♡♡♡
– Тебя типо все видят? Да? Несколько часов назад Луну без права на отказ позвали на прогулку под предлогом того, что ей стоит уже наконец выйти из дома, игнорируя тот факт, что из дома Мун выходила. И не один раз. И не в магазин. Так что оставалось только гадать, почему еë позвали. – Ну типо да. Эклипса потащилась следом, не желая оставлять Луну и комментируя это словами о том, что возможно, они как-раз встретят судьбу Луны. Работать ведь не только Мун надо. – Даже крылья? – Не-а. Их видишь только ты. – Удобно. – А что? Хочешь похвастаться перед кем-то? Луна хочет только побыстрее прийти на место и узнать, зачем еë позвали. Есть собеседники и получше неë. На улице стоит жара, люди плавятся и будь у них на грамм больше уверенности, то из лейки себя бы поливали, как несозревшие цветочки. Луна просто не считает это нужным, когда сама одета в короткие шорты и майку настолько тонкую, что одна капля и всë просвечивать будет, но в такую жару даже на это пофиг. Радостная от прогулки ( на которую еë никто не звал) Эклипса бежит рядышком, надеясь побольше полюбоваться городом, который выглядит уж до жути мило и спокойно. Цветные домики, парки, цветочки повсюду. Прям рай для неë. Луна готова уже по-порядку объяснять, что их город не только милый, но и очень креативный. Например в эту пятницу будет тематическая вечеринка с тупой темой, где девушки в мужских костюмах, а парни в женских платьях. Точнее в костюмах и платьях, которые были популярны несколько десятилетий назад. Одним словом разрушение стереотипов по поводу одежды в давние времена. Луну, кстати, тоже пригласили. Как и весь город. Мун слегка возмущалась по этому поводу, но подумав, решила, что это хороший шанс развеяться. Они уже стоят в назначенном месте, около какой-то кафешки и ждут подружку Луны, которая не заставляет себя ждать. – Ты в одном купальнике? – с некой растерянностью спросила Луна. Хекапу ухмыльнулась и слегка приспустила солнцезащитные очки. – В такую жару только так и ходить! – разговария и попутно идя к столику на улице, Хекапу неожиданно заметила, что Луна не одна. – Это кто? – Это Эклипса. Она моя подруга, – вздохнув и почувствовав, что хорошо это не кончится, Луна предпочла игнорировать непонимающий взгляд Хекапу. – Привет! – Приветик, я Хекапу. – Давайте-ка отложим это, а? – Ну не начинай, Луна-а! Мы не на совещании! Дай отдохнуть! – весело и с хитринкой возмущается Хекапу. – Я тут вот по какому поводу! Ну наконец-то! Луна сейчас выслушает какой-нибудь бред и пойдёт домой. Ура! Они втроём садятся за один столик. Солнце неприятно жарит по оголённым участкам кожи, глаза слипаются и слезятся от света, а всë тело потеет. Луна достаёт из сумки кепку и натягивает еë посильнее на глаза. Хекапу лишь усмехается такой выходке, пока купидонша с интересом разглядывает других людей. – Так вот, – начинает Хекапу. – Я нашла себе парня. Пинок под столом. – Он красивый. Ещё один. – И мускулистый. И ещё один. – Да хватит! Пинки неожиданно прекращаются, но теперь на Хекапу смотрит пара недружелюбных глаз. – Это. Третий. Раз. За. Неделю! – по слогам, стараясь вложить в слова как можно больше недовольства, говорит Луна. Эклипса ободряюще хлопает еë по плечу, случайно ли проходясь большим пальцем по шеи на несколько коротких секунд. Людям вокруг словно плевать на их крики. – Те были не очень! Но этот! – Ты и в прошлые разы так говорила. – Не преувеличивай! Пинок. – Ай! – и потирает ушибленное место. – Простите, моя госпожа! Эклипса предпочитает не вмешиваться, отдавая себя наблюдению за проходящими людьми. – Неужели так сложно порадоваться за меня? – обиженно заявляет Хекапу, наклоняя голову в бок. – Я уже устала радоваться, – заявляет честно и берёт бутылку с водой, чтобы после начать еë хлебать из горла, как последний бомж на земле, чувствуя, как намокает майка из-за стекающих по подбородку капель и струй воды. Что она там говорила про тонкость? – У тебя всë просвечивает. – Завидуй. – Ещё чего! Сидят и сверлят друг друга злобными взглядами, а потом неожиданно заражаются смехом. Да таким ярким, что Эклипса невольно засматривается на Луну и еë улыбку. Мягкую, слегка острую в уголках губ, завораживающую, такую, какую рисуют современные художники у всех свободных людей. Прохожие игнорируют их, хоть и хотят что-нибудь сказать. А что сказать? Идите-ка детишки от сюда? Не дети уж давно. Одной двадцать восемь, другой на один больше, а третьей ментально двадцать с чем то. Людям только и остаётся игнорировать их. Свобода штука сложная, особенно, когда находят еë в чей-то компании. Спустя время смех затихает, но довольные улыбки остаются. – Что за парень? – как-бы Луна не врала, но совсем маленькую часть ей интересно, что там происходит у Хекапу. Мун поправляет майку, замечая, что действительно всë просвечивает. Решает, что естественно, то не безобразно. Да и тушка Эклипсы неплохо так прикрывает еë от улицы. – Его зовут Альберт, – сладко тянет имя и влюблёнными глазами смотрит в