Похищение

Мои пальцы очертили узоры на гладкой поверхности тотема, пытаясь прочувствовать действительно ли в этом нехитром предмете содержится какое-то особое для нас, детей Луны, благословение. Я ожидал невероятного прилива сил или хотя бы покалывания в кончиках пальцев, но ничего. — Прекрасный выстрел, предвестник, — послышался за моей спиной женский голос. — Не каждому удается уложить тролля одним выстрелом. — Никак не пойму, Эйла, ты действительно меня хвалишь или это у тебя такая манера подшучивать над твоим предвестником, — сказал я с улыбкой, глядя через плечо, как охотница склонилась над мертвым зверем. Ответом мне послужила ухмылка, которая вновь только больше меня запутала. Люди. Как тяжело их понять. Но выстрел и впрямь удачный. Никогда не думал, что что-то будет для меня почти так же захватывающе, как и магия, но видимо ошибался. С тех пор, как равных мне в искусстве магии разрушения в Скайриме не осталось, я слегка приуныл. Вообще-то я неплохо разбираюсь и в школах восстановления, призывания, колдовства и изменения, но ничто не может сравниться с тем чувством, когда твои ладони и разум усмиряют стихии, когда на кончиках твоих пальцев находится чья-то жизнь. Заметив мою депрессию, Эйла стала обучать меня стрельбе. Должен признаться, весьма увлекательное занятие, требующее терпения, быстроты реакции и концентрации. Как раз, то, что мне необходимо. — Это и есть то, что мы искали? — раздался над моим ухом голос Вилкаса. — Да, тотем Хирсина, — ответила воительница. — Его нужно отнести в Нижнюю кузницу. Мы с Вилкасом лишь перекинулись скептическими взглядами. Хотя, возможно, я и спешу с выводами. Тому, кто носит на пальце кольцо лорда Хирсина, не стоит делать поспешных выводов. — Тогда тебе следует возвращаться в Йоррваскр, Эйла. У нас с Вилкасом еще есть дела в Рифтене. Я взвалил на плечо арбалет и вышел из пещеры, попутно заплетая свои длинные черные волосы в косу, и жадно набрал полные легкие свежего воздуха. Нужно отдать должное. Природа Рифта прекрасна. То, что нужно эльфу после длительного перехода через горы в компании парочки суровых нордов. Я, чистокровный альтмер, и в компании двух нордов… Иногда, даже поражаюсь крепости своего рассудка. Впрочем, если я не потерял способность мыслить ясно после беседы с самим Шеогоратом, то бояться, пожалуй, за свой драгоценный здравый смысл мне не стоит. Князь безумия, свихнувшийся дракон, помешанный лорд вампиров, сумасшедший драконорожденный… Нет, даже героям иногда нужен отпуск. Я бы даже сказал, героям в первую очередь. Вот отнесем Сорин ее многострадальный чертеж двемерского арбалета и домой, в Виндхельм. Не то, чтобы я питал особую привязанность к этому городу. Да в конце концов ни один мер не может чувствовать себя там по-настоящему дома. В Виндхельме всегда будут смотреть косо на таких, как мы, из зависти к нашему превосходству и из злобы. Я, легат имперской армии и убийца ярла Ульфрика, чувствовал не один подобный взгляд в свой адрес. Думаю, меня там терпят и не плюют вслед только потому, что я мир спас. Раза три уже… А ведь в этом была какая-то поэтическая ирония. Сначала весь Скайрим судачил о том, что Ульфрик Буревестник убил Верховного короля своим голосом. Теперь все обсуждают то, что Довакин убил вожака восстания криком. Нет, мой дом это не Виндхельм. Мой дом там, где мой супруг, мой милый Айкантар. Все же я волновался немного из-за того, что он живет в этом городе, хотя стены там и надежны. Этот холод, эти люди… Мне было бы гораздо спокойнее, если бы Айк жил в Солитьюде или даже в Вороньей Скале. Но в последнее время мне часто приходилось бывать на Солстейме и то, что мой муж жил в портовом городе позволяло мне видеть его настолько часто, насколько я мог себе это позволить. На острове Айкантар наотрез жить