________
Хоппер тот, кто предлагает Стиву и Эдди жить вместе. Как только он возвращается после своей мнимой гибели, его звание шефа полиции восстановлено, он говорит Стиву, что ему не стоит оставаться одному в этом большом пустом доме, в котором никогда нет его родителей. Не после всего, что они прошли. И потом он встречает Эдди в больнице, и сообщает Стиву, что Эдди не должен жить под той же крышей, где ужасной смертью погибла девушка, в убийстве которой его обвинили, а потом в его потолке открылся портал в другое измерение. Итак, он дергает за некоторые ниточки, и однажды, когда Стив едет навестить Эдди (потому что он всегда навещает его), появляется в больнице, размахивая парой ключей перед его лицом, говоря Стиву, что если он просто произнесет хоть слово, они могут забыть, что это когда-либо происходило. Или он может взять чертовы ключи и съехаться с Эдди, поскольку между ними явно что-то происходит (что Стив категорически отрицает). Это двухкомнатная квартира, без лишних изысков, достаточно дешевая, чтобы они могли себе ее с легкостью позволить с изрядной суммой правительственных денег за молчание, которую они получают, как только правительство приезжает в город, чтобы устранить ущерб, связывая все смерти с очередной утечкой из лаборатории Хокинса, и очищая имя Эдди в процессе. Стив упоминает об этом Эдди, сидящему на неудобном пластиковом стуле рядом с больничной койкой, и притворяется, что сама идея о том, чтобы жить вместе с Эдди, не заставляет его сердце биться чаще. Эдди сразу же соглашается, усмехаясь и говоря: — О, тебе просто нужен предлог, чтобы быть со мной рядом все время. Не волнуйся, я все понимаю. И Стив краснеет и закатывает свои глаза в поддельном раздражении: — Да, конечно. Продолжай убеждать себя в этом. Итак, десять дней с момента поражения Векны, восемь дней с того момента, как Эдди очнулся, они начинают жить вместе. Оказывается, это хороший вариант для Стива. Теперь он перестает быть таким тревожным, когда наступает ночь, потому что знает, что рядом с ним кто-то есть и он не один. Это успокаивает. Кроме того, это позволяет ему не беспокоиться об Эдди издалека. У него уже есть дети, и Нэнси, и Робин для такого. И в этом, оказывается, очень нуждался сам Эдди. Стив замечает, что он разрешает Уэйну посещать его каждый раз, но никогда сам не посещает трейлер. Он спрашивает его об этом одной ночью, и Эдди застенчиво признается, что он запаниковал так сильно в тот раз, когда попытался вернуться в трейлер после всего произошедшего, что думал, он сдохнет. К несчастью, это также дает детям новое место для встреч. К концу апреля, как только Эдди полностью выздоравливает и они приобретают достаточно дешевой мебели, чтобы у них на самом деле были места для сидения, встречи Hellfire проходят в гостиной. Потому что Стив не может сказать нет. Не Эдди, не тогда, когда он, черт возьми, под его каблуком, как бы сказала Робин, и не тогда, когда он просит так мило своими лучшими щенячьими глазками. Они с легкостью впадают в рутину. День за днем они смотрят дерьмовые фильмы, и едят дерьмовую еду на вынос, и они разваливаются на полу, заставляя друг друга послушать музыку, соответствующую их вкусам. Стив притворяется, что ему не нравится музыка, которую включает Эдди, но тайком начинает слушать ее каждый раз, когда едет в машине только один. Эдди притворяется, что ему не нравится музыка, которую включает Стив, но Стив иногда может услышать его через закрытую дверь, поющего в душе. И он внутренне умоляет Эдди прекратить быть таким, блять, милым, потому что он нравится Стиву все больше и больше каждый день и такими темпами он влюбится до того, как сам узнает об этом. Он заставляет Робин слушать его, говорящего об Эдди каждый раз, когда он забирает ее с работы в качестве расплаты за то, она двадцать четыре на семь утомляет его рассказами о Нэнси. Ласково и безжалостно она дразнит его за это каждый раз.________
В начале мая на Хоукинс обрушивается жара, и Стив чувствует себя несчастным. Он бы провел целый день в бассейне, если б он у него был. Но его нет, а вместо этого он уже должен работать через час. Он крадется на кухню, обдумывая вариант вздремнуть на диване до отъезда, но удивляется, когда находит уже проснувшегося Эдди. Он сидит на диване, его волосы небрежно убраны назад, но растрепанные кудри падают его лицо. Он одет в футболку Hellfire, но не свою обычную, потому что эта кроп топ. Мало того, он сосредоточен на чем-то у себя на коленях, и Стив следует за его взглядом вниз, туда, где он держит пузырек черного лака для ногтей, крася один палец за другим. У Стива перехватывает дыхание. Эдди выглядит чертовски неземным, и его плохое настроение моментально исчезает. Но он, должно быть, пялится на него слишком долго, потому что Эдди поднимает свой взгляд на него, одаривая его улыбкой: — Нравится? — Очень. — Стив наблюдает за тем, как румянец распространяется по щекам Эдди, и он думает, что тот сейчас сгорит на месте. Его ноги двигаются вперед прежде, чем он думает об этом, и он подходит к дивану, чтобы сесть рядом с ним. — Накрасишь потом мои? Эдди секунду смотрит на него в замешательстве, прежде чем до него доходит: — О! Ты хочешь, чтобы я покрасил тебе ногти? Стив кивает с излишней взволнованностью. Он никогда ни на секунду не задумывался о том, чтобы покрасить ногти, но мысль об Эдди, делающим это? Это заставляет его желудок сделать нервное сальто. Эдди смеется над его волнением, закрывает бутылочку с лаком и встряхивает ее, когда заканчивает с последним пальцем. — Окей, окей. Дай мне их сначала высушить. Пока его ногти сохнут, Эдди говорит о предстоящей встрече Hellfire, которую он устраивает сегодня, о том, как ему жаль, что Стиву приходится работать и он не будет присутствовать, чтобы помочь ему спорить с мелкотней. Стив кивает, слишком отвлеченный неряшливой прической Эдди и его кроп топом, чтобы в самом деле сфокусироваться на сказанном. — Дай мне свою руку, — наконец говорит он, открывая бутылочку с черным лаком для ногтей. Стив тут же подчиняется, пальцы в спешке стучат по костяшкам Эдди. — Ты ужасно радостный. Пытаешься впечатлить кого-то? — Ох. — Стив нервно смеется, пытаясь вести себя как ни в чем не бывало. В чем он всегда был хорош, но когда это касается Эдди, он