Черная лента.

      Наблюдая, как черные клубья дыма вздымаются столбами в небо в разных точках пораженного города, капитан Китс смиренно стоял по самому центру внутренней стены. Под его ногами уже давно закрылись на все засовы тяжелые ворота с ликом святой Розы, когда последний житель атакованного Троста прошел через них в вынужденное убежище — за стену, бросив свой дом, работу и вообще всю прошлую жизнь в захваченном титанами городе. Капитан понимал: грядет неминуемый кризис, жуткий и, возможно, Трост окажется также потерянным, как когда-то Шиганшина и вся стена Мария. Утраченного, как говорится, не воротишь...       Вермана обуревали разные эмоции: злость, обида, страх, отчаяние — всё это прекрасно закладывало еще больше глубоких морщинок на и так немолодом лице. Когда в поле зрения военных, дежуривших на стене, попал странный титан, носящийся по городу в каком-то обезумевшем состоянии, все в смятении еще пуще навострились, не зная, чего от подобного монстра ожидать. Вдруг прорвет ворота, как когда-то сделал Бронированный? Тогда получается, что они и всю стену Розу потеряют в одночасье? И что же будет после? Куда деваться? Вряд ли всех пустят за Сину, и половине человечества придется смириться со страшной участью быть сожранным одним из таких чудовищ?       Когда капитан Верман всё это представил, то ему сразу захотелось как можно громче проораться, выпустить давящее напряжение. Он чуть не впился своими костлявыми пальцами в измученное лицо, желая содрать с него весь отразившийся ужас. Но Китс взял себя в руки, ибо командир, и отдал быстрый приказ Рико собрать отряд и сейчас же отправиться к тому титану, дабы немедленно устранить. Сам он остался на стене — наблюдать и командовать со стороны, пока главнокомандующий Дот Пиксис не прибыл в Трост. Да, кажется времени прошло уйма с тех пор, как они отправили гонца с депешей, выдав ему самую быструю лошадь, а значит командор уже в скором времени должен прибыть к стенам.       Мысля о насущном, Китс, хмуря мрачно каштановые брови, смотрел вперед, где трещали дома, ходила земля и громыхали титаны, рыскающие по разбитым улицам. Вдруг он заметил летящего солдата — прямо на стену и на всех порах. Пригляделся, сурово поджимая губы.       «Нет, — чуть подался вперед, сильнее всматриваясь, — не Рико».       Голова прибывающего была, кажись, разбита и вся сочилась алой кровью. Китс уже открыл рот, чтобы приказать привести сюда немедленно врача, но почему-то заколебался. Когда военный подлетел совсем близко, глаза Вермана распахнулись в немом шоке — он узнал! Этот солдат — та самая пьянчуга Келлер! — Ж-живая? — пропищал не своим голосом, и стоящая рядом группа офицеров заинтересованно глянула на капитана.       Выпрямил нервно спину, чуть задрав подбородок от подступившего волнения, а по лбу скатилась очередная капля пота. Он мог поклясться: там, на аванпосте, никто не выжил — это просто нереально!       Рэйла плавно приземлилась неподалеку от Вермана, не обратив на него никакого внимания, и побежала к другому краю стены. — Келлер! — грозно выпалил Китс, и она остановилась как вкопанная.       Её грудь тяжело вздымалась, а исцарапанное лицо облепили мелкие багровые пряди. Рэйла торопливо дернула головой туда, куда, собственно, сильно спешила, и поджала губы от нервов. Пока ее взгляд лихорадочно бегал, капитан уже успел подойти, нависнув над ней высокой тенью. Его глаза чуть не вылезли из орбит от шока и он, пытаясь обуздать накатывающее волнение, как-то смутно заговорил: — Ты... Но как? Аванпост же разбит! К-как?... Келлер? — оглядел её с головы до ног и, выпустив воздух, с ужасом продолжил. — Ты ранена! Вра...       Капитан обернулся к удивленным солдатам, жмущимся у самого края, и только начал было орать, как Рэйла коснулась его руки своими холодными пальцами. Он осекся и с непониманием посмотрел на неё. — Со мной всё в порядке, капитан. Кровь не моя. Скажите, главнокомандующий прибыл в Трост? — Будь он здесь, то стоял бы на стене. — Тогда, я вас прошу не задерживать меня и отпустить побыстрее ему навстречу, — сделала паузу под подозрительным взглядом капитана Вермана и, после короткого выдоха, уверенно продолжила, чуть понизив тон. — У меня для него крайне срочное сообщение.       