Заспиртованный спрут

Сессия первого полугодия приходилась на Зимние Ветра. Ровно посреди зимы, после Излома, с достаточным количеством времени, чтобы прийти в себя после празднований и подготовиться. Чем никто никогда не пользовался, но что же. Главное — все экзамены и зачёты позади. Пары в Лаик грозились снова начаться лишь через неделю: небольшая передышка, а также время пересдач. Не то чтобы хоть кому-то из пятерых эти пересдачи требовались. Все онини вполне успешно заканчивали сессию в первой десятке. Впереди ещё пара лет учёбы, и всё могло измениться, но... вряд ли так уж сильно. И раз всё у них шло так хорошо, то нужно было это дело отметить. Ещё большего... отмечания требовало и то, что с ними на посиделки остался Валентин. Придд. Эльза и другие вариации на тему Снежной Королевы всего их курса. Конечно, он приятно общался, взаимодействовал с окружающими, но держал дистанцию, из-за которой молодые люди в целом предпочитали держаться от него подальше, а девушки не задерживались долго. Ричард и пригласил-то его, не совсем рассчитывая на положительный ответ, больше в благодарность, что Валентин во время экзамена что-то подсказал. Он честно шептал крайне удивлённому (читай, охуевшему) Арно, что не ожидал согласия. Но затем все они подумали, что ни разу не видели Валентина ни на одной попойке, тусовке или вечеринке, если только присутствие не требовалось официальным предписанием с подписями всех учеников. Кстати, их ввели на первом курсе, когда Валентин не являлся вообще ни на какие мероприятия, потому что отсутствовал приказ. Скажем так, занудство, из-за которого всех теперь заставляли подписывать бумажки, что они посетят все официальные мероприятия, тоже не помогало заводить друзей. Но не выставлять же его? Особенно потому, что на алкоголь он скинулся без колебаний. И принёс закусь, что всегда поднимало любого в глазах других. Тем более что чуть раньше Йоганн предложил интересную идею. — А шо, если его напоить? — спросил он друзей, которые пытались прибраться в келье. И прицепилось же! Первым так иронично назвал комнату Арно, а потом не смог отделаться от словца, как и все друзья и однокорытники. Арно и Ричард жили вместе, а Катершванцы — по соседству. Отмечать решили у первых — у последних отмечали окончание осенних пар перед зимнеизломными каникулами. Лучше бы у Катершванцев — они куда более умело держали келью в чистоте и порядке, чем это делали двое других. Почему-то Ричард, который как-то побывал в комнате Валентина (и Эстебана; никто не мог понять, кому из них больше не повезло с соседом), решил, что им если уж нужно не вылизать всё до блеска, то хотя бы спрятать в шкаф и подпереть стулом самый страшный бардак. Арно в целом считал это странной идеей, но затем решил помочь — всё же нужно было отправить матери фотографию, что у них тут чистота, порядок, и вообще он ведёт себя хорошо и весь из себя самостоятельный. Лионелю тоже не помешало бы показать. — Давайте делать ставки, — сказал Арно, внимательно осматривая вытащенное из под кровати... нечто. Кажется, это был носок. — Сколько стаканов ведьмовки нужно залить в Спрута, чтобы он опьянел? Ставлю на три. Он такой тощий, что точно быстро вылетит. Катершванцы усмехнулись и переглянулись. — Я бы поставил на бутылку, — осторожно сказал Ричард, расправляя рубашку. — Я ж его сначала про вино спрашивал, но он попросил ведьмовку, так что мне показалось, что он свою меру знает. — Показалось ему, — фыркнул Арно и толкнул друга бедром. — Полтора бутылка, — предложил Норберт. Йоганн сначала выставил указательный и средний пальцы, и затем, словно вспоминая число на талиг, сказал: — Два бутылка. Арно посмеялся. Кто бы знал, что Йоганн окажется ближе других к истине... Вообще во время попойки про Валентина можно было почти забыть. Он не особо лез в разговоры, послушно принимал налитые дополна стаканы (до четырёх он ещё как-то отказывался, но потом просто брал, что давали). И куда это в нём там помещалось... впрочем, он пару раз уходил в туалет. Только один раз чуть не влетел в дверной косяк, но, как выразился Норберт, всё ещё не в зюзю. И всё же на него пялились все. После второй неразбавленной бутылки он просто сидел, вперившись в пространство перед собой. На лице не дрогнул ни один мускул, а взгляд как напоминал мёртвую рыбу, так и живее не стал. Но он слушал, сразу реагировал на вопросы и всё такое. — Придд, такое чувство, что тебя вообще невозможно напоить, — вздохнул Арно и приобнял Валентина за плечи, чуть покачав. Каким-то образом тот всё ещё сохранял идеально застёгнутую рубашку и