"Увы! Я никогда еще не слышал и не читал — в истории ли, в сказке ль, — чтоб гладким был путь истинной любви."
Сон в летнюю ночь, Акт 1, Сцена 1, Строки 132-34.
— 7 февраля —
— Еще раз напомни мне, что я здесь делаю? – спросила, приподнимая бровь, Лили парней, сидящих за одним с ней столом. Питер нервно взглянул на своего соседа, прежде чем заговорить. — Ты ведь знаешь Ремуса, да? – начал Питер, и Джеймс раздраженно закатил глаза. — Не нужно начинать из далека, Пити. У них был один предмет в прошлом семестре. — Забыл об этом. Ну, в любом случае, он расстался со своим парнем. — Возможно, было бы немного великодушно сказать, что Ремус порвал с Мэттом, но да, мы думаем, это произошло вечером во вторник. Лили оборвала парней взволнованным вздохом. — Это правда? Он больше не с Мэттом? Джеймс нахмурился, посмотрев на рыжеволосую. — Не говори мне, что у тебя тоже краш на Ремуса, – продолжил он. Лили яростно покачала головой. — Нет-нет-нет, это просто... – начала она, жестикулируя при этом между бутылкой с водой слева от нее, салфетками перед ней и солонками и перечницами справа. — Ремус начал встречаться с Мэттом в сентябре, и он был достаточно порядочным. Но потом, чем дальше шел семестр, тем более сложными казались их отношения, так что тот факт, что они расстались, на самом деле просто облегчение. Джеймс со вздохом расслабился на стуле. — Ага. Мы тоже так к этому относились. Питер сказал, что он подслушал несколько разговоров между ними двумя и они... не были хорошими. Питер мрачно покачал головой, сидя рядом с Джеймсом. — В один из вечеров в ноябре он заставил Ремуса плакать, – начал Питер, и Джеймс толкнул его локтем, чтобы заставить его прекратить говорить. — В любом случае, – пробормотал Джеймс, – ты здесь, потому что мы пытаемся что-нибудь выяснить, и ты знаешь Ремуса так же хорошо, как и мы. Лили изогнула бровь. — Тогда что мы пытаемся выяснить? Джеймс указал на Питера, который доставал немного скомканный кусок бумаги из кармана куртки и, осмотрев его, заговорил. — Следующая известная информация: во-первых, Ремус Люпин и Мэттью Блейк не долго пробыли в отношениях; во-вторых, Ремус Люпин не тот, кто разорвал отношения, и, таким образом, находится в несколько неустойчивом эмоциональном состоянии... Здесь Джеймс вмешался, чтобы уточнить. — И говоря о неустойчивом эмоциональном состоянии, мы имеем в виду, что все мы только мельком видели Ремуса в течение трех дней, поэтому... мы предполагаем худшее. Лили закатила глаза на драматичное заявление Джеймса, но кивнула Питеру, чтобы тот продолжал. — В-третьих, Сириус Блэк влюблен в Ремуса Люпина; в-четвертых, Ремус отвечает Сириусу взаимностью, но он просто еще не понял этого; в-пятых, Ремус Люпин и Сириус Блэк должны были встречаться, вместо Ремуса Люпина и Мэттью Блейка, – закончил Питер. — Кто-нибудь из нас обучался юриспруденции? – мягко пошутила Лили и улыбнулась, когда Питер застенчиво поднял руку. — Звучит отлично, – ухмыльнулась она. – Но я принимаю твои факты. Хотя что именно вы хотите, чтобы я сделала с этой информацией? — Ну в идеале мы должны придумать, как свести Сириуса и Ремуса, – прямо сказал Джеймс, словно это была самая очевидная вещь. — Но не в смысле замены, – поспешно добавил Питер. – Мы действительно думаем, что они хорошо бы смотрелись вместе. В смысле, ты знаешь, как Сириус отреагировал, когда Ремус вернулся из библиотеки после той ситуации со Снейпом, он не особенно деликатен в этом вопросе. — А Ремус? Джеймс поерзал на сидении, и Лили почувствовала, как ее сердце странно подпрыгнуло при виде его нервного выражения лица. — Ну он не именно это сказал, но