Твой запах для меня

Взгляд словно май, А в волосах запах гор. В чем тут мораль "Быть нам с тобой далеко"? Ты вся из всех И только лучами милей. Я в голове Гуляю небрежно твоей. Ну, оставь, солнце, меня средь зим. Не отстать: всюду я вижу с другим. Твой мир.

      Поход по Красной горной тропе, возможно, был прекрасной идеей для каких-нибудь любителей экстремалов. Её в некоторых местах крутой склон открывал потрясающие виды на лесную панораму. Однако в большой группе присутствовали и новички в этом деле, шёпотом молящиеся всем богам Олимпа с просьбой остаться невредимыми.       Андреа       Рюкзак за спиной непривычно давил на плечи, натирая открытые участки кожи до красных полос. Поскорей бы уже присесть и перекусить, чтобы немного облегчить свою и без того тяжелую ношу. Капли пота беспрепятственно скатывались по щекам словно легкие слезы, обращенные широкой спине неустающего Эдриана.       — Андреа, ты как? — как по мановению волшебной палочки, Ньюман обернулся назад, проверяя мои едва волочащиеся ноги. Я протянула руку и безмолвно ухватилась за своего парня. Когда мы достигли горизонтальной поверхности, развернулась к открывшемуся виду, вбирая в себя голубые и зелёные оттенки свежего леса.       — Прекрасно, — глубокий вдох, закрытые глаза. — Эдриан, твоя идея просто замечательна! Мы давно никуда не выбирались, спасибо, что собрал нас.       — Я рад, что ты оценила, — он провёл кончиком носа по моему, в ответ просто прижалась к нему ближе.       В шаге от нас застыл Мёрфи, обнимающий свою новую девушку Эмили, они отлично смотрелись вдвоём: задорные, улыбающиеся, открытые миру. Я с мягким сиянием глаз наблюдала за этой гармонией их недолгих отношений. Они были вместе два месяца, но уже хорошо подходили друг другу. Я бы так не смогла: мне всегда казалось, что будь мы с Мёрфи вместе, то не протянули бы и недели.       — Жду не дождусь, когда мы начнём жарить маршмеллоу, — он смотрел на наше с Эдрианом переплетение рук и улыбался так, словно был рад лично мне одной. Без Эмили. Эдриана. И всех остальных.       На Мерфи была чёрная футболка, показывающая протест окружающей жаре. Она выгодно подчеркивала его плечи и смуглые руки. Шея была влажной от пота, челка прилипла ко лбу тонкими прядями, будто так и нужно. Черные шорты до колен открывали стройные подвижные ноги, обутые в белые дорогие кроссовки. Правой рукой Мерфи придерживал большой рюкзак за спиной, в левой тащил многочисленные пакеты с вещами. Я чуть дольше положенного зацепилась взглядом за изображение змеи на его напряженном изгибе мышц.       — Очень согласна с тобой, — моего вдохновения хватило с лихвой для широкой улыбки и нового сверкающего взгляда, сталкивающегося с ним. Несколько секунд — и перевела внимание на мягкие волосы Ньюмана в нежном автоматическом движении.       Мое сердце вмещало больше одного человека. Там плавало привычное чувство к Эдриану, переливался вездесущий интерес к Мёрфи, замирало восхищение милой Эмили, пробирала гордость за красоту эффектной Хизер. Во мне была целая толпа людей.       — У тебя натерло плечи, Андреа? — заботливо спросил Мёрфи, кивая головой на раздражённые полосы от сумки.       — К сожалению, немного. Но мы скоро дойдем до привала, я что-то переодену с рукавом. Не беспокойтесь, пожалуйста, — почему мои губы не умеют не улыбаться, когда я гляжу на него? Потому что он лучший друг Эдриана и вследствие мой тоже?       — У меня есть пластыри, это должно немного облегчить тебе жизнь. Не сопротивляйся, я уже достал их, — Мёрфи с коротким смешком отстранился от Эмили. Та с одобрительным выражением лица наблюдала за нашим разговором. Парень пошарил в рюкзаке и подошел ближе, доставая упаковку лечебных пластырей.       — Не надо же... Всё нормально, — пробормотала я.       