Собачка

Она такая скучная, просто зануда. А ты просто чудо, гладкая кожа.

      Шон любит испытывать непоколебимую Айешу, играет с ней как со своей любимой собакой Артуром. Ему нравится узнавать людей, а точнее их слабости, используя против них. Ада — лёгкая мишень, нестоящая в его мутных глазах ни гроша. А вот с Айешей это превращается в увлекательную дрессировку.       Кидает мяч — Айеша клюёт на его уловку с пианино и верной псиной, удобно усаживается на огромных ступеньках с новой книгой в руках, найденной на верхних полках в домашней библиотеке. Она зачарована льющимися нотами на всё поместье. Пускай, девушка не признается себе в симпатии, но ведь каждый день Айеша ждёт только его "выступления". Грубый шрам на нежной ладони бросается в глаза, неприятно напоминая о себе. С Шоном шутки плохи — это для себя Айеша Дмох уяснила чётко, но маленькую шалость — месть, ведь никто не отменял?       Поощряет собачку — Шон забавляется с ней, подкладывая записочки в книги. За хорошее поведение может больше двух слов напишет. Иногда мысли Айеши совпадают с его собственными. Он "извращает" её, придаёт девичьим размышлениям убийственный окрас. Что же ты, дорогая Айеша, боишься дать отпор за твоё публичное унижение? Отчасти он её недооценил, когда дал совет, чтобы Айеша влюбила в себя Шона, сделав его рабом, но в ответ получил, что она лучше убьёт своего недоброжелателя.       Ах, какая прекрасная Айеша! А какой мудрый поток её неожиданных дум. Но удручает её покорность перед сестрой. Ада в мини-театре умудряется выбить роль первого плана, отодвигая Айешу. Никто не имеет право забивать собачку Шона. Его изумрудные глаза не удосуживается оглядеть Аду на сцене, он всецело поглощён недолгим диалогом с Айешей:       ― Почему твоя сестра всегда играет главные роли? ― подстрекая, громко говорит Шон, так как все зрители в зале уснули давно.       ― Я не люблю подобные мероприятия, ― холодно отвечает Айеша, всем видом показывая, что не хочет разговаривать с одним из "отродьев" мачехи.       ― Вот как, ― задумчиво шепчет парень. ― Я тоже, но хотелось бы хоть раз увидеть тебя на сцене.       ― Если в этой пьесе я задушу тебя, то с превеликим удовольствием, ― угрожает она и видя сигнал от сестры, выходит на сцену.       И как на зло Ада близко подсаживается к Шону, чуть ли не желая повиснуть. Вызывающее платье с выпученной грудью создаёт раздражение, а вылитый флакон французских духов говорит о том, что ещё явно невежда. Парень скромно откашливается, переводит своё внимание на Айешу — и всё-таки роли второго плана не подходят ей, в который раз приходя к такому выводу.       Грациозная, самолюбивая госпожа в её исполнение приобретает краски. Локоны аккуратно струятся по плечам, как бы не старалась прикрыть их чёрной накидкой с капюшоном. Властный тембр голоса проникает до глубины души, и ох, как же несчастны те, кто уснул во время представления его собачки! Слова Ады вылетают из ушей — ничего толкового она не может сказать. Её пальцы тянутся к Шону и ему хочется закричать:       «― Айеша, фас!»       Но его прекрасная собачка занята глупой постановкой, удовлетворяя не менее наиглупейшие желания сестры, но насколько терпения хватит спокойному животному? Парень безусловно будет ждать эмоционального взрыва вулкана, а потом подчинит девушку себе.       Отбирает драгоценную косточку.       ― Ты такая зануда, Ада, ― откровенно говорит Шон, стараясь задеть её и при этом глядит на Айешу, показывая, что он — хозяин и может в любой момент добраться до Ады, если собачка пойдёт поперёк ему.       Ада лишь заливисто смеётся, словно её не задели эти слова. Прикрывает по-детски рот ладошками. Что ж, уничтожить Аду будет легче всего, если потребуется. Та тактика, которую он советовал, подействует на Аде: влюби, играйся, убей. Правда ему интересна вторая близняшка, а тратить своё обаяние попросту — нет смысла. К великому счастью, сценка кончается быстро, и горе-актёры собирают реквизит, покидая зал.       Он тенью шагает за сёстрами, рассматривая ровную осанку Айеши. Она ступает грациозно, аристократично, как и положено её статусу. Платье скрывает всё тело, не давая вольным мыслям лезть в голову. Правда только его похабный брат — Карло как последний кабель обращает внимание на развратное платье Ады. В голове же Шона возникает полураздетый образ Айеши — запретный плод сладок.       Оно и к лучшему, что тупые братцы сосредоточены на Аде. Парень ненавидит делиться, а особенно своей собачкой. Он сам вгрызётся им в шеи, если посмеют посягнуть на его вещь. Шон скромно ухмыляется, следуя позади. Айеша замечает это, но не успевает, что-либо сказать, потому что Ада оттягивает её вперёд от хозяина.       Она ревнива, привыкшая получать внимание ото всех. Близняшки контрастны на фоне друг-друга: холодная, отстранённая не от мира сего Айеша. Тёплая и позитивная Ада, убивающая Шона своей детской наивностью и похотливостью.       Ох, его ледяная Айеша способная одним взглядом, пробудить в Шоне гамму чувств. Будет ли она так прытка в постели или покорной псиной сдастся? Но и неважно, парень сделает всё, чтобы держать на невидимой цепи подле себя. Шон давно в фантазиях притягивает девушку за белоснежные, мягкие волосы к себе, наматывая их на кулак. Опьяняюще рвётся за горячими поцелуями, кусая губы до крови. Неспешно раздевает, довольствуясь тем, что он точно будет первым.       