***
Ожидание раздражало. Джейме выискивал взглядом несуществующие пятна на собственных идеально сверкающих доспехах, отчаянно желая, чтобы время не тянулось так долго. Пара служанок как раз помогали Серсее принять ванну, отчего даже за дверями её покоев ощущался аромат розового масла. Этот запах напоминал о доме, о далёком счастливом детстве, и о матери. — Спокойной ночи, сир Джейме, — одна из вышедших служанок несмело улыбнулась и густо покраснела. Вторая несла в руках ведра и лишь злобно фыркнула. — И вам доброй ночи, леди, — Джейме был ужасно рад, что наконец мог войти, но, разумеется, не сразу, а лишь когда коридор опустеет. Ему было поручено охранять покои королевы, и пусть никто не уточнял, что он должен делать это снаружи, а Пицель и вовсе сказал, не оставлять королеву, потому что роды могли начаться в любой момент, сестра всегда слишком много беспокоилась. Дождавшись когда две женщины окончательно скроются за поворотом, а эхо их шагов совсем затихнет, Джейме приоткрыл дверь. Серсея сидела на кровати, прямая как струна, облачённая в белое ночное платье. Она знала, что он смотрит и легко склонила голову, даже не вздрогнув от едва слышного звука, опустившегося засова. Её ещё влажные после купания волосы приобрели более тёмный оттенок золота, поблескивая в свете свечей. Напряжение спало с плеч сестры, стоило ему их коснуться. — Джейме, — облегченно выдохнула Серсея, найдя его ладонь. — Наконец ты пришёл. Сегодня сестра была как-никогда ранима и чувствительна, а уж сколько раз за этот день она лила слезы и вовсе было не счесть. Он никогда не видел сестру такой, какой она стала, когда понесла. Порой, Серсея была настолько злобной и жестокой, что сами драконы Таргариенов бы позавидовали. Она избивала служанок, что не сумели подобрать нужный цвет ткани для её наряда или не смогли должным образом уложить её волосы перед завтраком, не понравившуюся еду могла просто выбросить из окна, а уж когда её одолевал настоящий гнев, приближаться к королеве было и вовсе крайне опасно для жизни. Временами, в ней бушевала неутолимая страсть или же она просто отталкивала его, желая побыть наедине с собой. Но Джейме видел, что сестра просто чувствовала себя непривычно слабой и изо всех сил пыталась показать, что это не так. Серсея никогда не желала и не умела скрывать от него свои ощущения. Ей было ужасно некомфортно с собственном теле, её все время преследовала боль в ногах и спине, а постоянная тошнота перестала изводить лишь совсем недавно. А ведь самое худшее было ещё впереди. Седьмое пекло, его охватывал настоящий ужас при одной мысли о её родах! Сколько женщин так и не увидели, как растут их дети, положив жизнь на их рождение. Судьба их матери только подкрепляла этот страх. Джейме вдруг осознал, что ни одна повитуха или мейстер, на самом деле, не могли ничем помочь, и скорее всего, присутствовали только для вида. Если бы он только мог, то обязательно забрал бы себе часть её мучений, отдав взамен силы. Но, к сожалению, единственное, что он мог ей дать — это внимание. — Да, — коротко ответил Джейме, садясь рядом и не в состоянии удержаться, зарылся лицом в мягкий водопад её волос. Пахло травами, мёдом и розами. — Побудешь со мной? — негромко спросила она, тут же подаваясь навстречу, скользя тонкими пальчиками по доспехам. — Столько, сколько захочешь, моя милая сестра, — Джейме мягко коснулся губами её лба, через мгновение вставая и отстраняясь, заставляя Серсею разочарованно фыркнуть. Облегчение было трудно передать словами, когда ненужная тяжесть брони наконец со звоном свалилась с его плеч. Вслед за грудой металла отправился невероятно жаркий кожаный жилет. Мгновения разлуки казались вечностью не только для него. Джейме почувствовал, как по коже забегали приятные мурашки, когда он с наслаждением прижал её к себе. Ласковая и нежная Серсея — вот, что было по-настоящему редко и ценно. Она прикрыла глаза, когда он мягко поцеловал её висок. Джейме не спешил с прикосновениями, начиная с легчайших нежностей, пытаясь определить в каком расположении духа сейчас находилась его сестра. Не уловив ноток недовольства, он погладил её по волосам, медленно опуская руку на