небо. Вся жара сходит на нет и дышать становится намного легче, чем до этого. Эклипса не вникает в разговор, даже не пытается уловить дружеские шуточки и подъëбы. Мысленно отвешивает себе пощёчину и говорит отвернуться и не пялиться так нагло на грудь Луны. Купидонша закрывает глаза и хочет уже сказать что-нибудь банальное по типу: прикройся, но неожиданно даже для себя понимает, что смысла в этом нет. Сейчас слишком жарко, а так Луне комфортнее, да и Эклипса против ничего не имеет, если не считать тот факт, что почему-то еë щëки начали алеть. Это от жары. – А ты до сих пор одинока? – Почему мы продолжаем говорить про отношения? – Ладно-ладно, – Хекапу поднимает руки в примирительном жесте. – Тогда, что насчёт того, чтобы, как в старые добрые поспорить на что-нибудь? – И на что спорить будем? – видно, что Луну это забавляет, да так, что у Эклипсы, не будь она на стуле, ноги подкосились бы. Мун азартно лыбится и складывает руки домиком. Волосы завязаны в неопрятный хвостик, пряди лезут в лицо и одна выделяется среди остальных. Небесно голубая. У Эклипсы что-то перемкнуло в голове и появилось тысячи вопросов. – А откуда эта прядь? – спросила неожиданно, да так, что Хекапу вздрогнула, а Луна удивлённо взглянула на купидоншу, которая трогала прядь. – А ведь реально! Давай выкладывай, как на допросе у Коннора! Или кто там ножами разбрасывается, – Хекапу подключается к Эклипсе своим заинтересованным взглядом, а Луна даже думать не хочет, что сказать. Выплёвывает первое, что появляется в голове. – Решила краситься каждый раз, когда напьюсь. – Че? Тёть, ты норм? – А что, тёте уже нельзя экспериментировать? – Тёте нельзя много бухать, – и театрально показывает недовольство. – Тётя просто решила бросить таким образом. Луна начинает задумываться над тем, что диалог становится всë более и более тупее, что пора остановиться, но она не может. Ей хочется убедить саму себя, что это она сама покрасилась, что это можно смыть, что это всë шутка. – И как это поможет? – Я ненавижу этот цвет. Ложь. – Неужели? – Да. Такой цвет не подходит мне. Ложь. – Реально бросишь? – Конечно. Ложь. – Ты втюрилась. Луна в удивление распахивает глаза, но понимает, что это сказали за соседним столом и не ей. Аж от души отлегло. Но что-то бешено стучало и кричало, рвалось наружу, что-то хотело на, свободу. Нельзя. Хекапу в неверие смотрит на подругу, а потом довольно улыбается. – А я то думаю, когда ты уже завяжешь! Неужели это дамочка, – показывает на Эклипсу. – помогла тебе? – Не... – еë нагло прерывают. – Да! Она такая бодрая, когда пьяная, словно эликсир какой-то выпила! Просто кошмар! – Эклипса возмущается, а Луна краснеет, когда та рассказывает подробности вчерашнего происшествия. Предательница. – А напомним, пожалуйста, я быстро бегаю? – с доброй улыбкой спрашивает Луна. – А? – Эклипса растерянно косится на Мун. – Быстро или нет? Хекапу чувствует, что лучше ей либо уйти, но проскальзывает более гениальная мысль. Она загорается ею и мурлычет: – Спорим, что Эклипса не сможет от тебя убежать! – В смысле?! – она натурально негодует, но уже понимает, что произойдёт. – Спорим на желание, – и хлопает по ладони Хекапу, видя еë довольную мордочку. А дальше понеслась комедия с рейтингом ниже плинтуса. Эклипса неслась, как бешенная, стараясь не запинаться и чувствовала дежавю, которая заставило еë сжать руки так, словно в них бутылка. Луна бежала не останавливаясь и крича вслед что-то про предателей, мысленно хохоча с получившейся ситуации. Слишком много смеха, радости и беззаботности. Хекапу шла позади, не теряя их из виду и уже продумывая, как будет шутить на эту тему. – Стой, кому говорю, мелочь блохастая! – А че сразу блохастая?! – Бегаешь быстро, как псина! – Скорее, как птица, – и демонстративно, улыбаясь нежно и сладко, расправляет свои крылья, подпрыгивая и разворачиваясь лицом к Луне, чтобы казалось будто-бы она летает, а на самом деле лишь подпрыгнула на тридцать сантиметров. Ветер красиво развивал еë локоны волос, создавая ощущение непостижимости, безупречности, возвышенности. Ровно до того момента, когда она с характерным звуком упала в фонтан. Это произошло так неожиданно, что Луна не успела сориентироваться и сама плюхнулась туда же, матерясь на всю улицу. Большие капли стекали по лицу и волосам Эклипсы, превращая их в какую-то мерзкую жижу, а одежда неприятно прилипала к телу. Перед глазами же валялась прямо на купидонше Луна, которая то зло, то смущённо, то растерянно смотрела в чужие глаза. Майка совсем промокла и теперь уже ничего не скрывало то, что под ней. Мун вздыхает и садится на колени Эклипсы, переставая уже выражать такой яркий спектр эмоций. Теперь она спокойно сидит. Сидит и рассматривает смущённое лицо купидонши, которая осторожно вылезает из-под Мун и буквально ныряет головой в воду, насколько это позволяет глубина фонтана. Прохожие косо на них смотрят. – Тебе норм, птичка? – с некой настороженностью спрашивает Луна, пропуская мимо ушей