***
Драко не возвращается домой ни в этом месяце, ни в следующем. Прежде чем Малфой-старший осознаёт, что прошло полгода, он выпивает больше бутылок вина, чем готов признать. Губы Нарциссы, кажется, теперь постоянно сжаты в тонкую линию. — Как ты думаешь, он вернётся сегодня? — сухо спрашивает она. Люциус не отвечает. Он знает какую зарплату получает Драко, и ему трудно поверить, что сын может быть удовлетворён её размером. Он отправляется в Гринготтс, чтобы убедиться, что тот ничего не получает из семейного хранилища, но гоблины утверждают, что за это время Драко ни разу не просил к нему доступа. Немного поднажав тут и там, Люциус выясняет, что теперь у его сына есть совместное хранилище с «мисс Грейнджер». Эта мысль приводит его в бешенство. Это Рождество он проводит наедине с Нарциссой. И следующее тоже. Драко исполняется двадцать три, и Люциус читает о его помолвке в «Ежедневном Пророке». Сейчас девушка работает в больнице Святого Мунго, и, если расчёты Люциуса верны, она зарабатывает больше, чем его сын. С тех пор, как Драко повысили, Малфой-старший уже не видит его так часто. Свадьба состоится через семь месяцев после объявления о помолвке, и, к большому удивлению Люциуса, они действительно получают на неё приглашение. За неделю до события. Что позволяет ему осознать, как долго сын обдумывал этот шаг, прежде чем послать официальную бумагу. Письмо не отправляют сразу в мусорное ведро и не бросают в огонь. Оно лежит на столе целых два дня, прежде чем Нарцисса открывает его. В конверт вложено два куска пергамента. Первый — самый очевидный: «Вы приглашены на свадьбу…», а второй адресован лично им обоим. — Он пишет, что мы можем присоединиться к празднику, если обещаем не устраивать сцен. С ними или с другими гостями, — вслух читает Нарцисса, а затем смотрит мужу в глаза. Они всегда были командой и всегда разделяли каждое решение. — Ты хочешь пойти, — констатирует он. — Драко наш единственный сын. И поскольку он женится на ней, я склонна полагать, что он не вернётся. — Нарцисса поднимает тонкую бровь. — Ты хочешь, чтобы мы вечно оставались чужими? — Люциус опускает взгляд. — Что будет, когда у них появятся дети? — Они будут полукровками, — выплёвывает он. Жена, кажется, не в восторге от его заявления. — Тем не менее, твоя кровь… — Никогда не было Малфоя-полукровки! — бушует Люциус. По крайней мере, ни один из них не попал на семейное древо. — И каков будет твой следующий шаг? — интересуется она, сверкая глазами. — Разведёшься со мной и найдёшь молодую особу, которая подарит тебе другого наследника? Того, который будет слепо повиноваться твоим приказам? Люциус испуганно таращит глаза: как подобная мысль вообще пришла ей в голову? — Ни в коем случае… — Тогда нам лучше привыкнуть к мысли о Малфоях-полукровках, — вздыхает она. — Потому что они — единственные внуки, которые у нас будут. Они присутствуют на свадьбе. Люциус с ужасом отмечает, что его сын теперь живёт в крошечном коттедже посреди поля, но держит свои мысли при себе.***
Естественно, отношения не налаживаются вот так сразу. Их не приглашают на воскресные обеды. Строительство нового «моста» идëт медленно. Драко настаивает на том, что они вдвоëм, и в первую очередь Люциус, должны быть теми, кто приложит к этому усилия. Малфой-старший упорствует в стремлении сохранить свою гордость, даже если у него уже несколько лет не складываются нормальные отношения с сыном. Нарциссе легче вернуть расположение своего ребëнка, и она частенько заглядывает к нему на чай. Время от времени Люциус присоединяется к ней и заводит немногословные, подчëркнуто вежливые беседы с девушкой, которая значительно меньше напоминает молодую девушку, а всё больше — взрослую женщину. К тому времени, как Гермиона беременеет, «мост» более или менее построен, и его торжественное открытие происходит в день рождения их с Драко первой дочери. Малышка — крошечное существо с пучком тёмных вьющихся волос, совсем не похожа на Малфоя, но любима всеми. Даже Люциус покорён новорожденной настолько, что с искренней вежливостью и сердечностью беседует с Гермионой и её матерью, обсуждая новые роли: бабушки и дедушки. Хотя с этих пор их отношения становятся значительно лучше, это также оказывается началом конца.***