Проводит до мурашек по гладкой, светлой коже. Упивается запахом далёкого моря, а не тошнотворными духами вылитые на голове Ады, когда Сильвия вынуждала путешествовать подобно настоящим аристократам, но ни в коем случае обгорать на солнце! А вот Айеша будто рождена из жемчужной пены, плавной походкой выходит под рёв бушующих волн. Забирает его в тёмную пучину морских грёз.       «Айеша, Айеша, Айеша».       Это превращается в навязчивый психоз, который парень не имеет права исполнить, пока что. Когда Айеша раскрывает рот, то её пухлые, коралловые губы чаруют вслед за мелодичным голосом. То, как агрессивно она произносит его имя возбуждает сильнее, чем что-либо. Собачка смеет показывать ему недовольство — как мило.       ― Следи внимательно за своей собакой, Шон, ― цедит злобно девушка.       ― Тебе не хватило прошлого раза? ― ухмыляясь, напоминает парень, и украдкой направляет взор на ладонь, покрытую перчаткой.       Она не дура — ей много намёков не надо, но в аквамариновых, огромных лисьих глазах пылает предупреждающий огонь за выходку с Адой. Ещё одна разница между близняшками: в глазах Айеши — бездна, ни единый блеск не пробивается сквозь пелену, в то время как глаза Ады сверкают, переливаясь будто два драгоценных камня на солнечном свету.       Шон преподаст урок своей собачке, если уж она так желает. Задушит на шёлковых, дорогих простынях, довольствуясь томными и громкими, женскими вздохами. Оставит отпечаток своих пальцев на хрупкой шее. Айеша ногтями будет пытаться расцарапать его мощные руки, в попытках выбраться из цепкой хватки, но парень ещё в детстве получил ту боль, которая никому и не снилась.       ― Ты что-то сказал Аде, что она сама не своя, ― грозно выпытывает девушка.       ― Ах, это…я ей сказал только чистую правду, ― парень пожимает невинно плечами, ликуя внутри себя, что сумел приструнить неугомонную бестию, ошивающаяся всё время с его Айешей.       Дрессирует непослушную ― его действия всё чаще оказываются направлены на разделение двух сестёр, когда преграда в лице отца устранена. Аду всецело игнорирует словно её не существует, а только его Айеша единственная в семье. Бедная девушка тянется к близняшке: защищает от Карло, Сильвии, ограждает от Шона, но Ада не слушает, пропуская всё мимо ушей. Шон же готов звонко засмеяться от иронии судьбы. Смотря на Айешу, он взглядом вопрошает: тебе нравится сопротивляться, моя собачка? Сдайся в мои удушающие объятия.       Он держит её под контролем, даже, когда та противится своим противоречивым эмоциям. Он готов её поймать в падение, когда та ощутит предательство от сестры. Он схватит её в свою ловко приготовленную клетку, когда та сама придёт к нему в комнату. Всего лишь надо подождать.       Внушает чувство верности — но она держит в своих руках сверкающий нож направленный на него. Не решается, какое-то время к нему подойти, тщательно продуманный план рушится в тот момент, когда Шон замечает за её спиной предмет и своей безумной улыбкой сбивает с толку.       ― Пришла отомстить? Давай, ― призывает без вражды парень.       Без сожаления и уверенно она проводит заранее наточенным лезвием ножа по мужской ладони, зачарованно наблюдая за струйкой алой крови, падающей на чистый ковёр. Айеша довольна собой: впервые на её лице искренняя улыбка, которую даже умерший отец не мог застать. Шон увлечён этими глубокими ямочками, бледным румянцем и влажными губами. Ей хочется ещё нанести ранение, но парень выдёргивает ладонь.       ― Не доросла до такой чести, ― хладнокровно бросает упрёк Шон, поправляя угольные, выпавшие пряди из короткого хвоста.       Кажется свежее увечье, которое ему нанесли вообще не задело: ни морально, ни физически. Он лишь прискорбно фыркает на выходку. Можно же было догадаться в спину воткнуть или продумать отместку тщательнее, потому не спешит заматывать бинтом, чтобы в очередной раз показать девушке, что план очевидно неудачный.       ― Что ты в тот день сказал Аде? ― Айеша испытывающе смотрит на него. Складывает руки в плечи, до этого убрав нож в карман платья.       ― В какой из? Дни минуют друг друга, ― специально увиливает парень, чтобы ещё раз полюбоваться её сердитостью.       Мышцы напряглись и видно их натянутость сквозь слой чёрного, простого платья. Густые брови опущены, она удерживается от сжатия ладоней в кулак. Пухлые, манящие губы плотно сомкнуты. Мраморно-белое лицо, которое специально напудрили для придания бледноты резко стало непривычно багровым.       ― После спектакля.       ― А что мне будет взамен за мои слова? ― интересуется Шон.       ― Ничего, ― безэмоционально пресекает намёки Айеша.       Ей не требуется хрустальный шар или третий глаз на затылке, чтобы замечать при общей встрече голодный, зафиксированный взгляд парня. Она осознаёт, что является главной добычей. Но как Ада при этом не пытается манипулировать всеми через своё тело.       ― Ну и ладно, ― наигранно обидевшись, выдыхает. ― Я ей сказал, что она скучная, просто зануда.       ― Кто для тебя не скучен тогда? ― раздражается девушка.       ― А ты просто чудо, Айеша, ― намеренно томно шепчет Шон, чтобы сначала увидеть растущий румянец, а после летящую подушку с дивана в него.       «Чудо дьявола пославшего тебя в этот грешный мир».