Вторник
Неделя прошла в полном напряжении для Чонгука и в совершенном похуизме со стороны Юнги. Кофейню, по понятным причинам, последний больше не посещал, ограничившись перепиской с Чимином, на что постоянно получал неодобрительные шпильки со стороны напарника. И вот сейчас Чонгук сидел перед ноутбуком, наблюдая за улицей и сверяясь со временем, одновременно слушая недвусмысленные смешки друга. — Мин, заебал. Может вынырнешь в реальность? — Ты мешаешь моему счастью. — Счастью с человеком, которого собираешься ограбить, — Чонгук откинулся на спинку стула, поджав под себя одну ногу, расслабленно держа двумя пальцами горлышко бутылки с пивным напитком. — Ну во-первых, — Мин, ухмыляясь, повернулся к Чонгуку, закидывая руку за голову, развалившись по обыкновению на диване. — Мы собираемся ограбить Ким Тэхёна. А во-вторых, — задумался. — Во-вторых, смотри пункт первый, — отвернулся, возвращая внимание на экран мобильного телефона. Чонгук тихо простонал, сжимая пальцами переносицу. — Мне кажется, я тут один с адекватным мышлением без ссанья в ушах. — И именно поэтому ты следишь за камерами, — поддакнул Юнги, не оборачиваясь. — Тц, — Чонгук откинул голову назад, делая глоток холодного пива, допивая и оставляя пустую бутылку у ножки стола. — Смени меня, схожу проветрюсь. Тошнит от твоей счастливой мины. Юнги, не поворачиваясь, вскинул руку и показал фак уходящему в спину Чонгуку. — Придурок, — прошипел Чонгук себе под нос, зашнуровывая берцы. — От кретина слышу, — донеслось из гостиной. — Детский сад, — хмыкнул и вышел из квартиры, с силой захлопнув дверь. Порой своим пофигизмом Юнги до безумия вымораживал. В такие моменты Чонгук всегда уходил, намереваясь побыть в одиночестве, чтобы успокоиться и унять мысли. Как они смогли подружиться, Чонгук в рот не ебал, ведь они были абсолютно противоположны почти во всем. Их общение порой было сравнимо с ударами волн о скалы. Бушующая натура Чонгука ударялась о непробиваемую отрешенность Юнги. В какой момент они смогли найти подход друг к другу никто из них не знал, но факт оставался фактом: их различия дополняли друг друга. Поодиночке они бы не выжили ни под стенами приюта, ни за их пределами на улице, а далее и в криминальном мире. Но несмотря на различия, они готовы были друг за друга кому угодно перегрызть глотку. Воткнув наушники в уши, Чонгук накинул на голову черную панаму и вышел на улицу, зажмурившись от яркого солнечного света. Дома парни сидели почти в полной темноте, занавесив окна. По карману распространилась вибрация от входящего сообщения. Лениво достав телефон, Чонгук направился прочь, просто бродя по улицам. [неизвестный абонент]: ты не прислал свое фото Ухмыльнулся. [Чонгук]: ожидание приносит не меньшее удовольствие [неизвестный абонент]: жестокий [Чонгук]: ты не жаловался [неизвестный абонент]: я буду ждать Честно признаться, Чонгук успел забыть про этого паренька, но тот снова о себе напомнил. — Какой настойчивый, — парень убрал трубку в карман и уловил периферийным зрением странное движение справа. — Любопытство меня погубит, — останавливаясь и поворачиваясь в ту сторону, Чон змечает, как в подворотне трое мужиков зажали у стены молодого парня, лет 16ти. Бледность и испуг на лице пацана явно говорили о том, что тот был максимально против происходящего. — Блядь, только этого не хватало, — Чонгук тяжело вздыхает и поворачивается корпусом в сторону не самой приятной компании. Он ненавидит себя за то, что не может пройти мимо. Чонгук терпеть не мог привлекать к себе внимание, особенно когда на горизонте маячило новое дело, но и пройти мимо совесть не позволяла. Слишком яркое воспоминание из прошлого сидело в его голове. Давно в детстве, когда он еще был совсем зеленым, его так же загнали в подворотню четверо мальчишек, желая проучить, облапать, избить и забрать все вещи. В их мозгах играли гормоны, и каждый преследовал свою цель. Грушей для битья выбрали маленького 12-летнего ребенка. Чонгук никогда не забудет, как принимая пинки под ребра, увидел темную фигуру, отбрасывающую подонков в разные стороны, а через секунду боль, от нанесенных ударов по телу, прекратилась. Он тогда не смог разглядеть лица незнакомца из-за застилавших глаза слез, а звон в ушах позволил с трудом разобрать сказанные слова, которые все равно запомнил