Истории рождаются в нашей голове, но живут в наших сердцах.
У каждого в жизни наступает момент, когда она переворачивается. Изменяет свое направление на сто восемьдесят градусов, подталкивая тебя идти вперед. Не останавливаться. Жизнь меняется. Мы рождаемся. Растем. Стареем. И умираем. Но жизнь продолжается. Вокруг нас. Рядом. В других. Жизнь — колесо сансары. И наши дети, наше продолжение. Они всегда несут в себе частичку своих родителей, которую не все могут увидеть, но она есть. Внутри или снаружи. Где-то… Нет четкого строения. Нет исписанного плана на год вперед, по которому будет течь наша жизнь. Она зависит от мгновенных решений, удачи, везения и… судьбы. Просто в один момент твоя жизнь… меняется. На-все-гда.***
Маленькая девочка выходит из своей комнаты, оставляя дверь открытой, прямо в коридор, освещённый светильниками. Идет босиком по ковру к двери напротив. Нажимает на ручку, толкая дверь вперед. И проходит внутрь. Эта комната больше и намного темнее, чем ее собственная. Здесь много темного дерева и зеленого. Девочка поправляет свои волнистые волосы, которые начали лезть в лицо от ветра, что проникает в комнату сквозь открытые оконные рамы. Он свежий. Прохладный. Подойдя к большой кровати, Риге кладет на белое мягкое одеяло своего хорька и лишь затем забирается самостоятельно, подтягиваясь руками. Она ползет через всю кровать на четвереньках, пока не доползает до Драко. Он спит, укрывшись одеялом под горло. Как можно более аккуратно, стараясь не разбудить своего папочку, Ригель пролезает под одеяло, ложась спиной к груди Драко. Елозит, стараясь устроиться поудобнее, пока его рука не прижимает детское тельце ближе к себе, а губы целуют детскую макушку, что едва торчит из-под одеяла. Ригель засыпает почти мгновенно. В обнимку с хорьком и своим отцом, что по факту можно считать одним и тем же, но Риге пока об этом не знает.***
Драко, как всегда, просыпается первым, находя в своей кровати маленького хорька в обличие его дочери, который опять проскользнул к нему в кровать ночью. Но Драко не против. Как вообще можно быть против, когда это маленькое чудо, прикрытое одеялом почти с головой, приходит к тебе ночью и само залезает в кровать, удобно устраиваясь под боком. Драко успевает умыться, сходить на небольшую пробежку вокруг Мэнора, принять душ и переговорить с Пинки на кухне, выпив при этом чашечку кофе, пока его принцесса не просыпается. — Принцесса, вставай, — Драко проводит рукой по кудряшкам на ее голове. Время почти одиннадцать часов утра, и даже Ригель пора вставать. — Давай, солнышко. Ригель морщит носик, причмокивает и показательно поворачивается на другой бок, заставляя Драко тихо посмеиваться. Он глубоко вздыхает, понимая, что эту битву ему не выиграть. Идет на свой балкон, беря книгу с прикроватной тумбочки. Садится на кресло, закидывая ноги на противоположное. Щелчком пальцев вызывает Пинки и просит у нее кофе, который почти тут же появляется на кофейном столике. Прохладный ветер обдувает со всех сторон, но не мешает. Успокаивает. Освежает. Драко читает вторую главу книги, когда на пороге появляется его сонное создание. Ее волосы торчат в разные стороны. Риге зевает. Потирает сонные глазки, смотрит на Драко и улыбается. Он откладывает книгу на столик, кладя ее рядом с пустой чашкой. Раскрывает свои руки, давая девочке возможность забраться к нему на колени. Драко сразу накладывает на нее согревающее заклинание, чтобы она не замерзла в своей белой ночнушке. Риге устраивается поудобнее, перевешивая голые ноги через подлокотник стула и кладя голову на плечо папы. Опять зевает, и Драко тихо смеется. Целует ее макушку, обнимая двумя руками, прижимая ближе к себе. — С днем рождения, принцесса, — тихо говорит он, и его голос утопает в теплом осеннем утре. Он знает, как ей тяжело сейчас. И когда первый всхлип доносится до его ушей, он начинает легонько покачиваться, укачивая малышку в своих руках. Ригель сжимает руки вместе, переплетая свои пальчики, когда слезы нещадно начинают сбегать по щекам. Драко целует ее макушку. Сегодня ее день рождения. Ее и ее матери…***