Казалось, в крови Мёрфи протекала расплавленная доброта к каждой девушке. Он всегда отличался приятной обходительностью, вежливой заботой, не пересекающей чёрту френдзоны, а ещё он был очень симпатичным и напоминал любимых актеров дорам. Его поддержка подкупала: вокруг всегда вертелись девушки, что быстро приходили и уходили. Он сменял их как перчатки, и это только подогревало к нему ненужное любопытство.       — Ну, перестань. Почему ты должна мучиться?..       Он приблизился на то непонятное расстояние, с которого начиналась какая-то магия. Точнее херня. Потому что стоило жарким пальцам прикоснуться к моей коже, а стройному телу оказаться в зоне досягаемости дыхания, как я опять почувствовала этот невероятный запах.       — Спасибо, Мёрфи, так намного легче, чуть больше поживу, — я глубоко вбирала в себя его аромат, насыщала им кровь и будто внутренне расцветала.       Господи, он пах какой-то мистической свежестью, порошком с ароматом сакуры, свежескошенной травой альпийских лугов, электронным дымом, я не знаю... Его запах — самый родной, будоражащий и странный. Что у него за одеколон? Или это Мёрфи усиленно распространяет вокруг себя феромоны? Если бы Эдриан так пах...       Мерфи       Порой шутки Андреа — это нечто. И то, как она старается не отставать, хотя походы явно не её времяпровождение. Упрямая, улыбающаяся и такая лёгкая снаружи, что хочется укутать ее в свои крепкие объятия, не останавливаясь ни перед чем. Но я и сам не понимаю, почему мои мысли одинокими кометами снова вращаются вокруг Кэмпбелл, почему застреваю взглядом в этих лучистых глазах, стоит только перевести внимание на девушку, просто за версту источающую женственность. Андреа и сама не замечала своей очаровательности.       Как она завязала длинные волосы в игривый хвост с левой стороны. Это придавало ей особой мягкости. Я уже давно изучил каждую деталь образа Андреа и все равно всякий раз нахожу что-то новое. Эти выпирающие молочные ключицы и белая майка, подчеркивающая грудь. Ниже смотреть опасно: там короткие джинсовые шорты и длинные красивые ноги, заканчивающиеся веселыми носками с изображением корги и хлипкими старыми кедами.       — Всегда пожалуйста, — запоздало опомнился я, неохотно откликаясь на желание Кэмпбелл и дальше тащить свою все более неподъемную сумку. Эдриан пошел вперед, явно не замечая никаких сложностей, но я так не мог по отношению к ней...       — Давай сюда, все, — я одним ловким движением снял с ее плеч эту ношу. — Все, я сказал, не спорь, пожалуйста. Андреа, — закинул очередной рюкзак на спину, потеснив другой.       — Мерфи, — она с возмущенной улыбкой снизу вверх взирала на меня, будто я сделал что-то неправильно, но было уже все равно. — Дай хоть этот пакет, чтобы тебе полегче было.       — Так, ладно, — я закатил глаза, сдаваясь под ее напором, и передал сумку с одеждой. Не скажу, что мне стало легче от этого, но зато Андреа немного успокоилась. Она смущенно притихла, шагая впереди, явно чтобы я время от времени беспрепятственно любовался ее стройными икрами.       Вскоре мы остановились для привала у какого-то ручейка, вытекающего из высившейся над нами скалы. Андреа с милым выражением лица отошла от нас, чтобы насладиться прохладной горной водой. Я издали наблюдал, как она разулась, сняла свои забавные носки и присела на камень, опуская ноги в ветвистое течение источника. Дал ей немного побыть наедине, но не удержался и вскоре подошел ближе.       — Наслаждаешься? — присел рядышком, смотря вдаль.       Она кивнула и замерла, склонив голову набок, будто хотела положить ее мне на плечо. Умиротворение волной наполнило все уголки моего существа. Нежный ее запах, запах окружающего леса, пропитанного хвоей, голубое далекое небо — все это весьма прекрасно сочеталось где-то внутри. Я так много работал в последнее время, столько суетился перед поездкой, не успевал, что теперь обрел покой. С особой простотой замечаю это отсутствие всяких волнений. Возможно, в нем и кроется мое странное счастье.       — Вода прекрасна, попробуй, — Андреа уже давно с улыбкой смотрела на меня, пока я медитировал в своих чистых помыслах. — Спасибо тебе, что помог донести вещи, у меня так ноги трясутся! Наверно, от страха высоты тоже.       — Ты боишься высоты? — я отклонился назад, с изумлением вглядываясь в высокие небеса. — Принцесса, ты когда хотела об этом сказать? Никогда?       — Все в порядке, что ты, — она неловко отвернулась, недовольная моей реакцией. — У меня почти получается не думать о том, что я сейчас споткнусь и покачусь вниз.       — Твое упорство — это очень сильно, — пробормотал я, оценив ее старания. На мои слова она лишь неопределенно пожала плечами, надеюсь, я не испортил своими замечаниями ее уединение. Судя по ее упрямым губам, я близок к этому. Мне почему-то так захотелось взять Андреа за руку, но я, конечно, сдержался. Этот порыв мне никогда не объяснить.       Мы молчаливо сидели вдвоем, пока к нам не присоединились Эдриан и Эмили. Они по краям подоткнулись к нам, переговариваясь о дальнейших планах: как лучше устроиться и что приготовить.       — Конечно, это будет маршмеллоу, — нежно улыбнулась Андреа. Я не мог не улыбнуться ей в ответ.       Андреа       Если он не перестанет так улыбаться, я бесповоротно влюблюсь в него. И все-таки, пока мы сидели рядом, я, кажется, определила один из полутонов его невероятно головокружительного запаха, подобно волне, охватывающего меня и утягивающего по берегу в свою глубину. Ладан.       Мне хотелось смеяться: так легко и просто пришла эта ассоциация. Мы сидели близко и молчали, а молчание наше было наполнено священным воздухом, будто я стояла в церкви и молилась. Ладан наполнил все мои мысли о Мерфи...       Так как мы решили остановиться благодаря его заверениям, что многим, а особенно мне, нужен отдых, я отошла подальше в гущу деревьев, чтобы скрыться от глаз. Мне хотелось немного выдохнуть, вдохнуть окружающий лес и привести мысли в порядок. Без Эдриана.       — Почему ты должна мучиться... — пробормотала себе под нос эти проникающие внутрь слова. Еще раз вздохнула, пальцы сами собой погладили приклеенные заботливой рукой пластыри. Я опустила взгляд на них, воспроизводя в памяти близкую вибрацию от Мерфи и наполненный воздух между нами.       — Почему ты ушла? — позади неожиданно раздался голос Ньюмана, я вздрогнула, и Мерфи рассеялся во мне.       — А тебе все расскажи, — с задорным видом обернулась, отталкиваясь от дерева.       — Просто я не хочу, чтобы ты уходила. Пойдем, будем со всеми.       Иногда мне нужна передышка ото всех, возможно, Эдриан этого не совсем понимал. Мне казалось, что атмосфера или моя переполненная впечатлениями голова вот-вот взорвутся, если я не успокоюсь где-нибудь в одиночестве, хотя бы на минуту.       А там уже вовсю ставили палатки, жгли костер, раскладывая вокруг него одеяла. Солнце неизбежно клонилось к закату, задевая сосредоточенное лицо Мерфи последними лучами. Прохладный горный воздух хотел, чтобы я оделась потеплее: накинула толстовку, помогла с приготовлениями, и затем наша компания расселась вокруг костра, подкрепляясь всякими вкусностями.       Мерфи всегда находился рядом: слева Эдриан, справа он. Словно боялся, что я надолго останусь без его опиумного запаха.       — Кто тут просился пожарить зефирки? — Хизер устроилась напротив и кинула в нас большую упаковку маршмеллоу.       — О, давай сюда, — Мерфи ловко поймал ее, разорвал и стал нанизывать лакомство на шпажку. — Андреа, присоединяйся, — он передал мне упаковку.       — Отлично, спасибо, — мы бок о бок сидели и жарили зефир, глядя на огонь с каким-то гипнотическим облегчением. Костер приятно опалял лицо теплым воздухом, сладкий вкус на языке после первой пробы был просто чудесен, правое плечо в мягком плену прикосновения с черной кофтой искрило, как от электричества.       — Давайте, что-нибудь придумаем. Может, какие-нибудь игры? — предложила неугомонная Хизер, она обожала такие скопища и выжимала их них максимум веселья.       — Давай, какие например? — поддержала ее Эмили.       — Можно что-нибудь рассказать друг другу, — задумчиво проговорил Джейсон, что сидел слева от Хизер. Его сосед Тео с одобрением кивнул.       — Или спеть, — отметил Мерфи, немного поворачивая голову в мою сторону. Я бы сама, возможно, не предложила эту идею, но парень хорошо изучил меня за время нашей дружбы. Не все помнили, как я порой забывалась, напевая под нос очередную мелодию ради растворения своих чувств в ней.       — Давайте сыграем, есть разные словесные игры... — Эдриан принял вариант Хизер. Я тихо хмыкнула в ответ и задрожала всем телом от неожиданного холодка, пробежавшего по спине.       Было весело, но недостаточно для меня. Играть с ребятами оказалось клевым удовольствием, мы все погрузились в ассоциации, угадывали животных, объясняли слова жестами и звуками. Я настолько вовлеклась, что не заметила, как на моих плечах оказался пушистый плед, пахнущий ладаном.       — Так теплее? — низким голосом тихо произнес Мерфи, меня на мгновение поработило его такой хрипотцой и поддержкой. Я не сразу ответила.       — Не стоило... я не замерзла.       Я знаю, это ничего не значило, просто Мерфи всегда такой, сколько я его помню. Надежный, как эти многолетние скалы, его твердости касаются разве что пронзительный ветер и горные дожди, но в итоге получается нечто красивое, витиеватое и оригинальное. Настоящее произведение искусства, почти человеческое.       — Перестань, — он с притворным недовольством закатил глаза.       — Ладно, спасибо, — я сдалась, ощущая на себе волшебную смесь аромата, будто надела его кофту. Минуту бесшумно сидела в этом облаке, пытаясь очнуться и не показаться слишком подозрительной для других. Мне почему-то виделось, что все понимающе переглядывались. Но это происходило только внутри меня. И даже не в Мерфи. Во мне одной. Наверное, я какая-то бракованная.       Мерфи       Она не чувствовала уют, это было видно сразу, но как будто только мне. Андреа закрывалась в себе довольно часто, Ньюман старался расшевелить ее, но она все делала через силу. Скорее ей больше всего понравится петь, может, я и сам предложу, раз Андреа так часто поддерживает меня и старается быть милой. Не уверен, что она испытывает уют, общаясь со мной. По крайней мере, Кэмпбелл удается это хорошо скрывать. Почему-то всегда именно ее так хочется окружить вниманием, больше чем кого-либо.       — Давайте что ли споем... Уже все наигрались, голова кругом от вашего интеллекта. Расслабимся теперь, — уверенно предложил я, лицо Андреа озарила мимолетная надежда.       Я забыл, что совсем не умею петь... Ладно, выкрутимся. Я включил на телефоне одну из старых, но популярных песен, все потихоньку присоединились, ловя ностальгию. Андреа прикрыла глаза, вытягивая шею из пледа. Она мирно, будто против воли последовала вслед за нами, выводя нежными звонкими звуками мелодию.       — Мерф, мы с тобой какую из палаток...— Эмили что-то спрашивала меня, прижимаясь к плечу, но я слушал вполуха.       Меня заворожила Андреа со своим приятным голосом, нежно-розовой одеждой, подчеркивающей румяные от костра щеки, с ее изящной прядью волос, трепыхаемой порывами ветра.       — Как скажешь, — я на все соглашался. Пока Андреа не вздрогнула, открывая глаза и в упор смотря на меня. Мне пришлось только улыбнуться, конечно, она ответила мне тем же. В сотый раз за сегодня. И от каждого ее подобного движения губ, сердце начинало трепетать мощнее.       