на всю жизнь: «Пора повзрослеть и научиться отстаивать и защищать себя самому». И Чонгук научился, с того момента больше никто не смог нанести ему ни один удар. Никто не смог застать его врасплох. Долгие годы обучения боксу не прошли даром. Сейчас наблюдая, как трое мужиков маргинального вида нависают над пацаном, Чонгук не может пройти мимо, хотя отдал бы многое, чтобы не быть свидетелем этой картины. Парень выругался и медленно направился в их сторону, оказавшись рядом в тот момент, когда один из троицы занес кулак для удара. Чонгук перехватил запястье мужчины, переводя на того полный презрения взгляд. — Вам не кажется, что трое на одного весьма плохая идея? — Ты еще кто? Иди прочь! — мужик пытается вырвать свою руку, но Чонгук железной хваткой не оставляет никаких шансов. — Слышь, молокосос, валил бы ты отсюда, а то и тебе ребра переломаем! Чонгук хищно прищурился, улыбаясь. — Это вы-то? — Уебок! — к нему подлетает второй самоубийца, но Чонгук быстрее. Он уходит от удара, пригибаясь, не отпуская кулак мужика, и со всей силой бьет свободной рукой в живот нападавшему, выкручивая руку держащего, заводя ее за чужую спину и толкая того на третьего. Чонгук делает шаг назад. На его лице отразилась дьявольская улыбка, а в крови уже кипел адреналин. От одного его вида нападающих обдало холодным потом. С каким-то бешеным криком один из троих бросился на Чонгука, и это была первая и последняя его ошибка. Чонгук резко разворачивается, одновременно делая шаг вперед, и ударяет левым локтем в висок нападавшего. Отправляя того сразу в нокдаун, валяться на грязном асфальте возле мусорных баков. Двое других, свирепея, бросаются навстречу, а Чонгук и рад. Происходящее уже начинало доставлять удовольствие, принося долгожданную разрядку от недельного напряжения. Чонгук блокирует первый боковой удар, отвечает ударом под горло, блокирует удар с ноги второго, отвечает боковым и точным ударом в челюсть, который, к сожалению Чонгука, блокируется противником. Вор уворачивается от ответного, резко сближаясь, и ударяет в чужое солнечное сплетение, добавляя не сильный удар коленом по лицу согнувшегося мужчины. Чонгук действует на автомате, тело помнит все его уроки по единоборствам, подчиняясь рефлексам. Еще один падает лицом на дорогу около первого тела. Легко развернувшись, Чонгук пропускает удар в челюсть. Соперник, получивший до этого удар в горло, слишком быстро пришел в себя. Но лучше один раз пропустить удар в челюсть, чем пропускать многочисленные удары в уязвимые места. Чонгук сплюнул кровь и вытер губы тыльной ладонью, алчно усмехнувшись. Мужчина с ревом кидается на него, а Чон блокирует серию ударов, ловит момент и наносит точный удар прямо в нос. Шаг вперед, бьет локтем в челюсть и, быстро меняя ноги, наносит удар ботинком в живот, отправляя последнего противника на землю. Драка длилась не больше двух минут, Чонгук даже не вспотел, но дыхание все же сбилось. Он давно не практиковался, хоть и пропадал в зале часами. Проведя рукой по взъерошенным волосам, парень повернулся к пацану, что прижался к стене, восхищенно наблюдая за происходящем. — С-сп-спасибо, — заикаясь, произнес тот. — Учись за себя постоять, иначе всю жизнь останешься размазней. Пошел прочь, — Чонгук махнул рукой в сторону. Паренек низко поклонился и убежал. Чонгук еще пару минут постоял, приводя себя в порядок и кидая пренебрежительный взгляд на тела у мусорных баков, которые пытались подняться, яростно того проклиная. — В зад я всегда успею, но не в ваш, — фыркнув и сплевывая в сторону, — вы не в моем вкусе. Подхватил рюкзак и направился прочь из подворотни. От адреналина в ушах все еще ритмично отбивался пульс, и Чонгук не заметил, что за всей сценой наблюдали со стороны. Вытирая руку от чужой крови о свои джинсы, он, будто сквозь воду, слышит насмешливый голос: — А в тебе, значит, еще есть что-то хорошее, кроме желания портить здоровье детям. Я удивлен. Блять. Чонгук поднимает голову и застывает. Ким Тэхён собственной персоной стоял в черной рубашке и черных джинсах, исподлобья критически оглядывая Чонгука, оценивая повреждения на костяшках пальцев последнего. Он его преследует что ли? Иначе Чонгук не мог объяснить, как уже второй раз мог столкнуться с этим человеком посреди мегаполиса. — Что? — Удивлен, говорю, что ты