Sleeping with the Enemy

      Как там живут люди на поверхности? Им — существам, испытывающим страх и беспомощность перед солнцем, было не понять. Но им — большинству в своем роде было плевать на жизнь под солнцем.       В то время, когда все это случилось, Земля была еще молодой. Дикие, безлюдные местности простирались до глубин горизонта. В то время, когда все это произошло, людей, населяющих землю было еще слишком мало, и их жизнь служила не только объектом наблюдения, но и источником пищи для других более развитых видов.

▽

      Он открывает глаза каждый день и видит все тоже, что и раньше, что видел всю сотню тысяч лет. Жизнь не меняется, живые виды, привыкшие к одному и тому же образу существования не хотят и не ждут никаких перемен, никакой эволюции и усовершенствования. О каком усовершенствовании может идти речь, когда люди из колонн, именуемые Пилларменами итак считаются самыми умными, сильными и чрезвычайно способными созданиями на планете Земля в нынешнее время. К чему какие-то перемены, когда смертные люди почитают их за богов и поклоняются, приносят себя в жертвы во имя своих же богов. Они бессмертны, они обладают сверхчеловеческими силами и возможностями, но единственный изъян и слабость — солнечный свет. Солнце — источник всего живого, источник энергии и жизни на земле для одних, убийственно и беспощадно для других.       Карс плюет на традиции своего народа и полностью игнорирует их. Его давно не интересует то, чем занимается клан, вместо того, чтобы прогрессировать.       «Им дарован дар бессмертия, но никто не заинтересован в развитии. Они хотят жить так, как жили тысячи лет назад, живут сейчас и так же будут продолжать жить дальше. Считая, что все вершины покорены, враги разбиты, преграды преодолены. И в результате им не хватает амбиций, они не добиваются никакого прогресса и живут в застое. Смешно. Однако, меня терзает неудовлетворенность и гнев за самого себя. За осознание того, что даже мы не совершенны».       Карс открыл глаза и взглянул на костер, в кругу которого сидели его собратья. Ночь была короткой и холодной, но ни то, ни другое не волновало пилларменов. С наступлением кромешной темноты, выйти на поверхность можно было всего на пару часов. В концепции бессмертия и сотен тысяч лет жизни, пара часов лишь миг для такого сверхчеловека, как пиллармен. Лунное сияние и огонь единственные источники света, которые были им не страшны, а даже приятны.       Карс вышел из состояния медитации и единственный из толпы был погружен в мысли о своем будущем. Ничто не беспокоило его до поры, до времени, пока не оказалось, что не единственный Карс от однообразия происходящего искал для себя занятие более интересное. Он ощутил на себе пристальный взгляд. Не вызывая подозрений и лишних вопросов, кто-то не просто рассматривал невозмутимое лицо и задумчивый вид Карса, но и хотел, чтобы его заметили. Тогда мужчина поднял взгляд и с первого раза столкнулся с незнакомыми ему ранее глазами.       Пиллармены всегда идентифицировали себя в окружении других представителей расы статусом и возрастом. Иерархию можно было определить не только по количеству роговых отростков на голове, что являлось их особенностью, но и во время так называемых собраний, когда они уделяли время гармонии и балансу с самим собой, к примеру, как сейчас. Самые сильные и самые старшие, достигшие возраста 100 тысяч лет и более занимали место в первом кругу рядом с костром, где и сидел Карс. Такой круг был меньше всех остальных, в него входило лишь несколько особей. Следующий, второй занимали гуманоиды возрастом от 50-ти тысяч лет и выше. В третьем от 25-ти до 50-ти тысяч, в четвертом от 10-ти и выше. И пятый, самый последний, самый широкий круг занимали юные особи возрастом младше 10-ти тысяч лет, но старше 6-ти. Младенцы в племени были совершенной редкостью, и даже самое юное поколение не превосходило количеством исконных народа сверхлюдей.       Она сидела в самом последнем кругу, позади всего старшего поколения. Даже сверкающий свет пламени от костра не попадал ей на лицо. Светло-голубые глаза напоминали кристаллы льда, а зрачки четко выделялись даже издали. Она не отвела взгляда, даже когда поняла, что не осталась не замечена. Багровые глаза Карса смотрели прямо в нее, а в ответ банальное наблюдение безо всяких причин. Длинные, прямые волосы, кораллового цвета. Слегка смуглая кожа. На молодом, девичьем лице читалось бесстрашное любопытство и плавные черты пухлых губ, прямого носа, приподнятых глаз. Характеризующий ее рисунок, как и у других представителей расы пилларменов, изображен на лбу в виде контура треугольника, обращенного вершиной вниз. Лунный треугольник, обозначающий женское начало и чашу, готовую принять в себя воду. И последнее, на что Карс обратил внимание, но что являлось признаком чести и уважения — рога. Четыре небольших роговых отростка, растущих из поверхности головы в ромбовидной форме.       В окружении стольких присутствующих, но полной тишине они продолжали смотреть друг на друга без всяких слов и вопросов. Но неожиданно уголки ее губ поползли вверх, веки приспустились, и она закрыла глаза, и стала похожа на всех остальных, а Карс снова остался в одиночестве, в окружении стольких присутствующих.

▽

      Одна из многих тысяч ночей посреди американского континента в этот раз проходила в красочных огнях и живых звуках музыки. Люди, чтившие так называемых богов — пилларменов, устраивали обряды поклонения и жертвоприношения во имя процветания человечества и милости богов, чтобы те не гневались и не ссылали беспощадную бурю уничтожения на их головы. Люди, в глазах которых была пустота и принятие того, что их ждет. А именно смерть и ничего более, и никакой милости божьей. — Скажи, Эйсидиси. Не кажется тебе все это слишком устаревшим?       Глядя в те же лица людей, в лица пилларменов, во всю эту суету, Карс не находил для себя того же, что и остальные. Он давно перестал чувствовать вкус жизни в отсутствии новых ощущений. Эйсидиси взглянул на друга, и стало уже не так удовлетворенно, как раньше. — Времена меняются и люди вместе с ними. От хомо сапиенс к новым развитым племенам. А мы, как жили, так и живем. Однажды люди эволюционируют настолько, что возможно, им будет под силу составить нам конкуренцию, — мужчина посмотрел на седовласого предельно серьезно и без намека на занимающий разговор. Эйсидиси лишился непринужденной раскованности. — Нужно сдвинуться с мертвой точки, иначе мы сами себя изживем. — Ты предлагаешь что-то конкретное, Карс?       Усмешка, проскочившая на губах пиллармена, была отнюдь не доброжелательной. Эйсидиси знал, что Карс всегда был себе на уме, еще с давних времен он показал себя, как самодостаточного и независимого сверхчеловека, который в состоянии выстоять против преград даже в одиночку. Ему не нужны советы всех остальных его сородичей, их признание и уважение, он верен только самому себе. — Прогресс, — ответил Карс.       Площадь проведения ритуалов жертвоприношения была освещена всевозможными огнями. Взглянув в черное небо, можно было беспрепятственно увидеть изобилие сверкающих звезд. Само поприще находилось недалеко от входа в пещеры, где и обитали «боги». Древние народы верили, что уходящие глубоко под землю пещеры являются порталами, ведущими в загробный мир — место, где живут страшные боги. Тех богов следует задабривать, принося жертвы, в том числе и людские. Люди, которые были приговорены стать жертвами, даже не сопротивлялись, а наоборот могли лишь молча радоваться чести узреть и ощутить богов всей сущностью.       Карс и Эйсидиси устремили свои взгляды в центр происходящего, где во всю главные представители расы людей из колонн первыми пожирали человеческую плоть на глазах у всего народа. Так и продолжалось, пока те не были удовлетворены, а после всеобщего пиршества, в честь такого события, когда сами люди решили стать пищей для «богов», началось что ни на есть настоящий праздник в полуночном окружении и ярких огнях языков пламени. На какое-то время Карс снова погрузился в самого себя и не замечал, как хмуро устремил свой взгляд в движущиеся женские силуэты, танцующих так медленно и плавно. Мутные, расплывающиеся, лишенные интереса образы перед лицом Карса менялись один за другим, пока близилось осознание того, что совсем скоро наступит рассвет.       И тогда мутные образы исчезли в миг. В поле зрения ворвалась она. Карс не заметил, как сфокусировал взгляд на женщине перед собой. Она вошла на окровавленную площадь, где недавно было совершено массовое жертвоприношение и начала плясать, как обезумевшая. Музыка барабанов играла громче и громче, она в ней растворялась. Глаза Карса намертво застыли на ней. Он узнал ее, даже не усомнившись. Коралловые волосы, мягкие черты лица. Она была совсем юна, совсем ребенком по возрастным меркам людей из колонн. Слишком молода и неопытна. Ее глаза закрыты, но она танцует так прекрасно и чарующе. Золотисто-бронзовый цвет кожи переливается в свете пламени. Она высокая и стройная. Несмотря на достаточно узкие плечи у нее широкие бедра, а талия остается в прекрасной форме. Женщины из расы пилларменов в сравнении с представителями мужского пола были меньше, но в сравнениями с теми же представителями мужского пола расы людей были гораздо больше, как габаритами, так же весом и силой превосходили. Одета девушка была в обычные белые ткани со спиральными узорами золотого цвета в виде юбки, а пышную грудь прикрывала белая повязка. На правом плече заметно выделялся золотой браслет с такими же завитками и спиралями, как на одеянии. В ушах кольцеобразные серьги. Как бы она не вздернула головой, не закрутилась и как бы не перевернулась, ее волосы всегда аккуратно падали на плечи, на спину к пояснице. Карс все не отводил взгляда, молча наблюдая и не проявляя никакого восторга или удовлетворения, пока снова не столкнулся с ней взглядом. Только-только открыв глаза, она уже смотрела прямо на него и только на него. Почти белые глаза, очень светлые и чистые. За миг она оказалась слишком близко и без предупреждений схватила Карса за руку, увлекая в танец, где были и остальные. Казалось, да никто и не смотрит, но он все равно был поражен такой неожиданности и в какой-то момент захотелось показать этой самке отсутствие необходимого настроя предельно ясно. Эйсидиси не смог проигнорировать такой момент и увлеченно принялся наблюдать за огорошенным Карсом.       Девушка кружилась вокруг мужчины, не позволяя ему что-либо предпринять. То она прижималась к нему спиной, блуждала по его мощному телу ручейком, то останавливала взглядом неожиданно и точно. — Быть обожествленным, когда на самом деле ты притворство. Быть предметом поклонения, это довольно трогательное понятие. Я не хочу быть предметом веры людей, господин Карс.       Ее голос оказался тише упавшей капли в пещере, тише шелеста травы на ветру. Девушка подняла голову и слабо заглянула в лицо пиллармену, в его дивное лицо, в глаза с томным взглядом, скользящим по всему, а теперь и ее телу. Карс промолчал. — Я ухожу отсюда, — она отстранилась. — Хотите со мной?       Не услышав ответа, которого и не последовало, пилларвумен развернулась и незаметно растворилась в толпе. Остался только Карс, которого выбили из колеи одним махом. А она оказалась сильной, так легко увлекла мужчину почти вдвое больше самой себя, резко и быстро. Обычно уже взрослые женщины бывают настолько сильны и выносливы. Даже мужчинам, которые младше составляет трудность противостоять взрослым женщинам в поединке. Они могут легко убить, не прикладывая усилий. Но этот ребенок, эта юная дева, несмотря на возраст и статус в ее хватке ощущалась мощь.       Не понимая самого себя, Карс устремился за ней, в темноту.       100 тысяч лет жизни против 10-ти, огромная разница. В кругу общения такой особи Карс и не думал найти наслаждение. Но то, что сбило его с толку хоть как-то развеяло скуку и неудовлетворенность, о которой он все чаще думал. В глубине таких заносчивых мыслей можно было лишиться рассудка, если не начнешь действовать.       Продвигаясь все дальше в глубины кромешной ночи, Карс понял, что забрел дальше, чем обычно, дальше от пещеры обитания. Он остановился. Стояла прохладная ночь, под ногами колосились травы, где-то слышался звук подземных вод. Волнистые кудри Карса колыхало со стороны в сторону, он оборачивался и молча прислушивался, пока не увидел неподалеку от себя огромный камень, отколовшийся от скалы, обросший плющом и мхом, на нем как раз таки и сидела девушка. — Ваши рассуждения, господин Карс, кажутся мне правильными. И у меня даже есть такая идея, что мне нравится ваша несхожесть с остальными.       Вид у нее был безмятежный, спокойный нрав на первый взгляд, покладистый характер. Лишь несколько фраз уже заставили Карса сделать подобный вывод. В этом холодном мраке ее волосы приобрели темный цвет, как и кровь, которая под лунным светом меняется с красного на черный. Девушка неуверенно посмотрела на мужчину, словно чувствовала себя под его взором неловко. Она понимала, что кроме нее, Карсу больше не на что смотреть, и не в чем находить интерес. Сейчас она думала, что хочет заинтересовать его своей компанией, и даже не то, чтобы хочет, а должна. Его лицо всегда выглядело спокойно, всегда. Он не улыбался и не злился. Как и сейчас, он всего лишь оценивающе смотрел ей в глаза, без притворства и высокомерия. И она ощутила себя уверенней благодаря этому. — Как тебя зовут? — спросил он. — Мое имя Роксэт.       А она оказалась необычной, или может быть странной. Тут была смелой и бесцеремонной, потом боялась даже поднять голову, чтобы заглянуть в лицо собеседнику. Не молчала, но каждая фраза была наполнена особым смыслом и совершенно не взаимосвязана с предыдущей. Словно ее мысли обрывались на середине, старые забывались, а новые били фонтаном. Хотя сейчас она была совершенно меланхолична. Но вдруг могла нарушить гармонию и статичность неожиданностью, которая пришла бы ей на ум. Она совершенно нестабильна. — Только что те люди, которых вознесли нам в жертвы, вчера впервые стали родителями, — Роксэт в упор посмотрела на Карса. — Я знала их. — Знала их? — Я уже долго наблюдаю за людьми. Мне нравится вот так. Пускай все вокруг осуждают меня, считают сумасшедшей. Мне наплевать.       Карс сделал шаг навстречу к женщине, потом второй и захотел снова услышать от нее что-то еще. Роксэт это заметила. — Осуждать можно и тех, кто питается объектом моего наблюдения.       Пиллармен усмехнулся, и девушка внимательно уставилась на Карса, желая узнать, что он собирается ответить, что значит эта его усмешка? Но еще больше его забавляла реакция Роксэт, точно у ребенка. — На секунду я подумал, что твои слова заинтриговали меня, но… ты всего лишь глупое дитя. — Так по-вашему, я говорю глупости?!       Внезапно девушка подорвалась с камня, на котором сидела и повысила голос. Карс застыл и оказался прав, Роксэт достаточно необузданна, чтобы обращаться так с одним из самых древних представителей родного племени. Существа, мудрого и достаточно умелого. Здесь и сейчас столкнулись необузданность и сдержанность.       Карс решил промолчать и изучить ее поведение. Она явно не ожидала подобного ответа от мужчины, которым в тайне восхищалась. Впервые она решилась на такой смелый шаг и понимала, что Карс действительно таков, как о нем говорят в клане. Он умный, рассудительный, внимательный, он любит изучать и узнавать, он много думает, и не делится ни с кем своими рассуждениями кроме единственного друга Эйсидиси. Он силен, его способности выходят за существующие рамки возможностей пилларменов. Когда он оказывается в поле ее зрения, Роксэт больше никого не замечает.       Кроме того, что ее зрачки заметно увеличились, Карс почувствовал горячий запах кожи, исходящий от девушки. Кровь в ее жилах бурлила, все равно что в горячем источнике, разве что закипела, вот тело и стало посылать сигналы. Но его усмешка даже не убавилась. — Похоже, ты боишься только моего осуждения, — заключил пиллармен.       Он не ушел, хотя думал уйти. Вместо этого, он продолжал смотреть ей в глаза. Позади было все то же, к чему он возвращался много раз, долгие годы, а сейчас он будто оказался на пороге чего-то нового. — Боюсь, — Роксэт вздохнула и задумчиво подняла голову, глядя в небо. — Вы знаете, это наверное даже обидно, но я ничего не боюсь. Или пока не знаю, чего могу боятся. Но это не так. У меня нет времени даже думать об этом.       Она сказала это так типично для представителей человеческой расы, но забавней всего, что сказала это достаточно осмысленно. Карс удивился и засмеялся. Будто этими слова Роксэт подтвердила свой особый интерес к людям. Даже ее повадки были с ними чем-то похожи. — Ты говоришь совсем как человек. — Говорить, это не поступать.       Больше Карс воздержался от расспросов, да и Роксэт сама по себе больше первой говорить не стала. А зря, пиллармен подумал, что довольно занятно наблюдать за этим юным созданием. Роксэт родилась в новом поколении, Карс же представитель старого, их поведение и мысли могли не совпадать, но идеи и предпочтения перекликались. Роксэт готова была глотать каждое сказанное Карсом слово, для нее он был авторитетом и примером идеала, на который хотелось бы смотреть, у которого бы хотелось многое узнать и научиться. Но только ли это тянуло девушку к мужчине, сказать наверняка трудно. Взгляд, которым она на него смотрела и ощущения, которые испытывала были необъяснимы, но приятны.       Ночное небо постепенно светало, вдалеке из-за горизонта готовилось подняться утреннее солнце. Карс взглянул на восток, в просторы дикой прерии, где было тихо и пусто. Он забыл, когда в последний раз обращал внимание на красоту природы, на ее могущество. Но именно она и оградила всех пилларменов от возможности быть совершенными и жить под солнцем, как все земные твари, а не создания ночные. Именно эта мысль не давала покоя Карсу последние годы. И чем дальше, тем сильнее становилось желание разрушить страх перед солнцем навсегда, навсегда перестать убегать от него. — Пора уходить, — сказал он и сразу же обернулся, чтобы возвратиться в пещеры, где все пиллармены испокон веков прятались от источника своего страха.       Тратить время на ожидание девушки Карс естественно не стал, да и не собирался. Как только он повернулся к ней спиной, тут же потерял интерес в этой самке. Однако, продвинувшись в сторону пещер, пиллармен остановился, потому как понял, что не ощущает движение Роксэт у себя за спиной. Потому что ее там нет. В противоречивом непонимании пиллармен оглянулся и увидел, что девушка по-прежнему сидит на прежнем месте и не думает уходить. Это заставило Карса остановиться. Он посмотрел на нее, потом на восходящее солнце, лучи которого вот-вот должны выглянуть и пролить свет на землю. Роксэт словно превратилась в каменное изваяние раньше времени, и вот спустя долю секунды Карс пришел к заключению, что она ждет рассвет. В его глазах застыл только один вопрос: «Что?». Непроизвольно он сделал шаг обратно, но ничего не сказал и не мог сказать. Из колеи его выбила неясность ситуации. Он замер, потому что и Роксэт все-еще оставалась неподвижна, но подняв глаза, Карс понял, что солнце уже взошло, а первые лучи вдалеке освятили землю. Что пиллармен почувствовал в этот момент — он не мог признать сразу. Забытое ощущение опасности, тревога, противоречивое желание остаться, но и бежать со всех ног, прятаться. Подумать только. Прятаться, как мыши в норы при виде змеи. Однако, он не бежал прочь, но и продолжать стоять вот так не мог. Солнце начало подкрадываться ближе, а завороженная Роксэт все ждала. Она бы отдала все на свете, чтобы обернуться и смотреть в лицо, в глаза Карсу, чтобы видеть его эмоции и чувства в этот момент, но она не могла этого сделать, нужно было следить за приближающимся рассветом. Однако же, как только Карс сделал третий шаг, Роксэт спрыгнула с камня и помчалась прочь, схватив оцепеневшего пиллармена за руку и дернув его с такой силой, что мужчина еле удержался на ногах. Не оглядываясь, оба рванули со всех ног. Солнце следовало по пятам, почти догоняло их, вот-вот готовясь прожечь пятки, ноги, а потом и вовсе превратить в пепел самонадеянных пилларменов. Роксэт оглянулась, в глазах ее Карс прочитал безумие и восторг. На секунду они пересеклись взглядами и девушка широко улыбнулась. Как бы быстро Карс не бежал, с какой дикой скоростью, не мог обогнать ее. Сильные и длинные ноги позволяли ей делать широкие и просто огромные скачки. Она бежала, как дикая лань, несущаяся от льва.       Чтобы убежать от солнца, скорость движущегося должна соответствовать скорости света, или хотя бы частично соответствовать ей. Так, как в природе нет существа с такими показателями, Роксэт и Карс практически не в состоянии убежать от луча солнечного света успешно, если только им не повезет. И эти мысли, эти мысли не посетили ни ее, ни его голову. В них было совершенно пусто. Лишившись мыслей, ты чувствуешь, что и тело будто становиться легче, что ты бежишь быстрее, ведь это все, что необходимо.       Карс оглянулся, и его сердце пропустило несколько пронзительных ударов, хотя лицо не затрагивали столь яркие эмоции, как в свою очередь затрагивали Роксэт. Девушка светилась, а в промежутке пауз раздавался ее одинокий смех. Свет приближался очень быстро, но вот показался вход в пещеру. Карс и Роксэт оглянулись почти одновременно. Солнечный луч приближался стремительно быстро, и вот Карс больше не смог сдерживать эмоций. Его глаза расширились, он почувствовал озноб. Локон его длинных, вьющихся волос попал на свет. Но как только это произошло, Карс ощутил, что Роксэт снова схватила его за руку и в конечном счете рванула с такой скоростью, что не позволила солнцу даже успеть испепелить хотя бы малую часть его пышной гривы. Откуда в ней было столько силы, чтобы хватало на двоих, для Карса этот вопрос отошел на второй план.       Первой скрылась в крошечном ущелье девушка, следом за ней исчез и мужчина. Карс не успел рассчитать траекторию падения и собственным телом задел осколок камня, тот откололся и послышался оглушительный грохот, раздающийся эхом в подземных пещерах. Карс приземлился, как дикий кот, на руки и ноги. Твердые, как стволы деревьев руки пиллармена уперлись в камень по обе стороны от головы Роксэт, которая упала на спину и не сдвинулась с места, пока удачно не совершил посадку ее спутник. Они смотрели друг другу в глаза, и взгляд Карса был переполнен тихим ступором. Ее не могло не впечатлить это. Роксэт, ощутившая восторг и прилив возбуждение всем телом, уставилась на мужчину, словно голодное животное на добычу. Карс остался неподвижен, а через секунду, отколовшаяся скала, которую он же и задел при столкновении, разлетелась на куски, упав ему на спину. Пиллармен и глазом не моргнул, даже Роксэт не вздрогнула, продолжая сквозить мужчину взглядом. Худенькая, горячая ладонь легла ему на руку, на массивную, крепкую руку, твердую, словно металл. И это короткое прикосновение оказалось куда чувствительней обломка скалы, прибившего пиллармена к земле. Наконец Карс решил оглянуться через плече, Роксэт подняла голову и посмотрела туда же. Лучи солнца с трудом пробрались в ущелье и освятили проход. В нескольких метрах от него и лежали неподвижно Карс вместе с Роксэт. Мужчина поднялся, продолжая смотреть сквозь ущелье, наружу, где утреннее солнце уже освещало землю. После нескольких минут молчания он вернул взгляд к Роксэт. Девушка, впечатленная произошедшим, посмотрела в ответ. — Вы тоже это почувствовали, господин Карс? — спросила она. — Экстаз.       Карс не ответил и снова увел взгляд. Тогда ее слова накануне стали понятны. Он всегда принимал и уважал качества ответственности и свидетельство слов кого бы то не было. Он и сам не был болтливым ртом, хотя некоторое его окружение составляло совершенно безответственных за собственные высказывания, личностей. Карс этого терпеть не мог. Поэтому он отреагировал на слова Роксэт совсем безэмоционально и не серьезно.       Несколько коротких секунд Карсу потребовалось, чтобы понять, что Роксэт прекрасно понимала и видила то, что почувствовал мужчина. Ей не стоит говорить о спектре чувств, ведь она ощущает все то же самое и главное, что знает, как это. — Смотрите. Вы когда-нибудь такое видели? А чувствовали?       Девушка подняла руку, расставив пальцы, обращая на себя внимание мужчины. Ее руку мелко трясло, совсем незаметно на первый взгляд. Он удивился, а потом взглянул и на свои руки. Не ведавший прежде подобного ощущения Карс, не поверил собственным глазам. — Проклятье. — Вы знаете, — за время осознания происходящего, Роксэт уже успела встать на ноги и выпрямиться. — Я заметила, чем моложе существо, тем интересней идеи приходят ему в голову. — Идеи? — его взгляд медленно скользнул вверх, к ее лицу. — Да, я называю это идеями. Нашему народу, как оказалось чуждо это понятие. Я и не думала, что мне будет так печально об этом говорить.       Роксэт выдержала паузу, потому что считала, что Карс захочет что-нибудь сказать, но поняла, что он не сможет после случившегося. Даже такие сильные и могущественные существа могут оказаться вовне своих предусмотренных границ. — Мы были на грани, — продолжила она, а Карс все продолжал смотреть на красноволосую. — Единственная возможность почувствовать смерть так близко и коснуться ее, это приводит меня в чувство экстаза. Я нахожусь вне себя. И появляется дрожь. Импульсы. Мне нравится это чувство.       Открыться Роксэт было не так просто, как думалось. Она сделала рискованный шаг, чтобы приблизиться к Карсу и показать ему себя. У пилларменов испокон веков было принято заявлять о себе поступками, а не словами. Так они узнавали друг друга и могли характеризоваться, а еще выделиться в их узком обществе среди других. И это зависело не только от их индивидуальных сверхспособностей или количества роговидных отростков, а как видно, и от поступков.       Карс понял, что забыл обо всех своих выводах и планах на будущее, о множестве мыслей в момент, когда он убегал от солнца. Он практически лишился всех чувств, а достичь этого в других обстоятельствах просто невозможно. Всегда сосредоточенный Карс перед лицом смерти и лицом Роксэт лишился контроля.