отказался и я могу его понять. Воронья скала это вам не Маркарт и даже не Рифтен. Редкая дыра. Да еще и от поселения далеко отходить не надо, чтобы встретиться с пепельными стражами. Я не видел Айкантара уже почти неделю. Как же я соскучился по нему. Он моя истинная семья, мое главное сокровище. В рюкзаке у меня лежало несколько дорогих ожерелий, камней душ и редких книг, что я специально купил в подарок для своей второй половины. Если отсутствуешь дома чуть ли не неделями, то единственная возможность не получить от мужа молнией в лоб — это занять его ловкие пальцы чем-то увлекательным. Поэтому из своих странствий я всегда привозил Айкантару ворох книг, редких ингредиентов и двемерского металлолома для его экспериментов. А чего еще ожидать от альтмерского мага, да еще племянника и помощника главного исследователя двемеров во всем Тамриэле? Кстати, нужно не забыть прикупить у Сорин ее новые образцы двемерских болтов. Айкантар будет просто в восторге! Я отвлекся от своих мыслей, когда услышал рядом низкий мужской смех. Обернувшись, я встретился взглядом с улыбающимся Вилкасом. — Не волнуйся, брат. Ты совсем скоро с ним увидишься. — Неужели так заметно, что занимает мои мысли в данный момент? — Вероятно, это заметно для твоего брата по лунной крови. Я натянул на свое лицо надменное, свойственное высшим эльфам, выражение и максимально презрительно хмыкнул. Вилкас рассмеялся. Этот проклятый волк слишком хорошо меня знал. Может мне и показалось, но Тенегрив, которого я все это время вел под уздцы, как-то подозрительно насмешливо фыркнул. Даэдра, а не конь… Вилкас обогнал меня и шел впереди, словно телохранитель. Думаю, это с ним произошло после гибели Кодлака. Эта необходимость при любой возможности оберегать своего предвестника. Сейчас он мог казаться расслабленным, но я знал, что эта груда мышц всегда готова ринуться в бой в любой момент, что его глаза внимательно изучают окружающую нас природу на предмет опасности. Поразительно, что и в человеке способны сочетаться честь, сила, знания и ум. Даже среди воинов-нордов, оказывается, есть не только отличные партнеры для спарринга, но и интересные начитанные собеседники. Нужно будет как-то рассказать об этом Ондолемару. Может, удастся наконец-то выдавить из моего чересчур серьезного друга-юстициара хоть какое-то подобие улыбки. Я, мой брат по оружию и верный Тенегрив двигались на восток от Чистого озера к Рифтену. Впрочем, целью путешествия был не сам город. Я лишь собирался оставить в конюшнях Тенегрива, пока мы с Вилкасом продолжим путь к Форту Стражи Рассвета. В конце концов это для меня не просто конь, а настоящий боевой товарищ и я не намерен бросать его где-то в глуши, хотя и знаю, что мой верный скакун всегда найдет меня. Внезапно Вилкас остановился, его плечи напряглись, рука потянулась к рукояти меча. Для меня это был негласный сигнал. Я молча приготовил арбалет к бою и стал оборачиваться, ища источник опасности. Позади меня раздалось характерное пощелкивание щупальцами и шелест множества лапок. Резкий разворот, прицел и туша мертвого паука осела наземь до того, как монстр до меня добрался. Вилкас тем временем вытащил лезвие своего двуручного меча из тела второго паука. — Мерзкие твари, — заявил он, вытирая лезвие от крови, прежде чем спрятать его в ножны. — Мой брат их на дух не переносит. — Знаю. Даже гробницу Исграмора он из-за этого не смог пройти. У всех свои слабости. *** Стражи Рассвета приветствовали своего коллегу, как всегда, дружелюбно. Болеволь снова назвала меня симпатягой, игриво подмигнув. Я не сумел сдержать смешок, в который раз продемонстрировав босмерке свое кольцо святости брака, и направился в сторону кузницы. — Сорин! — широко улыбаясь, я помахал бретонке чертежом двемерского арбалета. — Можешь мне не