Миазмы

Гет
NC-17
В процессе
23
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
планируется Миди, написано 12 страниц, 1 часть
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
23 Нравится 6 Отзывы 3 В сборник Скачать

Глава I

Настройки текста
Примечания:

Без сопротивления.

      — Погоди.       Волк обернулся и посмотрел на меня. Его глаза были такими же, как и мои: ярко-жёлтые, с узким зрачком. В них я увидел своё отражение: такое жалкое и потрёпанное тело. Таким он меня видел? Брошенным котом, едва ли равным ему по силам не соперником, но коллегой.       — Я не такой говнюк, как те крестьяне. Ты заслужил награду… На, возьми вот это. Здесь координаты моего тайника. Бери, что захочешь. Бери, бери.       Я всучил ему небольшой обрывок карты, на котором было отмечено моё тайное убежище, по крайней мере, одно из немногих. Не знаю, зачем так поступил. Быть может, потому что не был искушён проявлением доброты в свою сторону. А может, потому что был благодарен за сохранение жизни. Ненужной бестолковой жизни.       В любом случае, этот порыв души был простителен. Да, я потерял какую-то часть припасов возможно, не самых дешёвых, но у меня в запасе оставались и другие тайники, в один из которых я и поспешил направиться. В нём было всё самое необходимое: мази, настойки, пару мечей, ингредиенты для эликсиров и несколько изготовленных мною ранее бомб. Конечно, всё это добро было припрятано в небольшой пещере, что тщательно была сокрыта от всех глаз густыми кустарниками, высокими деревьями и грозными волками, что серыми стаями вились в дикой чаще. На такое место можно было наткнуться разве что случайно. Но и на такой исход у меня был припрятан туз в рукаве — ловушки. Растяжки, капканы, силки… В этом деле мне никогда не было равных, даже среди Котов. В общем, то было идеальное убежище для зализывания ран.       Я устремился прочь, не оборачиваясь, а он смотрел мне в след. Мясник из Блавикена. И кто из нас ещё безумец?       Очевидно, что все немногие оставшиеся ведьмаки знают, кто такой Геральт из Ривии. Ведьмак, достойный легенд и песен скальдов. Настоящая знаменитость. С его мнением, говорят, считается сам император Нильфгаарда, а Радовид V и того — приглашает его на чаепития. Это всё безусловно увлекательно, но такой образ жизни не правило, а исключение. Ведьмаки не устраивают Королевские перевороты, не трахают чародеек из Ложи, не вступают в ряды Дикой Охоты и, уж тем более, не берут в дочери императорских девок. Все эти похождения больше походили на сказку, чем на реальную жизнь. Будто невидимая рука Создателя вела его на Пути, то и дело подкидывая новых кроликов из шляпы. Ни один ведьмак не умер в постели, но и ни один ведьмак не был приставлен к королевским дворам и удостоен титула.       Я был немолод, намного старше прочих других, но не мог похвастаться и третью того, что приходилось на долю Белого Волка. У меня не было ни дома, ни семьи, ни друзей… А после того, как пала Школа Кота, я остался совсем один, гонимый ото всюду.       — Уходи прочь, сумасшедший!       — Здесь таких не любят!       — Вы принесли несчастье на эти земли!       Чтобы получить заказ, даже самый дешёвый, приходилось прятать медальон под одежды. Гранёный, тяжёлый, из чистого серебра в форме ощерившейся морды кота. То, ради чего проливали свою кровь мои братья и сёстры, стало клеймом позора на всю жизнь. Не было ли оно таким всегда? Ведьмаков никогда не жаловали, но в час презрения даже Короли обращались за помощью. Ко всем. Но не к Котам.       