Ваш запрос был одобрен

Ким Тэхён, тридцать семь лет, начальник отдела крупной организации, сидел и сам не понимал, что он делает за барной стойкой ночного клуба. Неоновые огни стробоскопов, долбящая по ушам музыка смутно уловимого стиля, удобные для парочек диванчики, приватные комнаты, тёмные коридоры и вот это вот всё… всё то, что было ему чуждо и нисколько не расслабляло. Ким Сокджин, такой же «пенсионер», приятель, а скорее даже, друг с работы, который и затащил его сюда, давно уже затерялся в толпе с каким-то, простигосподи, шкафом. Ориентация его тоже оказалась открытием сегодня, но он не подал виду, что был слегка шокирован. Сокджин всегда отличался элегантностью и лёгкой жеманностью, но Тэхён не придавал этому особого значения так же, как и не интересовался его личной жизнью. Тем не менее он планировал задать пару нескромных вопросов кое-кому во время обеденного перерыва в понедельник, а может, и прямо с утра пораньше. Они никогда не говорили о личном, может, стоило это исправить? Несмотря ни на что, оставив свой рабочий пиджак в гардеробе, он сидел в своей белоснежной рубашке, рукава которой закатал, чтобы не испачкать, а верхние пуговицы расстегнул из-за духоты в зале, чем привлек к себе достаточно внимания, поскольку в свои тридцать семь выглядел не хуже какого-нибудь холёного миллионера или знаменитого актёра. Паре девушек он снисходительно улыбнулся и сказал, что не заинтересован в знакомствах, а подошедшему мужчине — что тот, видимо, обознался, а после, развернувшись лицом к бармену, заказал ещё алкоголя. Бармен понимающе улыбнулся ему и поставил перед ним очередной заказ. После этого навязчивые знакомства сошли на нет. То ли это суровый взгляд работника клуба так на людей влиял, то ли неумолимо пьянеющий с непривычки Тэхён перестал привлекать внимание людей. Допивая уже четвёртый стакан виски с колой, он, так и не дождавшись возвращения блудного коллеги, подумывал закругляться и вызывать такси, ни с кем не прощаясь, но внезапно краем мутного от алкоголя глаза заметил довольно притягательный силуэт, присаживающийся на соседний стул. Затуманенным разумом он вряд ли понимал, что пялиться так открыто не очень вежливо. А ещё он, судя по всему, не совсем понимал, что пялился он на парня, да ещё и явно сильно моложе него. А тот, кажется, и не возражал, он лишь бегло переговаривался о чём-то с барменом, изредка бросая на него взгляд из-под пушистых ресниц. И в эти короткие моменты Тэхён просто тонул в его чёрных глазах и ощущал, что его всё сильнее охватывает чувство какого-то непонятного предвкушения. А парень тем временем развернулся на стуле к нему, чуть наклонился и сквозь шум музыки спросил: — Так и будешь пялиться или познакомимся? — Буду пялиться, — честно признался Ким, а парень откинул голову и рассмеялся, и такое тепло от этого растеклось в душе, что Тэхён боялся от умиления начать пускать пьяные слюни. Возможно, это уже произошло, потому что бармен прыснул и отвернулся, скрывая рвущийся наружу смех. Но парень рядом с ним, от души посмеявшись, снова наклонился к нему. До Кима донёсся приятный аромат его духов, который он тут же потянул носом, походя на голодного мышонка, почуявшего сыр. Успокоившийся было бармен согнулся пополам и в том же положении пошёл принимать заказ на другой конец стойки, придерживаясь за её край, чтобы не потерять равновесие. — Бармен, — кивнул парень на удалившегося работника клуба, — мой друг. И он по секрету сообщил мне, что ты сидишь тут у него уже два часа, не танцуешь, ни с кем не знакомишься, только и делаешь, что подбухиваешь. Ты горе заливаешь? — Нет, меня коллега притащил, а сам ушёл с каким-то парнем. — Тебя это не напрягает? — осторожно спросил незнакомец. — Что именно не напрягает? Что бросил меня тут одного, или что с парнем ушёл? — уточнил Тэхён. — Что бросил — явно напрягает, — догадался парень, продолжая внимательно смотреть на него, — я имел в виду, что именно с