***
Скрип разносится по комнате, заставляя Междумирца поморщиться и быстро направить взгляд на спину спящего Арнира. Ну, вроде никто не проснулся... Он закрывает за собой дверь, пока та вновь скрипит и закрывается; Алекс коситься на этот кусок деревяшки за собой, мысленно отмечая, что пора бы эту дверь или заменить, или хотя бы смазать. Ничего-ничего, он напомнит об этом Арниру. Но не сейчас. Позже. Наверное. Междумирец подходит к кровати и склоняется над спящим телом; он вдруг замечает, что Лололошки нет рядом с Арниром, и этот факт не мало так напугал Алекса, но он успокаивается, когда оборачивается, услышав еле слышные шаги сзади себя. — Почему ты не спишь? — шёпотом спрашивает мальчика Алекс; тот надувает щёчки, будучи недовольным тем, что его попытка напугать старшего не увенчалась успехом. — Ло? — вновь зовёт его по имени Междумирец, но уже более строго, чем минуту назад. — Я уже выспался, — коротко отвечает Лололошка, подходя к мужчине и обнимая его. — Когда я проснулся, то увидел, что папа ещё спит. Мне не хотелось будить его, поэтому я осторожно вылез и стал бродить по комнате... А потом я услышал твои шаги.. — Как это я тебя не заметил?.. Что же, ладно. Это хорошо, что ты решил не будить А... папу. Пусть отдохнёт... Значит так, — Алекс присаживается на одно колено, держа мальчика за предплечья. — Сейчас ты бежишь в столовую завтракать. Если встретишь Скарлетт — скажи, что бы она помогла тебе собраться, сегодня наши уроки продолжаются. Когда придёшь обратно сюда и увидишь, что никого нет — не пугайся, я вместе с твоим отцом буду в его комнате, хорошо? Ты меня понял? — Так точно! — Лололошка оживляется и мгновенно выпрямляется в спине. — Будет сделано! — не проходит и двух секунд, как мальчик срывается с места и выбегает из комнаты, создавая лишний шум после себя. Междумирец ещё полторы минуты вслушивался в звук громких, удаляющихся шагов Лололошки, которых вскоре перестало быть слышно; он покачивает головой и поднимается, оглядываясь на Арнира, что, не смотря на шум, всё ещё мирно спал, даже не шелохнувшись. Алекс подходит к кровати и садится на край, стараясь не разбудить спящего; он внимательно разглядывает чужие черты лица, пока его рука неосознанно тянется к блондинистым волосам Арнира. Междумирец принимает более удобное положение, поворачиваясь к богу лицом, коленями упираясь в мягкий матрас кровати; он почти невесомо касается упавших на лицо прядей, убирая их ему за ухо и открывая вид на трепещущие ресницы. Арнир громко мычит, головой сильнее вжимаясь в подушку и обхватывая свои предплечья руками. Алекс делает глубокий вдох, затаивая дыхание; ему казалось, что одно неверное движение с его стороны — и Арнир проснётся, но этого так и не случилось. Проходит минута, проходит две, Междумирец делает судорожный вдох и проводит ладонью по волосам Арнира гораздо увереннее, чувствуя их мягкость..***
Он старается как можно осторожнее просунуть руки под его бёдра и спину, чтобы удобнее подхватить и при этом случайно не прервать крепкий сон. Под собственные кряхтение, Междумирец всё же поднимает Арнира, пока его руки беспечно болтаются, а голова преспокойно находит своё место на плече Алекса. — Ух... Что ж ты такой тяжёлый-то... — бормочет мужчина, ища угодное для рук положение; он лишь на мгновенье убирает одну из рук из под тела Арнира, но, благо, у него хорошая реакция, и когда тот начал падать, Междумирец тут же обратно подхватывает его. — Тебе точно стоит похудеть.. — врёт. Арнир хоть и был довольно тяжёл, но его вес точно в пределах нормы, а вот слова о том, что ему пора бы сбросить вес — чистой воды придирки. Алекс подходит к двери, которая была чуть приоткрыта, но не надолго она сохраняла такое положение, потому как её тут же открывают нараспашку с ноги; удар не был таким сильным, но его было достаточно, чтобы дверь за одну секунду, без какого либо скрипа, с грохотом влетела ручкой в стену. Трещины, слава Свету, не образовалось от этого, но риск был. Междумирец сам по неволе содрогается, когда до его ушей доходит этот звук; его не переставал удивлять сон Арнира, точнее, его крепкость. Нет, ну серьёзно, то Лололошка шумел, то Алекс его не самым вежливым способом поднимал, то, наконец, дверь с таким-то грохотом открылась, а он всё спит. — « Мне бы такой сон... » — думает Междумирец, косясь на лицо Арнира; оно в этот момент выглядит таким... Умиротворённым.***
