Встреча в 19:42

На часах 19:23, уже как 23 минуты Чайлд должен был быть дома или по пути домой, но он продолжал сидеть на маленькой кровати в детской спальне. Не то чтобы его это раздражало, хотя обычно он не любил опаздывающих и не забирающих своих детей вовремя родителей. Но сейчас был не обычный случай, да и ребёнок сладко спал и совершенно не выматывал. У прекрасного родителя прекрасный ребёнок, не приносящий лишних хлопот. Чайлд явно нашёл самородок. Точнее, в какой-то степени самородок нашёл его, кхм… Это произошло несколько месяцев назад, первого сентября, когда Чайлд вышел на работу после весьма продолжительного отпуска и чувствовал, что даже подзабыл, как общаться с детьми. Его младшие братья и сестра уже были в школе, с ними общение было другим, а вот что делать с дошкольниками… Первые минут пятнадцать Чайлд терялся, с формальной улыбкой встречая мам с детьми, а потом включился в работу и всё вспомнил. Работа с детьми пяти лет была увлекательной, пусть и выматывающей даже его, молодого мужчину с весьма недурной выдержкой. После каждого дня приходилось пить таблетки от головы и на отваливающихся от усталости и постоянной беготни ногах ковылять домой. Перед этим, конечно же, всё прибрав в группе, почистив и подготовив к следующему дню. Однако бросать свою работу Чайлд не планировал по двум причинам: с детьми порой было очень весело (уж точно веселее, чем сидеть в душном офисе!) и была какая-никакая возможность найти себе партнёра. Второй аргумент, правда, за пару лет работы аргументом быть перестал. За два года Чайлд ясно осознал, что парня он себе не найдёт. Во-первых, с детьми сюда приходили только их матери. Во-вторых, если отцы и приходили, то были либо женатыми, либо настолько мерзкими, что хотелось их ударить. О стену. Несколько раз. И дать в живот с колена, кхм. Иногда, в самых редких случаях, приходили старшие братья за своими младшенькими, но были либо смазливой школотой, либо совсем не привлекали Чайлда по всем критериям. Порой он почти с завистью смотрел на своих коллег-девушек, которые находили себе и парней, и мужей, и жён, а он… Он себе никого найти не мог. Да даже вне работы ничего не клеилось! Встречались либо придурки, либо идиоты, либо чудесные парни, но не в его вкусе. Это, мягко сказать, удручало. Скарамуш, старый знакомый и медбрат детсада, часто ехидничал и злорадствовал по этому поводу. За это хотелось кинуть в него кубиком, но детишки тогда расстроились бы, поэтому Чайлд без единого звука на языке жестов посылал Скарамуша на… Далеко. В самые отчаянные моменты, когда хотелось простого человеческого потрахаться или хотя бы поцеловаться, Чайлд молился богу, чтобы ангел снизошёл до него, одарил улыбкой и позвал замуж. Ну или хотя бы просто дал. Бог его молитвы либо не слышал, либо игнорировал долгое время, но вот, несколько месяцев назад, первого сентября, случилось чудо. В детской раздевалке появился он. Идеал мужчины, подходящий Чайлду по всем внешним параметрам. Чайлд замер прямо в проходе между раздевалкой и детской, широко распахнув глаза и не сводя взгляда с мужчины, которого он видел впервые и надеялся видеть максимально часто. Сердце забилось так быстро, что стало почти плохо как хорошо, к щекам прилила кровь, а связные мысли исчезли из головы. В последний раз такая сильная гей-паника накрывала Чайлда… никогда. — Вы в порядке? — вежливо, с искренней толикой беспокойства спросил неизвестный-великолепный-мужчина-господи-женись-на-мне, и Чайлд вышел из оцепенения, сглатывая. — Конечно. Прошу прощения, господин…? — Чжун Ли. У