Чародейка

Недуг свалился на мою голову внезапно. Казалось, в меня поместили палящее солнце, только оно ничуть не согревало, а выжигало изнутри. Губы нещадно жгло, а во рту и горле пересохло, будто я весь день шла по безводной пустыне. Но при всём при этом меня тряс озноб, сводя тело судорогами. Когда палату заполонили засуетившиеся целители, у меня ни то что встать — даже глаза приоткрыть не получилось из-за охвативших слабости и головокружения. Тело отказывалось подчиняться, отдавая все силы на борьбу с болезненными спазмами. Разговоры лекарей получалось разбирать через раз, но то, что началась беготня, я уловила. Да как тут не уловить, когда каждые десять минут в тебя вливают разные отвары, да прикладывают компрессы то к ранам, то ко лбу. Затем до слуха донёсся голос Бьёрна: волчонок пытался выпытать у переполошившегося персонала, что происходит. Я старательно прислушивалась. Во-первых, это пусть и не сильно, но помогало отвлечься от болезненных и гадких ощущений. Во-вторых, интересно же! Должна же я знать, отчего меня так скрутило и какие вообще прогнозы. Целители оказались теми ещё скупердяями. Мало того, что давали Бьёрну односложные ответы, так потом и вовсе выпроводили. Мол, нечего тут по ночам шастать вне палаты и мешаться под ногами у без того занятых людей. Однако из их болтовни я всё же смогла выхватить нужную информацию. Всему виной был укус перевёртыша и мой опустошённый резерв. А если точнее: проблема состояла в том, что часть компонентов яда была купирована антидотом, с другой же должна была справиться моя магия. Но так как резерв был истощён, этого не произошло. И было бы всё проще, будь я носителем исключительно магического гена, но нет же, мой отец обычный человек. Поэтому когда отрава дожрала последние крупицы магического запаса, она перебросилась на человеческую составляющую. Почему это осложняло ситуацию, дослушать не смогла. И так, пока пыталась вникнуть во все эти хитросплетения, голова разболелась до невозможности. Совсем тошно стало, когда между персоналом начался спор. Кто-то настаивал на том, что меня необходимо отправить в столицу, кто-то протестовал, уверяя, что я не дотяну. Класс! И самое обидное, что ни то что сказать этим гадам ничего не могу, так ещё и в глаза их бессовестные посмотреть. Хотелось прогнать всех вон. Раз не могут помочь, так пусть хоть не галдят тут. Удивительно, но мои мысли были услышаны. — Вы что тут устроили?! — Господин Трюдо так гаркнул, что мне самой захотелось извиниться перед главным целителем, хотя, вроде как, было не за что. — У-у-у, охламоны! — Наверняка в этот момент старичок пригрозил им кулаком. — В коридор все, живо. Послышалась вялая возня. — Ушли все, — тихо, но грозно пророкотал смутно знакомый голос. Вот тут-то лекари по-настоящему зашевелились. Забегали, склянками забрякали. Как ничего не разбили — мистика! Наступила заветная тишина. Я подумала, что меня наконец оставили одну, но тут господин Трюдо заговорил, давая понять, что в комнате осталось как минимум двое. — Вы уверены? — обратился целитель к кому-то. Ответа не прозвучало, но я явно ощутила на себе пристальный взгляд. — Хорошо. Надеюсь, вы знаете, что делаете. — Входная дверь захлопнулась, и я внутренне напряглась. Ощущение, что кто-то по-прежнему находится в комнате, не покидало. Догадка подтвердилась, когда кровать за моей спиной прогнулась под чьим-то весом. Без того учащённое сердцебиение ускорилось втрое. Я попыталась приподняться на локтях, чтобы хоть немного разглядеть вторженца, но вместо этого меня охватило новым приступом судорог, и с губ сорвался болезненный стон. — Потерпи немного, скоро станет легче, — прошептал тот же, казавшийся знакомым, голос, и я поверила на слово. Что-то подталкивало довериться. Возможно, мне банально хотелось верить в лучшее, а не в то, что я могу «не дотянуть». Меня бережно погладили по голове, а затем этот бесстыдник