Гость

      Начнём с того, что Такемичи можно отнести к тому типу людей, про которых смело говорят "спит как убитый". На чуткость никогда не жаловался, тревожные сновидения посещают редко, а внезапные подъемы посреди ночи так вообще дикость. От того странно, что обычный, тихий стук заставил его глаза моментально открыться, как по будильнику.       Тягучее переходное состояние в промежутке между "неактивен" и "бодрствует" будто вообще отсутствовало, что уже было очень уж непривычно. Снов этой ночью он не видел, но ощущение реальности как-то не спешило возвращаться. В груди что-то приглушённо ныло. Интересно, почему?       Может, столь скорое пробуждение могло быть обоснованно тем, что парень знает о том, что должен прийти кто-то важный? Но только вот вся соль заключалась в том, что никого Ханагаки не ждал, и хоть сидячее положение он принял, к двери идти не торопился. Взгляд, скользнул к часам на стене перед кроватью. Их стрелки были едва различимы в ночных потёмках, но узнать время всё же оставалось возможным. Три пятнадцать. Ничего необычного, но чувство неясной тревоги всё продолжало царапать грудную клетку изнутри , будто в попытках довести носителя до тошноты. Может поднимали что-то, да случайно дверь задели? Хорошие ребята в три ночи в гости не заглядывают.       Но вопреки ожиданиям, стук повторился вновь с той же настойчивостью. Врятли кто-то из его знакомых решил наведаться в столь позднее время если только... У этого знакомого нет проблем. Такемичи, как ошпаренный соскочил с постели, благо вечером лёг сразу в футболке и шортах, а затем, нырнул в узенький коридорчик. Там было темно. Даже слишком. Тени полезли из всех щелей, окутывая собой обе стены, потолок и пол. Щелчок выключателя, конечно, не возымел никакого эффекта. Такимичи в очередной раз подметил, что лампочку надо бы наконец вкрутить. По мере пары сделанных шагов, хозяин квартиры заметил, что по непонятным причинам крадётся как можно тише. Умом вроде как понимал, что нет смысла бояться, а сердцу тревожно. От массивной металлической двери тянуло неприятным холодком. Зимняя пора показывала себя во всей красе, а ЖКХ, сволочи, не могут подъезд нормально протопить.       Теперь Такемичи стоял напротив тонувшей в сумраках двери за которой, в мёрзлом подъезде стояла причина нежеланного пробуждения. Интересно, постучит ли ещё? Но нет, тихо. Ханагаки, выругав себя за необоснованную панику прильнул к глазку. В груди, за бешеным стуком сердца, немного потеплело.       Щелчок замочной скважины, и в квартиру забежал холодный сквозняк. — Наото! Что-то случилось?       Парень сначала смотрел куда-то мимо, затем проморгался и, упорно молча, уставился на Ханагаки, только теперича будто взглядом переспрашивая. Странная для него рассеянность. Сам забыл зачем пришёл? А если на приколе? Да нет, вроде не шатает и взгляд вменяемый. Тачибана никак не отличался от себя самого. Те же волосы, взгляд, но разве что бледный немного. От этого круги под глазами стали ещё заметнее, чем раньше, но они были и при их последней встрече. Почему же сознание упорно твердит о какой-то явной неестественности? Такемичи поёжился, будто озяб и повторил фразу. — Говорю, что-то случилось? Работа?       Гость чуть отвернулся и сразу сморщился так, будто услышал что-то ехидное. — Да какая работа? Я просто поговорить.       Ханагаки нервно ухмыльнулся. — В три часа ночи? — Я бы не смог прийти раньше. Не положено. Боже, прояви хоть каплю уважения в последний раз.       Фразы "не положено" и "в последний раз" на слух Такемичи показалась крайне неуместными и странными. Но прекрасных фразеологизмов и устойчивых выражений в русском языке вроде как прилично. Хоть и при этом Наото за их использованием он замечал не часто. — Прости... Ну, ты заходи, чай выпьем, что ли...       