Капитан буквально просверлил её взглядом, вовсю пыхтя ноздрями. Ему не нравилась такая своевольность и, раз уж послание срочное, то почему не может сказать ему, ведь сейчас он тут главный.       Китс недоверчиво прищурился, чуть нагнувшись к упрямой Рэйле: она что-то опять задумала — поганая девчонка... Нутро подсказывало, что дело касается того бешеного титана, потому что именно оттуда она только что вернулась. — Что ты задумала, Келлер? — жгучей строгостью резанул её по щеке, и так же тихо, но внушительно продолжил. — Что с девиантом?       Молчит. — Я послал туда Рико. Скоро ему крышка, поэтому перестань из себя строить умную девку! Сейчас же скажи мне, что собиралась передать главнокомандующему. — Вот будете им, — зашипела Келлер, подавшись, как и капитан, вперед, — тогда и скажу. — Как тебя титаны не съели с такими-то куриными мозгами? Не понимаю, как ты смогла выбраться, но сейчас же иди в лазарет и оставайся там до приезда командора Пиксиса. — Капитан Верман, я в порядке. Я всё равно поговорю с Пиксисом, а вы, если убьёте того титана, то потеряете драгоценный шанс на спасение человечества, потому что он... — Шанс?! — яростно вспыхнул капитан, повысив голос. — Титан никогда не станет спасением! Они чудовища, убивающие людей! Их всех без исключения надо истребить! — Вы же видели отсюда, — махнула рукой по стене, тоже чуть не переходя на крик, — что он бил других, почему же отрицаете то, что он может быть полезен? Если бы мы его натравили на титанов, то смогли бы спасти город! — Города не будет, Келлер! — кричал капитан, а офицеры и несколько солдат, находившиеся рядом, сразу навострили уши и уже всецело перекинули своё внимание на развернувшуюся перепалку. — Будут руины, Келлер, руины, если дадим этому ублюдку тут разгуливать! А потом он и нас сожрет! — Этого не будет! — Почему?! — Это человек!       Ляпнула. Ой, блять, ляпнула!..       Осознав, что сказанула, она рефлекторно зажала рот ладонями, попятившись назад. Говорить Верману про человека — дурная идея и даже очень. Он сразу пристрелит Эрена, поседев от страха, и еще... а если? Если он решит, что и другие тоже титаны? Рэйла задушено пискнула, послав себя куда подальше и надолго.       Китс стоял пораженный до глубины своей капитанской души. Человек? Человек-титан? Бред какой-то...       Военные поблизости тоже выпали в осадок, метнув вопросительные взгляды на Келлер, которая сейчас мысленно себя материла всеми возможными и невозможными словами. — Человек?.. — от группы офицеров отделился и выступил вперед Митаби.       Рэйла взглянула на него и крепко моргнула, а Митаби резко остановился, осознав, что Рэй говорит правду. Верман как-то потемнел в лице и медленно, как старая скрипучая дверь, оглянулся через плечо на застопорившегося Митаби и остальной отряд. — Немедленно, — заговорил жестким приказным тоном, — зарядить все пушки, принять боевые позиции и как только тут окажется этот... монстр...       От натуги у него заскрежетали зубы. — …немедленно убить.       Все хором отдали честь и разбежались по своим местам — выполнять приказ. Рэйла настолько громко и часто задышала, прожигая глазами капитана Вермана, что напоминала загнанную лошадь. Её даже слегка потрясывало от его тупости и страха или тупого страха — без разницы. Китс никогда так сильно не бесил как сейчас, и руки так сильно зачесались, что пришлось сильнее прижать ладони. — А ты, — сурово посмотрел на неё сверху вниз, — пойдешь под трибунал, только дернись отсюда без моего приказа.       Он отвернулся, устремив взгляд на дымящийся город. Больше Китс ее вниманием не удостоил, а Рэйла, словно освободившись от невидимых чар, провела ладонями с губ по подбородку и тихо убрала их на рукояти. Келлер злобно шагнула вперед и задрала подбородок так высоко, как только могла, а потом прошипела ему в лицо: — Да пошел ты, Верман.       