Драко проводит расчёской по волосам дочери. Аккуратно. Бережно, чтобы не сделать малышке больно. Риге сидит на коленях на раковине в ванной комнате Драко. Она смотрит в зеркало, держа в руках своего хорька и прижимая его к груди. Ее глазки немного красные от слез, которые она выплакала, сидя на коленях у папы. Он заплетает ей одну косу. Старается, как может, сделать все аккуратно. Прикусывает губу, когда в очередной раз путается в последовательности. Ну ничего, еще пару месяцев — лет — и Драко сможет плести ей косы с закрытыми глазами. — Готово! — восклицает Драко. Обхватывает детскую головку и целует в макушку. Риге расплывается в улыбке. Драко помогает ей слезть, и они вместе идут в ее комнату, где Драко помогает Риге надеть болотного цвета платье, которое она сама выбрала. Риге самостоятельно застегивает босоножки из темной кожи. И вприпрыжку несётся к Драко, хватая его за руку. Они спускаются в столовую, где их уже ждет Пинки. — Доброе утро, Пинки, — радостно бросает Риге и подбегает к своему стулу. Стоит на месте, ожидая, пока Драко подойдет и отодвинет для нее стул. Он это делает. Всегда. — Доброе утро, маленькая госпожа! — говорит Пинки обходя стол. Драко усмехается, садясь на свое место. Пинки забирается на стул, с другой стороны. Один щелчок пальцев домашнего эльфа, и на их тарелках появляется еда. Сегодня у них оладьи с малиновым джемом, который так любит Риге. Малышка лишь иногда улыбается, слушая разговор папы и Пинки, но почти ничего не говоря сама. Она слишком уходит в свои совсем не детские мысли. — Сегодня наш с тобой день, Риге. Что скажешь? Девочка моргает. Смотрит на папу, который внимательно изучает ее лицо. Затем на Пинки, которая тоже наблюдает за ней своими большими глазами. — Хорошо, — девочка вытирает уголки губ салфеткой. Слезает со стула. — Спасибо, — говорит тихо. — Я пойду. И она почти выбегает из столовой, скрываясь в темноте коридора. Драко откидывается на спинку стула, прикрывая глаза. Слишком много мыслей сейчас крутятся в его голове. Слишком много. Он никогда не думал, что его жизнь будет такой. Ни-ког-да.***
Он находит ее в библиотеке, сидящей у окна с книгой в руках. — Принцесса? — Драко подходит ближе. Садится на окно подле ног малышки. Смотрит, как та, не отрываясь от книги, продолжает читать. Упертая. Прямо как она… — Ты очень похожа на свою мать, — говорит он. Слова Драко заставляют Риге поднять глаза. Девочка шмыгает и вытирает правой ручкой нос. — Правда? Драко кивает. Прикусывает губу, пытаясь не дать слабину и не заплакать. Не сейчас. Не здесь. — Хочешь поговорить о ней? — спрашивает он, смотря в шоколадные глаза, в уголках которых собрались слезы. Это разбивает ему сердце. Привыкнуть к слезам ребенка — невозможно. Это всегда больно. Пронзающая боль, что проникает в каждую частичку тела. Распадается на молекулы, превращая те в маленькие иголки. И режет. Пронзает. Риге захлопывает книгу и кладет рядом на большой подоконник. Смотрит на своего папу. Он улыбается. Нежно. Почти неловко. — Она была самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел, — начинает он. — У нее была вот такая копна волос, — Драко показывает руками объем непослушных кудрей Гермионы на первом курсе. И девочка неловко улыбается, вспоминая мамины волосы. — Мне казалось это очень смешным. Ее можно было всегда найти по этим волосам. — Как тебя. Драко усмехается. — Как меня… Она была доброй. Очень храброй. Ты знала, она летала на драконе. Риге широко открывает рот от шока, а Драко усмехается. — Даконе? — смешно переспрашивает Риге. — Ага. Представляешь… настоящий Дракон. Она вместе с двумя своими друзьями летала на драконе. А еще она очень сильная. Никогда не встречал такую женщину. Она идеальная. А ты ее маленькая копия. Драко нежно проводит рукой по ее щечке, привлекая внимание и вытирая дорожку слез. — Она бы тобой гордилась. Риге кивает. Слабо улыбается и смотрит в окно. Мама бы ею гордилась. Всегда. — Пойдем.***
