Мертвая

Племя людей правды вдыхает угар. Ведьма не спит, варит отвар навьих чар. Как с свечей тяжёлый воск, Правда ядом льётся в мозг. Правда одна, но недоступна она, В поиске я, но предо мною стена. Кто-то хочет ложь сокрыть, Хочет правду отравить. (с)

«Дорогая Зеро, как прошел твой день? Надеюсь все хорошо, и ты не страдаешь или мучаешься. Кажется, я уже предлагал тебе встречу, так? Ну, вот. Наверное, стоит назначить место. М, как на счет той милой кафешки, где ты позавчера пила кофе с всякими разными сладостями? Думаю, будешь согласна. Часов этак в шесть тебя устроит? Знаю-знаю, вы, девушки, обожаете опаздывать, так что я могу и подождать немного, но не больше часа. И напоминаю, никаких ловушек, Зеро, не будет! А то знаю твою подозревающую всех и во всем натуру. С любовью Ичиро.» Слова про «страдаешь или мучаешься» это намек, да? Он хотел, чтобы девушка испытывала какие-то негативные чувства, но по поводу чего? Неужели успел натворить что-то? Или собирается сделать это, если она не придет? Значит, брат Кирию следит за ней. Давно ли? Скорее всего, пару дней, не больше. Охотница не заметила этого, наверное, была занята мыслями о Кур… о работе. Да, о работе. Чем/Кем же кроме нее? - А! – взвыла блондинка, хватаясь за голову. Пальцы крепко запутались в волосах, силясь если не выдрать их, то причинить немалую боль. Она не знала, что ей делать. Впервые в жизни девушка не знала, как сделать правильно, как поступить! С одной стороны, желание увидеть брата было просто неимоверным. А с другой, злость и обида на Ичиро все еще пожирала ее душу. Кирию сомневалась в том, что не схватит блондина за шиворот и хорошенько не приложит об стол злосчастного кафе. Для профилактики. Раз этак десять. Отложив письмо, Зеро скинула с себя ботинки, заваливаясь на кровать. А может рассказать обо всем этом Канаме? Он же старый, то есть мудрый, должно быть, вдруг поможет? Да и лишний повод увидеться и поговорить. Стоп! Она думает совершенно не о том. В последние две недели точно. Просто эта ее страсть к прикосновениям и взглядам чистокровного выводила из себя. Бесило до невозможного! Почему именно он стал навязчивой идеей блондинки? Странной идеей-фикс и ночным кошмаром, одновременно? Как будто никого другого на свете не существовало. Только он и она. А еще… Как же хотелось спать. Уже как пару дней, платиноволосая не смыкала глаз больше чем на пару часов. Мысли о брате не давали ей покоя. И эти ночные дежурства не придавали сил, в купе с учебой и надоедливыми родственниками. Кайен стал подозрительно коситься на приемную дочь, перелистывая очередную станицу книги, что носила название «Девочки становятся девушками. Чего стоит опасаться». Как будто она дикий зверь какой-то, честное слово. Да еще и Юки со своими подозрительно странными вопросами, которые и вспоминать не хочется, а просто забыть, как разговор с Кроссом на тему «Нельзя заниматься нехорошим делом с мальчиком, пока папочка не погуляет на вашей свадьбе! Или ты уже не девственница?» После этого ректор ходил с фингалом под глазом. И все это выводило из себя. Охотница чувствовала себя уставшей и опустошенной изнутри. Раздеваться сил не было, поэтому, попыхтев немного и кое-как изловчившись, она, не поднимаясь с постели, накрылась одеялом, желая попасть в столь желанные объятия всеми любимого Морфея. *** Ичиро с каким-то особым рвением переключал каналы на телевизоре, при этом развалившись в кресле и закинув ноги на журнальный столик. Он улыбался. Широко и открыто. Бирюзового цвета рубашка прекрасно сидела на нем. Верхние пуговицы были расстегнуты. А темные джинсы не облегали худые ноги парня, а были немного свободными. Не очень длинные волосы завязаны на затылке в низкий хвостик. В общем, красавец. От такого мужчины трудно оторвать взгляд. Вот и Шизука не могла этого сделать. Она, усевшись на подоконник, краем глаза наблюдала за любовником. И задавалась одним единственным вопросом: «Что с ней не так?» Почему ей спокойно-то не живется рядом с человеком, который ее любит, терпит все нападки и заскоки. А Хио с маниакальным и явно нездоровым интересом рвалась в объятия Курана. Тирана и манипулятора, умело играющего чужими жизнями. И ее вечностью. И Шизуку почему-то не