лажает. — Ага. Типа того. Он не упускает из виду того, как Эдди колеблется перед тем, как нанести черную полоску на ноготь большого пальца, его плечи чуть опускаются. Но до того, как Стив успевает задуматься об этом, Эдди возвращается в норму, скрывая от него что-то, чем бы это ни было. — Ха, так и думал. У Эдди не занимает много времени, чтобы покрасить обе руки Стива. Он старается не акцентировать все свое внимание на том, что руки Эдди держат его руки. — Все готово, — бормочет Эдди, закрывая бутылочку. — Тебе нравится? Стив улыбается, смотря на свои руки. Его ногти накрашены лаком для ногтей Эдди. — Я в восторге. Эдди лучезарно улыбается ему, и Стив борется с желанием положить свою уже наманикюренную руку на челюсть Эдди и зацеловать его до потери сознания. — Теперь мы похожи. Вскоре после этого Стив уезжает на работу, захватывая с собой по пути Робин, которая смотрит на его руку на руле недоверчиво, как только садится в машину. — Это лак для ногтей? — Да, — он выставляет руку перед лицом, радостно шевеля пальцами. — Эдди накрасил их для меня. — Нихрена себе. — Робин улыбается ему. — Вы прямо как парочка. — Заткнись, — говорит Стив без всякого намека на злобу, качая головой и съезжая с подъездной дорожки. — Он надел кроп топ сегодня, Робин. — И в чем дело? — Она поворачивается, чтобы посмотреть на него, сузив глаза. — Сегодня капец как жарко. — Дело в том, что он выглядел пиздецки хорошо, — раздраженно говорит он, вскидывая руку. — Мне крышка. Мне такая крышка.________
Субботний вечер, прошло две недели с Инцидента С Кроп Топом, и Стив не может уснуть. Будь это два года тому назад, он, вероятно, провел бы свой субботний вечер, напиваясь в хлам на вечеринке. Но теперь, если он не тусуется с Эдди, то тащит Робин посмотреть с ним фильмы, которые, по ее словам, являются классикой. Или, если он сходит с ума, приходит Дастин. Но он поздно уходит с работы, потому что ему нужно переставить половину дебильного магазина, прежде чем он наконец сможет закрыть дверь Family Video, и все это отнимает у него и Робин более часа. После того, как они закончили, Робин вымотана, и он подбрасывает ее до дома, чтобы она смогла сразу лечь в кровать. И к тому времени, как он возвращается домой, комната Эдди заперта и он играет на гитаре песню, которую Стив ни разу еще не слышал, так что он решает оставить его в покое. Он также не звонит Дастину на случай, если трубку возьмет его мама и Стиву придется объяснять, что да, он на самом деле просит пятнадцатилетнего подростка потусоваться с ним в одиннадцать часов ночи. Так что он сдается и пытается лечь спать. Он бодрствует, даже когда музыка Эдди не играет уже пять минут с момента, как он лег, пытаясь заснуть. Он лежит так около получаса, беспокойно метаясь и ворочаясь, прежде чем отказаться и от этого. Когда он крадется по коридору, свет в комнате Эдди выключен, и Стив предполагает, что он заснул. Все заканчивается тем, что он готовит печенья, потому что, ох, да, так низко он пал. Он находит рецепт в какой-то поваренной книге, которая у них есть по неизвестной тому причине. Это не его книга, и Эдди не похож на парня, который может купить «100 лучших рецептов выпечки». Самое разумное его предположением о том, откуда она взялась, то, что это была мамина книга, которая перепуталась с его коробками, когда он переехал. Он доделывает тесто, которое, если быть честным, на вкус не очень. Но он все равно выпекает печенья и перекладывает их с поддона на решетку для охлаждения, после чего слышит крик из комнаты Эдди. Он в спешке отбрасывает лопатку, которую держал, чтобы добраться до комнаты Эдди, и старается не паниковать. У него не получается, и его мозг переполняется изображениями Эдди, ставшего жертвой Векны, или что-то в равной степени ужасающее. Но когда он открывает дверь, никакое из зол не нападает на Эдди. Ни монстры, ни воры, ни даже ядовитые пауки. Он в порядке, просто ворочается и мечется в своей постели, и все еще находится во сне и, судя по всему, видит кошмар. Стив не мгновение неловко зависает в дверном проеме, перед тем, как Эдди издает еще один невольный вскрик, и он решается, подходя на цыпочках и садясь на край кровати Эдди. Он нерешительно протягивает руку к его плечу и пытается встряхнуть, но Эдди не просыпается и начинает метаться еще сильнее. Стив пытается снова. — Эдди, эй, проснись. На этот раз он просыпается, сбрасывая и пиная одеяло, накрывающее его ноги. Он судорожно глотает воздух, в панике выпрямляясь, его глаза с диким ужасом смотрят на Стива. Ему требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к своему окружению, переводя взгляд с обеспокоенного лица Стива на остальную часть своей комнаты, прежде чем он, кажется, успокаивается, откидываясь на подушки. — Кошмар? — спрашивает Стив осторожно, как только Эдди кажется достаточно приземленным, чтобы ответить на вопрос. Эдди фыркает безрадостным смехом, поднимая взгляд в потолок: — Да. Извини, мужик, не хотел тебя будить. — Ты и не разбудил, — Стив практически шепчет своим мягким тоном, и затянувшееся беспокойство на лице Эдди чуть-чуть разбивает ему сердце. — Я все равно не мог заснуть. — Это так тупо. — Эдди раздосадованно проводит по лицу рукой, и Стив не упускает из виду очевидную дрожь в его голосе. — Все это так тупо. — Нет, все не так. — Стив хочет потянуться вперед и схватить его за руку, но он не может. Так что, он остается неподвижным на своем месте. — Серьезно, чувак. У меня тоже они есть. — Становится ли когда-нибудь легче? — Эдди колеблется на мгновенье. — Я имею в виду кошмары. Стив кусает щеку изнутри, пока думает. Потому что нет, не становится. Он успел привыкнуть к ним, но они не уходят, и они не менее изнурительные. Но он не может сказать это Эдди, ни тогда, когда тот выглядит таким сломленным. Ему невыносимо говорить ему, что ему до сих пор снятся кошмары о Старкорте. Черт, ему до сих пор снятся кошмары о демогоргоне, с которым он встретился лицом к лицу в доме Байерсов год назад. Они снятся ему меньше, особенно когда они съехались с Эдди, но до сих пор. И он определенно не может рассказать ему о своих новых случайных кошмарах, включающие в себя Эдди, не выживающего после демонических летучих мышей. Он может только представить содержимое кошмаров Эдди. После