У нас были летние каникулы, поэтому моё нежелание выходить на улицу для родителей не казалось странным. Причину вы и так знаете. Меня "убили", но почему-то я живу... зачем? В чём смысл? Не хочу напрягаться и думать об этом: того дня мне было достаточно. Никто меня не навещал эти дни, но... сегодняшний день — исключение, походу. Дома я был один и удивился, что в дверь позвонили. Версия, что это родители, сразу отпала: у меня не было родителей. Я не помню ни своего детства, ни школы, ни знакомых в ней. Все средства к существованию, как и я, взялись из ниоткуда. Встав с кресла, я направился к двери, дабы посмотреть в глазок и узнать, кто это. Чт... Макс? Что ей от меня нужно? Да, она моя близкая подруга, всегда готова поддержать, но у неё интенсивная подготовка к марафону! Как она нашла для меня минуту?
— А дома кто-нибудь вообще еееесть? — протяжно выкрикнула она, ожидая ответа.
Я немедленно открыл дверь и пустил её в дом.
— И чего ты так тянул, а? Ничем же не занят! — Макс обняла меня.
— Да-да, конечно, понял. Проходи в зал.
— Ты не против, что я к тебе заскочила? Нашёлся хотя бы денёк, когда я не обязана бегать по восемь часов.
— Да насрать мне. Дуй давай.
Макс рухнула на диван, желая включить телевизор. В это время я сходил на кухню за чем-либо съестным. Выбор был слегка ограничен: борщ, салат из огурцов и помидоров... Ну же, что-то лёгкое: перекусить, не плотно поесть!.. ага! Вафельные трубочки; надеюсь, они сойдут. И тут, чёрт возьми, тут я собирался возвратиться в зал, как на кухню вошла Макс и направилась на меня.
— Кристиан, Кристиан, Кристиан. Ты же знаешь, что произойдёт. Это уже было шесть раз, но я так и не смогла насладиться седьмым...
Макс ударила меня в живот. Блять, я не успел среагировать... поэтому припадаю к полу.
— Ты мне нравился. Ты как ягнёночек, так и хочется тебя затискать. Я хотела тебя так сильно, ты не представляешь. Кристиан, понимаешь? Женщина хочет тебя!
Разве не этого ты добивался, любя Лолу? — девушка повалила меня на пол и постаралась сдёрнуть с меня майку, как обычно это делают в фанфиках. Однако её попытки были тщетны, и она лишь вдоль порвала ткань.
— Ага, конечно, продолжай давай... — вздохнул я.
Я должен что-то сделать, пока она не...
— Ты дурачок, понимаешь? В этот раз я тебя точно изнасилую. Не-не-не! Даже не думай! — Макс ударила меня по рукам в ответ на мою попытку освободиться из этой нелепой позы. — Кристиан, учись проигрывать, а? Пора поставить тебя на место.
— Это... мы ещё посмотрим... дурочка...
Со вчерашнего дня я не убирался на кухне, поэтому на столе остались некоторые приборы. Я толкнул стол, и с него посыпались, разбиваясь, тарелки и миски, но самое главное — упал нож.
Схватив его, я не стал сдерживать желание проткнуть им нежную, прекрасную шею Макс, которую я когда-то прогрыз. Она не успела схватить меня за руку, чтобы спасти себя, поэтому через секунду в её шее красовалось лезвие ножа, постепенно становившееся красным, к моему большому удивлению, от крови. Я так сильно вцепился в нож, что чуть не обезумел. Я жажду крови. Для пущего эффекта я валю Макс на пол и начинаю крутить лезвием в ране, режу её мясо глубже и глубже. Чавканье сосудов, жира и мышц словно музыка для моих ушей.
—
Теперь я сверху, сука!
Я выдёргиваю нож и бью им Макс в грудь. Другой. Третий раз.
Двадцать восемь ударов ножом. Кажется, меня не остановить, но лишь одна вещь может, и это — моя голова, которую на седьмом ударе словно начали сверлом буравить. Выронив нож, я схватился за неё и закрыл глаза. Боль ушла так же, как и пришла — мгновенно. Но как только я открыл глаза, я оказался совсем не в доме Макс, а на пустыре. Вдали был виден заброшенный торговый центр, а по другие стороны от него стояли другие здания, уступавшие ему по габаритам. Я встал, чтобы решить, как отсюда сваливать, но этому мешает...
— Кристиан, Арсений, блять, кем бы ты себя ни величал! Ты всё ещё не понял? Наш разговор был много-много раз, но я буду
вбивать это с силой вновь и вновь, пока до тебя не дойдёт! Ты не забыл меня. Ты прекрасно помнишь, что убил меня, но нет, нужно излишне подраматизировать! "
Я не помню её", "
специально забыл" — это такая чушь, чувак! Уверяю тебя —
я всё ещё здесь. Тогда, в парке с Лолой, ты вообразил, как я успокаиваю тебя отсосом, когда она морально вбила тебя в землю! Кристиан, ты просто дурачок, живущий в своём мирке и воображающий лучшие последствия решений в своей жизни. Пожалуйста, поумней и смирись с реальностью хотя бы раз.
