.
.
— Еще раз! Солнце палит вовсю, но команды Учихи Саске обжигают сильнее. Сакура чувствует как летний зной, так и его неодобрение, вспыхивающее на ее коже, врезающееся в мышцы и погружающееся в кости. Как единое целое, все проходят одни и те же упражнения незнакомых ката — это совсем не то, чему их учил капитан Хатаке, это сложнее. Каждое движение требует такой точности, дисциплины и скорости, которые намного превосходят возможности простого генина. Пот капает с кончика ее носа, и пока зеленые глаза фокусируются на стекающей капельке, стук пульсирует в ее висках. — Он настраивает нас на провал, — хмыкает она, когда Учиха призывает к выполнению следующего движения. Сакура заботится о том, чтобы дуга, по которой она поворачивает руку, была достаточно широкой, а приседание достаточно глубоким, идеально сбалансированным на подушечке задней ноги, в то время как передняя нога остается прямой. — Он не ожидает, что кто-то из нас справится с этим. Справа от нее Наруто хихикает, его голубые глаза сверкают. — Мы покажем ему, Сейко? Чтобы напугать нас, потребуется больше, чем пара поз. Сакура усмехается. Чертовски верно. — Семь! Она отталкивается от задней ноги, поднимая переднюю ногу до колена, так что она стоит как вкопанная на одной ноге. Она ненавидит то, как она шатается. — Восемь! К счастью, ее поднятая нога вытягивается за собой, находя землю, передняя ступня, наконец, выходит из положения на носочках. — Девять! Она делает шаг назад, резко скрещивая руки перед собой, чтобы защитить свой центр. — Десять! Сакура поворачивается влево, всем телом поворачиваясь в сторону. — Одиннадцать! Еще одно движение влево, завершающее полуоборот, передняя нога упирается в землю. — Заново! Зеленые глаза закрываются, когда Сакура стряхивает с себя усталость и принимает исходное положение..
— У тебя есть желание умереть? Ты теряешь бдительность, — заявляет он, переводя взгляд туда, где его рука была готова воткнуть кунай ей в живот. Сакура хмурится, отсеивая свои непристойные мысли. Он лучший боец, чем она, но должно ли это быть сюрпризом, учитывая его статус? Молодая женщина кипит, сжимая рукой его захваченное запястье, прежде чем отпустить его и отступить. — Я больше на это не попадусь, — вместо этого предупреждает она, переходя в оборонительную стойку. Темные глаза остаются стойкими, когда он оценивает ее. Прошло три дня с тех пор, как Учиха Саске прискакал в их лагерь, поднимая пыль и оскорбления. Это были три дня спаррингов, тренировок и истощения, и теперь, на четвертый день, он, наконец, соизволил вступить в спарринги со своими людьми. Он имел возможность внимательно наблюдать за каждым генином, отмечая сильные и слабые стороны, и указывать на них во время их спаррингов. Он утверждает, что цель состоит в том, чтобы предупредить новых шиноби об их собственных недостатках и помочь им найти способы исправиться, но Сакура думает, что это просто для того, чтобы он мог надирать им задницы на виду у всех и продолжать прихорашиваться. Он атакует первым — он всегда так делает, — но Сакура тоже следит за его движениями. Вот что она узнала: Учиха Саске не предпочитает одну сторону другой, но у него есть тенденция сначала тянуться к своей катане правой рукой, вероятно, потому, что способ крепления оружия расположен под углом для лучшей досягаемости правой рукой. Обе его руки искусны в наступательных и оборонительных движениях, но кажется, что его левая нога часто используется для отталкивания. Она сильнее? Может, у него была травма правой ноги? И он еще ни разу не активировал свой шаринган. Несмотря на все это, у него, кажется, нет слабостей, и один этот факт сводит с ума. Сакура предвидит его движение и ловит его за левое запястье. Вместо того, чтобы развернуться для уклонения, она давит вниз, зная, что следующий удар он нанесет правым кулаком. Ее нога поднимается, упираясь ступней в сгиб его свободного локтя, и, не теряя ни секунды, она поднимает свободную ногу, целясь ему в затылок, как будто она поднимается по лестнице. Она отталкивается в воздух изо всех сил. В идеале он должен был бы приземлиться лицом вниз — он этого не делает, конечно же, кто бы сомневался — но она находит огромное удовлетворение, видя, как он спотыкается. До сих пор никто не видел Учиху Саске хотя бы со взъерошенными волосами, и вот он допустил оплошность. Он оборачивается, чтобы найти ее, но она стоит против солнца, и он щурится. Сакура швыряет сюрикены, хмурясь, когда становится ясно, что, несмотря на слепящее солнце, он может видеть летящее к нему оружие. Он