Векны. После того, как он чуть не умер на Изнанке. После того, как он наблюдал за тем, как девушка умерла в мучениях прямо на его глазах. После того, как половина города охотилась на него за убийство, которое он не совершал. — Я думаю, — Стив начинает, а затем останавливается, осторожно взвешивая свои слова. — Я думаю, они снятся не так часто. Со временем. — Значит, это нет. — Эдди издает смешок, убирая руку с лица. — Что ж, это чертовски отстойно. Эдди поднимает на него свои уставшие глаза, и Стив хмурится. Он выглядит истощенным, словно он не спал, ну, десяток так лет. Стив задается вопросом, борется ли он с этими кошмарами с тех пор, как началось это дерьмовое шоу с Векной, и задается вопросом, страдает ли он в такой тишине с марта. Мысль об этом заставляет его сердце заболеть. — Я знаю. Мне жаль. — Стив бормочет, выводя пальцами контуры фигур на одеяле под ним. — Ты в порядке? Я имею в виду, типа, ты хочешь поговорить об этом? — Нет, все нормально, — пытается заверить его Эдди, но звучит полностью сокрушенным, что оставляет Стива еще менее убежденным. — Со мной все хорошо, Стиви. — Ну, я бы не сказал, что ты выглядишь хорошо. — Слова вылетают изо рта Стива прежде, чем он успевает их остановить, громче, чем он собирался. Эдди слегка наклоняет голову в замешательстве, и Стив прочищает горло. На этот раз, когда он начинает говорить, он убеждается, что его голос звучит мягче. — Просто… знаешь, я всегда рядом, если ты вдруг захочешь поговорить о том, что происходит в этой твоей прекрасной головке, хорошо? Эдди несколько мгновений безмолвно смотрит на него, и Стив начинает задаваться вопросом, не сказал ли он что-то, чего не стоило говорить. Наконец Эдди кивает, глядя куда угодно, только не на Стива, и говорит: — Да. Да, я знаю. — Окей. — Стив отвечает ему полуулыбкой. — Хорошо. Эдди снова замолкает, и Стив слушает звук его дыхания в тишине. Через несколько минут, он думает, что Эдди, должно быть, засыпает, но после тот вздыхает и выпрямляется. — Он был о Крисси. Они всегда о ней. Стив ободряюще кивает, ожидая чтобы он продолжил. Эдди не смотрит на него и подтягивает одно колено к себе, обнимая его руками. — Я не смог спасти ее. И это будет преследовать меня всю мою оставшуюся гребаную жизнь. Она была такой хорошей. Я думал, что мы могли бы быть друзьями. Она не заслуживала смерти. — Я знаю, — шепчет Стив, и вопреки голосу его разума, подползает, чтобы сесть рядом с ним, их плечи соприкасаются. — Мне так жаль, Эдди. — Можно я просто… — Эдди поворачивается к нему, выглядя сломленным и даже еще более истощенным, чем раньше, и сердце Стива разбивается, распадаясь на миллион крошечных кусочков. Эдди придвигается ближе, раскрывая руки и ожидая разрешения. Это так непохоже на него, на того, кто обычно не имеет никакого чувства личного пространства и всегда ищет способ быть рядом со своими друзьями. И Стив тает, тут же обнимая его и успокаивающе проводя рукой вверх и вниз по его позвоночнику, пока Эдди расслабляется, прижимаясь к нему, и его голова падает на грудь Стива. Он думает, что сделает все, что угодно, чтобы Эдди чувствовал себя лучше. Он примет его боль в мгновение ока. И он делает вид, что это всего лишь его инстинкты няни, как будто это один из детей, которых он держит на руках, а не Эдди, который старше его. Он даже не убеждает себя в этом полностью, но благодаря этому ему дается намного легче не думать слишком много о сложившейся ситуации, не размышлять о том, может ли Эдди читать его мысли или язык его тела или знать, как сильно он нравится Стиву. Потому что меньше всего он хочет, чтобы Эдди думал, что он в его постели, держит его в своих объятиях по каким-то другим скрытым мотивам, а не только для того, чтобы дать ему утешение, которого он заслуживает. Утешение, по которому он, кажется, совершенно изголодался. Они остаются в такой позе бог знает сколько времени, пока дыхание Эдди не выравнивается в его руках. Стив знает, что не сможет пошевелиться, не разбудив его, поэтому просто откидывает голову на спинку кровати и позволяет себе заснуть, сидя прямо, прижимая Эдди к своей груди, проклиная приближающийся хруст в шее, с которым, Стив уверен, он проснется завтра. Он совсем забывает о печеньках, которые испек. Когда он просыпается утром, то находит Эдди не в кровати, а на кухне, жующего печенье. Половина все еще на поддоне, половина на решетке для охлаждения, где он их оставил. Лопаточка так и лежит на полу, где он бросил ее в спешке, чтобы добраться до Эдди. Эдди ничего не говорит ни о прошлой ночи, ни о том, как Стив неловко потирает свою шею. Единственное, что он произносит, это: — Я должен признаться тебе, Стиви. Они капец какие засохшие.________
Несколькими днями позже Стив крадется по коридору посреди ночи, чтобы попить воды, и слышит, как Эдди снова кричит и мечется из стороны в сторону. Стив опять будит его и спит в его кровати этой ночью. Он не может оставить Эдди одного, когда тот выглядит таким беззащитным, и напуганным, и грустным. Стив не слышит, чтобы он кричал после этого, но знает, что кошмары не прекратились. В одну ночь он приходит домой после работы, находя Эдди уже заснувшим на диване напротив их телевизора, очевидно уставшего. Стив не будит его, просто накрывает его одеялом и надеется, что он получит отдых, в котором нуждается. Это случается снова, еще три раза за три дня, и Стив однажды утром, наконец, загоняет его в угол перед тем, как уйти, чтобы подвезти Робин до работы. — Ты спал? — как можно мягче спрашивает Стив. Эдди все еще на диване, спрятанный под одеялом, которым накрыл его Стив прошлой ночью. Он моргает, смотря на Стива, и говорит: — Я только что проснулся, так что… да? Он фыркает, смеясь, и садится на край дивана. — Ты знаешь, о чем я. Заснуть в десять вечера на диване не особо смахивает на твое обычное поведение. Но как ни странно, он кажется более отдохнувшим с тех пор, как начал валяться на диване. Стиву кажется, что мешки под глазами стали немного светлее. Эдди на мгновение ничего не говорит, словно он взвешивает то, что хочет сказать, и Стив посылает ему его самую подбадривающую улыбку. Наконец, он уступает и говорит: — Все эти долбаные кошмары. Не могу спать ночью, не могу бодрствовать, когда я здесь. Стив какое-то время вглядывается