Мы безумцы. Мы наёмники. Мы мусор под ногами господ, мешающие, портящие чистый воздух отбросы. Мы бунтари.       Было ли оно так на самом деле? Не знаю, никогда не считал своих товарищей отбитыми убийцами, ведь я всегда был с ними наравне. Мы охотились вместе и убивали тоже вместе. Вечерело. Солнце медленно плыло за горизонт, освещая из последних сил опушки деревьев. Жёлтые листья кружили в медленном танце — скоро совсем сгниют, и наступит зима, которую надобно где-то переждать. Очередные скитания по трактирам сильно ударят по карману. Так или иначе, в последний десяток лет я начал жить от зимы до зимы. Это стало моим смыслом, когда существование сделалось совсем тусклым. Если не болезненным.       Какой в этом был смысл? Чем дальше я шёл, тем больше задавался этим вопросом. Никогда не любил заниматься философствованием, но с возрастом волей не волей становишься брюзжащим дедом, завидующий молодёжи. Наивысшая степень уныния, честно.       До моего пристанища оставалось недолго, насколько я мог судить. А с этим были проблемы. Голова плохо соображала. Все мысли были сосредоточены на пробитом боку, из которого медленно, но верно сочилась тёмно-алая кровь. Двигаться было больно, но выносимо. До поры, до времени.       Пока я размышлял, солнце совсем уж скрылось. Минув очередной перекошенный забор, отогнал воронов, которые уселись на нём, как попугаи на жёрдочке. С громким карканьем они вразнобой устремились к усеянному звёздами небу. Никогда не любил этих тварей. Слишком умные у них глазёнки.       Я уже подошёл к ржаному полю, пересёкши которое тотчас оказался бы на краю хвойного леса, но вдруг почувствовал, как начал мороз неприятно пощипывать кожу, как пальцы рук — неметь, а трава под ногами покрываться инеем. Бледно-песочные колоски притянулись к земле, и холодный ветер принялся хаотично разбрасывать опавшую листву. Небо сделалось совсем тёмным, — будто звёзды и Луна были поглощены этим мраком, — как панцири существ, стоявших предо мной.       «Ублюдские гончие, как они здесь оказались?»       Гончие — абсолютно ужасные чудовища, столкновения с которыми в большинстве случаев означала смерть. Даже ядовитые ублюдки из Школы Змеи, целью которой изначально и было истребление Дикой Охоты и иже с ним, ссались лишь при одном упоминании кого-либо из этой эльфийской своры. Тело ведьмака быстро регенерирует и ему не страшны ни токсичные жидкости, ни морозы, ни жара. Но то, что окутывало тела этих тварей было ничем иным, как первозданный Белый Хлад, который не могли растопить даже самые яркие костры Новиграда. Конечно, по закону жанра, когда мне меньше всего хотелось сталкиваться с любым проявлением враждебности, на Пути мне попадаются три злобные твари, которые вот-вот сожрут меня. Лучше бы это был суккуб. Хотя бы умер счастливым.       Недолго думая, я достал последние склянки с ведьмачьими эликсирами и опустошил их одна за другой. Ласточка для регенерации. Кошка для глаз. И Чёрная кровь для сукиных сынов — подарок перед смертью, если меня достанут. Серебряный меч блеснул в руке, но атаковать первым не планировал, предпочитая спешке выжидание.       «Моей ловкости не хватит, если я прямо сейчас войду в прямую конфронтацию, точно не в нынешнем состоянии. Подожду, пока эликсиры проявят свои свойства».       