с легкостью уклоняется от сюрикенов, как только она снова отталкивается от земли, отскакивая от него на небольшое расстояние. — Причудливая работа ног не спасет тебя, — насмехается он. — Конечно, это лучше, чем спотыкаться, — отвечает она. На его лице появляется хмурый взгляд, тихий, но яростный, и Сакура не может сдержать ухмылку, растягивающую губы. Он мерцает из поля зрения, и она мгновенно сканирует местность, готовая двигаться в любом направлении. Небольшой грохот под ее ногами — ее единственное предупреждение, и она отскакивает, когда его рука прорывается сквозь землю, его бледная рука задевает подошву ее сандалии. Сакура уже видела эту технику раньше (любезно представленную шумному блондину, требующему сразиться с седовласым джонином и в последствии остающимся закопанным по шею в земле), и это единственная причина, по которой она избегает этого. Когда он стоит перед ней, она фыркает. — Я думал, что мы не должны использовать чакру для этих спаррингов. Учиха, невозмутимый, наклоняет голову, словно хочет почувствовать солнце на своем лице. — Я это говорил? — Да! — Сакура рычит. — Так и было! — Я так не думаю. Ты предположил, что, поскольку в моих предыдущих спаррингах не использовалась чакра, это было стандартом для всех других боев, — холодно отвечает Саске. — Ты должен гордиться. Я заморочился с тобой. И он снова исчезает. Сакура не успевает среагировать на его слова, решив сосредоточиться на битве, и быстро формирует замену. Она без колебаний встречает его натиск, превращаясь в мешок с песком. Учиха стоит в центре поляны, и она чувствует острые темные глаза, прыгающие во все стороны. Два вдоха проходят в застойном напряжении. — Тц, я думаю, он убежал! Взгляд Саске останавливается на его соотечественнике с белоснежными волосами, стоящем среди толпы зевак. — Держись подальше от этого, Суйгецу. Его подчиненный пожимает плечами и делает шаг вперед. — Можешь ли ты винить его? Ты только что сказал ему, что все твои дзютсу — честная игра. Заставил его бежать, поджав хвост. — Клыкастые зубы расширяются в веселой ухмылке. — Я же говорил тебе, что эти парни не более чем корм для акул, — продолжает Суйгецу. Учиха все еще начеку, даже когда Суйгецу небрежно приближается сзади. — Можем ли мы прекратить этот спарринг сейчас? Сражайся с кем-то новым, уже поздно, и мы все голодаем. Рука Саске сжимает кунай. — Заткнись, Суйгецу. — Эй! Саске! Я что для тебя, пустое место? А потом глаза Учихи расширяются, когда два пальца касаются его затылка. Он хмурится, оглядываясь через плечо на своего заместителя. — Какого черта ты делаешь? Суйгецу усмехается, выглядя абсолютно убийственно. — Боже, этот бой еще продолжается? Все взгляды устремляются на шиноби с белоснежными волосами, выходящего из ближайшей палатки и почесывающего затылок. Одна секунда. Две. Затем все оглядываются на того Суйгецу, что стоял позади Саске. Вот только теперь на его месте стоит генин с розовыми волосами, двумя пальцами нацеленный на генерала. Сакура улыбается так, будто у нее полный рот клыков: — Бах..
— Это было так круто, Сейко! — Наруто кричит, все еще в восторге от ее выходки. Они собрались у костра после долгого дня тренировок, все избитые и по очереди осмотренные медиками. Сакура подумывала предложить свои услуги медика, но для этого нужно объяснить, откуда она научилась этому, и она не хочет раскрывать многое о своей личности. Если распространится слух, что она училась у Принцессы Цунаде, то невозможно сказать, что они могли бы узнать о ней. Как бы то ни было, женщин не пускают на передовую — закон архаичный, но тем не менее закон. Поэтому она сидит на бревне, используемом как скамья, и ест свой рис. Комплимент Наруто вызывает кривую ухмылку на ее разбитой губе. — Он все равно ударил меня по лицу, — бормочет она. — Только потому, что он был зол, что ты его обхитрил, — возражает блондин с набитым ртом. — Это был дешевый удар. Он даже не был этому рад, он был так строг со мной после этого. Она вздрагивает при воспоминании о спарринге Наруто и генерала — без сомнения, это был самый жестокий бой из всех, в конце которого оба противника были истощены и избиты. Это длилось почти целый час, и оба парня оказались на земле. Это не значит, что они были абсолютно равными — Учиха Саске, несомненно, опережал и превосходил блондина во всех отношениях, но Наруто просто отказывался оставаться внизу. Его выносливость исключительна, а его отчаяние не дает ему сдаваться. Во всяком случае, он измотал Учиху не более чем своей выдержкой. Сакура ухмыляется в