Капитану только и оставалось, что осклабиться да хлопать ресницами, а Келлер, злостно развернувшись, ринулась туда, куда бежала, пока её не остановили, украв драгоценные минуты и еще бонусом взбесив до пара из ушей. Вдогонку ей мгновенно понеслись ласковые слова и жаркие угрозы. — Клянусь, если ты не помрешь, то я что угодно сделаю, лишь бы тебя к хренам собачьим выкинули из Гарнизона! Ты меня слышала?! Келлер!       Слышала или нет — неважно. Ох, если бы Китс только знал, что который год она бьётся над этим, как рыба об лед, а всё без толку, то лично бы руку пожал. Если она останется жива, то их с Верманом желания просто обязаны сбыться: его — она уйдет из Гарнизона, а её — вступит в Разведку! К тому же, с таким-то резюме, что смогла сегодня своими бессмысленными подвигами сама себе же накатать, её всенепременно примут!       «Да и нальют чего, или сама напьюсь. Напьюсь! Как только всё это закончится…»       Пока она старалась отстраниться от войны какими-то примитивными размышлениями о выпивке, там, внизу под стеной, истерично копошились военные и последние гражданские, которые то ли ждали следующего вывозного парома, то ли просто не хотели уезжать, глупо надеясь всё-таки вернуться в свои милые дома. Сами солдаты и особенно выбравшиеся из ловушки кадеты паниковали, боясь снова оказаться на поле битвы, а командиры уже почти срывались из-за бурлящей истерики вокруг.       Старший офицер подъехал к караульному дому, ловко спрыгнув со своего гнедого жеребца и быстрым шагом поведя его к коновязи, он устремил нервный взгляд вперед и пропустил пару матерных слов по дороге. Только что вернулся от порта, почти сорвав голос на слабохарактерных солдат и припадочных гражданских, которые то бучу устроят, то встанут как вкопанные, ни в какую не идя на эвакуацию — только силком затаскивай.       У коновязи уже суетился юный белобрысый парнишка с выпученными светло-зелеными глазами: всё не мог нормально привязать поводья из-за трясущихся слабых пальцев и мокрых ладоней. Его бросало в жар, а коленки подкашивало от каждого неудачного узла, и гнетущее давление вокруг всё только усугубляло.       Он, кажется, не так давно вернулся живым и вроде даже целым, а ноги до сих пор подкашивались. Как можно поверить в то, что город, по которому ты еще вчера, да даже сегодня утром гулял, наслаждаясь замечательной погодой и улыбаясь в ответ бегающей по улицам детворе, за считанные часы оккупировали титаны, безжалостно разрушили всё то ценное, что хранил в себе Трост: дома, площади и жизни. — Эй, малец!       Парнишка тревожно обернулся и ему в грудь тут же впихнули уже вторые вожжи. Он оробел, не сразу успев их схватить.       Статный офицер прошел дальше, не уделив больше никакого внимания разнервничавшемуся пареньку. — О, кэп! Эти долбаебы даже баб не могут утихомирить, а их хотят послать на титанов! Только, блять, приехал в сраный город, а у вас тут такой переполох! — он закурил, встав рядом с широкоплечим капитаном гарнизона, чесавшим свою рыжую бороду — Пришлось подсобить ребяткам. — Ты как обычно, — рыжебородый капитан, который как раз и приказал юнцу быть у лошадей, ожидая командора, дружески хлопнул прибывшего по плечу. — Тебе бы лишь глотку подрать, да курево пускать. Кстати, не угостишь сигареткой? Благодарю!       Беседуя со старым другом, он мельком увидел на заднем фоне, как малец засунул одни вожжи подмышку, а с другими всё еще никак не мог управиться.       Недовольно рыкнув, дернул плечом и, извинившись за прерванный разговор, пошел надрать уши эдакому балбесу. — Якоб, черт тебя дери! — рявкнул, мотнув рыжей бородой. — У тебя пальцы поломаны что ли? Какого хрена ты всё еще возишься с этой кобылой?!       