я случайно узнал об этом из надежного источника, что они двое провели ночь в кровати Сириуса вместе после того, как его семья выгнала его. Лили подавилась водой, которую она пила. — Они что? Джеймс перевел взгляд на соседа, увидев, что Питер смотрел на него с таким же рассеянным выражением лица. — Не в этом смысле! Боже, никто из вас не знает об этом? Могу поклясться, что говорил тебе, Питер. — Нет, определенно нет. Лили прочистила горло и Джеймс вернул взгляд на нее. — Ты собираешься ввести нас в тему или... — Ах, да. Конечно. Ремус поздно приехал той ночью, уже после того, как я уснул перед своими занятиями. Вероятно, у них был разговор по душам, когда он добрался до спальни, и, когда я проснулся на следующее утро, я хотел проверить Сириуса, но нашел их двоих в обнимку, за неимением лучшего слова, в постели Сириуса. Лили посмотрела на Джеймса с довольно нежным выражением лица, прежде чем перевести взгляд на Питера. — Так... чтобы до конца понимать... вы просите меня помочь вам свести ваших соседей вместе? Питер пожал плечами, а Джеймс принял невинное выражение лица, и оба парня кивнули. Лили закатила глаза, но Джеймс подумал, что увидел улыбку на кончиках ее рта. — Я сделаю это ради них, не ради тебя, Джеймс. Джеймс покраснел, и обменялся взглядами с Питером, вытаскивая из рюкзака блокнот. — Здесь то, что мы уже придумали. Спустя час трое друзей складывали воедино то, как убедить Сириуса не думать, что он является заменой, когда объект их разговора вошел в столовую и подошел к ним. — Дерьмо, убирай блокнот, убирай, Джеймс! Когда Сириус приблизился, все трое принялись возиться с предметами на столе, и парень подозрительно посмотрел на них, прежде чем поздороваться с друзьями. — Рад тебя здесь видеть, – сказал Сириус с нерешительной улыбкой, и Лили нахмурила брови. – Есть что-нибудь вкусное на фуд-корте? Питер нервно хихикнул и Джеймс ударил его под столом. Лили закатила глаза на них двоих и посмотрела на Сириуса. — Я думала сходить взять молочный коктейль, хочешь присоединиться ко мне? Сириус молча кивнул и Лили поднялась, одаривая острым взглядом других двоих парней за столом, чтобы они убрали беспорядок, прежде чем направиться к фуд-корту с Сириусом. — Как у тебя дела? – тихо спросила она, когда они преодолели небольшую дистанцию от стола, где сидят соседи Сириуса. Сириус поморщился и поднял взгляд на меню. — Настолько хорошо, насколько они могут быть, учитывая все обстоятельства, полагаю, – Лили посмотрела на него и взяла его за руку, сжимая. — Тебе нужно что-нибудь? Сириус покачал головой. — Я не уверен, что знаю, если честно. Но между Джеймсом и Ремусом, они оба предложили свои дома, чтобы остаться на лето, и у меня есть стипендия, а это все, из-за чего можно волноваться. — Но ты бы сказал кому-нибудь из нас? Если тебе понадобится? – нежно спросила Лили. Сириус кивнул. — Ремус заставил меня пообещать поговорить с ним, если все пойдет плохо. Лили пробормотала ее одобрение, прежде чем поднять взгляд на него и поменять тему. — Ты видел его после? Он не был на занятиях в среду, а профессор отменил вчера занятие, поэтому я не видела его всю неделю. Я отправила ему пару сообщений, но он не ответил, и, возможно, он просто занят, но... Сириус покачал головой. — Нет, он избегал всех из нашего общежития с тех пор, как расстался с Мэттом. Я и сам едва его видел с ночи понедельника, а мы разделяем одну спальню. — Правда? — Ага, он ушел раньше меня, а вернулся позже... я думаю, он пытается прятаться в библиотеке. Планирую остаться там завтра допоздна, чтобы поймать его, когда он вернется, если у меня получится. Лили