Очередная жертва хорошего паразита.

Бывает так, что чем то заниматься просто впадлу и соответственно выходит плохо. Бывает, дело для тебя интересное, потому все выполняешь  наилучшим образом. А бывает, настолько увлекся, что все превращается в полный хаос до того момента как успеваешь все осознать. Именно так случилось с нашим Кимом. Он стоял посреди леса и тупо смотрел на огромную тушу медведя: на темную шерсть и застывшие глаза-пуговки, на эти огромные лапы, которые могли повалить хоть дуб. Не то что его нельзя есть, конечно, можно. Да и шкуру использовать можно. Но вот как снять с этого трехсот килограммового нечто шкуру и выпотрошить. Да к тому же донести домой. Хоть и Ким считал себя сильным эльфом, но с такой задачей ему явно не справиться. По крайней мере в одиночку… Но делать было нечего, Ким достал свой нож и начал разделку медведя. Аккуратно и быстро он снимал кожу, именно так это выглядело, как будто снимал. На обратной стороне кожи даже не было ни капли жира, или мяса, только вот такое качество выполнение работы совершенно его не радовало. С годами как и любой ельф он отоочил свои навыки охотника, потому то, что он делает это хорошо не могло его радовать как раньше. Совершенно не оставалось поводов для радости. Кто-то начал свистеть, да так, что барабанные перепонки чуть не попросились выпрыгнуть из уха. Терпеть эту боль Ким, конечно же, не стал и крикнул: — Заткнись, Сату! Шорох, несколько шагов, сломанных веточек под ногами, сначала был смех, а после возле Кима в пределах видимости появились ноги первого старшего брата. — Так вот откуда взялось "словить медведя". Я то думал, тот предок, от которого все это пошло был похож на Клодзета, а тут оказывается на тебя. Так даже интересней. — ненадолго он смолк, а затем поинтересовался — Ким, ты язык проглотил? — Оглох бесповоротно и окончательно.  — Ну-ну, не преувеличивай. Клодзет уже глох и ничего, сейчас прекрасно слышит, как бы это не противоречило его удаче. — На себе проверять не собираюсь. — Я тебя и не заставляю. Давай помогу. Ким не ответил ни согласием, ни отрицанием. Помощь ему не помешала б, но как то после этого короткого разговора не хотелось совершенно отвечать первому старшему брату. Сату принял молчание за согласие. Присев рядом и сняв с плеч большую плетеную корзину, он достал нож и принялся сдирать кожу с другого бока медведя. Тут то Ким заметил ужасный вид одежды старшего брата. На ней не было ни одной большой дырки, не явных растянутостей, зато куча маленьких дырочек чуть меньше родинки. Ким б не заметил, если б их было даже штук двадцать, но их было штук двадцать на каждом кусочке размером с два ноготя, на рукавах и то больше. Старший брат походил на стол, покрытый кружевной скатертью. — Ку ловил — сказал Сату почусвовав на себе немой вопрос младшего брата — Радуйся, что не единственный с дурными идеями. —  Я случайно — и Ким не врал, в нем просто проснулся охотничий запал и не успел и глазом могнуть как поверженные кролики превратились в медведя. Первый брат улыбнулся, но ничего не сказал. Ведь прекрасно понимал насколько коварна охотничья природа. Ведь никто в здравом уме не пойдет в одиночку ловить медведя, или мелкую стайку птичек Ку. Первое просто неразумно одному ловить, а второе ещё никто даже никогда не ловил. А ведь кажется стайка маленьких птичек, что может быть легче? Только вот эти гады настолько быстры, что как только боковое зрение их улавливает они беследно пропадают. Что тут говорить, если раньше вообще сомневались в их существовании и спихивали на игру глаз, или вообще считалось, что это бродячий паразит в поисках нового носителя. Возможно, через пару столетней кто-то все же сумеет их поймать и вся эта загадочность в конец рассеется, что с какой-то стороны даже печально. Сату и Ким перевернули медведя на живот, чтобы снять шкуру со спины. Далее потеряли целостность с телом конечности. Первый старший брат взял голову медведя в руки, уже загустевшая кровь хоть и не лилась ручьями, но испачкала руку. Довольно пристально посмотрел на голову: — Оставлять тебя или нет — он её уронил на землю, голова сначала повалилась на бок, затем попыталась прокатиться в сторону своего правого глаза, но уперлась в непреодолимое препятствие — свой собственный нос. Сату расстроено вздохнул словно ударил голову ногой. Она, словно мяч из мочевого свиньи улетела далеко за деревья. — Что это за странный танец такой? — спросил Ким распарывая брюхо, сразу стали видны