верить, но я его нашел! Сколько времени тебе понадобится, чтобы сделать такой? Уже хочу себе парочку. Протянув девушке документ, я с удивлением отметил, что она приняла его без привычного энтузиазма и даже не развернула. — Поговори с Флорентием. У него для тебя есть кое-что… Я озадачено переглянулся с Вилкасом и только теперь заметил, что Ганмар смотрел на меня с таким же сочувствием, какое я видел в глазах Сорин. Флорентий Баэний стоял неподалеку, возле стола зачарователя, ожидая. От нарастающего волнения я чуть не споткнулся на ступенях, приблизившись к жрецу Аркея. — Что стряслось? Кто-то умер? — спросил я, пытаясь унять дрожь в голосе, когда не нашел ответа в глазах своих соратников. Вилкас положил руку мне на плечо, словно боясь, что я не устою на ногах. Я не дрожал, когда стоял лицом к лицу (или что там у него) с самим Хермеусом Морой и когда сражался с Алдуином. Неужели этот человек считает, что я настолько слаб? — Твой муж, — заговорил наконец-то Флорентий. — Его похитили… Если бы в этот момент стены Форта рухнули, я этого, наверное, даже и не заметил бы. Имперец продолжал говорить что-то еще и, кажется, старался усмирить панику, что вот-вот грозилась вырваться на волю, но я его не слушал. Только одно слово отпечаталось у меня в мозгу. Похищен. Айкантар похищен вампиром. О, Ауриэль, я не был так напуган даже когда в одиночку стоял перед хозяином замка Волкихар в окружении его верных кровопийц. Растерянность сменила ярость. Я чувствовал, как звериная кровь бурлит во мне. Наверное, я зарычал, потому что Вилкас сильнее сжал мое плечо своей огромной рукой, чтобы привести в чувство. Сорин, Флорентий и Ганмар теперь смотрели на меня скорее обеспокоено, чем сочувствующе. Поразительно. Они столько времени сражаются, спят, едят плечом к плечу с оборотнем и неужели до сих пор даже не догадываются об этом. Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться. Зов Крови. Теперь я понимаю, о чем говорили Вилкас с Кодлаком. Я чувствовал, как зверь во мне грозится взять верх над эльфом и если я сейчас не выброшу из головы образ своего обескровленного и растерзанного супруга, то в любое мгновение начнется трансформация. — Где? — это все слова, что я смог из себя выдавить. — Его увели в Морвунскар. Мы собирались отправить туда людей, но Аркей предупредил о твоем приходе и… Дальше я не слушал. Я выбежал из Форта, чуть не сбив с ног ошарашенную Серану, и стал искать глазами Тенегрива. Не сразу я вспомнил, что оставил верного скакуна в конюшнях Рифтена. Когда ничего другого не оставалось я побежал вперед, балансируя на грани трансформации, что придавало моим ногам еще больше силы и скорости. Удар сердца, второй, третий… Я выбежал из грота, ведущего к резиденции Стражи Рассвета, когда на меня кинулся какой-то громила с криком: «Надо же какой сюрприз!» Это была его самая большая ошибка. Я тут же учуял исходящий от мужчины не просто страх, а дикий ужас, когда эльф взглянул на него звериными глазами, глазами волка. Когтями, которые уже начали образовываться на моих изящных пальцах, я в одно мгновение вырвал из груди несчастного человека сердце и уже собирался вонзить зубы в это сочное кровавое мясо, когда меня привел в чувство голос напарника. — Не сейчас, брат, — Вилкас крепко сжимал мои плечи, заставляя смотреть ему в глаза. — Солнце еще высоко, ты не можешь в таком виде разгуливать по оживленным дорогам вокруг города. Стражники и местные жители бросятся на нас с топорами и факелами еще до того, как мы приблизимся к Рифтену. И он был прав. Пожалуй, только эта железная логика и смогла вернуть мои эльфийские мозги в их привычное состояние. Я растеряно выпустил еще теплое сердце из ладони, машинально отметив, что мои руки вновь приняли обычный свой вид. — Что мне делать, Вилкас? Я не знаю, что