Банный день

      «Ужасное, ужасное… Нет! Отвратительное задание! Да чтобы я ещё раз!..» — гневно думала Ярость, возвращаясь в чертоги Обугленного Совета после очередной успешно выполненной задачи. Она, естественно, знала, что от следующих поручений не откажется — нежелание ни в чём уступать братьям всегда брало верх. Но одна только мысль, что вскоре, возможно, снова придётся обтекать чужой кровью — и многими, многими другими субстанциями сомнительного происхождения — с головы до пят, холодком бегала по спине, заставляя ежиться.       Успешно отчитавшись перед хозяевами, едва борясь с желанием разодрать в кровь затылок, кишащий блохами, Ярость чеканным шагом направилась в купальни. И каково же было её разочарование и неудовольствие, когда она увидела, что глубокие каменные бассейны пустуют.       — Никто и не чаял, что я вернусь? — громко бросила она в пустоту, разведя руками, но никто из слуг и не подумал откликнуться. Быстро пройдясь по помещению, пару раз выглянув в коридор, но так и не обнаружив ни единого прислужника, Всадница, глубоко вздохнув, схватила два ведра и потащилась с ними к колодцу. Чтобы наполнить бассейн до краев, ей потребовалось немало времени и усилий, но вот оно — последнее ведро и бойкий плеск зазывающей воды. Оставался последний штрих. Сняв хлыст с пояса, Ярость погрузила его в воду на всю длину и пустила по рукояти электрический ток. Вода мгновенно забурлила, вспенилась, густой жаркий пар на миг скрыл бассейн от глаз.       Довольная своей работой, Ярость лениво принялась раздеваться. Чисткой и починкой доспехов она планировала заняться позже. А сейчас её ждала тёплая ванна и, может, бокал-другой вина.       Очутившись в воде, чувствуя, как растворяется первый слой засохшей грязи, Ярость начала оттаивать. Потерев кожу рук ладонями, с удовольствием глядя, как чистую воду пятнают серо-коричневые разводы, Ярость откинулась на спину, прикрыв глаза. В какой-то момент она лениво съехала под воду целиком, но только для того, чтобы намочить волосы и после пройтись по ним лекарственным бальзамом. Чёртовы демоны, вечные разносчики невообразимой погани и пакости. В этот раз какая-то тварь наслала на неё блох. Ярость радовало только то, что этот паршивец уже несомненно мёртв. Ну, и ещё немного радовало, что Вульгрим никогда не задавал лишних вопросов и почти ничего не трепал налево и направо. Если по Мирозданию пойдёт слух, что у грозной Всадницы завелись паразиты… что ж, его дверь будет первой, в которую она постучится.       Приятный аромат бальзама радовал нюх, пообтесавшийся за года от самых диких разновидностей смрада. Бокал с вином манил. Стоило Всаднице схватиться за резную серебряную ножку и поднести хрусталь к губам, как дверь в купальню с диким грохотом распахнулась и, крякнув на несмазанных петлях, покосилась на одной лишь нижней, чуть не пришибив собой внезапного интервента. Пролив на себя вино от испуга, но уже даже не обращая внимания на катящиеся по подбородку и шее капли, Ярость ненавистно вперилась в братьев, которые её вообще не заметили.       — Да, но ты видел, как я его, а?! О, ванна готова, зашибись!       Раздор раздевался быстро и неаккуратно: стальные пластины доспеха летели во все стороны, одна даже угодила Ярости в лоб, заставив ту чуть сжаться и отползти подальше в угол. Её взгляд ничего не выражал и был направлен в самый тёмный угол купальни. Война не спешил так, как брат. Сперва он стянул с головы капюшон, ставший наполовину чёрным, и небрежно прополоскал. Увидев под коленом какую-то тряпку, намочил её, а сняв Пожирателя Хаоса со спины, приставил меч к стене и бережно начал обтирать от засохшей крови. Раздор был уже одной ногой в воде, как Ярость вдруг обратила внимание на действия Войны и не выдержала:       — Это моя рубашка, идиот!       Раздор он неожиданности подпрыгнул, поскользнулся и съехал по ступенькам бассейна до самой макушки. Из-под воды донеслось недовольное бульканье. Ярость была бы не прочь подержать его чугунную голову под водой ещё пару-тройку минут, но не хотела, чтобы бальзам смылся с волос раньше времени — порция была одноразовая.       — Я должен был догадаться, что тут что-то нечисто, — вынырнув и отплевавшись, проговорил Раздор.       — Нечисты тут только вы, — презрительно бросила Всадница, заматывая волосы в узел. — От вас пасёт хуже обычного. Куда на этот раз Совет вас отправил?       