прилизанные волосы. Хотелось их растрепать, но это говорило опьянение. Больше всех напился всё же Ричард. Для северянина он очень плохо справлялся с алкоголем. Видимо, потому он и не рассмеялся. С учётом роста они с Валентином находились в одной весовой категории. — Отчего же, — будто бы спросил Валентин, но на самом деле произнёс таким тоном... Голосовая помощница Марго и то зачитывала эмоциональнее. — Давайте тогда проверим, насколько он пьян, — пьяно же предложил Ричард, наваливаясь на Валентина с другой стороны. Тот даже не покачнулся, в основном потому, что теперь оказался зажат между соседями. — Я знать как, — воскликнул Норберт. Положил перед Валентином тетрадь с ручкой, открыл задачник по высшей математике на случайной странице, затем протянул его Придду. — Решать! Валентин медленно перевёл взгляд на бумагу, взял ручку и принялся записывать задачу. Все с интересом наблюдали, как он на автомате взял ручку сначала в левую руку, затем, словно подумав, переложил в правую. — И давно ты в друзья Леворукого заделался? Или у вас, Приддов, это врождённое? — поинтересовался Арно и хихикнул. — Я левша, но меня заставили переучиться на правую руку в школе, — без запинки и слишком трезво сказал Валентин. — Суеверный родители? — участливо спросил Норберт, будто бы они на пару с Йоганном не сплюнули через левое плечо четыре раза, когда Валентин начал писать не той рукой. — Скорее, преподаватели. Готово. Повисло молчание. — А проверять кто будет? — громким шёпотом спросил Ричард, наклоняясь ближе к столу, будто бы так Валентин его не услышит. — В конце есть ответы. Ричард молча смотрел на него, затем раскрыл рот в форме «о», будто никогда не слышал, что в конце задачника бывают ответы. Впрочем, с него бы сталось. Норберт взял себе учебник и тетрадь, пролистал куда нужно и сравнил. — Всё верный, — выдал он и досадливо отложил тетрадь. — Может, естествознать? Там такой название, иногда трезвым не говоришь. Трезвым не выговоришь, зато продолжавший напиваться Придд — смог. Пьяные умы пытались придумать всё более и более интересные проверки, но Валентин легко с ними расправлялся. Какое-то время все пытались придумать, что бы сделать ещё. История? Придд умудрялся выдать даты и факты из нескольких источников и сравнить их с учётом пересчёта времени из-за смены летоисчисления. Законотворчество? Ошибся ровно один раз. Как выяснилось, только потому, что не совсем расслышал вопрос. Внешняя политика? Любой человек, который может без запинки произнести имена дриксенских дипломатов, уже победитель. Казалось, всё, ну трезвый он и всё тут. Откинувшийся на кровать Арно вдруг резко сел (и сразу же пожалел об этом — комната начала танцевать в такт сердцебиению). — Придд, а сними шейный платок. К удивлению остальных, Валентин, не сказав ни слова против, стянул с себя платок. Все переглянулись. — Растрепай волос, — добавил Йоганн, наклоняясь вперёд. Что Валентин и сделал — и даже стал похож на человека. Иногда во время перекура ребята обсуждали, как кто-то настолько кучерявый умудрялся волосы так зализывать — у Арно с этим всегда проблемы — и что, видимо, держалась эта причёска исключительно на добром слове или каком-то проклятии. — Расстегни рубашку, — как заворожённый прошептал Ричард, чем заработал несколько вопросительных взглядов. Кому-то стоило уже поговорить с Ричардом относительно его ориентации, но Арно не собирался быть этим человеком. По крайней мере, пока не допьёт бутылку. Йоганн очнулся первым. — Хватать, — сказал он, когда Валентин расстегнул рубашку до середины груди. Всё это он делал с абсолютно отсутствующим выражением лица, и это пугало даже Катершванцев. — Как давно ты напился? — спросил Арно, подумывая, не стоит ли застегнуть рубашку Валентина. — Какое-то время назад. Я обычно разбавляю. О Абвении или Создатель, он даже сам не знал, когда напился. Все переглянулись. Норберт поднял две пустые и одну наполовину выпитую бутылку. Специально для Придда отставили четыре, так что даже решивший присоединиться к распитию ведьмовки Ричард на статистику не влиял. — А чего ты вообще с нами пить-то пошёл? — Арно задал вопрос, который занимал из всех весь день. Даже если никто не признавался. — Который час? — вместо ответа поинтересовался Придд, затем сам же выудил из кармана телефон. Руки у него подрагивали. — Вчера была годовщина смерти Джастина. Четыре года. Как-то разом схлынуло всё веселье. Не то чтобы присутствующие знали, что за Джастин, но, очевидно, кто-то очень близкий, раз Придд решил напиться. Ричард смотрел побитым щенком, и его почти