кивнула. — Если это сработает передай ему, что мы волнуемся за него, хорошо? Сириус посмотрел на подругу и ободряюще улыбнулся. — Я уверен, что он в порядке, Лилс. Но если я увижу его, то передам ему, хорошо? – он сжал ее руку в ответ, когда они подошли к стойке. Вдвоем заказали молочные коктейли и затем вернулись за стол, где темой разговора все еще был его сосед. — Кто-то должен поговорить с ним, ты так не думаешь? – сказал Джеймс и Питер кивнул. Лили и Сириус сели. — Поговорить с кем? – спросила рыжеволосая, делая глоток напитка. — С Ремусом, – ответил Питер. – Никто из нас не видел его целую неделю, мы немного волнуемся. — Сириус сказал, что он собирается попытаться встретиться с ним вечером, так что может быть это поможет? – услужливо предложила Лили. Сириус поставил напиток и вмешался в разговор. — Я собираюсь задержаться допоздна и попробовать поймать его, когда он вернется в общежитие. Питер и Джеймс кивнули, соглашаясь, и потом поменяли тему разговора на футбольный матч этим вечером, на который они оба собираются пойти. Четверо задержались еще на двадцать минут, пока Сириус и Лили допивали коктейли, прежде чем парни ушли, чтобы встретиться с парнями насчет игры. Когда Сириус и Лили встали, Лили одарила его изучающим взглядом и заключила его в объятие. — Просто хочу напомнить тебе, что мы все еще любим тебя, – сказала она, и лицо Сириуса залилось краской, когда он расслабился в объятиях. – Я знаю, мы все говорили только о Ремусе, но убедись, что ты тоже хорошо о себе заботишься, ладно? – сказала Лили и отпустила его, делая шаг назад, чтобы уйти. Сириус кивнул и слабо улыбнулся ей. — Я постараюсь, Лилс. Лили в ответ тепло улыбнулась и начала уходить, прежде чем остановиться и через плечо повернуться. — Передай мою любовь Рему, если увидишь его, хорошо? Сириус отсалютовал ей, смотря, как его подруга уходит. Он собрал свои вещи и глубоко вздохнул, прежде чем проверить телефон и уйти из столовой.***
Ремус предположил, что должен был это предвидеть. В конце концов, совсем другой парень, с которым он когда-либо был, сделал нечто подобное. Но Мэтт был другим. Он не привел ничего, что могло бы подсказать Ремусу, как все закончится — не так, как некоторые другие. Нет, с Мэттом всегда были только мелочи. Тонкие намеки о вещах, которые Ремусу нравились. Вспыльчивость, которую было слишком легко вызвать, и в результате слова, которые ранили гораздо сильнее, чем предполагал Ремус. Небольшие комментарии тут и там о том, что Ремус не ценит, когда он делится своим собственным мнением. Разочарование в темпе их отношений. Возможно, это уже было звоночком. Но Ремус не хотел замечать их, он никогда не хотел замечать их. Он полагал, что у него было достаточно трудностей в детстве, что он не хотел видеть их в окружающих его людях. Но, возможно, ему следовало бы это делать, если это всегда заканчивалось так же, когда он этого не делал. Он вернулся в общежитие и метнулся к своей спальне, тихо закрывая дверь, надеясь не привлекать к себе никакого внимания. После, быстро взглянув на телефон, Ремус успокоился, поняв, что Джеймс и Питер пошли ужинать после футбольной игры. Сириуса явно не было в комнате, и он, скорее всего, был с Джеймсом и Питером, что означало, что Ремус еще долго будет находиться в комнате один. Он кинул рюкзак на стол и включил на телефоне Фрэнка Синатру, прежде чем лечь в кровать и свернуться калачиком в подушках. Джулиана сегодня снова написала ему, желая узнать, почему он не отвечает на ее сообщения и игнорирует звонки, но он не смог заставить себя рассказать ей о произошедшем. Вместо этого он провел весь день в