Наши мгновения

Шла только вторая неделя работы Грэма в мастерской, а ему уже хотелось совершить убийство. Желательно - с особой жестокостью. "Эй, новенький! Почему разводной ключ лежит не на своем месте?" "Эй, тебя что, не учили не разбрасывать грязные тряпки по всему гаражу?" "Эй, хватит прохлаждаться, клиент ждёт!" "Сгоняй, притащи воды". К концу дня у Грэма уже дергались оба глаза, и он рефлекторно вскидывал голову на каждое триебучее случайное "эй" в радиусе пятисот метров. Этот ублюдок принципиально не называл его по имени! Но поделать с этим он ничего не мог, прекрасно помня свой первый день и то унижение, которое испытал, валяясь на грязном полу у ног Блэка. Оставалось молчать, сцепив зубы, и терпеть, а параллельно он уже начал потихоньку подыскивать себе другую работу. Потому что оставаться там, где сотрудники мудаки, а хозяин мастерской им потворствует, реально не было никакого желания. Стоило только бросить взгляд на Блэка, сосредоточенно копошащегося рядом - слишком рядом, буквально в паре метров! - как злость поднималась внутри, и кулаки сами собой сжимались. Больше всего раздражало то, что коротышка явно был здесь всеобщим любимцем: его обожали как клиенты, готовые ждать месяц, лишь бы отремонтировать свой байк именно у него, так и пи Гумпа, и механики - Йок и Дэн. С ними Грэм вроде бы общался вполне по-приятельски, но присутствие Блэка неизменно все портило: парни тут же принимались, копируя его, стебаться над новичком. Йок с Дэном были парочкой, что сперва немного шокировало его - уж очень откровенно они держались за руки и прямо сияли, глядя друг на друга. Но поскольку ни сами они, ни пи Гумпа, ни даже клиенты не смущались этим фактом, то и Грэм вскоре перестал придавать этому такое уж большое значение. Но помимо них, был в гараже и ещё один парень по имени Чон, угрюмый худой брюнет. И он, единственный из всех, так явно не любил Блэка, что это моментально расположило Грэма в его пользу. Под каким-то предлогом он напросился вместе обедать, разговорил этого пи - Чон оказался на год старше него, - и как-то постепенно стал с ним общаться - сперва только по работе, а потом и на другие темы. Ему понравился не столько сам Чон (хотя и он тоже), сколько то, как кривился Блэк, когда заставал их вместе. Глаза коротышки аж вспыхивали от злости, которую он пытался прятать за показным равнодушием! И Грэм радовался. Он не вникал в то, какие там тёрки у этих двоих, но раз Блэк бесится - значит, все хорошо и Чон молодец. Так он думал. Пока одним прекрасным вечером Чон не позвал его покурить после работы. Грэм не сразу обратил внимание на то, что держался он как-то странно, словно нервничал. "Ну как, поменял масло?" - кивнул он на шикарный байк одного из постоянных клиентов мастерской, над которым как раз закончил трудиться блондин. Если честно, сначала Грэм немного переживал, ведь ему впервые доверили такой дорогой мотоцикл. Но остальные механики были заняты, а пи Гумпа успокоил, что работа предстоит самая простая - поменять масло да отрегулировать немного давление в шине. Он впервые имел дело с машинами этой марки, но справился довольно хорошо: даже невыносимо придирчивый Блэк, внимательно оглядев работу, удовлетворился лишь коротким "м-м". Грэм как раз собирался звонить хозяину железного коня и обрадовать его, когда Чон позвал его покурить вместе. "Устал, новенький?" - с добродушной насмешкой (которая так грела после мерзкого Блэка!) спросил он. - "Поди, умаялся стараться над мотоциклом господина Тави?" Грэм не очень хорошо запомнил фамилию владельца этого байка, улыбчивого стильно одетого мужчины средних лет, но то, что его звали не Тави, вспомнил сразу. "Ты говоришь о хозяине этого мотоцикла?" - удивился он. "Конечно, о нём", - Чон затянулся и выпустил стройку дыма, а лицо его вдруг стало каменным, напряжённым. - "Байк пригнал сюда его охранник, а владеет им господин Тави Камкунсават - наверняка ты знаешь эту фамилию, она ведь у всех на слуху". "Конечно, знаю", - Грэм был удивлен. Тави Камкунсават, крупнейший бизнесмен не только в