делать. О, Ауриэль, они сейчас его пытают, возможно, он уже мертв! Я убил их лорда и эти твари отомстят мне, забрав самое дорогое, что у меня есть… — И это мне говорит великий победитель Алдуина? Соберись, предвестник, и покажи этим кровососущим тварям, что становится с теми, кто переходит тебе дорогу. *** Развалин старого военного форта мы достигли в кратчайший срок, мча по прямой через лесную чащу. Я не остановил Тенегрива даже когда на нас из-за какого-то куста выскочил тролль. Вилкас скакал следом на купленной в Рифтене лошади, и я знал, что он снесет голову каждому, кто осмелится меня преследовать. Мастер вампир окружил себя не трэллами и себе подобными кровососами, как я ожидал, а колдунами и некромантами. Впрочем, для меня это не имело ни малейшего значения. Въехав во двор через арку, первому же магу я отправил стальной болт в лоб, не спешиваясь. Желание принять облик зверя снова забурлило в крови. Разорвать их хрупкие тела, переломать кости своими мощными челюстями, съесть сердца… Я почти чувствовал во рту их вкус. Но нет. Нельзя. Хотя я и знаю, что не подниму руку на Айкантара даже в волчьем обличии, я не хочу, чтобы он видел меня таким. Нет, я их всех просто сожгу. Убрав за спину арбалет, я ловко соскочил с Тенегрива и следующий колдун, который попытался перегородить мне дорогу ко входу в форт, превратился в угли. Обернувшись, я увидел, что Вилкас и Тенегрив тем временем уже переняли на себя внимание остальных. Не медля, я вбежал внутрь руин, попутно начиная читать заклинание. Неуклюжие аматоры. Вы еще узнаете, что такое бросать вызов архимагу Коллегии Винтерхолда. Руки помнили каждое движение, губы, словно сами по себе, читали слова ритуального заклинания. Я ударил ладонью об пол и огненный шторм разнесся по залу, превращая некромантов в горстки пепла еще до того, как они поняли, что их убило. Коридор за коридором, проход за проходом, комната за комнатой. Я методично изучал каждый уголок этих развалин, испепеляя любого, кто смел становится мне на пути. Остановился я лишь, когда встретился лицом к лицу с обладателем холодных красных глаз, горящих жаждой. Его я и искал. Вампир тут же стал выкрикивать приказы своим подчиненным, пытаясь высосать из меня жизненные силы своей никчемной магией. Наивный. Думал, сумеет тягаться со мной? Я убил его лорда, убью и его. Собственнолично оторву ему руки за то, что он посмел прикасаться ими к моему мужу. Следующий маг, который приблизился ко мне, упал замертво уже через мгновение, когда я, не глядя, снес ему голову металлическими «плечами» своего арбалета. Оставшись один, мастер вампир бросился на меня с боевым криком, замахнувшись мечом. Я легко увернулся от удара, беря его голову в захват, которому меня научил Фаркас. В свободной руке у меня загорелся луч света и я чувствовал, как кровопийца бьется в моих объятиях, пытаясь вырваться. Бесполезно. Я вервольф и даже в своим истинном обличье физически сильнее вампира. Должен признаться, что играть солнечным лучом перед глазами этого создания тьмы было приятно. Я знал, что это доставляет ему боль и у меня на душе становилось легче. Он заслужил куда более страшных мук за то, что поднял свои лапы на моего Айкантара. Я сжал руку в кулак и следующее мгновение разжал ладонь, выпуская на волю солнечную вспышку. Вампир заорал от боли и ужаса. Через несколько секунд его обугленное тело упало на пол. Проклятье вампиров. Видать, не зря это заклинание так зовется. Оглянувшись, я зарычал и побежал дальше с максимально возможной в этих узких коридорах скоростью. Айкантара здесь не было. Его спрятали где-то в глубине Морвунскара. И вновь коридоры, повороты, комнаты, колдуны… Паника вновь стала оживать в моем сердце. А что если Флорентий ошибался? Он считает, что разговаривает с самим Аркеем, Ситис