Яблочко

Лебедев любил яблоки. Зелёные такие, кислые. Чтобы челюсть сводило. Тёма же такие яблоки не любил от слова совсем. Но раз других фруктов на даче военного не водилось, Ткачёв научился готовить буквально миллион разных блюд с яблоками во всевозможных видах. Конечно, парень часто ворчал. Кулинария, да и в принципе стояние на кухне у плиты дольше пятнадцати минут, никогда не входили в сферу его интересов. А с ростом популярности такой замечательной вещи, как доставка еды на дом, Артём редко двигал телом на кухне — только чайник электрический включить, да в микроволновку тарелку поставить. Но когда главный гопник всея Чертаново начал встречаться с военным, про доставку можно было благополучно забыть. Лебедев признавал только домашнюю еду, считая, что тратить деньги на доставку — бессмысленно. Могут привезти неизвестно что и неизвестно когда. На логичный вопрос Ткачёва, что же делать, если устал как собака, а кушать хочется, военный отвечал — яичница. Готовится быстро и безболезненно, тем более, что яйца и колбаса водились в холодильнике всегда. Но, как в последствии оказалось, для Артёма приготовление любого блюда было процессом очень болезненным. Умудрялось сгорать чуть ли не всё, что парень в «порыве страсти» решался приготовить для любимого человека. Лебедев героически это сносил, медленно, но верно приучая Ткачёва готовить. Длилось это недолго, около месяца и прекратилось в один прекрасный момент, когда Артём, «следуя рецепту, который оказался вообще какой-то непонятно мутный и херовый», задымил кухню, пытаясь приготовить лазанью. После выветривания дыма, оттирания посуды от сгоревшего блюда, выслушивая жалобы соседей, а потом ещё и дикие психи Ткачёва, который проигрывать не любил ни в чём, Лебедев понял, что доставка для Артёма — единственный способ выживания. Взяв с парня честное слово не пытаться что-то творить на кухне, Лебедев с несовсем чистой совестью уехал в командировку на два месяца. Артём честно выполнял данное слово, приходя на кухню только за чаем. Но это удовольствие, как и все другие приятности, длилось не слишком долго. Потому что пришла весна и началась она. Дача. Место, которое Лебедев любил чуть ли не больше Артёма. Переехав туда, Лебедев пытался привлечь туда и любовника. Тот категорически отказывался, вспоминая прошлое лето. Столько времени проводить пятой точкой кверху Ткачёву ещё не доводилось. Было, конечно, приятно, когда полковник начинал ласки, соблазнившись «филейными частями», но задолбался парень страшно и не совсем понимал, как это может называться отдыхом. И ещё главным страхом были яблони. Целых пять штук, которые очень хорошо плодоносили дважды за сезон. Куда надо было складывать эти яблоки — никто не знал, а уж Артём особенно. Но смотреть на то, как лежит и портится труд любимого человека он категорически не мог. Думая несколько дней, Ткачёв всё же решает переступить свои принципы и, взяв в руки пакет с яблоками, пошёл на кухню. Шарлотка получилась почти сносной, даже Лебедев оценил. Тогда парень был горд собой как никогда раньше. С тех пор он начал готовить разную выпечку, варенья, джемы из яблок. Даже попробовал сделать их в карамели, но Валентин прогнал его с кухни, запрещая переводить продукты. Естественно, в интерпретации Ткачёва для парней, которым он скрамливал часть своих творений, его погнали с кухни ссаными тряпками, не дали творить и вообще, полковник ужасный человек, неспособный понимать и творить прекрасное. — А с чего вдруг ты в эстеты пошёл? — в голос заржали парни. — Да пошли вы, — зафырчал Ткачёв. — Мы пойдём, только вот потом не начинай. Больно надо, ещё слушать жалобы про то, что твой распрекрасный тебе не дал. Ткачёв в ярости сжал кулаки, поднимаясь со своего места и сделал шаг по направлению к парням. Сами начинают шутить, рассказывают о своих романах, а ему, значит, нельзя? Ну и пошли они тогда нахер!