не прошел мимо, — взгляд Тэхёна остановился на разбитой губе парня, и Чонгук невольно провел по ней языком. — Интересно, какая она? — Что ты, блять, несешь? — Чон начал ощущать нарастающее раздражение. В любой другой ситуации он давно бы уже повернулся и ушел, но почему-то стоял прикованный к земле, ощущая негодование. — Мотивация, какая была мотивация? — Тэхён прищурился, не сводя глаз. — Тебя она не должна ебать, — Чонгук будто очнулся от тяжелого взгляда, дернул плечом и сделал шаг навстречу, проходя мимо, ударив Тэхёна плечом, незаметно вытаскивая из заднего кармана чужой телефон. Этот человек неимоверно бесил тем, что в очередной раз появлялся и лез не в свое дело. Поэтому Чонгук решил пресечь излишний интерес в свою сторону. Простое и отточенное движение, которое отвлекается столкновением в плечо, и вот телефон в его пальцах. Перекидывая лямку рюкзака Чонгук удаляется, но через минуту чувствует хватку на предплечье, которая резко разворачивает. — Развлекаешься? — в глазах Тэхёна улавливаются отблески недовольства, но лицо, для того, у кого украли вещь, на удивление спокойное. Вторую руку протянул вперед ладонью вверх, всем видом демонстрируя желание получить телефон обратно. — Не понимаю о чем ты, — Чонгук пожимает плечами, невинно хлопая ресницами. — Так ты еще и вор, — уже настойчивее, сильнее сжимая руку на предплечье. — Верни. Чонгук вскидывает бровь, смотря то на руку, то на Тэхёна, все еще делая вид, будто не понимает о чем тот. — Я не вызываю полицию лишь потому, что ты помог пареньку. Но мое терпение не бесконечно, — взгляд Тэхёна леденеет так сильно, что Чонгук физически начинает ощущать холод. Невинный вид улетучивается, его смиряет пренебрежение. — Будто мне нужна твоя снисходительность, — фыркает Чонгук, кидая телефон владельцу и сразу освобождается от хватки. Втыкает наушники в уши, отворачивается и уходит прочь, надеясь, что при следующей встрече, если таковая состоится, тот с ним больше не заговорит. Но скорее надеется, что подобные встречи больше никогда не повторятся. Чонгук сам толком не понимал, зачем он это сделал, хотел проучить? Вывести на эмоции? Возможно. Его не покидало ощущение неприязни, граничащее с ненавистью и… Интересом? А может быть, Чонгук злился на себя, что этот человек мог чем-то заинтересовать? Одно он понимал безоговорочно — необходимо как можно скорее разбираться с делом и сваливать из этого района. Несмотря на то, что Чонгук только снял здесь квартиру, жить рядом с местом работы ненавидел. Еще некоторое время послонявшись по району, Чонгук закупил пива с сигаретами и после направился домой.Пятница.
День ограбления
— Я в дом иду один, ты ожидаешь снаружи. Моя безопасность в твоих ненадежных руках, — Чонгук засунул микрофон в ухо. — Именно поэтому ты каждый раз доверяешь моим рукам. — Вообще ни разу не доверяю, тяни их к кому-нить другому. — О, безусловно так и сделаю, — переговариваясь, Юнги проверял снаряжение и, повернувшись, подмигнул, поднимая большой палец вверх, давая отмашку, что все готово. Еще раз испытав микрофон, Чонгук нацепил на голову капюшон, надел перчатки, натянул черную маску на лицо и, спрятав руки в карманы, вышел из машины. Они припарковались на соседней улице, поэтому Чонгуку пришлось потратить несколько минут, используя слепые зоны камер, чтобы добраться к заднему входу дома. Тенью проник на территорию и, быстро взломав замок на двери, бесшумно проник внутрь. Оглядевшись по сторонам, пытаясь уловить малейшие звуки, Чонгук тихо проговорил: — Внутри. — Супер. И как там? — раздалось в ухе. — Стерильно. Я бы сказал, как в медицинской палате, — Юнги издал смешок, но промолчал. — Иду наверх. Чонгук прошел сквозь гостиную и, найдя лестницу, быстро поднялся на второй этаж. Вспомнив расположение комнат, сразу направился к нужной двери. Аккуратно приоткрыл ее и проскользнул внутрь. Вдоль стен тянулись книжные шкафы, а в глубине кабинета стоял массивный стол из красного дерева, на котором бумаги и книги были сложены аккуратными стопочками. По правую руку на лакированной поверхности находился небольшой маятник вместе с черной шкатулкой. Нашел. Это было быстро. В три шага преодолел расстояние, остановился у стола и потянулся к шкатулке. Несмотря на размер, она была достаточно тяжелая. Аккуратно открыл крышку.— Что это?