сгрёб меня в охапку и прижал к себе. Желание возмущаться, пусть даже про себя, отпало, как только я поняла, что в тёплых объятиях трясёт значительно меньше. Жар чужого тела опалял, кажется, пробираясь даже под кожу. Я цеплялась за новые ощущения, как за соломинку. Сравнить их можно было с теми чувствами, которые испытываешь, выпив кружку горячего чая после морозной прогулки. Приветливая и ласковая теплота растекалась внутри меня, наполняя собой каждую клеточку организма и самое главное — резерва. Магия. Я не сразу поняла, что это именно она сочится по моим венам. Судороги и озноб стихали. Измученные мышцы, как после самой изнурительной тренировки, расслабились, будто я погрузилась в горячую ванну. На этот раз по телу разлилась приятная слабость, принося облегчение, и я провалилась в глубокий умиротворённый сон, так и не узнав личность своего согревателя. На тот момент меня это уже мало волновало. Главное, мне стало легче и спалось ой как сладко. Проснулась ни свет ни заря. Чудно, но чувствовала себя полной сил и готовой сворачивать горы. Будто и не было ничего ночью. Следы укуса покрылись корочкой, не было ни припухлостей, ни синяка. А резерв… Магия лилась через края, я чувствовала в себе такую силищу, меня прям распирало. Ничего подобного не испытывала раньше. Затем вспомнила, что вообще-то засыпала вчера не одна. Торопливо развернулась на другой бок, но на кровати оказалась одна. Более того, простынь на второй половине выглядела безупречно ровной, словно никто там и не лежал. А может, и правда никого не было? И загадочный гость был плодом моего воспалённого подсознания? От этой мысли стало как-то не по себе. С одной стороны жутко, с другой появилось такое чувство, будто у меня что-то отобрали. — Проснулась, деточка? — В приоткрытой двери показалась седая голова главного лекаря. — Вижу, и впрямь полегчало тебе, вон как румянец заиграл на лице. — Старичок подтолкнул ногой дверь и прошёл в палату, балансируя подносом с едой. Чувствовала я себя действительно хорошо, вот только не от того кровь к щекам прилила. Было не по себе, что сам заведующий, ещё и человек в возрасте, лично пришёл покормить меня. — Ты садись, покушай, тебе сейчас сил набираться надо. Спорить с мужчиной не стала, хоть сил в себе чувствовала ого-го! Некрасиво получится, старался же, переживал. Поэтому ложкой я работала активно, уминая вкусный бульон за обе щёки. — Свезло тебе, девонька, с духом-хранителем, — выдал господин Трюдо, едва не заставив меня поперхнуться. Я непонимающе моргнула, проглатывая мясной отвар. Прежде чем моя фантазия бросилась вырисовывать совсем мистическое развитие вчерашних событий, вспомнила, что существовало у мальфгардцев такое поверье, мол, у каждого человека есть свой заступник, эдакая альтернатива нашему ангелу-хранителю. — Думали всё, пропадёшь. Ан-нет! Вон как уплетаешь. Да раны затянулись и магия, как погляжу, восстановилась. Так что везучая ты, деточка. Насчёт последнего хотелось поспорить, но я всё ещё пребывала в лёгком шоке. Он ведь сам вчера впустил ко мне в палату любителя пообниматься. И ведь не спросишь так в лоб, поставят ещё под сомнение моё психическое здоровье. А оно мне надо? Обследования, вопросы, а там гляди — и настойки воздействующие на сознание пойдут в ход. В общем, решила сама с этим разобраться. Был у меня на примете один кандидат, умеющий делиться целебной магией. А пока решила узнать у господина Трюдо, когда меня выписывать будут, да за своих ребят поинтересовалась. Выяснилось, что Бьёрна выставили из целительского корпуса ещё ночью. Регенерация оборотня не халтурила, и рана почти затянулась, так что оставлять его в лазарете посчитали нецелесообразным. Особенно если учитывать, что непоседливый студент успел порядком доставить хлопот лекарскому составу. Что же касается моего выдворения из обители врачевателей, новости пришлись обнадёживающими. В полдень