***
— Такими темпами он заболеет, — говорит ему Тесс позже, когда они стоят вместе в отделении неотложной помощи, наблюдая, как Сын Так делает всё возможное, чтобы утешить испуганного ребёнка со сломанной рукой. Видно, как ординатор пытается изо всех сил не заснуть, пока сидит на корточках рядом с детской кроваткой, но всё же он улыбается и уделяет ребенку всё своё внимание, чтобы отвлечь его от гипса, который сохнет на его предплечье. Ён Мин не может сдержать улыбку, которая растягивает его губы, когда он наблюдает за ним. Люди могут говорить что угодно о технических навыках Ко Сын Така, но тот, кого он видит здесь, вертящим сейчас леденец между двумя пальцами и мягко улыбающимся испуганному ребенку, — это врач. — Эй! Ты меня вообще слушаешь? — спрашивает Тесс, прорываясь сквозь туман в сознании Ён Мина, наблюдающим за Сын Таком. Молодой доктор лишь на мгновение смотрит в его сторону, услышав вопрос Тесса, но затем возвращается к истории, которую он рассказывает без сучка и задоринки. Ён Мин тоже вроде как хочет знать, что произойдёт дальше. — М-м? — тянет Ён Мин, вместо этого уделяя своё внимание Тессу. — Что вы имеете в виду? — То, как вы оба используете его тело, — объясняет Тесс. — Разве вы не слышали о том, что усталость влияет на иммунную систему? Сколько опасных вирусов находится в его больнице? — Он жестом указывает на Сын Така. — У него уже поднялась температура. — Я уверен, что с ним всё в порядке. Ему просто нужно отдохнуть. Прошло всего двадцать девять часов. Я работал в сменах и дольше. — Ён Мин пожимает плечами. — А до этого? — До чего? — Сколько он проработал, прежде чем прилечь на несколько часов? — спрашивает Тесс, и Ён Мин задумывается. — Мы провели двенадцатичасовую операцию, так что… двадцать? — Ён Мин слегка морщится. Сын Так, простой ординатор сразу после окончания университета, работает как опытный врач. — Посмотри на него, — говорит Тесс. — Посмотри на него как следует. Как ты можешь что-то делать в таком теле? Ты подвергаешь риску своих пациентов и подвергаешь его ещё большему риску. Ён Мин наблюдает, как медсёстры и врачи увозят ребёнка в инвалидном кресле, а Сын Так на мгновение кладёт голову на одеяло. Доктор Ча беспокоится, что ординатор потеряет сознание, если закроет глаза, поэтому он делает шаг к Сын Таку, чтобы ещё раз сказать ему, чтобы тот шёл домой или, по крайней мере, в дежурную комнату и поспал, но останавливается, когда на плечо Сын Така ложится рука. Маленькая, хрупкая рука, которая нежно поглаживает его спину, когда интерн, которому принадлежит эта рука, наклоняется к ординатору. Профессор не может слышать или видеть, что говорит парню интерн О Су Чжон, но Сын Так кивает и садится, поднимая руки над головой, зевая и потягиваясь. Кусочек кожи выглядывает из-под края его свитера, когда он это делает, и Ён Мин проклинает себя за водоворот запутанных и противоречивых чувств, которые захлёстывают его. Когда Сын Так встаёт и снова засовывает руки в карманы, Ён Мин наблюдает, как Су Чжон смотрит на Сын Така. Он знает этот взгляд. Это тот же самый взгляд, который Сэ Чжин обычно бросала на него, когда он работал до изнеможения и поздно возвращался домой. Беспокойство. Опасение. Ответственность. Желание. Доктор Ча решает последовать за Сын Таком вместо того, чтобы стоять там, чувствуя себя странно из-за этого. — Куда ты идёшь? — спрашивает он, быстро догоняя его на длинных ногах. — Домой, — отвечает Сын Так, медленно направляясь к лифтам. Он едва может держать глаза открытыми. — Значит, ты будешь слушать её, а не меня? — раздражённо спрашивает Ён Мин. — Не могу поверить этому придурку. Сын Так останавливается в коридоре, и Ён Мин делает несколько шагов и уходит слишком далеко, так что ему приходится обернуться. Когда он это делает, то видит, что Сын Так ухмыляется и выглядит очень довольным собой. — В чём дело? — спрашивает профессор Ча. — Почему ты остановился? — Почему вас так беспокоит, что О Су Чжон смогла заставить меня уйти? Вы… — он замолкает, и Ён Мин усмехается. — Я не ревную. Но это только заставляет Сын Така ухмыляться ещё больше. Маленький засранец. — Я собирался спросить, не допрашиваете ли вы меня. Ён Мин чувствует, как жар поднимается по задней части его шеи, и тихо чертыхается себе под нос. — Если вы не ревнуете, почему так смотрите на меня? Задаёте эти вопросы? — Сын Так слишком озорной, несмотря на то, что выглядит как ходячий мертвец. — Чёрт, просто иди домой! — требует Ён Мин. — Или я войду в тебя и заставлю пойти домой. Сын Так бросает на него раздражённый взгляд из-за прерванного веселья и проходит мимо него.***
