о ревности и сигаретах.

о ревности и сигаретах. ацуши услышал шаги рюноске ещё до того как он приблизился к их комнате. в коридоре был постелен линолеум, поэтому было отчётливо слышно любой звук постукивающей обуви о пол. он вошёл и сразу стал ворчать, какой же сегодня холод стоял на улицах йокогамы. — куда все пропали? ни живой души — морг какой-то, — проговорил между своим возражениями рюноске. ацуши и не думал отвечать. если он не понимает, что в субботу вечером все по возможности ушли, или уже спят, или может уехали к родным, тогда зачем ему лезть из кожи вон и стараться объяснить ему это. он стал раздеваться, а про сегодняшнее свидание с какой-то девушкой — ни единого слова или хотя бы упоминания. и ацуши молчит, такая накалённая обстановка знатно действовала на нервы акутагаве. казалось, только недавно они стали кое-как общаться, без частых оскорблений, так тут такие неожиданные фокусы. «что это с ним произошло, пока меня не было?» — подумал рюноске когда развязывал галстук. он поблагодарил за отданную на время поносить куртку, так как его была в стирке, надел её обратно на вешалку и повесил в шкаф. всё это время ацуши не отрывая глаз следил за ним, как надзиратель за особо опасным заключённым, который в любой момент может сбежать. — ты написал тот отчёт, о недавнем задании, который я просил? мне уже завтра утром относить его мори. — посмотри на столе, — без эмоциональным тоном сказал ацуши, сидящий в кресле напротив окна. он стоял и бегал глазами по недавно написанному листку бумаги, избавляясь от рубашки, резкий недовольный возглас, заставил ацуши вновь прийти в себя от раздумий и дёрнуться на кресле от неожиданности. — что за хрень, тигр? тут порядок действий перепутан! — ну так что же? — делая вид что совершенно не понимает о чём он, накаджима поднялся с кресла и с наигранным удивлением стал смотреть в листок, даже не вчитываясь, просто уставив взгляд куда-то между строк и думая совершенно о ином. — твою мать. — выругавшись себе под нос, рюноске вновь стал перечитывать написанное, надеясь что это он слишком устал и ошибся. — я же тебе говорил, сделай все как можно лучше! — поняв, что он совершенно не ошибся, а это ацуши написал какую-то ерунду, он бросил несчастный отчёт на стол с разочарованным вздохом. — ты сказал, что нужно написать его до того, как ты приедешь, ну вот, у меня было мало времени вот и получилось. — чёрт бы тебя побрал! — акутагава разозлился не на шутку, когда что-то шло не так или не по плану, он всегда злился. — вечно ты делаешь всё неправильно, всему тебя учить приходится, вроде такой взрослый, а мозгов как у ракушки. — ладно-ладно, дай сюда! — ацуши подошёл и выхватил у него этот треклятый отчёт, взял и безжалостно разорвал его на самые мелкие бумажки, которые только и можно сделать в порыве ревности к напарнику или в порыве гнева. — что за чёрт? — говорит рюноске непонимающим тоном, с не до конца снятой рубашкой. — зачем ты разорвал? ацуши даже ничего не ответил. только бросил клочки в мусорную корзину стоящую рядом с столом, и всё. лег на постель, и они оба долго молчали, думая о чём-то своём. акутагава полностью разделся, натянул на себя чёрный спальный костюм, состоящий из шорт выше колена и футболки. темноволосый прилёг на кровать и закурил лёжа на ней. курить в спальнях не разрешается, но поздно вечером, когда одни спят, а другие черти знает где, никто не заметит, что пахнет дымом сигарет и не сделает выговор с предупреждением. этим действием, он разозлил лежащего спиной к нему ацуши в другой части комнаты, накаджима просто ненавидел когда кто-то курил в спальне, а рюноске после себя даже не проветривает, поэтому запах дыма так и остаётся летать в воздухе и отравлять легкие. ацуши вон из коже лез, когда кто-то нарушал правила, а акутагава зная это, только злил и провоцировал конфликт. сам ацуши даже если и прибегал к курению, то гораздо реже, и то — выходил на балкон или на улицу, но точно не курил в спальне. так рюноске и не сказал не единого словечка про девушку с которой ходил на «деловую встречу, чтоб уладить некоторые конфликты», но в глубине души ацуши понимал, что