отличная работа.

- Эй, Леоне, не мог бы ты подойти у меня для тебя есть кое-какая работа, - голос Буччеллати доносится словно из далека, смешиваясь и утопая в гремящей в наушниках песне и блондин приподнимает одно "ухо", едва не полностью стягивая устройство с головы, недоуменно хмуря темные брови. - Ты что-то сказал? - спрашивает он куда громче, чем следовало, не успевая переключиться на тишину, царящую с квартирке, в которой они были одни. Это крошечное, ничем не примечательное помещение в самом центре города, Бруно еще пару лет назад арендовал под свой "кабинет", объясняя свое решение тем, что тащить бумажную работу домой ему не хочется, в Либеккио для этого слишком шумно, а здесь и настроение у него, обычно, располагающее к работе и расположение у квартиры идеальное, на случай если на его голову внезапно свалится какое-то незапланированное дело. За окном звенел и цвел жаркий июль и разгоряченные на солнце жители весело щебетали за окнами, затмив даже самых горластых птиц, которые, впрочем, сейчас прятались от беспощадного светила в прохладных щелях старых каменных зданий, готовясь выйти на свою зеленую душистую сцену ближе к ночи. Тишина в маленькой душной квартире царила лишь благодаря тому, что Буччеллати успешно нашел дело каждому из своей банды, без малейшего зазрения совести отправив тех трудиться, как он выразился, не забывая при этом совершенно очаровательно и насмешливо улыбаться, на благо нашей дражайшей организации. Ничего сверхсложного в его поручениях не было, но даже Леоне стало жаль этих бедолаг, когда они с понурыми лицами выходили из квартиры по одному, навстречу горячему воздуху и плавящемуся асфальту. Впрочем, прятаться от жары в прохладных ресторанах и торговых центрах, в которых было все: от кондиционеров, до разнообразных прохладительных напитков и восхитительного итальянского мороженного, им никто не запрещал, так что жалел их блондин не дольше пары секунд, прежде чем вообще забыть о приятелях на какое-то время. - Сказал, - спокойно кивнув, ответил Бруно, уже успевший поменять свое расположение, пока Леоне находился в своих мыслях и теперь восседал на краешке столешницы, покачивая одной ногой, держа скрещенные руки у себя на животе. - И просил тебя подойти. Причина, по которой Буччеллати оставил Леоне без поручения, не слишком интересовала бывшего копа, к тому же, брюнет часто так делал. Несложную работу "на воздухе", как он ее называл, раздавал парням, себе оставляя бумажную волокиту, важные сделки и прочие прелести входящие в обязанности капореджиме, а Леоне, как негласная правая рука и личный талисман удачи, оставался при нем, развалившись на небольшом диванчике, чаще всего, от скуки, слушая музыку или перекидываясь с брюнетом односложными фразами. И дело было не в том, что Бруно не доверял ему бумажную или, того проще, выездную работу, Аббаккио давно зарекомендовал себя, как человек, выполняющий любое поручение точно в соответствии с тем, какой результат от него хотел получить Буччеллати. Просто тому так хотелось, а Леоне и не думал с ним спорить, хоть иногда и очень подмывало устроить непродолжительную словесную перепалку. Под аккомпанемент продавленных пружин, Леоне поднялся с дивана, шурша складками, не по погоде жаркого плаща и, бросив наушники с плеером на место, где секундой ранее сидел, неспешно приблизился к брюнету, прожигая заинтересованным взглядом, в ожидании объяснений. - Ну, чего? - проворчал блондин, когда расстояние между ними сократилось до каких-то жалких сантиметров, а Буччеллати продолжал молчать, таинственно растягивая губы в полуулыбке. Леоне не совсем понял в какой момент на его плече оказалась горячая ладонь Бруно, с силой нажав и от неожиданности, он поддался ее давлению, опустившись на одно колено и резко поднимая голову, с нарастающим непониманием вглядываясь в смеющиеся синие глаза. - Все правильно, опускайся, - шепнул брюнет, чуть склоняясь и продолжая удерживать руку на плече подчиненного, давя уже не так сильно, но все еще достаточно ощутимо. Леоне, понимающего Буччеллати с полуслова, а иногда и полувзгляда, дважды просить не пришлось, поэтому он послушно сгибает вторую ногу, оказываясь лицом прямо напротив паха Бруно, подмечая, что его ладонь больше не