Ён Мин сидит один в холле, глядя на яркие огни города, когда в отделение неотложной помощи поступает сообщение о пациенте без сознания, которого доставили в больницу на машине скорой помощи. Больше никакой информации не даётся, но что-то явно не так, поэтому доктор Ча мчится в отделение неотложной помощи как раз в тот момент, когда двери открываются и указанного пациента вкатывают. Он не может видеть лица пациента из-за тела богато одетой женщины, которая отчаянно говорит о своём бедном сыне и о том, как он просто упал перед ней и ударился головой. Затем Ён Мин мельком замечает знакомый свитер с рисунком, и он точно знает, кто этот пациент. Су Чжон, кажется, понимает это одновременно с ним, её глаза широко раскрыты, когда она помогает своим коллегам вкатить носилки на место, которое они расчистили для них. — Ко Сын Так? — спрашивает она тихо, недоверчиво, а затем смотрит на Ким Чже Вона, когда они оба замирают, и их руки на мгновение зависают над телом друга. — Его показатели! — настаивает Ён Мин, размахивая руками, как будто они могут его услышать. — Быстрее! — Показатели, пожалуйста, — просит доктор Шин, начиная разрезать одежду Сын Така, чтобы добраться до его кожи. Су Чжон немедленно приступает к работе, вытаскивает свой стетоскоп и слушает сердце ординатора. Она хмурится, и сердце Ён Мина падает. — Доктор Шин, не могли бы вы, пожалуйста, послушать это? — спрашивает она, пока он надевает манжету на бицепс Сын Така. Он быстро достаёт свой собственный стетоскоп, и проходит мучительная минута, прежде чем он делает знак другим медсёстрам. — Нужно вывести на монитор, сейчас же. Ён Мин был бы впечатлён тем, как быстро они работают, если бы его не тошнило от беспокойства, он кусает нижнюю губу и заламывает бесполезные руки, ожидая, пока они прикрепят электроды к телу молодого ординатора. Он бросает взгляд на мать Сын Така, которая держится за другую медсестру и плачет. Ён Мин и сам чувствует, что ему хочется плакать. Су Чжон измеряет показатели Сын Така, и Ён Мин отмечает, что у него довольно высокое кровяное давление. Его ЭКГ показывает большие септальные Q-волны, что беспокоит Ён Мина ещё больше, когда он смотрит на лицо Сын Така. — Ему нужна эхокардиограмма, — говорит он, больше всего желая, чтобы его услышали, чтобы он мог бы сделать это сам. — Проверьте, нет ли задержки жидкости в его конечностях. И, пожалуйста, сделайте что-нибудь с его головой. Он ахает, когда другая медсестра проходит сквозь него и проверяет рану на линии роста волос Сын Така. Кровь на его лице липкая и, кажется, больше не течёт, что указывает на то, что… — Это поверхностная рана. Ему понадобится пара швов, и мы должны сделать МРТ, чтобы проверить, нет ли отёка. — Она открывает каждый из его глаз, светя фонариком в его зрачки. Другая медсестра начинает ощупывать запястья и лодыжки Сын Така, в то время как доктор Шин перемещает эхокардиограф на место рядом с его кроватью. Ён Мин, не дыша, наблюдает, как доктор Шин перемещает датчик по грудной клетке Сын Така, проверяя разные углы и места, пока он щурится на экран. Ён Мин точно знает, что не так, как только появляется изображение и слышно сердцебиение Сын Така. — Гипертрофия левого желудочка, — недоверчиво произносит доктор Шин и оглядывается на других врачей и медсестёр. — Его сердце увеличено, и это вызывает шум и аритмию. Кто-нибудь ещё знал, что у доктора Ко было больное сердце? — Гипертрофическая кардиомиопатия, — шепчет себе под нос доктор Ча. Большинство людей, живущих с этим, как правило, по большей части не имеют симптомов, но усталость и стресс могут как усугубить состояние, так и привести к тяжёлому состоянию в экспоненте. Не поэтому ли Сын Так отказался регулярно заниматься спортом? Знал ли он об этом или просто слишком легко задыхался и позволял боли в груди подсказать ему, когда остановиться? Как долго он чувствовал себя таким образом, работая без перерыва в течение двадцати восьми часов? — Ты придурок, — шепчет Ён Мин в «спящее» лицо Сын Така. — Почему ты ничего не сказал? Никто не произносит ни слова, но все они выглядят одинаково потрясёнными, как и доктор Шин, который встаёт и отодвигает монитор эхокардиографа. — Дайте ему пять миллиграмм бисопролола, и мы будем следить за его состоянием. Я прикажу сделать МРТ. Медсёстры быстро начинают делать то, что он говорит, пока Ким Чже Вон подготавливает всё к наложению швов своему другу. Он очень тихий, замечает Ён Мин, и выглядит таким же бледным, как Сын Так. Он полагает, что это немного по-другому, когда работаешь с другом. — Он также может страдать от недоедания, — замечает доктор Шин. — Нам понадобится полный анализ крови, электролитов и анализ газов артериальной крови. — Конечно, он недоедает, — усмехается Ён Мин, отходя в сторону, чтобы позволить медсёстрам поработать с Сын Таком. — Этот придурок не заботится о себе, как я ему говорил. — Затем он тяжело сглатывает, и его рука нависает над рукой Сын Така, золото искрится между их ладонями. — Но я полагаю, что мне тоже следовало позаботиться о тебе. Сын Так издаёт тихий звук, и все замирают, ожидая, когда он начнёт открывать глаза. Шейный бандаж не позволяет ему двигать головой, но он может обвести помещение взглядом, щурясь от яркого света отделения неотложной помощи. Затем его глаза останавливаются на Ён Мине… и больше никуда не смотрят. Честно говоря, он выглядит ужасно, но даже несмотря на это, губы засранца кривятся, и он улыбается. Ён Мин тихо ругается и недоверчиво качает головой. Затем он ворчит, когда кто-то снова проходит сквозь него. На этот раз это мать Сын Така, и она единственная, кто может заставить эти большие тёмные глаза отвлечься от Ча Ён Мина. Ми Ран гладит ординатора по волосам, целует в лоб и игнорирует врачей, которые говорят ей, что ей не следует сейчас здесь находиться, что она мешает им. Однако она невероятно упряма, как и её драгоценный сын. Сын Так снова улыбается, и его голос слегка дрожит, когда он говорит: — Я в порядке, мам. Всего лишь упал в обморок. Ён Мин снова ругается, бормоча что-то себе под нос, наблюдая за всем этим со скрещенными руками. — Ты ударился головой, — возражает