• Роксэт •

      Впервые она увидела его в толпе, когда все племя собиралось для провидения ритуалов. Именно среди всех остальных он запомнился своим гордым одиночеством. Не нуждающийся в компании и лишнем внимании, прибывающий где-то совсем в другом месте, за пределами окружения. Тогда Роксэт еще не знала его имени. Не знала, какой он. Не знала его положения и статуса в обществе пилларменов. Она ничего о нем не знала и подумала, что достаточно сильно отдалилась от собственного народа. Настолько, что не интересуется им вплоть до соблюдения ритуалов и обычаев, которые требуют присутствия. Настолько, что некоторых своих соплеменников видела впервые. Роксэт была одной из последних пилларменов в племени, родившихся на свет. Ее возраст составлял только 9 000 лет. Она была еще мелочью. Ничего не добившаяся, никак о себе не заявившая, до сих пор не показавшая своих скрытых способностей никому. И в таком положении ей хотелось оставаться подольше. Узнай кто-нибудь из старшего поколения, что Роксэт только прикрывается заинтересованностью в традициях и законах своего народа, втихаря убегая, и проводит больше времени, изучая историю людей. К примеру, наблюдая целый цикл развития жизни одного человека, от его рождения и до самой смерти. 100 лет всего лишь миг для пиллармена, но целая жизнь для человека. Как разнообразна может быть жизнь человека в этот период. Приобретения и потери, навыки, знания, создание новой жизни. Существование Роксэт за эти 100 лет не изменилась от слова совсем. Она думала и что же понимала? Она не обучилась ничему новому, ее навыки и сила остались прежними, потребности тоже прежними, интересы, мысли, знания. Роксэт поняла, что ее жизнь полностью без изъянов, что она достигла пика своего развития, что она безупречна, не считая лишь слабости перед солнцем. Нет ничего, что могло бы указать на ошибки и как их исправлять. Наблюдая за людьми, Роксэт сделала очень стоящий и полезный вывод. Жизнь человека наполнена трудностями не спроста, а потому что без трудностей ты не почувствуешь настоящего счастья. В этом и есть смысл их жизни.       Познание людей для Роксэт увы было мало. Она хотела чего-то большего, она хотела чему-то научиться, что-то сделать, чтобы изменить и свою жизнь, чтобы перестать стоять на месте. Карс же был умным и знающим существом. В дискуссиях с другими пилларменами он одерживал верх, каждое высказывание подтверждалось правдивостью, все, что он делал и как он это делал поражало ее. Роксэт восхищалась Карсом. Она нашла в нем источник совокупности знаний. Каждый раз, когда слушала его, не могла удержаться от вопросов, которые интересовали ее, но не знала, как подойти, чтобы задать их. Роксэт тянуло к Карсу. И в какой-то момент судьба сложилась так, что все началось со встречного взгляда.

▽

— Как считаете, господин Карс, способны ли мы когда-нибудь выйти из пещер и больше в них не возвращаться?       В вопросе Роксэт прозвучала печаль. Карс искоса смотрел на девушку, сидевшую рядом. Ее компания вовсе не была противна пиллармену, в присутствии самки он не ощущал никакого дискомфорта или нужды возобновить одиночество. Роксэт не утомляла, хотя не скрыть, вопросов она задавала много, достаточно много. — Способны, если захотим, — ответил мужчина, и девушка подняла голову, готовясь задать новый вопрос. Карс по-прежнему искоса глядел на нее. — Что же в таком случае должно произойти?       Он усмехнулся. Роксэт сперва не поняла эту усмешку, она довольствовалась вниманием пиллармена. Ведь он смотрел на нее, смотрел, когда говорила она, смотрел, когда отвечал он, смотрел ей в лицо в толпе, смотрел, когда она обращалась к нему и приветствовала. Карс наклонился к девушке и ответил так же тихо, как обычно говорила она. — Ты уверена, что хотела бы это узнать?       Роксэт широко открыла глаза и застыла, даже дыхание приостановилось на этом моменте их разговора. Взгляд Карса гулял то с ее глаз на губы, то с губ обратно в глаза. В конечном счете он засмеялся и отстранился от длинноволосой, а та наконец возобновила дыхание. Как же она была не проста. — Расскажите мне. Я хочу знать. Я приму все, что вы скажете.       Карс не подозревал, но Роксэт на полном серьезе заявила подобное. Она была любознательна, а еще упряма. Она впитывала все, что рассказывал ей Карс и никогда не отказывалась от желания продолжать слушать его. Откровенно говоря, Карс не жалел тех знаний для маленькой Роксэт, если его спрашивали, он отвечал, просили поведать, он не отказывал. Но не каждый мог так внимательно слушать, как она. — Я всегда задавался этим вопросом, — начал он. — Способны ли мы? И я искал ответ так долго, как только мог. Я не сдавался и не бросал его поиски, пока не узнал бы, как можно одолеть солнце.       Ночной ветер всколыхнул волосы мужчины. Роксэт опустила взгляд с лица на его пышные кудри. Волосы Карса были длинными и красивыми, он гордился ими и никогда не укорачивал, ни за что. Они достигали его поясницы, совсем как у Роксэт. Ее волосы были той же длинны, густые, тяжелые и прямые. Она вновь вернула взгляд обратно к его лицу и увлеченно, пока он не видел, уставилась на него, разглядывая и слушая. — Сейчас я на рубеже того, кем был все 100 тысяч лет и тем, кем стану. Я обуздаю свой страх, — внезапно он снова одарил собеседницу вниманием. — Нам не поможет эволюция, пока мы сами не приложим к этому усилия. — Сами? — Мы — самый развитый вид на Земле. Мы на вершине пищевой цепи. Мы те, кто управляет этим миром. Нам подвластно все, однако, мы по-прежнему не совершенны. Чтобы достичь этого совершенства, и чтобы избавиться от большой слабости, нужно создать что-то настолько же совершенное.       Роксэт уже дважды задержала дыхание, вслушиваясь в каждое слово мужчины. Она и не заметила, как пиллармен увлекся рассказом. Она была заворожена его словами, и Карс сразу это заметил. — Тебе трудно представить то, о чем я говорю, ты еще никогда о подобном не задумывалась. Тогда я покажу тебе.       После таких-то слов Роксэт ощутила не детское смятение. Не то, чтобы она испугалась, она молчала, но как же она хотела увидеть то, что пообещал показать ей Карс.       Не сразу, но оказавшись у небольшого поселения людей, Роксэт заподозрила, что без крови в объяснениях не обойтись. Было тихо, все спали. Карс вместе с Роксэт вышли из ущелья, откуда прибыли и начали двигаться в сторону людской общины. Карс шел первым, девушка сразу за ним и смотрела она только на мужчину, изредка отвлекаясь по сторонам. Вот чья-то фигура показалась на горизонте. Пиллармены даже не стали останавливаться при виде человека, даже когда тот заметил их. Это был мужчина, с виду пожилой, морщины довольно сильно выделялись на его лице, а кожа рук, ног и тела была дряблой. Он замер и уставился на двух незнакомых ему особей. Мужчина и женщина, что в упор смотрели на него, как на добычу. Они были так красивы и несравнимы. Безупречные тела, молодые лица, драгоценные украшения и одежда. Приблизившись, они оказались такими высокими в сравнении с простым человеком, что тот незамедлительно понял, кто перед ним. — О Боги…       Только и успел сказать он, как длинноволосый мужчина схватил беднягу за шею и сжал с необычайной силой. Карс и глазом не моргнул, наблюдая за беспомощным человеком, что корчился от боли и страданий, безрезультатно пытаясь отбиться. Во второй руке пиллармен поднял какой-то предмет, и взглянув на него, Роксэт увидела Каменную маску. Девушка перевела взгляд на своего наставника, и тот сказал. — Смотри, Роксэт.       Он бесцеремонно перерезал бедолаге запястья и плеснул кровь на маску, та странно среагировала и выпустила длинные иглы. Надев маску на лицо человеку, та со всей силы проткнула его череп, и в судорогах мужчина упал на землю. Его трясло и корчило, он извивался, а хладнокровный Карс все наблюдал за происходящим каждую секунду, а потом решил взглянуть на свою спутницу. Роксэт была удивлена, но жутко заинтересована и молча смотрела, что происходит с человеком. Это заставило Карса улыбнуться, он смотрел на нее до конца, в ее глаза, такие же хладнокровные, как и его. Она говорила правду, она так увлечена наблюдением за людьми.       Внезапно человек испустил дух и безжизненно застыл в последней позе смерти. Маска слетела с головы и упала на землю. Его глаза были закрыты, а на лице читалась безмятежность, умиротворенность, будто не было агонии, которую наблюдали пиллармены. Роксэт не отводила глаз, она смотрела до последнего на мертвеца, пока не увидела необъяснимое. Морщины постепенно начали исчезать, кожа бледнела и становилась такой упругой, а еще молодой и красивой. Цвет волос приобретал насыщенный оттенок, возвращалась их густота и блеск. Роксэт сделала смелый шаг вперед, не прекращая разглядывать. На руках у мертвеца появились когти, а со рта показались длинные, острые клыки. Внезапно он распахнул глаза. Они были налиты кровью. Услышав жуткое и нечеловеческое рычание, Роксэт все равно не пошевелилась. Такое она видела впервые. Чудовище подлетело, девушка проследила за ним и подняла голову к небу. Он словно преодолел гравитацию и парил, отскочил от земли с такой мощью, что оставил дыру после себя. Послышалось шипение, чудовище смотрело прямо на девушку, но она все не шарахалась его. Вполне себе ожидаемо оно напало. Роксэт быстро увернулась в сторону. Чудовище приземлилось и снова проследило за ней, как за своей целью. Его пасть была открыта, оно издавало звуки, не похожие на человеческую речь. От того человека, что только что видели Карс и Роксэт не осталось и следа. Вместо него неописуемое чудище, жаждущее чего-то пока необъяснимого. И чего же? Роксэт решила прекратить без конца убегать и выяснить, чего же добивается это существо. Чудовище снова атаковало, но на сей раз девушка не увильнула. Оно вцепилось ей прямо в руку, в плече, запрыгнула и вонзило острые клыки в кожу. Роксэт все наблюдала и ее удивило то, как же легко этому существу удалось пронзить ее тело. Вместе с тем в его хватке чувствовалась сила. О нет, совсем не такая, как у пилларменов, но примечательно больше, чем у людей. Не успев оценить смысл происходящего, голова чудища внезапно слетела с плеч. Роксэт зажмурилась от брызнувшей на лицо крови, а когда открыла глаза снова, рядом стоял Карс. Дугообразное и острое лезвие из его руки спряталось обратно в тело. Он вздохнул, странно, почему? Его ладонь коснулась места укуса. Два маленьких отверстия быстро затянулись и исчезли без следа на коже девушки. Он провел по нему большим пальцем, а тем временем Роксэт не удержалась от вопроса. — Что он пытался сделать? Почему он так себя вел? — Он собирался выпить твою кровь, — спокойно разъяснил пиллармен и отпустил руку. — Он стал кровососущим, как летучие мыши, но больше и свирепей. — Что с ним случилось, господин Карс?       Мужчина отошел и сперва помолчал, потом поднял маску и взглянул на нее. — Эту маску создал я. Она способна превратить обычного человека в существо, наделенное особой силой, скоростью, неповторимыми способностями и бессмертием. Однако, все это продолжает оставаться бесполезным, так как по итогу люди приобретают слабость перед солнечным светом. Маска недоработана.       Он заметно сжал предмет в руке, и тот рассыпался в прах от большого давления. Карс был разочарован. — Мне нужна совершенная маска, без изъяна, без слабостей. Когда я надену такую маску, я стану совершенным существом, и никакое солнце не сможет испепелить меня.       Теперь Роксэт четко поняла слова Карса, они показались ей настолько ценными, что не согласиться не могла. Вот, что было по настоящему ценно. Ни глупые ритуалы, ни обожествление, и даже не бессмертие. А стремление к новому. Карс снова хитро усмехнулся, широко, с прищуром. В последнее время, с появлением Роксэт, он чаще это делал. — Ты так впечатлена увиденным, или же просто молча восхищаешься моей красотой?       Девушка оторопела. — Мне что, нужно выбирать?       А она не смущалась говорить напрямую. Карсу это понравилось. — Так, что же может завершить маску? — в последний раз поинтересовалась голубоглазая, не заостряя внимания на гипнотизирующем взгляде мужчины. — А это, Роксэт, правильный вопрос.