давит на плечо. Ласково скользнув шершавыми костяшками по щеке, теперь длинные узловатые пальцы путались в поблескивающем на солнце серебре волос, массируя кожу, от чего по телу стайками разбегались приятные мурашки. Не больно оттягивая пряди, играясь, опускаясь на шею, щекоча и поглаживая, руки Бруно блуждали, не находя себе места, пока наконец не переместились на затылок, удобно обхватывая и вновь надавив, заставляя блондина податься вперед, едва не уткнувшись носом в белую ткань брюк. - Это и есть твоя работа на сегодня, - вновь подал голос Буччеллати, все еще склоняясь над стоящим на коленях Аббаккио, с неподдельным интересом изучая проступающие на лице блондина эмоции, хитро улыбаясь. - Я-то уже успел испугаться, что ты заставишь меня копаться в своих дурацких счетах, - усмехается Леоне, наконец отмирая, поудобнее устраиваясь между ног своего капо, опуская на его узкие бедра свои ладони, слегка оглаживая, сквозь легкую ткань брюк, с удовольствием подмечая, как Бруно шумно выдохнул от его простых действий. Без ненужных более направлений, Леоне приблизился к паху брюнета вплотную, вжимаясь лицом, чтобы ухватиться зубами за маленькую собачку на ширинке, крепко зажав ту, ощущая во рту противный металлический привкус и потянуть вниз, краем глаза ловя на себе полный немого восхищения взгляд Буччеллати. Блондин прекрасно знал, как его любовник реагирует на такие редкие выходки с его стороны и не прогадал, услышав, как Бруно попытался скрыть за кашлем довольный смешок. Скользнув под полы удлиненного пиджака, он сразу же встретился с горячей гладкой кожей брюнета, запуская пальцы под хитрое витиеватое плетение его неизменного боди, уже начиная ощущать приятную тяжесть внизу живота от предвкушения. Расстегнуть пару золотых пуговиц изнутри не составило большого труда, учитывая, какой опыт в этом деле он успел приобрести и вот он уже тянет белоснежную ткань, украшенную россыпью черных точек, в разные стороны, любуясь жилистой и гибкой фигурой Бруно, затянутой в ажурную сеть корсета. От его тела исходит приятное тепло и пахнет капо тоже приятно, грейпфрутом, который ему принес этот блондинчик, а еще чем-то сладким и Леоне, поддаваясь порыву, прислоняется щекой к его торсу, целуя бронзовую неприкрытую бельём кожу, жадно ловя тихие вздохи над своей головой. Медленно, дразняще, он спускает ладони обратно на бедра Буччеллати, слегка сжимая, большими пальцами, забираясь под край светлых брюк, не торопясь стягивать и лишь поглаживает горячую кожу подушечками, не сильно надавливая на выступающие крупные венки. Ему бы хотелось растянуть эти моменты в звенящую бесконечность, наслаждаясь каждой секундой их любви, так сладко приправленной похотью. Бруно нетерпеливо переступает с ноги на ногу и Леоне понимает, что это была немая просьба переходить к более решительным действиям. Он медленно стаскивает с брюнета брюки, задрав лицо и глядя тому прямо в глаза, слегка подернутые дымкой нарастающего возбуждения. Губы Бруно чуть приоткрыты, готовые в любой момент выпустить на волю рвущийся из груди стон. Он коротко кивает блондину, прикрывая глаза и Леоне, как вампир, ждавший приглашения, наконец получает полную свободу действий. Одним рывком покончив со штанами, позволив тем плавно соскользнуть по стройным ногам вниз, Леоне ухмыляется, подмечая возбуждение любовника, которое не могла скрыть нижняя часть боди. Вновь приблизившись вплотную, Аббаккио проводит горячим языком по члену брюнета, наконец выбивая из его груди долгожданный протяжный стон. Ладонь Бруно, до этого расслабленно лежавшая на затылке блондина, с силой сжала его длинные волосы, только еще больше распаляя, чем принося дискомфорт. Скользнув правой рукой вниз по бедру почти до самого колена, Леоне стал мучительно медленно подниматься обратно уже по внутренней стороне бедра, на секунду задержавшись у края белья, издеваясь и щекоча чувствительную кожу, а затем скользнул пальцами под ткань, отодвигая в сторону, наконец освобождая почти полностью вставший член, на котором сейчас отчетливо проступали взбухшие венки, почти такие же замысловатые, как узор на корсете владельца. Леоне завороженно замер, сглатывая вязкую слюну. От происходящего, собственному достоинству уже давно было тесно в