мне назначили повторное обследование и, если физические и магические показатели окажутся такими же высокими, как сейчас, пообещали отпустить в общежитие. Расправившись с бульоном я от всей души поблагодарила заботливого старичка, убрала за собой посуду и намеревалась наведаться к Норе и Генри. Палаты ребят были на одном этаже со мной, к тому же оставшиеся полдня нужно было на что-то потратить. Но в коридоре я столкнулась нос к носу с Айзеком. — А, юная защитница! — расплылся в весёлой улыбке черноволосый мальфар, сходу давая понять, что мои подвиги на полигоне против его фантома не забыты. — Я как раз за тобой. Отлично выглядишь, — бодро похвалил меня плут. Правда, в следующую секунду стушевался, встречаясь с моим вопросительным взглядом. Всё таки я была в лазаретной пижаме. — Ну, для той, кто недавно был при смерти. Вот, твоя соседка собрала, переодевайся и дуй за мной! — Куда? — Я приняла бумажный пакет из рук мужчины. — На допрос, куда же ещё. Да ладно, не трусь, пытать не будем. По крайней мере мы с Брайаном. За Конолла не ручаюсь. А вот Коналл Золман, кажется, придерживался другого мнения и готов был прибегнуть к любым методам, лишь бы добиться ответов. Стоило мне появиться в ректорате — а именно там устроили импровизированную следственную комнату, — как начался допрос с пристрастием. Мужчина, сидевший за столом напротив меня, набросился с вопросами без прелюдий. Он проходился по рассказанным мной событиям снова и снова, будто надеялся, что я запутаюсь в показаниях. И тут до меня начало доходить — я присутствую здесь не в качестве потерпевшей стороны, а как подозреваемая! Как вообще так получилось? — Хочу напомнить, что перевёртыш напал на меня, и я едва не погибла, — посчитала необходимым озвучить своё возмущение. Чёрные цепкие глаза Золмана впились в моё лицо. — Но сейчас вы вполне здоровы. Не поделитесь секретом своего чудодейственного исцеления? — Повезло с духом-хранителем, — повторила слова главного целителя, не желая делиться с этим неприятным мужиком даже своими догадками. Айзек, подпирающий всё это время спиной входную дверь, подавился смешком, за что был награждён сердитым взглядом со стороны коллеги. — Как удачно всё сложилось, не считаете? — продолжил гнуть свою линию Коналл. — Перевёртыш расправился с арахной за вас, и никто из присутствующих в пещере студентов серьёзно не пострадал. — Вы так говорите, будто этим существом можно управлять. — А вы разве не знали? — Глаза дознавателя вспыхнули недобрым огнём. — При должном умении перевёртыша можно натравить на выбранную цель. Ваши друзья рассказали, что тварь остановила свой выбор на вас. Вы хорошо подготовились, не так ли? Сымитировали нападение, заранее припася нужный антидот. Скажите, мисс Блэквуд, — мужчина подался вперёд, сцепляя руки в замок на столе, — вы действовали самостоятельно или вся ваша команда замешана в этом? — Довольно, Коналл, — не выдержал мистер Тёрнер, хлопнув ладонью по поверхности камина, у которого стоял. До этого момента об отце Нейта напоминало только тихое недовольное сопение. — Не намекаешь ли ты, что мой сын тоже ответственен за появление тёмного существа в стенах академии? — Кто-то же должен был создать брешь в куполе и поместить тварь в лабиринт? А как мы знаем, мисс Блэквуд ведьма и не имеет таких способностей. Факт, что Золман считает меня ведьмой, дал понять, что глава семейства Тёрнеров не просветил своего коллегу в мою тайну. А значит, не доверяет. Брайан Тёрнер медленно выдохнул, беря эмоции под контроль. — Хорошо. Представим на секунду, что твоя теория не так безумна, как есть на самом деле. По-твоему, группа студентов изловила взрослого перевёртыша, натаскала его выполнять приказы, а затем протащила на Турнир под самым носом у десятка элитных магов? — Им могли помогать… — Ты хоть слышишь, насколько бредово это звучит? — прикрикнул маг, вновь теряя терпение. — А как же