Труп невесты – Green Apelsin
Антон обнимает Есению со спины, склоняет голову, чтобы поцеловать ее в темную макушку. Девушка смеётся, выпутывается из кольца рук и, дразнясь, отходит от него на несколько шагов, прячась за берёзку. — Вам матушка говорила со мной не водиться, — Есения, дочь поповская, усмехается, глазки строит и так и манит к себе, но в руки не даётся. — Не по статусу я Вам и… Вы забыли, что меня все ведьмой кличут? У попа не дочка, а безжалостная ведьма. — Есения звонко смеётся, а для Антона ее смех бальзамом уши обволакивает. — Это людская молва, — отмахивается от ее слов юноша, — мне до этого дела нет. — Антон вновь обнимает Есению, прижимая к себе за талию, и как заворожённый смотрит в небесно-голубые глаза. —Я тебя люблю. Ты моей женой будешь, слышишь? — А Вы мне предложение ещё не делали, — фыркает Есения, слегка отталкивая его от себя. — Не пойду я за Вас, Антон Андреевич. Вы барин, а я – дочь попа, негоже это. — Девушка осуждающе качает головой, а юноша со всей чувственностью целует ее белые перста. — Я завтра уезжаю в город, куплю колечко и перед всеми сделаю тебе официальное предложение. Ты согласишься? — Нежно спрашивает Антон. — Вот будет колечко – подумаю, — Есения закатывает глаза, обвивает руками шею Антона и тянет к себе. Он ощущает ее улыбку, когда впивается в ее губы в жадном, но в тоже время неспешном поцелуе. На следующий день барский сын Антон Андреевич уезжает в город, где покупает витиеватое серебряное обручальное колечко с маленьким сапфировым камешком, и радостный едет домой, по приезде узнает, что Есению, дочь поповскую, до смерти высекли вчера под окнами усадьбы за уличение в колдовстве. Перед тем как Есению закапывают под невысокой одинокой березкой, Антон успевает надеть на ее безымянный палец кольцо.***
— Антон Андреевич, — звонко окликает его слуга. — Приехало семейство Кузнецовых. Куда же Вы? — Нет меня. — Отмахивается Антон, седлая подготовленную заранее лошадь. Нет никакого желания оставаться и знакомиться с его невестой, подобранной матушкой. Тем более, его уже ждут. Поэтому, не думая, он пришпоривает коня, заставляя его быстрее помчаться от усадьбы. — Вы опоздали, — хмыкает ему старуха, стоит Антону переступить порог ее небольшого, скромного жилища. Одноэтажный дом лишь с двумя комнатами. Под потолком висят разные сушёные травы, на полках лежат баночки и скляночки, но что в них Антону узнавать совсем не хочется. — Я… Я слышал, Вы можете помочь, — Шастун выпрямляет плечи, стараясь всем своим видом показать, что он не ощущает никакого дискомфорта в этом жутком месте. Старуха громко хмыкает, насмешливо осматривает садящегося напротив нее юношу, а после осуждающе качает головой. — Ты не знаешь, чего просишь. Такие дела просто так не делают, да и… конец почти всегда один. — Она не спрашивая разрешения берет Антона за руку, внимательно разглядывая его ладонь. — Еще и кольцо покойнице положил. А на вид то, умный человек. — Мне сказали, Вы сможете помочь, — твердо произносит Шастун, выдергивая свою руку. — Воскресите ее. Я без нее жить не могу. — Антон изламывает губы в болезненной улыбке, а старая ведьма смотрит на него слишком пристально. — Не можешь, потому что сам себя с умершей связал. Покойным обручальные кольца не надевают, — старуха показательно морщит нос. — Вот она тебя за собой и зовет каждую ночь. Спасать тебя надо, милый. А ты сам в могилу к ней прыгаешь. — Прекращайте, — резко обрывает ее Шастун. — Я не за нравоучениями к Вам приехал, а с одной лишь просьбой, которую, я знаю, Вы можете выполнить. — Я мёртвых не воскрешаю, — фыркает ведьма, откидываясь на спинку деревянного стула. — Слишком неблагодарная работа. И так каждый день их сопли слушаешь. — Я заплачу, — настаивает Антон. — Деньги не вопрос. — В жалких деньгах не нуждаюсь. — Старуха с интересом смотрит куда-то за спину Шастуна, а после с интересом произносит. — А она у тебя красивая была. — Антон резко оборачивается, но никого не видит. На мгновение у него пробегают мурашки по коже, а после сердце сковывает грусть и злость. Старуха видит Есению, а он лишь может вспоминать ее облик ночами. — Я помогу тебе, расскажу, что надо будет сделать. Но только учти, коли такой ее не примешь – с собой тебя заберёт. Шастун отмахивается. Он Есению любой примет, лишь бы она была вновь жива. Антон наклоняется вперед, внимательно вслушиваясь в слова старухи, а через несколько дней делает всё, как она велит: постоянно оглядываясь по сторонам, откапывает самостоятельно могилу, вытаскивает из крышки гроба гвозди и уходит к себе домой, дожидаясь ночи. Шастун нетерпеливо ходит по своей спальне, много курит, после взволнованно садится в кресло, пытаясь отогнать необъяснимое чувство тревоги и, сам того не замечая, проваливается в сон. Будит его громкий стук оконной рамы, из-за которого Антон вздрагивает всем телом, подрываясь на ноги. Он, еще не отойдя от сна, хмурится, смотря на разбушевавшуюся за окном грозу, а после бросает рассеянный взгляд на настенные часы, которые показывают двадцать семь минут четвёртого. Шастун глубоко выдыхает, прикрывая глаза, думает о том, что эта старуха его обманула. Сжимает переносицу и отворачивается от окна, тут же встречаясь взглядом с пустыми глазницами напротив. Антон сдерживает рвущийся наружу крик, пятится назад, сметая все со своего стола: документы, книги, пепельницу. Уже ничего не имеет значения. Девушка, лишь отдалённо напоминающая Есению, склоняет голову на бок, наблюдая за Антоном. Тот с ужасом разглядывает ее в ответ: порванное белое платье с красной вышивкой, в котором Есению хоронили, местами отсутствующая синяя кожа и виднеющиеся кости, распущенные тёмные волосы и полубезумная нежная улыбка. Шастун, не отрывая от нее взгляда, дёргает ручку двери, но та не поддаётся. Антона начинает бить крупной дрожью в тот момент, когда холодное тело напротив, а Шастун не сомневается в этом, тянет к нему руки, желая прижаться к его груди, а на худом женском безымянном пальце правой руки в темноте блестит голубой камешек в серебряной оправе. Антон наваливается всем весом на дверь, стараясь выломать ее, за окном гудит ветер, громко стучит по стеклу дождь, на мгновение кабинет освещает молния, а через секунду к Шастуну прижимается мёртвое женское тело, его крик тонет в леденящем душу поцелуе.***
На следующий день барского сына Шастуна Антона Андреевича найдут мёртвым в собственной спальне. Слуги еще долгое время будут обсуждать эту таинственную смерть, шептаться о том, как мог молодой барин поседеть за одну ночь, почему по всему покрывалу была разбросана земля, и никто не обратит внимание на серебряное колечко с небольшим сапфиром, которое будет сжимать с какой-то нечеловеческой силой в своих уже одеревеневших пальцах покойник.