Подошел и с силой выдернул вожжи из-под руки Якоба. Парень, весь побелевший, отскочил в сторону, закивав головой: — П-простите, сэр! У меня ладони скользкие. — Ты еще не привязал мою лошадь, олух безмозглый? — офицер раздраженно выпрямился, став еще выше.       Его благородная внешность показалась сразу более зловещей, стоило злобно тряхнуть чернявой головой и с размаху выкинуть окурок в сторону. — Какого хрена?! — Не пыли тут! Сейчас я её тебе так крепко завяжу, — усмехнулся капитан, — что придется потом дерево топором рубить.       Он обернулся и сменил свой гнев на милость к мальцу, по-отцовски принявшись его защищать. — Он еще рекрут, вот и распере... Эй! Какого?!       Кто-то с неба запрыгнул на лошадь, рывком выхватил поводья и, вдарив по бокам, унесся вперед, оставляя троих ошалело стоять, переваривая случившееся преступление. Капитан, схватившись рукой за голову, пригляделся и сразу понял — кто... — Ах ты сука пропойная! — Моя лошадь! Верни её, тварь! — офицер кинулся на своих двоих вслед за галопом несущимся вдаль конем. Его конем. Которого только что сперли на его же глазах. — Совсем в края оборзела! — рокотал другой во всё горло. — Ворьё!       Пацан, стоявший позади разгневанных до белого каления командиров, покосился на коновязь и заметил, что наконец-то сумел завязать крепкий узел. Офицеры горячо перекрикивались между собой, сыпали проклятиями в сторону угонщика, и смущенно стоявший Якоб вдруг почему-то решил спросить: — К-капитан, — рыжебородый, сразу поняв, что это к нему, с пыхтением обернулся, вопросительно уставившись на пацана, — а к-кто это был? Вы же узнали... — Да! — повернулся чернявый, чуть не метая молнии из глаз. — Что это за мразь такая, что лошадей чужих угоняет?! Кто?! — А вы че? Не узнали, что ли? Это же пьяница Келлер! Внучка главнокомандующего!       Высокий брюнет в непонимании захлопал глазами, а потом, как-то нехорошо посерев, пораженно выдохнул: — Охуеть, — медленно осел на землю, заводя пятерню к затылку. — Внучка командора спиздила мою лошадь...       Он достал сигаретку, закурил и, выпустив дым вместе с запалом, хрипло заключил, под насмешливый гогот товарища: — Ебанариум какой-то...       Подобные выходки в кризисных ситуациях для Рэйлы давно стали обыденным делом. Просто никогда не думала о последствиях, убежденно веря, что если уж её не поймут, то потом как-нибудь да разберется. А пока она неслась вперед, а проклятия неслись за ней хвостом, и ветер с пылью нещадно били в лицо. Не большого ума дело — подгадать дорогу, поэтому Рэй неслась с полной уверенностью, что настигнет деда скорее рано, чем поздно. Только завидев наконец скачущих навстречу всадников во главе со сверкающим лысиной главнокомандующим, притормозила, громко крикнув: — Командор!       Пиксис узнал родные рыжие волосы и звонкий девичий голос издалека и, пришпорив коня, ускорился, а за ним тут же последовали и остальные. — Рэйла! — воскликнул Пиксис, когда увидел в каком состоянии была его внучка: грязная, в рваной форме и перемазанная в пыли и крови. — Командор, — Рэйла, догнав их, резво развернула жеребца и поскакала вровень с главнокомандующим, — случилось кое-что невероятное! — Ужаснее прорыва? — мельком глянул на неё, обведя глазами, и, посерьезнев, устремил свои золотые глаза в стену, где его давно уже ждали. — Наоборот! Это какое-то необъяснимое чудо! — Докладывай. — Появился титан, похожий на Бронированного, но он другой — хороший!       Анка и Густав, скачущие позади командора Пиксиса, странно между собой переглянулись. — Он бил титанов направо и налево, а к людям не прикасался! Даже наоборот: одну девушку спас! А потом, — Рэйла нервно прикусила губу, решаясь сказать совсем несусветную ересь, — дедушка...       