Терпение дало плоды, и когда один из уродцев под оглушительный вой стремительно помчался в мою сторону, я успел увернуться, полоснув того по боку. Но тот моментом развернулся и снова помчался на меня. Уворот. Удар. И снова уворот. И снова удар. На последнем издыхании, я почувствовал мощнейший прилив адреналина — эликсиры заработали. Они идеально дополняли меня, и, если бы не интоксикация, клянусь, я бы пил их вместо воды на постоянной основе.       — Пиздец вам, суки!       А дальше… всё, как в тумане. Чувства на момент притупились, и я не заметил, как одна из этих тварей набросилась сзади и прокусила мой до того израненный бок. Эйфория сменилась гневом, и я впал в неконтролируемое бешенство. Я махал мечом, как чёртов безумец, быстрые серии атаки сменялись скоростными кувырками. Гончие, пытаясь защититься от моих ударов, создавали преграды в виде ледяных шипов, один из которых задел левую икроножную мышцу, но мне не было до этого дела.       Думали, что загоняют меня в западню. Но они были всего лишь безмозглыми жертвами. Я оттеснял их на ту позицию, где находился в начале схватки, потому как именно там их ждал мой сюрприз. Когда мне удалось это сделать, пальцы сложились в привычный жест, и земля вспыхнула фиолетовым светом. Замедляющая ловушка.       Знаки мне всегда давались плохо, впрочем, не то, чтобы я особо рвался их изучать. Они были не особо полезны в бою, так как моя тактика строилась на совершенном владении мечом и удивительной ловкости. Однако, с гончими на одном серебряном клинке долго не продержишься — рано или поздно он сломается, ну, или тебя сломают, потому как панцири их были довольно крепки. Не как у скальных троллей, но тоже пойдет. В любом случае, знаки были важным атрибутом при борьбе с ними. Мой плохой навык владения магией нивелировался действием эликсиров. Сейчас я был готов сразиться в магическом поединке даже с самим Вильгефорцем. Будь он жив, конечно.       Ирден сработал, как надо. Чудовища замедлились всего на несколько секунд, но этого было достаточно, чтобы достать самодельную бомбу и бросить её в сторону гончих. Вместо взрыва из бомбы вытекло густое облако дыма. Я сложил знак Игни, и только тогда оно обернулось невероятных размеров пожаром. Спящий Дракон — пик моего мастерства. Гончие горели прямо в этом очищающем огне: панцирь рассыпался словно песок, а мясо стекало с широких костей. И моё сердце билось в такт их нечеловеческих воплей. Глазные яблоки стали совсем красные. Тонкие ветви вен пробивались через бледную кожу. Пена вытекала из рта. Бок был разодран в клочья. По виду я был даже хуже этих тварей, но это было ничто по сравнению с победой, одержанной в бою. Теперь в моих глазах отражались беспомощные образы гончих. Я не был жалок, но вот они — да. Их агония насыщала меня чувством удовлетворения. Хотелось прикрыть веки и наслаждаться этой симфонией боли, но я должен был смотреть и запоминать всё до мельчайших деталей, чтобы потом прокручивать эти воспоминания во снах.       Как только мое учащённое дыхание пришло в норму, я обернулся на шорох, доносившийся из леса.       «Неужели ещё один паскудник? Похоже, выжидал. Умный. Ничего, и с этим справлюсь».       С этим я решил покончить быстро. Скоро эффект зелий пройдёт, и я, скорее всего, отрублюсь, но за собой в ад это отродье всё же прихвачу.       Достав любимый арбалет, я прицелился. Точный удар пришёлся прямо промеж голубых глаз.       Тьма рассеялась. Монстр был сражён.       А может, это был я сам?