библиотеке, изучая книги, но ничего не запомнил из того, что он прочитал. Казалось, словно это не имело значения, на чем он старался сфокусироваться, потому что слова Мэтта снова и снова всплывали в его голове и отвлекали его. Время в библиотеке в основном было потрачено на мысли о жалобах Мэтта по поводу близости — или ее отсутствия, предположил Ремус. Ремус никогда не был особенно большим поклонником публичных проявлений привязанности, именно потому что он потратил большую часть своей жизни в попытках отвлечь внимание от самого себя. Хоть он и обнимал людей, вроде Джулианы и своей матери, но когда это происходит в отношениях, Ремус был гораздо более консервативен на этот счет. Что вполне объясняет почему поцелуй Сириуса в макушку поздней ночью так сильно очаровал его. Несмотря на одобрение Джулианы на эксперименты в период их юности, Ремус никогда не целовался раньше — по крайней мере, не должным образом. Это не было проблемой с другими людьми, с которыми он встречался — они были молоды, и это не было такой уж редкостью. Вероятно, эти вещи что-то значили в колледже, или, по крайней мере, для Мэтта. Они провели множество вечеров, обнявшись на софе или в кровати, смотря фильмы, только для того, чтобы Ремус с извиняющимся видом отодвинулся, когда Мэтт наклонился. Ремус не мог понять, почему это было такой проблемой, но когда отношения продвинулись дальше, Мэтт становился все более и более требовательным. Когда они поссорились во вторник, Мэттью придумал всевозможные ужасные идеи о том, почему Ремус отказался поцеловать его — ни одна из них не была особенно точной или доброй — и выплюнул их как всего лишь один аспект набора обид, которые Ремус, по-видимому, причинял их отношениям. Ремус знал, что лучше не принимать слова Мэтта близко к сердцу. Но также он был писателем и знал, какой ущерб могут нанести подобные слова — независимо от их намерений. Поэтому он сидел в библиотеке часами, стараясь понять, действительно ли это все было его виной или слова Мэтта были брошены просто в порыве злости. В конце дня, предположил он, это не имеет действительной важности. Он потратил достаточно времени, думая об этом, и семена неуверенности в себе были посеяны. В конце концов он вернулся в общежитие, осознание того, что он вполне мог быть тем, в чем его обвинял Мэтт, дошло до него. Может быть, он был эгоистом, попросив Мэтта подождать с этим. Может быть, ему действительно нужно было перестать так много говорить о творческих достоинствах хороших сценариев. Он плотнее сжался в комок и почувствовал, как слезы покатились по его щекам, когда он подумал о других жалобах, которые высказал Мэтт. Может быть, в конце концов, он был слишком чувствителен к вещам. Но когда он дошел до последнего оскорбления, брошенного Мэттом, что никто никогда не захочет быть с ним, Ремус начал рыдать — и как только он начал, он уже не мог остановиться. Так он и остался лежать, рыдая в подушки, плотно завернувшись в свой безразмерный свитер, и думая о несчастьях, пока не услышал, как открылась дверь в комнату.***
Когда Сириус вернулся в общежитие слегка нахмуренным, его разум возвращался к соседу. Он на самом деле не видел Ремуса с ночи понедельника, а сейчас уже была... суббота? Это было не похоже на Ремуса - быть таким таинственным. Его единственное утешение было то, что Ремус отвечал на его ночные сообщения для проверки, хотя никогда не писал больше двух или трех слов. В конце концов, пока крохи информации содержали что-то между "в библиотеке" или "учусь", Сириус знал, что его сосед хотя бы жив. Однако это не сильно успокоило беспокойство Сириуса. Он лучше кого-либо