плед

      За окном неутомимо шумит дождь — он и не думает прекращаться с самого утра, сырость, кажется, умудряется просачиваться даже сквозь толстые стены, а от одного взгляда на серую пелену, затянувшую небо, клонит в сон. Солнце не показывается из-за туч, хотя миновал полдень. И правильно делает. Лето выдалось удивительно холодное.       Идти куда-то в такую погоду — сущее мучение. Как хорошо, что дела Эдди вне дома, заставившие с раннего утра выбраться из уютного гнездышка прямо навстречу холодному дождю и промозглому ветру, от которого ноет поврежденное еще в детстве колено, уже закончены… Можно наконец отогреться как следует, переодевшись в сухое, и отдохнуть.       Джобсон сидит на диване укутавшись в тёплый плед. От усталости и какой-то лёгкой простуды, о которой скрипач благополучно забыл, тяжелеют руки и ноги, и даже открыть глаза — непосильная задача, веки будто срослись. Но заснуть еще не получается — мешает странный сквозняк, колено снова напоминает о себе. Надо бы осмотреть окно и сразу заклеить на зиму и осень… Только не сейчас. Может быть, часа через два-три, или вечером.       — А я говорил тебе, дорогуша, не выходить на улицу. — звучит до боли знакомый голос где то рядом. Подкрался незаметно, как лиса, и Эдди даже не услышал его шагов. Джобсон медленно раскрывает тяжёлые веки и видит перед собой Ино. С чашкой в руках. Видимо, там горячий чай с лимоном. На лице Брайана лёгкая улыбка, но в то же время читаются нотки беспокойства и волнения.       — Прости меня… — хриплым голосом шепчет блондин и прочищает горло, потому что хрипит. Звуковой гений вздыхает и садится рядышком с голубоглазым на диван, протягивая ему чашку чая. Джобсон выуживает левую руку из-под пледа и забирает горячую чашку, обхватывая длинными пальцами ручку посуды.       — Впредь, пожалуйста, будь осторожен, Эддичка. — это звучит очень мягко из его уст. Становится тепло.       — Ладно. — коротко отвечает скрипач, делая небольшой глоток спасительного напитка. Они молчат. Сидят и ничего не говорят. Только Джобсон чувствует взгляд Брайана на себе, который позже, устремляется куда то в сторону.       — Может, ты чего то ещё хочешь? — невзначай спрашивает звуковой гений.       — Хочу. — робко отвечает Эдди спустя несколько секунд.       — И чего же? Джобсон снова молчит, устремляя задумчивый взгляд в окно. А после краснеет и смотрит на клавишника.       — Чтобы ты сел ко мне под плед и обнял. Ино тихо смеётся с тёплой улыбкой и гладит юношу по голове. А после без слов ныряет под плед к Джобсону, оказываясь неприлично близко рядом с ним, и обвивает свои тонкие элегантные руки вокруг его талии. Позже, из уст скрипача на выдохе звучит робкое:       — Спасибо.