него даже имя идеально звучит, господи, ёпт твою… — Приятно познакомиться, господин Чжун Ли. — Чайлд полностью вернул себе самообладание и улыбнулся так очаровательно, как только мог, со всей присущей ему харизмой. — Моё имя Чайлд и я нянь, а это ваш сын… — Сяо. Ребёнок стоял за спиной Чжун Ли и обнимал его за ногу, смотря настороженно и не слишком дружелюбно. С первого взгляда Чайлд начал прикидывать, что его ждёт и чему следует уделить внимание при развитии ребёнка, но решил оставить анализ на потом. — Приятно познакомиться, Сяо, сегодня я буду присматривать за тобой, ты не против? — куда мягче проговорил Чайлд и даже не изменился в лице на враждебное «нет». Чжун Ли вздохнул, и лёгкое разочарование от слов ребёнка в душе Чайлда испарилось. Всё его внимание снова переключилось на сногсшибательного мужчину, так заботливо и нежно поглаживающего малыша по голове. От этой картины гей-паника чуть не началась снова, потому что почему-чёрт-побери-он-такой-милый-заботливый-отец. — Сяо остро реагирует на новых людей в окружении и тяжело сходится со сверстниками. Обратите на это внимание и проявите терпение, господин Чайлд, — попросил Чжун Ли так спокойно и вежливо, что мысленная гей-паника всё-таки началась. — Конечно, господин Чжун Ли. Беседа на этом не закончилась. Чжун Ли почти заворожил своим великолепным голосом Чайлда, рассказывая о предпочтении Сяо в еде, играх, общении; упомянул, что у него аллергия на некоторые продукты и что заставлять есть его не нужно; предупредил, что иногда Сяо может заснуть на ходу и это не болезнь, просто особенность организма. Чжун Ли так подробно и спокойно всё рассказывал, его голос лился патокой в уши Чайлда, который делал два вывода: у него есть фетиш на голос и Чжун Ли прекрасный отец. Расставаться с носителем глубокого голоса и идеальной речи было почти горько, но работа есть работа. Его ждали дети, его ждал недружелюбный Сяо, который, однако, смирно сидел в сторонке и не приносил неприятностей, и немаленькая работа с документами. Стоило отдать должное Сяо. Тот, несмотря на явную нелюбовь к Чайлду, проблем не создавал, вёл себя почти образцово и разве что не ладил с другими детьми. Чайлд, как самый приличный и хороший воспитатель, занимался этой проблемой и старался в течение дня как-то разговорить мальчика и помочь ему с социализацией. Выходило не слишком успешно ровно до тех пор, пока к Сяо не подошёл самый солнечный мальчик, Итэр, и не утащил его играть с динозавриками куда-то в уголок. В свободные от работы минуты Чайлд думал о Чжун Ли, вспоминая и его безупречный внешний вид, и красивое лицо, и одеколон с тонким и очень приятным запахом, и… отсутствие кольца на безымянном пальце. Была вероятность, что он его просто не носил по какой-то причине, или снял, но во втором случае у него остался бы красноватый след, однако и его не было. «Господи, лишь бы он не был женат, лишь бы он не был женат», — мысленно молился Чайлд в пять часов вечера, когда большую часть детей уже забрали, и наблюдал за активно играющими Сяо и Итэром. Можно было, конечно, спросить о маме у Сяо, но это было бы слишком грубо и нагло даже для него, поэтому нужно было думать, как узнать об этом лично у Чжун Ли. В шесть вечера в группе Чайлда остались уже только два ребёнка, спокойно играющих в углу. Садик работал обычно до семи, поэтому в течение часа детей должны были забрать, Чжун Ли должен был снова озарить серую жизнь Чайлда своим присутствием, но нет. В шесть сорок Итэра забрала его старшая сестра, а расстроенный Сяо остался в раздевалке, где провожал