***

      Одно время меня мучил один вопрос: почему я?       Нет, конечно, сейчас я не собираюсь жаловаться на жизнь. Меня просто одолевает интерес, медленно пожирающий плоть и обсасывающий каждую фалангу пальцев. Почему в тот день выбрали меня? Не соседского мальчика, сына кузнеца, а меня: щуплого мальчишку с острыми коленками и плохим зрением, доставшимся от отца.       Знаете, как оно обычно бывает, адепт ведьмак, покидая родную альма-матер, бродит по близлежайшим окрестностям в поисках не столько работы, сколько в молодой крови. Рыскает в деревнях, точно хищник, присматриваясь к каждой «жертве», роль которой достается беспризорным детишкам. Юные, полные сил и энергии и безусловно ненужные родителям. Лишний рот. Голодный рот. Его существование не имеет смысла. Сначала он, не находящий любви и тепла в родительском доме, будет искать её на улице, словно бродячий кот, давно позабывший своего хозяина. И определённо найдёт, но абсолютно не то, что искал. Мальчик наткнётся на компанию таких же сорванцов: голодных, неумытых и обозлённых на весь род людской. Они начнут с мелких делишек, вроде воровства корочки хлеба у пожилой старушки или побоев младших ребят. И чем взрослее они становятся, тем сильнее скатываются ниже и ниже, пока не понимают, что снизу больше некому стучать. Дно достигнуто. Воздуха будто бы не хватает. Сплошная грязь.       Не лучшим ли решением будет, попади эти мальчишки в ведьмачьи лапы? Они будут сыты. Одеты. Будут зарабатывать на жизнь честным путём. У них всегда будет место, где они смогут пережить холодные зимы — родная крепость.       Так вот, ни хрена это не лучше. Для начала, из одного десятка выживет на подготовительных этапах штук восемь-девять. Кто-то должен выбыть, увы. Во время самого Испытания Травами, плавно перетекающему в Испытание Снов, число мальчишек сократится до четырёх. Им повезло. Хотя, можно ли назвать везением то, что они пережили? Ладно, тогда скажу так: им повезло, что выжили и остались в своём уме. Я знаю тех, кто до сих пор расплачивается с последствиями потерянного рассудка. Затем наступает Испытание Медальона. Ох, и молись, если ты попал к Грифонам, — тебе улыбнулась удача, дружище. Пересказать одну книжонку наизусть? С лёгкостью, если ты достаточно ловок и хитёр (хотя я слышал, что никто до сих пор не выбирал данную участь). О, или попал к Змеям. Тоже достаточно просто. Убить своего питомца? Привыкай. Нам вообще мало что принадлежит. Помнится, мне пришлось зарезать собственную лошадь, лишь бы выжить в оледенелых стенах крепости Школы Кота. Но это было так давно. Не суть. В общем, будет очень плохо, если ты попал к Волкам или Медведям. Там долго в мире живых не задерживаются. Итого, на выходе мы имеем одного или даже двух покалеченных мальчиков, которые вынуждены закапывать тела своих бывших товарищей в братскую могилу. При случае, если от них хоть что-то осталось. Ха-ха.       К сожалению, на этом трудности не заканчиваются, а только начинаются. Не факт, что прошедшие испытания не подохнут при первой же встрече с утопцем на большаке. Что уж говорить о деньгах. Их банально не хватает. Поэтому приходится добывать себе ресурсы нечестным путём. Я этим не горжусь, но… В итоге, я жив. А они? Что они?! Сдохли! Такие же одинокие, ненужные, какими и были в самом начале. И мне не жаль. Конечно, не жаль. Совсем.       В общем, различий особо никаких нет. Всё равно будешь плавать на дне. Только цена твоей жизни будет чётко отмерена. Пять монет.       Обычно, ведьмаки выкупают детей за пять монет, реже — за семь. Возможно, на эти деньги родители смогут купить еду на неделю-две или смогут приобрести новое платьице для оставшейся дочурки, потому что старое уже проела моль. А может, выкупят недавно проданную корову. У кого на что фантазии хватит.       Я бы принял такую судьбу. Представился бы героем для своей семьи. Но, увы, возвращаясь к изначальной теме, всё было не так. Одной безлунной ночью, когда метель нещадно била в окна скосившихся домов, меня выкрали ведьмаки.