Тон ее голоса несвойственно смягчился, заставив Пиксиса переключить на внучку все свое внимание — когда последний раз она его так называла? — В титане был человек, мальчик из сто четвертого кадетского корпуса — Эрен Йегер. Думаю, с его помощью мы можем отвоевать Трост, натравив его на титанов! — Человек? — Пиксис удивился, сверкнув глазами. — Интересно... — Капитан Верман хочет его немедленно уничтожить! Он убежден, что Эрен враг, и совсем не желает разбираться! Идиот! — Рэйла, — дед сурово пресек её, — не забывайся. Людям свойственно боятся, и порой страх толкает их на разные необдуманные поступки, затмевая собой здравый смысл.       Осознав, что и вправду сказанула лишнего, опустила глаза: — Извините, сэр...       Когда они уже почти приблизились к воротам, раздался пушечный выстрел. Пиксис немедленно повернул коня в сторону залпа, и они выехали на одну из узких внутренних улиц, сменив строй. Впереди кольцом толпились военные. Сейчас армия оказалась везде и повсюду: снизу, сверху, справа и слева. Рэйла не могла не заметить, как со ступеней и лавок повставали раненые, уставшие солдаты, громко отдавая честь прибывшей верхушке.       Подъехав к нужному месту, главнокомандующий ловко для своих лет спрыгнул с коня, отдал какому-то солдату поводья, кивнув на отданную честь, и быстрым шагом пошел вперед. Отряд вместе с Рэйлой поступили так же и немедленно пошли за командором не отставая ни на шаг. Рэйла нагнала деда, нервно кусая то щеки, то губы. Принюхалась: опять этот привычный запах испаряющейся туши титана. Даже запах пороха перебивал.       Перед ведущим их командором расступались солдаты и офицеры, незамедлительно приветствуя, а он шел, гордо подняв голову с легкой улыбкой на лице, и каждому кивал, чуть прикрывая глаза. Показалась площадь перед стеной: в центре стоял не кто иной, как капитан Верман, и вновь завел в воздух руку для очередного пушечного пли.       Рэйла панически охнула, чуть дернулась вперед: увидела ту самую тройку и дымившуюся тушу огромного титана, который словно был вкопан в землю. Мало того, но торчал только костлявый верх тела, словно собаки обглодали. Впереди стоял Армин, прижав кулак к груди, заведя другую руку за спину и орал, защищая Эрена — так значит, это опять его рук дело? — в его пользе и верности человечеству. — Прекрати. Такой лось, а пуглив как олененок, — незаметно для Вермана, рядом с ним появился ухмыляющийся лысый командор, жестко перехвативший его заведенную вверх руку. — Ты разве не заметил, насколько красиво он отдал честь?       Китс ошарашенно обернулся на командора, а потом увидел знакомую алую макушку позади главнокомандующего, но никто из них двоих не смотрел на перепуганного Вермана. — Командор Пиксис! — воскликнул капитан. — Я только что прибыл, но, кажется, уже уловил суть ситуации, — Пиксис незаметно ущипнул внучку за кисть, и она метнула взгляд на дедушку. — Вы пока идите, принимайте командование подкреплением. Ну, а я... Хотел бы выслушать, что могут рассказать эти трое.       Армин побелел до уровня мела и так сильно вспотел от страха, что светлые волосы, обрамляющие юное лицо, превратились в мокрые сосульки и кое-где прилипли по щекам. Микаса и Эрен же сидели на коленях рядом друг с другом и с искренней благодарностью смотрели на старого главнокомандующего Южного Округа. Они трое еще не совсем поверили в чудо, которое свалилось на их головы — спасение.       Верман с жаром отдал честь, кивнул и, отойдя назад, застопорился. Бросил странный взгляд на Келлер, а она, нахмурив брови, с достоинством встретилась с ним глазами. Когда наконец получилось остаться одной, Рэйла тяжело выдохнула, схватившись за бок. Дед уже ушел к ребятам, поведя за собой небольшой оборонительный отряд вместе с Анкой и Густавом. Анка, проходя мимо, ласково погладила Рэйлу по плечу, и они обменялись друг с другом короткими нежными улыбками, а Густав с кивком сказал: — Рад, что ты жива. — Д-да, — захрипела неловко, — я тоже.       