▽

— Боитесь высоты?       С глубины обрыва Карс перевел взгляд на спутницу, та с прищуром глядела в ответ, точно так же, как это делал сам Карс, когда задавал подобные вопросы. Пиллармен промолчал. — Шучу. Я просто дразню вас.       Роксэт улыбнулась и резко прервала зрительный контакт. В этот раз они вдвоем стояли у утеса, в высоту более 30-ти метров. Внизу располагалось голубое озеро, с ярким бирюзовым оттенком. Ночью оно выглядело темно синим, но уже под утро цвет вновь менялся. Завороженная красотой пейзажа, Роксэт присела, пока прибывала в ожидании. В обмен на такие большие объемы информации, которыми обеспечивал ее Карс, девушка водила его в необычные места, что-то показывала и обязательно побуждала к принятию участия. На этот раз она привела Карса к скалистому утесу. Для чего, а главное, зачем? Она никогда не объяснялась, ну совсем изредка. Ей нравилось наблюдать перемены в лице пиллармена, от ожидания, до ошеломления. В двух словах — любила удивлять.       Карс несколько раз оглянулся, небо за спиной начинало постепенно светать, начинали исчезать звезды, и готовилось взойти солнце. Сейчас они были далеко от пещер, но убегать не собирались. В этот раз Карс более сдержанно смотрел в сторону восхода, более равнодушно. Потом он заметил прямой взгляд Роксэт, но та не прервала зрительного контакта. Она любила вот так пересекаться с Карсом взглядами, смотреть в его глубокие алые глаза, которые очевидно ее завораживали. Будь она не так скованна перед ним, как была зачастую, смотрел бы он на нее так же проникновенно? Проникновенно. Да, именно так. Как бы там в действительности не было, но Роксэт считала его взгляд проникновенным. В нем не было фальшивой доброты или настойчивой, навязчивой привлекательности, не было брезгливости или насмешки. Ничего из этого она не видела. В общем-то, Карс, как и любой другой человек из колонны не был склонен к такому понятию, как нежность или обходительность, он был прямолинеен.       Карс никогда не возмущался тому, как мелкая Роксэт может сквозить его глазами, рассматривать время от времени, чаще всего, когда он не смотрит в ответ. Смею предположить, что Карсу нравилось, как им восхищаются со стороны и превозносят не только люди, нет-нет, не люди, а она.       Девушка сделала смелый шаг ближе к обрыву и посмотрела прямо вниз. — Взгляните еще раз, господин Карс. Восход уже близко? — спросила голубоглазая, полностью доверившись его слову.       Карс послушался, да так легко. Стоило ему оглянуться, как он понял, что только что сделал. Так же как позволял себя осматривать, позволил так просто собой управлять одним только словом. Когда пиллармен повернулся обратно к своей спутнице, то увидел, что Роксэт уже нет рядом, Роксэт прыгнула с обрыва. А тем временем солнце снова лениво выглянуло из-за горизонта. Карс разрывался на два фронта. Сбежавшая Роксэт впереди и испепеляющее солнце сзади. И тогда он прыгнул. Совсем не раздумывая, пошел за ней. И стоило Карсу лишь сделать шаг с обрыва, солнце освятило поверхность земли. На размышления времени не то, чтобы не было, его не было совсем. От столкновения с прохладной водой, послышался громкий всплеск. Задержав дыхание, Карс оказался под водой. Она окутывала горячее тело и остужала его, лишала напряжения мышцы, очищала мысли. Карс расслабился и повис в ней, словно если бы начал левитировать в воздухе. За мгновенье он почувствовал на своей щеке ладонь, что заставило его очнуться. Светло-голубые глаза Роксэт всматривались ему прямо в душу, закрадываясь так глубоко. Она задела пальцем его волосы, длинные, запутавшиеся, убрала их и взглянула на мужчину. Вода вокруг была такой же прозрачной и чистой, как ее глаза. Было видно и дно, и подводные скалы, мелких незаинтересованных в присутствии пилларменов рыб и других подводных созданий. Было к удивлению светло, совсем светло. Карс просто за секунду забыл о том, как оказался в воде и почему. Не из-за прыгнувшей туда ранее Роксэт, а из-за безвыходности ситуации с солнечным светом. Тогда пришло шокирующее осознание. Карс осмотрелся, ведь до этого его внимание было сконцентрировано только на девушке. Тогда он увидел и понял, что солнечные лучи, проходящие сквозь пелагиаль, ложатся на все, с чем только сталкиваются, но самое главное, они безвредно окутывают тела Карса и Роксэт, не причиняя им никакого вреда. Он смотрит снова на девушку, Роксэт улыбается и разводит руки, плавая совершенно беспрепятственно, и тем самым акцентируя внимание пиллармена на бессилии солнца. Его абсолютном бессилии.       Под водой пиллармены в состоянии находиться необычно долгое количество времени. Их объем легких позволяет задерживать дыхание дольше человека в 50-60 раз. Это значит, их запаса кислорода хватает, чтобы в состоянии находиться под водой в пределах часа. Когда они ныряют, их сердце начинает биться медленнее, а артерии сужаются. Это замедляет ток крови к определенным органам, не уменьшая общее давление.       Роксэт нырнула глубже. Карс проследил за девушкой, и его взору открылся вид на огромные просторы. Подводные скалы, переливающиеся в спектре от темно зеленого до бледно желтоватого оттенка густая растительность, покрывала их поверхность. Мелкая живность, стаи крошечных рыб. Окружающая со всех сторон бирюзовая вода. Девушка оглянулась на Карса, заметив, что тот все еще оставался на месте и смотрел, как лучи солнца падают на его тело, на голову, руки и ничего не происходит. Он словно был заворожен этим. Карс был воплощением мужского идеала для Роксэт. Даже если бы она поставила себе цель найти в нем самые худшие и безобразные стороны души, бросила бы это проигрышное занятие сразу после того, как увидела его стремление преодолеть барьер, не позволяющий людям из колонн жить под солнцем. Такая цель по мнению Роксэт достойна уважения. Это чувство, когда каждый раз она смотрела на него, чтобы увидеть взгляд, реакцию, эмоции после ее слов. Что он подумает об этом? Как ответит? Все это интересовало Роксэт и она бесповоротно тянулась к нему всем телом и душой.       Глубины подводных пещер и их нескончаемые коридоры удивляли и будоражили. Она любила эти места по причине отдаленности от своей однообразной жизни, одинаковой во всех смыслах. Здесь было тихо и холодно, ни рыб, никаких существ, ни даже растительности. Один холодный камень, такой же многовековой и абсолютно одинокий. Казалось, Роксэт так хорошо ориентировалась, что не могла потеряться даже если бы хотела. Время от времени она оборачивалась и искала глаза Карса. Куда он смотрит и впечатляет ли это его так же сильно, как и девушку? Карс видел все и осматривал каждый камень пещеры, уделяя всему внимание. Для него такое доверие со стороны Роксэт значило достаточно, чтобы проявить ответное уважение. Она стремилась показать ему весь мир, все, что их окружает в новом свете. Она всегда напоминала ему ребенка, который впечатлен тем, что видит впервые и хочет со всеми этим поделиться. Такой была Роксэт.       Опустив голову вниз, Карс мог увидеть насколько глубока оказалась пещера. Ее дно сквозь чистую воду просматривалось даже на расстоянии нескольких метров. Незначительных проблесков света с поверхности было мало, но глаза Карса и Роксэт за тысячелетия жизни под землей настолько приспособились к темноте, что легко могли видеть каждую деталь, даже самую крошечную. Тогда он поднял голову вверх и взору открылся вид на сталактиты огромные и маленькие, острые и тупые, очень старые, но по-прежнему крепкие. Роксэт подплыла бесшумно и схватила Карса за руку. Он был вынужден прервать свое изучение и уставиться с вопросом на девушку. Она выглядела взбудоражено, а ее молодые глаза сияли. Она спешила что-то ему показать. И снова эта сила, с которой Роксэт рванула вперед, это просто поражало. Даже сопротивление воды казалось мизерным. То, с каким рвением девушка спешила показать мужчине свою находку, возбудило его интерес. Казалось, это именно тот момент, которого Роксэт ждала очень долго, и ради которого они здесь — в глубинах подводной пещеры. Приблизившись к скале, к которой вела его юная спутница, Карс увидел огромные изображения. Сам камень, служивший полотном был отшлифован и выглядел словно часть какой-то архитектуры. Карс присмотрелся. Изображения, так отчетливо бросавшиеся в глаза оказались высечены, а не нарисованы. Все это напоминало огромный ритуал поклонения. Люди, приносившие жертвы своим богам, они представляли собой пирамиду, а их руки тянулись к неназванному великому божеству, дарующему силу, знания и ремесла. Его большое лицо и три рога на лбу были соразмерны среднестатистическому человеку. Карс долго рассматривал изображение, от миниатюрных людей, до их божества. Такая находка ничем особенно его не удивила, но когда он поднял глаза выше и увидел огромное солнце над головой бога, изумился. Его оросило странными чувствами, которые он испытал, но которых так и не успел осознать до конца. И удивление, и пыл, и вожделение. Роксэт подплыла ближе и опустила ладони на такие же высеченные надписи, похожие на изображения и иероглифы одновременно. Письменность людских народов. Карс тут же перевел взгляд на шрифт, потом на Роксэт, которая начала шевелить губами.       Здесь написано: «Да примет лучи светила наш бог. Да станет он совершенным и навеки вечным, как солнце».       Глаза Роксэт выглядели большими, так будто она была и взволнована, и счастлива одновременно. Трудно взаимосвязывать такие разные понятия, тем не менее именно сейчас Роксэт отлично демонстрировала возможность их проявления. Карс подхватил лишь малую часть ее эмоций и выглядел по-прежнему сдержанно. Девушка снова открыла рот, но прервалась и указала наверх, а потом оба всплыли, вынырнув в небольшой воздушный карман, места в котором хватало исключительно на двоих. — Солнечный луч! — крикнула она, как только глотнула воздуха. — Вот, чего не хватает маске. Солнечного луча! Господин Карс.       Пиллармен уставился на длинноволосую с приоткрытыми губами, с широко открытыми глазами. Влажные волосы прилипли к его лицу, но Карс был поглощен Роксэт. — Вечный и совершенный, как само солнце. Господин Карс, чтобы завершить маску нужна частица солнца.       Она улыбнулась в восторге, ведь только что смогла коснуться истины, нашла последний фрагмент, недостающий и ценный. От этих слов будоражило все тело и внутри, и снаружи. Карс переводил дыхание и слышал, насколько же ритм сердца Роксэт приглушает его собственный. — Как ты нашла это место? — поинтересовался мужчина. — Я не искала.       Красноволосая осмотрела этот небольшой карман, где могла поместиться лишь ее собственная голова, да и Карса. — Когда-то эти стены были на поверхности. Люди никогда не жили под водой. Это место однажды затопило. Люди поклонялись и жили здесь, но все изменилось в один миг.Как бывает всегда.       Тут Роксэт начала слышать собственное дыхание, она подняла глаза на Карса и замерла. Он взял ее руку и смотрел в лицо так спокойно, а главное тихо. — Когда вы показали мне маску, я решила показать вам это. — Роксэт.       От его низкого, глубокого и чистого голоса она почувствовала дрожь внутри тела. Ее трясло, да не так, как в экстазе побега от солнечных лучей. Плюс ко всему, она никогда еще не могла подумать, что будет находиться так близко с ним, в абсолютном мраке и тишине, в одиночестве только с Карсом, под земле и водой, где никто их не найдет и не потревожит.       Карс все думал. Правда то, что сказала Роксэт и к чему она привела его. Солнечный луч. Но если это так, как его заполучить? Этот толчок заставил Карса днями напролет обдумывать возможные варианты того, как именно воспользоваться тем, что было изображено на стенах пещеры. Если Карс не в состоянии получить солнечный луч напрямую, значит нужен проводник. Как вода служит проводником для тока молнии.       Неожиданно для самого себя Карс понял, что ищет ее в толпе других пилларменов. Кто-то мог сильно выделяться, вот как женщины. Большие, с формами, великолепные кандидатки в ряды воинов, не слабый пол, как у людей. Они не позволяли даже себя такими считать. Роксэт была простой. Роксэт и воин слова не совместимые. Она ведь даже не обладает никакой особой силой. Так вот Карс и думал о ней, и она не противилась. — Хочу быть такой же красивой, как эта кошка.       Говорила она и гладила мягкую шерсть животного. Или вот так. — Эх. Как мне тоскливо думать, что я здесь навсегда.       Одной фразой выбивала из колеи. Но Карс отвечал так же метко: — Не трать слова.       Она смотрела на него, как ребенок на взрослого и уже не понимала, с чего Карс настолько охладел, почему так ничего и не ответил в той пещере? Окончательно она не пришла ни к одному из выводов, оставив это занятие. Она отдалилась. Тем временем, когда Карс был поглощен своим творением и его доработками, Роксэт ушла с головой в свое любимое занятие — наблюдение за людьми.

▽

      Только солнце садилось, и Роксэт первой выбегала из пещер, стремясь вдаль, как легкий прохладный ветерок, дующий с гор на долины и побережье. Никто еще никогда из людей не замечал присутствия Роксэт. Она имела очень характерную способность вливаться в окружающую среду и становиться ее частью. Или может, это люди были настолько невнимательны, что иногда Роксэт удивляла их неспособность не видеть опасности перед собой. Самый обычный хищник, ягуар, а подкрадывался так заметно. Но всегда был еще один, кто подкрадывался к ягуару. И это Роксэт.       Как оказалось, сам Карс являлся таким же наблюдателем за человечеством, как и Роксэт. Он признавал, что ни раз изучал их поведение, природу выбора, целей, приоритетов. Но какого же он оставался о них мнения? Он пока ни разу не говорил. Роксэт все же поняла, что Карс был откровенен не до конца. Хотя раскрыть секрет о маске не составило труда, можно даже сказать, он намеревался сделать это.       Нынешняя ночь выдалась спокойной. Роксэт незаметно пробралась и бродила между домами людей, всматриваясь, может, где-то все еще горит свет и не все спят. Такой откровенной смелости она набралась еще в детстве, а риск это ее второе имя. По дороге ей встретился одомашненный пес, питомец людей, который был и другом, и помощником, и охранником. Роксэт остановилась, встретив глаза животного. Послышалось глухое рычание, потом оскал, напряженная стойка и выпущенные когти. — Снова забыл меня, Оборотень? — обратилась она к нему.       Услышав знакомый голос, он замолчал. Почему каждый раз этот пес реагировал только на ее голос, а не на запах, к примеру? Путаница. Даже одного слова было достаточно, чтобы Оборотень, как называла его Роксэт, отступил и пошел своей дорогой, игнорируя сверхчеловека. Роксэт усмехнулась ему на дорожку и провела взглядом, пока пес не скрылся где-то в кустах, и где, может быть, завалился спать.       Сразу после старого и склерозного пса внимание Роксэт привлек приглушенный свет из одинокого и маленького окошка. Домик выглядел скромно. Домом называли люди свои жилища, где рождались, росли и умирали в кругу семей. Почти что самая главная традиция и устой человеческой жизни. Однако, интерес вызвало у пилларвумен нечто совсем иное. Сперва послышались тихие, приглушенные звуки человеческих голосов, девушка совсем беззвучно подкралась к окошку. Как оказалось, голоса звучали не совсем привычно, не похоже на речь, ни на разговор, ни даже пение. И тогда Роксэт осмысленно решилась удовлетворить свой интерес, заглянув в окно. Свет в обители горел слишком тускло, тем не менее сверхчеловеческое зрение Роксэт позволило ей прекрасно рассмотреть картину происходящего в узких стенах скромного домишки. Стало ясно, почему голоса звучали так непривычно, почти на вздохах. Это были мужчина и женщина, ласкающие друг друга так открыто и нежно. Их загорелые тела переплетались между собой. Черноволосая женщина лежала на спине под мужчиной и от чувства, нахлынувшего на нее с головой, терялась в действиях. Она целовала то его губы, то руки, то шею и грудь, то запрокидывала голову и шумно вздыхала, роняя одинокие крики стонов. Роксэт всмотрелась ей в лицо, как завороженная. Эти чувства, что испытывала женщина. Что это за чувства? Каковы они? Только и могла думать девушка, не прерывая наблюдения. Мужчина с густой черной бородой и растительностью на груди, на руках и ногах навалился на свою партнершу, толкаясь в нее, с каждым разом все сильнее и напористее. Глаза Роксэт без стыда скользили с мужчины на женщину, разглядывая все со жгучим интересом. Вот он сжал в руках пышные и мягкие бедра подруги, прильнув губами к ее груди. До ушей пилларвумен донесся еще один отчетливый стон. Женщина что-то сказала в перерыве между безостановочными вздохами и криком, вырвавшемся из груди. Роксэт не впервые становилась свидетелем спаривания людей. Поняла она, что в отличии от представителей собственной расы, люди находят в плотской любви гораздо большее, а потому это занятие им нравится. В этот раз Роксэт впервые ощутила неописуемую и достаточно сильную слабость. Она следила за каждым движением мужчины, как его рука ложится на грудь женщины, и рука Роксэт автоматически тянулась в то же место на собственном теле. Она склонила голову и смотрела на этих двух из-под опущенных ресниц.

