Время собирать камни

      Не дожидаясь, когда они уедут, Белла сорвалась с места и скрылась в лесу, оставив после себя шлейф из стыда и ужаса. Он окутал Джаспера и вслед за ним и меня. Я бросился за ней, а через несколько миль различил мысли Джаспера, присоединившегося ко мне после короткого разговора с отцом. Белла бежала в сторону дома, безошибочно выбрав самый короткий путь.       — Она в порядке, — сказал я, поравнявшись с ней. — С ней Розали и Эммет. К тому же вся стая явилась на встречу. Ее никто не тронет.       — Я знаю, — ответила она. — Мне просто нужно убедиться, увидеть.       Мы были еще в лесу, когда стало отчетливо слышно трепетание маленького сердца, которого не должно быть так далеко от дома. Райли выбежала из-за деревьев, а сразу за ней Эмметт.       — Мама!       Белла едва не упала, подхватывая малышку на руки, совсем не сбавив скорости. Только крепко прижав ее к себе, она, наконец, остановилась. У нее вырвался судорожный вздох. В бурлящем котле эмоций в ее груди появились новые: облегчение, радость, но они не успокоили бурю, а только добавили звуков в эту какофонию.       — Вы чего так долго? — спросил Эмметт. — Еще и телефоны побросали. Мы уж думали…       — Почему вы ушли от дома? — перебила его Белла. — Почему были одни?       — Почему одни? Меня много, — пытался пошутить Эмметт.       — По-твоему, это смешно, Эмметт?       — Да мы вас услышали и пошли навстречу, тут от дома пять минут.       — Ты можешь это выключить? — почти плача, спросила Белла Джаспера.       — Только на время. Они будут возвращаться, пока не сгорят сами.       — Хоть на минуту. Слишком сильно. Я не могу…       Я притянул ее к себе, обняв за плечи. Всхлипнув, она уткнулась лицом мне в шею.       — Шшш, все в порядке.       Джаспер приглушил ее чувства все разом, будто прилепил пластырь на большую кровоточащую рану. Очень топорно и ненадежно, но зато быстро. Я знал по себе, как это ощущается — как оцепенение, будто душа оледенела. Белла облегченно перевела дух.       — Чего случилось-то? — прогудел Эмметт.       — Мы забыли, что Белла еще новорожденная, — ответил Джаспер, теперь работая более тонко, заглушая гнев и страх, обжигающие сердце, но освобождая нежность, привязанность и другие. — Эмоции обрушились на нее все сразу.       Что такое неистовство новорожденных, Эмметт знал очень хорошо: будто оголенный нерв, даже слабый импульс они воспринимали как взрыв и отвечали столь же исступленно. Эмметт шутил, что Белла — неправильный хладный, но в глубине души восхищался ее самообладанием, полагая, что безумие первых лет новой жизни ее не коснется совсем.       — Кто-то умер? — вмиг посерьезнев, спросил он, специально избегая слова «убила».       — Нет, обошлось.       — Ну, значит, все нормально, — заключил он, потрепав Беллу по плечу. — Ты чего?       — Я все еще хочу придушить его, — прошептала она.       — Что они сделали? — нахмурился Эмметт.       Почти этот же вопрос мысленно задала мне Райли, хотя ее больше интересовало, кто обидел ее маму. Она знала, что мы ушли на встречу с Сэмом. Ей понравился этот большой теплый смертный, представленный, как мамин друг.       — Не они, — ответил я. — Только Блэк, хотел разжечь конфликт. Остальные не знали о его планах.       Белла отстранилась, чтобы посмотреть мне в лицо.       — Правда? — спросила она.       — Да, их удивление не было поддельным. И мы бы не допустили этого, слышишь? — сказал я, удерживая ее взгляд. Благодаря Джасперу в тот момент она могла по-настоящему услышать. — Это никогда не случится.       — Да, — глядя мне в глаза, подтвердила Белла.       В простом коротком ответе крылось столько доверия, что у меня и самого отлегло от сердца. Слава богу. Исполненный благодарности, я закрыл глаза, целуя ее в макушку.       — О чем речь? — не понял Эмметт.       — Позже объясню, — ответил я, скосив глаза на Райли.       Белла о чем-то задумалась, кусая губы. Смятение и замешательство, — определил Джаспер. Райли провела пальчиками по ее лицу, разглаживая угрюмые морщинки на лбу. Посмотрев на нее с любящей улыбкой, Белла вздохнула.       — Отпускай, — сказала она Джасперу.       — Уверена?       — Ты ведь сам сказал, если просто заглушить их, они никуда не денутся.       Джаспер осторожно снял первый блок с гнева, решив убирать постепенно, чтобы успевать оценивать ее состояние.       — Будет неприятно, — предупредил он. — Скажи, если станет слишком.       Дождавшись, когда она кивнет, уткнувшись носом в макушку малышки, освободил сдерживаемый страх, уже скорее ретроспективный, чем настоящий. Именно он являлся главной проблемой, подпитывая другие чувства, и теперь заметно сдал позиции. Райли, словно волшебный талисман в руках Беллы, не позволяла ей снова утонуть в темноте. Проживая эмоции Беллы как собственные, Джаспер немного морщился, он удивился, что она не предпочла просто не чувствовать, но мысленно одобрял ее решение. Походило на анестезию у дантиста: пока она работает — все хорошо, но когда эффект проходит, становится хуже. Чертов Блэк.       — Отвратительно, — немного оскалившись, сказала Белла. — Каков же мерзавец!       — Притормозить? — спросил Джаспер.       — Нет. Я в порядке. То есть в бешенстве, но не безумна. И на тебя я тоже злюсь, — заявила она, обернувшись к Эмметту.       — Да в чем я опять виноват?       За очередной заплаткой, поставленной Джаспером, оказалась горечь. Почувствовав боль, Белла закрыла глаза, слегка качая головой.       — Пойдем домой, — устало сказала она, делая первый шаг в нужном направлении.       — А Карлайл где? — поинтересовался Эмметт. — В заложниках оставили?       — Он пригонит машину, — ответил Джаспер.       Когда мы были уже почти дома, я услышал звук двигателя и на секунду подумал, что это Карлайл, но быстро понял, что ошибся — с той стороны не доносился голос чьих-то мыслей, будто машина ехала без водителя. Похоже, беда и впрямь не приходит одна. Я хотел забрать Райли, но она вцепилась в Беллу, как маленькая коала, обвив руками и ногами.       — Нет, — надула губы она.       — Мамина девочка, — сказала Белла, уголки губ слегка приподнялись, подрагивая, но изобразить улыбку так и не вышло.       — Ты как? — спросил я, раздумывая, не свернуть ли нам к побережью, чтобы избежать еще одной встречи.       — Сломать бы что-нибудь. Или разрыдаться, сама не знаю.       — Боюсь, придется отложить и то, и другое.       — Еще что-то стряслось? — испуганно округлила глаза она.       — Твой отец почти здесь.       Она застонала, уронив голову вперед и опустив плечи.       — Чарли? — встрепенулась Райли, оглядываясь по сторонам. — К нам едет Чарли?       — У вас мобильники надрывались, — сказал Эмметт.       — Надо было ответить.       — Мы ответили. После того, как поспорили, надо ли. Эсми с ним разговаривала. Сказала просто, что вы отлучились из дома без телефона. А он возьми да заяви, что приедет. Мы с малявкой потому и пошли навстречу — предупредить, чтобы не выпрыгивали из леса, как черти из табакерки.       — Так что же не предупредили? — спросила Белла.       — Потому что ты на меня орать сразу начала.       — Ты зачем меня еще сильнее злишь?       — Прекратите, он уже рядом.       Пока крузер катился к подъездной дорожке, Джаспер в очередной раз анализировал состояние Беллы: на всякий случай немного усилил и отпустил каждую эмоцию по очереди, проверяя, не начнут ли они сами набирать интенсивность, получив легкий толчок. Вместо этого, стоило Джасперу прекратить влияние, вспышка постепенно затухала, и громче других теперь уже звучали нежность и забота. Джаспер решил, что, учитывая обстоятельства, Белла в норме и вполне способна поговорить с отцом без его помощи.       — Здрасте, шеф! — выступил вперед Эмметт, сопроводив это мыслью: «Попали вы, ребята».       — Привет, — ответил Чарли. — Я смотрю, вы все приехали.       — Почти, — ответил Джаспер. — Элис все еще на восточном побережье.       Чарли собирался что-то ответить, но как раз подошел достаточно близко, чтобы разглядеть за спиной Эмметта Райли.       — Кто это с тобой, Беллз?       Она не ответила сразу. Я видел, как побелели сжатые губы, и пытался понять, что творится в ее мыслях. Перспектива рассказать отцу о Райли всегда немного пугала ее. Сложно представить более неподходящий для этого момент. Чарли неохотно верил тому, что не мог объяснить. Я решил, что это может сыграть в нашу пользу. У нас была запасная версия для посторонних, что Райли — ребенок моих дальних родственников. Задумывалось, что это снимет вопросы о нашем внешнем сходстве.       — У меня осталась родня в Денали… — начал я.       Чарли тем временем встретился взглядом с нашей малышкой и не мог не заметить на детском лице распахнутых карих глаз его дочери. Его брови резко поднялись в немом удивлении.       — Не надо, — сказала Белла, тронув меня за руку. Она решила сорвать пластырь одним резким движением. — Райли, это дедушка Чарли. Папа, это Райли. Мы надеялись, что теперь вы будете часто видеться, но ей нельзя бывать в резервации. И никогда, ни при каких обстоятельствах я не хочу, чтобы Билли Блэк приближался к ней на расстояние выстрела.       Райли робко улыбнулась, не зная, можно ли ей потянуться к гостю, чтобы показать картинку — фотографию, по которой она давно его знала.       — Подожди, Беллз. — Чарли потряс головой, совсем сбитый с толку. Я слышал, как он пытается что-то подсчитать в голове, но цифры у него никак не сходились. — Как это может быть? Ей сколько?       — Для нас время идет иначе, — ответил я.       — Я думал, для вас оно вообще не идет, — раздраженно бросил мне в ответ Чарли.       — Бывают исключения.       — И что ты хочешь сказать? — сердито осведомился он, всем корпусом обернувшись ко мне. Его лицо покраснело. — Когда?..       — Нет, — перебила его Белла, делая шаг вперед. Гневно сверкающие глаза могли бы поджечь лес одним взглядом, но Чарли либо не заметил, в каком состоянии его дочь, либо не придал этому должного значения. — Ты ничего не скажешь ему на этот счет. Я родилась в сентябре, а поженились вы с Рене в марте. Я умею считать.       Краска на лице Чарли вспыхнула ярче, заливая теперь шею и уши.       — Тебе девятнадцать!       — А сколько было вам?       — Вы обалдели, при ребенке такое выяснять? — вклинился Эмметт. Он забрал у Беллы Райли и, окинув нас всех осуждающим взглядом, понес ее в дом. Джаспер ретировался вместе с ними.       — Почему они ссорятся, Большой Мишка? — спросила Райли, оглядываясь на нас над плечом Эмметта.       — Это не ссора, Маленький Мишка, — ответил он. — Обычный психоз.       — Что такое психоз?       Белла виновато поморщилась и с усилием потерла лицо руками.       — Слушай, — сказала она. — Вот, как обстоят дела: у нас есть ребенок, и мы семья. Мы не будем оправдываться за это, и мы не разбежимся через несколько месяцев или год, чтобы потом передавать ее друг другу, как переходящий приз.       У Чарли зачастил пульс при этих словах, он опустил голову, и теперь смотрел на нее исподлобья.       — Белла, — попытался прервать ее я.       — Подожди, — ответила она, мельком взглянув на меня. — Мы приехали, потому что хотели познакомить вас. Чтобы ты принимал участие в ее жизни, научил свистеть, не знаю, ловить рыбу и отличать хорошее от плохого. Поэтому постарайся убрать это выражение с лица и заходи в дом. Она очень долго ждала встречи с тобой.       Чарли не ответил, только тяжело дышал, раздувая ноздри. В другой ситуации Белла не позволила бы себе говорить с отцом в таком резком тоне, но все случилось очень уж не вовремя, и у нее не осталось сил на деликатность.       — А ты, — снова заговорила Белла, указав на меня пальцем. — Не вздумай извиниться перед ним за меня. Я услышу, — добавила она.       Угрожающе прищурившись, она развернулась на каблуках и пошла к крыльцу, оставляя меня наедине с ее отцом. Мы смотрели ей вслед, как виноватые дети. Чарли протяжно выдохнул.       — Мы говорили с квилетами сегодня, — сказал я, прерывая молчание.       — Прошло не очень, да? — отозвался он.       — Да.       Дверь снова открылась и к нам вышла Эсми.       — Чарли! — радушно улыбнулась она. — Я так рада тебя видеть.       — Привет, — ответил тот, даже не попытавшись выдавить из себя вялую улыбку.       — Пойдем выпьем чаю, так холодно сегодня! — Взяв шерифа под руку, Эсми повела его в дом, не давая ни малейшего шанса отказаться. — Ты легко нашел адрес? Здесь необычная нумерация.       — Ну, ваш прошлый дом было сложнее найти.       — Спасибо, — прошептал я, плетясь за ними.       «Белла поднялась наверх, — подумала Эсми. — Она будет жалеть о том, как говорила с ним».       Чарли и Эсми свернули в сторону кухни. Разговор с ним был еще одной важной задачей, но я отложил его на потом. Все потом. В примыкающей к ней гостиной Райли объясняла Джасперу, как пользоваться домашним планетарием. Когда ей не хватало слов, она тянула к нему ладошку, и он покладисто наклонялся, чтобы увидеть очередную картинку. Детские эмоции завораживали его, но он считал себя слишком опасным, чтобы подходить близко. От Райли не приходилось ждать, что она поранится, ее запах не будил жажду, поэтому он мог позволить себе наслаждаться ее компанией. Я внимательно прислушался к звонкому голосу ее разума. Мы немного напугали ее, но детская беззаботность все же взяла верх, стирая беспокойство. Заметив мое присутствие, Джаспер обернулся.       — Ты не против? — спросил он.       — Конечно, нет.       — Я не стал вмешиваться, — немного виновато сказал Джаспер, имея в виду разговор с Чарли. — Им надо разобраться самим, если вы хотите закрыть вопрос, а не отложить его.       — Я знаю. Все в порядке.       Джаспер не применял свои таланты ни к кому без веской причины, считая важным созвучность разума с эмоциями и манипулирование ими нечестным. Гармоничность их с Элис союза поражала, учитывая столь кардинальные различия во взглядах.       Джаспер нахмурился, уловив волну моего раздражения, я качнул головой, прогоняя его. Райли подставила мне щеку, приложив к ней пальчик и смешно сморщив нос, его и я поцеловал, вызвав у нее хихиканье. Сразу полегчало.       Эмметт и Роуз шептались в углу у книжного шкафа, Джаспер успел кратко передать им итог встречи с квилетами, опустив подробности до более удобного момента. Розали засыпала меня вопросами, мысленно требуя объяснить, какого дьявола там произошло.       — Потом, — ответил я, направляясь к лестнице.       В нашей комнате наверху Белла перебирала вещи, резкими движениями выбрасывая их из шкафа, а потом складывая в идеально ровные стопки. Вместо ожидаемого погрома она наводила порядок там, где это было ей по силам. Желтый чемодан в углу оказался единственным пострадавшим. Сквозь покрытый трещинами пластик наружу выглядывало что-то, слегка мерцающее в приглушенном свете комнаты.       — Я извинюсь перед ним позже, — сказала Белла, не оборачиваясь.       — Ты все-таки решила что-то сломать?       — Что?       Она повернулась, и я указал взглядом на подарок Элис.       — Я случайно, — призналась она. — Хотела просто занять себя чем-то, а потом подумала об Элис. Это она увидела? Что я убью его?       — Элис не может видеть тебя.       — Не обязательно видеть сам момент, чтобы знать. Достаточно слышать, как кто-то это обсуждает, заметить некролог в газете, да что угодно. Поэтому она не приехала — чтобы ты не прочел этого в ее мыслях. А я все удивлялась, что она так покорно послушалась Карлайла и отправила Джаспера одного. Когда это кому-то удавалось диктовать Элис, что делать?       