Детектив кивнул в знак благодарности и сделал шаг в квартиру, маня вместе с собой прохладный ветерок.       Закрывая дверь Такемичи заметил, как Наото, часто бывавший здесь и раньше, жадно огляделся по сторонам, словно только впервые пришёл сюда, и навязчиво вцепился глазами в старенький портрет покойного деда Ханагаки, стоявший в рамочке на зеркале. Да так вцепился, будто лихорадочно что-то вспоминал. Так было, когда они работали вместе и Такемичи пришлось его окликнуть, чтобы привести в себя. — Ты чего? — спросил он проходя в арку напротив входной двери. — Свет не включай, — резко ответил детектив, обернувшись на полуслове.       Хозяин квартиры замер, с занесённой к выключателю рукой. Нет, ну что в голове у этого человека? Ханагаки открыл рот, намереваясь спросить каким таким образом ему готовить чай в темноте, но Наото опередил его. — Выдвинь вытяжку. Её света будет вполне достаточно.       Шутка про экономию осталась проигнорированной, и на всю кухню раздался уютный шум чайника. — Та-ак, о чём ты пришёл поговорить? — У меня есть много моментов, которые нужно успеть обсудить и уладить до... Четырёх тридцати, пожалуй. — Именно ночью?       Раздражённый взгляд одного вновь оставил второго в недоумении. Детектив тяжело выдохнул, словно смирившись с печальной участью. Спрятал глаза за ресницами. — Ночь сегодня хорошая.       Такемичи не успел ещё полюбоваться её красотами, поэтому отвлёкся от кружек, искоса взглянул на Наото, и чуть придвинулся к окну.       Впрямь. Городского гогота машин не было слышно, как и прочего повседневного шума. Интересно, где компания тех пьяниц, зависающих здесь до утра за счёт пивнушки. — Холодная, — покачал головой Такемичи, уже вытаскивая чайные пакетики, — я бы не сунулся. — Брось, ты просто только что с постели. Для января там очень даже тепло. Январь. Ханагаки внезапно нахмурился, поняв, что кое-чего он на друге не увидел. Наото догадался о причине такого выражения и ухмыльнулся, ожидая причитания. — Тепло тебе, девица? Где твоя куртка? — По всей видимости дома. — Ты идиот? — Не больше твоего.       К носу Тачибаны прикоснулась рука. Глаза Такемичи наполнились ононьками раздражения. — Он ледяной. Ты с ума сошёл?! — По-моему это не особо важно. — Слушай, ты вроде поумнее меня. Не включай дурочка. Чай водой не разбавлю. —С чего бы это? — Будешь греться.       Чайник победно щёлкнул и по кружкам, пуская пар, разлился кипяток.

***

— Ну, с чего начнём? — Я начну с простого - Хината. Понимаю, ты уже много сделал, но, пожалуйста. Она нуждается в тебе сейчас.       Такемичи нахмурился. — Погоди, к чему Хината? Ты же знаешь, что мы расстались. Она для меня школьная любовь как и я для неё. Что я, что она... Мы очень изменились. Не те теперь и всё такое. — Я не про это, — бегло вставил Наото сведя брови к переносице и в его глазах внезапно отразилась нотка осознания и непонятной жалости, — Просто не сжигай мосты сгоряча. — Я не сожгу. Но выбор давно сделал, мы останемся просто хорошими друзьями. — Вот и отлично, я ценю это.       Наото подносит чашку к губам и Такемичи глотает горячую жидкость примерно в этот же момент, задумываясь над тем с чего эта тема поднялась вообще.       На недавнее предложение расстаться Хината отреагировала действительно спокойно и даже с неким облегчением. Нельзя сказать, что она настолько переживает по этому поводу. — Наото, а если ты не об этом, то о чём тогда?       Собеседник поутих, разглядывая стакан, а затем удручённо вздохнул. — Да так, случилось кое-что. Сам узнаешь.       Несмотря на то, что ответ подходил под любой случай, Такемичи почему-то почувствал ложь и недосказанность в чужих словах. Будто "что-то" слишком очевидно, и то, что Наото это "что-то" не озвучил, обижало.       