▽

      Стоял полдень. Это был день, когда люди из колонн знаменовали рождение на свет нового поколения. У пилларменов не было принято вступать в половые связи с целью размножения, ведь они итак были бессмертны. Ограниченное количество особей никогда не менялось, за исключением отдельных случаев, как сейчас. Две женщины из колонны, ставшие матерями впервые в жизни располагались в самом центре окружающих их событий, а именно — празднования по случаю рождения на свет младенцев сверхрасы. Детей всегда было мало, в этот раз их только двое. Две пары и два малыша.       Собравшись в главной пещере, глубоко под землей, почти у самого ядра, где так было необходимо для людей из колонн тепло земли и энергия. Громкие звуки барабанов и топот ног в такт музыке под танец в подземелье был слышен даже на поверхности. Своеобразный праздник говорил о том, что пиллармены все-таки очень ценили и никак не оставались равнодушными к молодому поколению и к новой жизни, явившейся на свет.       Карс так и не покинул свою обитель, предпочитая погрузиться в доработку собственного творения. С каждым новым разом Карс обнаруживал, что способен улучшать маску покуда сам он этого желает. Он узнавал много нового и добавлял это в предмет. Он решил делать это до тех пор пока не найдет тот самый изъян и не исправит его, чтобы раз и навсегда лишиться слабости перед солнцем и стать совершенным творением природы. Никто не понимал Карса и всегда высмеивал его безрассудные попытки вмешаться в естественный отбор, и усовершенствовать усовершенствованное. Это было непостижимо. Однако, Карс не был так прост и не обращал внимания, следуя своей установке и предпринимая все для того, чтобы достичь предела мечтаний. Взять хотя бы пример, скольких людей Карс использовал для своих экспериментов с Каменной маской. А скольких пилларменов? Слишком предосудительно.       Шум из глубин пещер не отвлекал Карса даже на секунду. И дело даже не в умении игнорировать окружающие раздражители, а в абсолютном отсутствии заинтересованности происходящего. Ведь как только у порога кто-то тихо, но волнующе задышал, Карс мгновенно забыл о том, чем был занят. Он обратил внимание не сразу. Сперва оторвался от работы и усмехнулся, распознав визитера по ритму дыхания, запаху и даже весу. Его присутствие уже заметили, но по-прежнему он так и не решался войти или дать о себе знать, как это полагается при встрече. Карс медленно обернулся, ожидая, что увидит прямо у входа почти заметный силуэт Роксэт. Все так. Девушка смотрела прямо мужчине в затылок, но когда тот обратил на нее внимание, вздрогнула от того, как быстро он смог переключиться между делом. Ведь Роксэт и ее навыки скрытности были просто великолепны. Так великолепны, что ритм дыхания вышел из-под контроля на раз-два. Можно ли было подытожить данную ситуацию необыкновенным чувством симпатии к ее наставнику — Карсу?       Мужчина взглянул на девушку из-под завивающихся кудрей. Алые глаза в темноте казались черными и переливались темным бордовым отливом. Приглушенный свет огня был достаточно тусклым, но, как считал сам пиллармен, этого хватало с головой. — Я не помешала, господин Карс?       Наконец Роксэт заговорила своим привычным мягким голосом, без колебаний и без сомнений. Карс не ответил, молча осмотрел ее и хотел увидеть, сама ли она войдет в итоге. Но девушка по-прежнему стояла, не двигаясь. Она хоть и была спонтанной и непредсказуемой, но все-таки очень покорной и уважительной по отношению к наставнику. — Нет, Роксэт. Можешь войти.       Когда он произносил ее имя, это будоражило девушку слишком сильно, чтобы заявить о подобном открыто. Тем не менее даже без слов догадаться позволял инстинкт. — Ты не пошла на торжество, — больше утвердительно произнес пиллармен. — Ты, как и я находишь его абсолютно бессмысленным. — Нет, не нахожу, — увела она взгляд вниз и в сторону. — Но сейчас я не могу веселиться, когда все мои мысли только об одном.       Ох уж этот ее задумчивый и слишком человеческий образ. Даже забавно было наблюдать. — Точно не хочешь вернуться? — с издевкой спросил он, предварительно зная ответ.       Роксэт вполне ожидаемо нахмурилась очень незаметно и быстро, это его развлекло. Карс издал смешок. Иногда он позволял себе подшутить над мелкой Роксэт, потешаясь ее реакцией, но не увлекался этим слишком сильно. Все же она была ему почти ученицей и почти ребенком.       Когда Карс увидел, что девушка и не собиралась больше приближаться, сам поднялся с места, где сидел. Раньше Карс никогда и никому, кроме единственного Эйсидиси не показывал и не говорил о своих трудах. Ни одна живая тварь не должна была тревожить его во время работы над маской. Карс очень не любил такие моменты. Но когда учуял поблизости Роксэт, не разозлился. Однако же, ее появление никогда не было беспричинным. Это здорово его заинтриговало.       Роксэт дырявила пол взглядом, выражение ее лица было предельно сдержанным, веки опущены. Руки она сомкнула перед собой и почувствовала, как пиллармен на нее внимательно смотрит и даже осматривает, как первый раз. Тогда она подняла глаза. До чего же они были красивые и холодные. — Извините. Мне и самой не нравится отвлекать вас от занятия, от того, как вы трудитесь над созданием маски, которую я охотно хочу использовать, но не делаю ничего взамен. Господин Карс, — она выдержала паузу, будто забыла обо всем прямо перед ним, пока говорила первую часть своего предложения. — Я схожу сума.       Эти слова не могли не удивить мужчину, это было видно даже по выражению его лица. Роксэт все еще говорила достаточно спокойно и уравновешено, так же выглядела и вела себя. Тогда с чего она решила, что сошла сума? Внезапно девушка слегка улыбнулась, что определенно в конец сбило Карса с толку, но все же он оставался внимателен. — Что же сводит тебя сума?       И на одном дыхании она ответила без угрызений совести: — Вы.       Между ними родилось такое глубокое молчание, что Карс было подумал, будто это все, что Роксэт собиралась сказать, но нет. Она просто была немного взволнована, так немного, что даже прыжок с утеса или бегство от солнца казалось куда проще, или все же безумней. — Я много раз слышала и видела, как люди занимаются друг с другом телесной близостью. В то же время для пилларменов это не так же естественно. Но почему? Я знаю, что люди делают это с целью продолжения рода, как и любой другой живой вид, населяющий землю. Но мои наблюдения склоняются к выводу, что чаще всего люди делают это для получения сексуального удовлетворения, что есть… наслаждение, — она украдкой, и словно под необъяснимым чувством неловкости взглянула на мужчину снова. — Вы ведь понимаете, о чем я, господин Карс?       Его молчание не сбило ее с мысли, ведь Роксэт все еще хотела донести свои переживания и самые откровенные мысли, которые могла доверить только тому, кого уважала больше всех. Только ему. И девушка продолжила более уверенно. — Какого рода это наслаждение? Насколько оно важно в жизни человека? И почему мы не испытываем ничего подобного? Должно быть, даже в этом заключается наше с ними отличие. — Ты хотела бы сделать это со мной?       Обескураженный вопрос Карса ввел Роксэт в замешательство. Сразу ответить на него девушка уж точно не желала, иначе, как бы это выглядело со стороны? Но то, как выглядела со стороны сама Роксэт не могло не зацепить мужчину. Ее пронзительный взгляд, приоткрытые губы и такой сильный, цепляющий запах. Может быть, в коем-то веке Карс обратил особое внимание на женственность и привлекательность самки. — Для тебя это в новинку. Ты так молода. Ты не похожа на других представителей нашей расы. Ты интересуешься миром людей, как будто они для тебя не просто пища, а объект изучения. В этом смысл твоей жизни? — вот так Роксэт уже дважды не ответила Карсу ибо не могла. Она вздохнула от напряжения, которая создавала вокруг сама же, но он по-прежнему оставался таким непринужденным и начал медленно обходить пещеру, где обитал. — Почему ты пришла именно ко мне? — Вы умнее всех, кого я знаю. У вас другой взгляд на мир. И я многому хочу у вас научиться. Я вам доверяю.       Ее итак тихий голос дрогнул. Карс пришел к выводу, что впервые ощущает власть над Роксэт и ее чувствами к нему. Она впервые так открылась мужчине. Хотя по-прежнему контроль над своим телом был ей подвластен и держалась Роксэт очень стойко. Тогда, от чего такое поведение? Неужели, она копирует человеческих женщин? — И ты желаешь получить это наслаждение вместе со мной? — Да, — призналась наконец девушка. — Я много о вас фантазировала. Когда смотрела, как это делают человеческие мужчина и женщина, закрывала глаза и представляла себя вместе с вами, господин Карс. Я хотела этого только с вами одним.       Постепенно его губы изогнулись в усмешке, привычной для Карса такой хитрой, самоуверенной и соблазнительной усмешке. Что пронеслось в его голове в этот момент, он не сказал, да и не собирался. Интриговать Роксэт своим поведением казалось ему уже не просто забавой, а настоящим вожделением. Он начал уверенно, но не торопясь приближаться к ней. Роксэт, как замерла у порога, так и стояла столбом, но выглядела довольно смело. Жар, который исходил от нее, говорил совсем обратное, что ей с трудом удается оставаться такой каменной в присутствии Карса.       Первым делом он коснулся ее руки. Карс был выше, поэтому ему пришлось слегка согнуться в плечах и опустить голову, чтобы наклониться ближе к лицу Роксэт и поймать ее взгляд. Однако она упорно продолжала держать глаза на уровне и сконцентрировала все свое внимание на том месте, где он ее коснулся.       Мало-помалу, никуда не торопясь, его рука воспроизвела движение и начала подниматься выше по локтевой части, вот уже к плечу, на ключицу и к шее. Крупные и длинные пальцы накрыли изгиб девичьей шеи и вместе с этим, Карсу наконец удалось самостоятельно поднять ее маленькую головку. Он изучающе осматривал каждый участок ее лица, ее рисунок на лбу, ее рога, ее черные ресницы, линии скул, практически симметричные черты лица. Красота Роксэт была у нее от природы очень своеобразной, а еще привлекательней был необузданный характер. Вторую руку пиллармена девушка почувствовала уже на животе, внезапно, потому и обомлела, а еще содрогнулась прямо в руках Карса. Мужчина улыбнулся, нежно скользя пальцами вдоль ее хрупкой талии. Роксэт изнеможенно и устало опрокинула голову мужчине в ладонь, которой он ласкал ее. Вздохнула, облегчив тем самым положение, в котором находилась и с истомой посмотрела в глаза Карсу из-под трепещущих ресниц. Каждый раз Роксэт не могла оторваться от того, каким же неприкосновенным и гордым оставался Карс среди всех остальных пилларменов, не взирая ни на что. Со временем она поняла, что всегда восхищалась им, как представителем противоположного пола и желала его всепоглощающе. Его такого молчаливого, спокойного, умного, интеллектуального, и не зацикленного на привычках собственного народа и его традициях. Такого прекрасного, слишком безупречного. И теперь его красота ослепила ее слишком сильно. Эти роскошные длинные пурпурные волосы, вьющиеся как спирали. Эти кровавые глаза яркие, ослепительные. Эти рисунки на веках, его величественные рога. Его красивые, тонко прорисованные и несколько ироничные губы. И все это становиться еще более очаровывающим вкупе с его непревзойденным и неповторимым обонянием.       Карс уже не в состоянии оторваться от этого миловидного личика перед собой, его привлекает дальнейший ход событий. Он видит, что Роксэт целиком отдалась в руки своему покровителю, и тогда его действия становятся напористей. — Когда я вот так трогаю тебя, твое спокойное выражение лица меняется, — сказал мужчина, задевая пальцем теплую губу Роксэт. — Ты снова дрожишь, но до экстаза еще далеко. — Это слишком волнительно для меня. — Твое волнение мне по душе.       Не удержавшись, Роксэт закрыла глаза и очень быстро почувствовала дыхание на губах. Его низкий, но тихий голос продолжал скользить на поверхности кожи тут и там, как ветер. Каждый раз она желала снова и снова услышать собственное имя из его уст, словить его с кончика языка и губ. — Что ты хочешь, чтобы я сделал, Роксэт? Скажи мне. — Хочу… — Смелей, Роксэт. Чего ты хочешь? — Все, что угодно. Я хочу быть вашей!       Последние слова вырвались из ее груди вскриком, который девушка была просто не в силах удержать. — В таком случае, я ни в чем тебе не откажу.       В один миг Роксэт оказалась прижата к его мускулистому и твердому телу, рука плотно обхватила спину, а вторая увильнула в сторону, но потом быстро вернулась к девушке, приобняв ее. Роксэт не заметила, как ее тело само поддалось навстречу, и она поняла, вот, что означает эта самая необъяснимая страсть. И нахлынула на нее беспомощность, она почувствовала, что сдается, почва уходит из-под ног и что-то теплое обволакивает ее, лишая воли. А бесстрастное лицо Карса расплывается и тонет в пустоте. Он запрокинул ей голову и поцеловал сначала нежно, а потом через паузу со стремительно нарастающей страстью. По нервам побежал ток, пробуждая в девушке ощущения, которых она раньше не знала и не думала, что способна познать. И прежде чем отдаться во власть своим желаниям, она поняла, что тоже целует его.       Неконтролируемый стон, сорвавшийся с ее уст в его, прозвучал тихо и соблазнительно, когда язык пиллармена проник сквозь девичьи губы и коснулся ее. Кудрявые волосы защекотали веки и нос. Карс открыл глаза и продолжил целовать девушку, наблюдая ее неповторимое выражение лица. Она оказалась такой податливой, такой хрупкой, стоило обнять ее и приласкать. Но только не кому попало, а именно Карсу. Ощутив слабую отдачу, мужчина остановился, глядя сверху вниз, как опьяненная возбуждением Роксэт, глотает воздух ртом и ищет губы своего партнера. Тянется к нему, кладет свои тоненькие руки на твердый торс, потом обнимает, но в итоге прижимается головой к груди и молчит, стоит, не желая отпускать. Карс все продолжает смотреть на нее и вдруг начинает чувствовать мелкие поцелуи на своей коже. Такая простота и застенчивость ему даже нравится. Роксэт совсем не похожа на других самок, которые набрасываются, словно голодные хищники, готовые задушить самца во время полового акта. Готовые оторвать ему голову или серьезно покалечить. Нет. Это не мир людей, где главенствует и руководит процессом мужчина. Это мир, где женская особь существ из колонн берет верх над партнером. По крайней мере так было всегда. Но Роксэт еще молода и неопытна. И конечно же, уступающая Карсу во всем. — Приятно, да? — только произнес мужчина, как девушка подняла голову и свой невинный взгляд. — Смущение ни к чему, можешь целовать меня первой сколько захочешь. Я не возражаю.       Видимо, Роксэт подумала, что Карс этим самым намекает ей начать процедуру заново, в эту же минуту. А иначе смотрел бы он с таким ожиданием? Тогда девушка снова потянулась к его холодному лицу и лишь легонько коснуться губ, оставив на них незаметный поцелуй. Совершенно неудачно, как подумалось длинноволосой, когда она увидела абсолютно каменное выражение лица пиллармена. Не зацепила. — Попробуй еще раз. У нас уйма времени.       Роксэт сглотнула и заметила, что мужчина наклонил голову ниже. Она снова поднялась, но со второй попытки закинула руку на шею партнеру и одарила более серьезным поцелуем. С этого момента Карс безотказно принимал и дарил Роксэт все ласки и нежности, которые только мог, забыв о том, чем был занят до сих пор.       Изнутри пещера Карса отличалась от домов людей круглыми стенами без углов. Влаги и сырости сверхлюди не боялись. Некоторые украшали свою обитель сухими подстилками из травы или веток, некоторые обвешивали шкурами животных. Понятия уюта в основном отсутствовало у существ из колонн. В этом не было такой необходимости, как то делали люди. Они не заводили питомцев, не создавали семей, не готовились к изменениям климата и не эмигрировали. Ну так вот, остановившись на минимализме обстановки жилища Карса, можно продолжить. Полость в стене служила мужчине местом для отдыха и сна. Она была широкой и довольно просторной. На полу беспорядочно и скомкано валялись предметы одежды Роксэт и Карса. Опустив руку девушке на упругую кожу, пиллармен медленно провел ладонью с горячего бедра к талии и остановил руку на грудях. Те места, где касался ее Карс пылали и покрывались мурашками одновременно. Роксэт беспомощно отдалась во власть его действий, даже не в силах открыть глаза, и смотрела на все сквозь приоткрытые веки. На ее шее застыл мокрый поцелуй. Карс провел языком вдоль ключицы к шее за ухо. Приоткрыв свой круглый ротик, Роксэт нервно задышала и накрыла ладонью руку мужчины, которой пиллармен круговыми движениями массировал девичью грудь. Изучающий взгляд Карса скользнул вдоль фигуристого тельца самки, наблюдая, как она мучительно ерзала ягодицами на лежанке. Она безусловно желала большего, сигналы ее тела были яркими, что говорить об одном только запахе. Сладковатый дикий аромат. Он не был противным, но очень необыкновенным. Карс опустил голову ниже, прикрыл глаза и поцеловал выступающий сосок на ее груди. Карс оставался предельно спокойным даже когда видел перед собой абсолютно нагое тело женщины. Видел ее изгибы, слушал нежные стоны и как она звала его. Даже здесь он имел власть над партнером и предпочитал, чтобы так и оставалось.       На коже Роксэт проступил пот, тело становилось влажным. Она протянула руку к лицу мужчины, желая поймать его взгляд и конечно же еще один поцелуй. — Скажи, какие у тебя ощущения? — поинтересовался Карс. — Не знаю, как их описать. Я не испытывала раньше ничего подобного… Я только… Чувствую, что настолько слабой не была еще никогда. Но эта слабость такая сладкая. — Правда? — Абсолютно. — А сейчас?       Девушка прогнула хрупкий стан и вскрикнула, Карс продолжал смотреть ей в лицо, наполненное истомой. Роксэт и не обратила внимания, как мужчина незаметно скользнул к ее бедрам и надавил пальцами на чувствительный бугорок. — Господин Карс!       Она схватилась за его плечи и запрокинула голову. Такая реакция не на шутку разыграла аппетит пиллармена. Он все любовался изнемогающим выражением лица девушки и снова вернулся к поцелуям, теперь более настойчивым и глубоким. Роксэт думала, что задохнется от переизбытка эмоций, когда его язык проник внутрь, когда губы жадно вцепились в ее уста, но ей чертовски нравился этот напор. Лишись она чувств прямо сейчас, на этом месте, все равно успеет ощутить спектр всех ощущений, которыми он осыпал ее. Не прерывая ласки языком, Карс почувствовал, как девушка свела ноги, тем самым сжав его руку между бедрами. В таком-то положении у него не было возможности продолжать и одним рывком пиллармен раздвинул девичьи ноги шире. Уверенные, длинные пальцы снова прошлись вдоль ее теплой и уже мокрой ложбинке. Роксэт простонала прямо в поцелуй, и мужчина наконец оторвался от нее, сам не на шутку сбив дыхание. Одновременно, впервые за все время Карс начал понимать и постепенно чувствовать, как его половой член увеличивается. Возбуждение достигло и его после стольких лет. Он опустил голову и пока продолжал дразнить партнершу, смотрел на собственное достоинство, как пенис уже упирается девушке в живот.       А снаружи гремели звуки барабанов и голоса пилларменов. Дрожь земли от их танцев отголосками доносились до пещеры, где Карс и Роксэт горячо и страстно ублажали друг друга. — Роксэт. Мне нравится твоя раскрепощенность, — шептал он ей на ухо. — Я надеюсь, ты не копируешь нагло тех людей, и твои чувства подлинны. Иначе, ты слишком жестоко со мной обходишься. — Негодяй! Все, что вы творите со мной в своих руках… от этого я теряю рассудок, — она снова положила ладонь на руку пиллармену и прижала к промежности. — Люби меня.       Подобрав удачный момент, когда Роксэт периодически возвращала взгляд к лицу мужчины, он ввел во влажную дырочку два пальца. Девушка застыла, без преувеличений она лишилась стыда в этот момент и протяжной стон разлился в пещере, как яркий свет. Третий палец скользнул внутрь сразу за двумя предыдущими. Карс вовсе не играл и не был неуверенным в действиях. Он наступал без предупреждений и подготовки, без обещаний о безболезненном проникновении или своих тайных, откровенных желаниях. Но несмотря на все это, Карс все еще не причинил никакого неудобства своей партнерше, словно загодя знал, где ей будет неприятно или больно, поэтому избегал казусов. Роксэт тем временем уже давно заприметила достоинство ее партнера, твердо упирающиеся в бок. Рука сама легла на его головку, а пальцы легонько сжали. Карс не отреагировал, а может, вообще ничего не почувствовал? Тогда Роксэт решилась перейти к следующему серьезному шагу и обвила пенис ладонью целиком, начиная тереть его совсем неопытно и нежно. Это продолжалось недолго, ибо уже через скорое время девушка с огорчением заглянула в глаза партнеру. — Вы ничего… не чувствуете? — Мне приятно, — ответил сразу же пиллармен. — Но одного «приятно» для меня мало. Стоит немного поработать.       От таких легоньких поглаживаний Карс понял, что возьмет инициативу в свои руки в буквальном смысле, поэтому второй рукой он обхватил ладошку девушки со своим прибором. Сжал он его достаточно сильно и принялся водить вверх-вниз. Размер увеличивался, как и толщина, а Роксэт была рада тому, что удовольствие отныне испытывает не только она. — Продолжай в том же духе, Роксэт. Именно так. — Да. Хорошо.       Она хотела видеть его лицо, поэтому каждый раз всматривалась в него. Карс высвободил руку и навис над девушкой. Волосы упали по обе стороны от ее головы, и она увидела запечатленную эмоцию услады на его лице. Горячий торс мужчины соприкоснулся с ее животиком и почти прижал трепещущее тело самки к лежанке своим весом. — Господин Карс, — очень протяжно и тихо выдала Роксэт, пиллармен вцепился в нее своим твердым взглядом рубиновых глаз, пронзительных и острых. — Я хочу принять вас внутрь. Прошу. Вы раздразнили меня достаточно. Я готова.       И вправду, не отрываясь от порозовевшего лица девушки, Карс вытащил пальцы из ее лона и поднял. От того, что увидела Роксэт, ее щеки прямо-таки побагровели, а как стало жарко. Кровь в жилах зациркулировала в бешеном темпе, сердце пропускало боле 200-от ударов в минуту. Вниз по длинным пальцам мужчины стекала полупрозрачная жидкость, похожая на слизь. Одним движением Карс перевернул девушку на бок, а сам пристроился со спины и заглянул через плече. Роксэт смотрела, как между ее бедер показалась головка члена. Проскользнула чуть дальше и снова спряталась. Карс притормозил, зациклив внимание на круглых ягодицах девушки. И тут решил подразнить партнершу еще немного. Сперва он коснулся ее плеча, нарочно медленно и щекотно провел вдоль руки, потом талии. Роксэт вздрогнула, а Карс продолжил. Пальцы поменяли маршрут и крупная ладонь переместилась на ее попу. Мужчина прислушался к дрожащим всхлипам пилларвумен и ее критическому состоянию. Все ее тело было неконтролируемо чувствительным, где бы не прошлась рука Карса. — Роксэт, — позвал он ее, девушка послушно подняла голову. — Тебе нравится, когда я всячески прошу поцеловать меня? — О чем вы? — Почему ты не целуешь меня первой, как я тебя? Все еще волнуешься?       Черные зрачки в ее глазах увеличились настолько, что радужка потемнела. Вообще-то, он оказался прав. Попытки Роксэт целовать Карса казались ей позорными и неумелыми, а легкие поцелуи в грудь и подавно он даже не заметил, судя по всему. Его напористость нравилась девушке куда больше собственных попыток найти губы мужчины и поцеловать его. Но Роксэт не теряла надежду и снова, как по велению ее покровителя потянула голову к невозмутимому лицу пиллармена и к его губам. Оказалось это не слишком удобно, но Карс пошел навстречу и сократил расстояние между их лицами, а девушка подняла руку, зарывая пальцы в его волосы. И пока малышка Роксэт отвлеклась на свой четвертый по очереди поцелуй, половой агрегат мужчины уперся ей в промежность, и аккуратно Карс ввел его внутрь. Девушка схватила за волосы партнера с большой силой и чуть не оборвала поцелуй, но хуже всего, чуть не укусила его или не ударила от, казалось бы, ожидаемого проникновения. Тело Роксэт было готово, но сама девушка по-прежнему встревожена, поэтому неосознанно причинила боль мужчине. Да вот только самому Карсу даже понравилась ее грубость и ее перемены в поведении, от нежной девственной любовницы к впечатляющей силой хищницы. Оказавшись внутри, мужчина подхватил ногу девушки и погрузился еще глубже, встретившись бедрами с ягодицами его самки вплотную. Из ее теплых губ разлился стон, как вода из живительного источника, свежая и мягкая. Роксэт отбросила голову на плече Карсу, одна его рука прошла под ее талией и легла на живот, второй он продолжал поддерживать ногу и возобновил движение. — Гос… подин Карс…       Но он молчал и почувствовал жар в области паха и половых органов. Длинные волосы уже прилипли к спине и даже лицу. Карс приложил голову к ее пульсирующему виску и молча дышал прямо в ухо. В пещере звучали стоны одной лишь Роксэт. Плотный орган мужчины проникал в нее очень мягко и плавно. Девушку даже посетила мысль, что она чувствует рельефные кровеносные сосуды на его пенисе, что она очень плотно сжимает его внутри. Все ощущалось слишком сильно. Карс снова схватил мягкие груди партнерши и сжал, как сжимал и ее ногу. Проталкиваясь внутрь влагалища этой девушки, которую он никогда не представлял в своих объятьях, мужчина зациклился на допущении того, что и сам в коем-то веке испытывает удовольствие. Видите ли, Карс никогда не делал ничего, что не приносило ему удовольствия, однако половой акт в памяти не имел место быть, потому что еще ни разу не был насыщен таким же наслаждением, как сейчас. Он не мог понять, то ли дело в этом особом запахе, который издавала возбужденная женщина, и который привлекал его. То ли в длительном застое. В любом случае и то, и другое заполнила собой Роксэт, именно эта самка. Ведь не просто так Карс выбрал именно ее. Внутри Роксэт было скользко и туго. Карс чувствовал, как раз за разом он делает движение на выходе, и ее влагалище само выталкивает член наружу, сжимаясь обратно. Тогда он говорил себе, что обязан ощутить это еще раз, а потом снова первым тянулся к своей самке за поцелуями.       Кульминационный момент приблизился быстрее, чем Карс предполагал. Его движения стали резче и глубже, на лице он нахмурился, сжал челюсть. — Карс… — не выдерживая ритма мужчины, произнесла Роксэт между вздохами. — О, Карс. — Продолжай. Зови меня. — Ка-арс!       Пиллармен ускорился. — Еще, Роксэт. — Ах… Мой Карс…       И сколько раз из уст Роксэт вырвалось его имя, точно не угадать. Когда мужчина наконец почувствовал, что вот-вот извергнет свое семя, быстро вынул член и прижался к самке всем телом. Роксэт прогнулась, выставив ягодицы прямо ему в пах и придавив упругое достоинство. Карс прорычал, вцепился зубами в шею девушке, а через секунду излил ей на спину теплую бледную жидкость. Мышцы напряглись, окаменели от финального рывка. Настолько Карс сильно зажал девушку в собственной хватке, что казалось, та лишилась возможности не только двигаться, но и дышать. А дышать она действительно не могла, потому как пиллармен сжал ее горло в мгновенном порыве страсти.       День продолжался дольше, чем обычно, прямо-таки время остановилось. Пока без перерыва гремела музыка в подземелье, веселье продолжалось, в глубинах узких тоннелей, в одной из пещер обители людей из колонн, Карс снова и снова наслаждался сладким телом Роксэт.