— Спи спокойно, дружище, — Алекс проводит рукой по плечу Арнира, после чего накрывает его одеялом и, разворачиваясь на пятках, отходит от кровати; он последний раз оборачивается, поглядывая на проделанную работу, вновь убеждаясь в том, что всё нормально и Арниру сейчас вполне удобно. Междумирец удовлетворённо улыбается, когда видит, что друг кутнее заворачивается в одеяло и отворачивается от входной двери. — Господин Алекс, Лололошка готов.. — Алекс вздрагивает, услышав голос Скарлетт, что стояла прямо перед ним. — Ой, простите, я Вас, наверное, напугала... Как там господин Арнир? — Спит. Я уже говорил об этом. Спасибо, Скарлетт, а сейчас, если ты не против, мне нужно идти к Лололошке, он же в своей комнате, да? — Междумирец проходит мимо служанки, но останавливается, решая, что стоит лучше сказать. — Ах, и да, когда Арнир проснётся, то предупреди его о том, что мы на тренировке, а то мало ли, потеряет ещё... Как в прошлый раз... — Хорошо, конечно, как скажите, господин Алекс, — Скарлетт делает поклон, не такой глубокий, как при первой встрече с утра, но Алексу всё равно приятно, что слуги имеют к нему уважение. — Я передам всё нашему богу, будьте в этом уверены. А что мне говорить, если он спросит про то, кто перенёс его в покои? — Скажи, что это я. Не нужно этого скрывать, — с недолгой паузой отвечает Междумирец, после чего, сложив руки за спиной, удаляется в глубь бесконечных коридоров, скрываясь за первым попавшимся поворотом. Он уверен, что Лололошка уже ждёт его на улице.***
Он просыпается от лучей солнца, что настойчиво лезли ему прямо в лицо, прерывая сладкий сон. Он мычит, потягивается и приоткрывает глаза. Встречая взглядом потолок, Арнир нисколько не удивляется этому; он проводит вытянутой рукой по скомканному одеялу, надеясь наткнуться на рядом спящего мальчика, но какого было его удивление, когда, пошарив рукой, он не находит его рядом. Резко садясь на кровать, Арнир мигом открывает глаза; сонливость как рукой сняло, а заместо него появляются удивление и непонимание. Бог оглядывается, и лишь через минуту к нему приходит осознание того, что он находится не в комнате Лололошки, а в своей. Как он тут оказался — непонятно. Арнир совсем не помнит того, что бы он просыпался и шёл в свои покои, но, может, это всё из-за сонного состояния? Да нет, не может такого быть... Лунатизмом бог тем более никогда не страдал, так почему он в своей комнате? — Неуж.. — не успевает Арнир рассеяно договорить вслух сказанную мысль, как его прерывает чужой голос: — Доброе утро, мой Бог! — здоровается служанка, быстро среагировав на пробуждение своего господина. — Я рада, что Вы проснулись. Как Вам спалось? Ничего Вас не тревожило ночью? — Скарлетт?.. Да, да.. Доброе утро... Нет, мне очень даже хорошо спалось, только вот я... В недоумении сейчас.. Я, вроде, засыпал в комнате Лололошки, а проснулся уже в своей... Не помню того, что приходил сюда.. Может, ты зна.. — Да, знаю, — перебивает Скарлетт, подходя ближе к кровати, на которой сидел Арнир. — Господин Алекс просил передать Вам, что он вместе с Лололошкой ушли на тренировку. Именно он принёс Вас в Вашу комнату, и, честно признаться, он этого и не скрывал, а сказал открытым текстом, при этом тоже пожелав, чтобы Вы это знали. — ... — Арнир молчит, не зная, что ответить на это; ему трудно было осознавать всё сказанное Скарлетт, но, как бы это не было сложно, он всё же всё понял и лишь молча кивнул, в своеобразный знак благодарности. — Господин Арнир, Вам нужна моя помощь? Если да, то не стесняйтесь обращаться