***

Тёма вышел из вагона электрички на перрон и натянул капюшон на голову ещё больше. Под глазом сиял фингал, а губы распухли и были в крови. Домой он не заходил, не хотел встретить осуждающий взгляд Вали. То, что он скажет — было уже известно. А если не известно, то предположить не сложно. Поэтому парень сразу после драки заскочил в магазин за водой и салфетками, а потом пошёл на ближайшую электричку, которая отвезла Артёма на дачу. И сейчас он шёл, не смотря по сторонам, пиная камешки и думая, как бы объяснить любовнику свой вид, а так же, как бы отомстить парням за их слова. Ткачёв их, значит, кормит, а в ответ издевательства. Пнув что-то более внушительное, чем камешек, Артём нахмурился и вернулся в реальность из своих мыслей. Он проводил взглядом гнилое яблоко, которое катилось по дороге, немного подпрыгивая и потом останавливаясь рядом с каким-то забором. Яблоко… Мысли завертелись вокруг этого фрукта и, усмехнувшись, парень ускорил шаг по направлению к участку. Единственное, что вынес Артём из недавней драки — что у них с Лебедевым действительно не было ничего интимного. Отпуск уже почти две недели шёл, а в постель ещё ни разу никто никого не затащил. Тихий ужас. Но юноша уже знал, как это исправить. И Валентин это почувствовал, когда вечером приехал из города. Дома был выключен весь свет и за попытку включить хотя бы одно бра, его шлёпали по рукам. — Лис, что ты задумал? Я не намерен играть в какие-то непонятные игры в темноте… — Мы не будем играть, обещаю, — Артём завязал глаза полковнику и повёл в сторону. Судя по звукам открывающихся дверей, в спальню. Когда наконец полковнику было позволено развязать глаза, тот снял шёлковую ленту с глаз и чуть улыбнулся, стоя с приоткрытым ртом. Артём лежал на кровати, раздвинув ноги и призывно поглаживая себя по основанию привставшего члена. Вокруг кровати и на тумбочке горели свечи, всё было усыпано лепестками и в отдельной мисочке лежали кусочки яблок. Оценив всю эту картину, Валентин начал тушить свечи, потом смахнул на пол лепестки и сел на кровать, поглаживая Артёма по щеке. Тот застыл и в глазах Лебедев прочитал разочарование. — И это всё? — тон Ткачёва был серьёзен, а взгляд, мягко говоря, разачарован. — Ну а что ещё, Тём? Я правда оценил. Только вот ты бардак развёл. Про фингал и губы я спрашивать вообще не буду. — Ну и не спрашивай, — огрызнулся юноша, вставая с кровати, но его вернули на место. Валентин притянул Артёма к себе и крепко обнял, целуя его лицо. Тот отстранился, беря в руки тарелку с яблоками и сунул в рот любовнику кусочек. Лебедев прожевал и посмотрел на Ткачёва. — Бесилку выключаем или как? — Никак, товарищ полковник, — фыркнул Артём. Вот так всегда. На самом интересном месте. Но самое интересное оказалось впереди. Поставив тарелку с яблоками на тумбочку, полковник поцеловал любовника в губы и положил руки на талию, поглаживая и целуя. — Ну-с, товарищ подполковник, какие дальнейшие действия? Тёма лишь закатил глаза, толкая мужчину на кровать и нависая сверху. Прикоснувшись губами к тёплому рту своего партнёра, Ткачёв почувствовал новую волну возбуждения. Начиная тереться стояком о чужое тело, парень поспешил снять с полковника майку, целуя его живот и грудь. Но долго наслаждаться ему не дали. Теперь уже Лебедев оказался сверху, целуя грудь и лаская языком горошины сосков. Тёма прикоснулся было к своему члену, как его шлёпнули по рукам. Заскулив от возбуждения, юноша призывно раздвинул ноги и повлиял бедрами. Полковник не устоял. Быстро стянув с себя остатки одежды, мужчина раздвинул две аккуратные половинки и толкнулся пальцем, потом ещё одним. Закинув ноги Артёма себе на бёдра, Валентин вжался пахом в чужие ягодицы. Стон при проникновении заглушился поцелуем. Артём, сжав плечи любовника, застонал, выгибаясь. Лебедев целовать грудь и шею парня, поглаживая. Юноша стонал от удовольствия, двигаясь в такт толчкам. Когда же тёплая и такая родная ладонь начала делать нехитрые движения, Артём заскулил, оставляя красные полосы на спине партнёра. Ткачёва скрутило оргазмом, он прижал к себе Лебедева, жадно целуя в губы и несильно сжимая в себе. Валентин не заставил себя долго ждать и, толкнувшись всей длиной, кончил. Артём вздохнул, чувствуя, как чужая сперма заполняет его и прикрыл глаза, чуть улыбаясь. Уже под утро, лёжа в гамаке, Валентин хмыкает и гладит любовника по голове. Тот лениво открывает глаза и вопросительно смотрит в карие глаза напротив. — Хитрый ты лисик, Тёма. — В каком плане? — Ну вот вечером.... Лежал ты весь такой красивый на кровати, свечи там, лепестки... Ты же знал, что мне это не нужно. — Знал. Яблоки были как запасной вариант. — Хороший вариант. Бери на вооружение, — Лебедев чуть улыбнулся, прижимая парня к себе. Тот снова прикрыл глаза и провалился в сон.