в его лицо, чтобы убедиться, что он не расстроил его, заговорив об этом. — Тебе снятся кошмары, когда ты спишь здесь? Он не упускает того, как щеки Эдди при этом чуть краснеют. — Оу, нет. Я думаю это… Он замолкает, не заканчивая ход своих мыслей. Стив немного сдвигается, чтобы рассмотреть его поближе: — Это что? Он знает, что вмешивается в чужие дела, но он не может остановиться. Он просто хочет помочь Эдди, хочет узнать, может ли он сделать что-нибудь, чтобы помочь. Их диван не особо удобный, и Стив может сказать, что это сказывается на Эдди, когда он целыми днями гладит себя по плечам, как будто они болят. Но он не уверен, что мучаться от кошмаров в кровати – лучшая альтернатива. Он знает, что он скорее будет страдать от боли в плечах, чем переживать свои худшие воспоминания. — Я, эм, могу видеть твою спальню отсюда. Так что я знаю, что ты там. Это помогает. — Эдди не поднимает взгляда от своих колен, неловко шевелит руками, и Стив никогда не хотел кого-то так сильно обнять. Сквозь завесу волос, падающих ему на лицо, Стив может увидеть смущенный румянец на щеках Эдди. И Стиву тоже хочется сгореть на месте. Потому что Эдди чувствует себя лучше, зная, что он там. Чувствует себя комфортно в его присутствии. Он не может описать то тепло, липкое чувство, которое формируется в его груди от этих мыслей. — Эй, все в порядке. Я тебя понимаю, — говорит Стив, одаривая его легкой улыбкой. — Я думаю, что нахождение людей рядом помогает. Я знаю, что это помогает мне. Он не осмеливается признаться вслух, что нахождение Эдди рядом, когда тот просто есть в квартире, это то, что снизило частоту его кошмаров. Эдди ничего не говорит, просто нервно ковыряет ногти. Стив думает о том, как устроена их квартира, как они могут заглянуть в спальни друг друга из своих собственных спален, если обе двери открыты. Он прочищает горло и говорит: — Ты же знаешь, что можешь оставлять дверь своей спальни открытой, да? Я могу оставлять свою открытой тоже, если это могло бы помочь. Тебе не нужно спать на диване, чтобы знать, что я там. Стив нервно проводит рукой сквозь свои волосы и надеется, что Эдди не думает, что это странное предложение. Проходит несколько мгновений тишины, и Стив решается взять свои слова обратно, сказать, что глупо с его стороны было это предложить, но после Эдди, наконец, снова смотрит на Стива, выглядя абсолютно тронутым. — Я думаю… это помогло бы. — Окей. — Стив улыбается, и на этот раз Эдди отвечает ему улыбкой. — Мы можем это устроить. Никто из них не закрывает их двери, когда они ложатся спать этой ночью. Эдди застенчиво благодарит его утром, улыбаясь и отмечая, что ему не снились никакие кошмары. И Стив думает, что сделает все, что угодно для Эдди, если тот попросит, просто чтобы увидеть его улыбку.________
— Эдди твой парень? Стив чуть ли не разбивает машину, как только эти слова слетают с уст Дастина. — Что? — Я спросил, твой ли Эдди парень, — говорит Дастин, ухмыляясь ему с пассажирского сидения. — Нет, какого черта. — Стив вздыхает и задается вопросом, является ли это божественным наказанием за то, что он отвозит Дастина в школу, как хороший друг, коим он и является. — Почему ты так думаешь? Он пытается проглотить панику, подступающую к горлу, потому что, если Дастин догадывается, что ему нравится Эдди, догадывается ли сам Эдди? — Робин рассказала мне о разных ориентациях, — говорит Дастин с полным ртом бейгла, который он достает из своего рюкзака и кусает. — Еще у вас, парней, кажется, есть странная связь, и ты, типа, сейчас весь ярко-красный. — Я не красный! — спорит Стив, чувствуя, как его лицо становится еще краснее от обвинения. — И это не странная связь. Мы просто друзья. Дастин выгибает бровь, подняв руки в знак поражения: — Эй, я без осуждений. Робин сказала, что «любовь есть любовь». — О боже, чувак. Заткнись. — Стив раздраженно подъезжает к школьной парковке и полностью поворачивается, чтобы посмотреть на него, когда машина припаркована. — Кроме того, не ты ли думал, что мне снова нравится Нэнси, типа, два месяца назад? — Думал, — подтверждает Дастин, кивая головой. — Но теперь я вижу всю правду. — Здесь нет никакой правды. Ты с ума сошел, и ты разбрасываешь крошки от бейгла по всей моей машине. — Голос Стива поднимается на одну октаву против его желания. — И какого черта вообще Робин рассказывала тебе про ориентации? — Она сказала, что американская система образования скудная и что гетеронормативное половое воспитание, основанное на воздержании, опасно, — говорит Дастин так непринужденно, что у Стива начинает кружиться голова. — Но мы сейчас говорим не о Робин. Мы говорим о твоих чувствах к Эдди. — У меня нет чувств к нему! Не могу поверить, что мне вообще нужно говорить тебе об этом. Честное слово, будто ты забыл, как я в первую очередь учил тебя флиртовать с девушками, Хендерсон. — Стив знает, что к этому моменту все его лицо, должно быть, чертовски красное. Дастин на минуту пристально смотрит на него. — То есть ты говоришь, что вас с Эдди связывает совершенно платоническая гетеросексуальная связь? — Почему тебе всегда нужно выражаться так странно? — Стив фыркает и скрещивает руки на груди. — И да. — Ты уверен? Стив роняет свою голову на руль со стоном. Кажется, это только больше воодушевляет Дастина, смеющегося над ним. — Тебя потом нужно отвезти домой? — Стив ждет его кивка, прежде чем сказать: — Расскажешь обо всем этом Эдди, и ты возвращаешься пешком. Ты меня услышал? Дастин заливается хохотом.________