Бангкоке, но и во всей стране, когда-то учился в его университете, и тоже на юридическом факультете. Плакаты с его изображением висели там на каждом углу, а преподаватели регулярно напоминали нерадивым студентам, каких высот они смогут достичь, если не будут прогуливать пары. Блондину даже немного польстило, что такой человек доверил ему свой дорогущий байк - пусть и не сам, а через охранника. "Тебе ведь нравится этот мотоцикл?" - напрямик спросил Чон, оглаживая взглядом хромированные блестящие бока. И что-то в его тоне смутно заставило Грэма напрячься. Но он не придал этому значения: это же Чон, который хорошо к нему относится! Который делится с ним бутербродами, который в отличие от придурка Блэка не возражает, чтобы к нему обращались неформально, и всегда рад подсказать и помочь по всем вопросам, связанным с работой. "Как он может не нравиться", - против воли вырвалось у него восхищённо. - "Всегда мечтал на таком прокатиться! Но у меня нет богатенького папика, который купит такую игрушку", - попытался он пошутить. Но на лице Чона не мелькнуло и тени ответной улыбки. Его глаза сканировали Грэма так напряжённо, что тому сделалось неловко и как-то тревожно. Все ребята из мастерской гоняли на "конях", собранных и ухоженных собственными руками, а у него, единственного, байка не было вообще. Мама, десять лет назад попавшая в тяжёлую аварию, панически боялась за него и не разрешала даже смотреть в сторону мотоциклов - только старенькая дядина "Ямаха" и была единственной отдушиной. И то, ремонтировать её дядя позволял, а вот за руль пускал его крайне редко и неохотно. Конечно, Грэму нравился роскошный байк господина Тави. Глупо было даже спрашивать о таком. Но он не понимал, куда клонит Чон, и это, честно говоря, напрягало. А тот, видя в его лице одно непонимание, поморщился и нервно облизнул губы. "Не обязательно покупать", - сказал глухо. "Как это?" - оторопел Грэм. "Так". И поскольку блондин так и продолжал на него таращиться, безмолвно требуя объяснений, немного раздражённо закатил глаза: "Можно покататься и без ведома господина Тави. Просто проветриться немного и вернуть байк на место. Он и не узнает ничего". И, видя как сразу недоверчиво и возмущённо распахнулись глаза новичка, уронил снисходительно: "Все так делают. Думаешь, в автосервисах святые работают, что ли?" "Но, пи... Это же самый настоящий угон!" - от волнения и возмущения Грэм даже заикаться стал. - "Я тебе даже все уголовные статьи перечислю, на которые попадают те, кто так делает!" "Да ладно тебе, забей", - презрительно, как ему показалось, поморщился Чон. - "Не хочешь - никто не заставляет. Просто я подумал - вдруг ты хочешь покататься на крутом байке, да ещё в крутой компании - моей, например..." Он умолк, а Грэм на мгновение даже завис, приоткрыв рот и не веря, что он говорит серьёзно. Конечно, это чистое безумие, но... До чего же велик был соблазн! Мысленно он тут же отвесил себе затрещину, но видение успело промелькнуть перед глазами: он в седле дорогого спортивного мотоцикла-мечты. "Не очкуй, если что, отвечать буду я. В конце концов, я предложил это", - всё так же снисходительно уронил Чон, легко читая по глазам новенького тяжкую борьбу соблазна с праведным негодованием. Но только одну секунду. В следующую Грэм твёрдо решил держаться "светлой стороны", и Чон, внутренне усмехнувшись (до чего предсказуемый!), продолжал, понизив голос: - "Но вообще, даю девяносто девять из ста, что никто ничего не узнает. Я сам много раз так делал. Подумай, Грэм! Когда в следующий раз тебе выпадет шанс хотя бы прикоснуться к этому великолепному монстру?" И он широким жестом обвёл мотоцикл. Блондин проследил за ним, и в какой-то короткий миг твердая решимость в его глазах дрогнула, трескаясь как весенний ледок. Дальше было дело техники. Чон про себя улыбнулся хитро и удовлетворённо, а вслух сказал: "Не боись. Вместе поедем, вместе вернёмся! Ты что, не веришь пи?" Грэм только были открыл рот, чтобы вяло возразить (впрочем, они оба понимали уже, что возражение это - последнее перед