Он надевает на малышку легкую куртку, когда они выходят из поместья через задние двери. Держа ее за руку, он ведет ее дальше. По гравийной дорожке вдоль озера, дальше к лесу и полям позади. Они поворачивают направо, пройдя пару метров глубже в лес по одной из дорог. Они идут в место, в котором Ригель еще не была. Драко сам бывает тут редко. Когда они подходят к витиеватым кованым воротам с золотой надписью наверху и гербом дома Малфоев, Риге внимательно смотрит на Драко, подняв голову вверх. Драко проводит рукой по центру ворот что-то шепча. И те открываются. Дождавшись, когда ворота наконец полностью откроются, Драко легонько сжимает ладошку в своей руке и делает шаг вперед. Прямо на семейное кладбище Малфоев. — Папа? — Почти пришли, принцесса. Подойдя к большому мраморному ангелу, что возвышается на платформе, Драко останавливается. Смотрит на величественное изваяние, что стоит рядом с одним из фамильных склепов. Он опускается на одно колено подле девочки и берет ее ладошки в свои руки. Смотрит ей в глаза. — Здесь, — он переводит взгляд на статую, а затем обратно на дочь, — похоронены твоя мама, бабушка и дедушка. Белые бровки хмурятся. — Но… — Теперь, — он проводит рукой по ее волосам и слабо улыбается, — надеюсь, ты не против, что я перевез их сюда. Риге мотает головой. — Если ты когда-нибудь захочешь поговорить с ней, ты можешь прийти сюда. Пинки отведет тебя, если хочешь. — Правда? — Правда, — на выдохе. Он тоже может приходить сюда, чтобы поговорить. Идея перенести ее сюда возникла еще до того, как он побывал на кладбище в Австралии. Он знал, что там ни у кого из них ничего не было. А здесь была Риге. Их внучка. Ее дочь. Это их родина. И пусть здесь, на кладбище Малфоев, они обретут свой настоящий покой. Не там, где никто из них не должен был оказаться. Не там, куда привела их старая война. Здесь. Дома. Риге высвобождает руки из хватки отца. Делает неуверенный шаг. Еще один. Еще. Маленькие шажки маленького человека. В жизнь. В правду. В мечту. Она кладет свои ручки на холодный камень. Закрывает глаза. По ее щекам текут слезы, и она прикусывает нижнюю губу. Делает глубокий вдох. — С днем рождения, — всхлип, — мамочка. Я тебя люблю. Я скучаю. У нее вырывается очередной всхлип, но она просто вытирает нос своей рукой, потому что она сильная. Мама и папа так сказали. Значит правда. Зеленые стебли обвивают статую ангела, вылезая из-под земли, огибая ручки малышки, пока та держит их на мраморе. Драко смотрит на это, широко открыв глаза. На стеблях начинают появляться небольшие бутоны, а потом, почти сразу, они раскрываются, превращаясь в белые пионы. Риге открывает глаза и лишь затем видит, что на статуе теперь цветут пионы. Это странно… красиво. Она резко поворачивает голову в сторону Драко. Видит в его глазах изумление, понимая, что эти цветы сделала она. Она просто хотела сделать маме приятное… Опять неверующе смотрит на статую. Касается одного из бутонов кончиками пальцев. Они прекрасны. Нежные на ощупь. Драко поднимает голову к небу, смотрит, как облака быстро текут по течению ветра. Улыбается. — С днем рождения, Гермиона, — тихо, почти шепотом, пока глаза не застилает пелена слез.***
День они проводят в музее естествознания в Лондоне. Драко делает все, чтобы Риге вспомнила о том, что она всего лишь любознательный ребенок, который готов поглощать все дары мира в себя, словно губка. Он покупает ей сладкую вату в парке, и они вместе едят ее, сидя на скамейке. Малышка смеется, что-то весело рассказывая, забывая обо всем. Их с мамой день теперь стал лишь ее. На ужин Ригель выбирает пиццу, и они приносят ее в Мэнор. Они стелют покрывало на полу в библиотеке. Одной из их любимых комнат. Драко включает проектор с мультиком про драконов. Риге восторгается, когда на стене появляются картинки. Когда Риге измазывается в томатном соусе, Драко легко вытирает ее щеку