— Просто небольшая защита.
— От кого?
— От таких, как я.
Перед глазами потемнело, голова закружилась, и Чонгуку пришлось опереться рукой на стол, чтобы не упасть. — Ты чего коту яйца мнешь? Ты где? — раздалось в ухе, выдернув Чонгука из поплывшего состояния. В шкатулке лежал браслет, который он видел на фото. — Блять, — прошептал Чонгук, протирая глаза, дожидаясь, как пройдут цветные круги. — Ты в порядке? Что происходит? — в голосе Юнги появились нотки волнения. — Нашел. Все в порядке, — Чонгук достал браслет из шкатулки, переложил его в маленький мешочек и спрятал в кармане худи. В голове образовался туман из возникшей из ниоткуда подавленности. — Вали оттуда. — Иду. Чонгук поставил шкатулку на место, в том же положении, и быстро покинул дом, не забыв запереть за собой дверь. Сердце бешено билось в груди. — Что это, блять, было? Убедившись, что его никто не видел, без приключений добрался до машины и, открыв дверь, упал на пассажирское сидение. Юнги, не дожидаясь отмашки, сразу включил зажигание и вырулил на автостраду, лавируя между потоком машин, теряясь на артериях Сеула. Спустя минут 30 парни бросили машину в одном из дворов и направились к метро. — Это было слишком легко, — наконец Юнги нарушил молчание, покосившись на Чонгука, но тот молчал, хмурился и смотрел в свое отражение в окне вагона, разглядывая свое лицо в свете мигающих ламп. — Что произошло? Ты какой-то бледный. — Не знаю. Ничего, — тихий голос терялся в шуме метрополитена, но Юнги по губам прочитал его ответ. Чонгук не знал, что ответить, он толком не понял. Браслет показался ему каким-то знакомым, но чем больше Чонгук думал об этом, тем больше склонялся к мысли, что это плод воображения. Просто слишком долго разглядывал фотографии. — Я хочу, чтобы его сегодня уже не было. Юнги кивнул, засунул руку в карман и почувствовал сверток, который Чонгук незаметно в толпе подкинул ему. Больше они не говорили, приехав на нужную станцию, пожали друг другу руки и разошлись по разным сторонам. Все прошло гладко, даже слишком. Чонгук как всегда был на высоте и провел операцию максимально чисто, не оставив ничего, что могло бы вывести на его след. Но неприятное чувство все равно не покидало, скреблось коготками, пытаясь привлечь к себе внимание. Необходимо было отвлечься. Чонгук достал сотовый: [Чонгук]: сегодня был напряженный день [неизвестный абонент]: хочешь, помогу расслабиться? [Чонгук]: хочу [неизвестный абонент]: буду в 9🦊 🦊 🦊
Тэхён вернулся домой после тяжелого рабочего дня в скверном расположении духа. Он не любил иметь дело с руководством Художественного музея Сеула, но планировалась выставка, в которой он, хоть и вскользь, но принимал участие, проверяя картины на подлинность перед последующим аукционом. Сегодня получилось улизнуть раньше, чем обычно, но это не спасло от сильной головной боли. Вступив на порог дома, он сразу почувствовал посторонний аромат, что заставило лиса насторожиться. Чимин должен был быть еще в кофейне, а никого другого в дом он не пускал. Не разуваясь, Тэхён прошел в дом, улавливая, как волны до боли знакомого парфюма незаметным шлейфом поднимаются на второй этаж. В глазах начинают плясать синие огоньки, когти удлиняются, и медленным шагом он поднимается на второй этаж. Тэхён узнал запах, тот самый вор, с которым он имел неосторожность пересекаться. — Что он себе позволяет? — из груди вырывается злое рычание, когда понимает, что шлейф ведет в его кабинет. Распахивая дверь, Тэхён замирает, ощущая у стола концентрированное скопление аромата. — Нет, ты же не сделал этого. Лисье зрение замечает то, что не замечает человеческий глаз и, быстро приблизившись к столу, Тэхён открывает шкатулку одновременно издавая яростный рык. — Да как ты посмел!? — от злости потемнело в глазах. — Ты зашел слишком далеко. — Кто зашел слишком далеко? — в кабинет зашел Чимин, с опаской наблюдая за опекуном, и вздрогнул от одного только взгляда Тэхёна, в глазах которого пылал чистый синий огонь. — Воу-воу. Друг, это я, — Чимин выставил перед собой руки, когда Тэхён медленно направился в его сторону. Гнев пропитал каждый сантиметр комнаты, и Чимин