прозвище, которое непроизвольное вырвалось у неë. Эклипса отлипает от фонтана и жадно глотает воздух, надеясь успокоиться таким образом. Чувствует, как по спине ласково проходит тёплая, но мокрая ладонь. – Угу, просто пить захотелось. – Тогда разочарую. Здесь на прошлой неделе человек попил водички, а потом сдох. – Что?! – Шучу я, шучу! Ты бы видела своë лицо, – Луна неожиданно находит его привлекательным. Слегка выпуклые щёчки, которые покрылись красными пятнами и Мун не знает из-за смущения или жары, большие, словно бездна глаза, взгляд которых поражает насмерть, растерянный такой, не понимающий, приоткрытые губы. Это сводит с ума. – А ты знаешь, что бывает с людьми, которые так шутят? – Неожиданно вспыхивает Эклипса, весело лыбясь, явно что-то задумав. – Нет, а что? – Луна подыгрывает ей и щурится, предвкушая какое-то веселье. – А вот, что, моя королева! Эклипса подхватывает еë на руки, поднимая над землёй. Из под ног пропадает любая опора и становится страшно. – Господи! Луна обхватывает шею Эклипсы руками и прячет лицо в изгибе еë шеи, закрывая глаза. Слышит смешок над ухом и чувствует, что они куда-то идут. Страх постепенно начинает отступать, и Мун делает попытку открыть глаза и видит, что всë не так уж и страшно: красивые виды, тебя несут на руках, прямо к кустам. Стоп. Теперь Эклипса слышит писк, а Луна брыкается, пытаясь выбраться, и когда остаётся один шаг до кустов она закрывает глаза до звёзд перед глазами и сжимает в руках чужую футболку, стараясь не поддаваться чувству адреналина. Но они останавливаются. Никто не падает. Она слышит теплый смех над ухом и поглаживание по голове. – Не бойся, я не уроню тебя. – Не верю. – Клянусь! – ... Правда? – Честное купидонское! На секунду воцаряется тишина, а потом они однозначно ржут, а не смеются. Луна из-за своей тупости, а Эклипса за компанию. – Вези меня! – А не скажите ли моя королева, куда? – откровенно флиртуя, говорит Эклипса. – Домой! Эклипса послушно берёт Луну покрепче и идёт в сторону их дома, но неожиданно их окликают сзади. – Каковы итоги спора? – Хекапу смотрит на них с хитрой улыбочкой и весело шагает по направлению к ним. Эклипса разочаровано вздыхает, когда Луна слезает и решает идти своим шагом. Они обе полностью мокрые, вода стекает с них, как с побитых щенков, одежда неприятно жмёт, всë просвечивает, но им так плевать, что хочется смеяться. – Она не смогла убежать, – спокойно говорит Луна, подходя к подруге ближе. – Я выиграла! Ты должна мне желание! – Боже... – Луна закрывает глаза руками и старается не смотреть в глаза гордой от собственной победы Хекапу. – Ладно-ладно, так уж и быть, смягчу наказание, – и улыбается как последний дьявол. – Поцелуй Эклипсу. – Как-то просто для тебя. – Делай! Луна молчит пору секунд, а после вопросительно смотрит на Эклипсу, которая смущённо отводит взгляд. Никому не скажет этого, но хочет, сильно, до боли хочет, чтобы еë поцеловали. Молчит и одобрительно кивает, краснея. Мун довольна таким ответом и с таким спокойным лицом, словно сама не смущается и не теряется в чувствах накрывает чужие, пухлые, мокрые губы своими тонкими и тоже мокрыми. Это даже не поцелуй, скорее какое-то облизывание, в котором участвует только Луна. Она слегка облизывает верхнюю губу купидонши, проходит по нижней, проводит рукой по щеке, причмокивает, ощущает, как мокро это выходит, как слюна стекает с подбородка и спешит отойти от Эклипсы, видя насколько та в замешательстве. Вся красная и смущенная. Но довольная. Что-то приятное кольнуло в районе груди. – Какие вы красивые! Точняк. Хекапу. Луна вздыхает. – Может по домам? – Ну Луна! Мы только начали! – Посмотри на нас. Мы полностью мокрые! – Я тоже хочу домой, – подаёт голос Эклипса, прикладывая пальцы к губам. – Ладно-ладно, отпускаю! – Спасибо, госпожа! – бурчит Луна и отходит, видя, что и Эклипса хочет что-то сказать Хекапу. – Хекапу, а у вас есть какие-нибудь интересные знакомые? – Эклипса глупо лыбится, стараясь не думать о поцелуе. – А зачем тебе? – Хочу на слепые свидания сводить Луну. – Ой! Правда? Тогда, конечно, держи! – чëркает ручкой в блокноте и отдаёт вырванный лист. – Спасибо! Хекапу провожает их криками о том, что хорошо погуляли, а Луна возмущается на счёт того, что ей работать надо, а не знакомства искать. Эклипса хочет сказать, что сама уже не хочет никого искать для Луны. Уже дома Луна закрылась в ванной, оставляя Эклипсу одну со своими мыслями. А их было много, но озвучить их даже себе она не могла. Страшно как-то. Каждая из них сводилась к одному, а точнее одним губам, которые так сладко и приятно отпечатались в голове. Купидонша прокручивала момент поцелуя уже который раз, стараясь выловить новые детали, не переставая глупо улыбаться и думать о том, что Луна уж точно всë забыла, даже не обратив внимание на яркий румянец на чужих щеках. Ошиблась. Луна сидела с задумчивым лицом и трогала слишком горячую воду руками, ожидая, когда та наконец наберётся. Как-то долго. Пальцы то и дело