На самом деле Ярость не слишком интересовало, чем были заняты братья всё это время и как справились с заданием. Но слово за слово и разговор, приправленный колкостями и хвастовством, крепко завязался. Под шумок и Война погрузился в бассейн, взбаламутив уже в край помутневшую воду.       — Эти ваши подвиги и яйца выеденного не стоят, — заключила Ярость, дослушав-таки рассказ Раздора об их новых приключениях с Войной. Младший Всадник слушал вполуха, сидя недвижно, аки мебель в пыльной кладовой. Ярости на миг показалось, что у него за ухом что-то промелькнуло — то ли паук, то ли ещё какое насекомое. «Надо будет и его к Вульгриму отправить», — начала было думать она, как вдруг…       — Фу-у-у, Война, что ты ел на завтрак? — Раздор картинно зажал нос, маша свободной рукой перед лицом.       — Раздор, — не открывая глаз, ровно начал Война, — будь это я — ты бы сдох.       — Это что-то похуже и… — Ярость не смогла договорить, настолько сильно плотная вонь перебивала дыхание. Она не удержалась и прикрыла нос тыльной стороной ладони.       — Знакомый душок, однако… — заключил Раздор, даже попробовал потянуть носом, но тут же закашлялся и начал спешно вытирать заслезившиеся глаза.       Война никак не отреагировал. Он просто лежал в той же позе, что и пару мгновений назад, только голова безвольно свесилась набок — Всадник был в глубочайшем нокауте.       Щуря глаза, отчаянно шмыгая носом, пускающим сопли в качестве защиты, Ярость напряженно вглядывалась во мрак коридора, который едва просматривался в треугольнике покосившейся двери. Заслышались чьи-то неспешные шаги, а с ними и редкий шорох.       Едва глянув на висящую дверь, небрежно отведя её свободной рукой, в другой держа какую-то древнюю книжонку, в купальню вошёл Смерть. Ярость давно не видела старшего брата и сейчас практически не узнала. Привычный бледный оттенок кожи стал куда грязнее, шею и грудь покрывали мутные разводы от пота. Вечно сальные чёрные волосы местами скатались и проще было бы обрить брата наголо, нежели расчесать воронье гнездо на его плечах. На секунду Ярость подумала, а не приложил ли клюв сам Прах к безобразию на голове Смерти?.. Даже на костяной маске... о, нет, кажется, там застыл птичий помёт. Но едкая, убийственная вонь сметала подчистую все мысли, сводя к одному — как бы не излить наружу содержимое взбунтовавшегося желудка.       — Смерть, т-ты что удумал? — зажимая нос, гнусаво пропищал Раздор, видя, что старший намеревается залезть в ванну.       — Скорее наружу! — взвизгнула Ярость, подтягиваясь на бортик. — Вовек после него не отмоемся!       Раздор тоже ловко выбрался из воды, но…       — Война! Нет!       Они забыли его там! А грязная, потная, с неостриженными ногтями, чёрными от грязи, нога старшего нефилима уже погрузилась в воду. Смерть заинтересованно перелистнул страницу в книге.       — Что же ты за ирод?! — сокрушался Раздор, стоя на коленях, безвольно глядя, как вода неминуемо чернеет, исходящий от поверхности пар буквально зеленеет на глазах.       — Смерть! — взвизгнула Ярость настолько громко, что наконец-то привлекла его внимание. — Что это значит? Что ты тут делаешь?       Неудовлетворённо захлопнув книжонку, предварительно заложив нужную страницу пальцем, Смерть пояснил:       — Високосный год на дворе, сестрица. Банный день.       — Но Войну-то за что? — рукой указал Раздор на младшего, что уже почти целиком съехал под воду, пуская по глади пузыри из носа.       — Оклемается через пару лун, — пожал плечами Смерть, прошествовал в угол, который ещё недавно занимала Ярость, устроился поудобнее и снова погрузился в чтение.       Переглянувшись, быстро запрыгнув в первую попавшуюся одежду, Ярость и Раздор резво подскочили к Войне, вытащили его за подмышки. Терпкая вонь уже не так била по глазам и носу, зато теперь отчётливо липла к коже.       Ещё раз поднапрягшись, Всадники потащили брата прочь. Тяжёлая ноша хоть и обременяла, но не сбавляла прыти. Им обоим страх как нетерпелось покинуть удушливую купальню, коридор, исполосованный незыблемым шлейфом вони старшего брата. Покинуть его самого и его проклятущий риуал омовения.       Очутившись снаружи, вдыхать воздух полной грудью они всё же не могли — настолько плотно мокрая одежда пропиталась едким запахом.       — Предлагаю бросить Войну в Ледяных Пустошах на пару деньков, освежиться, — нервно утёр лоб Раздор.       Ярость согласно кивнула.       — И сами там настолько же задержимся.       Не сговариваясь, запрыгнули на коней и дали дёру в поисках морозной свежести.