Эдди выпускается в начале июня. Стив сидит между Уэйном и Дастином и, когда он видит Эдди, идущего к сцене, то подбадривает его громче, чем они оба, так громко, что у него начинает болеть горло. Уэйн достаточно любезен, чтобы не указывать на это. Дастин косится на него и бормочет: — Совершенно не странная связь. Стив ничего не может поделать с приливом гордости, который он чувствует в своей груди. За Эдди, который ухмыляется ему со сцены. За Робин, которую он может заметить в море других выпускников, неловко чешущую свои руки рядом с тканью платья, сводящего ее с ума, которое она надела, чтобы ублажить свою маму. И за Нэнси тоже. После церемонии он первым находит Эдди. Стив заключает его в ломающее кости объятие, и Эдди смеется, обнимая его в ответ так же крепко. — Бог любит троицу, да? — Так горжусь тобой, чувак, — говорит Стив голосом, приглушенным выпускной мантией Эдди. Волосы Эдди, отдающие запахом дыма и дешевого одеколона, слегка касаются щек Стива, и он с удовольствием простоял бы так всю оставшуюся жизнь. — Спасибо, Стив, — бормочет Эдди, достаточно тихо, чтобы Дастин, стоящий в нескольких шагах и нетерпеливо ждущий своей очереди, скрестив руки, не смог услышать их. — Я очень ценю это. Стив улыбается в его плечо, сжимая его чуть-чуть крепче. — Ни за что бы это не пропустил. Это наконец твой год. — Прекрати отнимать у меня Эдди, чувак, — фыркает Дастин, наполовину отталкивая его. — Моя очередь. Стив вздыхает, отходя от Эдди, издающего громкий смешок. Он театрально указывает на себя рукой, прежде чем Дастин заключает его в объятия. — Незачем беспокоиться, меня хватит для вас обоих. Уэйн находит их вскоре после этого, и Стив неохотно уходит, давая им шанс побыть вместе наедине. Он ходит кругами с Дастином, игриво препирающимся с ним о всякой ерунде, до того, как они находят Робин. Она все еще неловко ерзает, царапая руки и дергая ткань на коже, но загорается, когда видит их. Когда Стив утягивает ее в объятие, она озорно улыбыается ему: — Итак, вечеринка у тебя или как? Вечеринка это слишком преувеличенное название для того, во что всё превращается. Она проходит довольно рано вечером, сразу после того, как у всех выпускников закончились их обязательные семейные ужины, и все дети здесь, потому что – как их может здесь не быть? Лукас, Макс и Оди сидят на полу, тихо разговаривая друг с другом о чем-то, что Стив никак не может разобрать. Майк, Дастин и Уилл сидят на диване, как обычно, разговаривая о D&D. Джонатан и Аргайл тоже болтаются поблизости, но снаружи, лежащие на траве, укуренные в жопу, указывающие на звезды. Эдди присоединяется к ним ненадолго, но со временем возвращается с покрасневшими глазами, источая запах, похожий на Purple Palm Tree Delight, садясь на пол напротив дивана и присоединяясь к обсуждению D&D или чем бы еще это ни было. Стив остается один, он сидит на стуле за кухонным уголком, пытается отвлечься от Робин и Нэнси в пяти футах от него, смотрящих друг на друга широко раскрытыми от трепета глазами, и задается вопросом, когда все это превратилось в его жизнь. Его глаза находят Эдди, как они обычно и делают. Он смотрит снизу вверх на Уилла, тихо говоря что-то только ему. Они, кажется, становятся близки, несмотря на то, что встретились не так давно, словно у них есть невысказанная связь, в которой Стив не уверен. Он также не уверен, как у них вообще получается поддерживать разговор, когда Майк и Дастин прямо рядом с ними, громкие до ужаса. Эдди улыбается, и Стив пялится на него бог знает как долго, наблюдая, как он возбужденно жестикулирует руками, когда говорит, наблюдая за ямочками, появляющимися на его щеках каждый раз, когда он улыбается. Он, должно быть, чувствует, что Стив наблюдает за ним, потому что вскоре он смотрит на него. Стив не успевает отвести взгляд достаточно быстро, и он знает, что был пойман на том, как пялился. Но Эдди, кажется, не против. Он просто ухмыляется, ямочки появляются на его лице, и машет ему через всю комнату. Стив машет в ответ и сглатывает побуждение сказать я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Блять. События обретают новый поворот. — Робин. — Стив резко поворачивается, чтобы посмотреть на нее, и обе, она и Нэнси, смотрят на него. Он, должно быть, выглядит паникующим, потому что они обе хмурятся. — Все в порядке? — Нэнси спрашивает тихо, и Стив трясет головой. — Робин, могу я просто- могу я тебя украсть на секунду? — Он раздосадованно проводит рукой по своему лицу, ударяясь локтем о стойку, и Робин кивает. — Да, конечно. — Она тоже ведет себя тихо, чтобы не привлечь чье-либо внимание. Он спрыгивает со стула, жестом указывая ей следовать за собой, он быстро идет по коридору в свою спальню, закрывая дверь за ними обоими, как только Робин входит. — Черт, Стиви. Дети подумают, что мы замышляем здесь что-то недоброе, — она шутит, улыбка не совсем достигает ее глаз, когда она смотрит на него. — Окей, что стряслось? — Эдди, — это все, что Стив может собрать в ответ, садясь на край матраса и прикладывая руки к своей голове. — Что с ним? — Робин садится рядом с ним, нежно проводя большим пальцем по его плечу. — Ты что, думаешь, что Уилл пытается увести его у тебя? Ему, типа, пятнадцать- — Нет, какого черта. — Стив стонет, перебивая ее. — Я люблю его. Я влюблен в него, Робин. — Охренеть. Стив неестественно смеется, качая головой: — Да уж, охренеть. — Помнится ты говорил, что это была дурацкая маленькая симпатия? — спрашивает Робин мягко, словно не хочет расстроить его. — Я думал, что это была она. — Стив думает об Эдди, об идеальном Эдди и откидывается назад, ударяясь головой о матрас, когда он смотрит в потолок. — Что, черт возьми, я должен делать? Робин вздыхает, кажется, обдумывая это. Она ложится рядом с ним, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него. Он не осмеливается оторвать взгляд от потолка, мысленно обводя им трещины в краске, чтобы не сойти с ума. По крайней мере, больше, чем он уже есть. — Я думаю, тебе стоит сказать ему, Стиви. — Я знаю. — Стив издает громкий вздох. — Но я не могу. — Конечно можешь. — Робин тыкает его в щеку, заставляя его посмотреть на нее. — Что ужасного может случиться? Стив кидает на нее взгляд и уже собирается припомнить ей речь городского изгоя, которую она произнесла ему о Вики месяцами ранее, но она, кажется, читает его мысли и добавляет: — Окей, да. Тупой вопрос. — Это отстой, — говорит Стив, хмурясь на нее. — Я все еще думаю, что тебе стоит рассказать ему. — Робин кидает в его сторону полуулыбку и говорит: — Знаешь, худшее точно не случится. Он не поступит так с тобой. — Да, я знаю. — Стив пытается ответить ей той же полуулыбкой, но это больше обретает вид гримасы. Он знает, что Эдди не тот, кто аутнет Стива всему городу и повесит мишень на его спину. Бог свидетель, Эдди был жертвой всего этого дерьма. Черт, он даже не думает, что Эдди гетеро, если речь Робин о носовом платке является на то намеком. — Это просто… — Просто…? — спрашивает Робин, подталкивая его к продолжению. Он действительно не знает ответа. Все, что он