парнем. — Нет, не напрягает, — пожал плечами тот, едва задумавшись, — хотя я был шокирован, не скрою. Для меня это было новостью, что он… по мальчикам… по мужчинам… по крупногабаритной мебели. — Ну раз они там общаются, может, и мы с тобой пообщаемся? Меня зовут Чон Чонгук. А тебя? — Ким… Тэхён ещё раз оглядел парня с головы до ног — он был каким-то нереальным персонажем. Весь его образ был настолько чёрным, что тэхёново пьяное воображение решило, что тот был похож на какого-то мифического оборотня-ворона. Угольные волосы, брови, глаза; чёрная шёлковая рубашка, кожаные штаны и высокие ботинки на небольшом каблуке — парень был шикарным, не то слово. И у Кима где-то глубоко внутри закипала и поднималась жаркая волна возбуждения с каждой секундой, что он ловил на себе пристальный взгляд. И это было так необычно для него. Так странно. И так пугающе. — … Тэхён. — Ну, вот и познакомились, — обрадовался Чонгук, — раз ты всё равно сидишь без дела, давай с тобой выпьем за то, что я устроился на работу. А то мне не с кем: другу на работе нельзя, а больше я никого не знаю. Но выпить точно надо. Первая постоянная работа, представляешь? — Поздравляю, Чонгук, — поднял стакан с остатками своего напитка Тэхён, предлагая чокнуться, — куда устроился? — В одну крупную организацию — название говорить не буду — правда, пока только помощником, но так как я только что закончил учёбу в университете, для меня это в самый раз. — О, да, это мне знакомо, — улыбнулся Ким, — я тоже начинал с помощника, и вот теперь — начальник отдела с довольно неплохой зарплатой… правда, совсем без свободного времени, — закончил он, погрустнев. — Ну сегодня-то у тебя время есть? — Сегодня — есть. Улыбнувшись друг другу, новые знакомые какое-то время молчали, видимо, обдумывая что-то, а потом заказали ещё напитков и непринуждённо болтали обо всём подряд. И уже через два бокала каких-то ярких коктейлей Тэхёна унесло настолько, что он начал ловить себя на том, что периодически зависал на губах собеседника не только вслушиваясь в его речи, но и — особенно — в те моменты, когда тот слизывал с них капельки алкоголя. Удивительно было не только то, что Ким не отказался от знакомства, но и то, что он на самом деле получал удовольствие от общения с этим парнем. Он уже очень давно так не расслаблялся, занимаясь лишь делами, не думая об отдыхе. За разговорами со своим новым знакомым он на время забыл обо всём остальном. А тот что-то рассказывал о своей учёбе, о путешествиях и о ежедневных утренних пробежках, улыбался и непринуждённо смеялся, как будто общался со старым приятелем. Но это не значит, что он не замечал на себе пристальных взглядов, поэтому примерно через час он наклонился к Киму и предложил: — Я так понимаю, танцевать ты не любишь, но у меня на этом стуле, извиняюсь, задница затекла. Пойдём хотя бы пройдёмся, ноги разомнём. — Да, пошли. И когда Тэхён встал, наконец, на ноги после нескольких часов просиживания пятой точки на жёстком стуле, он понял, что развезло его гораздо больше, чем он думал. Пошатнувшись, он схватился за сиденье стула, чтобы не упасть, а Чон подхватил его под руку. — Да ты наклюкался, Ким Тэхён, — посмеялся тот, — тебя отвезти домой? — Нет, отведи меня в туалет, умоюсь холодной водой и всё пройдёт. Дорога до туалета была недолгой — всего лишь небольшой коридор с несколькими дверьми, ведущими в приватные комнаты отдыха, правда, плохо освещённый, поэтому Тэхён никак не хотел отцепляться от парня, чтобы не споткнуться и не расшибить себе нос. Практически ледяная вода заметно привела его в чувства. Он умывался до тех пор, пока губы его не начали синеть от холода. — Ну, ладно, хватит, — остановил его Чонгук, — ты же так заболеешь. — Да, думаю, со мной уже всё в порядке, — Тэхён выключил воду и вытер лицо салфетками. Пригладив волосы, он повернулся и виновато улыбнулся, — приятно было познакомиться, Чонгук, а мне, наверное, пора домой. Выйдя из туалета, они шли по