другого знал, что инстинкты выживания - это не то же самое, что жить. Ремус никогда вот так не сбегал, не от Сириуса. Он отгораживался от любых разговоров с Джеймсом или Питером, но не от своего соседа. Он проводили часы за разговорами обо всех аспектах их детства, об их планах на будущее, их семьях — или ее отсутствии, в некоторых случаях — и Ремус никогда не уклонялся от тем, кроме... Сириус вздохнул. У Мэттью никогда не было ограничений, он полагал, что было слишком многого просить, чтобы это изменилось теперь, когда они расстались. Но он не думал, что избегать всех в общежитии было тоже строго необходимо. Когда он поднимался по ступенькам к их комнате, Сириус думал, как лучше приблизиться к Ремусу, когда он увидит его позже вечером. Возможно, горячий шоколад и обещание посмотреть романтические комедии 90-ых в их спальне? Он усмехнулся, когда открыл дверь в комнату и застыл. Из его и Ремуса комнаты доносилась музыка, но он только что оставил Джеймса и Питера в столовой, что означало, что это должен был быть сам Ремус. Сириус медленно приблизился, оставляя свой рюкзак на диване в общей комнате, прежде чем осторожно приложить ухо к двери их спальни. Пронзительные звуки скрипки струились по дереву, и Сириус медленно выдохнул, узнав последние строчки "Незнакомцев в ночи", эхом отдающиеся из их комнаты. Но когда песня закончилась, другой звук привлек внимание Сириуса и он помрачнел. Ремус, конечно, был в комнате, — ну или кто-то был — и довольно огорченно рыдал. Сириус слегка толкнул дверь и посмотрел внутрь комнаты. Ремус свернулся на кровати, верхняя часть его тела утопала в огромном свитере, а голова была укрыта тонким одеялом. Сириус стоял в дверях с хмурым выражением лица, прежде чем позвать своего соседа по комнате. — Ремус? Мальчик, о котором идет речь, в ответ отодвинулся к стене и подтянул колени ближе к груди. Вздохнув, Сириус приблизился к нему и заглянул поверх кровати, чтобы попытаться мельком увидеть лицо Ремуса, но его сосед по комнате просто плотнее завернулся в одеяло, чтобы спрятаться от посторонних глаз. Сириус положил руку на плечо Ремус, прежде чем снова мягко позвать. — Лунный мальчик? Ремус вытер лицо одеялом и медленно повернулся к соседу. Его глаза были покрасневшими, а лицо заплаканным. Сириус попробовал вспомнить хотя бы раз, когда он видел Ремуса выглядящим совершенно подавленным, как сейчас, но не смог — самым близким была ночь, когда Сириус и Джеймс вернулись со своей экскурсии в часовню, и Мэттью накричал на Ремуса о его приоритетах. Когда он посмотрел на своего соседа по комнате, Сириус понял, что он ничего не сказал с тех пор, как Ремус повернулся к нему лицом. — Ты хочешь поговорить об этом? Ремус отвел взгляд и вытер глаза. — Здесь не о чем говорить, – просопел он, – я просто слишком эмоциональный, когда смотрю "Общество мертвых поэтов". Сириус изумленно улыбнулся соседу. — Ремус, телевизор даже не включен, как много раз мне нужно повторять, что ты дерьмовый лжец? Раздраженный вздох сорвался с губ Ремуса, и Сириус взял на себя смелость запрыгнуть на кровать, устроившись за коленями Ремуса и схватив своего соседа по комнате за руку. — Я когда-нибудь рассказывал о Чарли? – тихо спросил он. Ремус покачал головой в подушку, и Сириус начал играть с пальцами соседа, нежно потирая их, когда он заговорил. — Мы начали встречаться, когда мне было 16. Он был немного старше, 18 на тот момент. Мы вместе ходили в школу, – Сириус глубоко вздохнул. Он никогда никому не рассказывал почему они расстались, это просто... произошло и он отпустил это. — Я был молод, как и он, но у него был... опыт, понимаешь, – Сириус