—
Полагаю, автор этого фанфика окончательно сошёл со своего маленького ума! — сказал я самому себе.
Мои слова про автора фанфика были обусловлены тем, что произошло до них. Ощущения, как будто я прохожу игру и наконец добираюсь до финального босса. Небо постепенно заслонили серые тучи, и с него спустилась абоминация, которую я когда-то мог назвать Макс. Увы и ах: она утратила всю человечность, поэтому вместо звезды всех городских марафонов я видел мясной борщ с огромным ртом, который был разинут так, что лица не было видно, лишь кроваво-красные глаза сверлили всё моё тело.
— Ты же у нас марафоны бегаешь, да? Тогда беги нахуй.
— Ох-хо-хо, мальчик, да ты только на словах хорош! — заревела абоминация.
Она начинает течь кровью, и снизу её тела вылезают десятки щупалец, которые превращаются в ноги. Абоминация летит на меня и начинает наносить удары этими отростками. Поначалу мне удаётся уворачиваться от ног и их блокировать, даже сумел крутануться на 360°, но на этом моя удача кончилась. Ног становилось всё больше. Я просто не успевал замечать их, поэтому через несколько секунд моим телом играли в ссаный пинг-понг, а позже в бейсбол, так как меня, словно мячик в этой игре, отбили, запульнув высоко в небо.
— Спасибо, что не сопротивляешься своей смерти. Я очень признательна. — усмехнулась мерзость.
Погодите... это же всё не по-настоящему, верно? "
Наш разговор был много-много раз", — теперь я понял! Если это всё мне кажется, значит я могу её укокошить...
На меня летят два щупальца, уже готовые разрезать меня на сотни кровавых ленточек, но я сам своей голове хозяин, поэтому силой мысли разрезаю их сам и лечу прямо на абоминацию. Голыми руками я начинаю её вбивать в землю.
— СУКА, СУКА, СУКА! СДОХНИ БЛЯТЬ! УМРИ! УМРИ, ПОЖАЛУЙСТА!
Я начинаю реветь, но не прекращаю делать кашу из Макс, которая, как и вся квартира в целом, вернулась в норму. Она старается что-то кричать, но захлёбывается в крови. Я вынимаю нож из её груди и бью в шею уже с правой стороны и направляю его к себе, разрезая её глотку, в которую я впоследствии вгрызусь, чтобы оторвать голову от тела. Когда я делал это полгода назад, какая-то часть меня умоляла остановиться, ведь это неправильно, но...
я первый раз в жизни по-настоящему испугался. Испугался простого изнасилования! Оно несколько раз повторялось, да, и из-за этого закатил истерику, забив Макс до смерти и поиздевавшись над её трупом. Я просто не знал, что делать. Я хотел, чтобы это всё просто прекратилось. Скажу, что я Арсений, её парень... никто не должен знать, что это был Кристиан Вискер.
Я продрал глаза. Первое, что увидел, был белый, яркий от света потолок. Пахло спиртом. Больница. Первое, что я услышал, было...
— Очнулся. Неужели! — прокряхтел мужчина лет пятидесяти. — Сынок, ну ты и устроил вчера парням представление: скинул Гипокриси с крыши и поджёг её дом! Марк Шпэнниль, генерал полиции. Приятно видеть тебя живым.
— Живым! — возмутился я. — знаете, лучше бы я умер.
— Это ж почему? — задался вопросом Шпэнниль.
— Генерал,
от всего того, что осталось от моего сердца, каюсь. Я убил Максималь Лауфен. На протяжении нескольких недель она занималась со мной сексом против моей воли. Просто использовала меня. Это было... семь раз. Я бы написал заявление, но она приговаривала, что найдёт и убьёт меня или обставит всё так, что я её насиловал, а не наоборот. На седьмой раз, двадцать восьмого апреля этого года она позвала меня к себе домой. Я перетрудился с самозащитой и просто сорвался. Я... понял, что так больше не могу. Это было нечестно. НЕЧЕСТНО. И... единственным выходом из ситуации я считал лишь её смерть. Знаю, вы ищете её довольно долго. Дело в том, что забив её до смерти, я перегрыз ей глотку и оторвал голову. Всё это угодило в мясорубку в её доме. Коробка с мясом... за шкафом. После убийства я изредка посещал её квартиру. Поэтому просто оставьте меня в покое.
Всё это время генерал слушал меня с неподдельным интересом и записывал что-то в блокнот, который он вытащил из кармана пальто. Чтобы лучше его видеть, я приподнялся на койке и облокотился спиной на подушку. В моей левой руке красовалась трубка, а за ней — капельница.