она, видя его враньё насквозь. — И они сказали, что у тебя больное сердце! Сын Так зажмуривается и морщится. — Чёрт, конечно же, они тебе это сказали. — Почему ты мне не сказал? — спрашивает его мать, дважды легонько постукивая ладонью по его грудине. — Ты должен рассказывать о таких вещах своей матери! — Я не хотел тебя беспокоить, — бормочет Сын Так, и Ён Мин делает шаг вперёд, глядя широко распахнутыми глазами через плечо Ми Ран. — Ты знал? Глаза Сын Така встречаются с его глазами, а затем ординатор стыдливо отводит взгляд. Он даже не смотрит на свою мать. — Я в порядке, мама. Обещаю. Ничего серьёзного. — Ничего серьёзного, за исключением того, что у тебя могла произойти внезапная остановка сердца! — Ён Мин кричит на него, и Сын Так морщится, поднося руку к виску. — Пожалуйста, не кричите на меня, — скулит он, и медсестра снова пальцами открывает ему глаза один за другим и проверяет зрачки. — Никто не кричит на тебя, Сын Так, — с беспокойством говорит Су Чжон. — Наши голоса сейчас кажутся тебе слишком громкими? Сын Так смотрит на Ён Мина, а затем качает головой, насколько это возможно в шейном бандаже. — Нет, но от света больно. — Ладно, но мне все ещё нужно, чтобы ты держал глаза открытыми. Не засыпай. — Су Чжон предупреждает его, снова измеряя его кровяное давление, которое по-прежнему высокое. — Поговори со мной. Ты помнишь, что делал прямо перед тем, как упал в обморок? Брови Сын Така сходятся посередине, пока он изо всех сил пытается держать глаза открытыми. — Я стоял на кухне и чистил апельсин. Моя мама попросила меня помочь ей отнести продукты. Я прошёл половину пути от машины, и всё стало расплываться, а потом… ничего. А потом я оказался здесь. Ён Мин хмуро смотрит на него, когда их глаза снова встречаются. — Ты должен был спать. Сын Так игнорирует его и одаривает Су Чжон одной из своих очаровательных улыбок. — Я правда в порядке. — Мы всё равно собираемся сделать МРТ, чтобы убедиться, — настаивает девушка, и Ён Мин не может удержаться от ухмылки, когда Сын Так немного хмурится. — Я просто хочу спать, — жалуется он. — Ты знаешь, что не можешь. — Су Чжон цокает языком, стирая засохшую кровь с его лица. — Потерпи ещё несколько часов, а потом я лично прослежу, чтобы ты проспал столько, сколько тебе нужно. — Дайте ему бенадрил, — предлагает Ён Мин. — Это вырубит его на целый день. Он наблюдает, как губы Сын Така приподнимаются при этом, и хмурится, бормоча себе под нос об ординаторе и его «комплексе спасителя». И это, конечно же, заставляет Сын Така улыбаться ещё больше. Су Чжон, кажется, сбита с толку этим: она оглядывается через плечо, а затем снова смотрит на своего друга на больничной койке. — Он здесь? — шепчет она, и Сын Так кивает так сильно, как только может в шейном корсете. — Он не очень доволен мной, — говорит он с весельем в голосе. — Даже сейчас он присматривает за мной. Ён Мин чувствует, как жар поднимается по задней части его шеи, и он тихо ругается на Сын Така. Момент прерван, потому что другой врач делает местную анестезию вокруг раны на голове Сын Така, и они приступают к наложению швов. Ординатор морщится, но не от боли, а от дискомфорта. Не очень приятное чувство, когда тебе зашивают лицо. Ён Мин наблюдает, как Сын Так сжимает и разжимает кулак и поднимает над ним свой собственный, золото искрится между их кожей, когда они оказываются в нескольких сантиметрах от соприкосновения. Он хотел бы, хотя бы раз, действительно прикоснуться к нему, вместо того, чтобы оказаться в его теле каждый раз, когда они вступают в контакт. Сейчас он испытывает глубокую потребность утешить его в этот момент, держать его за руку, пока он переживает всё это. Ён Мин смотрит ЭКГ и отмечает, что пульс Сын Така участился, а его кровяное давление также немного повышено, даже несмотря на бета-блокаторы. Он снова смотрит на лицо Сын Така, которое сейчас по-детски сморщено. — Чувствуешь слабость? Одышку? Как сейчас твоя грудь? Ресницы Сын Така трепещут, когда он отвечает одним словом: — Больно. — Знаю, — тихо говорит Су Чжон, — но с тобой всё будет в порядке. Ён Мин снова смотрит на монитор, в то время как кровяное давление Сын Така продолжает расти. Он замечает, что все заняты чем-то другим, и его беспокойство возрастает. — Эй! Кто-нибудь! Проверьте его показатели! — пытается кричать кардиохирург, и тут монитор Сын Така начинает отчаянно пищать. Су Чжон в шоке поворачивается к нему, а затем смотрит на лицо Сын Така, когда тот поднимает руку, чтобы прижать её к своей груди, тихо постанывая. — Е-ещё бисопролола! — кричит она. — Пять миллиграмм. Доктор Шин открыл рот, как раз собираясь сказать тоже самое, но вместо этого просто соглашается с ней и делает, как она говорит, вводя ещё больше препарата в капельницу, подсоединённую к левой руке Сын Така. На мгновение все, включая доктора Ча, затаивают дыхание, но кровяное давление Сын Така начинает падать, и монитор перестаёт отчаянно пищать. Однако ординатор снова теряет сознание, и врачи и медсестры суетятся вокруг, пытаясь привести его в чувство. Ён Мин отступает назад, прижимая костяшки пальцев к губам, и с беспокойством наблюдает за происходящим. Всё намного серьёзнее, чем они изначально думали. Стресс, по-видимому, является опасным спусковым крючком для плохого состояния Сын Така. — Ему нужно… — шепчет Ён Мин. — Подготовьте доктора Ко к операции, — приказывает доктор