ко мне за ней, — тучу разных мыслей прерывает Скарлетт, что так и стояла рядом, внимательно смотря на хозяина замка. Арнир качает головой, пиля взглядом одну точку перед собой. — Хорошо.. Но Вы обращайтесь, если что, — девушка наконец отходит, а после и вовсе выходит из комнаты, оставляя Арнира наедине с собой. Неприятная тишина давит на уши, не давая сосредоточиться и нормально подумать над всей навалившейся информацией. Бог света стонет, массируя средними и указательными пальцами, сведёнными вместе, виски. — Хорошо, — вырывается вдруг изо рта Арнира, — Допустим. Я... совсем не ожидал того, что Алекс решит провести занятия с утра... Хотя.. Он, вроде, упоминал, что всегда будет проводить такие тренировки именно утром... О, Свет, иногда стоит внимательнее вслушиваться во всё, что он говорит мне... — обычно Арнир не рассуждает вслух, но сейчас, видимо, особый случай, — Думаю, он точно не будет рад тому, что я пропускаю все его слова мимо ушей.. Хах... Уже представляю, какие нотации он тогда будет мне читать... — глубокий вдох. — Ладненько... Вроде, их занятия идут не так долго, поэтому мне не о чем волноваться... Да.. Алекс говорил что-то о походе в другое измерение... Подождите... А они.. Не туда ли они ушли?.. Арнир нервно перебирает собственные пальцы, пока озвученные мысли потоком льются из его уст, но он вдруг замолкает, осознавая, что последние его слова могут являться правдой. Только вот... Алекс же предупредил бы его об этом, да?.. Да. Он точно бы не стал переть Лололошку не весть куда без согласия Арнира. Бог делает резкий выдох и спускает ноги на пол, ладонью потирая затёкшую шею; лишь спустя несколько секунд разглядывания своих колен он понял, что вчера так и уснул, не удосужившись переодеться. Арнир качает головой, мысленно удивляясь своей рассеянности, — на самом деле он вообще не был удивлён этому, в последнее время такие случаи он признавал как что-то обыденное. Поднявшись, Арнир как-то неохотно побрёл к выходу из спальни, намереваясь в данный момент пойти сначала в столовую, а потом уже заниматься всеми другими делами, к которым он не прикасался вот уже пятый по счёту день. Параллельно всем своим мыслям о планах на весь сегодняшний день, Арнир уже пребывал в ожидании возвращения Лололошки и Алекса. Вот с последним ему уже не терпелось поговорить и всё обсудить... Стыдно признавать, но Арнир уже начинает скучать по этим двоим; ему очень хотелось просто наплевать на всех и пойти к ребятам, чтобы понаблюдать за развитием способностей своего сына, посмотреть, каким наставником может быть Междумирец, но, как говориться, дела не ждут, поэтому ему приходится просто молча проглотить все прихоти и молча взять направление в сторону столовой, где его уже ждала Скарлетт с другими прислугами...***
— Как прошёл твой день? — спрашивает он, покачивая ногой. — Вас так долго не было, я уже начал волноваться. Даже хотел идти и искать вас... Честно говоря, я вообще думал, что вы с Лололошкой ушли в другое измерение, ведь, вспоминая твои слова, ты именно это и хотел сделать. — Да, но когда я увидел, что ты до сих пор спишь, то я решил отложить это в долгий ящик. Но сегодня занятия были не менее интересными, чем тот же самый поход по другим мирам, хотя, что-то мне подсказывает, что второе Лололошке нравится намного больше, чем учёба, — хмыкает Междумирец, не упуская ни одного движения с чужой стороны. — Но меня это не удивляет. Когда я был маленьким, мне тоже не хотелось учиться... А он ещё ребёнок, поэтому... Пока простительно. — Пока? — Арнир улыбается, ближе подвигаясь к Алексу и закидывая свои ноги на него. — Каждому из нас не хотелось учиться, но это пройдёт, я думаю. Но ты так и не ответил на мой вопрос. — Как день прошёл? Да как обычно, ничего нового.. Ты кстати прости, что не предупредил тебя о своём уходе, времени особо не было, да и ты знаешь, что междумирье не ждёт, хах.. — на лице Алекса играет слабоватая улыбка, пока он поглаживает одну из ног