пальцем, а потом облизывает его. — Спасибо, — шепчет Риге и обнимает Драко, обхватывая его за шею. — Я тебя люблю, папочка. — Я тоже люблю тебя, принцесса, — поглаживая по спинке, отвечает Драко. И это такая вселенская любовь. Такая реальная и волшебная, что ни одни слова не смогут ее передать. И ни один автор не в силах будет ее описать. Она просто есть. Существует между ними двумя, словно тонкие нити протянуты между их телами. Драко относит ее в свою спальню, не желая прощаться сегодня с малышкой и зная, что та, скорее всего, пришла бы к нему сама. Она часто так делает. Почти всегда. Они лежат в кровати, когда до него доносится тихое, едва слышимое: — Пап, ты спишь? Драко поворачивается на бок, подставляя руку под голову. — Нет… Она пододвигается ближе на подушке. Кладёт обе ручки себе под голову и ложится на них. — А как думаешь, Рай существует? Драко хмурится, хоть этого и не видно в темноте комнаты. — Не знаю, — на выдохе. — Возможно… — Мне кажется, существует, — шепчет она. — И почему ты так думаешь? Драко улыбается, когда малышка пододвигается еще ближе к нему. Он убирает локон, что спадает ей на глаза, за ушко. — Ну-у-у, магия ведь существует… значит и Рай тоже. Думать, что Ад тоже возможен, не хочется. Ада достаточно и на Земле. Драко усмехается мыслям его уже шестилетней девочки. Мерлин, она уже такая взрослая. Ему кажется, будто он провел рядом с ней всю жизнь, хотя прошло лишь два месяца. — И как ты думаешь, он выглядит? — Не знаю, — грустно проговаривает Риге. Закрывает свои глазки. — Наверное… там есть мама… Драко печально выдыхает. В его Раю тоже есть мама… — Пап? — Да? — А как выглядит твой? Драко прикусывает нижнюю губу. Ложится головой на подушку и переворачивается на спину. Прикрывает глаза, делая глубокий вдох свежего воздуха. — Там тепло. Всегда солнечно, а если идет дождь, то он теплый, завораживающий, великий. Там красиво, легко, спокойно. Там люди, которых я любил. Моя мать. Гермиона… Ты… И возможно, там, в Раю, у тебя был бы братик или сестренка. Малышка садится рядом с Драко. Убирает непослушные волосы руками, зачесывая их назад. — Правда? — Правда, — Драко притягивает малышку к себе, так, что Риге ложится ему на грудь. Она тихо смеется. Драко целует детскую макушку, а потом убирает изо рта ее волосы. Улыбается. — А теперь спать. Спокойной ночи, принцесса. — Спокойной ночи, папочка. И это то, что не дает Драко уснуть почти всю ночь…***
Он держит ее за руку, пока они стоят в холле их дома, ожидая прибытия гостей. — Переживаешь? — Немного, — честно отвечает Риге и делает шаг в сторону Драко, прижимаясь к его ноге. Первым на пороге их дома появляется Блейз, и Риге смущенно улыбается, завидев своего уже любимого дядю. — А вот и моя маленькая мадемуазель, — широко улыбаясь, произносит Блейз, подходя к ним. Он присаживается перед Риге, и та широко улыбается. — Привет, — тихо произносит она. Отпускает руку Драко и медленно обнимает Блейза. Мулат улыбается, смотрит наверх, встречаясь взглядом с Драко. Он гордится своей девочкой. Они оба гордятся. Риге замечает кого-то за спиной своего дяди. Отодвигается от него. Смотрит на девочку с темными волосами, которые убраны в косички. Девочка держит за руку свою мать. Они совсем непохожи. Джинни со светлой кожей, рыжими волосами и веснушками выглядит странно на фоне своей темнокожей малышки, которая копия отца — Блейза. Драко смотрит, как Джинни слегка подталкивает Айлу в спину. Его крестница широко улыбается, смотря на Блейза. — П-привет, я Айла, — быстро тараторит Айла. Широко улыбается, протягивая свою руку вперед. Блейз отодвигается, давая проход Ригель. Риге делает пару шагов к девочке. Протягивает руку, пожимает. — Привет, я Риге… — Круто! — тут же восклицает Айла, тряся их руки. Драко закатывает глаза. Его крестница — копия Блейз. Забини лишь усмехается. Встает рядом с Драко, ударяя того в плечо. Джинни все еще стоит у входа. Тихо, словно мышка, наблюдая за девочкой, что всего на пару месяцев