Нет нужды говорить о любви

Дамиано

      Два дня спустя в дверь позвонили, и я встал с дивана в гостиной, чтобы открыть. Отворив дверь, я замер от изумления. На пороге стояла Карли, её глаза были полны тревоги.       — Карли, что ты...       — Она в порядке? — дрожащим голосом спросила Карла.       — Кто? — непонимающе переспросил я.       — Стефания. Она отправила мне смс, написав, что ей нужна моя помощь. И я сразу приехала.       — О, я в порядке, — раздался голос у меня за спиной. Обернувшись, я увидел ухмыляющуюся Стеф.       — Тогда зачем ты написала Карле? — спросил я.       — Потому что мне действительно нужна её помощь. Нам всем нужна.       Карла явно не понимала, что происходит, но я уже начал догадываться. Я потёр затылок.       — Прости, Карли. Похоже, моя дочь опять затеяла свою игру.       — Только потому, что вы ведёте себя, как ослы, папа. Ну ведь очевидно, что тебе нравится Карла. А он нравится тебе, Карла, потому что ты вообще не умеешь скрывать свои чувства. Вы двое... должны быть вместе.       — Стефания... — Я понизил голос, поморщившись. — Ты знаешь, почему мы не можем...       — Да, папа, я всё поняла. Ты облажался, я облажалась, да и Карла тоже. Мы все облажались! Но это не мешает нам быть вместе.       — Следи за языком, — произнесли мы с Карлой в унисон.       Я улыбнулся, она улыбнулась, и, чёрт возьми, мне это понравилось.       И даже больше, Карли.       Как же мне не хватало этих улыбок.       — Вы ужасно твердолобые, поэтому должны быть вместе. — Стефания пожала плечами. — Послушайте, я понимаю. Иногда я всё порчу и усложняю, но я очень хочу, чтобы Карла осталась. И Лорелай тоже. Нам не надо дожидаться, когда мы все полностью исцелимся, папа. Мы будем командой с несколькими изъянами, которые будем исправлять на ходу. Вместе и в горе, и в радости. Кроме того... — Она едва заметно улыбнулась Карле. — Мы же поклялись на мизинцах. — А затем развернулась и направилась в свою комнату.       Я открыл рот, но слова не шли мне в голову. Потому что я действительно этого хотел, потому что я отчаянно желал, чтобы Карла была рядом.       Взглянув ей в глаза, провёл пальцем по подбородку. Волнение захлестнуло меня, когда она улыбнулась мне.       — Дам, если ты не готов, я...       — Карли?       — Да?       Я засунул руки в карманы.       — Ты была моим компасом с того дня, как мы познакомились. Ты очень помогла моей семье. Ты вернула меня к жизни, когда моя душа умерла. Мысли о тебе помогали мне жить. Одна лишь мысль, что ты есть на свете, удерживает меня на плаву. Я знаю, что нам ещё многое надо решить. Я знаю, что ещё многое предстоит преодолеть, но, если ты не против, я готов совершить этот прыжок. Я хочу прыгнуть и взлететь с тобой и лететь вместе всю оставшуюся жизнь. Что ты ответишь?       Она подошла ко мне и обняла. А я обхватил её руками и изо всех сил прижал к себе. Наши губы сомкнулись, и я ощутил, как меня озарил радостный свет.       — Хорошо, — прошептала она. — Давай взлетим.       И я жадно поцеловал её, прижимая к себе. Мы целовались за прошлое, за настоящее и за будущее.       Её губы обещали, что мы теперь вместе навсегда.       Навсегда.       Этот поцелуй означал вечность.       И я был счастлив.       Мы смогли. После стольких лет мы начали переворачивать страницы наших жизней. И боль превращалась в совершенство. Сердечные раны заживали. И всё становилось возможным.       Мы были самими собой и одновременно — единым целым.       Перед нами раскинулась вечность.       И это было прекрасно.