знает, так это то, что он не хочет все разрушить. Не сейчас. Не после того, как они пережили Векну, пережили свои травмы и вышли из всего этого друзьями и чертовыми соседями по комнате. — Что, если я все испорчу? — вот, что он решает сказать Робин. — Ты не испортишь. — Она говорит это словно оконачтельное решение, не требующее обсуждений. — Я знаю Эдди. Я знаю, как он ведет себя с людьми, с которыми дружит. Но ты другой. — В хорошем смысле? — спрашивает Стив, слова выскальзывает из его рта, даже прежде чем он сам улавливает, что говорит. — Да. В хорошем смысле, — говорит Робин и успокаивающе похлопывает его по руке. — Он не открыто флиртует с нами и не смотрит на нас, будто мы ебаные звезды в небе. Только с тобой. Стив не говорит ничего на мгновение, обдумывая все, кусая свой большой палец. Потому что Робин умная и наблюдательная, и она не будет ему врать. Он знает это. Но мысль о том, чтобы рассказать Эдди, – нервотрепка во всех смыслах, потому что а что если она ошибается? Но также волнение, которое трепетом отзывается глубоко у него в животе, как бабочки, одна только мысль о том, что она права, ошеломляет в лучшем виде. Он знает, что у него есть три варианта. Первый: двигаться дальше и забыть его. Второй: никогда не двигаться дальше, страдать в тишине либо умереть в одиночестве или в браке без любви. Или третий: рассказать Эдди, что он чувствует. Он вздыхает, подталкивая себя, пока не сядет прямо. Он смотрит вниз на Робин и бормочет: — Окей. — Окей что? — Робин поднимает бровь, наклоняя голову вбок в замешательстве. — Окей, я расскажу ему. Со временем, — говорит он, нервно проводя рукой через волосы. — Когда найду правильное время. Робин издает радостный визг и подпрыгивает. — Не может быть. Я не думала, что была настолько убедительной. — Да, весьма. — Стив скрещивает руки на груди, изображая раздражение, которого не ощущает ни на йоту. — Я полагаю, ты права. Так что спасибо. Стив дает Робин вернуться, чтобы продолжить пускать слюни по Нэнси на кухне, и он возвращается к его законному месту на стуле рядом со стойкой. Никто, кажется, особо не обращает внимания на их отсутствие, кроме Нэнси, которая посылает ему ободряющую улыбку, когда Робин возвращается к ней. И очевидно Эдди, который ускользает от толпы подростков, шагает к нему на встречу, нахмурившись. Он останавливается, нависая над Стивом, смотря вниз на него с обеспокоенным взглядом, и шепчет: — Ты в порядке? — Ага. — Стив вымученно улыбается. Я люблю тебя. — В полном порядке. Эдди не кажется убежденным и плавным движением усаживается рядом с ним. Он рассматривает его лицо на мгновенье и говорит: — Ну, знаешь, я всегда рядом, если ты вдруг захочешь поговорить о том, что происходит в этой твоей прекрасной головке, хорошо? Стив невыразительно смеется, смотря вниз на свои колени. Он чувствует, что Эдди все еще пристально смотрит на него: — Где это я раньше слышал эти слова? — Это знаменитая выдержка из классической литературы. Я то знаю, раз выпустился, в конце концов. — Эдди нарочно толкает его голень ногой, когда он не отвечает или хотя бы смеется, и двигается чуть ближе к нему, чтобы разглядеть его лицо. Стив не двигается несколько мгновений, но в итоге запрокидывает голову назад, чтобы взглянуть на него. Эдди улыбается, но это не скрывает волнения в его глазах. — Ура, он жив. — Со мной правда все в порядке, Эдди, — говорит Стив. Он чувствует вину за то, что лжет. Он также чувствует вину за то, что заставляет Эдди переживать. Он просто чувствует вину в целом. — Правда. Иди веселись. — Чувак, цени себя по достоинству. Твоя компания настолько же хороша, как и все пятнадцатилетки вместе взятые. И над этим Стив наконец смеется, вытягивая на лице Эдди ухмылку на этот звук. Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя.________
Через несколько дней после особенно скучной смены в Family Video Стив оказывается втянутым в то, чтобы пойти в новую квартиру Робин и Нэнси и «выпить немного». За исключением того, что он, как известно, стал легко пьянеть с тех пор, как его дни вечеринок были сочтены, несколько напитков превращают его в распластавшегося на их диване, хихикающего о том, каким милым он находит Эдди. — Мы знаем, — Робин чуть ли не кричит, весь ее регулятор громкости был выброшен в окно после одного глотка алкоголя. — Ты говоришь о нем постоянно. — Не говорю я о нем постоянно, — возражает Стив, драматично скрещивая руки на груди. Робин на полу, ее голова откинута на диванную подушку, чтобы смотреть на него. — Еще как говоришь. Ты потратил целый день, говоря о нем, — говорит Робин, хихикая, и смотрит на Нэнси. — Нэнс, он потратил десять часов, говоря о нем. Десять часов. Нэнси, все еще полностью трезвая, сидит за их кухонным столом, который больше находится в гостиной, чем на кухне. Они были на своем новом месте всего несколько дней, и это один из немногих предметов мебели, которые они перевезли, не считая дивана, который Стив зажал себе. Она, кажется, думает об этом на секунду и затем говорит: — Я думаю, ты должен рассказать ему, что ты чувствуешь. — Собираюсь. — Стив поднимает руку, накрывая глаза, чтобы избежать взглядов их обоих. — Просто жду подходящего времени. — Ну, может, чем раньше, тем лучше, — Нэнси пытается рассуждать, но Робин хихикает над ней. — Да, и раньше это сейчас, — смеясь, говорит она. — Давай же. Он точно без ума от тебя. — Не, этого может быть. — Стив хихикает, изо всех сил пытаясь сесть прямо. Он теребит край своей рубашки и снова думает об Эдди. — Ты так думаешь? — Мы говорили об этом, — говорит Робин и со стоном откидывает свою голову на диван. — Я знаю, что мы говорили, — говорит Стив, пытаясь закатить глаза и претерпевая при этом ужасную неудачу. — Нэнс, чт ты думаешь? Стив смотрит на Нэнси глазами в два цента, и она просто жмет плечами. — Я думаю, Робин права. — Вау. — Стив снова хихикает. — Но он такой красивый и классный- — О боже мой, заткнись, — кричит Робин, хватая две стеклянных стопки со стола и передавая одну Стиву, так как они оба достаточно наполнены водкой. Они оба выпивают еще по одному шоту, прежде чем Нэнси пересекает комнату, чтобы забрать бутылку водки и их пачку пива, говоря им, что «бар закрыт на ночь», когда они оба протестуют. Стив отправляется домой вскоре после этого. Нэнси