покушение на декана Копельштафа, совершённое в её комнате? — Коналл встал, опираясь ладонями о стол и слегка наклоняясь в сторону собеседника. — Что это? Счастливое стечение обстоятельств? — На профессора Копельштафа напали? — ахнула я. Ещё и в моей комнате! Что здесь вообще творится? Весь спектр эмоций, отразившийся на моем лице, заставил Коналла Золмана недовольно фыркнуть и вернуться на стул. — Думаю, девочку можно отпустить, она сказала всё, что знает. — Отец Нейтона и Тианы устало потёр лоб. Было видно, что вереница допросов его вымотала. А ещё меня не покидало стойкое ощущение, что мужчина опасался того, что я могу рассказать больше положенного. — Мы закончили… на сегодня, — скрипя зубами произнёс Коналл Золман. — Но не думайте, что это наша последняя встреча. — Я на это очень надеюсь, мистер Золман. Таких увлекательных историй мне даже в детективах не доводилось читать, — съязвила я и, пока мужчина багровел, направилась к выходу. Айзек торопливо отшагнул в сторону, освобождая мне путь, а когда я поравнялась с ним, ухмыляясь, шепнул: — Передавай привет духу-хранителю. Неужели он знает? Или это просто догадки, ему ведь не понаслышке известны умения мальфаров. Я постаралась не показать своей озадаченности, покидая ректорат, но когда в коридоре увидела Шейна, маска невозмутимости разлетелась вдребезги. Молодой мужчина подпирал плечом одну из колонн и был повёрнут лицом к лестничной площадке. В памяти тотчас вспыхнула прошлая ночь, а точнее таинственный посетитель, в чьих объятиях я так сладко заснула. Подушечки пальцев закололо от волнения, а по телу разлилась нега. Это чувство мне было уже знакомо и оно было ой как некстати. «Вот же дубина, — разозлилась я на себя. — Анварен просто спасал тебе жизнь!» Кстати, а вот в этом ещё предстояло убедиться. Вдруг это вообще не он был? Собрав решимость в кулак, я отправилась это выяснять. Да и тема перевёртыша оставалась открытой. Заслышав моё приближение, Шейн обернулся, вынуждая сбиться с шагу. Захотелось прошмыгнуть на лестницу и самым позорным образом ретироваться. Одному Богу известно, с каким усилием мне удалось преодолеть пару последних шагов. — Спасибо, — сходу выпалила. Вот как теперь без смущения смотреть в эти бессовестные зелёные омуты? Мальфар чуть склонил голову набок и посмотрел так, будто заметил что-то странное на моём лице. Затем быстро щёлкнул пальцами, создавая вокруг нас полог тишины. — Я рад, что с тобой всё в порядке, — кивнул Шейн, а меня прошибло, словно током. Он сразу понял, за что его благодарят. Это точно он приходил ночью. — Но хотел бы тебя попросить, чтобы это осталось между нами. Вот как? Не хочет, чтобы узнала его подружка? Я поджала губы, чтобы удержаться от колкости, и это не осталось без внимания. — Мальфары не распространяются о подобном таланте, — попытался объяснить Шейн. — И честно говоря, не все из нас знают о своей возможности делиться магией. Да и не каждый пойдёт на такой шаг. А у тех, кто разделил свою магию с живым существом, не принято это обсуждать. — Почему? — спросила, стараясь не заострять внимания на том, что меня отнесли в разряд «живых существ». Казалось бы, простой вопрос, а столько растерянности проступило на лице парня. — Это личное для нас, скажем так. Как всё прошло? — Шейн посмотрел в сторону ректората. Как ни странно, я была рада смене разговора. Допрос, конечно, был малоприятным мероприятием, но при его обсуждении я хотя бы не испытывала неловкость. — Этот Коналл настоящий зверюга. Вцепился в меня, как коршун! — посетовала я. — Обвинил едва ли не во всех смертных грехах. Увидел во мне юного дона Корлеоне, понимаешь ли, — возмущалась я, в то время как губы парня растягивались в улыбке. А ведь он и понятия не имеет, кто этот Корлеоне такой, зуб даю! — Мало того, что записал перевёртыша в мои питомцы, так ещё и приплёл туда покушение на профессора Копельштафа! — Слышал, на Олафа