это простая отмазка, что встреча была далеко не деловая, и что это было самым настоящим свиданием. — поздно же ты явился, чёрт побери, девушка не опоздала на метро из-за тебя? — рюноске привстал на кровати, туша сигарету о пепельницу стоящую на ровной поверхности подлокотника. — если и опоздала, то самую малость, — говорит не свойственно-спокойным тоном, даже без намёка на колкости. — вы ездили в офис? — переворачиваясь лицом к акутагаве, что поджигал уже вторую, накаджима на это только поморщился. — нет, это были личное конфликты. — жаль, — сказал ацуши и посмотрел на курящего. — слушай, если тебе хочется курить, шёл бы ты хотя бы на балкон. он даже такового внимания на ацуши не обратил, будто его и не было в комнате вовсе. курит как сумасшедший, да в потолок смотрит, словно там карие-то интересные картиночти. — встретил по пути кёку? она ездила к заболевшему куникиде, недалеко от места, где у тебя с девушкой было свидание. — это было не свидание, тупой ты тигр. — акутагава прервался чтоб выдохнуть дым, — встретил. — ты передал ей от меня всё, что я просил? — спрашивает ацуши. — да. юноше даже стало как-то не по себе. резкое волнение захватило его, тело пробила дрожь, а мысли стали какие-то беспокойные. обычно акутагава никогда и никому ничего не передаёт, а сейчас почему-то передал, это точно тот акутагава что уходил несколько часов назад? — что она ответила? — поинтересовался ацуши с нескрываемым любопытством. — сказала что позвонит, чего тебя так волнует эта кёка? — ты не поймёшь, мы только недавно разъехались по разным квартирам, я волнуюсь за неё. — ответил накаджима, поднимаясь с кровати и открывая на распашку окно, из которого сразу рванул свежий, холодный, октябрьский воздух. акутагава чему-то усмехнулся, или своим мыслям, или ответу ацуши. — ты ей не брат, а уже так опекаешь. она убивала людей, да и йокогаму она получше тебя знать будет, волноваться за неё нет смысла. — сделав ещё одну затяжку и выдыхая дым в сторону окна. — ну-ну! не дыми, и так вся одежда из-за тебя пропахла сигаретами, в агентстве думают что я уже курю как паровоз. — ты и так куришь, правда не так часто, да и какое им дела до того куришь ты или нет. — с неприятной скукой в голосе ответил рюноске. — хватит дымить, три сигареты уже выкурил, — недовольно проворчал юноша, подходя к кровати напарника, тот наклонился и не успел ничего сделать, как его легко чмокнули в уголок губ. не ожидая этого, щёки накаджимы залились едва видным румянцем, что вблизи был виден. акутагава только в наглую рассматривал румянец на бледном лице парня. — ради тебя, — выудив изо рта ещё не докуренную сигарету, тот потушил её и оставил в пепельнице. — придурок, — опомнившись ответил ацуши, подвигая к кровати кресло. — если вы никуда не ходили, то что делали? — всё тебе надо узнать тигр, иди спать, уже за полночь. — переворачиваясь на другой бок и укрываясь одеялом бросил рюноске, немного помолчав добавил: — и прикрой окно, не хватало нам ещё обоим захворать. — ей! ты уходишь от разговора! — с обидой и растерянностью сказал ацуши перебираясь на кровать к рюноске. — тигр! знай что такие личный границы! — акутагава всегда злился когда кто-то нарушал его личное пространство, зная это ацуши специально перелез через его тело и прилёг под бок, уставившись на него своими янтарными с отблеском фиалковым оттенка, глазами. — если ты хочешь чтоб тебя погладили, как кошка, то сейчас не лучшее время, — ехидно хихикая в полудрёме ответил темноволосый. ацуши слегка покраснел, но не вылез. — что вы делали в том отеле? какими непристойностями вы так занимались? — акутагава даже открыл глаза от таких слов, и слабо ударил того в плечо, но по недовольному и раздражённому лицу парня, можно было понять что это был вовсе не дружеский жест. — ты хотя бы понимаешь, что говоришь, тигр? — резко хватая его за затылок и приближая лицо ацуши к своему, насколько это позволяло, губы друг друга находились в паре сантиметров, что жуть как смутило накаджиму. — ай, — пропищал от боли ацуши. да в бою приходилось терпеть и не такое, но сейчас почему-то стало по особенному больно и почему-то, ревностно. — какой