Шин, и его медсестры смотрят на него, а затем на Сын Така. Ён Мин знает, о чём они думают. Насколько им известно, обычно доктор Ко ассистировал или проводил операции такого рода. Кого они теперь будут звать? Внезапное присутствие рядом с Ён Мином немного пугает его, но он расслабляется, когда видит, что это всего лишь Тесс, который наблюдает, как врачи и медсестры суетятся вокруг Сын Така и лихорадочно обзванивают всех врачей, о которых только могут подумать, чтобы найти кого-нибудь, кто мог бы провести срочную операцию ординатору. — Чёрт! — ругается Су Чжон, и её голос срывается от злости. — Он же внук председателя! Почему мы не можем найти кого-нибудь для операции? Ён Мин неосознанно сжимает и разжимает ладони, а затем вращает запястьями. Он хотел бы просто оттолкнуть всех в сторону и взять всё под свой контроль. Он мог бы спасти Сын Таку жизнь, он уверен в этом. Но, будучи призраком, его руки бесполезны без тела Сын Така, и он просто должен наблюдать и позволять тревоге всё больше охватывать его. Кардиохирург чувствует, как едва ли не из кожи лезет. «Очнись, ублюдок», — думает он про себя. Доктор Ча чувствует, что Тесс наблюдает и смотрит на него. Брови покойного хирурга приподнимаются, как бы говоря: «Видишь? Я предупреждал тебя». Но ещё при этом говорят: «Мне жаль. Я знаю, что он тебе небезразличен». — Пожалуйста, — голос Ён Мина едва слышен. — Спасите его. Ён Мин наблюдает за Тессом, когда тот глубоко вздыхает и, не говоря ни слова, подходит к интерну О, которая нежно гладит Сын Така по щеке, пытаясь разбудить его, и просто исчезает. Рука Су Чжон замирает на середине поглаживания лица Сын Така, и девушка внезапно выпрямляется. — Я сделаю это, — твёрдо говорит она. — Доставьте его в операционную. Доктор Шин моргает на неё из-за очков, всё ещё прижимая телефон к уху. — Ты с ума сошла? Это септальная миэктомия. Ты же интерн! — У нас нет времени, — говорит Тесс от лица Су Чжон. — Боже мой, — фыркает доктор Шин, когда медсёстры начинают катить Сын Така в хирургическое отделение. — В этой больнице что, все интерны тайные квалифицированные торакальные хирурги? Ён Мин следует за ними в операционную и стоит рядом, пока они укладывают Сын Така на операционный стол и начинают готовить его к операции. Анестезиолог прибывает вскоре после того, как ординатора раздевают и накрывают простынями, и вкалывает ему достаточно анестезии, чтобы вырубить парня на несколько часов. Затем они быстро интубируют его, и Ён Мин ощущает дурноту. Смотреть на такого Сын Така кажется неправильным. Он должен быть готов и стоять рядом с ним в хирургическом халате и перчатках, а не беспомощно лежать на столе с отказывающим сердцем и трубкой в горле. Ён Мин не может дождаться окончания операции, когда Сын Так очнётся и снова будет улыбаться. Только этого будет достаточно, чтобы успокоить его нервы. Он хотел бы быть тем, кто оперирует Сын Така, чтобы быть уверенным, что всё пройдет идеально, но он доверяет Тессу. Он знает, что Тесс не убьет его друга на операционном столе. Он только надеется, что ничего непредвиденного не случится во время одержимости. Септальная миэктомия — это не шутка. Это же Ко Сын Так. Ён Мин снова сжимает и разжимает кулаки, стоя в стороне и наблюдая, как хирурги, уже одетые, окружают тело Сын Така. Свет ярко освещает его, и он полностью подготовлен. Все смотрят на О Су Чжон, когда она входит в операционную в полном хирургическом снаряжении, подняв перед собой руки в чистых перчатках. Она занимает место главного хирурга, а затем кивает в сторону окна, где собрались несколько врачей и сам Хан Сын Вон, чтобы понаблюдать. Ён Мин расхаживает перед этим окном. — Почему вы не можете оперировать?! Он кричит на них, хотя они никак не показывают, что слышат его. — Вот вы где сидите! Готовы позволить интерну оперировать Ко Сын Така! Вам должно быть стыдно! Всем вам! — Давайте начнём операцию, — заявляет О Су Чжон, и Ён Мин оборачивается, широко раскрыв глаза, которые слезятся, когда он смотрит на неё, а затем — на Сын Така. Милый, наивный, молодой Ко Сын Так, который хотел только спасать и помогать людям. Который спас жизнь Ча Ён Мину. Так почему же он не может сделать то же самое для него в самый критический момент? Ён Мин спешит туда, где он может видеть, что делает Тесс, и морщится, наблюдая за первым разрезом. Однако тот идеально расположен, так что доктор Ча может, по крайней мере, быть благодарен за это. Когда они вскрывают грудь Сын Така, Ён Мин чувствует какой-то трепет, когда смотрит на это бьющееся сердце. Это сердце Ко Сын Така, в буквальном смысле слишком большое для его же блага. Оно быстро бьётся в его грудной полости, и Ён Мин задаётся вопросом, каково сейчас врачам, которые прикасаются к нему. Он знает, что для них это и вполовину не значит так много, как для него, но, по крайней мере, они не обуреваемы эмоциями, как мог бы быть Ён Мин. Тесс и остальные доктора быстро приступают к операции на этом добром сердце, пачкая свои руки в крови Сын Така, когда они удаляют часть его утолщённой перегородки, чтобы обеспечить лучший приток крови через левый желудочек к его аорте. Это рискованно и медленно, но Тесс, похоже, опытный, и Ён Мин задерживает дыхание почти на все шесть часов. Он критикует каждый разрез, отсос и шов, внимательно наблюдая, пока его собственное сердце грозит выскочить из груди. Наконец, через несколько