напали во время Турнира, — посерьезнев, сообщил Шейн. — Почему он покинул трибуны и отправился в женское общежитие остаётся загадкой. Как и то, кто и зачем на него напал. Сам профессор, увы, находится в тяжёлом состоянии и до сих пор не приходил в сознание. Я прикрыла рот рукой, не сдержавшись. Страх заползал под кожу скользкой многоножкой. В том, что перевёртыш пришёл по мою душу, не было сомнений. Вероятно, декан пострадал тоже из-за меня. Олаф Копельштаф был одним из лучших бойцов, известных мне. Каким же сильным должен быть его противник, раз отделал так ведьмака? Или врагов было несколько? На ум сходу пришла Кибела Гримальди со своим подельником. А ведь её любовник как раз маг и вполне мог пробить защитный барьер лабиринта. Если мои подозрения верны, посему выходит, они узнали, что я осведомлена об их грязных делишках. Или, быть может, они связаны с… «Нет, не может всё обернуться так, — я постаралась отогнать дичайшее предположение. — Ну не может же мир быть вот настолько тесным, чтобы профессор Гримальди была замешана и в отлове чародеев?» — Мне не нравится, с какой скоростью события набирают обороты, — вырвал меня из раздумий Шейн, а после огорошил: — Ты должна покинуть академию. Здесь становится небезопасно. У меня вырвался нервный смешок, а в голове что-то щёлкнуло и перемкнуло. Да здесь для меня никогда не было безопасно! — Ты же сам затащил меня в это треклятое место, — сузив глаза, напомнила я. Старая обида вдруг заявила о себе. — Я не собираюсь больше ни от кого бегать и останусь в академии до тех пор, пока все виновные не получат по заслугам, — твёрдо заявила. Должно быть, Шейн подумал, что во мне взыграло упрямство, но это было лишь отчасти правдой. На самом деле в моей голове медленно, но уверенно зрел план, как вывести преступников на чистую воду. — А они всё шушукаются! — наигранно возмутился Айзек, показавшийся из-за дверей ректората. Магический кокон вокруг нас с Шейном растворился. — Вы бы хоть на другой этаж спустились, здесь вообще-то расследование ведётся, — он указал большим пальцем себе за спину, при этом продолжая идти в нашем направлении. — И между прочим, Коналл записал твою ведьму в ряд подозреваемых. — Я не его ведьма, — зачем-то решила прокомментировать высказывание мужчины, а ведь могла просто проигнорировать, правда? — Да? — деланно удивился мальфар; в жёлто-зелёных глазах так и прыгали смешинки. — Тогда почему твой «дух-хранитель» разделил с тобой свою магию? У тебя есть на него компромат? Или ты силой заставила его пойти на такой шаг? — развеселился не на шутку черноволосый. — Видишь ли, мальфары не делятся своей силой с кем попало. Для нас процесс соединения магических каналов имеет сакральный характер, я бы даже сказал интимный… — Борнер, ну ты и трепло. — Шейн закрыл лицо одной рукой, изображая жест разочарования и раздражения, чем только вызвал новую волну смеха у своего приятеля. Я же чувствовала, что краснею до кончиков волос. — Не желаешь пропустить по стаканчику и поведать старому другу о ваших тайнах? — улыбаясь и закидывая руку на плечо товарища поинтересовался Айзек. — Уж больно интересные дела творятся вокруг твоей подопечной. Шейн вдруг серьёзно задумался. — Пожалуй, ты прав. Нам есть что обсудить. Сегодня вечером. У меня, — отчеканил Шейн, будто не друга в гости приглашает, а вызывает соперника на дуэль. Признаться, я была уверена, что он пошлёт брюнета куда подальше. Неужто доверяет? — А это очаровательное создание тоже там будет? — Айзек озорно стрельнул глазами в мою сторону. Да что ж такое? То существо, то создание! Сговорились, что ли? — Будет, — убил меня ответом Анварен. Причём сказал с такой уверенностью, будто решил за нас двоих. Мне, конечно, хотелось взбрыкнуть и осадить мальфара в его самостоятельности, но делать этого в присутствии Айзека не стала. — Вообще-то у меня занятия, — попыталась вежливо отвертеться. — На