невольно подался назад, испугавшись, что Тэхён сейчас одним движением уничтожит и его так же легко, как шкатулку минутой ранее. Тэхён остановился в шаге от Чимина, распыляя волны злости и, увидев свое отражение в расширенных зрачках Чимина, дернув головой, пришел в себя. — Браслет украден, — тихо произнес он. Чимин открыл рот от удивления. — Что? Быть не может! — Может, — огонь в глазах Тэхёна потух, а Чимин неуверенно шагнул вперед и, убедившись, что Тэхён ему ничего не сделает, смелее прошел в кабинет и быстро огляделся. — Может его взяли за компанию с чем-то еще? — Ты видишь что-нибудь, чего не хватает? — Тэхён, успокаивая себя, медленно обернулся к другу и устало провел рукой по волосам. Чимин еще раз оглядел комнату, прикусив щеку, и молча перевел взгляд на Тэхёна обратно, не в силах произнести вслух то, что Тэхён и так уже знал. — Верно. Больше ничего не тронули. Я больше ни у чего не чувствую запах, кроме как у стола. Сюда шли целенаправленно и взяли то, зачем явились. — Но зачем? Это же просто браслет по факту? Никто же не знает о том, какие силы в нем заключены? Неужели это кто-то из… — Нет, — Ким отрицательно махнул головой. — Я узнал этот запах, я уже сталкивался с этим человеком. Он просто человек. — Вор, — Поправил Чимин, нахмурившись. — Вор, — Ким кивнул. — Но, вероятно, он это сделал по чей-то наводке. А вот это уже интереснее, — Тэхён окончательно взял себя в руки, позволяя Чимину выдохнуть. Хоть Тэхён и являлся одновременно его опекуном и лучшим другом, но это никак не помогало Чимину не испытывать благоговейный страх перед гневом кумихо. — И что ты будешь делать? — Как что? Заставлю вернуть то, что принадлежит мне, — взгляд Тэхёна холодный и расчетливый, не предвещающий ничего хорошего. Он не оставит это просто так, он заставит вернуть свою вещь обратно. Осталось только взять след этого человека и наведаться в гости.🦊 🦊 🦊
Девушка сидела за столом и не могла налюбоваться, как на худом запястье красиво смотрелся черный тонкий браслет, и улыбалась. — Ну что за красота, ты только глянь, — обернулась она к лежащему на кровати парню. — Ах да, все время забываю, какое у тебя слабое тело. Опять спишь. Даже пообщаться не с кем. — Надула губы и села поудобнее в кресле, но через секунду эмоция снова сменилась, и в глазах появился блеск. — А теперь начинается самое интересное. Она вскочила из-за стола и пружинистыми шагами подскочила к шкафу, вытаскивая одну вещь за другой, подбирая наряд на вечер. — Я тебя ненадолго оставлю одного, — обернулась она к молодому парню. — Ах да, опять забыла. Спишь, — и хихикнув, вышла из комнаты, заперев за собой дверь.🦊 🦊 🦊
Ночной Сеул любимое время и место Тэхёна. Он любил этот город всем сердцем. Когда определял место для жизни, ни секунды не сомневался в своем выборе. Он часами сидел на самой верхушке Lotte World Tower, наблюдая за жизнью города по ночам. И эта ночь была прекрасной: ясной и светлой, идеально подходящей для Lotte World Tower, но сегодня у Тэхёна были дела поважнее. Найти вора не составило труда, обоняние лисицы никогда не подводило. И сейчас лис тихо пробирался в комнату через открытое окно на кухне, бесшумно ступая на кухонный кафель. В нос ударил уже знакомый парфюм, переплетенный с запахом кожи. Но при этом был и другой оттенок, который сильно бесил и казался инородным здесь. Ступая, словно тень, он вышел из кухни и направился в сторону, в которой предположительно находилась спальня. Зайдя в нее, кумихо замирает. Совершенно случайно Тэхён становится свидетелем вроде и обычной, но для Тэхёна почему-то неприятной картины. На кровати лежат двое мужчин: вор и незнакомый парень, при виде которого Тэхён еле сдерживает внутреннее рычание. Внутри что-то дергается, провоцируя скрежет зубов. То, что он видит, кажется каким-то неправильным. Он хочет подойти и отшвырнуть этого незнакомого парня, но вместо этого он кидает сильный морок, углубляя сон, чтобы тот не проснулся, и перемещает свое внимание на будущую цель, откровенно залипая. Он смотрит и будто видит впервые этого человека. Во сне лицо стало мягче, моложе и даже немного безмятежнее. Тэхён стоит не в силах