довозит его, и он валится на заднее сидение, так что Робин может сидеть на переднем сидении снова. Потому что это привилегии девушки или что бы там еще она не сказала, что Стив не может полностью запомнить. Когда он выходит из машины, он получает еще одно приободрение от Робин рассказать Эдди, пожалуйста, ради всего святого, просто расскажи ему о своих чувствах. И наставление от Нэнси в духе пожалуйста, сделай это, но тебе, возможно, стоит подождать до того, как ты протрезвеешь, не делай это сегодня вечером. Но Стив достаточно пьян, чтобы думать, что рассказать Эдди о своих чувствах, когда он настолько пьяный в стельку, что не может связать слова в предложение, – это великолепная идея, и что ему совершенно не следует ждать до того, как он протрезвеет. Итак, как только Стив вваливается в дверь своей квартиры, он замечает Эдди, свернувшегося на краю дивана с книгой в руке. Стив тут же скидывает с себя обувь, чуть ли не спотыкаясь о собственные ноги, в спешке пытаясь добраться до дивана. Он плюхается рядом с ним и хнычет: — Эдди. — Стив, — передразнивает его Эдди, загибая угол страницы того, что, как видит Стив, является Властелином колец. Стив наклоняется ближе, когда Эдди кладет книгу на стол и принимает вертикальное положение тела, пока их бедра не соприкасаются друг с другом. Эдди хмурится, когда хорошенько разглядывает Стива и спрашивает: — Ты пил? — Не очнь много. — Он двигается чуть ближе до тех пор, пока он не опирается на Эдди, смотря на него широкими, затуманенными глазами. — Ты такой красивый, Эдди. Эдди издает непонятный звук шока и опускает голову настолько, что его волосы падают ему на лицо, скрывая румянец, начинающий растекаться по его щекам. Стив хихикает и думает, что сделал бы что угодно в мире, чтобы заставить Эдди так краснеть все время. — Такой красивый, — бормочет Стив, положив голову на его плечо с довольным вздохом, прежде чем у Эдди появляется шанс ответить. — Люблю тебя так сильно, ты знаешь это? Эдди замирает на полсекунды перед тем, как нежно спросить: — Да? — Да. — Стив закрывает глаза, совершенно не замечая нервного дрожания в голосе Эдди. — Робин кричала на меня, потому что я всегда говорю о том, что хочу поцеловать тебя. — Стиви… — Эдди улыбается и делает глубокий вдох, проводя рукой по своему покрасневшему лицу. Стив наблюдает за ним, прикованный взглядом. — Ты пьяный. Я отведу тебя в постель, окей? — Эдди Мансон отводит меня в постель, — дразнит Стив, невнятно говоря и хихикая. — Ты даже не отведешь меня на ужин для начала? Эдди делает еще один глубокий вдох, тянет Стива вверх, пока он не встанет. Стив ноет и чуть ли не опрокидывает их обоих, прежде чем Эдди помогает ему удержаться, беря на себя большую часть его веса, когда они ковыляют к спальне. Он бормочет себе что-то под нос, что Стиву не удается полностью разобрать, и затем они возвращаются в его комнату, и Стив счастливо падает на кровать. Он удовлетворенно мычит, чувствуя под собой матрас, разложившись морской звездой на всю кровать и зарабатывая этим позабавленный его действиями смешок от Эдди. — Ты такой пьяный, Стиви. Ты же не ехал домой, не так ли? — Нет. — Стив надувает губы. — Я не смог бы вести пьяным. Нэнси отвезла меня домой. Эдди кивает и проводит рукой через пряди волос. — Я пойду принесу тебе немного воды и аспирина, хорошо? Завтра тебе не будет слишком жарко. — М-м окей, — бормочет Стив, смотря, как Эдди поворачивается на пятках и покидает комнату. Он выжидает момент до того, как решает, что не останется в своей рабочей одежде ни на секунду дольше, и он снимает рубашку через голову, бросая ее на пол рядом, и расстегивает джинсы, также бросая их в растущую кучу. Он раздевается дольше обычного, из-за того, что отказывается встать и вместо этого просто неуклюже двигается туда-сюда, пытаясь стянуть одежду с себя и путаясь в одеялах. Эдди возвращается через минуту, держа стакан воды в одной руке и баночку с таблетками в другой, и Стив посылает ему ленивую улыбку. Эдди таращится на него, выглядя растерянным, когда кидает взгляд вниз на почти полностью обнаженное тело Стива, за исключением пары боксеров. — Я, эм, вот. Я помогу тебе сесть. Стив улыбается шире, когда Эдди сползает в кровать рядом с ним, помогая ему сесть прямо, пока они оба не прислоняются к изголовью кровати. Эдди передает ему две таблетки, которые тот запивает водой, руки Эдди не отрываются от стакана, помогая ему удержать его. Это мило и по-домашнему, и Стив снова хихикает, когда их руки соприкасаются. Эдди заставляет его выпить всю воду медленными глотками и затем берет пустой стакан, ставя его на стол рядом с ними. Стив уже готовится дуться и спрашивать Эдди, собирается ли он уйти, но затем тот откидывает Стива на спину, кладя его голову на свои колени. Его руки начинают беспорядочно играть с его волосами, короткие ногти чешут его голову, и Стив издает счастливый вздох от этого чувства. Эдди посмеивается и бормочет: — Приятно? — Да, — признает Стив, наблюдая, как глаза Эдди закрываются. Они утопают в тишине, и Стив не уверен, как долго они остаются в ней, но это достаточно долго для него, чтобы начать сомневаться. Он не чувствует, что протрезвел – все до сих пор кажется ему теплым и расплывчатым, что означает, что он достигает точки, когда он переходит от веселого пьяного состояния к грустному и подвергает сомнению все, что он когда-либо делал. — Эдди? — Хм? — моргая, Эдди открывает глаза, смотря на него вниз с обеспокоенным выражением. — Ты в порядке? Тебя тошнит? — Ты злишься на меня? — спрашивает Стив, сдерживая череду других вопросов. Его голос граничит с шепотом, наполненный страхом, что случится, если Эдди ответит да. — Конечно нет, — хмурится Эдди. — С чего бы это? — Я не знаю, — признается Стив с разочарованным фырканьем. — Я подумал, что, возможно, заставил тебя чувствовать себя неловко. — Нет, нет, ничего подобного, — уверяет его Эдди, одаривая его маленькой улыбкой, которая не совсем доходит до его глаз. — Я имел это в виду, знаешь. — Стив жмурится, когда чувствует, как его глаза наполняются слезами. Его голос ломается, когда он говорит: — Люблю тебя так сильно. Я бы не сказал это, если бы не имел в виду. Стив чувствует, как рука Эдди нежно обхватывает его щеку. Его голос смягчается, когда он тихо