часов самая трудная часть завершена, и единственное, что осталось сделать, — это закрыть грудную клетку и зашить рану. Всё прошло хорошо, и показатели Сын Така, похоже, в порядке. Даже ЭКГ показывает, что его сердце теперь бьётся немного легче. Тесс в теле Су Чжон оставляет эту обязанность другим врачам и ассистирующему хирургу, выходя из операционной с поднятыми вверх окровавленными руками. Ён Мин на мгновение бросает взгляд на Сын Така, а затем следует за Тессом в раздевалку, где они, к счастью, одни. — Спасибо, — говорит Ён Мин, и у него сдавливает горло. — Вы не представляете, что это значит. Я… Тесс снимает перчатки с рук своего временного тела, бросает их в мусорное ведро для подобных вещей, а затем моет руки Су Чжон в раковине. — Ты мне ничего не должен, — говорит он и снимает окровавленный хирургический халат, отбрасывая его тоже. — Хотя только одно, пожалуй. Не используй его тело так, как ты это делал. Дай ему отдохнуть. Заставь его отдохнуть. И, ради бога, скажи ему о своих чувствах. — Прошу прощения? — поражённо спрашивает Ён Мин. — Моих чувствах? Вы не знаете… — Всем нам и даже богам совершенно ясно, что ты чувствуешь к Ко Сын Таку. Особенно сейчас. — Его голос, её голос, всезнающий и мудрый, и Ён Мин ощущает себя неуютно. Раскрытым. — Он мой друг, — пытается выкрутиться Ён Мин, но Тесс просто смотрит на него. С лицом О Су Чжон это выглядит особенно пугающе. — Ты едва не потерял его сегодня. Хочешь рискнуть ещё раз? Так ничего и не сказав? Ён Мин стискивает челюсти и пытается прогнать жар с лица, но ничего не говорит в ответ. Тесс, как всегда, прав. Тесс улыбается ему, а затем плавно выходит из тела Су Чжон, спеша прочь и оставляя девушку посреди комнаты, потрясённо моргающую и лихорадочно озирающуюся по сторонам. — Что? Как я сюда попала? — спрашивает она, а затем смотрит на себя сверху вниз. — Что случилось? Ким Чже Вон первым входит в раздевалку с щенячьим азартом. — Это было невероятно! — восклицает он, хватая её за руку, как только снимает перчатки и вымывает руки. — Как ты это сделала? — Сделала что? — спрашивает она, в шоке оглядываясь по сторонам. — Что я сделала? Ён Мин не может удержаться от улыбки. Он помнит, как Сын Так делал то же самое. Но, конечно, ординатор на самом деле всё это время знал и только притворялся, что не знает, чтобы избежать общения с духами в больнице. Чже Вон отпускает её руку, и его улыбка исчезает, а глаза расширяются. — Ого, ты действительно не помнишь? — Помню что? — спрашивает Су Чжон. — Ты… ты провела операцию доктора Ко, — шепчет Чже Вон, чтобы его не подслушали. — Целых шесть часов. Это было потрясающе. Су Чжон мгновение моргает, глядя на него, а затем прикладывает руку к голове. — Что? Как я… Чже Вон изучает её лицо. — Ты действительно не помнишь? Су Чжон качает головой, и Чже Вон улыбается ей. — Не могу поверить, что это происходит снова. — Что? — спрашивает она. — Что опять происходит? — Как с Ко Сын Таком, — снова шепчет он. — Ты была одержима призраком? Су Чжон моргает, глядя на него, а затем нервно смеётся. — Точно нет. Это невозможно. Я не была… он не был одержим. Никто из нас не был одержим. Чже Вон ищет правду на её лице, а затем пожимает плечами. — В любом случае, это было потрясающе. Затем он выходит из операционной, и она снова остаётся одна и стоит посреди комнаты. Су Чжон глубоко вздыхает, а затем осматривает пустое пространство, останавливая взгляд где-то справа от Ён Мина. — Я уверена, что это были вы, — тихо говорит она. — Спасибо вам, доктор Ча, за заботу о нём. И всё же я рада, что именно мои руки спасли его. — Она сжимает и разжимает пальцы, глядя на руки, которые спасли жизнь её лучшему другу. Доктор Ча не знает, что чувствовать. Он не хочет ставить себе в заслугу операцию, которую он не делал, но и сказать девушке об этом не может. Внезапно дверь открывается, и комната заполняется остальными медсёстрами, которые помогали в операции. Большинство из них поздравляют Су Чжон с хорошо выполненной работой и спрашивают её, как она это сделала, в то время как другие просто наблюдают за ней настороженно и подозрительно. Ён Мин выходит из комнаты и направляется в реанимационное крыло, где Сын Так будет находиться до тех пор, пока не очнётся. Он стоит рядом, наблюдая, как доктор Шин снова проверяет показатели Сын Така и в качестве меры предосторожности назначает лечение от сотрясения мозга, а также морфин от боли после операции. Затем все уходят, и Сын Так остаётся отдыхать и приходить в сознание под присмотром единственной медсестры, сидящей за столом. Ён Мин медленно подходит к кровати Сын Така, проверяет его показатели и перевязки, прежде чем сесть на стул рядом с ним. Он пододвигает его поближе и просто наблюдает, как ординатор дышит. Он наблюдает, как грудь Сын Така медленно движется, вверх и вниз с каждым вдохом. Он смотрит на изоэлектрическую линию ЭКГ, а затем на нежное лицо Сын Така. — Ты придурок, — тихо говорит он, хотя никто его не слышит. — Ты заставил нас всех поволноваться. На лице Сын Така прядь волос, которую Ён Мин хотел бы убрать. Он хотел бы пригладить эти растрёпанные волосы, погладить его по щеке и подержать за руку. Он просто хотел бы почувствовать его. Хотя бы раз. Он хотел бы коснуться кого угодно, но особенно Ко Сын Така. Ён Мин помнит, когда он ни к чему не мог прикоснуться. Тогда он был очень недоволен собой, паниковал