спину, растирая и массируя поясницу. Уткнувшись носом ему в шею и шумно втянув в себя воздух, Серсея прошептала: — Как же вкусно ты пахнешь… Слова сестры заставили его усмехнуться. Немного отстранившись, Джейме схватил полы ночной сорочки, поднимая вверх мешающую ткань. Серсея закусила губу, уже не сдерживая улыбки. Она ещё какое-то время устраивалась среди множества пухлых подушек из лебяжьего пуха, заставляя его замереть в ожидании. Сестра наполовину сидела на толстой перине и была так красива, что у него едва получалось контролировать собственное дыхание. Беременность сгладила в ней все острые углы, оставив лишь мягкость и нежность. Джейме отчаянно хотелось без устали целовать и боготворить каждый дюйм её тела, пусть даже на сестре и без того уже было не сыскать доселе нецелованного им места. Абсолютно блаженствующие выражения, кое появлялось у Серсеи всякий раз, когда он уделял внимание её уставшим ступням, стоило всего. — Ещё, — томно шёптана она, не открывая глаз, — а теперь чуть выше… Да. Джейме тихо рассмеялся её искреннему блаженству, и, не удержавшись, легко поцеловал маленькие белые пальчики её левой ножки, что по запаху не отличалась от лепестков розы в саду. — Что ты делаешь? Перестань! — Серсея заливисто рассмеялась когда он шутливо куснул её крохотный мизинчик, очень рискуя остаться без зубов. Но её радость всегда была для него наивысшей наградой. Он наклонился ближе, и выше приподняв белую ткань ночной сорочки, коснутся губами маленькой острой коленки Серсеи, одновременно растирая её икры. — Джейме… — негромко произнесла она на выдохе, а кожа под его губами стала гусиной. — Все в порядке? — на всякий случай спросил он, повидав всевозможные смены её настроения сполна. К тому же, в последнее время, сестра все чаще испытывала в животе, — как она называла, — «странное напряжение», Джейме не представлял себе, что это значит, пока не увидел и не потрогал. Её обычно мягкий живот будто бы превращался в камень. Старый глуповатый мейстер же, не называл это никак иначе, как очередным симптомом грядущих родов. — Всего лишь хочу, чтобы ты продолжал, — рука Серсеи легла ему на плечо, мягко приглашая подняться выше. И Джейме подчинился. Он неспешно прокладывал дорожку поцелуев вдоль её бедра, слегка покусывая нежную кожу, заставляя сестру судорожно втянуть в себя воздух и сжать в ладошке ткань простыни. Джейме не торопился, отчаянно желая насладиться ею подольше и показать сестре всю обуявшую его нежность. Он мягко погладил и поцеловал поверх ткани сорочки уже привычно округлый живот, прекрасно зная, что ей это нравится. Тонкие пальчики Серсеи запутались в его волосах на затылке. — Ты так прекрасна, — сказал он, чем вызвал её улыбку. Джейме было интересно осознавать, они вдвоём буквально взяли и создали нового человека. «Пусть малыш и не будет носить наше имя, но зато его существование никогда не омрачит прозвище «бастард», никто не посмеет его обидеть. Он станет королём, Джейме, а не ребёнком безродных оборванцев, какими мы станем, если сбежим. Наш сын унаследует престол. И тогда… Уже не будет никакой нужды прятаться. Мы вместе получим абсолютно всё, целых Семь королевств, только лишь нужно немного подождать», — слова, что обычно шептала ему сестра, казались разумным. Но внутри неизменно закипала чёрная досада. Ему не были нужны Семь королевств. Только Серсея. Больше всего он мечтал схватить сестру, посадить её в лодку и увезти как можно дальше из Вестероса, туда, где никто не будет знать их имён. Но Серсея не простит, поступи он так с ней. Не простит утерянной короны и власти. Не простит ему предательства. Пытаясь отогнать подальше тягостные мысли, Джейме двинулся выше, вклиниваясь меж податливо раздвинутых белых ног сестры. Усталое и измученное выражение бесследно сошло с её лица, уступив место нетерпеливому ожиданию. Джейме мягко коснулся губами самого кончика носа Серсеи, подбородка, мягких, слегка порозовевших от возбуждения щёк, пока, наконец, не добрался до сладких алых губ. На это она уже простонала, с жадностью принимая и углубляя его поцелуй. Её руки настойчиво притягивали ближе, а острые ноготки царапнули шею. Она сама потянулась к полам