▽

      В полную луну ночные просторы освещались гораздо ярче, чем в любое другое время лунных фаз. Бледно-желтый диск в черном небе весел совсем низко. Между травами и колосьями, поля которых простирались до горизонтов, летали светлячки. Ночные птицы и животные выходили на охоту, принимаясь рыскать по земле в поисках пищи. А где-то в направлении юго-востока от главной обители богов, почитаемых людьми, располагалось большое зеркальное озеро. Многие животные и люди приходили к источнику, испить из него, но сейчас, затаившись в кустах, никто из ночных созданий не осмеливался и близко подойти к пруду.       Всплеск воды спугнул проплывающих мимо рыб. Роксэт медленно приподнялась из полусогнутого положения. Вода сбегала с ее длинных волос и тела тонкими струйками. Девушка плотно прижалась к груди своего партнера и провела языком вдоль его шеи, по пульсирующей жилке. Карс крепко обнял свою самку, скользя рукой с круглой попы вниз, к ее дырочке. Он не успел ввести пальцы внутрь, как девушка запрыгнула на его узкие, мясистые бедра, сцепив ноги в замок. Больше Карсу не приходилось напоминать девушке о поцелуях, Роксэт отныне самостоятельно находила его губы. Она была похожа на ненасытную дикую пуму, которая никого, кроме одного единственного самца не желает и которая понимает, что ее аппетиты растут. Стоя на половину в воде, пиллармен держал девушку за спину, пока Роксэт наслаждалась тем, насколько же близко Карс подпускал ее к себе. Она могла чувствовать его температуру тела и пульс. Но это всего лишь существенные мелочи по сравнению с возможностью всецело влиять на эту же температуру тела, на пульс, на мысли и чувства. Когда она совсем близко, не только Роксэт под контролем Карса, но и Карс под контролем Роксэт.       Девушка легонько коснулась лица пиллармена, глядя ему во все те же глаза. Карса не мало поражало то, как же она была с ним нежна и аккуратна, словно боялась быть грубой и напористой, как другие женские особи. Ее тонкие пальцы скользнули вниз по сильной шее. Она наклонилась и поцеловала слегка опухшие губы. Несомненно, для слишком важного Карса подобная простота была диковинной. Ее тихая эмоциональность, молчаливость и покорность. Еще ни одна женская особь не была с ним так ласкова. Подумать только, авторитетный Карс сравнивает между собой всех его партнерш и находит изъяны в каждой, которая стоит рядом с ней. Роксэт. Тем не менее пиллармену нравилось то, какая Роксэт не неуверенная, а мягкая по отношению к нему. И касается ли это только его? А если нет, то был ли у нее кто-то еще? Сейчас уже не имеет значения. После ночи в пещере под грохот веселящейся толпы, Карс и Роксэт где и когда только не находили друг друга. По необъяснимой причине Карса впервые за долгое время настолько тянуло к кому-то. Он желал ее постоянно, но отдавал себе отчет лишь в том, что это чувство — неконтролируемый временный интерес и жажда, которую он будет утолять долго и упорно, пока не достигнет предела.       Карс твердо стоял на ногах, с легкостью держа свою партнершу. Его рука проникла девушке между ног, сразу после чего послышался ее короткий стон. Он делал бы это раз за разом лишь бы снова слушать внезапные вздохи прямо в губы, видеть ее млеющий облик. Это было совершенно необязательно, но как же Карс любил прелюдии. Одна из вещей, которую постоянно любила повторять Роксэт — поправлять его пышные волосы. Карс еще ни разу не возразил девушке. Между тем, он еще ни разу не позволял какой-то другой самке трогать его и тем более целовать. Однако, колоссальное удовольствие по части нежностей Карсу, как и Роксэт доставляли их рога. Рога пилларменов это один из самых чувствительных элементов их тела. Рога могут считывать и анализировать информацию об окружении, о других живых существах, и даже о погодных изменениях. Это самый уязвимый и в тоже время мощный атрибут в жизни пилларменов. Когда их рога соприкасались, Роксэт теряла самоконтроль, волна блаженства накрывала ее с головой, и не только одну ее. Они могли не просто чувствовать друг друга, но и понимать без слов все желания. В такие моменты Карс непривычно для самого себя не сдерживался от хриплых стонов. — Ваш голос прекрасен, — шепнула девушка, касаясь губами его скулы. — Только голос? — Нет, не только. Ааах!       Карс снова без предупреждения вошел в ее жаркое влагалище, которое дразнило его вот уже целую ночь. Роксэт запрокинула голову, вытягивая гибкую шею, а пиллармен набросился на нее с поцелуями. От сильных и точных движений его бедер вокруг в источнике заплескалась вода, она же создавала и сопротивление, но Карсу это отнюдь не мешало. Он продолжал толкаться внутрь самки с прежней интенсивностью, препятствие воды заставляло его прикладывать больше усилий, сконцентрировав все свое внимание и силы на одной Роксэт.       Говоря о спаривании пилларменов, как и о пожирании человеческой плоти, оно выходит за пределы нормы. В первую очередь, это неконтролируемая сила и необузданность по отношению к партнеру. Роксэт совершенно точно не была готова к тому, что на нее обрушится шквал безумной и такой энергичной атаки. Проникновения становились сильнее и жестче. Роксэт от напряжения сдавливала ногами бедра мужчина с такой силой, что его движения заметно приостанавливались. Тогда он сделал сильный и резкий толчок, девушка сцепила зубы и в порыве одновременной страсти со злостью за причиненные неудобства рассекла Карсу спину до самого мяса. Когда она осознала, что с ее руки стекает не вода, а кровь, Роксэт впала в бесконтрольный ступор. — Ваша… Это ваша кровь. — Роксэт. — Я поранила вас, господин Карс!       Вода в пруду окрасилась полупрозрачным темным цветом, запах крови стоял прямо в жарком воздухе вокруг них. Карс не почувствовал ничего, кроме самой малости неожиданного исхода нынешних событий. Рана на его спине от руки девушки была глубокой и ровной. Порез рассек кожу с поразительной точностью вдоль спинной мышцы. Карс бросил взгляд за плече, куда виноватыми глазами смотрела Роксэт. — Прости…       Но некогда встревоженный вид пилларвумен изменился на завороженный. Мужчина уставился на партнершу, девушка положила ладонь на ранение, которое уже начало затягиваться, но все еще истекать кровью. Она высунула язык и слизала густые, красные капли биологической жидкости с его кожи. Как обстоят дела со спиной, Карса волновало не так же сильно, как опьяненная его собственной кровью Роксэт. Когда он повернулся, чтобы проверить, увидел на ее губах кровь, сочащуюся вниз по шеи, на грудь. Она смотрела на него несколько устало, а с приоткрытого ротика показался язык, слизывающий горячую жидкость. — Ты безумна, Роксэт, — выдал пиллармен. — А еще ты только что поглотила часть моей жизненной силы.       Он подошел к ней впритык и схватил за шею. Девушка глубоко вдохнула и намертво приковала свой взгляд к абсолютно бесстрастному, холодному лицу Карса. Он ненасытно пожирал Роксэт своим настойчивым взглядом с той мыслью, что отныне он преодолел рубеж простого интереса и желает испытывать много новых, неожиданных впечатлений. Он услышал тихое шипение и понял, что самка схватила его за руку так же уверенно и сильно. Карс усмехнулся, ибо не мог устоять перед видом того, как в его же руках Роксэт менялась. Но когда она снова всхлипнула и простонала, а глаза заслезились, он отпустил ее и подхватил, прижимая обратно к своим бедрам и все еще твердому члену. — Возьми его в руку, Роксэт. Возьми.       Девушка послушно обвила пальцами пенис. Однако же, итак возбужденному пиллармену было мало одних ласк и вздохов. Но не стоит игнорировать, что именно за рамки вон выходящее, поведение и причуды Роксэт разжигали пламя внутри Карса и толкали его на такие же поступки, в которых, казалось бы, не заложен особый смысл.       Мужчина резко задрал голову партнерши и провел языком в месте, где все еще текла кровь. Внезапно Карс зажмурился, привычное выражение его невозмутимого лица изменилось таким откровенным блаженством. Он уткнулся головой самке в шею и вдохнул ее запах. Пульсация сонной артерии в ее горле разогревала всю кожу, особенно там, у основания шеи, рядом с губами пиллармена. Горячая. Разящая горько-сладким ароматом. — Роксэт.       Он попытался максимально безэмоционально или невозмутимо произнести ее имя, но получилось с натяжкой, очень слабо, совсем не так, как обычно. Девушка жарко дышала ему в ухо и не отреагировала. — Роксэт, — более низким голосом позвал он ее снова. — Это успех.       В ответ мужчина услышал только сиплый вздох от сбившегося дыхания самки. Роксэт продолжала вполне естественно и в прежнем темпе повторять стандартные движения стимуляции, держа в полном охвате половой член своего партнера. Он заметно пульсировал прямо в ее ладошке и снова начал восстанавливать форму твердого, вместе с тем и упругого стержня. Казалось, он даже приобретал более насыщенный розоватый цвет, но уже телесный к основанию, и естественно куда сильнее скользил в пальцах. Карс рыкнул, словно горделивый лев, протяжным, глухим ревом. Внизу стремительно нарастало сладкое и приятно ноющее давление. Он обустроил ладони на девичьих ягодицах для удобства, сжимая в руках и по-прежнему не поднимая головы, не заглядывая на Роксэт своими глазами и лицом, которое испытывает такое удовольствие. Но закончить начатое девушке не удалось, ибо не так уж и долго Карс планировал наслаждаться ласками и потехами с помощью одних только рук, куда сильнее его манила мокрая, тугая щелка Роксэт. Ухватив партнершу за руку у места плечевого браслета из метала, на мгновенье девушка даже почувствовала неприятную боль от такого рывка, но поделать то уже ничего не была в силах, а главное — не успела. Карс обернул ее задом и уложил на холодный камень, что выступал прямо из воды. Влажные волосы мужчина не спеша себе убрал девушке со спины на плече, открывая более развернутый вид на ее гибкий стан, узкую талию и широкие бедра. Крупная пятерня сперва легла ей на голову, а вот уже внизу Роксэт очень хорошо почувствовала все тот же могучий член пиллармена, пока только лежавший на ее кругленькой попе. — Ноги шире, — выдал мужчина, скользя рукой вниз, вдоль хребта и к поясничным ямочкам. И она снова послушалась своего повелителя. — Очень хорошо.       Вслед за тем, Роксэт почувствовала, как большой палец ее партнера опускается вниз, начиная исследовать мягкую и нежную ложбинку. Проскальзывает в расщелину между половыми губами, где находит самое сокровенное. Уже на этом этапе Роксэт понимает и принимает свою беспомощность перед Карсом, а в такой позе — подавно. Вместо мускулистого и горячего тела своего партнера, девушка прижимается к холодному валуну и пускает на него свои несколько капель слез, которые текут тоненькими дорожками по щекам. От чего эти слезы, Роксэт не знает, но догадывается, что от умопомрачительного соитие с ее обожаемым наставником и мужчиной, которого она вожделеет до беспамятства. В процессе сношения длинноволосая прямо-таки вынуждена была схватиться за края каменного выступа, на котором лежала грудью. С каждым толчком твердый минерал, служивший для удобства акта самих пилларменов, разрушался прямо на глазах, осыпался и раскалывался от сильного давления и даже вибрации. Трудно представить, какого было бы впечатление простых людей, увидев они такое? — Гос… подин К-Карс… — вкупе со вздохами и импульсами в области таза кое-как еле выговорила Роксэт, и думала, услышит ли ее пиллармен. — Я чувствую… чувствую это. — Скажи мне, Роксэт. То, что ты чувствуешь.       Девушка вздрогнула. Ее мышцы напряглись, и последовало это странное, но интригующее ощущение. Порог между тягучим продолжительным давлением, что распирает тебя, словно пытается вырваться наружу, и вырывается через стоны и вздохи, через истому и усталость. Приходит момент, когда контроль лишается смысла, мышцы сокращаются быстро, внизу затягивается узел, тело прогибается, ты задерживаешь итак прерывистое дыхание. И это сладкое чувство, это неповторимое и несравнимое чувство, это неподдельное ощущение, как импульс нервных возбуждений, проходящий сквозь все тело, ломит и опустошает ото всех сил, делая тебя абсолютно беззащитным, но безмерно счастливым. — Удовольствие, — протянула Роксэт хриплым голосом и затряслась в мучительной судороге.       Протяжные стоны и плеск воды закончились еще не скоро. Роксэт не хватало воздуха, Роксэт из раза в раз отдавалась чувству удовлетворения, как и ее партнер, не замечая за собой внезапные скачки агрессии, проявляющиеся в желании что-нибудь разрушить, в лучшем случае. Казалось, этим безудержным играм не было предела и вообще толкового объяснение. А помимо того Роксэт безотказно продолжала принимать в себя новые порции семени Карса.       В глубине пустынной чащи, из высокой травы выглядывали бесстыжие глаза. Следить за уединенными Карсом и Роксэт ему позволяло чувство наглости. Хотя, в том, чтобы становиться свидетелем обычного полового сношения не присутствовало никаких признаков наглости, пока ты оставался незамеченным. Так он считал. Пиллармен. Один из клана. Как и почему оказавшийся в этом месте, в это время — наверняка случайность, но слишком нежеланная.       «Так вот чем занимается наш многоуважаемый Карс по ночам».       Подумал мужчина, упрямо продолжая разглядывать с отвращением или завистью примитивную картину спаривания пилларменов.       «Самый обычный пошлый и развратный ублюдорожденный мерзавец все это время лишь скрывался за маской гения и мудреца».       «И после всего увиденного, он еще будет надеяться, что его идею с маской примет племя? Я бы еще понял, будь это высокоранговая женщина, но какая-то ограниченная и незамысловатая девка. Позор, Карс. Позор тебе! А ведь когда-то я уважал тебя. Когда-то была надежда, что ты расцветешь и займешь место главы. Ну теперь-то этому не бывать».