друга. — Как там дела, кстати? Что-то изменилось? Может, интерьер поменялся или что-то наподобие этого? — хохотнул Арнир, мысленно восхищаясь своему умению подбирать подходящие по ситуации шутки. — Очень смешно. Нет, ничего не изменилось. Всё как обычно — пусто, темно и мрачно. Ну, а что ты ожидал услышать? — Это я и ожидал услышать. Ты как всегда не понимаешь моих гениальных шуток. Это обидно, Мири, ты точно недооцениваешь моё чувство юмора. Я же над каждой твоей шуткой смеюсь, а ты что? Тоже мне друг.. — Арнир строит обиженное выражение лица и несильно пинает Алекса ногой, пока тот, закатывая глаза, смеётся. — Я не смеюсь, потому что не считаю это смешным. По твоей логике я должен всегда хохотать от каждой твоей шутейки? Уж прости, дружище, но так я не могу. Да и ты на клоуна похож, не смешного, но клоуна, — Арнир становится ещё более недовольным; он отворачивается, демонстративно складывая руки на груди. — Тогда я с тобой не разговариваю, — говорит бог, и Междумирец понимает, что тот действительно обиделся. — Ты сейчас серьёзно, Ар? — смеётся Алекс, тыча Арнира в бок локтем. — Да ладно тебе, я ж шучу. Ну, вот видишь, ты не с каждой моей шутки смеёшься, поэтому не ври, — ему не отвечают. — Не, ну ты... Ар, хватит. Вот это уже точно не смешно, — снова молчание. Междумирец чувствует, как начинает нервничать. Неужели Арнир правда воспринял всё близко к сердцу? — Я.. Ладно-ладно, Ар, прости, я не хотел тебя обидеть, хватит меня игнорировать. Молчание. Да что ж такое?! — Арнир, мать твою, ты... — руки уже сами тянутся схватить друга за плечи, но Алекс так же резко замолкает, отдёргивая сжатые в кулаки ладони; у него появился новый, совершенно иной план по добыче чужого внимания. Междумирец ухмыляется и почти вплотную пододвигается к Арниру; он обхватывает его руками, прижимая к своей груди и утыкаясь куда-то в шею. — АЛЕКС, КАКОГО- — О, заговорил наконец. Это что за выкрутасы, а? — Я-.. Ладно, прости, я просто... Считай, что я просто задумался... Честно говоря, я хотел подразнить тебя и посмотреть, что ты будешь делать в такой ситуации, и я вообще не ожидал такого, — произносит Арнир, вжимая голову в плечи настолько, насколько это вообще возможно. — И, кстати... — Ой, точно, я совсем забыл! Прости, тебе, наверное, некомфортно, прости, это всё моя память я... — он отстранился и уже хотел убрать руки, но их перехватывают, оставляя на месте, но сильнее прижимая к себе. — Нет! То есть.. Кхм, мне нравится... Знаешь, мне в последнее время не хватает подобного, поэтому... Ты можешь.. Не убирать руки?.. — Арнир отводит взгляд в сторону, закусывая губу. — А вообще, я хотел обсудить кое-что с тобой, если ты не против. — Что обсудить? — Алекс решает никак не комментировать просьбу Арнира, а просто молча её выполнить. — Если ты про... — Я не про это. Это касательно Лололошки. Точнее, нам нужно решить, что делать с его учёбой. Я тут понял... Я не смогу отправить его в ту школу. Я очень беспокоюсь о том, как его примут там, и... Что-то мне подсказывает, что этот приём будет... Не самым доброжелательным.. Думаю, ты сам прекрасно знаешь, каков характер у детей богов... — Арнир откидывается назад; Алекс спокойно даёт ему лечь на свои колени, никак при этом не возмущаясь. — Да, я знаю. Как-то раз решил зайти в одно из учебных заведений, ну, чтобы проверить своего знакомого. Поведение этих детей — хуже поведения Агния, а он, как ты знаешь, довольно.. Вспыльчив. — Ха, это правда. И вспыльчив он во всех смыслах, — оба тихо смеются с собственной шутки, и оба также одновременно затихают, наслаждаясь повисшей тишиной и заходящим за горизонт солнцем. — Знаешь, Алекс.. Не смотря на все проблемы и препятствия, я очень рад тому, что Лололошка появился в моей скучной, нудной жизни. Не знаю, что бы я делал сейчас... — Занимался бы тем, что обычно делают боги, разве нет? Но я тоже этому рад. Мне кажется, благодаря ему, мы с тобой стали... Чуть ближе, чем раньше. — Дети сближают, — замечает