ночной рубашки, желая снять с себя все, что могло их разделять. Сам же Джейме не спешил следовать примеру сестры. Страсть уже взяла контроль над его телом, член горячо пульсировал, а грубая ткань бридж доставляла чуть ли не болезненные ощущения. Все стало ещё хуже, когда сестра предстала перед ним во всей своей обнаженной красе. Но сейчас, собственное удовольствие не имело для него такого большого значения, и оставшаяся одежда служила тому напоминанием. Слишком уж сильно сейчас он боялся навредить сестре или ненароком причинить ей боль, если все закончится близостью. Но то, как Серсея трепетала в предвкушении, как покусывала от нетерпения губу и выгибла спину, так сильно жаждя его прикосновений — по-настоящему опьяняло. Ему до безумия хотелось сделать ей приятно. Купая Серсею в любви и нежности, точно в её вожделенном розовом масле, Джейме с удовольствием замечал, как сильно она преображалась. Её все возможные страхи и волнения отступали, гонимые приятным предвкушением их единения. Ее щеки играли нежным румянцем, а на губах все чаще появлялась улыбка. Горячая волна возбуждения едва не заставила Джейме задохнуться, когда он обхватил губами её затвердевший сосок, старательно обводя языком и едва-едва покусывая. Её грудь сейчас была особенно чувствительна, а лёгкие касания и поцелуи заставляли сестру тихо постанывать от возбуждения и удовольствия. — Джейме, — выдохнула она, даже не открывая глаз. Серсея в изнеможении сминала и царапала хлопок его рубашки, и запрокинув голову, развела бёдра немного шире. — Джейме, я хочу… — её голос скатился до шёпота. Он лишь ухмыльнулся, решив ещё немного помучить Серсею и заодно не обделить вниманием вторую её грудь. — Чего желает моя королева? — прошептал Джейме, скользнув рукой между её ног, на что Серсея отозвалась шумным вздохом. — Чего хочет моя прекрасная львица? В такие моменты ему просто до ужаса нравилось ласкать её не только прикосновениями, но и словами, это всегда помогало сестре достигнуть пика удовольствия гораздо быстрее. — Тебя, — требовательно рыкнула Серсея. — Я хочу, чтобы ты целовал меня, — она легко укусила его губу, наслаждаясь его неожиданно сорвавшимся стоном. — Хочу почувствовать тебя внутри… — Когда её руки требовательно потянулись к шнуровке на его бриджах, Джейме немого ощутимее прижал пальцы к её влажному естеству, без труда находя самое чувствительное место. Сестра ахнула и Джейме поспешил вновь закрыть её рот поцелуем; её бёдра дёрнулись навстречу его руке, давая понять, как ей хорошо.***
Серсея понимала, что любые услышанные кем-то звуки могли стоить им жизни, но контролировать себя в такие моменты было невозможно. Стоны просто вырывались против её воли. Джейме абсолютно точно знал, где и как именно касаться её. Брат всегда делал это так легко и непринуждённо, явно совершено не задумываясь над действиями, пока её тело беспомощно извивалось в сладостной муке. Это было приятно. Так приятно, что едва распахнув глаза утром, Серсея уже с нетерпением предвкушала грядущий вечер. И пусть руки или язык Джейме всегда доводили её до высшей точки, сейчас Серсея хотела вовсе не этого. Она не смогла не заметить, как безжалостно брат отказал ей в желаемой близости и это был уже далеко не первый раз. Это было странно. Джейме всегда поддавался порывам страсти куда чаще и свободнее, чем она сама. Серсею всегда одолевали страхи и сомнения, но брат же, хотел только её. И брал, не слыша никаких протестов. Резко, нетерпеливо, горячо… Порою даже грубо. Прекрасно зная, что она всегда желала его не меньше. Его никогда и ничего не останавливало: ни вездесущий отец вместе с болтливыми слугами, ещё в Утёсе Кастерли, ни даже храпящий во хмелю венценосный муж в её постели, что мог в секунду оставить их без голов. И сейчас, Серсее так сильно хотелось вновь слиться с ним в единое и неразделимое целое, вновь ощутить внутри его грубоватые и быстрые толчки. Наслаждение, что неизменно наступало после этого, было куда сильнее. «Должно быть, Джейме больше не желает её так, как раньше», — очевидная догадка ударила Серсею по голове настолько сильно, что любое настроение в миг пропало, а прикосновения начали казаться лишь способом