двинуться и замечает то, что ранее не видел из-за накинутой маски сильного и агрессивного мужчины. У вора высокий лоб, четко очерченные скулы, широкие брови и нос. Линия которого кажется смутно знакомой, будто много раз уже видел такую же форму. Все в его лице кажется теперь нежным и даже привычным. Изящный контур губ, слегка подрагивающие во сне ресницы, все это вызывает легкое восхищение. Парень был чертовски красив в совокупности с накачанным и практически идеально отточенным телом, которое в этот раз не пряталось под футболками широкого покроя, а лежало на белых простынях не скрытое одеялом. Тэхён трясет головой, пытаясь разрушить образ, запечатываемый в его сознании, и обращает внимание, что парень начинает шевелиться, будто почувствовав, что в комнате кто-то есть. Медленно разлепляя глаза, сначала моргает, трет их, думая, что снится сон, а когда понимает, что это не сон, что в проходе его комнаты действительно кто-то стоит — резко садится, раскрывая и без того большие глаза: — Ты?! Как? Какого хера… здесь очутился?! Делаешь?! Блять! Что это значит? Ты вломился в мой дом!? Чонгук вскакивает с кровати, пытаясь сформулировать мысли, но получалось крайне плохо, а Тэхён морщит нос от ругательств и шагает вперед, оказываясь в спальне. — Какого хера ты у меня дома? Как ты сюда попал? Как ты нашел меня?! — вор наконец смог сформулировать предложения. — Такого же, что делал ты у меня дома, — Тэхён пожимает плечами. — Как, сука, ты меня нашел!? — Это было не сложно. Ты своим парфюмом провонял весь мой дом. — Что? — до Чонгука никак не мог дойти смысл слов, при чем здесь это вообще? Да и сама ситуация никак не могла улечься в его голове. — Я пришел, чтобы забрать то, что принадлежит мне, — Тэхён делает еще шаг, сокращая расстояние между ними, пытаясь игнорировать, что перед ним стоит накачанное тело в одних боксерах. — Отдай. — Да кто ты такой, как ты здесь оказался и почему он не просыпается?! — Чонгук кидает взгляд на парня, мирно спящего в кровати. От возгласов и крика тот даже не пошевелился. — Что ты с ним сделал?! — Ничего особенного, — Тэхён снова пожал плечами. — Пусть спит, у меня разговор к тебе, а не к нему. На чем мы остановились? Ах да, отдай. Протягивает руку, как в последнюю их встречу, делая еще один шаг вперед. Гнев в глазах Чонгука можно было резать ножом, такой осязаемый, что Тэхён поразился, будто ограбили не его, Тэхёна, а этого полуголого парня. Чонгук был в бешенстве, а Тэхён? А Тэхён не понимал, куда пропала его собственная ярость, с которой он так сюда спешил. Он стоял посреди комнаты с человеком, который совершил отвратительный поступок, забрав то, что принадлежало когда-то его любви. Он должен был неистово злиться. Именно он, а не вор напротив. Все казалось каким-то неправильным, что-то пыталось достучаться изнутри, прося обратить на себя внимание, прислушаться, но Тэхён это игнорировал. Из раздумий его выдернул холодный голос: — Ты не докажешь, что я у тебя что-то взял, — суховато и одним лишь взглядом кидая раскалённые молнии в сторону визитера, говорит Чонгук, слегка прищурив глаза, проведя кончиком языка по колечку пирсинга на нижней губе. — А я и не собираюсь никому ничего доказывать. И тем более кого-то к этому привлекать, — Тэхён через силу возвращает контроль над ситуацией себе, пытаясь не следить за быстрым движением чужого языка, загоняя сомнения подальше. Он сюда пришел по конкретной причине, преследуя определенную цель, которую обязательно выполнит. — Все свои вопросы я буду решать только с тобой. Верни браслет и ты не пострадаешь. — Угрожаешь? — Да. Тебе в детстве мама не говорила, что воровать не хорошо? — Моя мать бросила меня, думаю воровство она не осудила бы, — выплюнул Чонгук, заставив Тэхёна слегка стушеваться. Но лишь слегка. — Тогда скажу я. Воровать — плохо, — произнесено будничным голосом, от которого Чонгук раздражается сильнее. Тэхёну собственно плевать, что там было у вора в детстве, его это не касается. — Верни. — У меня его нет, больной ты ублюдок. Кто врывается ночью? — Наверно, тот же, кто врывается днем. Какая разница какое время суток. Где он? — Понятия