— Это, конечно, дело серьёзное, но давай теперь меня выслушаем, а точнее эту кассету. — из другого кармана Гавс достаёт проигрыватель, в который вставлена кассета с подписью... "Для Арсения"? — Обнаружил её в теле Франца хорошо вам известный Мортуус Зэлоус, или же Мортис. Поехали?
С этими словами Гавс ставит проигрыватель на стол и нажимает какую-то кнопку. Я же закрываю глаза. Следует диалог Лолы с Фэнгом, после чего слышны его вопли о помощи, смех Лолы и слова о том, что Фэнг ссыт кровью. Сквозь всё это я слышу вздохи генерала и то, как он приговаривает: "Господи! Боже мой!".
И мне должно быть жаль Фэнга, просто потому что его измучила Лола? Потом я слышу хруст костей, и наконец...
"Твою мать... Запись идёт, верно? На кассете написано "Для Арсения", поэтому... Арсений, нет, любой, кто это услышит: я провинился перед многими людьми, а скоро встречу свой заслуженный конец. Но хочу, чтобы вы знали: сейчас я вижу записную книжку Лолы, которая гласит: "Мне позвонила Белль. Сказала, что Арсений сумел удрать, но она уже похитила Эмилию Зэлоус, на очереди Ребекка Ханипот." Дальше цитирую саму Белль. "Если Мортуус выжил, то это прекрасная возможность заткнуть его раз и навсегда, ведь он слишком многое знает о нашем плане по манипулированию через фанфики. Когда он убил Сэма в конторе несколько лет назад, он стал самой первой жертвой. Сошёл с ума от фанфиков. Я хотела отомстить, поэтому я забрала у него самое дорогое — Эмз. Я с радостью вышиблю нахрен ей мозги прямо у него на глазах, когда её придут спасать". Это единственное, что здесь написано."
— Мортуус... — генерал остолбенел от удивления.
"Да, это дерьмо хорошо закручено. Пожалуйста, тот, кто услышит, предотвратите это! И Арсений. Если ты слышишь... она пошла за тобой. Сейчас, когда я всё это говорю, ты говоришь с ней, и скоро Лола вернётся, чтобы добить меня, а потом тебя... прошу, останови её. Прости меня за тот день в верёвочном парке. Я был высокомерным ублюдком, бегал за той, чьи истинные обличие и мотивы только что вскрылись. Передай Эдгару, чтобы он оставался сильным... он справится без меня, я верю. Конец записи."
— Лола мертва, Кристиан. Молодец, ты герой. Остановил её, а мы добили. — вздохнул Шпэнниль.
Они... её
убили?
— Никакой я не герой, генерал. Я идиот.
— Разве идиот поймает пулю в голову и продолжит идти до конца, а?
Секундочку.
Пулю...
— В г-голову? — простонал я.
Генерал встал со стула, взял зеркало и поднёс его ко мне. Моя голова была перевязана. Как я не заметил...
— Везучий ты сукин сын, иначе говоря. Поэтому ты сейчас орал во сне, ведь у тебя в башке сраная дыра!
— Генерал, я хочу чтобы вы меня вывели и пристрелили. Мне уже нечего терять.
По выражению лица Шпэнниля я понял, что его достало моё нытьё.
— Нечего терять, говоришь? — генерал положил зеркало и начал ходить по палате. А как насчёт той девушки, как её... Амбер! Анабелла! Она Кольту и Буллу все уши прожужжала, что там "её любимый умирает"! Она подкинула тебе горючее, чтобы поджечь дом! Она
беспокоится о тебе, а ты просто хочешь уйти с концами?!
Амбер..? Верно. Она всё беспокоилась о своей сумке с горючим... но ей нет дела до меня. Никому до меня нет дела.
— Она не беспокоится обо мне. Она не любит меня. Меня нельзя полюбить. — вздохнул я.
— Упёртый баран... будь по-твоему! — рявкнул он. — Хочешь сдохнуть? Иди спасай племянницу Мортиса и любовь Кольта от Белль Голдхэнд! Знал бы ты, сколько месяцев мы стараемся её поймать! Отомстишь ей! Можешь, конечно, умереть, но я могу простить тебе убийство Максималь, если ты уладишь вопрос с Голдхэнд. Потом иди на все четыре стороны,
тупой, депрессивный ублюдок!
О да... Белль Голдхэнд. Мне так хочется взглянуть в её тупое лицо ещё раз... чёрт, генерал, подкупил.
— Мне будет немного тяжело с раненой ногой, но... по рукам. Я найду её, генерал. Я знаю, где она будет.
— Блять, неужели... — буркнул себе под нос генерал, — вот и хорошо. Начнёшь завтра, но лучше, чтобы в форме ты был уже сегодня. Через часик встанешь?
— Обязательно.
— Позвони в участок, как пойдёшь к ней. Мы подъедем.
После этого генерал вышел из палаты и закрыл дверь. Я же уставился в потолок.
— Нужно кое-куда сходить... я знаю, они там, ждут меня...