отделаться от неё. — Хватит, прекрати, — Серсея убрала от себя его руку и отвернулась так, чтобы Джейме больше не смог её целовать. — Я сделал тебе больно? — голос брата звенел от беспокойства. — Что произошло? Снова напряжение? — Со мной все прекрасно, — она понимала, что, возможно, преувеличивала и только зря нервировала брата, но ничего не могла поделать с уколовшей сердце горькой обидой. — Что не так? — недоумевал Джейме, с тревогой осматривая её, будто боясь обнаружить смертельное ранение. Неуклюже перекатившись на бок, Серсея села, и схватив скомканную рубашку, постаралась прикрыться. Она сама не узнавала собственное тело, неужели оно оттолкнуло и Джейме? — Ты вовсе не обязан этого делать. — Делать что? — брат выглядел совершенно сбитым с толку. — Доставлять мне удовольствие, если я тебе противна. Её слова, казалось, сделали ещё хуже и совершенно ничего не прояснили для Джейме, отчего он вымолвил лишь абсолютно не понимающее: — Чего-чего? — Ты все слышал! — она терпеть не могла повторять дважды. — Слышал, — хмыкнул он, в замешательстве прищурившись. — Но с чего ты это взяла? — Ты больше не хочешь любить меня! — Серсея едва не скривилась от звука собственного голоса, таким он был жалостливым и капризным. Услышав её ответ, брат зашёлся смехом. Это было просто уму непостижимо! Джейме хохотал так раздражающе заразительно, что Серсея запустила в него подушкой. — Поди прочь! — в изнеможении крикнула она, чувствуя, как в лицо бросилась краска гнева. Но вместо того, чтобы уйти, Джейме подвинулся ближе и просто бесцеремонно сгрёб её в охапку, усаживая к себе на колени и заодно откидывая с неё мешающую сорочку. Серсея совсем не хотела так просто сдаваться и отчаянно вырывалась, но поняв, что её сил было явно недостаточно, удостоила Джейме лишь злым взглядом. Если бы не огромный живот, уж она бы точно устроила брату сладкую жизнь! — Ты даже не отрицаешь, — фыркнула она, все больше раздражаясь. — Клянусь, сестрёнка, из всех твоих произнесённых за жизнь слов, эти оказались самыми глупыми! — он коротко поцеловал её в макушку, все ещё насмехаясь. — Прекрати же дуться, Серсея. — Можешь возвращаться к своим обязанностям и охранять мои покои, — она вновь попыталась освободиться, но руки брата держали её запястья слишком крепко. — Пусти! — Нет, — покачал головой Джейме, лукаво ухмыляясь. Его губы нашли чувствительное место на шее, отчего Серсея против воли прикрыла глаза. Легкое прикосновение, несмотря на обиду, вновь заставило возбуждение в ней вспыхнуть ярким пламенем. Это было нечестно. — У тебя попросту не выйдет стать мне противной. Разве я чего-то в тебе ещё не видел? Она терпеть не могла чувствовать себя слабой, но в руках Джейме ей было приятно ощущать его силу, что во много раз превосходила её собственную. Брат всегда был для неё лучшим защитником. — Посмотрим, что ты скажешь, после того, как будешь со мной в родах. — Вряд ли твои роды страшнее того, что я видал в битвах или на турнирах. — его тихий смех откликнулся в ней приятными мурашками. — Если бы ты только могла представить себе, насколько восхитительно красива. Прекраснее всех на этом свете, — сказал Джейме уже совсем другим голосом: низким и тягучим, именно таким, каким он разговаривал с ней лишь наедине. Его дыхание щекотало ей ухо, — особенно сейчас, прямо в это самое мгновение, — Джейме мягко поцеловал её плечо. — И как же мне тяжело себя сдерживать… Почувствовав, что она больше не намерена вырываться, брат выпустил её запястья, плавно перемещая ладони к её груди, дразняще водя кончиками пальцев вокруг сосков, заставляя Серсею упрямо закусить губу. От его слов по позвоночнику прошла горячая дрожь. — Я всего лишь боюсь сделать тебе больно, — продолжил Джейме, когда Серсея коснулась его щеки. Она наконец взглянула Джейме в лицо, смягчаясь и расслабляясь. — Но я хочу, — Серсея уверенно вывернулась в руках своего близнеца и нежно коснулась губами его губ, увлекая брата в тягучий и чувственный поцелуй. — Я хочу тебя, — повторила она, ненадолго оторвавшись, наблюдая, как глаза брата темнеют от желания. Его затвердевшее мужество отчётливо топорщило грубую ткань. — Ты ни разу в жизни не делал мне