▽

      Социальный статус. Что-что, а статус в обществе это, пожалуй, то, в чем пиллармены от людей не отличались. Да и к чему мелочиться? Даже некоторые виды животных имели понятие об иерархии. Карс, которого издавна считали гением, интеллектуалом, существом, наделенным большими знаниями, что использовал их в целях саморазвития. И она, человек из колонны, та, чье имя знали вряд ли многие, та, кто посрамила себя репутацией низшего создания среди всех своими примитивными интересами наблюдения за жизнью таких примитивных существ, как люди. На взгляд пилларменов, подобная репутация ничего хорошего для общества их вида не представляла и не несла. Увидеть рядом с Карсом Роксэт, значило падение статуса Карса в обществе и в глазах его соплеменников. — Карс слишком сильно изменился. И не в лучшую сторону, как я погляжу. Он всегда себе на уме, что-то планирует, что-то ищет, да и компания у него весьма сомнительная. — Эйсидиси? Теперь и он? — Плевать на Эйсидиси!       Раздался грубый крик внезапной, но оправданной агрессии. Тогда все слушающие уставились на своего рассказчика так, как не смотрели еще до того. Грозный, огромный, в разы превосходящий практически любого из пилларменов. Это был самый кровожадный человек из колонны. Таких еще называли изуверами. Они жестоки не только к людям и животным, но и представителям своего вида. Внешне он всецело соответствовал собственному характеру. Грубые и крупные черты лица, большая челюсть, впалые щеки, острый орлиный взгляд и высокий лоб. Его кожа была темнее, чем у кого-либо, на руках, как и ногах, а так же на груди присутствовала черная растительность. Длинные, но редкие волосы на голове так же имели черный цвет. Желтые глаза, хищные зубы, как у зверя. На пальцах когти, на теле грубая драконья кожа, но скорее шкура или даже чешуя, как панцирь. А глубокие шрамы — показатель его жестокого, боевого прошлого. — Этот безответственный болван Эйсидиси всегда был и будет в тени своего господина. Карс им пользуется, об этом знают все, кроме самого Эйсидиси.       Жестоко и несправедливо обвинять кого бы то ни было в преданности своим взглядам, а у Эйсидиси и Карса они непременно совпадали. — Тогда о ком ты говоришь?       Пиллармен скривил хищную физиономию на этот вопрос, но скорее на сам ответ. — Роксэт, — с отвращением и пренебрежением произнес он. — Роксэт? Вранье! Роксэт глупая, невыразительная и совершенно легкомысленная личность, ко всему прочему слишком молодая, слишком. Такие, как она рядом с Карсом даже не стоят. — Я знаю, что говорю, — раздражительность послышалась в его голосе. — Я видел их вместе. Карс рассматривает Роксэт ни что иное, как объект удовлетворения его низших потребностей. И я имею ввиду спаривание.       У себя за спиной и в толпе он услышал перешептывание. Говорило это о внезапно подкосившейся репутации Карса в глазах его народа, а не в подозрении клеветы на Карса его же соплеменником. Этому Толстошкур был чрезвычайно рад. — При всем этом он еще смеет продвигать в наше общество навязчивые идеи своего совершенного изобретения. Каменной маски. Я более позорной глупости не слышал! Мы — самый развитый живой вид в мире не нуждаемся в том, чтобы изменять структуру своей жизни, своего тела и своего разума, которые даровала нам природа. Мы должны оставаться теми, кем есть. Как этот ублюдок смеет заявлять, что мы непрогрессирующее и тем более неполноценное общество?! Как у этого наглеца язык поворачивается делать подобные заявления?       Озлобленный пиллармен обошел круг тяжелым шагом и взгляда его многие хотели только избежать, настолько он был омерзителен. И никому даже в голову не пришло, что Толстошкур может открыто клеветать на Карса, ведь кроме зависти и злобы в нем не было ничего. В том, что Карс был не только умнее, но и импозантней. Его мнение почитали все, к нему прислушивались. Наконец у Карса появилась самка, постоянная, так еще и молодая. А молодая, значит неопытная и податливая, а значит с ней вольно делать все, что только пожелает ее самец. Но вот пошатнуть доверие соплеменников для Толстошкура проще простого. Зачем прислушиваться к новым идеям, если можно уничтожить на корню перспективу абсолютно другого будущего, пришедшего на смену старому? — Я всегда считал Карса достойнейшим, я видел в нем авторитет, но он опозорил себя тем, что связался с Роксэт и пошел против нас. — Свойства Каменной маски обещают дарование жизни вне страхе перед солнцем. — И вы всерьез считаете, что такой мизантроп разделит с вами прелести собственного творения? Абсолютно со всеми? Не заблуждайтесь. Эти трое уже давно спланировали, как убьют каждого из вас. Каждого по-очереди. — И к чему ты все это клонишь?       Пиллармен усмехнулся в кривой улыбке. Его лицо, несмотря на собственную регенерацию не смогло вернуть прежний вид после стольких ранений. Шрамы на щеках и лбу не позволяли приобретать лицу былой приличный облик. Это был хищник в человеческом теле. Взглянув с явной гнильцой на своих соплеменнеков, он изрек. — Карса, Эйсидиси и Роксэт полагается убить.

▽

      Полевые травы размером с рост человека тихо колосились по ветру. Внизу, на слегка примятой траве лежал Карс, где его совершенно не было видно, как и Роксэт, устроившуюся сверху. Девушка поверхностно и легонько оставляла поцелуи на губах партнера. Карс на первый взгляд будто и не отвечал на ласки, предпочитая держать девушку за мягкие места и сжимать в руках, от чего та стонала то тихо, то протяжно. Ему нравилось каждый раз дразнить ее вот так. Жаркое и к тому времени уже влажное тело Роксэт скользило по поверхности кожи ее партнера. Иногда она увиливала с поцелуями к его шее, груди и даже к рогам, но особенно любила его мягкие губы. Роксэт перестала испытывать боязнь или неуверенность перед Карсом. Скорее всего уверенности ей придавал именно он сам, позволяя исследовать всего себя, ни в чем не отказывая.       Ерзая бедрами верхом на своем партнере, Роксэт начала чувствовать постепенно твердеющий половой член. Девушка перевернулась набок и задрала ногу выше, чтобы дать возможность Карсу ни во что не упираться. Член выпрямился и коснулся ягодицы самки. Не успела Роксэт оглянуться, как мужчина схватил ее за ногу и сжал, а второй рукой придавил за спину к своему торсу. Роксэт вздрагивала в его руках все заметней, Карс даже мог уверенно заявить, что чувствовал импульсы возбуждения внизу у ее влагалища. Он тихо наблюдал ее поведение и все действия, которые она последовательно предпринимала. Так например, уже когда член достиг пика эрекции, Роксэт обхватила его рукой у основания, и глядя с украдкой в лицо мужчины, то сжимала, то начинала стимулировать привычными движениями. — Возьми его в рот.       Слишком спонтанно Роксэт остолбенела, а потом увидела, что Карс уже успел приподняться с лежачего положения на локти, твердо и даже требовательно всматриваясь в ее зацикленный взгляд. — Хочешь?       Длинноволосая приоткрыла губы в попытке что-нибудь ответить, но что, думала девица. Хоть она и чувствовала себя непосредственно в присутствии Карса и в близости с ним, что-то новое всегда воспринимала в штыки. Пиллармен это, конечно же, видел наяву и надлежащим образом усмехался. — Ты же видела, как это делают люди. Со мной попробовать не хочешь?       Да какого черта? Вроде она откажется. Просто Роксэт в этом деле всегда вела себя немного сдержано и не бросалась каждый раз на член ее партнера, как голодный ягуар на дичь. В этом ее выдавала неопытность.       Девушка оглянулась и вместе с Карсом посмотрела на предмет их общего внимания. — Я хочу, — тихонько ответила она. — И я хочу, Роксэт.       Девушка дернула головой и большими глазами уставилась на мужчину. Какая невинность проснулась в ее взгляде, грех было обращаться с ней резко и жестоко. Карс победно одарил ее своей лихой улыбкой наповал. — Сделай мне приятно.       Уже когда Роксэт удобно пристроилась между ног пиллармена, наклонилась и настроилась, столкнулась с проблемой, что совершенно не знает, с чего ей начать да и как не оплошать на глазах у ее самца. Карс слишком требовательный в этом плане. Не станет же он спариваться с первой встречной. Роксэт он впустил к себе так близко и проявил доверие, он ее ласкал, ублажал, дарил столько прекрасных ощущений, знакомил с новым опытом. Следовательно, рассчитывал на отдачу и в свою сторону. А она, она же впервые сталкивается с такими вещами. Как справиться с нерешительностью и начать действовать без колебаний? Сейчас она думала еще и о том, как бы Карс не прочел это на ее лице. И все-таки он прочел. — Не узнаешь, пока не попробуешь, Роксэт, — произнес мужчина. Длинноволосая все смотрела на пенис перед собой и тормозила. Карс намеренно приподнял бедра и характерно промурлыкал, словно большой дикий кот. — Неужели, он впервые тебя смущает? — Не смущает. — Тогда в чем дело?       Девушка подняла растерянные глаза на мужчину. — Я опозорюсь.       Карс хмыкнул и даже не удержался от смешка в сторону самки. Признаться, она была безупречно милой в этот момент. Карс и предположить не мог таких мыслей, но так оно и было. Он резко поднялся, протягивая руку к лицу девушки. Взяв ее за подбородок и уверенно притянув ближе к себе, он ответил: — А я хочу, чтобы это сделала именно ты. И я не откажусь даже если буду наверняка знать, что у тебя ничего не получится.       И он прильнул к ней, совершенно неожиданно заключив на губах такой глубокий поцелуй. — Начинай.       Он сказал это довольно строго, словно приказал, а не попросил. Но все равно, если бы Роксэт не хотела или еще больше усомнилась в себе, отказалась бы. А так, разумеется, она хотела и еще как. Хотела попробовать с ним все.       Предприняв еще одну попытку, Роксэт повторно взяла в руку длинноватый половой орган и сперва провела скользящим движением то к верху, то к его основанию. Наклонилась ближе и обхватила розовую головку губами. Карс, наблюдавший за всем этим впервые свел брови у переносицы, хоть и незаметно. Оценив произошедшее, Роксэт уже более уверенно погрузила в рот всю головку пениса, а потом и тело полового члена. Сперва трудность состояла лишь в непривычном ощущении присутствия инородного тела во рту продолжительное время. Но когда Роксэт только начала привыкать к этому чувству осознала, что не может принять его слишком глубоко из-за толщины. В этот момент она и начала нервничать, понимая, как выглядит со стороны, находясь полусогнутой с членом во рту и совсем не предпринимает каких-либо дальнейших стимулирующих оральных действий. А еще она по-прежнему смотрела прямо в пах, что вводило ее в неловкость гораздо больше бездействия. Но Карс совершенно не спешил и все продолжал наблюдать. Тут Роксэт ненадолго решила выпустить его изо рта и обвела вокруг языком, а после этого коснулась выемки наружного отверстия уретры на конце головки. Карс снова отреагировал почти незаметно и почувствовал прилив крови к паху. Не удержавшись, пиллармен вздохнул. Услышав удовлетворенный голос мужчины, Роксэт закрыла глаза и совершенно уверенно снова погрузила пенис в ротовое вместилище. Со второго раза ей удалось сделать это глубже. Девушка проронила глухой стон и уперлась руками в бедра Карса. Ее язык, как и губы скользили по всей форме и толщине органа. Со временем погружение стало таким свободным и глубоким, что сама Роксэт этого уже и не заметила, оставшись увлеченной тяжелым дыханием Карса. — Еще… — всячески вырывалось с его губ, когда девушка сокращала темп или вынимала изо рта пульсирующий орган. — Еще, Роксэт.       Честно говоря, она и не собиралась останавливаться, Роксэт понравилось, а понравилось ли Карсу? Можно сказать одно, он увлекся и он к удивлению оценил то, как самка оставляла легкие покусывания зубами по длине всей его разгоряченной плоти. Такого эффекта Карс никак не мог ожидать, ему предоставилась возможность испытать поистине великолепные чувства. Запрокидывая голову, он видел перед собой тысячи мерцающих звезд в глубинах небес, потом опускал голову и возвращал взгляд к потрясающему зрелищу внизу. Его бедра начинали самостоятельно двигаться навстречу урегулированным действиям девушки. Перед глазами пенис то исчезал у самки во рту, то появлялся снова. В конце концов Роксэт погрузила член так глубоко и задержала внутри, что Карс бурно и громко простонал, прикрыв глаза. — Роксэээт… — взвыл мужчина, кладя руку девушке на голову. — Повтори это.       Пилларвумен послушно погрузила в рот орган под самый корень и готовилась одарить партнера повторным удовлетворением, но вдруг его поведение слегка сбило с толку. Карс замер и лишил самку внимания. Признаться честно, ему это далось совсем нелегко, когда он чувствовал, что желанное семяизвержение уже на подходе. Где-то поблизости он неожиданно почувствовал чужое присутствие. И каково было его раздражение, увидев он в поле зрения преспокойного Эйсидиси. Согнутая раком Роксэт и развалившийся под ней Карс одновременно уставились на седовласого, что неподалеку подпирал сухое дерево и ждал, когда же его наконец заметят. — Продолжайте, я вам не помешаю. Дождусь апогея, тогда и поговорим, — иронично заявил пиллармен, продолжая смотреть куда-угодно, кроме жаркой парочки. — Лучше тебе уйти, Эйсидиси, — произнес Карс, Роксэт тем временем приподнялась, выпустив изо рта свое недавнее утешение. — Увы, у меня к тебе разговор, Карс. Неотложный. — Не заставляй меня подниматься.       Роксэт подползла ближе к мужчине и прижалась к его груди. Эта внезапная сосредоточенность поразила ее. Эти строгие глаза и неудовлетворенность в адрес Эйсидиси. В этот момент она захотела Карса еще сильнее. Тем временем он приобнял девушку за талию, а второй свободной рукой сделал упор в землю, но все так же продолжал сверлить взглядом незваного гостя. — А ты поднимись.       И вот Эйсидиси без колебаний направил взгляд в сторону друга. Ну и наглец. — Ну ладно, если я отвернусь, это будет засчитано? — с издевкой и ребячеством усмехнулся мужчина. — Тогда ты уже давно должен был это сделать.       Он не ответил, измерил друга взглядом, потом быстро оценил обнаженную Роксэт рядом с Карсом и зашел за дерево, приняв недавнюю позу и скрестив на груди руки. Карс вернулся к девушке и взглядом указал ей на эрегированный половой член, все еще пребывающий в состоянии возбуждения. И никакой Эйсидиси не поспособствовал внезапному отходу кровенаполнения от детородного органа. Роксэт от впечатления уронила челюсть.       Финальная стимуляция произошла быстро и успешно. Стоило Роксэт окунуть пенис обратно в рот, проработать пару последних движений, и Карс излился. Каких только усилий ему стояло держать себя в руках, когда он так привычно вел диалог с Эйсидиси. Эйсидиси, который оценивающе слушал стоны и сладостное, удовлетворенное рычание Карса у себя за спиной.       Как оказалось, тот самый Эйсидиси прервал уединение Карса и Роксэт не спроста и не в поисках неприятностей. От седовласого они узнали, но скорее впервые получили подтверждения очевидных неодобрительных откликов соплеменников Карса по поводу его изобретения, по поводу его самого и по поводу его связей с Роксэт. Как он и думал, вокруг него оказались одни идиоты.       Эйсидиси усмехнулся, видимо вспоминая самого главного дебошира и возмутителя спокойствия, который настолько увлекся своей ролью обвинителя, что даже не подумал о предосторожности. — А еще называл меня болваном, когда сам клеветал на нас в пещере с нулевой звукоизоляцией. Идиот. — Что предлагаешь? — спокойно поинтересовался Карс у друга. — Кастрацию, — пошутил Эйсидиси и засмеялся. — А если честно, Карс, нужно быть на чеку. Мне кажется, теперь мы трое сами по себе.       Роксэт, которая все только молча выслушивала, взглянула на Карса, ожидая его окончательный вердикт. К удивлению самой девушки мужчина оставался так же спокоен, как и до услышанного. И не удивительно, если принять в учет, что Карс давно прослеживал в своих сородичах подобное отношение к его деятельности. Теперь все само стало на свои места. И вопрос оставался не закрыт, пока по земле ходил тот самый, единственный подстрекатель и смутьян, а теперь и целый народ.       Мужчина взглянул на девушку, которая все время молча слушала разговор пилларменов. Он не сразу мог понять, то ли ей страшно, то ли она просто погружена в собственные мысли. Но скорее склонялся к первому. Роксэт не поставили ни во что, сразу обвинив в слепой преданности Карсу, в том, что он ею всего лишь пользовался, как хотел и сколько. Она поняла, что нет у нее вовсе ни привилегий, ни статуса, все, что она может — спрятаться за спиной господина Карса, ведь он ее единственная опора.