Арнир, беря руку Междумирца в свою; он начинает медленно поглаживать большим пальцем его костяшки пальцев. — Я это уже говорил и не раз, но повторю: я действительно рад, что в моей жизни есть такой человек, как ты. — Особой оригинальностью ты, гляжу, не отличаешься, — хихикает Алекс, расслабляя руку, вторую ставя на каменную поверхность и опираясь на неё. — Но даже эти неоригинальные слова каждый раз заставляют меня улыбаться и испытывать очень приятное чувство. Его, вроде как, называют счастьем.. Да? — Пытаешься отшучиваться? Это точно в твоём репертуаре, я нисколько не удивлён, — Арнир отпускает чужую ладонь, скрепляя свои руки в замок и кладя их себе на грудь. — За этот месяц мы стали самой настоящей семьёй, и мне бы хотелось, чтобы так было вечность... — Ни что не вечно, к сожалению. Время нам не подвластно, и кто знает, что будет дальше... Я бы тоже хотел, чтобы так было всегда, я не хочу терять ни тебя, ни Лололошку. — И мне это говорит тот, чьё имя раньше было "Междумирец", — с его губ срывается громкий смех, а сам Арнир прикрывает тыльной стороной ладони свои глаза. — А если говорить про последнее, то мне приятно. Очень мило с твоей стороны.. Но, по-моему, ты уже говорил об этом, разве нет? — Возможно. И теперь можно официально считать, что мы с тобой неоригинальные люди, которые повторяют друг за другом одно и тоже по десятку раз на дню. Надеюсь, что сейчас ты не будешь обижаться на меня за то, что я говорю чистейшую правду. — Ну, зная, что ты открыто признаешься в том, что у нас, буквально, одни и те же недостатки, то... Ладно, я подумаю над этим, но ничего обещать не могу, — Арнир резко поддается вперёд, намереваясь подняться и принять сидячее положение, так как лежать ему уже надоело, но мешает преграда, в виде головы Междумирца. Слышится глухой стук, и вот оба уже держатся за ушибленное место, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. Алекс падает на спину, прикрывая рот ладонью, пока из него вырываются рваные обрывки каких-то нелепых шуток и комментариев в силу случившегося "столкновения"; его тело содрагается от очередного приступа смеха, пока он дрожащей рукой старается найти опору и наконец подняться. Арнир же хватается за свой ушибленный лоб, на котором, скорее всего, в ближайшее время будет красоваться прекрасный синяк; он не в силах сдержаться, поэтому, в отличие от своего друга, начинает громко хохотать, совершенно ничего не стесняясь. — Я... Я думал.. ч-что ты... Ахах.. Думал, что т-ты поймёшь и.. хахаха... Дашь мне подняться, а ты... Т-ты наоборот СКЛОНИЛСЯ надо мной, ахахах, — с перерывами на смех и вдохи, произносит Арнир, мысленно пытаясь себя успокоить. Междумирец с грехом пополам садиться, потирая место чуть выше своего лба. Сделав глубокий, более спокойный вдох, он отвечает: — Как я должен был понять это? Ты слишком резко начал подниматься, поэтому мы бы в любом случае столкнулись лбами... Это было.. неприятно, — он глупо улыбается, чувствуя, как больное место будто бы горит от ещё бо́льшего трения. — Мы с тобой сейчас выглядим, как идиоты. — Тогда прости, мне стоило тебя сначала предупредить, а потом делать, — уже без какого-либо смеха говорит Арнир, поворачивая голову в сторону собеседника. — Ар, у тебя... Тут синяк будет.. Неплохой такой, — Междумирец слегка сводит брови к переносице и касается тёмного, выделяющегося на бледной коже пятна; он чуть надавливает, а услышав в ответ шипение, отдёргивает руку, шепча извинение. — Всё нормально, Алекс, в этом лишь моя вина, тебе не стоит извиняться, — Арнир улыбается в ответ на все тихие извинения, которые он только смог услышать. — Но не трогай этот синяк, пожалуйста. Всё-таки я не мазохист...***