возвращались к губам, напоминая и обжигая прикосновением. Свои ощущения Мун понять не могла, но знала, что одна она в эту ванну не полезет. Там Эклипса сейчас всю гостиную зальёт! Открывая дверь и выпуская пар, она закричала: – Дуй сюда! Получилось настолько грозно и громко, что Эклипса невольно вздрогнула, непонимающе пялясь в стену, а после пошла к Луне, мысленно решая, что ей делать. Уже стоя около Мун и смотря ей в глаза, она увидела решимость и без лишних слов зашла в ванную. Господи боже. Внутри Луна смягчилась и спокойно села на пол, рядом с Эклипсой, ожидая, когда ванная наберётся. Размер у неë оказался не впечатлительный, но уместиться друг напротив друга было возможно. – Хочешь бомбочку для ванны туда кинуть? – спросила Луна, словно не витало между ними неловкости. Немного подумав, Эклипса кивнула, решив, что раз есть возможность, то стоит ей наслаждаться. – Какую? У меня есть с травами, ягодами и... – А есть с розами? Луна невинно и умилительно похлопала глазами, а потом рассмеялась. Тихо так, спокойно. – Конечно, птичка. От ласкового "птичка" хотелось раствориться в этой ванне и больше не думать о том, что взгляд то и дело возвращается к манящим губам. Было только желание прикоснуться, почувствовать, ощутить, понять и насладиться моментом. Но нельзя. Нельзя. В комнате стало жарко и даже душно, поэтому после того, как бомбочка красиво поплескалась, и Луна успела отшутиться по поводу цвета воды, обе девушки начали раздеваться. Точнее раздевалась только Эклипса, а Мун наплевав на смущение и остальные там великие чувства купидонов просто сбросила с себя футболку ( шорты она где-то потеряла) и залезла в ванную, сверкая пятками и оголёнными участками кожи. Эклипса честно старалась не пялиться, но получалось как-то плохо. Хорошо, хоть Луна добавила пену, закрывшую обзор. Неловко садясь в воду и чувствуя приятно тепло, касаясь коленями чужих, руками перебирая собственные пряди, купидонша подумала, что сейчас самое время задать мучающий еë вопрос. – А зачем ты меня, эм... Пригласила сюда? Луна приоткрыла один глаз и многозначительно хмыкнула. – Хотела поговорить. – О чём? – О чëм угодно. Эклипса замолчала, не зная, что стоит говорить в таких ситуациях. Пена на самом деле оказалась не очень, по сравнению с бомбочкой. От неë шёл великолепный запах роз, который успокаивал. Пытался. Пока глаза Эклипсы вновь не зацепились за губы Луны. Тонкие, мокрые, приоткрытые, к которым хочется прикоснуться, хочется целовать. Дальше шея, которую хочется вылизывать и показывать всë своë восхищение, потом выпирающие ключицы, которые манят к себе, ниже уже выступает край груди. Эклипса замечает, что уже которую минуту некрасиво пялится и надо прекратить, пока хозяйка не заметила. Отворачивается и смущённо разглядывает растения, которые гармонично смотрятся в этой комнате, дополняя её. Вода обхватывает тело, приятно разливаясь по нему, помогая маскировать яркие красные пятна на лице. Эклипса неожиданно чувствует какое-то бултыхание в воде и поворачивается, чтобы понять, что это и натыкается на спокойный взгляд Луны, которая скатилась вниз по бортику, погружаясь в воду по подбородок, прячась за пеной. Наступает странная, но комфортная тишина, которую разрушать не сильно хочется. – А чья там пустая комната? – отмирает Эклипса. – Ничья. – Да? У тебя просто всë такое яркое, но гармоничное, что пустая коробка выбивается из всей атмосферы. – Я знаю, – Луна трогательно закрывает глаза, наклоняя голову. – Просто я не знала, чем еë заполнить и решила оставить еë такой, да и иногда лежать в такой комнате помогает, когда в голове бардак. – Учту на будущее, – и брызгает водой Луне по носу, а та даже не морщится. – А у всех людей бывают купидоны? – Только у тех людей, которым они необходимы. Ладонь Луны тянется куда-то за ванную, и Эклипса успевает подумать, что та собирается вылезать, но бутылка пива разбивает еë мысли. Растерянно косясь то на девушку, то на алкоголь, который зло обещает капнуть в воду, купидонша понимает, почему вдруг Хекапу удивилась тому, что Мун собирается бросать пьянство. Она жадно глотает алкоголь и несколько капель действительно летят вниз, смешиваясь с пеной и водой, а после ставит банку куда-то на пол и неожиданно смотрит на Эклипсу каким-то странным взглядом. Та непонимающе смотрит на Луну, которая плюнув на все правила, улеглась на грудь купидонша спиной, позволяя той устроить свой подбородок на еë светлой макушке. Эклипса чувствует, как их ноги соприкасаются, как Мун берет еë руки в свои и устало вздыхает. Становится в разы жарче и находиться прижатой к бортику ванной горячим телом и держаться от того, чтобы просто не крутануть кран на холодную воду оказывается не очень просто. – А сколько тебе лет? Луна смотрит с любопытством, прищурившись, а в глазах черти пляшут. – Ммм, около ста двадцати пяти, если считать всю мою карьеру, – невозмутимо отвечает Эклипса. Луна сидит с приоткрытым ртом, не зная, как реагировать. – Чего ты так