штанах, но бывший коп хорошо умел распределять приоритеты, поэтому, позволив себе ещё немного игнорировать сигналы собственного тела, вновь повторил своё недавнее действие, только уже не встретив на пути препятствия в виде тонкой ткани. Член Буччеллати с готовностью отозвался на эту незамысловатую ласку, наливаясь кровью, а сам Бруно вновь не смог сдержать томного вздоха, крепче цепляясь левой рукой за выступающий край стола. Леоне еще раз провёл кончиком языка по покрасневшей головке, прежде чем обхватить член губами, пачкая фиолетовой помадой и сразу же выпустить изо рта, с блядским причмокиванием, не без тени ухмылки наблюдая, как дернулись оба: и Буччеллати и его уже полностью эрегированный орган. - Я уже почти готов умолять тебя не останавливаться, - на выдохе прошептал Бруно, цепляясь за плечи блондина, словно боясь потерять равновесие от, бьющего по мозгу наотмашь, удовольствия. Пройдясь языком по всей длине ствола, Леоне взял в рот так глубоко, что брюнет приглушённый вскрикнул, во время успев прикусить губу, едва не до крови. Уж если в чем его верный подчиненный и был хорош, помимо работы, так это в минете, всегда безошибочно подбирая темп и глубину с первых секунд. Бруно даже не требовалось направлять его своей рукой, Абаккио делал все идеально. От одного взгляда вниз на своего любовника, что так умело ублажал его своим ртом, не обделяя вниманием потяжелевшие яички, нежно перебирая и чуть сжимая в широкой ладони, брюнет крепко зажмурился, откидывая голову назад, понимая, что долго не продержится. Горячий рот Леоне сводил с ума, заставляя стонать все громче, особенно, когда пульсирующая головка упиралась в заднюю стенку горла. Тяжело дыша, словно только что пробежал без остановки несколько километров, Бруно вновь сжал волосы Леоне в кулаке, заставляя того поднять на него взгляд и сбавить темп, замечая тревогу в сапфировых глазах. Слегка отстранившись, выпуская изо рта член, Леоне по привычке хмурится, прочищая горло, прежде чем спросить: - Что-то не так? - Буччеллати облегченно выдыхает и Леоне преждевременно получает ответ на свой вопрос до того, как брюнет открывает рот. - Нет. Нет, что ты, просто кое-кто так хорош, что я чуть не кончил, - признаётся Бруно и блондин самодовольно улыбается краями губ, ласково потеревшись щекой о член любовника, оставляя на ней влажный след, от чего брюнет шипит, бормоча себе под нос какие-то проклятья. - Вставай, скорее. Леоне послушно поднимается, морщась от лёгкого покалывания в чуть онемевших ногах, но долго ему хмуриться не дают, накидываясь с жарким поцелуем, выбивая из легких остаток воздуха. Губы Бруно горячие и мягкие, любимые и Леоне сдавленно мычит своему капо прямо в рот, больше не в силах сдерживаться. Загребущая ладошка Буччеллати сразу же опускается на его пульсирующий в тесноте одежды член, сдавливая, поглаживая, играясь, как это чуть ранее делал сам Леоне. Но Бруно нужно больше, чем просто ласки через ткань. Он одним лёгким рывком расстёгивает ширинку на штанах Леоне, сразу забираясь внутрь и сжимает его ноющий член в своей горячей ладони, чуть сдавив у основания. Леоне давится стоном, что давно норовился слететь с его припухших губ, помада на которых потускнела и размазалась, делая их особенно привлекательными. Бруно вновь тянется за поцелуем, проникая в рот блондина языком, скользнув на ровному ряду зубов, игриво лизнув небо и, наконец, сплетаясь то ли в танце, то ли в борьбе с языком самого Леоне. Руки Буччеллати не замирают ни на секунду, освобождая любовника от одежды, путаясь в дурацкой шнуровке на груди и, наконец, отшвыривая тяжёлый плащ в сторону. На Леоне лишь штаны, спущенные до самого пола, да белье, на котором темнеет небольшое влажное пятнышко, а на Буччеллати все еще его боди, с которым, кажется порой, он сросся, слившись в одно единое и косо висящий на плечах распахнутый пиджак, и оба на секунду замирают, разглядывая друг друга, чтобы в следующий миг, посмеиваясь, избавиться от мешающих остатков одежды, раскидывая по углам. Леоне широкоплечий, угловатый и очень бледный, а Буччеллати находит это настолько привлекательным, что у него буквально перехватывает дыхание, от одного взгляда на блондина. Он осторожно скользит пальцами по белой коже на