свою тарелку. Узумаки Наруто — нечто особенное, и она больше не единственная, кто это замечает. — Харуно. Она поднимает глаза и встречается с темными глазами через танцующие языки пламени. На мгновение ей кажется, что она видит огонь и в его взгляде, но затем он исчезает. — Ты не обратился к медикам. — Мне не нужно, — шутит она. — Это приказ. — Он не продолжает, просто уходит, и она закатывает глаза на его поведение, прежде чем извиниться и направиться к одной из палаток медиков. На весь лагерь их двое, и есть только два доступных медика, у которых до этого вечера была довольно легкая работа. Когда Сакура входит в одну из палаток, ее встречает явно усталая блондинка, которая улыбается ее приходу. — Сейко! Я еще ни разу не видела тебя здесь. Сакура весело фыркает и садится на койку. — Мне приказали явиться. Медик смеется, убирая с плеча свой длинный белокурый хвост. — Этот Саске точно не пощадил вас, ребята, не так ли? Выражение лица Сакуры тщательно нейтрально, когда она спрашивает: — Так знакомо, Ино. Есть что-то, что Шикамару должен знать? Ино тут же краснеет и бьет Сакуру по плечу. — Тс-с! Ты обещал, что никому не скажешь! — шипит она, бросая взгляд больших голубых глаз на вход в палатку. Сакура хихикает, а затем, спохватившись, кашляет в руку. Но, конечно, Ино этого не упускает. — Твой смех… милый, Сейко, — замечает она, беря Сакуру за руку и начиная обрабатывать рану. Генин с пастельными волосами заметно надулся. — Ино, это последнее, что мне нужно, чтобы другие парни услышали. Ино смеется. Если и есть в этом лагере кто-то, кому Сакура могла бы раскрыть свой секрет, так это блондинка-медик. Она достаточно общительна, с милым обаянием, которое заставляет мужчин становиться жертвами ее уловок. Сакура бы позавидовала, если бы не тот факт, что Ино совершенно очевидно смотрит только на одного Шикамару (что выше чьего-либо понимания, потому что Шикамару, возможно, единственный молодой человек, который не заинтересован в ней). — Тебе повезло, кажется, Саске не причинил тебе столько вреда. — Я закончил бой раньше, чем он смог бы, — шутит Сакура. Рука Ино застывает. — Ты закончил его? Зеленые глаза блестят. С губ медика слетает визг. — Ты должен рассказать мне, как все прошло! Сакура так и делает..
Учиху Саске никогда не заставали врасплох. Так как же простой генин смог удивить его? Он смотрит на Харуно через дорогу (сидит там после того, как посетил медика, без забот о гребаном мире), ожидая ответов от его худощавого тела. Розововолосый шиноби смог имитировать его подчиненного до такой степени, что Саске не заметил разницы. Какаши предположил, что это произошло из-за того, что Учиха был так сосредоточен на своем спарринге, но дело было не в этом. Саске знает чакру Суйгецу, а Харуно удалось… имитировать ее? Притвориться так удачно, что никто не заметил? Затем Харуно поднимает взгляд, его широко раскрытые зеленые глаза снова встречаются с его взглядом через огонь, а затем он хмурится, возвращая внимание своему товарищу-блондину-идиоту. Саске отворачивается. Что вообще такого в этом парне? У него явно есть другая подготовка, но такого Саске — за годы сражений и перемещений с людьми своего отца — никогда не встречал. Харуно двигается так, как будто его шаги запоминаются и совершенствуются. Харуно движется… Как танцор. Темный взгляд Саске возвращается к бледному генину. Шиноби-танцор? Что-то подобное существует? — Если ты продолжишь так пялиться, другие твои мужчины начнут завидовать. Генерал переводит свой задумчивый взгляд на седовласого джонина, который претендует на место рядом с ним. — Он как будто танцует, — замечает Саске, как будто они все это время вели разговор. Какаши тоже переводит взгляд единственного видимого глаза на генина. — М-м. Как будто он проделывал все эти шаги раньше и точно знает, что делать дальше. Дело не только в сражениях, — добавляет капитан. — Ты видел, как он выполнял твои ката? Я редко видел, чтобы мальчик сбивался. — И дело в том, как он ходит, — начинает Саске, вспоминая легкую походку генина, прежде чем напрячься и отмахнуться от своего наблюдения. Но капитан усмехается. — Ты заинтересован в Сейко исключительно в целях твоего взвода? Саске смеряет его взглядом, который горит яростью самой Страны Огня. — Вы хорошо поступите, если вспомните свое место, капитан Хатаке, — откусывает он, прежде чем отправиться в свою каюту на ночь. Конечно, он не сразу засыпает. Учиха впивается взглядом в потолок своей палатки, прежде чем закрыть глаза и поклясться докопаться до сути Харуно Сейко..
.