удивляешься? Это ещё мало! – Теперь реально тёть... – Птичка мне больше нравилась, если честно, – и в подтверждение своих слов подмигивает. – А поцелуй тебе понравился? Повисло молчание. Да причём такое! Только горячее дыхание утопало в комнате, оглушая Эклипсу. Еë лицо приобрело особый яркий оттенок, когда Луна перевернулась на живот и посмотрела просящими, жадными глазами прямо в душу купидонше. Нежно взяла лицо в свои ладони, прошлась пальцем по щекам, будто-бы случайно задевая губы и шёпотом спросила: – Можно? И это звучало так сука невинно и так сука красиво, что Эклипса хотела исчезнуть к чертям собачьим, потому что да, можно, да она хочет, да она уже готова встать перед ней на колени, но вслух озвучить это не смогла, растерянно пялясь на Мун, которая сбавлять обороты явно не планировала. Взяла ладонь купидонши, вылезла на половину из воды и приложила руку к своей груди, хитро ухмыляясь. Слабый, но ощутимый холодок прошёлся по открытым участкам кожи, но это лишь прибавляло жара. Эклипса сглотнула. В ладони удобно помещалась грудь Луны, она выглядела привлекательно и красиво, с ровными жемчужинами сосков, хотелось трогать и ласкать, продолжить всë это и наслаждаться, но... – Ты пьяна. Эклипса убрала свою руку и вылезая из ванной, взяла полотенце, чтобы в следующую секунду накрыть им притихшую Мун, а после ласково поцеловать в лоб, нежно улыбаясь. Глаза у Луны заблестели. – Лучше пойдём, отнесу тебя в кровать, – и удобно подхватила девушку на руки, а вместе с ней и валявшуюся рядом футболу. С ванной она разберётся позднее. В доме было темно. Все окна закрыты шторами по инициативе Эклипсы, которая сказала, что спать в светлой комнате не удобно. На кровати Луна свернулась клубочком, принципиально не поворачиваясь к Эклипсе, а та лишь вздыхала, но улыбалась. – Спокойной ночи, – говорит почти шёпотом и уходит из комнаты. Когда Луна слышит, что дверь в гостевую комнату закрывается, то подскакивает с кровати, желая орать от возмущения, но сдерживается. – Пьяна?! Пьяна?! – шёпотом кричит она в одеяло. – Да там один сок яблочный сок был! Теперь точно думает, что я алкоголичка... Чувствуя, что всю энергию надо куда-нибудь выпустить, Мун тихо спускается на первый этаж, в мастерскую, в которой запирается, а после скатывается на пол, смотря на картину. – А ведь у неë был такой взволнованный взгляд... Холст тянул к себе. Всплеск не то вдохновения, не то простого желания забыться в работе заставил Луну молча, но с решительным взглядом встать и взяв кисти с красками приняться за работу. Аккуратно вырисовывая силуэты двух идущих рядом людей, очерчивая контуры их лиц, наполняя глаза жизнью и счастьем, моментами заглядывая в телефон, чтобы убедиться, что правильно создаёт портрет молодожёнов, а после вновь погружаясь с головой в работу. Краски смешивались, растекались по холсту и неожиданно Мун оторвалась от созерцания лиц и поняла, что всë это время превращала голубые и розовые облака в силуэт крыльев. Крыльев Эклипсы. Вздохнув и решив, что это просто случайность, Луна продолжила начатое, осторожно проходясь по телам, создавая трогательные веснушки на руках девушки, совсем маленькие, а на лице парня добавляя побольше родинок и счастливую улыбку. Почему-то вид этих счастливых людей заставил Луну подумать о том, что они смогут пройти любые преграды. Без единой мысли она плавным движением начала рисовать над ними зонт, а над ним капли дождя. Большими каплями вода скатывалась по зонту, не касаясь тел, но края белоснежного платья оказались слегка промокшими. Луна старательно вырисовывала каждую деталь, каждую морщинку и складку, зная, что именно это сочетание и любят в еë картинах: реализм на грани помешательства и глупый с хаотичными идеями абстракционизм. Но Мун не любила приписывать свои работы к различным жанрам. Не разбиралась в этом, хоть и отучилась с отличием в нескольких высших заведениях. Ей уже вообще-то двадцать восемь. За написанием картины Луна не смогла уследить за своими внутренними часами, поэтому уже через несколько часов она еле как добралась до дивана, где и завалилась спать, не подумав о том, в каком состоянии еë найдёт Эклипса. В тот день Эклипса боролась с желанием пойти спать вместе с Луной, ведь так хотелось вновь прикоснуться к еë лицу, телу, красивым и волнистым волосам, почувствовать рядом чужое тепло, ощутить, как бьётся рядом сердце, как она дышит, да может, блять, и просто поговорить. Но нельзя нельзя нельзя нельзя. Нельзя, ведь?...♡♡♡