же ты бываешь невыносимый, тигр. — он приблизился ещё ближе, прижавшись губами к его губам, даже не целуя, поддерживая зрительный контакт, ацуши думал, что в этот момент он выглядел как спелый помидор на грядке фермы где какое-то время жил кенджи. прождав небольшую паузу рюноске все же оставил небольшой поцелуй на губах ацуши и отпустил его, сделав вид будто ничего не было. — ты.. что это было? — считай, небольшое наказание за твоё дерзкое поведение. — зевая ответил тот и подложил руки под голову. — чем вы занимались? путались в отеле «хорбит»? — голос у ацуши дрожал, дрожал также как осина. — ай-ай-ай, какие гадкие слова! вот сейчас возьму и промою твой рот с мылом. — отвечай! было дело? — не на шутку разозлившись спросил накаджима. — даже если и было, то какое тебе до этого дело? — язвительно ответил акутагава и отвернулся на другой бок в попытке уснуть. — было. значит было, — непонятно грустно шептал ацуши себе под нос. не понимая что нашло на светловолосого, тот хотел было ударить рюноске если бы он не перехватил руку. накаджима очутился на кровати, а рюноске нависал над ним, раздраженный, но чём-то взволнованный. руки ацуши он зажал собственными ладонями, прижимая их к кровати, чтобы тот не попытался его ударить снова. — ацуши, — первый раз юноша слышит как именно, акутагава рюноске, убийца, пёс портовой мафии, зовёт неудавшегося детектива по имени. — ты спятил? — пусти, дурак! — говорит юноша, почти что ревя. — уйди от меня сволочь поганая, слышишь? отпусти! — отпущу только тогда, когда ты всё мне объяснишь. — спокойным тоном ответил рюноске. видимо, он даже и не думает отпускать. держит чужие руки, пока самого покрывают десятиэтажным матом, несколько раз подряд. ацуши наверное, даже и не вспомнит что именно ему говорил тогда, но что-то вроде: «ты думаешь, что можешь путаться с кем попало! думаешь, что любая запрыгнет к тебе, только помани её пальчиком! тебе абсолютно безразлично что чувствуют другие люди, пока он проводит время с той, которую даже не любит!» столько эмоций накаджима не испытывал ещё никогда. это словно море, что сильнее и сильнее захватывает тебя, до того момента пока полностью не утонешь. — ну-ка, замолчи, тигр! — произносит акутагава, периодически. — ты даже не знаешь, как её зовут! — кричит не переставая ацуши. благо все разъехались, благо никто кроме них самих не слышит. — замолчи, тигр, тебе говорят! — всё-таки ацуши вывел акутагаву из себя. — замолчи, иначе сломаю тебе что-нибудь! — убери от меня уже наконец свои руки! — я тебя отпущу — только замолчи. замолчишь? — ацуши не ответил, акутагава повторил вопрос и тогда получил в ответ слабый кивок. он даже и не заметил, произнося всё это, попутно говоря, какой он кретин, дурак, идиот и сукин сын, что из его глаз начали медленно течь слёзы набирая обороты, и с каждым новым словом произносить что-либо становилось всё тяжелее, так как плакать и одновременно говорить всегда давалось ему трудно, всё закончилось тем, что ацуши стал просто рыдать ничего не произнося. очутившись в объятиях темноволосого, тот не переставал плакать, всхлипывая и посильнее хватаясь за ночную футболку, будто он вот-вот исчезнет, вот-вот пропадёт и всю ночь будет у какой-то девицы «решать важные вопросы» — вот чего ацуши боялся больше всего. — тише-тише, — шептал акутагава гладя его по волосам. — я так не хочу чтобы ты был с кем-то другим, а не со мной. — в перерыве между вздохами тихо прошептал ацуши, но акутагава его услышал, и удивился. — значит.. причина всему этому, то, что ты просто ревновал? — прошептал мысли в слух, а после поняв, что озвучил это, то не стал жалеть, а лишь уставился на накаджиму. — наверное.. когда ты ушёл я места себе найти не мог! поэтому и написал всю эту чушь в отчёте, чтоб тебя позлить. хочешь, я перепишу всё? да хоть сейчас! — тот спохватился, но его быстро остановили и прижали ближе к себе. — сейчас не до этого, напишешь чуть позже, приляг, отдохни, — укладывая того на свою кровать и накрывая одеялом шептал акутагава, а на последок одарил его сладким поцелуем в ухо, из-за которого ацуши съежился и покрылся румянцем. поднявшись