его побери, и я почему-то ему всегда верю! Что если это лишь была уловка и вампиры утащили Айка в другое место, чтобы замучить до смерти, пока я буду возиться в этом форте, а потом будут присылать мне его по частям? Я понимал, что прошло лишь несколько минут, но ощущение было такое, что каждая секунда — это вечность. Перед глазами стали проносится воспоминания. Пришлось сжать зубы и закусить до крови губу, чтобы не выпустить на волю крики отчаяния. *** Помню, как впервые его увидел. Мне пришло письмо от Колсельмо из Маркарта с просьбой привезти и показать двемерский меч, что я нашел во время одной из своих, как бы это выразиться, экспедиций в древние руины глубинных эльфов. Конечно, я знал, кто такой Колсельмо и читал его книги. Меня повело в Маркарт не что иное, как любопытство. Я и сам практикующий альтмерский маг и меня не могут не интересовать культуры и изобретения фалмеров и двемеров, наших дальних родичей. Прибыв в Маркарт, я тут же направился в Подкаменную крепость, чтобы встретиться с придворным магом. Кто же знал, что я буду сражен наповал не знаменитым ученым, а его племянником. Он стоял, склонившись над столом зачарователя, и спорил со своим дядей, который, судя по разговору, хотел отправить своего помощника в очередную опасную экспедицию, что последнего не особо радовало. Затем молодой эльф выпрямился и откинул назад синий капюшон своей мантии, и меня, как молнией ударило. Да я стал проявлять интерес к раскопкам в Нчуад-Зеле и с таким энтузиазмом отправился разобраться с той паучихой Нимхе только потому, что хотел произвести впечатление на Айкантара и его эксцентричного дядюшку! После этого уже начался настоящий цирк. Я, великий драконорожденный, как какой-то мальчишка, ухаживал за молодым магом. Сразу же напросился на работу у местного ярла, чтобы получить титул тана, приобрел самое дорогое поместье в городе. Каждый день я приходил к Колсельмо, чтобы что-то купить и таскал для него тонны двемерского металлолома и части их машин для изучения только для того, чтобы лишний раз перекинуться словечком с его очаровательным помощником. Когда же Айкантар уже сам стал первым со мной здороваться и расспрашивать о моих приключениях и о том, как обстоят дела в Коллегии, я на всех порах поскакал в Рифтен, к Марамалу за амулетом Мары, который с тех пор надевал каждый раз, переступая порог Подкаменной крепости. Когда же объект моего восхищения, с удивлением глядя на украшение, заявил: «Неужели у тебя нет пары?», я готов был нести его на руках до самого храма Мары, лишь бы он сказал «да». У меня буквально тряслись колени, когда я наконец набрался смелости задать давно волновавший меня вопрос: — Я тебе нравлюсь? — Да, — это маленькое слово подняло в моей душе небывалую волну счастья. — А как насчет тебя? — Ты мне не просто нравишься, а очень нравишься. *** Мне кажется, я обежал весь форт уже раза три, прежде, чем остановился перед запертой дверью. Затаив дыхание, я приложил ухо к дереву и прислушался. Я услышал вспышку и чей-то громкий смех, которому вторил крик. Этот голос я узнал бы из тысячи, этот голос так часто шептал мне на ухо милые глупости… Но только это был не привычный мне крик наслаждения, а крик боли. В ярости я ударил огненным шаром по твердому дереву, но оно не поддавалось, я дергал за ручку, пытался выбить даэдрову дверь, но ничего не получалось. Проклятье, и почему я не попросил Векс дать мне несколько уроков по взламыванию замков! Я, словно одержимый, швырял в дверь заклятье за заклятьем, пока не услышал за спиной знакомый голос товарища: — Отойди в сторону, брат. Огромный широкоплечий норд в тяжелых доспехах с разбегу навалился на двери и конструкция рухнула с петель под его весом. Я тут же вбежал следом в небольшое помещение. Первое, что я увидел было