становилось жалко. — Соболезновать, — синхронно сказали Норберт и Йоганн. Придд только отсутствующе кивнул. — Ну, по крайней мере, тебе стало легче, — предположил Арно и вручил вместо ведьмовки стакан с газировкой. — Не особенно, — вдруг признался Придд и снова выпил не глядя. И такая честность... напрягала вообще всех. Особенно потому, что внешне как был ледышкой, так и остался. Затем Валентин встал, покачнулся и упал обратно на кровать, случайно придавив пискнувшего Ричарда. — Куда ты собраться? — поинтересовался Йоганн. Кажется, Катершванцы оставались самыми трезвыми в келье. — Туалет. Ладно, всё веселье от легко подчиняющегося Придда оказалось испорчено. Так что пока Норберт повёл Придда, который вообще не стоял на ногах, — ещё один очевидный показатель, конечно, о котором они и не догадывались, — Арно тяжело вздохнул и покачал своим стаканом со «Слезой». — Предлагаю его отвести в келью и сделать вид, что ничего не было, — сказал Арно. — Соглашаться, — произнёс Йоганн и отпил тёмное аэ. У Норберта стояло светлое. — А может, тут положить, ну, чтобы не один... — Да не влезем мы вдвоём на кровать, ни каждый из нас с ним, ни мы друг с другом, — отмахнулся Арно. В очередной раз слишком узкие кровати портили всё веселье. — А с Колиньяром спать в одной келье не хочется. Все поморщились от одного упоминания Эстебана. Да, непонятно, кому из этих двоих следовало сочувствовать больше. Наверное, всё же Валентину. Он не цеплялся к людям первым и без причины, в то время как Эстебан очень даже любил устроить сцену и травлю. Но если они ещё до сих пор не передрались и не поубивали друг друга — может, даже нашли общий язык. Что казалось маловероятным, учитывая их характеры, но всё же. — Идём сразу встретим их двоих, чтоб сюда не заходить, — предложил Арно и взял с кровати оставленный там шейный платок и мобильный Придда. Нашли они их возле туалета. Только Норберт удерживал зелёного Придда от падения. Рядом с ними, к удивлению всех, стоял Колиньяр и очень мрачно о чём-то говорил. За ухо у него была зацеплена сигарета, а в руках он вертел зажигалку, довольно ловко. Заметив остальных, как-то подобрался. — Что, добились своего? — выплюнул он, не особо переживая, что один против пятерых. Нет, четверых. Валентин не выглядел как кто-то, кто стал бы вообще применять насилие — тем более не в этом состоянии. Или троих, Норберт вряд ли планировал отпускать Придда, стоявшего лишь его усилиями. Двоих с половиной — подумалось в итоге, когда состояние полустояния Ричарда проявило себя во всей красе, и он ухватился за Йоганна, чтобы не упасть. — Добились, — согласился Арно и приподнял подбородок. — А тебе-то что? — Да ничего, болезные, ничего, — фыркнул Эстебан. Видимо, всё же правильно оценил свои силы, а может, решил, что не стоит оно того. — Давайте его в келью, а там валите хоть к Леворукому. Что Эстебан распоряжался — не нравилось никому, но не похоже, что он приказывал это из злого умысла или желания показать себя лучшим. Тем более они и сами хотели так сделать. — Сними обувь, штаны и рубашку, потом залезай под одеяло и спи, — приказным тоном сказал Эстебан, когда Норберт усадил Валентина на кровать. Тот подчинился. — И часто вы напиваетесь вместе? — поинтересовался Арно. — А вас это не касается. Давайте, идите уже отсюда. Впрочем, нет, если у вас есть вода — принесите и поставьте рядом с ним. А я на перекур, — сказал он, доставая сигарету из-за уха и перехватывая её губами. Разговаривать с ним не хотелось, как и не хотелось смотреть на послушного Валентина. Ну, в основном не хотелось: Ричарда пришлось вытолкать из комнаты. Йоганн пошёл до автомата за водой. — С Приддом больше не пить? — спросил Норберт, глядя куда-то в сторону двери комнаты Валентина и Эстебана. — Скорее, пить в очень умеренных количествах, — покачал головой Арно, предпочитая смотреть поверх плеча Норберта на противоположную дверь. Кто там жил, он не помнил. Да и не важно. Арно не мог подавить иррациональное раздражение, что вот они протянули лапу помощи этому чертовому Придду, а тот обвил её своими щупальцами, воспользовался и ушёл со своим. С другой стороны, Арно и представить не мог, как бы реагировал и как искал бы утешения, погибни мама, Ли или Милле. Напиваться в компании малознакомых однокорытников — ещё не худший вариант. Он вздохнул и посмотрел на Дикона, который тоже глядел куда-то в пространство, но крайне влюблённо. Ладно, хоть на это переключит внимание. Кажется, до нужной кондиции дошёл. — Итак, Дикон, — начал он преувеличенно весёлым голосом. — Знаешь ли ты, откуда берутся дети?