Все стали постепенно расходиться по своим позициям, а Келлер всё еще стояла на месте, переводя дыхание. Куда ей, собственно, теперь спешить-то? Может же она выделить минуту, чтобы банально подышать? Закрыла глаза, выпрямилась, задрав голову к небу, и глубоко вдохнула. Внезапно на неё кто-то налетел, чуть не повалив наземь, но крепкая хватка — почти железная — удержала в объятиях. Распахивая глаза и с хрипом выпуская весь воздух из легких, Рэйла уставилась вперед, не совсем понимая, кто её обнял, но знакомый запах ландыша и белесая прядь, аккуратно убранная за ухо, всколыхнули всё сознание и нутро. Она жадно вцепилась ногтями в песочную куртку, прижимая девушку как можно ближе к себе. Так глубоко и часто задышала, словно боялась потерять её аромат, а та уткнулась ей в плечо и всхлипывала, пытаясь что-то толковое сказать. Рэйле не нужны слова, ей просто нужно знать, что она жива и её не отправят биться с теми, кто может перекусить хребет, потому что если она потеряет сегодня и её, то это окончательно убьёт всё человеческое, что осталось в Келлер. — Я... Я-я... Я думала... Я молилась, чтобы ты не... Сина, я думала, что ты погибла! — Арья!       Отчаянный шепот обжег ухо, а Кич всё крепче прижимала ее к себе. Словно ей в одночасье стало плевать, что Рэй измазалась во всем в чем можно и нельзя, и теперь её руки тоже, как щеки и одежда будут запачканы. Плевать! — Я так счастлива, что ты уехала утром! Ты... — закусила больно губу, делая паузу.       В носу предательски защипало, задрожал подбородок, и Рэйла схватила ртом воздух как рыба, спасительно утыкаясь носом в куртку Арьи. — Ты даже не представляешь, — горячо выдохнула, устало прикрывая глаза.

***

— Получается... весь аванпост разбит, — Арья аккуратно заматывала бинтом до сих пор сочащуюся кровью рану на руке Рэй.       Они сидели на стене: Рэйла на выступе, положив локти на коленки, а Арья рядом с ней. Смотрели то на дымящийся город, заполненный титанами, то кидали взгляды на шумящих за стенами военных, но в основном наблюдали за разговором Пиксиса с тремя кадетами. Рэйла, шипя и морщась от иногда искрящейся боли, вяло пила студёную воду из кожаного бурдючка. Периодически кивала и поддакивала Арье, тяжело рассуждавшей вслух. В конце концов она предложила Рэйле отправиться в лазарет, но думать о нем не хотелось, не то что своими двумя туда потопать. Арье пришлось где-то быстро найти всё самое необходимое, включая баночку со спиртом, и этот самый бурдюк. — Именно, — отхлебнула водицы, чуть поежившись от прошедшего ветра.       Куртка лежала сложенная рядом, а половина рубашки свисала на спине, потому что заматывать поверх рукава Арья отказалась, убедив, что рану надо нормально промыть. Вот же заботливость вовремя включила! — Это было... ужасно, — тихо захрипела. — Он появился, как и тогда, внезапно. Снес к хуям пушки, прорвал стену, расшвыряв каменные хуебины где попало и... исчез... — А... — Кич только хотела спросить, но Рэй тяжело замотала головой — сразу поняла вопрос. — Никто. Только я. И то, — судорожно вздохнула, — меня спасли. Знаешь, в один момент я сорвалась, когда...       Перед глазами всплыло, как она, вот уже срезав шмоток с шеи, увидела сквозь сальные титаньи пакли отлетающую голову Питера.       Зажмурилась, прогоняя жуткое воспоминание, и поджала губы.       «Не сейчас». — В общем, меня спасли. Два раза. Хотя, — она задумчиво посмотрела на небо, — три. Последний раз меня подвел клапан баллона, который, сука, откручиваться не хотел, но кадеты помогли.       Арья остановилась, последний раз обмотав руку бинтом, оторвала его и, как обычно, стала мудрить узел. — Как по мне, — усмехнулась Рэй, опуская голову, — посвят у них получился дерьмовый. — Прям как у тебя пять лет назад.       Келлер на мгновенье вспомнила трагедию пятилетней давности в Шиганшине и вот судьба-злодейка опять бросила её в прошлое. Горько усмехнулась и тихо, с глухим хрипом произнесла: — Это точно...       Тем временем Пиксис, уже побеседовавший с курсантами, подошел к краю стены и во все горло прокричал командным голосом, чтобы к нему немедленно прислали штабистов.       