произносит: — Эй, все хорошо. — Я все испортил? — Стив открывает свои глаза, горящие от невыплаканных слез. — Я все испортил, не так ли? — Нет, Стиви. Ты ничего не испортил, — говорит Эдди, так нежно, как Стив когда-либо слышал. — Не плачь, все хорошо. — Я просто хочу, чтобы ты любил меня, — Стив отчаянно скулит, его щеки начинают краснеть от смущения. — Я стараюсь изо всех сил. — Я люблю тебя, Стиви. — Эдди стирает большим пальцем слезу, скатившуюся на щеку Стива. — Но ты пьяный. Мы можем обсудить это, когда будешь трезвым. — Правда? — Он поднимает озадаченный взгляд на Эдди, его глаза сияют, и шмыгает. — Правда. Я думаю, что тебе стоит отдохнуть немного, и потом мы сможем обсудить это утром, ладно? — Волосы Эдди падают на его лицо, когда он смотрит вниз на Стива, нежно стирая слезу, скатившуюся на губы Стива. — Ты останешься? — спрашивает Стив застенчиво, и Эдди кивает, сдвигая их так, что он ложится на спину, а Стив сворачивается калачиком на боку, положив голову на его грудь. Руки Эдди снова находят волосы Стива, потянувшись, чтобы нежно поиграть с ними. — Да, я останусь.________
На следующее утро Стив просыпается с самой ужасной в его жизни головной болью. Он стонет, двигаясь, чтобы поднять руки к вискам, но замирая, когда он осознает, что лежит на груди Эдди, спрятанный в его объятия. Он приходит в замешательство на долю секунды, и потом он вспоминает события прошлой ночи, и он не знает, вызывает ли у него внезапную тошноту похмелье или зарождающаяся паника. Все его воспоминания напоминают сон, туманный и расплывчатый, и он ненадолго задается вопросом, не приснилось ли ему все. Но потом он осознает, что Эдди, смотрящий на него с любовью и посылающий ему уставшую улыбку, уже проснулся. — Утро, детка. Детка. Стив перекатывается на бок, поворачиваясь спиной к Эдди, чтобы скрыть от него, как загорелись его щеки от этого прозвища. Итак, ясно, что его воспоминания настоящие. — Привет. Его лицо прижато к одеялу, что заглушает его голос. Эдди сонно вытягивает свои руки, когда усаживается прямо, позволяя руке упасть на плечо Стива. — Как ты себя чувствуешь этим утром? — Не очень, — признается Стив, еще сильнее прижимаясь лицом к одеялу, чтобы заблокировать свет, проскальзывающий через шторы. Пряча лицо, он помогает не нарастать тошноте, формирующейся внутри его живота. — Да? Что болит? — Эдди проводит своей рукой вниз по руке Стива, вызывая у него легкую дрожь. Стив полностью игнорирует вопрос Эдди. Он не может сфокусироваться на чем-либо, кроме факта того, что он, будучи пьяным, назвал Эдди красивым и сказал, что любит его, а потом расплакался из-за этого. Он знает, что ему следует извиниться, но ему не жаль. Потому что в трезвом состоянии он знает, что имел в виду каждое слово, и ему не хочется говорить об этом, но он должен. — Мы поговорим об этом? — О чем? — спрашивает Эдди. Стив может услышать, что он улыбается, говоря это, и он раздраженно фыркает, когда поворачивается на спину, чтобы посмотреть на него. — Ты серьезно заставишь меня произнести это? — Стив закатил бы глаза для пущего эффекта, если бы его голова была не готова вот-вот взорваться. — Нет. — На этот раз Эдди смеется, его глаза загораются, когда он смотрит на Стива сверху вниз. — Я просто дразню тебя. — Заткнись, — ворчит Стив, проклиная горячий румянец, который он чувствует на своих щеках. — Блин, жестоко, — сквозь смешки говорит Эдди, теребя одно из своих колец. Он затихает на момент, прежде чем спросить: — Итак, что ты думаешь сегодня? Насчет того, что ты сказал прошлой ночью? Стив никогда не был силен в словах. Он хорошо флиртует, конечно, но быть искренне открытым со своими чувствами просто ощущается неправильным. Он не хочет говорить это, не хочет пробираться через слова или позорить себя еще больше. Так что он делает то, в чем он лучше всех. Он заставляет себя встать, съеживаясь от того, как кружится его голова от этого движения, и протягивает руку, обхватая лицо Эдди руками и сцеловывая шок с его лица. Одна половина его рассудка думает остановиться, зная, что у него, возможно, зловонное утреннее дыхание и от него все еще, вполне вероятно, пахнет водкой. Но затем Эдди лихорадочно целует его в ответ, путаясь пальцами в волосах Стива и притягивая его ближе. Стив оказывается на его коленях, цепляясь за Эдди, будто он исчезнет, если они не продолжат целоваться. Через минуту Эдди отстраняется, чтобы глотнуть воздуха, ударяясь головой об изголовье кровати и тяжело дыша. Стив двигается вслед за ним, прикасаясь губами к линии его челюсти и бормочет: — Вот что я думаю о том, что сказал прошлой ночью. — Круто, хорошо, — выдыхает Эдди и полуприкрытыми глазами смотрит на Стива. — Я так же думал об этом. Если бы не его растущая головная боль, Стив продвинулся бы вперед, целуя его, затаив дыхание, и моля о большем, большем, большем. Но он не делает этого. Вместо этого он сползает с коленей Эдди, садясь рядом с ним, так близко, что они их бока прижимаются друг к другу. Стив тянется к руке Эдди, свободно переплетая их пальцы, и бормочет: — Я бы мог привыкнуть к этому. Эдди улыбается ему, целомудренно целуя Стива, и тот издает счастливый звук, приглушенный ртом Эдди. Он улыбается, когда они отстраняются, опуская голову на плечо Эдди и закрывая глаза, и Эдди спрашивает мягко: — Пока еще рано. Хочешь вернуться в кровать? Стив мычит в знак согласия, утягивая их обоих обратно в кровать. Он пинает одеяло, пока оно не оказывается на его ногах, и наблюдает, как Эдди посмеивается над ним, натягивая одеяло на них обоих. — Я люблю тебя. Признание в этом в трезвом уме заставляет его желудок сжаться от тревоги, но Эдди выглядит восхищенным, притягивая его ближе и переплетая их ноги вместе. Он утыкается лицом в шею Стива, и Стив может почувствовать, как он улыбается. — Я люблю тебя. Люблю тебя так чертовски сильно. Кажется, что череп Стива вот-вот расколется пополам, и ему жаль, что он не выпил немного воды и не принял больше аспирина, когда проснулся. Но когда его подбородка слегка касаются волосы Эдди, рассеянно напевающего мелодию, в которую Стив узнает одну из песен, которые он заставлял слушать Эдди, он не может найти в себе силы заботится о своей болящей голове. Все, о чем он думает, когда он засыпает с улыбкой на губах, это Эдди.