Наото немного помрачнел, и когда Такемичи предложил ему коробе, вежливо отказался, покачав головой. — И всё-таки ты что-то не договариваешь, — прямо ответил хозяин дома, — Мы вроде пообещали от друг-друга ничего не утаивать.       Наото махнул рукой, мол ты и так всё прекрасно знаешь. Чем вызвал волну возмущения внутри Такемичи. Детектив лишь усмехнулся. — У нас с тобой не так много времени, давай о другом. Например, о твоей работе.       Стоило только слову "работа" соскользнуть с чужих уст, как Ханагаки чуть не завыл.       Поднятие этой темы всегда в конечном итоге приводило к сто одному словесному подзатыльнику и тысяче ненужных причитаний. Просьба не начинать осталась без внимания. — Кто ты по профессии? — голос Наото приобрёл ту самую строгость, с которой раньше вытаскивал друга из апатии и истерик.       И тот, словно следуя воспитанию из прошлого виновато отвечал снова и снова. — Текстовик. — А работаешь кем? — Продавцом - консультантом. — Последний раз тебя прошу, устройся по диплому. Не теряй жизнь, работая на ту сучку и займись карьерным ростом. Так, не бубни, прекрати оправдываться.       Но Такемичи не затихал. — Это надо на собеседования... А до этого найти работодателя...       Наото шумно выдохнул, удивив Ханагаки внезапным отступлением. — Хорошо, дело твоё. Но мне всё же не нравится то, сколько времени ты прожигаешь зря. Такое выдержал, а тут собеседование видете-ли. Вот беда! — Ладно, ладно, я поищу вакансии в интернете. — Надеюсь на то, что ты мне не лжёшь. — Мне всё ещё с трудом вериться, в то, что ты решил наведаться ко мне ночью, чтобы отчитать за жизнь. — Такемичи-и, — устало растянул Наото, откидываясь на спинку стула, — Я не собирался тебя отчитывать. Просто хочу поговорить. — Ты неисправим. Тогда уж поднимай темы по нейтральнее. Это лучше, чем жизни поучать, как курица-наседка. Иначе опять раздерёмся. Утренная беседа вроде должна быть тёплой.       Детектив промолчал, явно приняв справедливость чужих слов. И уже вскоре разговор пошёл в нужное русло. О скандалах, о воспоминаниях, о планах Ханагаки на будущее, о росте цен, уводя дальше по извилистой тропинке беседы.       Наото встрепенулся внезапно, прерывая монолог Такемичи о былом. — Время. Мне пора, извини. — О, конечно.       Впрочем, разрешение собеседника ему не потребовалось. Тачибана, как ошпаренный, дёрнулся к двери, но перед коридором резко обернулся, едва не столкнувшись с Такемичи, подскочившим следом. Тот опешил от внезапного словесного потока в свою сторону. — Можешь пообещать мне кое-что напоследок? Пообещай, что не полезешь в прошлое. Ни за что, хорошо? — Я- — Пожалуйста, пусти всё на самотёк. Ты не властен над судьбой. Добьёшься идеала - она проучит. Тебе явно не будет по душе то, что она уготовила. Так что этот раз был последний, ладно? — ... Хорошо, я обещаю.       Тачибана посмотрел на него с тёплой и нежной тоской. — Вот и умница, — потрепал его волосы, явно стараясь не задеть пальцами кожу головы, — Хочу верить в это. Мне пора.       На пороге Наото вновь на секунду замер. —Ах да, Такемичи. Занеси мне завтра немного того печенья. — Оу, без проблем.       Наото благодарно улыбнулся. — Доброе утро. Прощай. Надеюсь, нескоро увидимся. — Стой, погоди-       Дверь захлопнулась, оставляя Такемичи в недоумении наедине с тиканьем настенных часов. Парня моментально обожгло. Ноги подкосились, отказав работать вовсе. Такемичи с грохотом упал на пол, зажимая рот рукой. Щёки за пару секунд намокли от слёз, которых он не чувствовал вовсе. В ушах звенело так, что он даже не слышал собственных мыслей. Такемичи отполз к стене, чувствуя как сильно бьётся сердце от страха и боли.       То ли спросони, то ли ещё из-за чего парень не сразу вспомнил, что Наото похоронили трое суток назад.