больно. «В отличии от Роберта», — добавила она уже про себя. — И так желает твоя королева. Джейме давно изучил её тело, в равной степени, как и она изучила его. Серсея отлично умела делать брату приятно, и точно знала, что он не сможет отказать ей. Скорее уж небо упадёт на землю! Она устроилась поудобнее на его бёдрах продолжая целовать со всей страстью, желая показать собственные намерения не только словами. Серсея касалась кончиками пальцев его лица, плавно скользя вниз, к шее и плечам. Стащив с него рубаху, она едва не лишилась чувств от охватившего её острого возбуждения. Она никогда не могла вдоволь насытиться его телом: манящей теплотой кожи, твёрдостью широкой груди, упругостью мышц… Его запах пьянил, а обожаемое соприкосновение кожи к коже распаляло до предела. Серсея была не в силах больше ждать. На этот раз брат позволил ей совладать с раздражающей шнуровкой, и освободить его напряженную плоть. Она любила касаться Джейме, дарить ему свою дразнящую ласку и наблюдать, что делали с ним её действия. Серсее не удалось сдержать усмешку, когда его щеки ярко вспыхнули розовым, а с губ сорвался нетерпеливый стон. Он хотел ещё и был так голоден, что не будь Джейме настолько сильно обеспокоен её состоянием, то она бы надолго запомнила эту ночь. Серсея убрала руку, и легко мазнула губами по его губам. Должно быть, Джейме и вправду сдерживал себя слишком долго, потому что в следующее мгновение его ладони крепче сжали её бёдра, рывком притягивая ближе, заставляя на мгновение испугаться возможных следов. — Осторожнее, — сбивчиво прошептала Серсея. Она обожала его напор и несдержанность, но страх быть раскрытыми никогда не уходил. Легко толкнув Джейме рукой, она заставила его откинуться на подушки. Этим вечером Серсея желала быть сверху. Именно так она сейчас чувствовала себя удобнее всего, да и брат не боялся её придавить. Боль в пояснице совершенно не давала о себе знать, когда Джейме был так близко. Брат и не подумал хоть как-то протестовать, лишь криво улыбнулся, как и всегда считаясь с её комфортом и удовольствием. Такая свобода делала их любовь ярче и разнообразнее, укрепляя доверие и подпитывая чувства. После свадьбы с Робертом, ей было с чем сравнить. Серсея постаралась отогнать подальше мысли о муже, что неизменно вызывали омерзение и страх. То, с каким вожделенным желанием смотрел на неё брат, разжигало в ней уверенность. Да, она действительно была красивее всех на свете, и все так же грациозна. Немного приподнявшись и сдвинувшись, Серсея наконец впустила его в себя. Такие долгожданные ощущения заставили её ахнуть, чересчур громко и слишком откровенно. Джейме закусил губу практически до крови, но так и не сдержав рык. Как же сильно она любила его в себе, любила это чувство наполненности и невероятной близости. Любила ощущать себя целой. Желание обжигающим пламенем сжигало Серсею изнутри, но она решила не торопиться, и как можно дольше насладиться моментом, намеренно начав двигаться крайне неторопливо, с наслаждением смакуя каждое скольжение, но брат уже не мог больше ждать. — Серсея… — выдохнул он, толкаясь ей на встречу, заставляя в изнеможении закрыть глаза и откинуть назад голову. Пожалуй, она позволит ему вести, ведь не было на свете чувства прекраснее, чем просто отпустить всю власть и отдаться навстречу наслаждению. Джейме точно знал, что именно ей нужно, и понимал , как именно ей нравилось. Его руки направляли её, не давая потерять темп. Серсея не могла отвести глаз с брата, любуясь, как искажалось в страсти его лицо, как мышцы под кожей играли от напряжения и как в ложбинке на шее выступили капельки пота. Она едва не задохнулась, когда Джейме сел, давая вновь почувствовать тепло его тела. Его движения стали быстрее и резче, а руки ласкали и сжимали её грудь. Сердце трепетало и выскакивало из груди, будто силясь встретиться с тем, кто и так всецело им обладал. Впившись ногтями в спину брата, Серсея зажмурилась, невольно распахивая рот, из последних сил сдерживая рвущиеся стоны. Напряжение в ней росло, Джейме уверенно и целенаправленно вёл её к сладостному завершению, слишком уж скоро. Серсея попыталась сопротивляться этой неотвратимо надвигающийся мощной волне, что вот-вот грозила накрыть её с головой, отчаянно желая продлить прекрасные мгновения, когда все тело начинало покалывать, а низ живота сводило в предвкушении. Они с Джейме почти всегда достигали пика одновременно, и несколько последних, особенно сильных толчков заставили Серсею судорожно ухватиться за плечи брата, прежде чем они вместе шагнули навстречу головокружительному полёту.***