из-за того, что застрял в коридоре, пока не смог протиснуться в дверные проемы позади людей; застрял, чтобы страдать от жажды и смотреть, как другие пьют свои вкусные латте и энергетические напитки, или никогда больше не иметь возможности брать в руки и читать книгу. Он так рад, что другие призраки, наверное, своего рода его друзья, научили его переодеваться и открывать двери. Даже если они, Тесс и Сын Так были единственными, кто могли видеть его безупречный, дорогой стиль. Мнение Ко Сын Така было единственным, которое в любом случае имело значение. Внезапно доктор Ча задаётся вопросом, можно ли применить те же усилия и здесь. Если он сосредоточит все свои силы и будет достаточно практиковаться, как он делал с дверями, одеждой, компьютерами и едой, возможно, он наконец сможет прикоснуться к нему. Это стоит попробовать. Итак, Ён Мин держит ладонь всего в сантиметре от лица Сын Така, наблюдая, как золотые искры пробегают между их кожей, и чувствуя знакомый рывок за пупком, говорящий ему, что тело Сын Така пытается втянуть его внутрь. Он игнорирует рывок и прилагает все свои усилия, чтобы сосредоточиться на кончиках пальцев. Он представляет, как густые волосы Сын Така могли бы ощущаться на его коже, или мягкость его щёк, строение его челюсти, или мягкость его губ. От этой мысли у Ён Мина начинает гореть шея, и он переключает своё внимание на волосы Сын Така. Только на одну конкретную прядь. Золото искрится ещё сильнее, и Ён Мин сжимает челюсти, когда приближается. А потом его засасывает внутрь. И он тут же выходит обратно с охом, а затем разочарованным вздохом, наблюдая за бедным Сын Таком в поисках каких-либо признаков сознания. Ничего. Что сказал Гук Чан о том, как снова открывать двери? — Веди себя естественно. Неосознанно. Делай это не как призрак, а как человек. Ён Мин со вздохом перенаправляет свои усилия, на мгновение закрывая глаза, чтобы успокоиться. А потом он стукает ординатора по лбу. Стукает его. Ён Мин громко ахает и прижимает руку ко рту. Он только что прикоснулся к Сын Таку. Ему требуется несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями и сосредоточиться, чтобы собственное волнение не отвлекало его. И он делает это снова. Один раз, потом ещё два. Слегка касается кончиками пальцев лба Сын Така. А потом он осторожно убирает большим пальцем непослушную прядь волос. Доктор Ча начинает задыхаться. Прошло так много времени с тех пор, как у него был какой-либо физический контакт с другим человеком. А теперь он снова может касаться других людей, и Сын Так такой тёплый. Ён Мин пользуется ситуацией, балуя себя нежным прикосновением и поглаживанием щеки Сын Така. Он гладит его по волосам, по переносице, а затем опускает свою руку, чтобы взять Сын Така за руку. Он держит ладонь ординатора между своими и поглаживает тыльную сторону большими пальцами. — Помнишь, как ты сказал мне, что у меня руки бога? — Профессор Ча усмехается, опуская голову с улыбкой и подкатывающими к горлу слезами. — Ты держал мою руку вот так и сказал, что они у меня нежные. — Он не может удержаться от смеха при этом воспоминании. Хорошее воспоминание. — У тебя тоже хорошие руки, — нежно говорит он. — Я знаю, что в прошлом говорил по-другому, но я был неправ. Эти руки спасали жизни. Эти руки спасли мне жизнь. — Он подносит руку Сын Така к лицу и держит её, прижимаясь губами к тыльной стороне ладони, наблюдая за его спящим лицом. — Пожалуйста, очнись поскорее, чтобы я мог сказать тебе это. Кажется, что доктор Ча сидит так часами, держа Сын Така за руку, когда может. Конечно, он позволяет медсёстрам проводить осмотры и давать ему лекарства, когда это необходимо, но затем он возвращается обратно и снова берёт его за руку. Он так и дремлет, уткнувшись лбом в руку Сын Така. А потом он слышит стон — тихий звук, исходящий из горла Сын Така. Ён Мин поднимает голову и наблюдает, как веки ординатора трепещут, и он начинает двигать головой по подушке. Возвращение в сознание происходит медленно, но Ён Мин на всё это время задерживает дыхание, его сердце колотится в груди, когда Сын Так приходит в себя. Наконец ординатор открывает глаза и с большим усилием моргает. Мир медленно фокусируется, пока он оглядывается вокруг. А потом его взгляд останавливается на Ча Ён Мин и замирает на нём. Сын Так улыбается сначала едва заметно, а затем шире, и Ён Мин не может не улыбнуться ему в ответ, издавая тихий хриплый смешок облегчения. Это его Сын Так. Его милый младший доктор. Когда тебе вот так улыбаются, когда ты первое, что он видит, когда приходит в себя после страшной ситуации, — это поистине бесценно. — Привет, — говорит Ён Мин, не в силах думать ни о чём другом. — Вы плакали? — первое, что спрашивает Сын Так, и, конечно же, его голос немного хриплый из-за интубации. — Что? Нет, — лжёт Ён Мин и вытирает лицо свободной рукой. — М-м-м, — недоверчиво мычит Сын Так, а затем его взгляд опускается вниз, туда, где их руки переплетены между собой. Глаза парня резко устремляются вверх и расширяются. — Вы очнулись? Вы пришли в себя, пока я был в операционной? Неужели я пропустил это? Почему за вами не следят? — Вопросы сыплются молниеносно, и Ён Мин не успевает ответить ни на один из них, прежде чем будет задан следующий. — Нет, я не очнулся, — улыбается Ён Мин, слегка прикусывая губу. — Тогда как мы… — спрашивает Сын Так, поворачивая свою руку, чтобы