не имею. Его передали заказчику, а что было дальше — не ебу. — Значит придется выяснить, — делает еще один шаг к Чонгуку, хватая того за запястье и поднимая, одновременно останавливая кулак у своего лица, так как Чонгук поспешил ответить на этот жест. — Что ты несешь? — сквозь зубы шипит парень. — Я даю тебе пять месяцев, чтобы ты вернул мой браслет обратно. — Еще чего. Я не пацан на побегушках. Хочешь, чтобы я что-то украл — плати. Я бесплатно не работаю. — Не думаю, что возвращение вещи ее хозяину считается за воровство, так что… Ты это сделаешь сам, по собственному желанию, — разговор Тэхёну наскучивает, пора закругляться. Глаза Тэхёна синеют, обдавая жаром Чонгука. И если бы не руки Тэхёна, тот бы отпрыгнул на метр, не меньше, а после охает от неожиданной боли на безымянном пальце. Он с ужасом смотрит, как на коже выжигаются пять черных нитей, не толще волоса, медленно окольцовывая палец. Чонгук пытается вырвать руку, но цепкие пальцы постороннего держат крепко. — Что это, блять, такое? — Это обет, сковывающий тебя и меня, вынуждая выполнить мой приказ, — Тэхён хищно улыбнулся, проведя по губам языком, наблюдая за сильным смятением вора. — С чего ты взял, что я это сделаю? — Пожалуй с того, что если ты этого не сделаешь, то ты… Дай подумать, — делает вид, что задумывается. — Ах да, всего лишь умрешь. — Это какая-то шутка? — Чонгук нервно рассмеялся. — Нет, всего лишь оковы, которые не дадут тебе слиться, выражаясь твоим языком. — Да ты больной! Сумасшедший! — Ты правда так думаешь? Ну смотри, какой я сумасшедший. Пламя в глазах Тэхёна разгорается сильнее, подпалив несколько волосков на челке Чонгука, разжимая хватку и отпуская того, а далее предоставляя взору девять хвостов за своей спиной, по которым пробегало синее пламя. Ногти удлинились, превращаясь в когти, а передние клыки отросли. Тэхён знал, что покажет себя, это был его план: испугать и сковать обетом, чтобы вор знал свое место, понял, что совершил. Он хотел наказать и было совершенно плевать, погибнет тот или нет. У Тэхёна забрали дорогую сердцу вещь, единственное физическое воспоминание о его человеке, и поэтому он планировал мстить.Repeat
🎧 Shin Minyong - Doom 🎧
Но то, что последовало далее, не укладывалось в его голове. Сценарий, который готовил Тэхён, пошел совершенно по иному направлению. Вместо страха в черных глазах, которые такие… Похожие. Нет, такие же. В черных глазах Тэхён видит то, что меньше всего ожидал. То, что видел лишь однажды. — Кто ты? — Чонгук не отшатнулся. Несмотря на жар, исходящий от синих языков огня, парень остался на месте, не моргая, внимательно изучал все девять хвостов. Медленно переводя взгляд с одного на второй и далее на третий. А затем выдал то, от чего зрачки Тэхёна расширились: — Кумихо? Я прав? Тэхёново сердце пропускает удар, а весь мир останавливается. Даже звуки ночного города затихают, лай собаки вдалеке стихает. Он чувствует, как невидимый кулак бьет его куда-то в область солнечного сплетения, выбивая воздух из легких. Тэхён не с первого раза делает последующий вдох. «Этого не может быть» Шумно сглатывает, в надежде избавиться от заложенных ушей, заполненных ударами сердцебиения, вглядываясь в реакцию парня, и в глазах напротив не находит ни капли страха. Только непонимание, легкий шок и... Интерес. Кумихо несколько раз моргает, пытаясь разглядеть в них что-то иное, но не выходит. Его не боятся. Смятение усиливается, надвигаясь волной пугающего грома. Тэхён теряется, сейчас он ощущает себя загнанным зверем, ибо всего один человек вел себя так же. Действие в действие, слово в слово. Образ Тэхо, его удивленный и заинтересованный вид, расплывчато ложится на удивленный образ парня перед собой. Лицо из воспоминаний совмещается с лицом напротив: черные глаза к глазам, родинка к родинке, линия носа к линии носа, идентично сопрягаясь. Внутри что-то начинает яростно биться, стряхивая столетний пепел, будто просыпается ото сна, показывая, что оно еще живо. Кровь приливает к лицу и, из-за участившегося пульса, в висках начинает больно стучать. В глазах темнеет из-за недостатка кислорода. «Быть не может. Это не может