▽

— Куда ты меня ведешь? — Хочу показать кое-что. — Почему ты это делаешь?       Карс глядел девушке в затылок, пока она в очередной раз вела его, неизвестными мужчине до сих пор, тропами. Столько лет разницы в возрасте, но Карс с легкостью удивлялся тому, что Роксэт знает всю местность далеко за пределами пещер людей из колонн, как свои пять пальцев. А еще она неоднократно подтверждала то, как хорошо знает людей и их привычки.       Девушка коротко улыбнулась, поправляя свои мягкие волосы, которые никогда ранее, но если только очень редко трогала. — Я люблю делиться с вами тем, что знаю и тем, что у меня есть, — она внезапно обернулась и заглянула мужчине в глаза, тот остановился. — Я хочу успеть. — Успеть, к чему?       Но после этого девушка промолчала и быстро устремилась дальше. — Роксэт. — Что? — Ты мне не ответила.       Уже не раз Карс ловил Роксэт на том, как она непостоянна. Ему не доставляло это дискомфорта, скорее еще больше интриговало. А сейчас она и подавно не была похожа на себя прежнюю. Стоило учесть тот факт, что она отказалась возвращаться в пещеры. — Древесное Божество — Арсан*. Слышали хоть раз о нем? — Еще одно Божество? — поверхностно продолжил Карс. Девушка нахмурилась. — Так его называют люди. Это гигантское красное дерево, растущее на равнине, а не в лесу. С его высотой не каждая скала сравниться. Это самый крупный живой организм, который я когда-либо видела.       В глазах Карса промелькнул интерес, но и негодование от того, что он все еще не в силах понять инициативы Роксэт. Она по-прежнему напоминала ему ребенка, который любит удивлять взрослых. А возможно, это обычное недопонимание между мужчиной и женщиной. Между ее мечтательностью и его реальностью.       Девушка замедлила шаг, когда пиллармен только прибавил скорости, чтобы не отставать от своей спутницы. Ему в глаза бросилось совершенно странное поведение ее тела. В плечах заметно выделилась дрожь, она сжалась и шла с опущенной головой по всем признакам от тяжелых мыслей. Она скорее всего даже не искренне улыбалась, как делала это обычно, и Карс внимательно изучил все ее движения, в которых он прочел явные признаки внутриутробного страха. Впервые с тех пор, как они встретились, Карс увидел, как Роксэт боится. Останавливать ее он не хотел, однако уже после того, как тайное стало явным, девушка сама затормозила. Приложив руку к груди, она смогла понять, что отныне человеческие эмоции для нее стали открыты. То, что она так хотела понять и почувствовать, стало для нее реальностью. — Карс.       Подул северный ветер. Резкий и сильный. Пиллармен остановился в нескольких дюймах от девушки, заглядывая ей через плече с высока, как орел на мышку. — Твои повадки мне не нравятся, — сказал мужчина. — Они похожи на людские.       Роксэт широко открыла глаза, и тут ее взволнованное сердце забилось с непривычной скоростью. Естественно то, что Карс заметил такие перемены сразу же. Когда он поднял руку и положил ей на дрожащее плече, Роксэт даже не придала этому значения. А потом ее словно пронзило током и она начала немного успокаиваться, ощущая рядом мужчину. Этот спектр беспорядочных чувств не укладывался в ее голове. Девушка выпрямилась и подняла лицо вместе с глазами, в которые уже смотрел пиллармен. — Карс. Я люблю вас, — на одном дыхании выдала Роксэт, а ее ресницы затрепетали, когда она собралась сказать еще что-то. — Я люблю ваши глаза. Люблю ваши руки. Внезапность ваших суждений, непредугаданность вашей усмешки. Ваш глубоко-правдивый ум. Мужчина, учащий меня жизни. Может быть, мы с вами и не жили до встречи.       Роксэт мягко отбросила голову мужчине на грудь и почувствовала себя абсолютно беззащитной, абсолютно. Его теплое тело всегда согревало, он никогда не отталкивал ее, а сейчас тем более. Что-то произошло. Карс промолчал, чем особенно не удивил девушку, а спустя несколько секунд прижал ближе, накрыв собственной рукой. В какой-то момент совсем неосознанно они стали дышать в унисон. Одновременный вдох-выдох, спокойный, поверхностный. Тихое движение грудной клетки, ритмичный стук сердца, поток крови, насыщающий кислородом все тело. Роксэт начала чувствовать прилив умиротворения. Словно ее накрыла волна долгожданного и тихого сна. И не хотелось ничего, кроме того, чтобы провести вот так вместе еще много и много времени. — Ты больше не дрожишь.       Роксэт медленно открыла глаза после своей минутной слабости, или скорее безмятежной минуты покоя. Как если бы она на мгновенье слилась с Карсом в одно целое и наконец побывала в его теле, испытала тоже самообладание, что и он. — С тобой происходят неописуемые вещи, — разрушая тишину вокруг, продолжил пиллармен. — Я еще никогда не видел, чтобы хоть кто-нибудь так быстро перепрыгивал между тревогой и умиротворением.       Роксэт повернулась и смело обратила взор на мужчину. Она думала о том, неужто Карс не услышал того, что она только что сказала ему. — Я… — Я слышал, Роксэт. Я знаю это уже давно. — Тогда скажите мне, — произнесла девушка, и пиллармен разобрал в ее шепоте тихий всхлип. — Любите ли вы меня?       Она взяла его руку, продолжая смотреть в глаза, взяла и приложила пальцы к запястью. Карс удивился, но промолчал. Ей не было необходимо так поступать, в случае лжи, Роксэт поняла бы это, вовсе не считывая пульс, даже не глядя на реакцию зрачков. Возможно, этим она хотела сбить его с толку совершенно специально. Он не мог винить ее в своих сомнениях. Сомнение присуще каждому. Даже Роксэт, которая знала, что до беспамятства любит своего наставника и верит ему. Все-таки отсутствие твердой веры естественно. Тем не менее это совершенно не разочаровало его. — Ты говоришь очень нежные слова, которые я не заслуживаю. Я не такой, Роксэт. Я никогда не признавался, но ты самое миролюбивое создание, которое я когда-либо встречал. Ты витаешь в облаках, тебя не интересует ни власть, ни сила. То, что ты действительно желаешь, это всегда было чем-то совсем другим.       Как и ожидалось, его пульс совсем не изменился. Эта маленькая проделка Роксэт была обычным примером неуверенности, которая забралась ей в душу. Такой она стала с тех пор, как минул разговор с Эйсидиси. Неизменно, что-то гложет ее и слишком очевидно бросалось в глаза, как бросались эти ее человеческие наклонности, гуманность, которая в ней пробуждалась. После этого было опасно больше позволять ей возвращаться в мир, из которого она вышла, в мир людей из колонн. — Вы помните, что я сказала вам в нашу первую встречу? — Ты сказала, что не боишься осуждения за свое внимание к людям. — Я боюсь всего. Боюсь того, что я вижу, что я делаю, боюсь саму себя, но больше всего я боюсь сейчас отпустить тебя и никогда больше за всю свою жизнь не почувствовать то, что я чувствую рядом с тобой.

▽

      Роксэт вела Карса за собой долго, но целеустремленно. Он уверенно следовал за ней, понимая и принимая все то, что девушка хотела показать. Днем им приходилось укрываться в подземных пещерах, ночью они снова продолжали путь. Дорога была не из близких и тем более не из тех, о которых знал Карс. Еще совсем недавно он не мог и предположить, что его интересом так всецело завладеет женщина, казалось бы, не имеющая отношения ни к его жизни, ни к его замыслам, ни тем более к его изобретениям. Каменная маска по-прежнему находилась в разработке. Ей все еще чего-то не хватало. Одной детали. Однажды Роксэт дала Карсу очень ценную и стоящую подсказку, над которой он не мог не задуматься. А именно, то, с чем всегда боролся Карс должно стать важной составляющей его изобретения. Как это сделать? Карсу было необходимо провести с Роксэт еще больше времени, уделяя внимание разработке Каменной маски. Одна голова хорошо, но две лучше. Он понял, что может доверять ей не только свои итоги исследований, но и возможность работать над ними вместе. Сам того не замечая, Карс всецело открылся Роксэт. — Уже близко.       Пиллармен очнулся, когда девушка наконец произнесла долгожданные слова. Вокруг них было совершенно пустынно, отсутствие растительности говорило о жарком и сухом климате. Местами могли присутствовать одни сорняки и старые, сухие деревья. Некоторые из них были еще совсем молодые, но уже покинутые жизнью. Вода в этих краях абсолютная редкость, подземные реки и воды находятся слишком глубоко, корни деревьев и других растений не имеют сил и возможностей достичь источника. А главная причина отсутствия воды — Арсан, который впитывает огромные количества воды своими корнями. Любое дерево имеет обширную корневую систему. Корни выходят из области ствола намного дальше, чем ветви, часто на расстояние, равное высоте дерева. Не удивительно, почему местность вокруг такого огромного дерева все остальные растения увядают и им для выживания не остается даже капли влаги.       Впереди оставалось преодолеть высокий холм, а сразу за ним то самое Древесное Божество. Честно говоря, Карс даже испытал некое чувство интриги, пока оставалось каких-то несколько ничтожных шагов к их цели. Роксэт ускорилась, и уже совсем не оглядываясь, понеслась вперед, как ветер. Карс остался позади, в один миг его спутница просто исчезла из виду. Так далеко и внезапно она еще не убегала от него ни разу. Карс только не мог понять, ее преодолевал неудержимый порыв счастья, или все-таки чувство тревоги? — Роксэт?       Девушка не отозвалась. Мужчина не останавливался, продолжая двигаться дальше, пока не поднялся на вершину широкого холма, вершину, с которой открывался вид на всю долину. И то, что открылось его взору стало одним из трагических и знаменательных событий той ночи.       Он принялся искать ее. Роксэт. Девушка стояла поодаль, не шевелясь, и только слабый ветерок колыхал ее волосы. Карс подошел ближе и рискнул заглянуть ей в лицо. Чтобы он не увидел в этих ее ледяных глазах, запомнил раз и навсегда. — Роксэт.       В ней больше не было ничего прежнего. Пустое, пустеющее лицо. Некогда одухотворенные глаза, превратившиеся в обычные ледышки. Карс моментально перевел свой взгляд к объекту внимания девушки. И он увидел то, что она еще недавно так стремилась ему показать. Могучее дерево, корни которого уходили глубоко под твердую почву, сломано лежало на земле. Одна его невообразимая толщина грубого ствола ровнялась высоте любого другого дерева, будь то вяз или сосна. Темно-зеленые крона шумели на ветру, а красный ствол, сломанный у самого основания, издавал протяжные, ноющие звуки, словно был еще жив, но беспощадно уничтожен навсегда. Прикованный взгляд Роксэт упал вниз, на залитую кровью землю, в которой она увидела мертвые, безобразные тела людей. Мужчины, женщины, маленькие дети. Роксэт ужаснулась, не в силах сдвинуться с места и не в силах произнести хотя бы слово, застрявшее где-то в горле. Карс сделал еще один шаг вперед и увидел среди множества мертвецов представителей своей расы, расы пилларменов. А во главе с ними Толстошкур. Карс вполне ожидаемо столкнулся с ним взглядом. Казалось, словно он ждал этого момента и ждал, когда-же тот увидит их вместе именно здесь, на территории Древесного Божества. Пиллармен усмехнулся и всецело, всем своим видом призвал Карса спуститься к нему. — А я все ждал, когда-же ты появишься, брат.       Карс не отреагировал, как то полагается, хотя все его внимание было сосредоточено на соплеменнике. Услышав голос своего предводителя, все остальные уставились на Карса тупыми, завистливыми, но гордыми взглядами. Ничего в них не было достойного уважения и тем более внимания. Глупое стадо, прячущееся за спиной пастуха, движущееся по его следам, обманутое его речью манипулятора. — Крам*. — Ты рад наконец видеть меня? Мне удалось привлечь твое равнодушное внимание?       Во многом, а особенно сейчас Толстошкур, он же Крам, не выносил одну единственную черту характера Карса — его хладнокровный взгляд, не тронутый эмоциями. Он не мог не представить, как срезает с его лица это благородное выражение, как выдавливает глаза и уродует его облик. Былое уважение развеялось, как дым по ветру. — Прежде, чем ты спустишься, я хочу сказать тебе в последний раз, Карс. Я восхищался тобой. Я признавал твое превосходство везде и всюду. Ты был прекрасен. Я любил тебя. Но ты предал нас. И я не собираюсь тянуть с тем, чтобы наконец прикончить тебя. Потому что таким самовлюбленным, высокомерным и зазнавшимся выскочкам, как ты среди нас нет места! — В чем же мое предательство? — задал вопрос так же спокойно, как и раньше Карс. — Скажи, я должен знать. — Ублюдок, ты еще смеешь сомневаться в том, что натворил?! Ты пошел против законов вселенной! Нарушаешь естественный баланс. Твое изобретение сродни плутовству! — Мое изобретение — пик гениальности, Крам. Меня не устраивает естественный порядок вещей. Это ни что иное, как замкнутый круг, из которого не выбраться. В отличии от вас, я стремлюсь к прогрессу. Скоро вы уйдете в небытие, а я достигну вершины эволюции. — Я ненавижу каждое сказанное тобой слово. Ты разочаровал меня.       За секунду на лице Карса родилась усмешка, которая закончилась злорадным смехом. — Разочаровал? Значит, я на правильном пути.       Крам сцепил желтые зубы, а его лицо перекосило. В черных глазах, как в бездне промелькнули молнии гнева. Тогда его внимание переключилось на девушку, что все время стояла подле Карса, как его послушное животное-питомец. Роксэт смотрела прямо на него, в бесстыжие и варварские глаза сверху вниз. Крам оцепенел, а потом испытал тот же приступ ярости. Он никогда не позволял младшему поколению так твердо и достаточно долго пялиться на него. — Не смей таращиться на меня таким взглядом, мелкая тварь. Ты еще не доросла, чтобы так смотреть. — Роксэт не тронь, — вступился Карс, кладя руку девушке на плече, чтобы Толстошкур понял раз и навсегда, кто под чьим покровительством. — Хочешь говорить, говори со мной. — А в чем дело? Разве ты не помыкаешь ею, как и всеми остальными? — Нельзя помыкать тем, кто не позволяет с собой этого делать.       Крам впервые совершенно осознанно сделал шаг навстречу, и можно поспорить, Карс отчетливо услышал чертовски сильное биение его сердца и кипящую в жилах кровь. — Твой первый шаг, Крам. Похоже на то, что ты сам скоро ко мне поднимешься.       Внезапно Карс почувствовал, что Роксэт, проигнорировав его действие, которое несло в себе ясный смысл, что девушка отныне под его защитой, она начала медленно спускаться с холма. Глядя на плавные движения женщины, Крам так же медленно опустил голову и одарил ее взглядом исподлобья, словно уже давно и так же сильно держал на нее злобу, а на деле его раздражало всего лишь настолько кратковременная, но уже достаточно сильная связь Карса с Роксэт. Когда-то они были так же близки, и понимание того, как похожи сейчас эти узы, приводило его в бешенство. Одно дело братская любовь и преданность, но другое — женщина. Вороша прошлое и заставляя себя испытывать сплошные негативные чувства, Крам не успел понять, что Роксэт прошла мимо него, как мимо самого обычного неодушевленного камня. И что-то внутри задело его гордость слишком сильно, раз он оглянулся на ее силуэт и понял, что опасность в глазах Роксэт была проигнорирована. Он не стал думать и напал на нее сразу же. Роксэт с болью, колющей сердце, опустила взгляд на уничтоженное дерево, на мертвых людей, на их еще свежую кровь. Где-то среди множества их тел весь в грязи бездыханно лежал маленький, еще грудной ребеночек. Тогда Роксэт впервые испытала еще одно человеческое чувство. Чувство сострадания.       Из руки Крама, которой он всегда, как и сейчас наносил смертельные удары и использовал в бою, из локтевой части не дольше, чем за секунду, высвободилось длинное, волнообразное лезвие изогнутой формы. Без колебаний он устремил острее в сторону Роксэт, пока та все так же беспечно стояла повернута спиной к врагу. Прозвучал громкий лязг, схлестнувшихся двух металлических клинков. И прямо перед Крамом в мгновенье ока уже возник Карс, заслоняя собой девушку, и противостоя оппоненту своим оружием. Клинки Крама напоминали клинки Карса. Их внешний вид был идентичен, их возможности не имели между собой, на первый взгляд, заметных отличий, но единственное — изменения формы. И если клинки Карса были идеальной плавной формы линий, то клинки Крама зазубренные, неровные и извилистые. Толстошкур агрессивно уставился на пиллармена перед собой. Теперь, когда они стояли близко друг к другу, можно отметить, что Крам значительно превосходил Карса телосложением и ростом. Однако, играло ли это в поединке и противопоставлении их сил, уже другой вопрос. — Надо же, ты удивительный слабак. Находишься в подчинении у женщины.       Толстошкур не отступил, а так же упорно и гордо продолжал давить на Карса, который молчал и молчал не спроста. — Скажи мне, как долго ты имел ее? Ты увлекся ею? А может даже успел закрепить особую связь?       Карс слегка нахмурился. — Почему ты молчишь? Я тебя обидел? Жалкий женолюб. — Ты знаешь, сколько лет было этому дереву?       Голос Роксэт прозвучал непривычно твердо. Крам никогда бы и не подумал, что такая невзрачная, простая особь обратиться к нему. Но больше всего он не ожидал, что так отчетливо услышит ее голос, когда совершенно не будет этого ожидать и когда будет смотреть в глаза врагу. Внимание Крама к Роксэт стоило ему того, чтобы прервать начатый поединок в сторону Карса. Пиллармен застыл. — Что ты сказала?       Роксэт оглянулась, а точнее, обернулась к нему лицом, устремив свой взгляд в надменного и угрожающего Крама. — 9 000 лет назад мы оба появились на этот свет одновременно. Это дерево душ. Древнейшее дерево на земле. Главная святыня людей, обладающая коллективным самосознанием. В отличии от каждого из нас Арсан настоящее Божество. — Послушай, что ты несешь. Дерево не может быть Божеством. Мы здесь Боги! Мы Боги этого мира! — Если ты так считаешь, то мне мерзко от одной только мысли, что я с тобой одного вида. — А мне мерзко от того, что одна из нас приняла сторону людей.       Ничего из сказанного не смело задеть чувства Роксэт. Она по-прежнему сохраняла стойкость, которой у нее раньше не было. Это даже впечатлило самого Карса. — Запомни, больше тебе нет места в нашем клане. Отныне, Роксэт, ты изгнана. А что касается людей и поганое деревишко, мне глубоко на это наплевать. — Тебе наплевать? — и в ее глазах застыло потрясение. — Так тебе наплевать?       А спустя мгновенье в окрестности раздался громкий и наглый смех. После этого Крам перестал воспринимать Роксэт и решил, что проявить свое безграничное тщеславие к ней и ко всему, на что ложиться его взгляд, смехом. — А знаешь, хоть я и возненавижу себя за это, но ты же права. Эти жалкие люди до последней минуты своей никчемной жизни пытались защитить его. Жертвовать собой, ради какого-то куска бревна. Глупейшие создания, я считаю. Не удивительно, что они такие ущербные. И не удивительно, что годятся только для пищи. А твое Божество просто замечательный пример ограниченного взгляда на мир. Это просто кусок дерева, который я могу легко уничтожить, как сделал это сейчас, в момент, когда только этого захочу.       Когда Роксэт перестала слышать все эти те же самые нападки, она почувствовала прилив жара к собственной голове. И было это не к добру. Все вокруг подхватили смех Крама, его уверенный настрой, унизительное отношение. Для толпы одного сорвиголовы было достаточно.       В какой-то момент широко открытая пасть Толстошкура в последствии смеха, казалось, вот-вот лопнет. Это было омерзительное зрелище. Карс больше не собирался смотреть на это, но он ничего так и не успел предпринять и даже сообразить. То, что пришлось ему увидеть, не назовешь обыденным зрелищем. Потому что самый сильный и самый неубиваемый воин племени Крам лишился своей головы в одно мгновенье. Карс оторопел. По сторонам, на золотой песок разлетелись куски черепа и мозга, густая кровь брызнула на лица, недалеко стоящих пилларменов, от чего те испытали чувство отвращения, а вместе с тем и полное обескураживающее ощущение. Обезглавленное тело Крама, которое до последней секунды казалось неправдой, обездвижено упало на землю лишь спустя несколько секунд. И только потом Карс медленно перевел взгляд на Роксэт. Он не мог понять того, что увидел в долю секунды, или правильнее сказать, не мог поверить. Как пренебрежительно она смотрела на труп своего врага, как-будто и после его смерти продолжала ненавидеть Крама, покуда могла видеть его безобразное тело. — Роксэт…       Она промолчала и даже не взглянула на Карса. Вместо этого эмоции на ее лице начали меняться. Словно ярость оттаивала и на смену приходило отчаяние с грустью. Ее губы задрожали, но она старалась держать себя в руках, пока стояла там, перед лицами своих соплеменников, всегда считавшими ее пустым местом. По щекам потекли слезы. Роксэт перевела взгляд на всех остальных, и ее всегда голубые глаза приобрели рубиновый цвет. И только, когда это повторилось, Карс понял, что не успел увидеть впервые. Глаза Роксэт спроецировали мощные силовые ярко-красные лучи в сторону пилларменов, которые даже не успели среагировать и предпринять дальнейшие действия. Это были оптические лучи, которые производили сильное давление, способное пробить любой объект и уничтожить все на своем пути. В этом случае голова Крама, в которую нацелилась Роксэт, была раздроблена на самые мелкие кусочки. А тела тех, кто не успел даже пошевелиться после испускания лучей такой разрушительной силы, рубило надвое один за другим. Вокруг слышались вопли, такие же жуткие, как вопли людей. Всюду брызгала кровь, тела разлетались по сторонам кусками мяса. Из груди Роксэт вырвался пронзительный крик, а слезы продолжали струиться по лицу и капать на землю. Роксэт убила всех, всех до последнего, как бы много или мало их не оказалось. Еще никогда она не испытывала такого чувства ярости к представителям своей расы, как сейчас. Но что, если это чувство таилось глубоко внутри нее всю жизнь, но волю она дала ему только сейчас? Последней каплей терпения и нежеланной агрессии Роксэт стало уничтоженное Дерево Душ.       Совсем скоро за холмом из-за которого выбежали еще недавно Карс вместе с Роксэт показалась толпа людей из колонн. Они окружили их и замкнули в кольцо, которое постепенно сужалось. Они кричали в сторону этих двух слова «Предатели» и «Безумцы», «Братоубийцы». Карс оглянулся на девушку и этот взгляд, с которым она встретила его был самым коротким, но мужчина совершенно точно запомнил его на всю жизнь. На лице глаза Роксэт больше не были так чисты и невинны, а на верхних и нижних веках появились следы ярко выраженных следов капилляров. Они не обмолвились ни словом, хотя совершенно не представляли, каков исход может ожидать и тех и других на залитом кровью поле боя. И пришлось вступить в поединок, не жалея ни о чем, не размышляя, не пытаясь убежать, просто идти до конца, пока силы будут позволять сдерживать натиск. Карс высвободил лезвие и приготовился к ответной атаке, как внезапно почувствовал, что его спину кто-то прикрыл, остановившись позади него и Роксэт. Он оглянулся и увидел Эйсидиси, который так же уверенно предпочел сторону «Предателей».       Волна пилларменов накатила с чудовищной силой. Со всех сторон на Карса, Роксэт и Эйсидиси напала обозленная толпа.       «Вам больше не вернуть наше доверие».       «Вы умрете прямо здесь и сейчас».       «Каменная маска — фальшь! И она уйдет в небытие вместе с вами».       В какой-то момент все трое разделились. Эйсидиси испепелял всех, кто подкрадывался к нему ближе, чем на расстояние вытянутой руки. В первые минуты сражения ему это удавалось, но со временем натиск увеличивался, и его внимание не могло сконцентрироваться больше, чем на восьми особях. Эйсидиси постепенно начинали сдавливать в тески. Карс орудовал своими клинками быстрее и четче. Один взмах лезвия ликвидировал более пяти пилларменов. Он даже не успевал понять, как именно и с какими особыми способностями они пытались его одолеть. Но с Роксэт дела обстояли хуже. Ее физическая сила хоть и была впечатляющей, но с таким количеством соперников девушка значительно уступала. Она не могла так же превосходно испустить энергетические лучи, в страхе только от одной мысли, что может задеть Карса в толпе. Поэтому, Роксэт отдалялась и отдалялась от него, как могла. Хотя конечно, расстояние не повлияет на силу и мощь, а тем более радиус выстрела луча. Тем не менее, это снизит возможность задеть союзников, которых итак было слишком мало. — Держите ее! Не дайте ей воспользоваться лучом!       Карс отбил очередную атаку и оглянулся в поисках Роксэт, но девушку уже схватили. Ее тело обездвижели, несколько огромных мужских особей схватили за руки и за ноги, сжимая до треска костей, сдавливая с невероятной силой. Роксэт снова издала душераздирающий крик, ей уже было на все плевать, а глаза засветились. Один из нападавших схватил девушку за волосы и задрал голову, а в следующую секунду ее глаза извергли огненный луч, напоминающий сконцентрированный луч солнечного света. Диапазон выстрела ошеломлял, он достиг если не самих небес, то облаков. Многие ослабили бдительность только из-за того, что мощь Роксэт повергла их в ужас и страх. Что могли сделать эти пиллармены, некогда считавшие себя сильнейшим народом, перед такой скрытой силой? Эйсидиси, впервые увидевший способность Роксэт, о которой и не подозревал, поверил глазам не сразу. — Что это, черт возьми?       Свет луча озарил все просторы. По всей видимости его мощь зависела от эмоционального состояния владельца. Нет, это было именно так. Чем сильнее Роксэт испытывала гнев, злость и боль, тем мощнее и ярче был ее энергетический луч. И тогда Карс понял, что спасти Роксэт он обязан беспрекословно, что ее особенность гораздо важнее и что в будущем она несомненно ему пригодится. Он начал стремительно пробиваться через толпу, безжалостно оставляя за собой стезю из трупов. Он рубил и мужчин и женщин, молодых и взрослых. Рубил головы и мягкую плоть. Все, с чем сталкивался его клинок было обречено на уничтожение и смерть. Сам Карс даже не обращал внимания на то, что и ему наносили не малые увечья. К примеру, чтобы лишить мужчину возможности использовать особую силу, пиллармены пытались отрубить ему конечности, руки и ноги. Ранения были глубокими, но не достаточно сильными. Хоть заживление проходило и быстро, иногда этой регенерации не хватало. Пиллармены продолжали бить по старым ранам, причиненным ранее. Разрезая мышцы и сухожилия. Так Карс лишился возможности драться своей правой рукой. — Черт…       Мужчина впервые взглянул на ранение. Рука обвисла, не реагируя на команды мозга, не поддавалась действиям, и Карс заметил, что заживление начало проходить гораздо медленнее. Он видел собственную кость, сочащуюся кровь и отсутствие возможности высвободить клинок. В таком состоянии напрягать ее было лишним. Отныне в его распоряжении осталась только одна рука до окончания регенерации второй.       «Моей силы недостаточно против их всех. Мне нужна маска». — Карс!       Мужчина поднял голову и увидел девушку в толпе, всю изрезанную до крови и со слезами, стоящими в глазах. — Карс, не оставляй меня с ними! Помоги мне! Прошу тебя!       Пиллармен нахмурился и снова отбил нападение нескольких особей. — Я не оставлю тебя! — крикнул он в ответ. — Не сдавайся, Роксэт!       Не то, чтобы он считал девушку слабее, вовсе нет. Не то, чтобы он испытывал к ней определенные сильные чувства. Но не смотря на это, нуждался в ней. В ее силе. В какой-то момент Роксэт направила Карса на правильный путь в поисках следующего шага к завершению Каменной маски. Круг поисков сузился. Теперь Карс знал, что должен искать, и это случилось благодаря ей. Кодекс чести пилларменов, который Карс всегда игнорировал, впервые возымел для него смысл.       Всю силу мужчина сконцентрировал на ногах и туловище. Он делал мощные рывки и стал передвигаться куда быстрее, чем раньше. Он перестал тратить всю энергию на противников и устремил резервы в то, чтобы скорее достичь Роксэт. — Нет, Карс, ты не овладеешь ею! Пусть Роксэт не принадлежит ни тебе, ни нам! — кричал кто-то впереди. — Выдавите ей глаза!       Роксэт запаниковала и стала вырываться из хватки других пилларменов. Кто-то вцепился ей в голову и попытался надавить пальцами на глаза, но девушка снова выпустила луч, и попытка лишить девушку глазных яблок провалилась. Луч был настолько быстрый и разрушающий, что задел и убил еще нескольких существ. Роксэт все еще плененная страхом начала хаотично вертеть головой, испуская лучевые всплески из глаз. Один из таких был направлен прямо в сторону Карса. Мужчина замер и рефлекторно прикрылся рукой. И если бы не его клинок, Карс лишился бы головы так же, как и Крам. Столкнувшись с зеркальной поверхностью лезвия Карса, ослепительный луч преломился и выстрелил в другую сторону. В этот раз пиллармен понял, что структура вещества, излучающая Роксэт из ее глаз, как и поверхность лезвия Карса похожи, а именно — свет. Оказалось, если две частицы, порождающие одинаковые поля противопоставлять друг другу, то получающаяся конфигурация полей имеет большую энергию, чем разнесенные частицы. Значит такие частицы будут стремиться удалиться друг от друга, то есть отталкиваться. Отразив луч, Карс снова устремился вперед, но чем ближе к Роксэт он приближался, тем яснее понимал, что больше не видит ее в поле своего зрения. Тогда он начал звать девушку. — Роксэт!       И снова. — Роксэт!       Но та не отвечала.