Джейме спрятал лицо в изгибе шеи сестры, изо всех пытаясь заглушить любой звук, что мог их выдать. Наслаждение было таким сильным, что на несколько мгновений он просто перестал существовать, теряясь в ней и сливаясь воедино. Он не мог перестать повторять её имя, произнося снова и снова. Серсея содрогалась в его руках, впиваясь ногтями в плечи и оставляя горячие полосы на спине. Он с гордостью будет носить подаренные отметины, служащие напоминанием о их близости. Когда Серсея обмякла, он нежно уложил её на подушки, но сестра, даже не успев перевести дыхание, капризно скривилась. Не раскрывая глаз, она придвинулась ближе, опуская голову ему на грудь, и лениво закинула ногу на его бедро. Тело охватила истома, и единственное, на что у Джейме хватило сил — это прикрыть взмокшую спину сестры лёгким одеялом и вновь обнять. Подступающий сон все грозил сморить его, но смежить веки в такой момент было бы настоящим упущением. Серсея утомилась и ненадолго задремала. Её мягкие, чуть подпухшие от поцелуев губы приоткрылись, а высохшие волосы рассыпались по его груди золотыми кудрями. Не в состоянии удержаться, Джейме нежно поцеловал влажный от пота висок, полной грудью вдыхая запах её кожи и волос. Рукой он коснулся округлого живота, осторожно поглаживая. Сестра зашевелилась, желая устроиться поудобнее. — Джейме, — выдохнула она, одаривая его удовлетворённой и слегка усталой улыбкой, отчего на нежных румяных щеках проступили ямочки. Приподнявшись на локте, Серсея вновь потянулась к его губам, даря ему короткий, наполненный сверкающим счастьем поцелуй. Она накрыла его покоящуюся на животе руку своей, вновь улыбнувшись, без слов давая понять, как ей хорошо. Их малыш, будто бы почувствовав прикосновение отца и счастье матери, легко толкнулся прямо в их ладони. Джейме каждый раз удивлялся, все ещё с трудом веря. Это было похоже на чудо. Легко постучав кончиками пальцев по её животу, Джейме заставил Серсею вздрогнуть от нового, уже более сильного пинка. — Во имя Семерых, — возмутилась сестра, быстро приходя в себя из блаженной полудрёмы, — твой сын сейчас отобьёт мне все внутренности! Будешь с ним играть когда он родится, а не когда во мне! Джейме криво улыбнулся не в состоянии отвести взгляд. — Почему ты так уверенна, что будет мальчик? — он уже не раз задавал этот вопрос, но дать на него точный ответ Серсея все никак не могла, хотя он и видел её уверенность. — Понятия не имею, — пожала плечами сестра, негромко усмехнувшись и переплетая их пальцы. — Но ты же мне веришь? — Конечно, — Джейме на мгновение снова залюбовался Серсеей, поражаясь тому, как можно любить кого-нибудь так сильно. — Я люблю тебя, — вдруг прошептала она, будто открывая ему самый большой секрет. Серсея всегда понимала его чувства, порой даже лучше, чем он сам. Спрятав лицо в светлом водопаде её волос, и едва касаясь губами её маленького ушка, Джейме ответил, желая скрыть эту тайну ото всех, даже от розоватого вечера за окном: — Ты — моя жизнь, Серсея. Они оба смотрели в след уходящему дню, так и не отпустив друг-друга, Серсея водила кончиками пальцев по его груди, вслух размышляя о счастливом будущем, что ждало их уже совсем скоро, о лучшем имени для ребенка и о том, как впервые возьмёт его на руки. И Джейме слушал, внимая прекрасному звуку её голоса, ненадолго позволяя себе помечтать вместе с ней. Только лишь когда совсем стемнело, Джейме невесомо коснулся губами макушки крепко уснувшей сестры, высвобождаясь из её рук и окутывающего его тепла. Когда-нибудь, им не нужно будет прятаться и скрываться, когда-нибудь, он сможет просыпаться каждое утро рядом с ней, и когда-нибудь, их сын смело назовёт его отцом… Джейме точно знал, именно так все и случится, только лишь нужно было немного подождать.