Ближе к ночи многие песни поутихли, ребята не хотели расходиться, просто сонно лежали у костра, изредка что-то рассказывая из жизни. Тишина наполняла меня мерным гулом, похожим на удары сердца, готового на что-то решиться... Из головы теперь не выходила Кэмпбелл, особенно сейчас, когда она лежала рядом. Мы пока не понимали, как разговаривать, да и мне казалось, что Андреа уже засыпает...       — Завтра во сколько будем вставать? Как получится? — Эдриан лежал слева от Андреа, думая об организационных моментах.       — Давайте, ближе к девяти, — предложила Эмили, совсем разомлевшая от насыщенного дня.       — Ты думаешь, Мерфи проснется к девяти? — усмехнулся Ньюман.       — Ну, я ничего не обещаю, возможно, вам всем придется меня будить.       — Я приду к вам с Эмили со шпажкой от маршмеллоу, — сонно пошутила Андреа. Все-таки она не спала, и я решил этим воспользоваться.       — И что ты мне сделаешь? — я чуть повернулся к девушке, на что она отодвинулась. Наверно, не хотела слишком меня касаться, и от этого осознания становится почему-то больно. Верно, для прикосновений у нее совсем другой человек. Не я.       — Узнаешь, — посмеялась Андреа, будто разгоняя пасмурную погоду в моих помыслах о ней. Быть ее другом одновременно приятно и больновато, но я привык к этому закаляющему контрасту.       Мы потеплее укрылись, каждый под своим одеялом. Разговоры друзей вспыхивали, как блики костра. Ньюман и Эмили обсуждали завтрашние приготовления, мне же хотелось что-то сказать Андреа, но я почему-то не решался. В голове стояли блоки...       Боюсь, она еще дальше отодвинется от меня. И что тогда?       — Ты все лучше и лучше поешь, Андреа, — тихо произнес я почти ей в ухо, Андреа повернула голову, с благодарностью глядя на меня.       — Спасибо, Мерфи, — прошептала она одними губами, словно благодарила не только за мои слова, а за что-то намного-намного большее.       Прошло еще какое-то время, мы так и не возобновили разговор, и меня это тяготило. Мне хотелось, ужасно хотелось что-то сказать остроумное, но было тяжело. Будто совершаю преступление. Будто мир рухнет, если я скажу ей еще хоть слово.       Сделал глубокий вдох и выдох, решился...       Андреа       Наэлектризованный правый бок. Это все он опять — пропускает 220 вольт через кожу, заставляет ее жить каждой клеточкой, вопить, думать, петь. Чем ближе придвигается, тем сильнее насыщаюсь его генетически подходящим мне запахом. Мерфи повернулся на бок в мою сторону, отворачиваясь от Эмили. Его черный бархатный взгляд, отражающий огненные всполохи, остановился на мне в продолжении невысказанного вопроса... Меня стало лихорадить, просто внутренне трясти от его близкого внимания. Но спокойно улыбалась внешне, вопросительно приподнимая брови.       Тихий шорох, как шепот. Моих пальцев неожиданно коснулась теплая рука. Мерфи ненадолго прикрыл глаза и снова посмотрел на меня. Наши пальцы переплелись под одеялом так, что никто и не понял произошедшего. Я сама не поняла. Не поняла его нежного касания, поглаживаний большого пальца, частого дыхания друга.       Это то, что я сегодня весь день хотела. Это произошло. Я перевела взгляд в черное небо, отмечая, что звезды стали гораздо ближе, но внимание оставалось в прикосновении рук. Тысяча мыслей проскочила в воспаленном мозгу. И первая была: я ему нравлюсь. Нравлюсь Мерфи. Но если так... то... сначала нужно понять насчет Эдриана... Я не могу никого предавать...       Мерфи       Я сделал то, о чем думал весь день. И даже ни капли не пожалел. Рядом была Эмили, но Андреа затмила все остальное. И теперь нам очень важно поговорить, потому что Кэмпбелл не оттолкнула меня, а наоборот — сжала мои пальцы крепче. Ее щеки медленно начал заливать румянец. Мне так легко, так комфортно быть рядом с ней, уверен, что мы со всем разберемся.       Мне кажется, я начинаю влюбляться в нее.       Андреа       Мерфи улыбается так, что я теперь точно пропала. А его аромат уже неприкрыто говорит мне: «Я для тебя».