За следующую неделю, Эклипса успела одновременно пожалеть и порадоваться о том, что выбрали именно слепые свидания три раза. В первый раз Луна особо не сопротивлялась, но и желанием идти тоже не горела. Про свои волосы она молчала и не хотела обсуждать тот факт, что половина чёлки превратилась в красивое голубое чудо. Что-то подсказывало, что Эклипса ничего не знает про это. Уже сидя в каком-то ресторанчик и ожидая гостью, Мун задумалась о том, что если еë волосы меняют цвет каждое утро, то придётся делать вид, что она пьяна. А то возникнут вопросы. Миловидная девушка пришла вовремя и лучезарно улыбаясь, поправляла постоянно падающие на лицо пряди. Всë шло нормально и Луна уже начинала входить во вкус, пока случайно не пошутила про свой якобы алкоголизм. Уже на этом моменте нужно было срываться с места и мчаться прочь, но так как Мун причисляла себя к тем людям, которые на свиданиях ведут себя культурно, то осталась на месте. Зря. Ей пришлось выслушивать длинную тираду про то, что она ужасный и алчный человек, что врала, что если она хочет продолжить общение, то ей надо идти в больницу и лечиться от зависимости. Луна спокойно всë выдержала, извинилась и ушла. А когда дверь за еë спиной закрылась, то начала проклинать всë и вся. Ничего против девушки она не имела ( но слова про то, что ей лечиться надо, а не картины рисовать реально взбесили) . – Как прошло? – Эклипса появилась перед глазами слишком неожиданно, поэтому Луна вздрогнула от неожиданности. – Отвратно! Меня чуть-ли не самыми культурными словами послали в самые, блять, некультурные места! – Это ещё за что? – За алкоголь! – Ты неудачно пошутила? – догадывается Эклипса. – Я неудачно пошутила, – вторит ей Луна и тоскливо опускает плечи с головой, садясь на стул. – Я безнадёжна. – С алкоголем абсолютно. – Ты о чём? – не понимает Луна. Смотрит в спину, готовящей что-то на кухне Эклипсе и залипает на гладкие изгибы тела. – Ты не помнишь, что вчера было? Помнит. Конечно, помнит. Такое не забудешь, но Луна делает очень глупое и не понимающее лицо, стараясь не выдать себя. Почему-то мысль о том, что купидонша узнает о еë абсолютной вчерашней трезвости пугает. Эклипса вздыхает, чувствуя, как краснеют щёки при воспоминании недавних событий. – Я что-то натворила? – Нет, просто уснула прям в ванной. Ты могла заболеть, – Эклипса не понимает, почему пытается врать. Что мешает ей сказать правду? – Тогда приношу свои извинения, миледи! – говорит Луна и широко улыбается. Эклипса смущённо отводит глаза. Потом Луна уходит в мастерскую, а купидонша продолжает стоять на кухне, не понимая, что ей делать с бешено бьющимся сердцем и красными щеками. Во второй раз Мун позвали в парк. Погодка была хорошая, поэтому Луна надела лёгкое платьице. Парнишка ( парнем назвать его язык не поворачивался, слишком молодо выглядел) слегка опоздал, но искренне извинился и вежливо попросил пройтись по парку. Оказывал все знаки внимания, делился интересными историями и в принципе проявлял все признаки хорошего человека, с которым приятно общаться. Когда Луна уже хотела предложить пойти в какое-нибудь другое место, ведь наблюдать за разными, но прекрасными и красочными цветами ей надоело, то откуда-то выбежала девушка и с криком набросилась на парня, обвиняя его в том, что только вчера они расстались, а теперь он ходит с другой за ручку. Мун устало вздохнула, понимая, что нужна была только для того, чтобы привлечь внимание бывшей и молча ушла, оставляя недоделанных возлюбленных наедине. – Что на этот раз? – спрашивает Эклипса, и еë неожиданное появление вновь вызывает дрожь. Да, когда она перестанет подкрадываться сзади?! – Паренёк просто хотел привлечь внимание бывшей. – У Хекапу есть нормальные знакомые? А то одни додики попадаются. – Кажется, нет. Немного помолчав и устроившись на матрасе, под тёплым одеялом, девушки включили какой-то левый фильм. – Как продвигается работа? – Нормально. У меня в запасе ещё неделя с половиной, – спокойно отвечает Луна, слегка смущаясь такого вопроса. Обычно что-то связанное с работой вызывает ничего кроме раздражения. Не любит, когда лезут не в своё дело. Но Эклипса другая. Она смотрит с восхищением, с теплом на старые и новые работы Луны, любуется и поражается. Она с головой падает в этот омут. Она хочет быть на одной волне с Мун. Она хочет еë. Стоп. Луна мысленно отвешивает себе пощёчину. Знает ведь, что Эклипса рядом только из-за работы. Не может она еë хотеть. Нельзя мечтать о таком, думает Луна и тихо вздыхает, закрывая уставшие от нескольких часов рисования глаза. Встаёт с насиженного места, рассматривает проделанную работу и остаётся довольной. Тихо, на цыпочках выходит из мастерской, зная, что Эклипса уже спит, а будить еë нельзя. Дом полностью погрузился в мрак, не позволяя увидеть что-нибудь дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Ноги скользили по холодному полу, а ладони прощупывали пространство перед собой. Всë предательстки скрипело, зарождая в сердце чувство слабого страха и желания отступить назад. Скрип. Скрип. Скрип. Но уже на втором этаже. Луна судорожно бросается под стол на кухне, не сразу осознавая, что бояться нечего. Но вылезать уже как-то поздновато, когда Эклипса заспанная заходит на кухню и включает чайник, нащупывая его в темноте. В тишине звуков она неожиданно начинает напевать себе что-то под нос. Что-то тихое и спокойное, чтобы не заснуть, но при этом и не проснуться. Мун старается не дышать, не думать, не