новообретённого друга, в ожидании отца. В семь ровно Чайлд уже начал нервничать. Чжун Ли не приходил, Сяо почти спал, детская была убрана. Чайлд начинал переживать не только за то, что мог прийти по его душу дедуля-сторож и начать ругаться, но и за то, что с Чжун Ли могло что-то случиться. До столь позднего часа на работе ведь обычно не сидят, разве нет? Сидят. Чайлд понял это, когда Чжун Ли, чуть растрёпанный и покрасневший, появился на пороге раздевалки в 19:42. Его дыхание сбилось, он явно торопился и, скорее всего, бежал, поэтому Чайлд не нашёл никаких сил злиться на него или мысленно считать нерадивым родителем. Работа, бывает, ничего страшного. Все переживания как рукой сняло, когда Чайлд увидел сцену тёплых объятий отца и сына. Самородок. — Простите, пожалуйста, за опоздание, господин Чайлд, я не хотел доставлять вам неудобства, — извинился Чжун Ли, забирая крепко вцепившегося в него Сяо на руки. — Ох, ничего страшного, господин Чжун Ли, мне совсем не трудно, — слегка рассмеялся Чайлд, и его сердце защемило. — Как прошёл первый день Сяо? — Просто отлично! Сначала он ни с кем не общался, но вскоре нашёл себе друга и провёл с ним весь день. Правда, пытался во время тихого часа лечь с ним в одну кровать… На лице Чжун Ли на миг отразилось лёгкое изумление, которое почти сразу сменилось нежной и отеческой улыбкой. Ладонь в коричневой перчатке нежно прошлась по голове ребёнка, а сам мужчина заметно расслабился. Сердце Чайлда пропустило удар, самообладание снова покинуло его, и щёки покраснели. Такого смущения и резко охватившей его робости он не испытывал лет с пятнадцати и уж тем более не думал, что испытает её сейчас. Чувства были смешанными, колышущими все внутренние органы, душа Чайлда пела, а сердце требовало любви этого идеального мужчины. — Благодарю вас, господин Чайлд, доброй ночи, — попрощался Чжун Ли и улыбнулся самую малость шире. Этого хватило, чтобы сразить несчастного воспитателя наповал и всецело завладеть его мыслями. Тогда он твёрдо и бесповоротно решил использовать всю свою харизму на максимум и попытаться сблизиться с Чжун Ли. В первую очередь, конечно, нужно было узнать наверняка, есть ли у него жена, и это оказалось на удивление просто. Чайлду потребовалась всего пара дней знакомства, самая очаровательная улыбка и небольшая беседа, во время которой выяснилось, что жены у Чжун Ли никогда не было, а ещё мужчина очень любит поболтать. Этим Чайлд и воспользовался. При каждой встрече он заводил ненавязчивую беседу, улыбался искренне и смотрел только в глаза. Безумно красивые, чуть подкрашенные красной подводкой. Чжун Ли же всегда поддерживал общение, хотя по утрам чаще всего торопился, поэтому основные разговоры оставались на вечер. И Чайлд каждый раз ждал семи с чем-то вечера, чтобы снова прийти в акустический экстаз. Обычно медлить он не любил. С первой встречи флиртовал с потенциальными партнёрами, намекал на постель и просто был крайне активен. С Чжун Ли вести себя крайне активно не получалось. Флиртовать он пару раз пытался, но все его попытки и намерения шли крахом от одного взгляда глаз цвета кор ляписа, спокойной улыбки и глубокого голоса. Щёки сразу краснели, язык немел, а связные мысли испарялись. — Раньше ты флиртовал со всеми подряд и редко смущался. Ты изменился. Ты стал слабее, — ехидно заметил Скарамуш, сидя рядом с ударившимся лбом о стол Чайлдом. Именно на долю Скарамуша выпала доля слушателя всех достоинств Чжун Ли. Он бы, конечно, при всём желании отказался бы от неё, но ему было слишком интересно, чем это всё закончится, поэтому