старше Айлы. — Пап, — Риге поворачивается к Драко, — можно мы пойдем поиграем? Шок оттого, как быстро дети могут находить общий язык, сменяется широкой улыбкой и легким кивком. Одно ее «пап» способно растопить его сердце. Он разрешит ей все. Все, что она попросит. Теперь она хозяйка его сердца. Маленькая Ригель хозяйка сердца Дракона. Оно ее. Так же, как и ее матери. Его сердце принадлежит им. И пока он жив, а рядом с ним бегает его дочь, его сердце слушается только ее. Девочки убегают, поднимаясь по лестнице, под громкое: — Осторожно, — от Забини. И это он говорит, правда? Драко переводит взгляд на Джинни, которая стоит, прикрыв рот руками. Внимательно смотрит на него, так, что Драко хочется отряхнуться. И кто свел Джинни с Блейзом? Ах да, кажется, это был он… Хоть у кого-то сказка закончилась хорошо. Полноценно. Без плохого хорошего конца или хорошего плохого. Жаль только, что их с Гермионой не закончилась так же…***
— Я не могу поверить, — Джинни стоит, сложив руки на груди и смотря в окно, что выходит на внешний сад. — Она никогда… — качает головой, потому что реальность оказалась намного сложнее, чем она думала. Принять. Понять. Начать плакать, потому что ты столько пропустил. Просто потому, что не заметил. Просто потому, что не обратил внимание. Блейз подходит к ней сзади, приобнимет за плечи. Драко сжимает кулаки и отворачивается. Потому что не может… Он рассказал ей все. Сам. Поведал историю почти целиком, опустив некоторые подробности, о которых не знает даже Блейз. Ригель вбегает в открытую дверь гостиной, привлекая внимание взрослых. Она подбегает к Драко, запыхавшись. Малышка широко улыбается открытым ртом, а ее щеки красные. Поворачивает голову назад, а затем опять смотрит на папу. — Спрячь меня, — жалобно просит она. И Драко прячет. Показывает на пол, раздвигая ноги, и малышка юрко залезает в небольшое пространство между полом и диваном. Айла вбегает почти сразу, как Риге исчезает за ногами Драко. Она такая же запыхавшаяся. Останавливается у входа. Внимательно осматривает взрослых, потом помещение, делая пару шагов в сторону и наклоняясь. — Дядя Драко, ты не видел Риге? — спрашивает она у самого не подходящего для этого человека. — Нет, Айла, не видел. А что? Вы играете? — Ага! В прятки. — Посмотри в библиотеке, Риге ее любит. Как только Айла исчезает бегом в обратном направлении, Блейз смеется, а Драко наклоняется к полу, встречаясь со шкодливым взглядом своей принцессы. Она придерживает рот ручками, пытаясь не засмеяться. — Вылезай, — со смешком произносит Драко. И малышка вылезает, чуть не застряв своей попкой между резными балками старого дивана. Она отряхивает свое платье, поправляя складки, расправляя их. Приглаживает волосы, что начали лезть в рот. — Если хочешь, я могу прятать тебя весь день. Риге наклоняет слегка голову, как делает это он. — Не-е, это нечестно. — Джинни смеётся, привлекая внимание девочки. Драко качает головой и усмехается. Все-таки она их с Гермионой дочь, и что она выкинет в очередной раз, Драко не понимает. То ли его сторона возьмет вверх, то ли Гермионы. — Привет, — произносит Джинни, замечая внимательный взгляд девочки. — Привет, — отвечает девочка. Щурится, пытаясь понять, почему девушка кажется очень знакомой. До этого у нее не было времени, чтобы изучить нового человека, что пришел в их с папой дом. — Ты мамина подруга! — вдруг выкрикивает малышка, приводя взрослых в замешательство. — Я… Я… Эм. Да! Ты знаешь меня? — Я видела тебя на фото. Мама показывала. Там еще мальчик был со шрамом, — она указывает на лоб, — вот тут. Джинни усмехается, а Блейз закатывает глаза. Его страх, что девочка выберет чертового Поттера вместо него, потихоньку просыпается. Но она ведь его маленькая мадемуазель… Только его! — Гарри. Гарри Поттер и твоя мама были очень близки. Может, Драко познакомит вас? — Что? Я? Но полный надежды взгляд дочери не оставляет Драко другого выбора, кроме как сказать легкое: — Да. — Ура-а-а, — Риге