Не проходит и шести месяцев после рождения их дочери, как они снова ждут ребёнка. — С Роуз всё прошло так гладко, — объясняет им сын. — У нас всё будет хорошо. Видите ли, мы на самом деле не планировали… — краснеет он, — но очень взволнованы. Люциус и Нарцисса поздравляют его. Они так и не смогли завести детей после Драко, поэтому видеть, как растёт семья их сына, весьма волнительно. Однако они по-прежнему живут в ужасном коттедже, к большому разочарованию Люциуса. Он предлагает восстановить права Драко на хранилище Малфоев, но моментально получает отказ. Его сын не хочет ни крупицы семейного золота, несмотря на то, что имеет право им распоряжаться. Подобное упрямство бесконечно бесит Малфоя-старшего. — Я же говорил тебе, что справлюсь сам, — говорит Драко. Люциус с уважением относится к этому решению, даже если оно ему не нравится.***
— Значит, ты теперь фермер? — спрашивает Люциус с едва скрываемым неодобрением. С тех пор, как Драко в последний раз интересовался мнением отца прошло очень много времени, так что его вопрос игнорируется. — Свежие яйца очень полезны, — вместо этого говорит Драко, когда они смотрят на кур и уток, расхаживающих по траве. — И детям нравятся. Скорпиус и Роза скрываются в доме, ковыляя за своей бабушкой. — Ты подумал о моём предложении? — Визенгамот не для меня, — отвечает Драко, кажется, в сотый раз. — Мне нравится то, чем я занимаюсь. Люциус с трудом сдерживается, чтобы не заскрежетать зубами. — Отдел Неправомерного использования маггловских артефактов. Драко вздыхает. — Мистер Уизли действительно хороший босс, он понимает, каково это, когда в доме маленькие дети… Люциус машет рукой. — Избавь меня от восхвалений этого человека, — требует он, не замечая веселья в глазах сына. — Как чувствует себя твоя жена? — Спроси её сам. — Я ей не нравлюсь. — И не без оснований. Люциус фыркает. — С Гермионой всё в порядке, на этот раз обошлось без тошноты. — Приятно это слышать. Думаешь, этот будет последним? Драко улыбается. — Определённо нет. Я никогда не думал, что быть родителем так весело. Мы хотим, по крайней мере, ещё одного. За глазами Люциуса начинает формироваться головная боль. Иметь так много детей было неприлично для чистокровной семьи, вопреки распространённому мнению. Несколько наследников, конечно, лучше, чем один, но иметь такой большой выводок, как у Уизли, никуда не годится. — И дом не кажется тебе… тесным? Драко молча качает головой. — Я строю детскую рядом с комнатой Роуз, и мы подумываем о том, чтобы добавить ещё один этаж. — Правильно. — Люциус прочищает горло. — Ты знаешь, что в поместье более чем достаточно места для всех вас… — Я не живу в поместье, — напоминает ему Драко. — И нам пришлось бы убрать все портреты в случае переезда. — Что ж, он прав. — В любом случае, я ещё мечтаю построить теплицу. Гермиона прочитала, что это помогает развитию детей: когда у них есть небольшие обязанности, такие, скажем, как уход за садом или работа по дому. Люциус чувствует головокружение при мысли о том, что его внукам придётся убирать свои комнаты или ухаживать за садом, как это делают обыкновенные домашние эльфы. — У тебя не было никаких обязанностей по дому, пока ты рос. — И к чему это привело?***
— Я собираюсь сказать ему. — Ты не сделаешь ничего подобного. — Пятеро детей, Нарцисса. Пять! Её глаза сузились. — Он хочет, чтобы у его детей были братья и сёстры, которых у него никогда не было. Люциус её игнорирует. — Все они свалены в кучу в этом маленьком коттедже, как… как… — Как, например, что, Люциус? — Уизли! — в отчаянии выпаливает он. Нарцисса вздыхает. — О, прекрати, мы оба знаем, что ты будешь лебезить перед этим младенцем, как и перед всеми остальными. — Так и будет, — соглашается он. — Но ты не можешь ожидать, что я буду сидеть и смотреть, как мои внуки спят друг на друге. Нарцисса хмурится. — У Роуз и Скорпиуса есть свои комнаты. Вместе живут только Хелена и Лукреция, и они пока ещё младенцы. — Артур плохо влияет на моего сына, склоняет его к такому образу жизни… — Твой сын взрослый человек, — медленно, почти по слогам произносит Нарцисса, явно устав от его зацикленности. — И если он хочет жить на болоте и иметь дюжину детей, это его выбор и его жены, а не твой. — Не подавай ему таких диких идей! - шикает на неë Люциус.***