бесцельно жестикулировал свободной рукой. – Поэтому я доверил ему вести наши отношения в правильном направлении. Ремус любопытно посмотрел на Сириуса, который все еще рассеянно игрался с пальцами Ремуса. — Я не понимал этого в то время, но Чарли использовал меня — я даже не был уверен, что Чарли знал, что он со мной сделает, если честно — в какой-то ошибочной попытке добраться до моей семьи, – Сириус горько рассмеялся. – Как будто моя ориентация не была достаточным разочарованием для них. — Он не бил меня, нет, – он замолчал, и Ремус повернул пальцы в руке Сириуса, чтобы переплести их должным образом, сжав. — Он не делал этого. Но у него были другие способы, чтобы напомнить мне, что я был обузой, с которой он просто мирился. — В любом случае, потребовалось около двух лет, чтобы кто-то вбил в меня немного здравого смысла. Вообще-то, это был Регулус, – слабая улыбка появилась на лице Сириуса. – Он сказал мне, когда я впервые начал засматриваться на Чарли, что я заслуживаю лучшего, но я не хотел слушать. Молодая любовь и все такое. Но когда я был в старших классах, Регулус заставил меня пообещать, что я расстанусь с ним перед выпуском, или это сделает он за меня. Это было сразу после того, как я провел около недели в октябре, плача в школьном туалете на четвертом этаже каждую ночь, из-за чего я понял, что Регулус может что-то заподозрить. Ремус зашевелился на кровати и сел, опираясь на стену и возмущенно смотря на соседа. — Ты не заслуживаешь этого, – сказал он с кислой миной, когда Сириус поднял на него веселый взгляд. — Если я не заслуживаю, то ты тем более, Лунный мальчик. Ремус шмыгнул и отвернулся, смотря на стену. — Это просто... я думал, что Мэтт другой, понимаешь? – Сириус молча кивнул, и Ремус продолжил. — Я был в отношениях только с людьми, которые были ужасны по отношению ко мне, так или иначе. Не важно, как долго я взвешивал варианты или надеялся, что все получится, я всегда расставался с разбитым сердцем, но Мэтт не был таким – не в начале, – робко начал Ремус, и Сириус мог видеть подступающие слезы на глазах соседа. Сириус внимательно следил, прежде чем сменить позу и сесть лицом к лицу к Ремусу, руки все еще переплетены и крепко сжаты вместе. — Но всегда что-то шло не так, с другими. Мы были в порядке в течение нескольких месяцев, а потом это словно если бы кто-то щелкнул выключателем, и внезапно я стал всем, чего они не могли вынести, – Ремус судорожно вздохнул, и Сириус осторожно прислонился к нему. — Поэтому я начал беспокоиться, что вдруг дело во мне — возможно, я был проблемой. Но Мэтт не был таким. Ему нравилось, каким я был — в смысле, ради всего святого, на нашем первом свидании мы собирались посмотреть "10 причин моей ненависти к тебе", и могли бы обсудить Хита Леджера, не то чтобы он открыто говорил о том, что он мудак, – Ремус вздрогнул и Сириус почувствовал дрожь в боку и нахмурился. — Но потом, – запинаясь, продолжил Ремус, – он начал говорить отвратительные вещи обо мне. Это были очень эмоциональные вещи. Или что я ханжа, зная, как далеко я готов зайти с ним. Или что... – голос Ремуса стал слишком высоким, когда слова начали вырываться, – что я ужасный пример парня и что никто бы не захотел встречаться со мной после него. При этих словах Сириус резко повернул голову, чтобы посмотреть на Ремуса, который демонстративно смотрел вперед, чтобы избежать вопросительного взгляда своего соседа по комнате. — Этот ебаный ублюдок... — Что если он прав? Что если никто никогда не захочет? – Сириус уставился на друга, в шоке от осуждающих слов, исходящих из его уст. — Нет. Ремус устало наклонил голову