шее, под которой, словно испуганный мотылек, пульсирует вена, очерчивая линию кадыка и манящую маленькую ямку между ключиц, которая едва заметно дрожит, когда Леоне судорожно сглатывает, от прикосновений к припухшим соскам. Бруно поддевает розовую бусинку ногтем, а затем и вовсе припадает губами, нежно вылизывая и посасывая. Леоне прогибается в спине, подаваясь навстречу губам любовника и в то же время упираясь ему в плечо ладонью, словно не до конца определившись, хочет он удержать, продолжая приятную пытку или оттолкнуть. Бруно мягко подталкивает его в сторону стола и Леоне послушно пятится, сцепив их руки, переплетая пальцы. Уперевшись ягодицами в столешницу, блондин едва уловимо вздрагивает, поднимая глаза на Бруно, а тот лишь ведёт подбородком, все так же молчаливо подсказывая чего от него хочет. Аббаккио залезает на стол, с усмешкой вспоминая, как в первые разы боялся этого делать, переживая, что не выглядящий прочным предмет, не выдержит его веса, смешно развалившись под ним. Однако, этот неказистый, выкрашенный чёрной краской стол, показал себя настоящим героем, даже ни разу не скрипнув, молча вынося такое, о чем порой стыдно говорить вслух. Бруно тут же оказывается между его ног, раздвинув как можно шире и поглаживая нежную кожу на внутренней стороне бедра. Леоне откидывает длинные волосы назад, поднимая лицо на брюнета, утопая в синеве его глаз. Буччеллати был несомненно красив, а сейчас особенно: со следами фиолетовой помады на губах, растрёпанными волосами и едва заметным румянцем на щеках, легкой розовинкой проступающим на его смуглой коже. Аббаккио обожал его любого: уставшего, строгого, расстроенного, но больше всего распаленного возбуждением, потому что знал, что таким его видит только он один. Леоне поднимает левую руку, в которой все ещё зажата ладонь Буччеллати, и мягко целует тыльную сторону, оставляя новую метку в форме своих губ. Бруно ласково улыбается на это проявление нежности и выпрямляет пальцы, сжимавшие ладонь блондина, чтобы провести по его губам, еще больше стирая помаду, чуть нажимая. Леоне поддаётся, приоткрывая рот и облизнув шершавую подушечку среднего пальца, обхватывая его губами и посасывая, получая довольный тихий выдох. Бруно опускает горячую ладонь на член любовника, уверенно и, вместе с тем, нежно, начиная скользить по стволу, задевая большим пальцем головку, пачкая руку выступившим предэякулятом. Леоне издаёт что-то среднее между грудным стоном и рыком, подаваясь бёдрами вперёд, толкаясь в руку капо. Бруно вновь спускается вниз, окольцевав пальцами член у основания и склоняется, прошептав, в самое ухо, касаясь раковины губами: - Откинься на локти и подвинься чуть ближе ко мне. Леоне выполняет его просьбу практически мгновенно, раскладываясь на несчастном столе, и задирая согнутые в коленях ноги на стол. Бруно удовлетворенно хмыкает, глядя на поспешность и послушание подчинённого и, не убирая руки с члена Аббаккио, просит того протянуть руку, чтобы достать из среднего ящика бутылочку со смазкой. Откинувшись на деревянную поверхность полностью, блондин скручивается, под тихий смешок своего парня, не упустив возможность ткнуть того большим пальцем ноги под ребра и, наконец, выудив нужное, бросает бутылёк в Бруно, приподнимаясь обратно на локтях, замерев в ожидании. Буччеллати так хочется подразнить его, помедлить, доведя до отчаяния, заставив просить, нет, умолять о большем, но он сам уже доведён едва не до предела, поэтому планы о сладкой пытке он откладывает на следующий раз, выдавливая на пальцы прохладную смазку и приставляя их к колечку, осторожно и бережно массируя, размазывая гель по анусу, немного пачкая ягодицы. Леоне судорожно выдыхает, рефлекторно подаваясь вперёд, но Бруно его останавливает, положив ладонь на выступающую тазовую косточку, с веселым упреком посмотрев прямо в глаза. Леоне выглядит… очаровательно. На его лице застыло такое непривычное выражение мольбы и желания, он плотно сжимает губы, часто дыша, а сияющая бледная кожа буквально горит, грозясь расплавить руки удерживающего его Буччеллати. Толкнувшись указательным пальцем внутрь, Бруно, в качестве награды, получает громкий протяжный стон и ему вновь приходится придержать нетерпеливого блондина, которому