с кровати рюноске выключил свет и прикрыл окно, как недавно наступившую тишину прервал голос, почти что спящего ацуши: — а где ты спать будешь? — на твоей кровати, спи уже. — не хочу чтоб ты спал там, спи здесь. — ты хотя бы понимаешь, что говоришь? — да. иди сюда. — раскрыв руки тот смотрел в темноту ещё не привыкшими глазами, акутагава не стал спорить, посчитал что пусть тигр утром сам подумает что сказал накануне вечером, да и разобраться в чувствах им тоже стоило бы. простыми словами — завтра важный день, когда придётся расставить все точки над «і». *** прошло несколько часов, когда ацуши проснулся. за окном была темень, как только тот вылез из-под цепкой хватки напарника (или уже нет?), включив настольную лампу, ацуши начал печатать заново отчёт, стараясь нажимать на клавиши переносного ноутбука как можно тише, что не разбудить чуткий сон рюноске, которого можно разбудить даже щелкающей ручкой! закончил он как раз-таки, когда на электронных часа в углу экрана, показывало три часа ночи и сорок четыре минуты. выглянув в окно, и на просыпающее солнце, что встанет ближе к пол пятому утра, захотелось прогуляться. накинув куртку, и захватив с собой пачку сигарет, тот выдвинулся. из подъезда он прошмыгнул быстро, так что консьержка даже не заметила, только если не услышала писк открывающейся двери, так как за спиной послышался злой голос, вещающий «молодой человек! куда собрались среди ночи!» но ацуши и не подумал возвращаться, не сейчас, после своей не задуманной прогулки, да, а сейчас — твёрдое нет и точка. гуляя по пустым улицам района спящего города, ацуши понимал, что совершил в этот вечер или ночь — настоящую глупость. раскрыл свои чувства, это случилось совершенно случайно! эмоции застали его враспох и не мог контролировать поток слов, поэтому вот и вылетело что попало, а утром ещё и рассказывать все придётся. «ох, ну и наворотил ты дел.. ацуши» — сказал он сам себе, пиная по дороге попавшийс камешек. захотелось почему-то проехаться на метро, не важно, просто проехаться, развеять мозги, да и просто походить по пустым вагонам с ярко включённым светом, когда за окном полная темень. осталось это желание, пока что только желанием, так как при себе у него не было ни единой копеечки, отложив это на потом, тот зашагал обратно. «хватит шататься по районам, домой пора, холод собачий, заболеешь ещё, кто лечить-то будет?» — мысленно ругал сам себя ацуши, пока шёл по мокрому асфальту, похоже недавно прошёл дождь. открывая подъезд ключом, что остался с вечера в кармане, как бы он был благодарен, что он был там, иначе бы ацуши проторчал ещё несколько часов на холоде, в домашней пижаме и куртке, консьержка что-то бурчала, но так и не заговорила, увидев подавленное и сонное состояние юноши. вернувшись в комнату тот первым делом стащил с себя куртку и бросил на свою кровать, как все же приятно было осознавать, что сегодня он спит в объятиях того, в кого был долго влюблён, особенно когда он знает о твоих чувствах. умывшись, тот подошёл к окну и вновь распахнул его настежь. вдруг стало так тоскливо. появилось невыносимое желание выпрыгнуть в него, понимая какой стыд его ждёт завтра, только вот руки, что обвили его талию не позволили ему это сделать. рюноске уткнулся в шею и дышал, дышал обжигая своим дыханием шею ацуши что стоял, и конкретно, охуевал от происходящего. — и где ты шлялся? — нарушив тишину спросил рюноске, но возразить не дал, только оставил небольшой засос на белоснежной коже. — узнаю что ходил за новой пачкой сигарет — придушу. «как это так? сам куришь, а мне нельзя?» — возразил ацуши, но оставил это возражение в мыслях, уж очень сильно не хотелось что-то говорить. ацуши первый раз потянулся и попытался как-то поцеловать рюноске, тот особо не удивился, лишь усмехнулся в губы и перенял инициативу на себя. (не)долго они стояли под открытым окном и целовались, всему надо знать меру, поэтому, разорвав поцелуй, рюноске потянул юношу в кровать. — утром объяснишь. напоследок бросил он, укутывая его одеялом, а сам закрывая окно. утром им многое придётся друг другу объяснять. объяснять и долго-долго целовать.