Их пятый ребёнок — мальчик, первый после Скорпиуса, и каждый дюйм его тела кричит о крови Малфоев. По мнению Люциуса, в отдельной палате Святого Мунго слишком много людей, хотя в наше время это никого не волнует. На каждое рождение его внуков слетается рой Поттеров и Уизли с поздравлениями и подарками. — Мы решили назвать его в честь очень важного человека. — Грудь Люциуса на этих словах раздувается от гордости, он не верит своим ушам. — Человека, который дал мне шанс, когда я больше всего в нём нуждался. — Драко прочищает горло и улыбается. — Итак, я представляю вам Артура Малфоя! Люциус слышит следующие за этим поздравления, как будто находится под водой. Что ему удалось разобрать, так это слова Молли Уизли, обращённые к Гермионе: — Помню, как впервые обняла Джинни. Я была так счастлива, что у меня наконец-то родилась девочка, но в тоже время было грустно при мысли, что она будет моим последним ребёнком. Гермиона целует маленького Артура в макушку. — Не уверена, что он наш последний. Думаю, мы ещё не совсем закончили, — говорит она, а затем добавляет: — Я планирую сделать перерыв между ними. Может быть, год или два. Люциус понимает, что вот-вот потеряет сознание.***
Однажды он прибывает в коттедж и обнаруживает Роуз, летающую над маленьким домиком, в то время как Скорпиус внимательно следит за ней. — Трудно поверить, что она уедет в Хогвартс через год, — говорит Гермиона, глядя на небо. — Время пролетело так быстро, а кажется, будто мы только вчера покинули поместье. Люциус успешно игнорирует камень, брошенный в его огород. — Они действительно быстро растут. Помню, как наши домашние эльфы убирали беспорядок, вызванный случайной магией Драко. — Мне приходится самой убирать весь этот беспорядок! — усмехается она. — Со всеми ними? — С тех пор, как нечто подобное происходило с Роуз и Скорпиусом прошло уже много лет. Лу, Лена и Артур — совсем другое дело. — Все они? Должно быть, она замечает странность в его тоне, потому что сужает глаза и становится похожа на Нарциссу. — О чём именно ты спрашиваешь? Он старается придать своему голосу нарочитую беззаботность. — Просто любопытно. Но Гермиона Грейнджер не из тех, над кем можно пошутить подобным образом. — Среди моих детей нет сквибов, если ты спрашиваешь об этом, — холодно чеканит она. — Даже если бы они не могли колдовать, это вряд ли стало бы проблемой. — Да неужели? Если бы у вас родились сквибы, то в конце концов им пришлось бы покинуть наш мир и жить среди магглов. Думаю, что с таким количеством детей, которые у вас есть, вы можете считать себя счастливчиками, раз все они обладают магией. Она перестаёт грозно хмурить брови, зато глаза начинают искриться ехидством. — О, так вот в чём дело? Чёрт, про себя думает он. — Я лишь говорю, что статистика… Она обрывает его на полуслове. — Люциус, целитель здесь не ты, а я. Ты ничего не знаешь о статистике и, честно говоря, лучше бы ты беспокоился о том, что происходит в твоей постели, а не в нашей. Он чувствует, как его лицо медленно заливает краска. — Меня не волнует, что происходит в твоей постели! Гермиона фыркает. — Не похоже на то. С таким же успехом ты мог бы подарить нам противозачаточное зелье. — Вот уж не думал, что ты знаешь о его существовании, — хмыкает он. Она озорно улыбается. — О, Люциус. Если бы мы не знали о его существовании, у нас была бы дюжина детей.***