крепче сжать ладонь профессора. — Как вы прикасаетесь ко мне сейчас? — Так же, как я прикасаюсь к дверям и ко всему остальному. Я просто должен был хотеть этого достаточно сильно, — отвечает Ён Мин и сжимает его руку. — Вы хотели прикоснуться ко мне? — спрашивает Сын Так, и хотя его голос ещё сонный, но в нём отчётливо звучат шокированные нотки. — Больше всего на свете, — выдыхает Ён Мин и придвигает свой стул ближе к голове Сын Така. Сын Так смотрит в его глаза своими такими большими, тёмными и добрыми. Его рука крепче сжимает руку Ён Мина, и он снова улыбается. — Приятные ощущения. — Его голос тихий, как будто он не может поверить в то, что происходит. Затем ординатор поворачивает голову, чтобы посмотреть на потолок. — Теперь вы можете прикоснуться к доктору Чан Сэ Чжин. Ён Мин протягивает руку, чтобы повернуть голову Сын Така на место, и его ладонь мягко ложится на щеку ординатора, как только их глаза снова встречаются. — Я бы предпочел остаться здесь, если ты не против. Сын Так тяжело сглатывает, а затем очень медленно кивает. — Пожалуйста, останьтесь. И как он мог сказать «нет» ему? Внезапно они снова окружены медсёстрами и врачами, которые начинают спрашивать Сын Така, как он себя чувствует, проверять и перепроверять его показатели и вводить лекарства через капельницу. Ему дают стакан воды и крекеры, и они даже проверяют его повязки и швы на лице. Ён Мин просто стоит в стороне и улыбается, время от времени встречаясь глазами с Сын Таком через толпу. О Су Чжон — следующая, кто подходит к ординатору слева от Ён Мина, и друзья Сын Така расступаются, чтобы пропустить её. — Это она провела операцию, — говорит Чже Вон Сын Таку. — Это было потрясающе. Она сделала это так же, как и ты. Сын Так удивлённо моргает, глядя на неё. — Ты? — спрашивает он. — Как? Су Чжон оглядывается вокруг, а затем качает головой. — Не знаю. Может быть, я просто гений. Губы Сын Така приоткрываются, а затем он улыбается и смеётся, и это самое прекрасное, что Ён Мин когда-либо слышал. Он замечает, что Су Чжон тоже краснеет. После нескольких минут разговора доктор Шин решает, что Сын Так чувствует себя хорошо, и его следует перевести в отдельную палату для выздоровления. Как сына председателя совета правления и внука председателя больничного фонда, его по настоянию матери переводят в одну из ВИП-палат больницы. Она ждёт, когда его привезут, и сразу же начинает суетиться вокруг, целует его лицо, гладит по волосам и снова и снова называет его «малыш». Сын Так улыбается, уверяя её, что с ним всё в порядке. Ён Мин скрывается в углу комнаты, наблюдая, как люди приходят и уходят. Он смотрит, как Сын Так наконец-то ест, и благодарен, когда мать уговаривает его выпить побольше воды и вздремнуть. Су Чжон приходит ещё несколько раз в течение ночи, и они бесстыдно флиртуют, когда матери Сын Така нет рядом. Она даже наклоняется, чтобы обнять его, запустив одну руку в его волосы, и просто держит его в объятиях некоторое время. Они хорошо подходят друг другу. Однажды Су Чжон станет хорошей женой Сын Таку, а Сын Так — хорошим мужем. Между ними существует взаимное уважение; начало того, что могло бы стать долгим и прекрасным романом. Ён Мин не рассердился бы, если бы Сын Так посвятил себя ей, решает он. В конце концов, он не знает, когда очнётся, и Сын Так тоже заслуживает счастья за пределами этой больницы. Он знает, что она может сделать его счастливым. Он доверяет ей полностью и без остатка. Друзья Сын Така также навещают его, принося цветы из магазина подарков, открытки, закуски и выражая свою заботу. Ён Мин улыбается, наблюдая, как Сын Так получает любовь, которую заслуживает. Сон Ми Ран возвращается в палату своего сына после того, как Су Чжон снова уходит, и целует его в лоб. — Отдохни немного, — настаивает она. — Мне нужно уехать по делам, но я вернусь завтра утром. Обещай мне, что будешь спать. — М-м-м, обещаю, — вздыхает Сын Так. — Ты принесёшь мой свитер, когда вернёшься? Нежно-голубой из моего шкафа. И мой телефон с зарядным устройством. Его мать кивает и ещё раз целует его в макушку. — Спи, — снова напоминает она ему, а затем выходит, задержавшись в дверях, чтобы улыбнуться ему. — Я люблю тебя. Позвони мне немедленно, если что-нибудь случится. — Я тоже тебя люблю, — улыбается Сын Так и машет ей рукой. А потом они остаются одни. Ён Мин медленно подходит к кровати Сын Така, наблюдая, как молодой доктор берёт крекер, а затем кладёт его в рот. — Я рад, что ты ешь, — говорит Ён Мин, придвигая стул и садясь рядом с ним. Сын Так откладывает крекеры и проглатывает тот, что жевал. — Вы вселялись в Су Чжон? — спрашивает он, словно это уже долгое время сидит у него в голове. Ён Мин делает паузу, а затем качает головой. — Нет. Сын Так заметно расслабляется и выглядит немного смущённым. — Очень хорошо. Уголки губ Ён Мина приподнимаются. — Хорошо? Что это значит? Ты не хочешь, чтобы я вселялся в кого-то ещё? — Не хочу, — твёрдо говорит Сын Так, и это слегка пугает Ён Мина. — О, — Ён Мин не знает, что на это сказать. Сын Так расплывается в искренней, широкой улыбке и смеётся над ним. Он кладёт руку на кровать, и Ён Мин колеблется лишь мгновение, прежде чем взять её в свою. Это всё ещё кажется таким нереальным — иметь возможность вот так прикасаться к нему. Всё, чего хочет доктор Ча, — это обнять Сын Така и держать здесь, где он будет принадлежать