Джаспер не умел скрывать свои мысли, но он определенно не знал, чего ожидать. Получается, Элис не предупредила его, рассчитывая, что он справится сам. Приходилось признать, что это вполне в ее духе.       — Может быть, это был бы я.       — Ты так говоришь, чтобы меня успокоить.       Я не был в этом уверен. Билли Блэк взбесил меня сегодня. Может быть, я не убил бы его, но я оказался чертовски близок к тому, чтобы совершить какую-нибудь глупость, когда Белла взяла меня за руку.       Остановившись рядом, я положил руки ей на плечи, растер ладонями, чувствуя, как напряженные мышцы понемногу поддаются. Белла вздохнула, убрав очередную вещь обратно в шкаф, вместо того, чтобы бросить на кровать.       — Не надо, — сказала она. — Иначе я совсем расклеюсь.       — Ничего. Склеим тебя обратно, — ответил я, умолчав, как сильно это нужно мне самому — прижать ее к груди, чтобы погасить пылающий в ней жар злости. — Иди сюда.       Обернувшись, она доверчиво прильнула ко мне. У меня вырвался вздох. Ее запах, теплый и сладкий, навевающий мысли о солнце, действовал как противоядие, изгоняющее яд из души. Я жадно наполнял им легкие, зарывшись носом в мягкие волосы.       — Как он мог сказать такое? — приглушенно пробормотала она.       Еще один вдох. Пропустить шелковистые пряди сквозь пальцы, провести ладонями по спине, привлекая ее ближе.       — У него много всего в голове, — ответил я.       — Например?       — Например, он не верит, что мы можем любить ее. — Я решил начать с бескорыстных мотивов Блэка, сочтя справедливым назвать их. Белла фыркнула в ответ. — И, как ни странно, он думал о Чарли, что должен хотя бы попытаться забрать у кровопийц внучку своего друга.       — Это еще почему?       — Потому что он думает, что мы можем ее убить, — со вздохом проговорил я, чувствуя, как сводит скулы. Я услышал, как зашипела Розали. Они прислушивались к нашему разговору, делая вид, что заняты чем-то. — Или обратить. Для него это одно и то же.       Белла что-то прорычала сквозь стиснутые зубы, но я не разобрал слов.       — Но в остальном это была чистая провокация.       — Ради чего?       — Из-за Гарри.       — Я не понимаю, — после паузы сказала Белла.       — Они так и не пришли к единому мнению касательно сохранения договора. Блэк не мог получить голос Сэма, но Гарри нас не знает.       — Он хотел, чтобы Гарри поддержал его против нас, — поняла она и тут же испуганно распахнула глаза, прижав пальцы к губам. — И я дала ему именно то, что ему было нужно. Господи. Ты же видел, как я напугала его?       — Не ругай себя. Сложно в такой ситуации ожидать другой реакции.       — Но я же… А если бы не Джаспер? Я ведь правда могла убить его, я почти напала. Он же не мог знать, что Джаспер меня остановит.       — Он думал, волки успеют прикрыть его, но в целом понимал риск.       Белла побледнела, изумленно приоткрыв рот.       — Они не успели бы. И даже так кто-то мог пострадать. Неужели оно того стоило? Рискнуть жизнью, чтобы настоять на своем. Откуда столько злобы?       Да, это была глупая безрассудность твердолобого старого упрямца, но злило меня другое. Я представил, сколько боли принесло бы Белле совершенное убийство, даже человека постороннего, Билли же она когда-то считала почти членом семьи. То, что он сделал, было сродни предательству, в голове не укладывалось, что он мог так поступить с ней. Я склонился, прижавшись щекой к ее щеке, чтобы скрыть выражение лица.       — В сознании Билли предубеждения против нас очень сильны, — выдавил я.       — Ты его оправдываешь?       — Стараюсь прогнать дурные мысли.       — Какие мысли?       — Например, что, если Блэк внезапно умрет, это решит значительную часть наших проблем.       — Не шути так, — ответила она.       Я промолчал, и она уперлась ладонями мне в грудь, мягко отталкивая. Я неохотно отпустил ее и остро ощутил пустоту, разделившую нас. Тонкая морщинка прорезала кожу между бровями. Нахмурившись, Белла всматривалась в мое лицо, и на мгновение я испугался того, что она увидит на нем, как отреагирует. Она была хорошим человеком с очень чистой душой. О себе же я никогда не мог сказать подобного. Произошедшее привело ее в ужас, хотя ее порыв был лишь мгновением, когда эмоции взяли верх и ослабили путы контроля. Я же говорил, вполне владея собой.       Я бы не удивился, увидев в ее глазах страх или отвращение, с которыми она разглядит во мне чудовище, коим я являлся. Но Белла редко делала то, чего от нее ожидаешь. Вместо этого она поднялась на носочки, обнимая меня за шею, и пылающее желание убивать погасло, оставив только струйку дыма, плывущую по воздуху.       Даже пройдя через обращение, Белла сохранила в себе столько света, что одним присутствием могла развеять самый непроглядный мрак, клубившийся во мне. Мне лишь нужно было беречь и лелеять драгоценный огонек в моих руках, укрывая его от ветра. И справлялся я не слишком хорошо. Но она все равно оставалась рядом, верила и любила, принимая меня вместе со всеми демонами. За одно это можно вечно благодарить судьбу.       — Нам придется уехать? — спустя какое-то время спросила она.       — Скорее всего. Мы знали, что такое возможно, но сейчас это не главное.       — Я не буду больше тренироваться с Джаспером, — почему-то вспомнила Белла, видимо, неправильно истолковав мои слова.       Чувство вины за утреннюю ссору скребло под ребрами от понимания, что она говорит это только из желания помириться. У меня не было намерения заставлять ее идти на уступки. Я лишь отчаянно хотел, чтобы она могла положиться на меня, позволить себе учиться постепенно, не терзая свое тело и разум. Мысль, что она не чувствует себя защищенной, ржавым гвоздем засела в мозгу.       — Давай обсудим это позже, — ответил я, целуя ее плечо.       Я неохотно выпустил Беллу из объятий, и она подняла на меня встревоженный взгляд. Держа ее лицо в ладонях, коснулся щеки губами. Она была сильно расстроена, но нам предстояло разобраться еще кое с чем.       — Твой отец ждет внизу, — напомнил я, борясь с желанием отослать его прочь, перенести все разговоры на завтра. На сегодня Белле было достаточно переживаний, но она не обрадовалась бы, поступи я так. — Похоже, у него есть новости.       — Новости? — забеспокоилась она. — Он, должно быть, дозвонился до мамы. Поэтому хотел так срочно поговорить с нами.       Ее взгляд, наполненный тяжестью вины, опустился к земле. Нижняя губа побелела от того, как сильно Белла впилась в нее зубами. Едва успокоившись, она снова выглядела едва не плачущей.       — Я поговорю с ним, — предложил я, приглаживая ладонью ее растрепанные волосы. — Тебе необязательно спускаться.       — Да нет, ты что? Так нельзя. Я в порядке. Почти. — Она глубоко вздохнула, надув щеки, и даже улыбнулась. — Я только что обрушила Райли папе на голову. Его надо спасать.       Я оценил ее попытку пошутить, в который раз удивляясь внутренней силе, таящейся в этой девушке. Когда я потянулся к ее губам, она мгновенно ответила, цепляясь за меня, как утопающий. Постепенно напряжение в ее теле ослабло, хотя полностью так и не исчезло. Бессвязным шепотом и лаской я пытался убедить ее, что все будет хорошо, мы со всем справимся, пока стиснутые пальцы не разжались, а теплое дыхание, овевающее мое лицо, не замедлилось. Белла замерла, растягивая последнее мгновение поцелуя, прежде чем с тихим стоном отстраниться. Она разгладила складки на рубашке, оставленные ее пальцами, и на сей раз улыбнулась увереннее. Лихорадочный блеск в глазах погас.       — Готова?       — Нет, но иначе ведь и не бывает.