Где ты был, Трухильо?

Он лежал на остывающем асфальте посреди узкой улочки колумбийского городка Медельин, внимательно прислушиваясь к доносящимся отовсюду выстрелам, вглядываясь в звёздное ночное небо, желая запечатлеть момент предшествующий собственной смерти. Каждый звук эхом дребезжал в раненом теле, точно задетые струны расстроенной гитары. Каррильо понимал, что скоро всё кончится, но в эту минуту, сожалея об этом, думал не о семье, не о сыновьях, которые останутся без должного мужского воспитания, не о горячо любимой жене с огненно-рыжими волосами, а о Пабло Эскобаре, который, как только его преданные сикарио прекратят обстрел спецотряда, явится лично, чтобы всадить ему в голову пулю. Ту самую, что он отдал наивному мальчишке, безрассудно служащему Медельинскому картелю, с просьбой передать её своему дону, хладнокровно устилающему трупами всю Колумбию. — В назидание? — подумав, тихо спросил он у самого себя. «Нет, — продолжал, размышляя, но уже мысленно, — скорее напоминание. Некое символическое обещание избавить родную страну от тирании, белой смерти и коррупции». — Теперь не получится, — с досадой признал полковник, возобновляя разговор вслух. Горацио наверняка не знал, услышал ли он звуки колёс вдалеке на самом деле, или это разыгралось его предсмертное воображение. Однако догадки об этом отошли на второй план, когда краем глаза он уловил, как кто-то возник прямо рядом с ним. — Полковник, вы живы? — мужчина задал вопрос на чистом испанском, и тот узнал его голос. — Трухильо? — тихо переспросил Каррильо в надежде, что ему не показалось. Родившись в семье колумбийских полицейских, Трухильо посвятил свою жизнь единственному выбору, который видел и понимал - служение родине. Позже, потеряв отца и двух братьев, убитых наркокартелем Медельин, заявил, что его единственная цель - увидеть Эскобара мёртвым. Горацио никого не терял, но глубоко уважал и истово разделял эти взгляды, потому сейчас искренне радовался второму шансу, появившемуся вместе с единомышленником. «Эскобару конец», — умозаключил он, наконец, разглядев знакомый силуэт. — Да, это я, сэр, — резво отозвался бравый подчинённый. — Нам нужно уходить, пока они не приехали. С этими словами он помог полковнику подняться на ноги и довёл его до двери внедорожника со стороны пассажирского места. — Вы ранены? — озабоченно поинтересовался Трухильо, сев рядом на водительское сиденье и спешно заводя двигатель. — Выживу, — отрезал Каррильо, когда тот, ловко выкручивая руль, разворачивал военный джип, намереваясь вернуться назад в полицейский участок. — Скажи, Трухильо, — хмурясь, протянул он, привлекая взгляд подчинённого к себе. — Где ты, чёрт возьми, был?