***

      Голые чернеющие ветви деревьев неровно подрагивали, когда очередной резкий порыв ветра наваливался на них. Дрожали под этим гнётом хлипкие редеющие заборчики, которые придётся отстраивать летом. Впрочем, как всегда.       Я шёл по заснеженной тропинке прямо к своему дому. Засиделся у своего первого товарища, лицо и имя которого не вспомню. Да и умер он уже, столько лет прошло.       Вьюга слепила глаза. Ничего не увидишь. Под ногами неприятно похрустывал снег. Мне тогда казалось, что я ходил по чьим-то костям. Сейчас я наступил на череп. Пройдя ещё немного, раздавил грудную клетку. Отвратительное чувство.       На улице ни души. Окошки были чёрные, ни в одном не горел тёплый свет. Все уже спали внутри уютных изб. Один я такой — бродяжка.       Еле дойдя до дома, я принялся медленно открывать дверь. Хорошо, что не заперли. Ждали? Или просто у нас было так принято? Не помню.       Скри-и-ип.       Ах, конечно. Чёртова дверь, которая при любом вздохе в её сторону начинает неистово скрипеть. Когда-нибудь я всё починю. Даю обещание сам себе и Домовому, что б мне пусто было.       Перейдя порог дома, приметил: внутри тихо. Не разбудил? Спят? Отлично. Быстро разуваюсь, скидываю верхнюю одежду и бегом к дубовой скамье — моему спальному месту. Я залез под покрывало и прикрыл глаза. Было так страшно: а вдруг меня всё-таки услышали? Сейчас пойдут проверять на месте ли я, на месте, конечно, но волосы-то, волосы мокрющие. С них же ручьем стекает талый снег. И что со мной будет? Выпорют. Закроют в четырёх стенах и накажут с сестрёнкой сидеть да в хозяйстве помогать. А я не хочу. Скучно мне. Хочется на волю, к друзьям.       Сердце бешено стучало, отдаваясь каждым ударом пульсацией в висках. Я не мог уснуть, даже закрыть глаза казалось мне делом невозможным, потому как гневное лицо матушки мигом всплывало в голове, ох, и эти крики: «Гаэтан! Сказано же было: не гулять допоздна. Авось заберёт кто и утащит в лес — днём с огнём не сыщешь!» От этой мысли внутри всё сжалось. А вдруг, правда схватят? Серый злобный волколак, питающийся детскими сердцами. Фантазия принялась рисовать кровавые картины.       Я сжал бабушкин оберег, что висел у меня на шее. Это была небольшая круглая деревяшка с причудливыми вырезанными символами. Три квадрата и внизу две дуги. Не знаю, что это значит, но велено мне было никогда не снимать его, потому что нём магия защитная.       Я натянул шерстяное покрывало до носа, ворсинки неприятно царапали лицо, но грели промёрзшие конечности с особой тщательностью. Стало так тепло. Веки налились свинцом. Дыхание выровнялось. Я сделался неподвижным. Метель постучала в окно напротив.       Тук. Тук.       Два раза.       Тук. Тук.       Размеренно, не спеша, глухо. Постояла немного и растворилась в безмолвии. Кости захрустели.       Сколько прошло уже времени? Так хочется спать. Но нельзя! Было так спокойно. Проснись! Но мне хочется увидеть сон. Малыш, прошу, открой глаза, они заберут тебя!       Кто?       Скри-и-ип.       И сильные руки схватили меня за грудки. Покрывало свалилось на пол. Испачкается. Мама будет ругаться.       — Ну? Пойдёт?       — Не знаю, тухлый он какой-то. Посмотри, как рёбра торчат. Он и пяти грамм фисштеха не вынесет.       — Да брось, захочет жить — вытерпит. Будет нашим третьим братом. Хватай его и погнали отсюда. У меня уже руки чешутся.       Меня унесли прочь от дома, от семьи, от друзей. В одной ночнушке. Маме это не понравится.       Я просто хочу немного поспать. Почему вы не можете оставить меня в покое?       Скри-и-ип.