жить, чтобы не спугнуть этот момент. Эклипса расслаблена и полностью отдана тихому пению. Во мраке она не видит ничего, кроме чайника. Луна не видит ничего кроме Эклипсы. Руки мелко дрожат из-за однообразной позы, а ноги пробивает холод, но Луна пытается отвлечься от этих неприятных ощущений. Она думает о том, что в доме слишком холодно, что нужно купить новые шторы, что у купидонши приятный голос, что они могли бы вместе вот так петь, что ничего ей не мешает ей сейчас вылезти и поцеловать еë в губы... – Ай! Луна не смогла удержаться на ногах и падает на спину, выкатываясь из-под стола, видя удивлённые глаза Эклипсы, не ожидавшей такого поворота событий. – Ой... Воцаряется неловкое молчание, разрушенное кипящим чайником, а после смехом. Уже потом, Эклипса лёжа в кровати будет пытаться не думать о том, что она могла сесть на корточки и поцеловать Луну. В третий раз свидание началось не с самого свидания, а с ванной, в которой Луна не понимала, что ей делать с тем, что уже почти половина башки голубая. Особенно, вспоминая, что сделать вид, будто-бы она пьяна не получилось. Вздыхая, она просто сказала, что само как-нибудь исправится. Встречу назначили в кино. Билеты были уже куплены на какой-то ужастик. Луна не разбиралась. Стоя пять, десять, а потом и все тридцать минут, Мун начинала подозревать, что еë явно не хотят видеть и ушла, не сказав ни привет ни пока. Позже выяснилось, что тот человек просто перепутал Луну с кем-то и пошёл в кино с рандомной девушкой. Извиняться никто не стал. Чтобы заглушить себя, свои мысли и чувства, Луна пошла в сторону местного клуба, причём не самого плохого. В последнее время она начала замечать, что уж слишком правильно Эклипса вошла в еë жизнь, словно была там изначально. Еë движения, жесты, слова ощущались как что-то родное, что хотелось чувствовать рядом. Ей хотелось сказать: " Я тебя люблю! " Но нельзя. Нельзя. Тогда она исчезнет. Навсегда. Луна чувствует, что та еë не любит, что для той она просто друг, знакомая, но не более, что всë это ошибка, что нужно забыть этот бред. Человек и купидон?! Серьёзно?! Нет ничего отвратнее, чем невзаимная любовь. Мун бы сказала, что любовь слишком завышенное слово для еë чувств, но вспоминая, что живёт с Эклипсой уже вторую неделю, что все эти дни они были вместе, что вместе они радовались, пели и веселились заставляли еë молчать... Клуб встретил громкой музыкой, потными телами и развратом в перемешку с красотой. Люди танцевали, смеялись, пили и развлекались, как только могли. Возможно некоторые по такой-же причине, что и Луна. Она изящно покачивая бёдрами подошла к барной стойке и заказала себе лёгкий коктейль. Напиться до потери сознания у неë в планах не было, можно даже сказать, что это было под запретом. Луна тихо пила напиток через трубочку, вежливо предоставленную барменом и краем глаза следила за танцполом, в котором разобрать, где чьë тело оказалось задачей уровня невозможно. Мун опустила глаза, не понимая, что тут делает. Правильнее было бы прийти к Хекапу, но сейчас Луна сидит тут и пьёт этот коктейль. Уже поздно. Спустя некоторое время Луна решает тоже присоединиться к толпе и встаёт с места, чтобы слегка пританцовывая направиться к потной куче. Движения выходили неуклюжими, банальными и неуютными. Расслабиться не получалось. Тело и голова были под каким-то особым напряжением, не дававшим спокойно отпустить тревоги. Глаза метались из стороны в сторону, теряясь среди одинаковых лиц и тел, эмоций и чувств. Все чужие прикосновения ощущались не так. Иначе, чем раньше. Не мерзко, не плохо, но... Не приятно. Танцуя и махая своими бёдрами, руками и стараясь сделать танец более красивым, хотя это бесполезно, Луна почувствовала осторожное прикосновение к своей талии со спины и тихий вопрос: " Можно? " Мун думает, что расслабится, что станет легче и позволяет, выдыхая незнакомцу куда-то в шею. Он довольно урчит, но не как извращенец и озабоченный, а как добрый и заботливый возлюбленный. Так бы урчала Эклипса. Луна вжимается в грудь парня, стараясь заглушить мысли об купидонше хотя-бы так. Человек сзади охотно отвечает и блуждает руками по телу, проходясь по шеи, скользит вниз, к груди и трогает соски, гладя и скручивая их, как могла бы Эклипса. Луна кусает губы до боли и скользит своей ладонью вниз по его бёдрам, чувствуя, что у того уже стоит. Парень продолжает блуждать руками по еë телу и ласково целует в шею, ощущая чужое напряжение. Эклипса тоже могла так поцеловать. Эклипса тоже могла бы с ней танцевать. Эклипса могла бы любить еë. Эклипса любит еë. Луна, как ошпаренная отстраняется от незнакомца и с паникой несётся к выходу, забыв о том, что на каблуках бегать совсем не умеет. Чуть-ли не падает, но выбегает из здания, заходя за угол. Бросает каблуки на землю и с отчаянием скатывается по холодной стене вниз, прижимаясь лицом к коленям, желая заплакать. По другому сейчас не получается. Мысли бегают одна от другой, захватывая голову, боль в которой давит и