кишки медведя, повезло, по виду пустые. — Економлю пространство на стенах — печально ответил Сату, пуская по ветру ещё один вздох. — Ясно — Ким совершенно не разделял горе старшего брата и делать это не собирался. Через полчаса они полностью закончили, что-то запихнули в корзину, а что замотали в шкуру. Ещё несколько раз первый старший брат грустно глянул в сторону, куда улетела голова. Ким сделал вид что ничего не заметил, но про себя отметил, что быть зависимым от всякой ерунды просто ужасно. Первый брат понес корзину, у нее были толстые кожаные лямки благодаря которым было, конечно, все так же тяжело, но, по крайней мере, удобно, не приходилось балансировать то на одной ноге, то на другой, а именно это и делал Ким таща то на одном плече, то на другом кожаный "мешок" из мишки. Всю дорогу к дому они провели молча. И это было очень приятная тишина. Обычно его старший брат был очень разговорчив, но тут даже не пытался завести разговор, лишь только ловил глазами всякую воображаемую и не воображаемую  живность, изредка выдавал смешок, думая о чем-то своем.   Дома были из совершеннолетних только Мария остальные — молодые обиженные охотники младше 10 лет, которые б несомненно, наловили в несколько десятков раз больше чем эти глупые взрослые. Они вывешивали постиранную одежду и между собой хвалились, что поймали б точно таких же огромных зверей, как эти простыни. А когда на горизонте появился Ким, то стали уже прибавлять: "И таких же страшных как десятый старший брат". Для эльфа было загадкой каким образом лишь только одна отстраненность делала его в глазах малышни монстром. Мария услышав, что разговоры детей слегка ушли в не ту сторону попыталась как то все разъяснить, но у нее не было самого мощного оружия сила воображения и додумывания, а также простая впечатлительность детей. В какой-то мере эта ситуация позабавила Кима и он улыбнулся. Лишь только это действие заставило всех замолчать и снова взяться за работу. На этот раз их ничего не отвлекало и делалось все очень аккуратно. Мария хотела что-то сказать по поводу того, что такими действиями Ким никогда не получить благосклонности детей, но результат был неплохим так, что нечего было жаловаться. — Клодзет еще не вернулся? — спросил Сату у сестры — А, он — выражение лица уже говорили о том, что третий брат снова попал в передрягу. Сату рукой показал, что не намерен слушать, что приключилось с его невезучим братом. Хоть и реакция была уж очень резкой, но когда уже в который раз случается такое, уже вся жалость пропадают и уж тем более в такое важное время. Первый брат ушел. Над ним была прям таки видна грозная туча мыслей, которые он будет разгонять всем известным способом — охотой. Еще полдня впереди и уже к вечеру он точно будет так же бодр. — Так что случилось к Клодзетом? — спросил Ким — Его забодала корова. Римма пишет, что он в относительном порядке, но участвовать в походе не сможет. Это было печально и для целосности ритуала прощания и для самого Кима, которому в одиночку будет очень не по себе. Но к сожалею такая пакость  должна была случиться. Хорошо, что не где нибудь посреди леса. Наверняка Клодзет сейчас чувствует за это вину. Но пусть это у него не будет длиться долго, пускай насладиться временем вместе со своей любимой женщиной.     Пожелав Марии не переутомляться, Ким взял ещё дюжину стрел, убежал в лес. Еще полдня впереди, надо поймать как можно больше дичи, путь будет долгим. И уж очень-то не хотелось несколько суток быть голодным, а ему, как одному из взрослых твердых лбов в случае недостачи придется поголодать. По дороге словить что-то не вариант, по традиции берет "оружие" лишь только глава семейства и то это один единственный нож для нарезания мяса. На этот раз неловких ситуаций с медведями не было. Вот только, все же во время охоты уследить за своими ногами крайне сложно. И эти предательские ноги завели к белой поляне эльфийских цветов. Посреди этого озера, словно призрак стояла его мать, судя по движениям её синих губ, считала. Эльф хотел уйти и не мешать. — Все тут есть, но тебя, Ким тут нет — она говорила спокойно, но все же Ким почувствовал тревогу — Это тот паразит заставил тебя сделать? У Иван-чая есть старый новый год Итак опять у нас перерыв до 14 числа. Напишу за это время рассказик посвященный дню святого Валентина. Вас ждут целых четыре мужика) И ещё этот чай пытается сейчас сделать ролик на Ютуб… говорить полное дерьмо, самое худшее умение человечества…