Несколько месяцев спустя все сопровождают Роуз на посадку в Хогвартс-экспресс. Маленькая девочка садится в поезд, получив множество поцелуев, слезливых прощаний и маленький мешочек с золотом от своего дедушки, переданный тайком. Она не одна, вместе с ней в поезд садятся старший и средний отпрыски Поттеров, а также ребёнок младшего мальчика Уизли. Трое детей машут своим семьям из общего купе, когда поезд отправляется. Гермиона кладёт голову на плечо Драко, который держит Артура в одной руке, а другой — Лукрецию. Хелена вцепилась в Гермиону и взволнованно машет своей старшей сестре, в то время как Скорпиус дуется от ревности. Позже они вместе обедают в коттедже, поскольку Драко по-прежнему отказывается переступать порог поместья с тех пор, как уехал из него много лет назад. Собаки выбегают им навстречу, и дети с энтузиазмом их гладят. Это не прекрасные гончие, рядом с которыми вырос Драко, а две дворняжки, которых Гермиона взяла из маггловского приюта. Потому что необходимо помогать нуждающимся. Дети дают им кусочки своего обеда, пока все они едят на улице. Люциус давно смирился с тем, что уговорить Драко поселиться в поместье невозможно, но это не значит, что он принимает его образ жизни. Он не может вспомнить, когда в последний раз видел своего сына облачённым в официальную мантию, которую тот надевал каждый день, когда был маленьким. Теперь он носит всевозможную маггловскую одежду, как и его внуки! — Как ты думаешь, в какой дом её распределили? — спрашивает Нарцисса. — Она Малфой, шляпа пробудет у неё на голове не дольше секунды, прежде чем отправит в Слизерин, — с гордостью заявляет Люциус. — Сомневаюсь в этом. Роуз не похожа на слизеринку, — размышляет вслух Драко, почёсывая щетину. — А если она действительно окажется там… Я беспокоюсь об отношении к ней со стороны чистокровных сторонников превосходства крови. — Всё не так, как раньше, — мягко успокаивает его Гермиона. — Кроме того, с ней Хьюго, Джеймс и Альбус. Не говоря уже о детях Джорджа и Анджелины. И множество других Уизли. Роуз не будет одна. — Ты тоже была не одна, но это не помешало мне вести себя как придурку. Гермиона целует его в щёку. — Я сломала тебе за это нос. С ней всё будет в порядке. Имей хоть немного веры. На следующий день в поместье прилетает сова с новостями о том, что старшая дочь Малфоев была распределена в Слизерин вместе со своим другом Альбусом. Впервые за много лет Люциус чувствует, что хоть в чём-то выиграл.***
Прежде чем Скорпиусу исполняется одиннадцать и проходит половина первого года обучения Роуз в Хогвартсе, Драко говорит ему, что снова станет отцом. Люциус разочарован, но совсем не удивлён. — Мои поздравления, — смиренно произносит Малфой-старший. Драко счастливо улыбается, продолжая рассказывать ему о ремонте, который планирует сделать в доме. Теперь, починив курятник, он подумывает о том, чтобы построить сарай и завести несколько лошадей. — В основном для детей. Им нравится присматривать за животными, и Гермиона всегда лелеяла эту идею. Родители брали её кататься верхом, когда она была маленькой… Позже Люциус настолько погружён в свои мысли, что не сопротивляется, когда Хелена и Лукреция просят разрешения заплести ему волосы. Нарцисса говорит, что косы придают ему галантный вид. Он проводит вечер с пустыми глазами, наблюдая, как его внуки карабкаются по нему, и задаваясь вопросом, когда его сын превратился в того, кто он есть.***
Скорпиуса распределяют в Слизерин, а семья Малфоев увеличивается в размерах. Ещё один мальчик, на этот раз по имени Маркус. Он пухлый карапуз, который выглядит как идеальное сочетание Драко и Гермионы, с вьющимися светлыми волосами и серыми глазами. И снова Люциус не может удержаться, чтобы не высказать своё мнение. Хотя в свою защиту он готов сказать, что ему удаётся продержаться целый год — наблюдая, как утки, куры, лошади и собаки захватывают жизнь его сына, — прежде чем заговорить. — Мне понятно это желание, чтобы у твоих детей были братья и сёстры, которых у тебя не было… Но, безусловно, этот ребёнок последний? — Спрашивает он, указывая на мальчика. Драко смотрит ему в глаза без малейшей тени стыда. — На самом деле, Гермиона снова беременна. Где-то внутри Люциуса что-то ломается…