всё тому же коридору в неловком молчании, как вдруг Чон схватил его за плечи и поволок за собой в какой-то тёмный закуток, ещё темнее, чем сам коридор. «И откуда он вообще здесь взялся?» — успел подумать Тэхён, а вот Чонгук знал о нём уже давно, потому что сам когда-то подрабатывал в этом клубе официантом. И только спина Кима коснулась стены, Чонгук приблизился губами к его уху и прошептал: — Только не говори мне, что не хочешь этого. Я всё равно не поверю. — Не скажу. Первые лёгкие касания губ на пробу оказались очень даже приятными. Тэхён никогда не целовался с парнями, и ему не с чем было сравнивать, но он был уверен в том, что губы Чонгука просто созданы для поцелуев. Захотелось почувствовать чего-то большего, поэтому он осторожно положил руки на спину Чона и притянул ближе к себе, целуя более несдержанно. Парень улыбался, посасывая и покусывая его губы, когда почувствовал руки, гуляющие по шёлку его рубашки. Ему всё очень нравилось, и ему нравилось осознавать, что Тэхёну тоже нравится. Он аккуратно надавил большим пальцем на подбородок Кима, и тот открыл рот, впуская его горячий язык. Чонгук, ощущая приятную ответную реакцию, осторожно пробрался под рубашку Тэхёна и не спеша, будто чуть побаиваясь, перебирал пальцами по его бокам и спине. Получая неожиданное удовольствие, Тэхён вдруг осознал, что не хочет останавливаться, а напротив, ему нужно больше. От этих мыслей он начал ясно ощущать, как температура тела повышается, а пальцы нервно подрагивают. Сознание улетало, а Ким отвечал на поцелуи настолько жадно, что, еле оторвавшись для того, чтобы слегка передохнуть, Чонгук с улыбкой спросил: — Ты чего так дрожишь? — Я… не знаю, — шептал тот в ответ, целуя его скулы и линию челюсти, — я странно себя чувствую. — Ты такой ненасытный, как будто у тебя секса сто лет не было, — посмеялся Чон, с удовольствием подставляясь под поцелуи. — Двести, блин, — проворчал тот, чуть присасывая кожу на шее. — Ого, сколько ж тебе лет? — Это так важно сейчас? Я тебе в отцы гожусь, малыш, — усмехнулся Тэхён, проведя пальцем у него под подбородком, и снова прильнул губами к шее. — Ну уж, ска-аа-жешь тоже, айщ, не засасывай на видных местах, мне же в понедельник на работу, неприлично в первый рабочий день с кучей засосов являться. — Прости, но ты такой сладкий, что с тобой я напрочь забыл о том, что прилично, а что — нет. — Я заметил, — усмехнулся Чонгук, почувствовав жар ладоней даже через кожу штанов, и ему от этого было так хорошо, что хотелось ещё, — и раз уж ты решил забыть о приличиях… может, тогда поедем к тебе? Сжав такие приятные на ощупь ягодицы парня сильнее, Тэхён услышал лёгкий сдавленный стон, и это было последним аргументом, поэтому, кивнув, он взял Чона за руку и повёл на выход. Стоя на улице в ожидании такси, Чонгук не давал ему шанса передумать, аккуратно и очень нежно поглаживая большим пальцем тыльную сторону его ладони. Тэхёну было так спокойно и так комфортно рядом с ним, что он полностью расслабился и забылся, и даже не сразу заметил подъехавшую и ожидавшую их машину. Чонгук потянул его в сторону такси и помог усесться на заднее сиденье. Решив всё же написать сообщение Сокджину о том, что уезжает из клуба с парнем, чтобы тот не терял его, Тэхён быстренько набрал текст, отправил и засунул телефон в карман, после чего устало откинул голову на спинку сиденья и прикрыл глаза. Он не спал, он решил немного подумать о том, что вообще происходит. Наверное, поздновато спохватился, но, пока они ещё в такси, время передумать было. И он бы, наверное, это и сделал, если бы не пальцы Чонгука, лёгкими прикосновениями пробежавшие по его тонким брюкам. Ким от неожиданности вздрогнул, но глаза открывать не стал, умножая свои тактильные ощущения. А Чон, тем временем, поднялся пальцами выше и очертил чуть поднявшийся бугорок в причинном месте старшего. Ощущения были настолько приятными для обоих, что парни синхронно сдвинули коленки, поёрзав на