в сторону Сириуса. — Нет? — Он не прав. Есть множество людей, которые полюбят тебя и будут относиться к тебе так, как ты этого заслуживаешь, клянусь. Ремус еще немного шмыгнул носом, прежде чем судорожно выдохнуть и ущипнуть себя за переносицу в попытке предотвратить головную боль, которая, как он знал, придет позже. — Я просто хотел найти кого-то, кто не был бы зол со мной, когда я устанавливаю границы, или когда я рассказываю о вещах, которые мне нравятся, или... – он запнулся, – я просто хотел быть единственным для кого-то. Просто такой, какой я есть – без изменений, ничего принудительного или давящего. Разве я многого прошу? – тихо закончил он, и Сириус посмотрел на него с благоговением, прежде чем обхватить свободной рукой талию Ремуса и легко усадить его к себе на колени. Он убрал руку с талии Ремуса и вместо этого положил ее на голову своего соседа по комнате, когда начал лениво перебирать пальцами кудри Ремуса. — Конечно нет. Это совсем не так много, о чем можно просить, – Сириус вздохнул от разочарования. – Ремус, ты заслуживаешь целый мир. Любой, кто говорил тебе обратное, полный идиот, потому что ты идеальный, и всегда таким был. Мэтт не заслуживает тебя, все наоборот, и клянусь, если я увижу эту задницу в кампусе, я... – Сириус замолчал, когда Ремус хихикнул. — Я серьезно! – снова попытался Сириус, но Ремус только сильнее рассмеялся. — Так ты Сириус? – наконец-то сказал он, и Сириус закатил глаза. — И я тот, кто смешон, – пробормотал Сириус, но опустил взгляд и увидел сонную улыбку на лице Ремуса впервые с тех пор, как вернулся, и не смог сдержать ответной улыбки. — Давай. На сегодня достаточно слез, пойдем спать, хм? Ремус открыл один глаз и посмотрел на Сириуса с коленок своего соседа. — Ты хочешь остаться? – выдохнул вопрос Ремус и Сириус почувствовал, как его сердцебиение ускорилось от этого предложения. — Думаю, я мог бы. После всего моя кровать слишком далеко, – усмехнулся Сириус и сжал руку Ремуса, когда он увидел, как парень счастливо вздохнул и прижался к его груди. Сириус соскользнул вниз и осторожно уложил их обоих под одеяло Ремуса, чувствуя себя в каком-то роде защищающим своего соседа. Они поудобнее устроились на кровати, и Сириус почувствовал странное чувство дежавю, охватившее его, когда Ремус повернулся на бок и сонно положил руку на грудь Сириуса, чтобы прижать его ближе. Поза была на удивление удобной, заметил он, прижимаясь ближе к Ремусу. Сириус решил, что его сосед по комнате почти заснул, и расслабился под рукой Ремуса. В последний раз, когда они делали это, Сириус проснулся, чувствуя себя более отдохнувшим, чем когда-либо за последние годы. Он мог бы привыкнуть к этой рутине, подумал он, хотя, возможно, ни одному из них не нужно было плакать. Сириус посмотрел на Ремуса, чья голова покоилась на его плече. Лицо Ремуса все еще было припухшим из-за плача, и его волосы были в легком беспорядке. Сириус провел рукой по волосам Ремуса, которые лезли тому в глаза, и младший прижался еще сильнее от прикосновения. Прежде, чем он успел обдумать это, Сириус наклонился и оставил поцелуй на макушке Ремуса, и Сириус остановился, прежде чем наклонить голову, пока его губы не оказались в нескольких дюймах от уха Ремуса. — Я правда имел это в виду, Лунный мальчик. Ты заслуживаешь весь чертов мир. Спустя некоторое время, Сириус тоже уснул, его голова склонилась к голове Ремуса, а их руки все еще были сцеплены под одеялом. Когда Джеймс и Питер вернулись после окончания игры, они нашли двух парней в кровати Ремуса, и, улыбнувшись, сделали фотографию, чтобы отправить Лили. 10:14 PM — “Первый шаг сделан.”