беспокоило пренебрежительное отношение к себе, а напротив… Внимание шатена ей льстило. Пепельноволосая даже готова была стать очередной пешкой на его шахматной доске. Ан нет, ее устраивала роль королевы. Чистокровной Королевы семьи Куран. Для этого женщина готова была идти по костям всех, кто окажется против ее планов. И исключений нет. Мазохистка. Дура. Идиотка! Столько нелестных слов, и все про нее. Что поделать, ведь влюбленная девушка – глупая девушка… А Ичиро предвкушал встречу с близнецом. Ему безумно хотелось поговорить с Зеро, задать кучу вопросов и… извиниться за все ошибки и глупости, которые успел натворить за свои семнадцать лет. Просто поговорить. Без упреков и обвинений. Но он знал, что такого не будет. Ему предстоит диалог с самой настоящей и обозленной фурией. Сильной, сделанной из стали, девушкой. Даже с вампирской кровью, что течет по венам, он был слабее Кирию-старшей. Морально, а может и физически. Его милая сестренка пережила столько всего, что любой готов был сломаться и просто спрыгнуть с моста или же вскрыть себе вены. Но не она. Только не она. Зеро из Ада выбраться сможет, разбросав чертей и выбив Врата, что ведут в Рай. Но Павшим нет места под боком у Эля, поэтому Стальная леди будет жить вечно, вырываясь из Преисподней и срываясь с Небес. - Знаешь, я хочу, чтобы она сдохла, - подала голос чистокровная, проведя пальцем по стеклу, на котором тут же появилась трещина. - И что? - Прости, что значит твое «что»? – удивилась блондинка, во все глаза уставившись на любовника. - Что ты предлагаешь? - Чтобы при встрече ты убил ее! – воскликнула чистокровная, взметнув руками, от чего кофта сползла, оголяя плечо. – Вонзил нож прямо в сердце! - Она моя сестра, - напомнил ей Ичиро. - В прошлый раз тебя это не остановило, - усмехнулась Древнейшая, поднимаясь, и двинулась в сторону кресла, где восседал Кирию. Она шла грациозно, виляя бедрами. - Это было давно. И ошибкой, - холодно произнес блондин, глаза которого вмиг из живых превратились в мертвые. - Я не узнаю тебя, - пожаловалась Хио, присаживаясь на подлокотник. По телевизору шла очередная японская дорама. Сантименты, слезы, любовь и измена. Скучно. - Это, наверное, потому что я устал подстраиваться под тебя, - сухо проговорил пепельноволосый. – Ты пользуешься моей любовью. Вот как? Понял наконец. *** Канаме с раздражением постукивал кончиками пальцев одной руки по деревянной поверхности стола. В другой руке он держал стакан с виски. Ему чего-то не хватало. И самое противное то, что он знал чего. А точнее, кого. Зеро – ведьма! Ведь только так она смогла бы заставить Древнего думать о себе постоянно. Вспоминать ее запах, мягкость и гладкость волос. Сладкие стоны, что слетали с этих чертовых губ. Гибкое тело, извивающиеся под ним. Черт возьми, у него стоит только из-за воспоминаний о сексе с ней. Такого раньше никогда не было! И Первородный сомневался, что будет. Во всяком случае, с любой другой женщиной. - Знаешь, с тобой что-то не так, - высказал свою точку зрения Итидзе, усевшийся на кресло, что стояло напротив. Он, подперев кулаком подбородок, вовсю рассматривал своего Короля, выискивая в нем недостатки и отличия. - Отстань, - махнул рукой шатен, желая избежать этого разговора. Чего-чего, а вот мозговыноса от Такумы ему хотелось меньше всего. Друг, как ни странно, всегда докапывался до проблем, что так волновали Древнего. - В твоем состоянии виновата женщина, - сделал вывод аристократ, усмехнувшись. Женщины всегда были всему виной. И случай с Королем вампиров не был исключением. - Я, кажется, просил тебя не лезть, - хмуро проговорил Куран, допивая содержимое стакана и заполняя его снова. Алкоголь сдерживал жажду. И не только кровавую. Но и нестерпимое желание овладеть телом и душой непутевой охотницы, что прекрасно изображала из себя стерву и недотрогу. Его хренова Снежная Королева, которой он бы овладел на любой вертикальной или горизонтальной поверхности. - И это не Юки, - еще одно точное попадание. – М, наверное, чертовка, что так околдовала тебя… Зеро, так? Первородный промолчал, тем самым соглашаясь с доводами друга. А зачем спорить, если он прав? - Ты попал. А вот это верно. Куран попал в липкие сети любви. И что теперь делать?