искаженное жаждой боли и крови лицо моего собрата-альтмера. Мысль о том, что представитель нашей высокой расы может опуститься до подобного зверства, вызывала отвращение. За его спиной в клетке я мог видеть тело своего супруга. Он лежал на боку без единого движения. На дорогом костюме из «Сияющих одежд», что я сам подарил Айкантару, были видны до боли знакомые мне следы применения заклинаний школы разрушения. К горлу подступил ком… Нет, этого не может быть. Я перевел взгляд на ошарашенного некроманта. Мне хотелось впиться когтями в его тело, вырвать зубами глотку… Некромант поднял руку, начиная читать заклинание. Я был быстрее. Машинально прицелившись, я пронзил арбалетным болтом его сердце. Отбросив оружие в сторону, я бросился к клетке и упал на колени, дрожащими руками переворачивая на спину тело своего супруга. Когда моему взору открылись уродливые ожоги, покрывшие левую часть его милого лица, я сцепил зубы от злости. Захотелось убить эту мерзость еще раз и еще за то, что он посмел осквернить красоту моего возлюбленного. — Любовь моя, не было сомнений, что ты придешь за мной. Эти слова вывели меня из ступора. Айкантар нежно смотрел на меня и улыбался, превозмогая боль. Мой храбрый эльф… В следующую секунду я уже сжимал его в объятиях, исцеляющая сила заклинания школы восстановления, что лилась из моих ладонь, стирала с тела любимого все следы ожогов и побоев. — Не беспокойся обо мне, я в порядке! — упрямо продолжал твердить он. Я смеялся от счастья, обещая себе, что больше никогда не оставлю свое сокровище без присмотра. *** — Потрясающая вещь, — в который раз повторил Айкантар, внимательно изучая взрывающиеся двемерские болты, сделанные Сорин по добытым мною чертежам. Я улыбался, с аппетитом поглощая заботливо приготовленные моим супругом пироги, продолжая любоваться тем, как он, словно ребенок, радовался своим новым «игрушкам». Вот, кстати, когда мы поженились я и не подозревал, что у Айка откроется такой кулинарный талант. Могу поклясться, что его стряпня возвращает мне силы быстрее, чем магические зелья. Хотя, не удивлюсь, если он совмещает кулинарию с алхимией. Наверное, я сам его к этому и подтолкнул, когда рассказал о том, как накормил двойника императора бульоном из праха вампира, пальца великана и корня нирна. В качестве сувенира об этом случае, у нас на кухне до сих пор хранится грамота Гурмана и «Необычный вкус» с его автографом. — Дядя будет на седьмом небе, когда увидит это, — наконец-то сделал заключение мой супруг. — Будешь себя хорошо вести и в следующий раз я подарю тебе арбалет, сделанный по чертежам двемеров, — на моем лице была улыбка победителя, когда глаза Айкантара загорелись в предвкушении. — Кстати, дядя прислал гонца с письмом. Снова хочет, чтобы ты кое-что для него достал, раз уж ты лишил его такого способного помощника. — Но если я такая, как он сам любит повторять, бестолочь, то почему не найдет наконец-то себе более способного мальчика на побегушках! — драматично застонал я, отставляя в сторону уже пустую тарелку. — Ну значит ты самая способная бестолочь, которую он знает, — муж наградил меня поцелуем и положил голову мне на плечо. — Надо его с кем-то познакомить, чтобы он хоть на время забыл о своих исследованиях и оставил нас в покое. — Готов поспорить, что он влюблен в хускарла ярла, редгардку Фалин, — Айк хихикнул мне на ухо, прежде, чем чмокнуть в щеку и встал со скамьи, выпутываясь из моих объятий. Забрав заботливо подчищенную мною тарелку, он поставил на стол бутылку пряного вина и удалился на кухню. — И привези наконец-то моего двемерского паука, когда будешь ехать обратно! — услышал я доносящийся из кухни его голос. Я улыбнулся, с удовольствием наливая в серебряный кубок ароматный напиток. Да. Вот теперь все действительно было в порядке.