сиденье, а Ким ещё и облизнул свои пересохшие губы. Было такое чувство, что такси тащится по какому-то желе, а не по дороге. Вроде бы и пробок в такое время не было, а до дома было всё так же далеко, хоть выскакивай на ходу и беги на своих двоих. Прочистив горло, Тэхён тихо сказал: — Ещё минут пятнадцать… я надеюсь. Чонгук выдохнул что-то нечленораздельное и сжал пальцы, всё ещё находящиеся на паху Тэхёна, а тот несдержанно проскулил, тут же затыкая ладонью рот. Но вселенная, видимо, всё же сжалилась над ними, и ровно в предполагаемое время они уже выходили из такси, спешно направляясь к подъезду многоэтажки. Чонгук удивился тому, что дом его нового знакомого находился буквально в паре кварталов от его собственного, но не стал озвучивать эту информацию. Поднимаясь на лифте, он прижал к стене Кима и стоял, уткнувшись носом в его шею, щекоча и разгоняя мурашки по всему его телу. — Я не верю, что делаю это, — бормотал Тэхён. — Делаешь что? — Веду тебя к себе домой, — пояснил он. — Ещё есть время передумать и отправить меня подальше, — томно прошептал ему на ухо Чон, обводя носом ушную раковину. — Уже нет, — выдохнул тот, закатив глаза от нахлынувших ощущений. Едва лифт открыл свои двери, Тэхён буквально выволок парня наружу, уводя его к своей квартире. Быстро набрав код на замке, он вошёл, пропустил гостя и торопливо закрыл за ним дверь. Оставив обувь на пороге, Чонгук бросил куртку, куда пришлось, и проследовал за хозяином в просторную гостиную, где горел сейчас только приглушённый свет. Он успел увидеть лишь вазу с фруктами и приставку рядом с огромным телевизором, прежде чем Тэхён плюхнулся на диван и утянул его за собой. Взобравшись на его бёдра, Чон принялся со всей страстью целовать, потираясь пахом о его возбуждённый член. Пальцы Кима сжимали аппетитные половинки, обтянутые тонкой кожей его штанов, которые Тэхён точно никогда не забудет, потому что в них задница и бёдра Чонгука просто сводили его с ума. Он, не переставая, гладил и мял, желая оставить в памяти это ощущение чертовски притягательного тела под своими пальцами. — Тэ, — тихо простонал Чонгук, когда почувствовал уже просто камнем стоящий член сквозь тонкие брюки. Он нежно поглаживал кончиками пальцев лицо Тэхёна, изредка открывая свои потемневшие глаза для того, чтобы полюбоваться красивыми чертами лица нового знакомого. Он никогда ещё не встречал настолько идеально соответствующего его вкусам мужчину и был несказанно рад тому, что тоже понравился ему. Опустив руки, он вырисовывал узоры на его плечах и шее, нетерпеливо ёрзая на его бёдрах, продолжая ловить кайф от лёгкой дрожи тела под ним. Запустив руки в его волосы, он чуть оттянул их, запрокидывая его голову. Примкнув губами к шее, он слегка втянул кожу и оставил наливаться небольшое красноватое пятнышко на память. Но припухшие и покрасневшие губы Тэхёна были настолько соблазнительными, что он не смог долго обходиться без них и снова бросился целоваться, как дорвавшийся до столь желанного подросток. Поцелуи становились всё несдержанней, глубже и развязней, и Тэхён даже сам от себя не ожидал такой жадности до кого-то. Он хотел Чонгука настолько сильно, что готов был взять его прямо здесь, не доходя до спальни. — Малыш, ты такой красивый, — прошептал он, вдавливая его в себя до синяков под пальцами, — ты даже не представляешь себе, как я хочу тебя. — Не могу дождаться, — простонал тот в ответ, наматывая его мягкие локоны на свои пальцы. Вдруг они услышали какой-то посторонний звук и, оторвавшись от своего увлекательного занятия, обернулись на него и замерли в шоке. В гостиную вошёл подросток в огромных наушниках, прошёл к вазе с фруктами, взял яблоко и, развернувшись, чтобы пойти обратно, столкнулся взглядом с сидящими на диване в недвусмысленной позе мужчинами. Чонгук в секунду соскочил с бёдер Тэхёна, плюхнулся на диван рядом с ним и вытер губы тыльной стороной ладони, а подросток выронил из руки яблоко и, сняв