так не терпится поскорее оказаться заполненным. Бруно, как бы ему не хотелось, не торопится, добавляя пальцы один за другим медленно и аккуратно, хорошенько растягивая и подготавливая, чего не скажешь о Леоне, который извивается под его рукой, тихо поскуливая, все ещё не оставляя попыток начать насаживаться на пальцы любовника, чтобы те оказались в нем поглубже. Наконец, посчитав блондина достаточно подготовленным, Бруно вынимает пальцы, вновь воспользовавшись смазкой, целуя Леоне в ложбинку у паха, пока размазывал вязкую субстанцию по своему члену. Леоне ещё сильнее приподнимается, выпрямляя руки и Бруно придвигается ближе, чуть подтягивая к себе, подхватив ноги парня под коленями. Головка члена Бруно слегка надавливает на пульсирующее колечко мышц и блондин закусывает губу от предвкушения, обвивая шею своего капо обеими руками и прижимаясь лбом ко лбу Бруно, прерывисто дыша. Буччеллати подаётся вперёд, продолжая поддерживать ноги блондина под коленями для удобства, входит почти на половину, не понятно как сдерживаясь, чтобы не застонать от того, как внутри Леоне горячо и узко, и останавливается, чтобы взглянуть на Леоне, убеждаясь, что тот в порядке. Глаза Леоне блестят, но вовсе не от слез. Он молча тянется за поцелуем, заметив, что Бруно на него смотрит и требовательно дёргает бёдрами, устав от становящегося болезненным ожидания. Бруно неторопливо входит до конца, без резких болезненных толчков, выбывающих воздух из лёгких и больше не задерживаясь. Легко и плавно скользит в подготовленном теле и Леоне блаженно стонет в голос, подняв лицо к потолку, продолжая крепко держаться за шею брюнета, сжимая правой рукой его плечо, на котором уже проступили багровые отметины от ногтей. Бруно тихо охает, когда Леоне выкрикивает его имя и начинает сжиматься на нем, двигая бёдрами навстречу и, по выражению лица блондина, по тому, как сильно он вцепился в его плечи и как громко простонал при очередном толчке, Буччеллати понял, что он наконец нашёл тот угол, при котором задевал простату парня. - Боже, бля, Бруно, не останавливайся только. В моей голове сейчас взорвется ебаный фейерверк и я очень хочу его посмотреть, - то ли умоляет, то ли смеётся Аббаккио и брюнет не останавливается. Продолжает толкаться в горячее податливое тело под тем же углом, с каждым новым толчком проникая чуть грубее и глубже и сам уже чувствуя, что на грани. Леоне пошло стонет, прикрыв глаза и от одного взгляда на такого Аббаккио у Бруно плывёт перед глазами. Его вечно хмурый и злобный хмырь, как говорил Миста, сейчас был полностью открыт перед ним, восхитительно закусывая полные губы и по блядски выстанывая его имя, сбиваясь на всхлипы. Брюнет отпускает одну ногу парня, которую тот тут же обвил вокруг его талии, притягивая Бруно ещё ближе к себе, хотя расстояния между ними давно уже не было и просунул освободившуюся руку между пылающими телами, обхватывая член Аббаккио, тут же начиная надрачивать ему в такт своим движениям, приближая наступление оргазма. Леоне не заставил себя долго ждать. Заметавшись в руках Буччеллати, он уткнулся тому в шею и протяжно выкрикнув "mamma mia", обильно кончил в руку брюнета, пачкая ещё и свой живот. Бруно успокаивающе прошёлся чистой рукой по влажным от пота выступам позвонков, кончиками пальцев вырисовывая незамысловатые узоры на спине блондина, отвлекая того от собственных толчков внутри его тела. Оргазм наступил скоро и ярко, действительно взрываясь фейерверками и Бруно простонал сквозь сжатые зубы, почти обессилено уперевшись рукой в столешницу справа от бедра Леоне. Блондин, уже немного пришедший в себя, утянул брюнета в объятия, укладывая на свою грудь, заставляя перенести большую часть веса на него, давая любовнику время для передышки. Бруно признательно целует блондина в под ключицей, чувствуя, как губу защипало от соленого пота, поблескивающего на коже Аббаккио. На мгновение Буччеллати прикрывает глаза, вслушиваясь в замедляющееся биение сердца своего подчинённого, размеренно дыша, приводя и самого себя в порядок. - Отличная работа, Леоне, - шепчет Бруно, прежде чем поднять сияющее довольной улыбкой лицо, затягивая Аббаккио в восхитительно неторопливый чувственный поцелуй, крепче прижимаясь к его широкой груди.