согласием), как вдруг... - ... Что ты сказал, Чон? Вздрогнув от неожиданности, они синхронно повернули головы: в дверях гаража стоял Блэк. На Грэма он не смотрел - только на Чона, и по тому, как гневно сузились его глаза, можно было понять, что он всё слышал. Сердце у Грэма оборвалось. Округлив рот буквой "О", он смотрел на разозлённого коротышку и ясно понимал, что это - конец его работы в мастерской. Блэк терпеть его не может с самого первого дня и, конечно, с радостью передаст Гумпе весь их разговор с Чоном, который успел услышать. А Чон, так простодушно предложивший покататься на чужом байке, попросту его проверял "на вшивость", и эту проверку он не прошёл. Осознав это, Грэм в бессильной тоске стиснул кулаки, инстинктивно отшатываясь от разъярённого Блэка, который метнулся к ним. Но уже в следующую секунду он понял, что целью был не он. Каков же был шок новенького, когда Чон рядом с ним с размаху шмякнулся спиной о стену, и Блэк, встряхнув его за ворот футболки, буквально прорычал: - Ты во что его втягиваешь? Последние мозги растерял, придурок?! Ответа не последовало. Высвободив руку, Чон молча наотмашь ударил по лицу парня, в ярости трясущего его. И Блэк отшатнулся. Выпустил его ворот. Вытер тыльной стороной ладони кровь с разбитой губы. Сплюнул на землю красноватую слюну. А потом неуловимо быстро прыгнул, перебрасывая в "вертушке" худое гибкое тело, - и Чон вдруг согнулся пополам! Полчаса спустя после драки (хотя правильнее всего было бы назвать это бойней!), аккуратно наливая воду из бутылки в перепачканные грязью и кровью ладони Блэка, Грэм позволил себе единственный вопрос. Хотя и долго колебался перед тем, как его задать, но любопытство оказалось сильнее даже страха огрести - тем более что тайный голос интуиции шептал ему, что сейчас бояться нечего. - Почему? - Что? Блэк фыркнул, промывая нос - алый сгусток остался на полу, заставив Грэма поспешно и брезгливо отвернуться. - Почему ты за меня заступился? Ведь терпеть меня не можешь! - Потому что угон байка - это уголовщина, идиот, - снисходительно, с видимым удовольствием объяснил Блэк. - Отвечали бы полицаям всем гаражом, ещё и пи Гумпу бы приплели... Нельзя подставлять своего работодателя, усекаешь? Полотенце дай. - Не надо, испачкаешь, - машинально ответил Грэм, не сразу ловя себя на мысли, что впервые ответил ему без злости и неловкости. Словно эта ситуация странным образом дала им понимание, сломав барьер. И блондин бессознательно стремился продлить мгновение, где они просто умывались и болтали, словно давние знакомые. - Лучше возьми салфетку. Вот, у меня есть, - он поспешно порылся в рюкзаке, достал пачку. - М-м, - этот характерный для Блэка короткий энергичный звук означал согласие, и Грэму почему-то было приятно слышать его. - На переносице осталась кровь, давай вытру, - предложил он, заметив разводы. - Вот же срань. Я вроде нормально умылся. Тем не менее он позволил Грэму осторожно взять себя за подбородок и коснуться влажной салфеткой уже подсохшей немного ссадины. - Ауч, поаккуратнее! Он зашипел сквозь зубы, но Грэм успокаивающе прикрыл глаза, давая понять, что уже закончил с раной. И ещё несколько раз провёл под ней, прежде чем отпустить подбородок коротышки. На салфетке остались следы крови, а на его ладони - фантомное ощущение тёплой гладкой кожи. - Вот, теперь порядок. - Только не подумай, что я заступался за тебя, - поймав его взгляд, уже совсем в своем обычном тоне фыркнул Блэк - видимо, спохватился, что целых десять минут вёл себя нормально. - У нас с Чоном свои дела, и тебя они не касаются, новенький! Грэм только плечами пожал. Тем не менее он бессознательно медлил, вытирая на полу лужицы разлитой воды и убирая салфетки обратно в рюкзак: смутно надеялся, что Блэк, крутившийся рядом, скажет ещё что-то. И дождался. ... - Эй, ты собрался до ночи тут торчать? Охраннику Тави звонить кто будет, я, что ли? Пусть забирает быстрей свой байк, пока какой-нибудь ещё дебил не позарился! Грэм только вздохнул, закатывая глаза: мимолётный, сблизивший их момент прошел без возврата.