подпрыгивает на месте, вызывая у взрослых смех. — Так, маленькая мадемуазель, если вы так рады встретить этого Гарри Поттера, — притворно обидчивым голосом начал Блейз, — То я, видимо, больше вам не нужен. Всего доброго. Риге хмурит бровки, смотря, как Блейз отходит от рыжеволосой девушки, которая была маминой подругой, в направлении двери. Малышка выставляет одну ногу вперед и скрещивает руки на груди. — Дядя Блейз, — детским строгим голосом говорит она, — манипулировать детьми нехорошо. Блейз останавливается. А Драко и Джинни начинают громко смеяться, так, что у Драко даже слезы на глазах появляются от смеха. — Ой, Мерлин, — говорит Джинни между приступами смеха. — Ты чудо, — она выдыхает, выпуская весь воздух из легких. — Иди сюда, я тебя расцелую. И Риге подходит, пытаясь спрятать хитрую улыбку на губах. Но выходит плохо. Блейз одаривает Драко строгим взглядом, будто это он виноват, что его дочь слишком умная для шестилетки. — Откуда она вообще знает такие слова? — шепчет Блейз себе под нос. Закатывает глаза и ухмыляется. — Что-то сказал, Блейз? — спрашивает Драко с хитрой ухмылкой. — Тебе показалось. Риге убегает почти сразу, взяв обещание с Джинни, что она расскажет ей о том, какой была ее мама. Они все еще играют с Айлой. Семейство Забини остается на обед, а потом и ужин, потому что Айла и Риге слишком хорошо играют в детской девочки, и ни у кого нет желания их отвлекать. Они уходят поздно вечером. Блейз держит спящую Айлу на руках, пока Джинни прощается с Ригель. И они все скрываются за дверью. И лишь тогда Ригель поворачивается к своему папе. Поднимает руки вверх и сонным голосом говорит: — Я устала.***
Каждый сотрудник Министерства, которым повезло быть в Атриуме в момент, когда чета Малфоев вышла из одного из ближайших каминов и проследовала к лифтам, провожал их взглядом. Они шли гордо неся себя вперед. Маленькая ручка Риге удобно лежала в ладони Драко, не давая той сбиться с пути. Ее кучерявые волосы были собраны сверху лентой, а оставшиеся кучеряшками спадали на спину. Прямо на темно-зеленое платье с небольшими серебряными рюшами на манжетах. На Драко точно такого же цвета костюм, который он носит с гордостью, проходя мимо зевак работников Министерства. Когда они заходят в лифт одни, Драко улыбается Риге, и та одаривает его своей теплой улыбкой. — Пап? — Да? — А почему на нас все так смотрели? — Потому что ты принцесса, а твой папа король, — легко отвечает Драко, будто это самый глупый вопрос, который ему доводилось слышать. Но, на самом деле, так Риге будет проще. Это он привык к тому, что на него все время все смотрят. Особенно после войны. И пускай Риге думает, что все смотрят на них, потому что они король и принцесса, а не потому, что Драко бывший Пожиратель Смерти. Эту часть истории из его жизни Риге услышит еще не скоро. Лифт привозит их прямиком на этаж Аврората. Они выходят, также держась за руки. Риге идет рядом, ее подбородок слегка приподнят, а спина прямая, будто в нее вставили палку. Она Малфой… Она знает, как себя подавать в обществе. Дорога до кабинета Главы Аврората занимает десять минут. У двери сидит молодая секретарша, и стоит небольшой кожаный диванчик. Она поднимает голову, как только слышит, что к ней подошли. — Мистер Поттер у себя? — строгим голосом спрашивает Драко. — Да, мистер Малфой. Проходите, — сдержанно отвечает секретарша, даже не замечая поначалу Риге. Перед тем как войти, Драко пару раз стучит в дверь и лишь затем открывает ее. — Малфой, говори сразу, что тебе нужно, и проваливай, — не отрываясь от бумаг, произносит Поттер. Драко усмехается, чувствуя, как Риге немного ежится и подходит ближе к нему, а маленькая ладошка сжимает сзади ткань его брюк. — Неплохой способ начать знакомство, Поттер, — усмехаясь говорит Драко и кладет руку на плечо своей девочки. — Малфой, какого… — он останавливается, как только поднимает взгляд на вошедших. Смотрит во все глаза на маленькую девочку, что стоит рядом с Малфоем. Снимает