наушники, протянул: — Пааап… чёрт… После этого он нацепил обратно наушники и быстрым шагом покинул комнату. В наступившей тишине Чонгук медленно повернулся к Тэхёну и уточнил: — «Пап»? Но тот ничего ему не ответил. Он вообще, казалось, впал в ступор, и, чем дольше Чон на него смотрел, тем более явное беспокойство тот у него вызывал. — Тэхён? — Чонгук потряс легонько его за плечо, — Тэхён! Он потряс сильнее, но тот лишь смотрел в одну точку. Затем Чонгук очень болезненно ущипнул Кима за бедро, и только тогда тот отмер, поставил локти на колени и упал лицом на ладони. — Эй, — положил руку ему на спину Чон. — Мне жаль, Чонгук, — тихо сказал Ким, не поднимая головы, — просто уйди, пожалуйста. Не говоря ни слова, Чон встал с дивана и вышел из гостиной. Он впервые попал в такую щекотливую ситуацию, поэтому совершенно не знал, как себя вести. Поднимая с пола свою куртку, он бросил взгляд на закрытую дверь с табличкой «Keep out» и черепом с костями. «Прямо как моя комната, когда я был подростком», — усмехнулся он и тут же стал серьёзным. Поджав губы, он подошёл к двери и постучал. После короткого «войдите» он приоткрыл дверь и увидел сидящего на кровати подростка, который, увидев его, снял наушники и вопросительно вскинул голову. — Прости, — начал Чонгук, — мне жаль, что тебе пришлось увидеть это. — Да, — задумчиво пробубнил парень, — это было неожиданно. — Я… не знал, что дома кто-то есть, иначе я ни за что бы… — Чёрт, — хлопнул себя по лбу подросток, вспомнив что-то, — я же должен был после школы ехать к бабушке на выходные. — Оу, — протянул Чон, не зная, что ещё сказать, — ещё раз, извини. Я пойду, — и, закрывая за собой дверь, бросил: — я — Чонгук. Уже обуваясь, он услышал из-за двери «я — Чимин» и вышел из квартиры. *** Минут через двадцать Тэхён более-менее пришёл в себя и, с трудом взяв себя в руки, постучал в дверь комнаты сына. — Да, пап, входи, — услышал он и вошёл. — Чимин-а, прости, — сказал он, присев на самый краешек его кровати. — Пап, ты взрослый человек, к тому же свободный. Не надо передо мной ни за что извиняться, — пожал плечами парень. Ему хватило десяти минут, чтобы осознать и принять факт того, что случилось, и к моменту прихода отца, он уже был вполне спокоен. — Но… — Пап, я сам виноват, — перебил его сын, — у меня совсем вылетело из головы, что мы с тобой договаривались, что я еду к бабуле. — Ты так спокойно об этом говоришь, — нервно усмехнулся Тэхён, не веря в то, что именно он сидит тут на грани истерики, а не его шестнадцатилетний сын. — Ну а чего? Уроки полового воспитания я проходил уже, знаю про пестики и тычинки всё… и про пестики и пестики… и про тычинки и тычинки… — Чёрт, — выругался Ким при сыне, чего никогда себе раньше не позволял, и провёл рукой по волосам. — Да не парься, — продолжал удивлять его сын, — любой на моём месте бы удивился, конечно. Ты и парень… — Я просто пьян, Чимин, и мне стыдно. Этого больше никогда не повторится. Обещаю тебе, — Тэхён со вздохом поднялся с кровати и вышел из комнаты. — Пап, ты вполне себе трезвый, если что, — кинул ему вдогонку Чимин. Поняв, что сын, в принципе, прав, он решил исправить это и пошёл на кухню, где достал из бара бутылку виски и, захватив стакан и коробку льда, ушёл к себе в спальню. Накидавшись практически до беспамятства из-за острого чувства стыда перед собственным сыном, он отрубился и провалялся в постели весь следующий день. В воскресенье он отвёз сына в центральный район города, где они провели весь день, отдыхая в развлекательном центре, кафе и немного в магазинах. Вечером они заехали на ужин к бабушке с дедушкой и вернулись домой готовиться к трудовым и учебным будням. Тему вечера пятницы никто из них не поднимал, и оба были за это друг другу благодарны. В принципе, на этом вопрос был исчерпан. Жизнь вошла в прежнее русло. Всё вернулось на круги своя. Только вот Чимин заметил неуловимое изменение в настроении отца, и это его слегка огорчало.