▽

      Они разделились. Не ведомо, где оказалась Роксэт по итогу. Карсу и Эйсидиси удалось скрыться от противников, которые продолжали идти следом. Карс не оставлял возможности отыскать девушку, ощущая своею обязанностью защитить ее. Его навыки следопыта были превосходны, поэтому он с уверенностью заявил Эйсидиси, что Роксэт все еще жива. — Как долго будет восстанавливаться твоя рука? — спросил озадачено Эйсидиси, поглядывая на ранение друга, который, казалось, совершенно не уделял внимание этому. — Не долго, если перестать повторять мне об этом, Эйсидиси, — ответил Карс. — Ты, кстати, выглядишь не лучше. — А я не спрашивал, как выгляжу.       Эйсидиси и вправду был потрепан не меньше, в какой-то степени его увечья были даже серьезней, чем у товарища. Из порезов, в частности на спине, брызгала кровь. Кожа местами просто свисала кусками, оголяя мышцы и связки. Эйсидиси не заметил, но из ноги у него торчала берцовая кость. — Может сделаешь с этим что-нибудь? — бросил Карс, глядя на открытый перелом. — Нога регенерирует быстрее, если вставишь кость обратно внутрь. — Точно, как же ты прав. Я то думал, чего мне так неудобно передвигаться.       Это заняло не дольше полуминуты. И Карс оказался прав, вставив кость в положенное ей место, скелет восстановился, а нога Эйсидиси затянулась. — Теперь лучше.       За беспрерывными поисками пиллармены не заметили, как близился рассвет и это заставило их поспешить. — Если не поторопишься, Карс, я не забуду тебе то, как я сгорел на солнце в поисках одной девчонки. — Тогда можешь возвращаться. Я не просил тебя идти за мной. — Возвращаться? — возмутился седовласый. — Куда?! Назад пути нет. — Поэтому я ищу ее.       Эйсидиси понимал, что Карс ему явно чего-то недоговаривает. А одержимость поисками Роксэт таит в себе куда более скрытый смысл, чем привязанность и можно сказать… Как это говорят люди? Любовь?       Перемещаясь в порогах скал пиллармены вышли на открытую местность. Это притормозило Эйсидиси и тот остановился. Впереди не было ничего, голые просторы с одинокими деревьями и булыжниками, а позади небо постепенно приобретало голубоватый цвет. — Карс, остановись. Продолжим поиски с сумерками. — Я почти нашел ее. Я чувствую ее запах. Она близко, — ответил мужчина, не оборачиваясь, и вышел из укрытия. — Ты идешь на неоправданный риск. Может она и была тебе близка, но это же мелочь по сравнению с тем, к чему мы стремились все это время.       Эти слова заставили Карса остановиться. Наконец чувствительность и функциональность его руки возвращалась. Он зыркнул на друга и ответил: — Ты правда так считаешь? — Именно так, как я тебе и сказал.       Внезапно Карс прижал пиллармена к скале, что тот еле успел закончить мысль. Ярче, чем сейчас рубиновые глаза Карса не пылали еще никогда, и Эйсидиси умолк. — Не заставляй меня разделаться и с тобой. Не мешай мне, когда я сосредоточен. — Убери от меня свои руки. Я устал.       Карс и не собирался тратить на болтливого друга больше времени, чем тот заслуживал. Отпустив его, мужчина возобновил путь. Больше Карс не оглядывался, но понял одно, Эйсидиси отныне не шел за ним. Тогда показалось, что ощущения обострились, больше присутствие другого живого существа не отвлекало внимание Карса, и он нацеленно устремился дальше, ухватившись за нить следа Роксэт. Иногда, кратковременно Карс позволял себе допускать мысли о том, где находится Роксэт. Возможно, она сумела улизнуть от врага так же, как и он. Возможно, она все еще в бегах, а может так же ищет и его. Запах становился отчетливее по мере того, как мужчина следовал на восток. Путь вел к побережью Атлантического океана. Решение Роксэт продвигаться в направлении стороны океана показалось Карсу очень разумным. Там они могли бы спрятаться от опасности нашествия врагов и в том числе от солнца в подводных пещерах. Никто и не заподозрил бы такой план отступления. Это было великолепно. И в какой-то момент Карс ощутил облегчение. Возвращаться обратно смысла не было, идти только вперед и скорее всего, пересечь океан к новым, неизведанным землям. Возможно именно там Карс и найдет решение или даже ответ на вопрос о том, каков следующий шаг к усовершенствованию Каменной маски.       Вскоре он вышел к порогу небольшой скалы. К ней еще следовало добраться, но Карс был уверен, что там он и найдет ее. Он не ошибся, он ее нашел, однако не в том виде, в котором ожидал. Карс замер, ощутив неописуемую тяжесть в теле. Он увидел ее даже не то, чтобы в предсмертном состоянии, а хуже. В состоянии абсолютно безвыходного положения. Роксэт была в прямом смысле замурована в холодном камне. Судя по всему, части ее тела преднамеренно расплавили, чтобы заточить в оковах скалы. Пока ее тело поэтапно регенерировало, оно медленно и бесповоротно сливалось с камнем, образуя с ним одно целое. Даже если попытаться высвободить Роксэт из скалы, разрушив ее, скорее всего, тело девушки разрушиться вместе с ним и больше не сможет восстановиться в его первоначальную форму. При всем печальном положении дел, Роксэт по-прежнему оставалась жива, но находилась в бессознательном состоянии. — Роксэт…       Карс сделал несколько шагов в сторону девушки и крикнул громче, так, что эхо его крика разразилось в просторах безлюдной степи. — Роксэт!       Слабое выражение ее лица было бесподобным. Такого удивительного спокойствия он не помнил, когда видел в последний раз. Нежные, молодые, почти детские черты лица, которое осталось нетронутым по стечению удивительных обстоятельств. И пока он бежал ей навстречу, понимая, что мрак ночи уходит за горизонт, Роксэт открыла глаза. Карс остановился. Ее глаза остались такими же светло-голубыми, напоминая кристаллы льда, совсем, как в то время, когда он впервые увидел их. Роксэт попыталась пошевелить хотя бы чем-то. Скорее всего, она даже не понимала, где и в каком состоянии находится. Не понимала, что с ней. Не понимала, почему она чувствует себя так беспомощно и трагично. Двигаться не получалось, тогда она предприняла попытку сделать вдох, но не получилось. Она широко открыла рот, пытаясь глотнуть воздуха, но оказалось четно. Только тихие ломаные звуки вырывались из груди, не в состоянии произнести и слова. Легкие Роксэт к тому времени уже были частично повреждены и замурованы в камне. Она так же не смогла повернуть головой, чтобы разрушить оковы всплеском луча, она была абсолютно обездвижена. Карс глядел на бесполезные попытки Роксэт помочь себе и оторопел. В такое отказываешься верить, даже если совсем никаких причин не остается. Когда мужчина снова возобновил движение, ему так и не удалось добраться Роксэт. Эйсидиси набросился на друга и уволок в углубление неподалеку от скалы, где находилась девушка. Пришлось пробить несколько метров вглубь, чтобы достаточно надежно спрятаться, но когда Карс понял, что совершенно не заметил неподалеку пиллармена, уже было поздно. Он в ярости встретился с седовласым взглядом и вцепился в него в ответ. — Что ты творишь? У меня еще есть время! — Времени нет! Ей ничем не помочь, она живой труп, — твердил Эйсидиси. — Солнце вот-вот взойдет. — Поэтому я должен успеть вытащить ее!       В первую очередь Эйсидиси обескуражило поведение Карса. Его твердая решительность на такой бессмысленный и отчаянный поступок. Благородство всегда было чуждо Карсу. А что же руководит им теперь? — Ты сдохнешь раньше нее, если сейчас выйдешь туда, Карс!       Даже притворяться, что Эйсидиси говорит глупости было куда глупее. Но Карс не притворялся, только что он пришел к тому, насколько опрометчиво решил поступить, а исход поступка так сильно воздействовал на него. — Не будь, как люди, — в последний раз произнес Эйсидиси.       Время уже не остановить. Время в принципе не остановить, каких бы усилий не пришлось прикладывать. По крайней мере это не во власти Карса. Мужчина выглянул наружу, свет утреннего восхода вот-вот должен был озарить землю. Все к этому готовилось. Он увидел, что Роксэт смотрит прямо ему в глаза, и в ней столько печали. Карс абсолютно был лишен каких-либо действий. Ему, как и ей ничего не оставалось. Она могла бы снова заплакать, ведь знала, что видит его в последний раз и больше никогда. Но знает и то, что он ее не бросил. — Не смотри, — очень тихо выдавила из груди свои последние слова Роксэт, а потом она увидела рассвет.       Ее глаза устремились в горизонт. Она наблюдала, как огненный диск показывается все выше и выше, пока лучи солнца не достигли ее и безжалостно одарили своим светом и теплом. Роксэт не понимала, испытывает ли она боль, страх, все это стало иллюзорным. Нельзя отрицать, что тело ее стало разрушаться, а жизнь покидала ее. Это было трагично. Но пожалуй, восход солнца это то, что она пожелала бы увидеть Карсу в окончании достижения его цели. И до последней секунды Роксэт не закрывала глаза, постепенно превращаясь в камень, а потом рассыпаясь на маленькие частицы, которые унес прочь ветер. Унес в направлении к Атлантическому океану.

▽

      Роксэт убил ее же народ с целью лишить Карса его первого единомышленника. С целью лишить Роксэт ее выбора. С целью искоренить из окружения себе подобных того, кто был не слабее, а кто впервые принял людей не за пищу, а за существ разумных. И тот, кто проявлял свое уважение к природе.       Разъяренный Карс не видел иных путей исхода, кроме как уничтожить весь свой клан по двум самым весомым причинам. Первая — не разделение его амбиций другими. Вторая — убийство Роксэт. В дальнейшем Карс решил покинуть свой родной континент вместе с его единственным живым товарищем Эйсидиси и двумя младенцами, что остались нетронуты Карсом в кровавом истреблении клана пилларменов. И путь его лежал через океан. Далеко туда, за пределы родной земли.       Карс еще не раз вспоминал разговоры с Роксэт, ее глаза, ее желание и рвение все узнать, ее привязанность к нему. И он был ей благодарен в этом. А то, о чем подумала Роксэт в последний миг своей жизни, не дало ей умереть с печалью.       «Наверное, это была любовь. Но теперь все кончено».

to be continued