очки. Протирает их и снова надевает обратно, думая, что ему показалось. Он переводит взгляд на Малфоя, ожидая хоть каких-то объяснений. Драко закатывает глаза от нерасторопности Поттера. — Знакомься, Поттер, Ригель Малфой-Грейнджер. Смотреть на то, как в голове избранного начинают работать извилины — уморительно. Он переводит взгляд с него на Риге и наоборот. Встает, опираясь о стол двумя руками. — Грейнджер? — наконец выдавливает он. — Это дочь Гермионы? — Нет, Поттер. Это наша с Гермионой дочь. «Какой же он придурок», — думает Драко. — Зд-даствуйте, — заикаясь, произносит Риге, и Драко обеспокоенно смотрит на свою малышку. И то, что он видит, ему не нравится. Он присаживается на корточки, разворачивая Риге в свою сторону. — Эй, принцесса, — ласково начинает Драко, — Ты чего? Риге шмыгает носом. Ее нижняя губа начинает дрожать. — Я… я ему не по… понравилась. Драко прижимает девочку к себе, чье сердце просто переполнилось от переживания. Его малышка. Маленькая принцесса. Он переводит яростный взгляд на Поттера, готовый убить его за то, что своим поведением довел его девочку до слез. Драко нежно поглаживает спинку девочки, пока она плачет ему в шею, шмыгая своим миленьким носиком. — Это не так, — нежно начинает Драко, пытаясь успокоить свою принцессу. — Мне кажется, дядя Гарри просто немного в шоке. Да? — он переводит огненный взгляд на мужчину, и тот тут же выходит из-за стола. Присаживается на корточки рядом. — Ма… Драко прав, — сглатывая, говорит Гарри. — Это просто неожиданно. Ригель, я очень рад с тобой познакомиться. Гарри улыбается, когда Риге поворачивает к нему голову. Смотрит на него своими шоколадными заплаканными глазами. Драко вытирает ей носик рукой и целует в висок. — Давай сначала? Меня зовут Гарри Поттер, и я лучший друг твоей мамы, — он протягивает ей руку, и Риге настороженно, но кладет свою ладошку в большую руку Главы Аврората. — Ригель. — Приятно познакомиться, Ригель. Кстати, что там насчет Гермионы. — Гарри переводит взгляд на Драко. — Где она? И это не Драко, кто отвечает на простой вопрос Поттера, который он не ожидал, хотя должен был. Это Риге, которая с детской непосредственностью отвечает на вопрос взрослого дяди. Она кладет правую ручку на грудь Драко, туда, где бьется его ледяное сердце, а левую кладет на свое. — Мамочка здесь, — гордо произносит Риге. И это история, которая разобьет Главе Аврората сердце. История про сердце Дракона. Самое скрытое место на земле.***
В Мэноре никогда не стихает музыка, из черного рояля опять струится легкая мелодия Людовика Энауди, что стремится сквозь живые коридоры и прорывается через открытые окна, неся свою музыку по ветру… дальше… в жизнь. Раньше, когда он играл на рояле один, он наполнял музыку своей болью. Пропитывал ее своими одиночеством, позволяя виски в крови играть самостоятельно. Это помогало. Помогало забыться, вспоминая легкие движения пальцев по клавишам. Порой он вспоминал их уроки с Нарциссой, которые она проводила лично. Всегда без учителей. Именно она научила его пропитывать музыку настроением. В его случае: болью… И впервые за десятки лет, когда у него появилась маленькая принцесса — Ригель — Драко понял, что музыка не всегда наполняется болью. Иногда она может быть звонким смехом, иногда фантазией и мечтой. Она может быть тем, чем ты захочешь. Музыка, она для души, и теперь она у него есть. Его душа. Его звезда в созвездии Ориона.***
И каждые выходные Драко и Ригель приходили в его кабинет, садились напротив небольшого омута памяти и погружались в воспоминания. Все, что они смогли собрать о Гермионе. Его. Блейза. Джинни. Поттера… Они плачут, обнимая друг друга. Порой смеются. Некоторые воспоминания они просматривают по несколько раз, некоторые Драко пропускает, оставляя на то время, когда Риге станет старше. Они живут. Дальше. Вдвоем. Чувствуя присутствие Гермионы в своих сердцах. А он бережно хранит каждый момент. Ведь у него Сердце Дракона — самое недосягамое место на Земле.