только ему. Он знает, что это несправедливо, но он уже давно ни к кому не испытывал подобного. У них с Сын Таком связь глубже, чем у большинства пар. Между ними есть какая-то нить; что-то, что связывает их души вместе. Боги позаботились о том, чтобы Ча Ён Мин был единственным, кто мог овладевать Ко Сын Таком, а Сын Так был единственным живым человеком, способным видеть его. У него действительно никогда не было ничего подобного с кем-либо ещё. Конечно, Чан Сэ Чжин для него особенная. Она добрая, умная и образованная, и их отношения были крепкими с самого первого дня, но двенадцать лет — слишком долгий срок. Теперь они были другими людьми. Они отдалились друг от друга. Это было прискорбно, но должно было случиться. И теперь у него есть чувства к Сын Таку. Милому, нежному, сострадательному Ко Сын Таку. Он заставляет Ён Мина сомневаться во всем. В его методах, его эмпатии и причине, по которой он стал кардиоторакальным хирургом. Сын Так на целых десять лет моложе Ён Мина, но он уже удивительный человек, который находится на пути к тому, чтобы стать великим врачом. И если это не то, чем он хочет заниматься в своей жизни, Ён Мин надеется, что парень сможет найти что-то, что сделает его по-настоящему счастливым. — Вы собираетесь продолжать пялиться на меня? — спрашивает Сын Так, и в его тёмных глазах пляшет веселье. Лицо Ён Мина вспыхивает, и он тихо ругается. Это, конечно же, заставляет Сын Така рассмеяться и сжать его руку. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Ён Мин. — Тебе больно? — М-м, нет, — качает головой Сын Так. — Доктор Шин хорошо меня лечит. Лёгкая улыбка медленно расплывается по лицу Ён Мина. — Хорошо. — Почему вы так на меня смотрите? — прямо спрашивает Сын Так. — Вы смотрите на меня, словно… — он делает паузу. — Словно? — Словно хотите поцеловать меня, — говорит Сын Так, и это обжигающее чувство возвращается, но оно распространяется по всему телу Ён Мина. — Может быть, и хочу, — признается Ён Мин, и сам не может поверить, что сказал это. Губы Сын Така приоткрываются, когда он целое мгновение смотрит на него. Ён Мин подумывает взять свои слова обратно, но проходят секунды, а он этого не делает. Он позволяет им повиснуть между ними в воздухе. — Правда? — спрашивает Сын Так тихим голосом. Ён Мин с трудом сглатывает, колеблется, а затем кивает: — Да. Сын Так на мгновение замолкает, но затем улыбается Ён Мину. Ослепительно, широко, сморщив нос. Такую улыбку он приберегает только для самых близких. Это немного расслабляет Ён Мина, и он улыбается ему в ответ. — Неплохо, — смеётся Сын Так. — Вы почти одурачили меня. Улыбка Ён Мина исчезает, и он хмурится. Когда Сын Так понимает, что Ён Мин ничего не сказал и не посмеялся вместе с ним, он тоже перестает смеяться и краснеет. — Простите. Я не осознавал, что вы… — Такой? — Серьезно, — говорит Сын Так одновременно с ним. — Вы действительно хотите поцеловать меня? Ён Мин ёрзает на стуле и избегает его взгляда. — Забудь. — Нет, — качает головой Сын Так и тянет руку Ён Мина к своей груди, держа её между своими ладонями. — Я тоже хочу, чтобы вы поцеловали меня. В смысле, я тоже хочу вас поцеловать. Взгляд Ён Мина возвращается к Сын Таку. — Правда? Почему? Сын Так краснеет, но не прерывает зрительный контакт. — Не знаю, заметили ли вы, но вы чрезвычайно красивы. И богаты. Ён Мин хмурится, пока не понимает, что Сын Так шутит. — Ах ты ж засранец! Он легонько толкает его в плечо, и Сын Так морщится и смотрит на него так, словно он дал ему пощёчину. А потом они оба разражаются смехом. Когда смех затихает, Ён Мин придвигается к кровати и протягивает руку, чтобы прикоснуться к щеке Сын Така. Его большой палец скользит по коже под глазом, когда он придвигается к нему всё ближе и ближе, наклоняясь через перила кровати. Не самая удачная позиция, но он не хочет, чтобы Сын Так напрягался. Когда они всего в нескольких сантиметрах друг от друга, а Сын Так не отстраняется, а улыбается старшему доктору как самому драгоценному, что есть в его жизни, Ён Мин нежно прижимается губами к губам ординатора. Он замирает в такой позе и ждёт, пока Сын Так решит, хочет ли он продолжать. Затем Сын Так хватает Ён Мина за воротник и притягивает его ближе, наклоняя голову, чтобы было удобнее. Их губы идеально подходят друг другу, как будто так и было задумано, как будто они были созданы для того, чтобы однажды соединиться, как и их души. Сын Так продолжает пытаться притянуть профессора Ча ближе, по мере того как их поцелуй становится всё жарче и жарче. Ён Мин может сказать, что ординатор молод и неопытен, но быстро учится, как и всему остальному, к чему применяет свой блестящий ум. Внезапно и случайно Ён Мин на мгновение забывается и оказывается внутри тела Сын Така. Оказавшись внутри, он чувствует, как быстро бьётся сердце ординатора, как вспыхивает каждый синапс, и возбуждение приливает к низу живота. У Сын Така повышена температура, но у него мурашки по всей коже. Ён Мин выскакивает обратно, покраснев, и потирает затылок. — Прости. Я не хотел этого делать. Однако Сын Так не выглядит сердитым, скорее, он выглядит довольным. — Угостите меня ужином для начала в следующий раз, когда захотите войти в меня. Ён Мин моргает, а затем заикается, широко распахнув глаза. — Х-хорошо. Ого. Ко Сын Так снова хихикает и притягивает его обратно для ещё одного поцелуя. Ча Ён Мин улыбается ему в губы.