он терпеливо слушал несвязное бормотание по типу: «Он так прекрасен, господи», «Ты не видел его, ты просто не видел его» и, любимое Скарамуша: «Чжун Ли, трахни меня, умоляю». — Я не могу с ним флиртовать, он слишком красивый, — пробормотал в стол Чайлд и потянулся к стакану с водкой. — Это не он слишком красивый, это ты тряпка, — съязвил Скарамуш и увернулся от опустевшего стакана. Тот приземлился, благо, на диван. Каждый рабочий день Чайлд улыбался Чжун Ли, общался с ним, узнавал новое и смущался сильнее. Его гей-панику не мог не заметить только слепой. Чжун Ли слепым не был, он был проницательным мужчиной, который точно должен был что-то заподозрить, но он молчал и невозмутимо общался с Чайлдом по вечерам. Тот даже надевал рубашки и не застёгивал верхние пуговицы, но идеальный мужчина на это реагировал совсем не так, как Чайлд хотел: «Господин Чайлд, у вас пуговицы расстегнулись». Чайлд вздыхал, но не сдавался. Даже игриво называл Чжун Ли сяньшеном, но тот только улыбался на это. За несколько месяцев отношения Чайлда с Чжун Ли стали значительно теснее, чем у обычного родителя и обычного воспитателя. Общение стало неформальным, чаще в беседе проскальзывали шуточки с обеих сторон, а забота и поддержка стали обыденностью. Даже Сяо, не особо любящий Чайлда, замечал это и лишь хмуро на него посматривал. Чайлд считал его золотым ребёнком как минимум потому, что тот не закатывал истерик и был весьма послушен. Во всяком случае, пока. Иногда Чайлду даже казалось, что его попытки флирта всё-таки были замечены, потому что Чжун Ли порой смотрел так, что дух перехватывало сильнее обычного, а гей-паника накатывала уже столь обыденно, что… Хотя, кому Чайлд врёт, ему всё ещё становилось плохо как хорошо даже от завораживающего голоса мужчины, который стал чуть дольше задерживаться с ним по вечерам для общения. Дверь хлопнула, и Чайлд вышел из глубокой задумчивости. Часы показывали 19:42. Чайлд улыбнулся на это и бережно взял спящего ребёнка на руки, вынося его в раздевалку. Чжун Ли снова был немного растрёпанным из-за спешки, но сразу улыбнулся мягко и спокойно, завидев Чайлда и спящего Сяо. — Он заснул, пока ждал тебя, — оповестил Чайлд с лёгким смешком и передал Сяо в руки Чжун Ли. — Прости за лишние хлопоты, — уже привычно извинился Чжун Ли. Постоянные опоздания могли бы и раздражать Чайлда, если бы не громадные синяки под глазами мужчины. — Никаких хлопот, сяньшен. Я просто делаю свою работу, — игриво подмигнул Чайлд и почесал затылок, собираясь рассказать о делах Сяо. Он не заметил, как Чжун Ли приблизился к нему. Заметил только тогда, когда щёку опалило лёгкое невинное прикосновение тёплых губ, но после этого Чайлд вообще перестал замечать что-либо. Он широко распахнул глаза и замер, не двигаясь и почти не дыша. Его щёки покраснели, а сердце пропустило удар, не сравнимый ни с одним другим. — Чайлд? Ты в порядке? Я поторопился и неправильно тебя понял? — тихо с искренним беспокойством спрашивал Чжун Ли, чуть потряхивая его за плечо и заставляя краснеть ещё сильнее. — Я в порядке, кхм, — чуть прокашлялся Чайлд, беря себя в руки и смотря в глаза цвета кор ляписа со смущением и лёгкой игривостью. — Просто не ожидал, что сяньшен окажется таким негодником. Его слова ввели Чжун Ли в секундное замешательство, после которого он легко рассмеялся. — Я подумал, что это было бы самым правильным признанием, — объяснил он и улыбнулся так, что сердце Чайлда пропустило новый удар. — Ты не против поужинать вместе? Боже, дай мне сил не умереть от красоты этого самородка сегодня.