Освободить бы твою голову от тупых мыслей...

      Винсент порой был ещё той занозой в заднице. Его бесило всё и все, но чаще всего попадала под горячую руку именно Эшли. Отчего внутри такой, казалось бы, хрупкой девушки появилось нечто тёплое и клубящееся нежностью к подобному тирану, в голове не укладывалось. Возможно это врождённый след мазохизма, а возможно эта глупышка умудрилась разглядеть в недовольном лице вечно ворчащего скряги нечто доброе и мягкосердечное, что не было видно непосвящённым. Но теперь это было неважно, ведь девушка вляпалась в историю по самую макушку, а потому пути к отступлению не было, да и не хотела она этого.       Приходя за очередной книгой, она застала читающего на диване Винсента, кутающегося в плед. Предусмотрительно не мешая блондину и не нарушая его сумрачный дзен, она подошла к книжному шкафу, пробегаясь взглядом по толстым переплётам. Ранее темы войн и оружия её абсолютно никак не трогали, но сидящее неподалёку «божество» велело ознакомиться со всем этим, иначе дорога к нему и его невыносимому характеру была закрыта раз и навсегда.       Как и любое адаптирующееся ко всему существо, Эшли начала замечать странные вспышки интереса к читаемому, поэтому открыла для себя свою новую грань – темы, любимые Винсентом, стали нравиться ей немного больше. Нет, не войны. А скорее разновидности оружия, их классификации. Со временем она даже подумала приобрести и себе какой-нибудь интересный кинжал, дабы открыть свою новую коллекцию странностей.       Эшли поставила чтиво на место, замечая пурпурную обложку книги на самой верхней из полок. Очередной несуразный томик по холодному оружию сам собой потянул притронуться, но вот так незадача – роста не хватало.       Наблюдающий за всем этим со стороны Винсент, вытянувший и скрестивший ноги, не смог оставить сие событие без комментария:       – Дурная, так ещё и мелкая… Тупица. – сказал он это с присущей ему желчью. Эшли дёрнулась, словно тело ошпарила горящая плеть, но в ответ лишь отправила красноречивый убийственный взор на блондина.       Не оставив попытки дотянуться, она пару раз даже подпрыгнула, но так и не смогла осуществить задуманное, случайно сбрасывая с полок несколько книг. Одной из них Эшли схлопотала по голове. Всё это создало немало шума и только оставалось гадать, когда мистер «вечное раздражение» даст о себе знать.       Женское тело как в кипяток сунули, когда, наклонившись, она упёрлась пятой точкой во что-то, а точнее кого-то, стоящего позади. И ощущение чего-то твёрдого между ягодиц моментально охладило её до полуобморочного состояния. Эшли резко выпрямилась, судорожно разворачиваясь и, не успев отпрянуть, воткнулась носом в угольно-чёрную бархатистую жилетку, едва не проронив коронное «ой».       – Неуклюжая дура. – шикнул парень, когда она отстранилась, вжимаясь в книжный шкаф.       – А ты небрежное хамло! Ненавижу тебя! – выпалила юная особа, сжимая от досады кулаки. Сколько можно пресмыкаться перед ним?! Сколько можно терпеть эти издевки?! Достал!       – Ненавидишь? А какого чёрта тогда до сих пор здесь? Скрылась бы поскорей с глаз, а то прыгаешь, как идиотка. Хотя бы за юбкой своей следила! Задолбала трусами светить!       Только сейчас Эшли изумлённо заметила, что помимо привычно предвзятого взгляда лиловых глаз на его лице красовался густой румянец, которым она мгновенно заразилась, осознав, что из-за её потягушек и прыжков и без того короткая мини могла задраться куда выше.       Не успела она парировать его фразу, как по обе стороны от неё в дерево врезались ладони, облачённые в кожаные перчатки. Она буквально зажата в углу без возможности сбежать, а ведь это было первой здравой мыслью за сегодня.       – Как же ты меня раздражаешь! Я же говорил тебе меньше здесь мелькать, а ты всё равно постоянно маячишь перед глазами. – в голосе юноши проступила нетерпеливая дрожь и он опустил голову, тяжело дыша.       – Ты сам сказал, что я должна прочитать всё это, чтобы лучше узнать и понять тебя, Винс. – от былой злобы у неё остался лишь обгоревший уголёк былой неприязни. Она снова неосознанно искала оправдание ему, себе и всем, кто когда-либо пытался причинить ей боль.       – Ну и как? Узнала? – он поднял глаза и Эшли закусила болезненно губу. Отчего-то от столь жадного и одновременно с тем предвзятого взгляда грудь юной особы начала тяжелей вздыматься из-за сбившегося дыхания. Внезапно он сделал шаг вперёд, упираясь коленом прямо посреди ног, из-за чего напряжение возросло трёхкратно. Но вместо того, чтобы бояться, Эшли почувствовала предательское ощущение вылезающего, из-под рамок приличного воспитания, возбуждения.       Сглотнув комок в горле, она коснулась его плеча, пытаясь отодвинуть, но Винсенту не хватало дыхания и тем более теперь терпения, чтобы устоять пред запретным плодом. Он отнял со своей одежды женское прикосновение, решительно прижимая её запястье к деревянной опоре. Со второй рукой произошло то же самое.       – Винсент… - всё, что успела воспроизвести она прежде, чем остаток фразы был поглощён вместе с поцелуем. Терпким, углублённым, частично даже развратном. Разум бил тревогу, а тело тем временем приглашающе отвечало взаимностью.       Действия Винсента были слишком напористыми, чтобы устоять. Его язык нагло изучал её рот, боролся с языком Эшли, пытаясь проникнуть глубже, сильней. Эшли отвечала на позывы, чувствуя, как нога Винсента слегка двигается промеж бёдер, из-за чего девушку вновь захлестнула волна вожделения. Она и сама призывно потёрлась о его штанину, ощущая выдающую с потрохами влагу, пропитавшую бельё.       Она ластится к нему, как кошка, льнёт, отвечает на все его действия. А Винсент лишь грубо хватает оба запястья в одну руку, вознося их над женской головой, а свободной рукой небрежно распахивает её кофту, срывая пуговицы и разрывая ткань.       Наливная пышная грудь выглядывает из-под разодранной блузы, приманивая к себе. Так что совсем скоро он уже нетерпеливо спускает бюстгальтер, припадая к набухшим соскам губами. Это вызывает такой спектр эмоций у Эшли, что в глазах темнеет, а на фоне этой мглы разрывают фейерверки. Девушка страдальчески кусает губы, истязает их пытливыми муками, постанывая и выгибаясь навстречу его прикосновениям. Ещё никогда столь грубые ласки не были так приятны… Она млеет и вспыхивает по очерёдности, нетерпеливо ожидая, когда он дойдёт до той степени, когда окончательно и бесповоротно возжелает взять и овладеть ею прямо здесь и сейчас.       Винсент сминает грудь в ладонях, терзает её, целует, посасывает, прикусывает до боли, отчего Эшли ещё больше кричит, распахивая ножки.       – Вин… сент… - шепчет она сбивчиво, тут же осекаясь, когда он возвращает внимание к лицу, проводя пальцами по нижней губе, слегка надавливая на нежную кожу, а затем нагло проникая в её рот. Шокированная и возбуждённая одновременно, она облизывает его пальцы, соблазнительно посасывая их, при этом вновь нетерпеливо потираясь промежностью об его ногу. Всё это время они смотрят в глаза друг другу и только теперь Эшли замечает, как Винсента бьёт едва заметная дрожь и он судорожно вздыхает, вынимая из девичьего ротика свои пальцы и опуская их вниз, к самому желанному месту. В какой-то момент холодная кожа перчатки приникает к сокровенному, оглаживая, стимулируя и порождая новые приливы крика удовольствия к её устам.       Эшли ощущает, как он проникает под бельё влажным пальцем внутрь, как начинает двигаться, добавляя ещё один. Её вид до безобразия измученный, но такой соблазнительный, что юноша не способен оторвать от неё взгляда.       Он презирает её также сильно, как хочет. И это сражение двух граней личности никогда не прекратится. Винсент награждает её одним из своих самых дерзких взглядов, заводя пальцы глубже обычного, из-за чего Эшли уже не способна сбавить звука, стонет во всеуслышание. А блондин всё также высокомерно наблюдает за его муками наслаждения.       – Винсент… - с её губ это имя соскальзывает так мягко и нежно, что поперёк горла встаёт комок. Юноша старается не поддаться на эту провокацию, продолжая мучить девушку, доводя до грани, постепенно добавляя все четыре пальца.       – Винсент, я хочу почувствовать тебя… - наконец, смогла она сложить единственное предложение из-за постоянно путающихся мыслей. Она посмотрела на него с вожделением, но с такой любовью, что блондин скривился.       – Так ты этого хотела? Чтобы я как следует поимел тебя? Да ты ещё большая извращенка, чем я думал! – бросил он пренебрежительно. Лишь когда она зашлась в кульминационном моменте, а её тело достигло желанной разрядки, он выпустил побелевшие от сильной хватки руки. Девушка сразу же заключила его в плен своих объятий, обмякая в его руках, но не позволила отстраниться. Тело дрожало, она рвано глотала воздух, чувствуя, как сильно ей хотелось сейчас почувствовать Винсента в себе.       Постепенно женские ручки, изучающие сокрытое под одеждой тело, начали избавлять и его от всего лишнего. Жилетка, следом за ней рубашка. Она мягко гладит его грудь, скользя руками вниз, вдоль торса, покрывая бледную кожу поцелуями. Уже мягко обрушиваясь на колени, она схватилась за пуговицу на брюках, после чего раздался звук раскрывающейся молнии. Эшли действовала быстро, словно боясь, что он передумает, освобождая юношу от брюк вместе с бельём и уже собираясь коснуться возбуждённого её решимостью члена.       – Это отвратительно! Ты действительно собралась это делать? – вновь недовольный голос слегка отрезвил девушку.       – Я всего лишь хочу, чтобы тебе было приятно. – тихо шепчет она, но из-за устоявшейся в комнате тишины даже муха незамеченной не пролетит. Глаза Винсента неодобрительно сузились, но препятствовать не стал. И уже через мгновение тело словно пронзила стрела наслаждения. Юноша вцепился в книжный стеллаж, да так, что дерево затрещало от стальной хватки. Он жадно глотнул воздух, когда почувствовал влажное скользящее движение языка Эшли. Зачем эта дурёха пытается доставить ему удовольствие? Почему она это делает? Ведь он только что со всей присущей ему грубостью использовал её, без всякой нежности и ласки…       Эшли вбирает его в рот, прихватывая губами так, чтобы случайно не навредить зубами. И эта заботливая ласка освобождает затуманенную ненужными мыслями голову юноши. Он просто стоит, откидывая голову назад и наслаждается, как плавно она двигается возвратно поступательными движениями, как вбирает его с наслаждением, лаская язычком чувствительную головку. И этот темп ускоряется, она приятно теснит его своим тёплым ртом, отчего его с головой накрывает удовольствием. Винсент двигается ей навстречу, улавливая едва слышимые мягкие для восприятия звуки причмокивания и разрядка уже не за горами. Он уже не может терпеть, желая излиться, желая кончить, кончить прямо в неё, поэтому хватает её голову, делая ещё пару рывков ей навстречу, а затем… долгожданный пик и он выплёскивается.       Эшли зашлась в приступе кашля, отстраняясь от него и хватаясь за грудь, пытаясь отдышаться. Винсент смотрит на падшего ангелочка у своих ног, присаживаясь на корточки рядом и рассматривая, как загадочно поблёскивает её подбородок и грудь от пролившегося изо рта сока, что он источал. Грубовато ухватывая её за подбородок, он смотрит на неё, не переставая хмуриться, ожидая, что, когда она поднимет к нему лицо – непременно изменится в своём мнении. Но стоит Эшли взглянуть на него, как внутри всё опускается. Она невинно улыбается, краснея от смущения и чувства, что смогла довести любимого до края.       – Да похер на всё. – ядовито сцеживает Винсент, в тот же момент целуя её, проникая языком ей в рот, из-за чего девушка окончательно плывёт. Он грубовато прижимает её к шкафу, цепляясь руками в женскую грудь. Его ласки грубые, почти на грани отчаянья. Он так хочет сделать ей больно, чтобы она сбежала, чтобы не выдержала всего этого, но Эшли вопреки всем грубостям и желчи ещё больше тянется к нему.       «Извращенка… да ещё и мазохистка». – Проносится в его голове, когда он опускается поцелуями и укусами по её шее, уже слыша, как девушка заполняет комнату звуками своего сладкого голоска.       Эшли гладила его по голове, сладостно пропуская светлые пряди сквозь пальцы. Она мягко очерчивала контуры мужских плеч, возвращаясь к шее и мягко лаская бледную кожу. Ласки продолжались до того самого момента, пока Эшли не ощутила, как её хватают за плечи и поднимают, вновь толкая к книжному шкафу. Девушка слегка ошарашенно и уязвлённо взглянула на партнёра, ожидая, что это конец и он снова, наговорив грубых вещей, отправит её восвояси. Но Винсент, схватив её за талию, приподнял в воздухе. Девушка обхватила сильные бледные плечи, ощущая, как он входит в неё. Это было что-то неописуемое. Она с удивительной ловкостью подтянулась, обхватывая ногами его бёдра, ощущая новые и новые толчки. Вдавленная в шкаф, она чувствовала, как дерево растирает её кожу на спине в кровь, но эта едва ощутимая боль приглушалась ярким диссонансом того, что происходило в месте их сплочения. Винсент вдалбливался в неё с таким остервенением, что, казалось, ждал он этого не меньше, чем она сама. От резких сильных толчков и ударов спиной о стеллажи сверху сыпались книги, к счастью, не им на головы.       И прежде, чем Эшли вновь успела кончить, Винсент вышел из неё, оставляя печальное тоскующее чувство незавершённости.       Однако это лишь была короткая передышка перед новым актом.       Небрежно отбросив Эшли на диван, он заметил оставшиеся ссадины от его грубых действий.       И вместо ощущения новых грубых толчков Эшли вздрогнула, почувствовав, как он целует каждый синяк и ссадину, поглаживая кожу, пытаясь избавить её от боли. Этот контраст нежности и грубости создаёт самое настоящее противоречие личности Винса.       Лишь затем он подтянул её к себе ближе, тут же заходя глубоко и точно с первого раза. Девушка выгнулась, задыхаясь от крика, хватаясь за спинку дивана.       Звонкие влажные шлепки разрывали устоявшуюся до этого тишину. Винсент таранил тело Эшли с удвоенной силой, не отпуская её ни на секунду. Но держал он её теперь более трепетно, заботливо, нежно, насколько мог. И громкие стоны юной особы лишь действовали на него поощрительной похвалой. Приятные сжимающие влажные ощущения их трения возбуждали ещё больше и если бы была возможность войти в неё глубже - он непременно бы это сделал.       Со временем и самому Винсенту стало сложно сдерживать стоны, поэтому симфония их любовного марафона взыграла с новой силой. Блондин не позволял Эшли отвлекаться, победоносно подмечая, что сейчас её мысли не могли быть заняты никем другим. Она выкрикивала только его имя, только его имя так сладострастно звучало из её уст.       Они меняли позы, попробовав всё, что могли. Винсент целовал Эшли с таким остервенением, словно пытался пожрать эти нежные губы, со сладкой истомой вспоминая, как эти губы двигались вдоль его члена. Закидывая голову назад, он ускорился и очень скоро вновь достиг своего пика.       Винсент мучил девушку несколько часов, пока диван не сдался и окончательно не сломался. Эшли не чувствовала тела ниже пояса, устало оставаясь в объятьях любимого. Она медленно перевела взгляд на того, кто так усиленно пытался выставить её извращённой и кто так выбил её из сил.       – Я люблю тебя… - шепнула она, тут же встречая осуждающий взгляд юноши.       – Ты дура говорить такое после секса? – обычная защитная реакция Винса ничуть не оскорбила девушку. – Я думал, что выбил из твоей тупой головы подобные мысли. Но ты ещё та идиотка… Бесишь.       – Приму это за «я тоже тебя люблю».       Винсент лишь недовольно отвернул голову, не желая это обсуждать. Эшли видела, как покраснели его уши. Но эти мысли смылись сами собой, когда его рука вновь коснулась внутренней стороны её бедра.       – Винс, что ты делаешь?       – Освобождаю твою голову от тупых мыслей.