Келлер мигом натянула рубаху, схватила куртку и, оставив бурдюк, уверенно пошла к деду, но Арья, давно знавшая Рэйлу Келлер, сразу поняла, что та удумала, и тут же ринулась следом, перекрывая дорогу. — Совсем сдурела?! — О чем ты? Я просто хочу с командором перекинуться парой слов. — Ты мне тут лапшу на уши не вешай! Я тебя как облупленную знаю! Хочешь быть в деле? — Ну, допустим, — закатила глаза. — Ты чудом вернулась из этой бойни и хочешь опять сражаться? — Арья, я же солдат, как и ты. Только ты мозговитая, а я ловкая. Ты с бумагами ладишь, а я титанов хорошо режу. Почему же тогда не участвовать в том, что хорошо получается? Тем более ты знаешь, что я хочу в разведку, так что отойди с дороги, а то на ноги наступлю.       Кич в ужасе схватила Рэйлу за плечи, вынудив остановиться. — До сих пор? Даже после... этого? — Да.       Хватка ослабла, Арья шагнула в сторону, уступая дорогу, и Рэйла сразу двинулась вперед, ускорив шаг. Кич только и оставалось, что стоять, невольно сжимая кулаки, и смотреть на уходящую подругу.       Рэй услышала, как Арья спустилась вниз, но оно-то и к лучшему.       Пока Пиксис общался с Эреном отдельно, Рэйла и офицеры собрались в кружок, чтобы Армин детально рассказал только что им же разработанный план. Рэйла поражалась его таланту выдавать такие идеи в моменты, когда приходится танцевать на лезвии ножа, а ведь не каждый так умеет! Главную суть она уловила, а дальше по ходу дела разберется, поэтому, когда Армин затих, она так же как и все прислушалась к громкой и душещипательной речи искусного оратора и такого же манипулятора — её деда. Дот Пиксис специально поставил рядом с собой Эрена и, представив его, рассказал байку про долгий эксперимент и стратегическую важность. Упомянул, что Эрен с помощью титана сможет заткнуть пробоину в стене Роза. Народ внизу предсказуемо переполошился: даже дезертирством завоняло, а это каралось смертью. Правда Пиксис, хрен старый, знал на что следует давить — на семью. Ведь оставив службу, они бросят на произвол судьбы не человечество, а в первую очередь своих же близких. Припомнил он и отвратительный обман, государственную кампанию по возвращению утраченных в сорок пятом году земель. Естественно, избавлялись от лишних ртов, и если сейчас они не смогут отбить Трост, то история с большой вероятностью повторится вновь.       Рэйла не отходила ни на шаг от группы и вдруг Пиксис, шепнув что-то Густаву, наконец-то освободился и знакомо хлопнул Рэй по плечу, приглашая пойти за ним.       «Наконец-то поговорим!»       Рэйла засеменила за дедом, который вдруг решил беззаботно прогуляться вдоль стены, разглаживая указательным пальцем свои белые пышные усы. Легкий ветерок, гуляющий по стенам, приносил за собой гарь, от которой то и дело чесало нос и хотелось расчихаться. — Вижу, ты подралась на славу.       В такой сложной ситуации дед выглядел почти непринужденным, и это помогало людям рядом тоже слегка расслабиться. Пиксис был словно успокоительное. — Я выполняла свой долг перед человечеством, — отозвалась Рэй.       Услышав такое, Пиксис с интересом глянул на внучку и усмехнулся. — О как заговорила! Раньше я от тебя такое редко слышал. — Ну, — протянула она, — теперь будешь чаще.       Устало ухмыльнулась и оглянулась на прибывший элитный отряд гарнизона. — Они уже собираются. — Верно. — Мне надо идти, — развернулась вполоборота. — Договорим позже? — Куда собралась?       Рэй уже мелкими шажками попятилась к отряду, как вдруг заколебалась, после странного вопроса деда. Он тоже остановился и обернулся к ней, держа руки в замке за спиной. Голос звучал мягко, ласково и подозрительно заботливо. — Ну... жопу Йегера прикрывать. — Нет.       Брови поползли наверх в немом удивлении, но эта маска быстро сошла с лица, оставив за собой злобно поджатые губы и хмурый взгляд. Честное слово, она так уже задолбалась за весь день, и еще этот старый хрен её вынуждает опять играть в эту долбанную игру под названием забота да волнения. Серьезно? — Что значит «нет»? — прошипела, медленно закипая, словно чайник. — В смысле? — В прямом, внученька, — Пиксис развернулся и опять плавно пошел вперед, смотря то в даль, то на небо, — в прямом...       