***

      — О, ты уже проснулся?       Из воспоминаний меня вывел голос. Такой звонкий, немного низковатый голос, сливающийся в дивную мелодию с звуком трескающего костра. Я чувствую, как тонкие пальцы нежно гладят моё лицо, а затем мокрой тканью вытирают пот со лба. Так прохладно и одновременно жарко. Жарко. Жар? У меня был жар? Конечно. Ведь я болен. При чём давно.       — Тише, тебе пока рано вставать.       Верно. Я просто…       — Хочу сказать, выглядишь очень плохо. О тебе мало заботились, не так ли?       Что? Нет. У меня всё в норме. Мне не нужна чья-либо забота, неплохо справляюсь и без чужих указок.       — У тебя губы посинели. Я волнуюсь.       Не стоит. Сейчас, погоди, мне надо немного отлежаться на этих мягких перинах, совсем чуть-чуть. Небольшая награда для победителя.       — И скулы твои впалые.       Каким маменька уродила. Как-то мне здесь неудобно.       — Ты так бледен и худощав. Как сама Смерть.       Да что за бред?       — Я здоров!       Стремглав отпрыгнул в сторону, не желая и дальше в бездействии спорить с незнакомым голосом. Языки пламени, содрогнувшись, чуть не лизнули пострадавшую ногу, сладкая боль в которой волной разошлась по телу. Мне было приятно до мурашек.       — Не стоило тебе так резко вставать.       Наконец разлепив веки, яркий свет ослепил всего на мгновение, а после я столкнулся с ними — двумя пустыми ледышками. Безжизненными. Пустыми. Такие пронзительно синие глаза, отстранённые, будто не из нашего мира, прямо как у…       — Гончие!       Образ ужасных тварей из самых холодных земель мелькнул в голове. Всё ещё помню, как их мясо слезало с промёрзших костей на том кострище.       Я отшатнулся и уж было потянулся к своему арбалету, но обнаружил лишь пустоту. Его не было, ровно, как и меча. Единственно, что было со мной всегда, покинуло в час нужды. Найти. Надо отыскать его прежде, чем меня атакуют.       Но я не мог отвести взгляд от этого чудовища. Оно сковало меня, и я не смел шелохнуться.       — Ну-ну, совсем плохо, мастер ведьмак. Какая же я — гончая? Посмотри на меня: у меня руки человечьи, уши, шея, даже ноги — и те, мне достались в наследство от рода людского.       Что прежде казалось мне когтистой лапой, обернулось загорелой ногой, кокетливо выглядывающей из-под полы длинной юбки.       — Ну, взгляни внимательнее. Этими ногами я танцую, руками — стучу в бубен, а ртом — пою дивные баллады о своих странствиях, — сказав это, она широко улыбнулась, выставив руки вперёд.       Наваждение быстро растворилось, а липкие тени сомнения и вовсе улетучились, стоило приглядеться повнимательнее. Дурак. Испугался какой-то девчонки. Наконец прервав этот затянувшийся зрительный контакт, я более не смел оставаться на месте, принявшись изучать место, в котором нахожусь.       Пещера, каменные стены которой едва ли были освещены, казалась ужасно просторной и пустой. В центре, где я на данный момент и находился, был разведен небольшой костёр, — единственный источник света на данный момент, — явно был сделан на скорую руку. Незнакомка что ли постаралась? Конечно, я бы такую херню и при смерти не смастерил. Двигаюсь дальше, прямиком к теням, что хороводом двигались подле ореола света.       Но меня это не пугает, потому как быстро нахожу то, что смутно предполагал здесь увидеть — небольшой стол, что щедро обставлен свечами. Знак Игни, — и яркие огоньки подсвечивают моё рабочее место. Да, эта пещера принадлежит мне, как и всё в ней. Жёлтый пергамент, на котором аккуратным почерком выведены формулы, рисунки трав и растений, что растут неподалёку, пара бутыльков, каждая из которых была подписана. А там, под столом (рука сама потянулась) лежат деревянные ящики с ингредиентами. Всё, как я и оставлял. Улыбаюсь. Моя работа. Я и правда горжусь этим маленьким местом.       — Как ни погляди, а пещера всё та же. Да, мастер ведьмак?       Верно. В моём доме гости. Незваные.        — Кто ты такая? Это ты меня сюда притащила?       — Мы говорим об этом уже пятый раз, может, сменим тему?       — О чём ты? Объяснись.       — Хорошо. Снова повторюсь. Мастер, ты просыпался четыре раза. В первый раз, ты просто открыл глаза и тут же закрыл их, практически не шевелясь. Во второй, ты был бодрее: схватил свой арбалет и пытался пристрелить меня из него, и когда ты снова впал в беспамятство, я спрятала его, как и твой меч позже. Но то был третий раз. В четвёртый, как и сейчас, принялся бродить по пещере, но вырубился, не дойдя до стола. В этот раз ты оказался бодрее, ведьмак. И всё же, тебе не стоило так рано вставать.       — Я тебе угрожал?       — А то! Чудовищем звал, грозился зарядить мне прямо промеж глаз. Хорошо, что всё обошлось, не так ли?       — Да…       — К тому же, я спасла тебя. Утащила с того поля. Ух, как ты этих тварей приложил. Никогда таких свирепых не видела. Это и тебя касается, кстати.       — Спасла? Меня?       — Конечно. Ты находился в бреду, но давал мне чёткие указания, как найти это место. Говоришь, направляйся, девчонка, севернее воя волков и сворачивай на восток, когда увидишь камень в виде черепахи. Забавно, да? Я-то черепах никогда не видела.       — Хм, понятно. Благодарю, незнакомка, я щедро одарю тебя златом за неоценимую помощь. Но, боюсь, что наши пути должны разойтись здесь. Иди, откуда пришла и забудь дорогу сюда.       — Что на счёт тебя? Ты слаб, нуждаешься в уходе. Я могу позаботиться…       — Не стоит, — перебил я её, — мне проще, когда я один.       — Но мне не нужно золото.       — Что же ты хочешь?       — Услугу. Мастер, я наслышана о таких, как ты.       Интересно, о чём поведаешь мне сейчас? О том, что мы, ведьмаки, грязные воры и убийцы, насильники и бесчестные мутанты, мне не впервой знать. Заведи другую, более интересную историю или, будь добра, убирайся с глаз моих, пока я не решил соответствовать своему народному амплуа.       — И что же ты там слышала?       — Мне говорили, что вы искусные следопыты. Можете отыскать что угодно. Кого угодно.       — Продолжай.       — Мне нужно отыскать караван. Мы вместе путешествовали, продавали безделушки и так, по мелочи, но не суть, показывали представления, танцевали так, что стирали ноги до крови. В общем, веселились. Пока на нас не напали эти псы, что ты недавно зарубил. Многие сбежали, иные — погибли прямо там. Мне надо, знать, где мои люди. И ты мне можешь в этом помочь.       Это оказалось более занимательно, чем я предполагал. Когда ко мне в последний раз обращались с такой просьбой? Конечно, перед тем, как убить цель, надо было её найти. Я делал это уже много раз. Алгоритм действий был с точностью выверен до малейших деталей, словно бы это была повседневная рутина. Но то, что попросила эта девчонка, являлось иного рода просьбой: я должен был не просто отыскать овечье стадо, но и не разорвать его в ходе дикой охоты. Коты так не живут, однако и правил они никогда не соблюдали.       — Поможешь, правда? — с надеждой спросила она, — я пойму, если это окажется сложным.       Сложным? За кого она меня принимает? Понимаю, что выгляжу не совсем как столетний дед, коим и являюсь с хронологической точки зрения, но разве эти уродливые шрамы и внушительного размера меч не должны были хоть чуточку показать мой профессионализм?       — Я возьмусь за это дело и отплачу сполна за спасение, будь в этом уверена.       Её лицо озарила счастливая улыбка, и она мигом оказалась возле меня, прижавшись всем телом. Бесцеремонно.       — Спасибо, мастер! Ты мне жизнь спас. Не бойся, я не буду мёртвым грузом в нашем приключении. Я умею петь, танцевать и немного готовить. А ещё могу сочинить пару стихов о твоём благородстве и исключительном золотом сердце. Конечно, писать не умею, но на слух потрясающе об этом пропою!       Как мило, но это будет излишне. Хотя, о чём это я. Она же не собирается пойти со мной. Не собирается, да?       — Так, где мне тебя искать, когда караван будет найден? Куда их отправить?       — Рядом с тобой. Я буду вот здесь, по левую руку, — она тут же встала возле меня и обхватила запястье длинными пальцами.       Мелитэле, за что мне это?       — Нет. Ты со мной не идёшь. Будешь мешать.       — От чего же? Я знаю, куда нам точно надо идти и у кого можно спросить.       — В этом случае, зачем тебе услуги ведьмака?       — Чтобы точно прийти к цели. Я спрошу своих знакомых, ты — своих. Вместе мы отыщем быстрее!       — Я работаю один.       — Чем быстрее мы отыщем их, тем быстрее ты от меня избавишься. И мы разойдёмся, как в море корабли.       В этих словах была доля правды. Не люблю оставаться в должниках, особенно, если этот кто-то вытащил мою задницу из адского пекла. Да, Геральт?       — Хорошо. И куда лежит наш путь?       — В вольный город Новиград, конечно же!       Ух, не хотелось бы объявляться в крупных селениях, особенно в этом отвратном городишке. И речь не только о излишне «любезном» отношении к нелюдям и прочим мутантам. Дело в том, что я некогда спёр нечто особенно дорогое у главаря крупного Синдиката. Точнее, вернул то немногое ценное, что принадлежало мне однажды. Забыл ли он уже об этом? Возможно. Но шрамы, что я высек на его безобразном лице в тот вечер, определенно заставят вспомнить об инциденте минувших лет. Ох, поскорее бы ему выбить зубы и запихнуть их в глотку настолько глубоко, что он бы подавился ими.       — Как-то это жутко, не находишь?       Конечно, она ведь со мной. Девчонка. Значит, не в этот раз, ублюдок.       — В смысле, мы согласились о совместном приключении, но даже не знаем имена друг друга. Бардак! Как же зовут моего рыцаря? Подожди, не говори. Дай угадаю. Ты — сэр Лора? Нет-нет. Кверкус? Проклятые белки!       — Гаэтан. Можно просто Гаэтан.       — Гаэтан, — тихо отозвалась она.       С такой нежностью моё имя никто никогда не произносил. Почти что тронут до глубины до души, но это неважно. Её голос, глаза, цели и мечты незначительны. Когда я отыщу друзей девчонки, она покинет меня, не оставив и времени на прощание. Ничтожна, как и все прочие, включая меня. Это нормально. Люди приходят и уходят.       — Мелодичное имя. А меня зовут Лета. Без рода, без отца и титулов. Такая, какая есть.       — Хорошо, Лета. Я исполню твою волю за моё спасение, отныне мы — спутники. Обещаюсь быть с тобой до самого конца.       — Ого, и правду звучит как клятва. Ты что, правда рыцарь? Из Туссента, точно тебе говорю! Всегда и навеки обещаешь защищать меня?       — Перестань дурачиться. Я соберу некоторые вещи, и мы можем выдвигаться в путь. Чёрт, куда ты спрятала арбалет?

***

      Лёгкий свежий ветерок уносил прочь мои мысли. Солнце стояло в зените, нещадно опаляя расстилавшуюся, точно ковёр, зелень. Так ярко и пёстро, что невольно хочется закрыть глаза с непривычки. А небо лазурно-голубое без единого облачка. Где-то в кронах пышных лиственных деревьев засели птицы, исполняющие лишь понятную только им песню.       — Лета?       — М?       — Какой сейчас месяц?       — Это какой-то вопрос с подвохом? Все же знают, что недавно прошёл праздник Летнего Солтыция.       — Хорошо. Идём уже, дорога долгая.       Но и подвоха-то не было. Со-вер-шен-но.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.