быть он» Тэхён делает шаг назад, опуская глаза на свою ладонь, цепляясь за черные линии на своем пальце, переводит на такие же черные линии на пальце вора, проглатывает сухой ком, застрявший в горле, и под дикий стук своего сердца почти выбегает из комнаты. Через окно на кухне покидает эту квартиру, оставляя человека в полном замешательстве и шоке. А в голове только: «Нет, нет, нет! Только не он! Только не сейчас!» Его охватывает ярость на самого себя. Внутренние демоны тянут свои ядовитые руки, смеясь заглядывая в глаза, вынуждая смотреть им в лицо. Камень, который Тэхён бросил, попал в него самого. Чтобы защитить себя, ему было необходимо увидеться с Намджуном и плевать, что три часа ночи. Оракул должен развеять домыслы, которые домыслами уже не являлись. Тэхён боялся, что совершил ошибку, возможно даже самую большую в своей жизни. Надежда, которую он так бережно хранил, словно мелкий песок, утекала сквозь пальцы, смешиваясь с черными водами реальности. 🦊🦊🦊 — Он переродился! — Тэхён врывается в кабинет провидца, снося все на своем пути. Он останавливается возле стола так резко, что из-за сильного колебания воздуха бумаги на столе разлетаются в разные стороны. Намджун растерянно переводит взгляд на друга, а затем заметно мрачнеет. Тэхён не спрашивал, он утверждал. Их договор не нарушен. Оракул сжимает и разжимает пальцы и медленно поднимается, отодвигая кресло. По его тяжелому вздоху Тэхён понимает, что он прав. Резкое заявление ставит Намджуна в тупик и не дает выбора, кроме как принять действительность, в которой Тэхён нашел то, что искал. Увильнуть не получится, как и промолчать. У Тэхёна вид, словно он сейчас сорвется: зрачки расширены, плечи медленно и тяжело поднимаются от коротких и напряженных вдохов, по виску стекает капелька пота. Он вцепился в спинку кресла напротив так сильно, что костяшки пальцев побелели, и Намджун чувствовал, что если соврет, Тэхён сожжет все, до чего дотянется. По спине впервые пробежали мурашки от одного только его взгляда. Тишина затягивалась, и Намджуну кажется, что он слышит каждый удар тэхёнова сердца. Вздыхает, набирая побольше воздуха в легкие, и с сожалением посмотрев на перекошенное от ярости лицо, задает всего один вопрос: — Ты встретил его? Внутри Тэхёна всё разлетается на мелкие кусочки, отчего дышать становится невозможно. То самое подтверждение, которое он ждал долгие столетия, наконец озвучено в стенах этого кабинета. Какой-то частичкой Тэхён надеялся, что он ошибся, что ему показалось. Он спешил к Намджуну, впервые желая, чтобы тот повел себя как обычно, доказав, что душа Тэхо еще в пути. Тэхён впервые в жизни желал получить отрицательный ответ. Но когда судьба была на его стороне? Всего одна фраза отбросила Тэхёна в болото сожаления и страха. Резко разворачиваясь, он направляется к выходу, как слышит тихое в спину: — Не повторяй ошибку, Тэхён. Перед глазами все начинает ходить ходуном, растекаясь в разные стороны. В ушах бешеный стук пульса. Тэхён останавливается у двери и, медленно оборачиваясь, сглатывает горький ком. Его охватило слишком много эмоций одновременно, они смерчем проносились внутри, но после услышанных слов — все стихло. Тэхён сжал губы, разучившись говорить, будто потерял опору из-под ног. Всего несколько слов усмирили ураган, но оставили пустыню всепоглощающего кошмара. Он уже совершил ошибку. — Оставь Чонгука, оставь его, — смотря с надеждой в лисьи глаза, подавшись слегка вперед, произнес Намджун. — Пожалуйста. Отчаянное метание в душе Тэхёна нарастало, а в груди расширялся набухающий от тревоги узел. Тэхён вдруг понял: ему судьба подкинула шанс, столкнув лбами с его человеком, предоставив очередной выбор. А он снова облажался, вступил на скользкую дорожку, увлекая за собой… Чонгука? Теперь Тэхо зовут Чонгук. — Я не могу, — лёгкие заполняются стеклом, стоит ему медленно поднять ладонь тыльной стороной к другу, показывая безымянный палец, на котором виднелись черные полоски после магического скрепления. — Мы уже связаны. Намджун опускается в кресло: — Что же ты наделал, Тэхён, — тяжело вздыхая, прикрывая ладонью глаза. — Что же ты натворил.