— Ауч... — он морщится от лёгкой боли, которая причиняла ему не малый дискомфорт. — Не двигайся, иначе будет ещё больнее, — шикает Междумирец, как можно аккуратнее прикладывая к синяку лёд. — На, подержи немного, легче станет. Арнир послушно берёт и прижимает лёд к своему синяку, ощущая, как приятно распространяется холод по лбу. — Никогда бы не подумал, что получу что-то подобное при таких глупых обстоятельствах... И почему у тебя синяка нет? — Арнир смотрит на вальяжно ходящего по его комнате Алекса, пока тот, казалось, рассматривал каждую деталь этого помещения, словно он никогда в нём до это не бывал. — Потому что у тебя кожа нежнее, хах. Ты вообще у нас хрупкий какой-то, не находишь? — он поворачивает голову в сторону собеседника и усмехается, смотря как тот угрюмо смотрит на него в ответ. — Не нахожу, — фыркает Арнир, направляя взгляд в совершенно другую сторону. — Пап, пап! — раздается звонкий голос Лололошки, что уже через секунду влетает в комнату, кидаясь на отца, который от неожиданности выронил из рук лёд, последний с характерным звуком падает на пол и уже через мгновенье о нём забывают все присутствующие. Точнее, забывают все, кроме Междумирца, который продолжал пилить лёд взглядом, явно будучи в своих раздумьях. — Младший господин! — за Лололошкой в комнату забегает запыхавшаяся Скарлетт. — Простите, мой Бог, я не смогла уследить за ним, уж очень усердно он рвался в Ваши покои... — служанка опускает голову, виновато разглядывая пол под своими ногами. — Ничего страшного, Скарлетт, я как раз хотел увидится с Лололошкой. Спасибо тебе за все старания, я ценю это, — кивает Арнир; эти слова вселяют в девушку бо́льшую уверенность, и она выпрямляется, но так и не осмеливается что-то ответить на это. — Пап, а что это за синяк? — спрашивает мальчик, спустя минуту долгих разглядываний черт лица отца. — Ты ударился о что-то? — А... Да-да, ударился. Не волнуйся, он уже не так сильно болит, — Арнир гладит Лололошку по волосам, когда тот на ответ лишь удовлетворённо мычит, прикрывая глазки и зевая. — Вижу, ты уже хочешь спать... Пошли, я тебя уложу. — Нет!.. Я хочу остаться здесь, с тобой.. Можно я сегодня посплю у тебя? — Лололошка отрицательно качает головой, сильнее прижимаясь к Арниру. — Я не хочу оставаться один.. — А... Да.. Конечно, солнце, в эту ночь ты можешь поспать у меня, раз уж ты так сильно хочешь, — до бога не сразу всё доходит, но когда это происходит, ему ничего не остаётся, кроме как согласиться на просьбу сына. — Мне кажется, что ты ему слишком многое позволяешь, — подаёт голос Междумирец, до этого не вмешивающийся во весь этот диалог. — Ты его разбалуешь, Ар. А это не приведёт к хорошему. — Да ладно тебе, Алекс, что в этом плохого? Тем более он ещё ребёнок, — Арнир направляет глаза на Алекса, что постукивал подошвой обуви по полу, выражая так своё недовольство. — Это теперь будет вечным твоим оправданием? Я... Я.. Ладно. Что насчёт твоего вопроса.. Ну, который ты задал тогда на крыше, я подумал и уже могу точно тебе ответить: я лично буду следить и заниматься с Лололошкой. Нам не нужны никакие учителя и так далее, я сам всё сделаю, можешь не беспокоиться. — Именно этой уверенности мне и не хватало, — улыбается Арнир. — Я очень рад, что ты наконец признал все свои силы и уверен в них. — Я тоже. Никто так и не заметил того, как Лололошка уснул; он, сквозь сон наслаждаясь нежными поглаживаниями, сопел, удобно расположившись на груди у Арнира. Никто также не заметив ухода Скарлетт, что под шумок выскользнула из комнаты, желая, чтобы разговор между этими двумя оставался приватным; она не любила подслушивать и всегда старалась уходить, когда до её ушей доходили темы, которые лучше всего обсуждать лично, без чьего-либо присутствия. Ни Арнир, ни Междумирец даже не заметили, как уснули рядом друг с другом, будучи увлечёнными интересным и интригующим обоих разговором. Арнир лишь знает, что ему было очень тепло в объятиях Алекса, и что он был очень рад тому, что Междумирец не ушёл в эту ночь, а остался рядом с ним и Лололошкой, который очень хорошо устроился между двумя взрослыми. Ему было приятно осознавать то, что эти два человека — его семья. Самая настоящая семья, что никогда его не бросит. Ни при каких обстоятельствах.