Щеки стали горячими от ярости, а кулаки крепко сжались. Ну уж дудки! Она так не оставит! Если уж зовет элиту, то она обязана быть в их числе. Тем более, не так уж сильно её потрепали — ходить и биться может.       Рэйла скрежетнула зубами, всосав со свистом воздух, и дернулась вперед. — Ты меня не пускаешь? — Не могу и тем более в таком состоянии, — кивнул на её потрепанный вид и огромное багровое пятно на когда-то белой рубашке. — Знаешь, дед, — зашипела змеей, — я уже задолбалась. Пока могу стоять и держать в руках клинки, буду биться. Способных и храбрых здесь по пальцам можно пересчитать и, уж извини, но я вхожу в их число. Поэтому ты просто обязан послать меня на операцию с остальным отрядом. — Какая ты упёртая, — горько усмехнулся он. — Есть в кого, — буркнула под нос. — Рэй, чудо, что ты вообще выжила на передовой... — Значит, выживу ещё раз, — резко обрубила, на ходу недовольно складывая руки на груди, и отвернулась в сторону города, — если судьба. — Уверена в своих силах? — Да! Даже если ты меня сейчас не пустишь, а я ведь неназванный элитный боец, то все равно пойду.       Рэй с вызовом обернулась к деду, выпятив нижнюю челюсть вперед, а он только и делал, что смотрел грустными, но в то же время мудрыми глазами. — Ослушавшись приказа? — Ой, ну напишу потом объяснительную бумажку, могу даже за решеткой пару деньков посидеть, позвенеть кружкой. Хочешь? — Ни в коем случае, — сделал задумчивую паузу. — Ты и вправду хороша у меня. Единственная родная кровь. Любимая внучка…       От такой слащавой елейности её аж передернуло. Удумал ею манипулировать? Нет, больше не прокатит: она знает, чего хочет, и вину за чувства других брать на себя более не собирается. — Дед, на меня это все не подействует, даже не старайся, — закатила глаза с громким выдохом. — А я и не начинал даже, — ехидная улыбка. — Ну как же, — усмехнулась она. — Знаю я твои приемчики, старый.       Замолчали. Осталось только раздражающее шуршание ботинок. — Ладно, так уж и быть. Отброшу наше родство и пущу тебя с ними, но, пожалуйста...       Обычно он с ней никогда так не разговаривал. Рэйла сразу вытянулась вся по струнке и тут же перестала ерничать, с ожиданием посмотрев на деда. — ...будь крайне осторожна. Сохраняй рассудок. — Обещаю, я вернусь. Обязательно вернусь. Поцарапаюсь возможно, — ухмыльнулась робко, — но вернусь живой. Договорились?       В её взгляде отражалась стойкая уверенность, а в его — колеблющийся страх. Дот Пиксис знал характер своей дражайшей внучки и прекрасно понимал её намерения идти до конца и, на самом деле, их глубоко уважал. Но как же это тяжело, когда надо сохранять холодный рассудок, а перед тобой стоит та, которую ты помнишь ещё совсем крохой, о которой заботился, которую любишь. Да, боишься потерять, однако она всецело права, не может не пойти. Он не должен делать поблажек и исключений — их и так было слишком много. Пиксис прикрыл глаза, горько улыбнувшись, и с выдохом принял для себя решение: — Так уж и быть, Рэй. Я тебе поверю.       Рэйла аж замерла. Её глаза вновь засияли, и она захотела крепко обнять своего дедушку да смачно поцеловать в его морщинистую щеку, но опомнилась. Надо сохраняться субординацию. — Спасибо! — воскликнула и сразу же побежала к уже готовому отряду, гремя УПМ.       Пиксис недолго смотрел ей вслед. Хоть Рэйла и мягче, хитрее, и волосы достались от отца, но боевой дух и эта плохо скрываемая прямота явно от матери. Джиа бы сейчас рвала и метала, узнай, что отец всё-таки поддался уговорам и отпустил Рэйлу на поле боя. Но Рэй солдат, а значит бой — её прямая обязанность. Хоть он когда-то дал обещание, но идти наперекор живым, теряя их от почитания мертвых клятв — дурная затея и бессмысленная. Если Рэйла решила, что это её путь, да будет так. Элегантно проведя тонкими пальцами по усам, Пиксис двинулся назад, а ему навстречу уже спешили верные Анка и Густав.