сегодня у всех участников Турнира отвод от посещения занятий. До комендантского часа обещаю вернуть в академию, — поразительно настойчивым оказался этот недоделанный дух-хранитель. — Тем более что там тебя ждут оладьи. — Оладьи? — удивилась я, а потом до меня дошло: этот шифровальщик намекает, что там будет Гаспар. Наверняка вампир что-то выяснил и хочет это обсудить. — А-а-а, оладьи, — подыграла я. — Раз так, то как я могу отказаться? Оладьи — моя слабость. — Прям-таки слабость? — конспиратор как-то не по-доброму прищурил глаза. — Оладьи это, конечно, хорошо, но я бы предпочёл что-то текучее и покрепче, — напомнил о себе Айзек. Договорившись о времени, я распрощалась с мальфарами и побрела в общежитие. Шла на автопилоте, размышляя о череде событий, произошедших за столь короткий срок. И лишь подойдя к своей комнате вспомнила, что мне нужно вернуться в лекарское крыло. Но прежде чем уйти, решила осмотреться. Вдруг остались какие-то следы, способные указать на преступника. Толкнула дверь, но вместо того, чтобы открыться, та покрылась голубой переливающейся пленкой. — Опечатали. До завершения расследования, — бросила старшекурсница, заходя в соседнюю дверь. Чудесно! Надо будет найти Беллс и разузнать, что с нашими вещами и куда нас переселили. Именно этим я и занялась после посещения лазарета. Резерв и все жизненные показатели были в норме, поэтому, как и обещал господин Трюдо, меня отпустили. Правда, в ближайшие пять дней мне всё равно следовало наведываться к целителям. Поиски рыжеволосой соседки начала с трапезной, как раз время обеда было. Иная атмосфера в столовой чувствовалась с порога. Пока шла к раздаточной стойке словила на себе с десяток любопытных и тройку восхищённых взглядов. А затем ко мне подлетел Винсент. — Кэсс, как ты? Это правда, что вы одолели взрослого перевёртыша? Очуметь можно, скажи? — восторженно воскликнул одногруппник, взъерошивая руками рыжие волосы. Нет, у этого парня определённо талант узнавать всё раньше других. Я лишь молча улыбнулась на его вопрос и неопределённо пожала плечами. Коналл Золман, конечно, не запрещал распространяться о случившемся инциденте, но кто его знает? Хорошо, что внимание ведьмака долго не задержалось на моей персоне. Любопытные глазёнки парня уже смотрели в сторону окна, а затем с его губ сорвался томный вздох. Тут уже я не смогла остаться равнодушной, задержалась с подносом в руках, выискивая причину смены настроения одногруппника. Долго искать не пришлось. Компания, собравшаяся возле крайнего окна, привлекала внимание моментально. Студенты вели оживлённую беседу, периодически громко хохоча, а в центре этого сборища находилась Адалинда. Старшекурсница сидела на подоконнике, закинув ногу на ногу, и лениво поедала пышное аппетитное пирожное. Парни млели, когда красотка одаривала их взглядом, а девушки заискивающе улыбались. Боги, Винс, серьёзно? Из всех студенток академии ты выбрал эту стерву? Неужели это и есть та избранница, ради которой ты рвался на Турнир? — Кэсси! Тебя уже выписали? — К нам подбежала Беллс, и только поднос в моих руках помешал ведьме обнять меня. — Я пыталась попасть к тебе вчера, но меня даже на порог лазарета не пустили! А потом это происшествие с деканом, — девушка понизила голос до шёпота. — Ты уже знаешь? — Знаю, — кивнула я, нагружая еду на поднос. Очередь за нами разрасталась. — Но я надеялась, что ты поделишься подробностями. — Одногруппница согласно закивала, и, пока она не начала делать это прямо сейчас, я добавила: — Только потом, в комнате. Кстати, куда нас переселили? И что с вещами? — Мы теперь с тобой на особом положении, — хихикнула ведьма. — Женское общежитие трещит по швам, поэтому нас временно заселили на преподавательский этаж. Комната для профессора по астрономическим наукам давно пустует, — вещала девушка, с невозмутимым видом нагружая пончики себе на тарелку. — А вещи наши я собрала по максимуму. Спасибо Айзеку Борнеру, он добился разрешения забрать необходимое, под присмотром, разумеется. Я кивнула. Скорее, своим мыслям, чем болтовне Беллс. Наверное, Айзек в самом деле неплохой человек. Но достаточно ли этого, чтобы посвящать его во все тайны? Впрочем, в этом вопросе лучше довериться Шейну. — Кстати! Я же твой ключ тоже с собой ношу. — Одногруппница сунула руку в карман пиджака, поднос же в другой руке опасно накренился набок, стакан с чаем скользнул к краю, чуть не полетев на пол. В последний момент поднос придержал Бьёрн, появившийся как по волшебству. Интересно, работники кухни доплачивают ему за услуги? — Ой, спасибо, — смутилась Беллс, быстро отдавая мне золотистый ключ и подхватывая столовую утварь второй рукой. — Увидимся после занятий, — бросила мне рыжеволосая ведьма и утопала к своему столику, оставляя меня с оборотнем наедине. — Ну и напугала же ты всех вчера. — Уже всё хорошо. Идём? — Я не знала, как теперь вести себя с Бьёрном, поэтому поспешила добраться до нашего стола, где будут и другие собеседники. — Твоя магия… — нахмурился друг, пробираясь через толпу только прибывших студентов. Несколько девчонок обернулось нам вслед, изучая спину оборотня — и, кажется, то, что ниже. — М? — Она пахнет иначе. И сильнее. Я откусила кусок булочки и промычала что-то типа: «Не понимаю, о чём ты». Боже, вот же нюхастые волки, даже магию чувствуют! — А-а-а, всё-таки заявился, мистер крепкий орешек. Думала, ты и обед пропустишь, — прыснула Кьяра, когда мы поравнялись со столом. Тиана спрятала улыбку за кружкой с чаем. Остальных ребят ещё не было. Я поприветствовала девушек и заняла стул рядом с Кьярой, с интересом наблюдая за происходящим. Кажется, представление с обращением в лабиринте оставило неизгладимое впечатление на зрителей. Студентки магического факультета за соседним столиком зашептались, смешно краснея. Бьёрн недовольно скривился и сел за стол так, чтобы оказаться спиной к другим посетителям столовой. Тут и суперслуха не надо, чтобы понять, кого они обсуждают. Не скажу, что испытала в этот момент приступ ревности, но что-то неприятное определённо было. — Смотри, Кэсс, продолжишь тормозить — уведут как пить дать, — шепнула мне Кьяра. Я машинально покосилась на Бьёрна и сразу встретилась с его шоколадными глазами. Градус неловкости зашкаливал. Хорошо, что в это время в дверях столовой появились Нейтон с Грейвз. Видеть, как подруга увлечена диалогом, при этом не обращая никакого внимания на окружающих, было необычно. Но я всё равно ухватилась за возможность сбежать от ситуации, созданной Кьярой. Помахала ребятам и не сводила с них глаз, пока они не уселись рядом. За это время успела понять одну простую истину: я не хочу переходить грань дружбы с Бьёрном. И не потому, что он мне не нравился, — скорее, как раз наоборот, как бы абсурдно это ни звучало. В Бьёрне я видела всё для идеального спутника жизни, но как показывает статистика, дружба способна просуществовать гораздо дольше, чем отношения мужчины и женщины. Даже если время их не разводит, то всё то волшебство от первой влюблённости съедает быт. Лишь единицам удаётся сохранить баланс. Впрочем, заглядывать настолько далеко не имело смысла. Я хоть и не относила себя к поклонницам женских романов, но считала, что в настоящих чувствах мало рационального. Одних положительных характеристик недостаточно, чтобы захотеть с кем-то не просто быть, а остаться. Да и вообще: симпатия Бьёрна, может, и была очевидной, но, в конце концов, парень не предпринимал никаких шагов по сближению! Если не считать тот случай в конце лабиринта. — Уже все побывали на допросе у Золмана? — полюбопытствовал Нейтон, возвращая мои мысли в нужное русло. Все закивали и оживились, спеша поделиться впечатлениями. Оказалось, что допрос с пристрастием достался каждому. И это хорошо, что нам скрывать было нечего. Ну, или почти нечего.