заставляет мучаться от собственной глупости. Могла бы сейчас лежать с купидоншой в обнимку, а не сидеть на голой земле и тонуть в отвращении к себе. Чуть не переспала с незнакомцем, чтобы забыть Эклипсу, чтобы перестать думать о ней, о их простых, но тёплых разговорах, об объятиях, о крыльях, о влюблённости и любви. Луна сжимает ладони в кулаки, чувствуя, что сейчас начнёт бить стену, но внезапно ощущает прикосновение чей-то руки к своему плечу. Медленно поднимает глаза и видит перед собой обеспокоенного парня. Тот сидит перед ней на корточках и когда видит не очень довольный взгляд, убирает руку. – Прости... Ты просто так быстро убежала... Я сделал что-то не так, да? – незнакомец неожиданно узнаётся в лице того парня из клуба. Луна качает головой и опускает лицо обратно в сгиб локтя. – Это я всё сделала неправильно. Ты молодец... – Но ты вроде ничего такого не сделала... – Я видела в тебе другую. Хотела другую, но как видишь спать с кем-то, представляя совсем другого не для меня... – слова даются легко, но не столько из-за их принятия, сколько из-за спокойной обстановки. Парень глядит грустно и понимающе. – Надеюсь, я не разочаровала тебя, когда убежала? – Нет-нет-нет! Всë нормально! Не обязана же ты была со мной спать! Я такое не люблю! – под конец голос предательстки срывается на шопот. – Да и ты тоже... Эх... Два неудачника в любви и жизни? Хотелось возразить по поводу жизни, но Мун только усмехнулась и кивнула. – Неудачники в любви и жизни... Как тебя хоть звать, неудачники? – Ривер, – и смущённо улыбается. Луна тоже. Приятный человек попался. Ривер после разговора помог Мун успокоиться и поговорить по душам, что привело к тому, что теперь ей однозначно надо побеседовать с Эклипсой, а после тихо ушёл, когда убедился, что с Луной всë будет в порядке. Ривер также дал свой номер, если вдруг понадобится. По пути домой, мирно шагая босыми ногами по асфальту, Луна начала вспоминать все моменты, когда Эклипса краснела, смущалась и явно любовалась ею. Как неслучайно касалась пальцев, плеч, крепко обнимала и позволяя делать тоже самое Луне, как искренне и тепло улыбалась, как невзначай краснела при разговоре о поцелуях, как просила вместе порисовать, как блестели еë глаза. Как она любила еë. Ну может испытывала симпатию, хуй еë знает. Это всë растило в Луне уверенность и надежду в то, что еë мечты сбудутся. Точнее, она их сама воплотит в реальность. Но не сразу. Что-то внутри твердило о правиле трёх свиданий, которое Луна считает чем то старомодным, но с Эклипсой можно. С ней хочется постепенно, тягуче, а потом с разбегу в счастливую жизнь. Прям как в сказках! Только сейчас она не в сказке, а вполне в реальной жизни, в которой она волшебным образом приняла купидонов как должное. Уже звучит бредово, но топая босыми ногами по холодной земле и наблюдая за закатом, Луна понимает, что не хочет менять этот бред. Глупо лыбится и начинает тихо смеяться в ладонь, а после срывается на бег и несётся домой, когда чувствует, что прохладные капли дождя скатываются по лицу, волосам и одежде. Шлёпая по маленьким лужам, Мун доходит до дома полностью мокрая, но и спокойная. Внутри приятно пахнет едой , мокрые каблуки валяются на полу в прихожей, а одежда сушится в ванной. Луна уже успела выйти и переодеться, но Эклипса так и не появилась. Спит? В голове неожиданно загорелся ещё один вариант о том, что она просто расстроилась из-за мыслей о том, что у Луны получилось наконец с кем-то сойтись. Но причина крылась в другом. В пустой, той самой комнате, где не пахнет травами, на полу и в наушниках лежала Эклипса. С закрытыми глазами, в расслабленной позе она выглядела как само божество, сошедшее с небес. Почти так и есть. Луна осторожно прилегла рядом и тоже прикрыла глаза, чувствуя, как по раскрытой ладони ведут пальцами, выводя лишь Эклипсе известные узоры. Открывать глаза никто не спешил. – Как прошло? – шёпотом спрашивает Эклипса. Голос слегка хрипит. – Никак. Мне буквально бросили одну там, а потом я слегка перебрала в клубе и заснула. Врёт, конечно, но частично. Потом обязательно расскажет всë Эклипсе, но не сейчас. – Ты знала, что при сильной эмоциональной связи купидоны могут чувствовать своих людей? И их ложь. Приехали. Луна вздохнула и все силы собрала, чтобы не закатить глаза. – Я всë равно не расскажу, – твёрдо говорит Луна. – А я не прошу, – ласково мурлычет Эклипса. Не обижается, но спокойно так, нежно улыбается. И как Луна вообще могла думать о том, чтобы забыть это чудо? – А мысли читать умеешь? – Нет, – выводит линию. – Но могу чувствовать, когда тебе плохо, когда хорошо. Это помогает в работе. Но не могу чувствовать любовь. Мне говорили, что люди сами должны разобраться, а мы их просто направляем. – Значит, ты всё чувствовала? – выводит ещё одну. – Да и поэтому хотела забыть этот ураган эмоций здесь, в этой комнате, – ещё одна. На этой грустной ноте они вместе засыпают и лишь одной Луне известно, что из тех линий, которые так старательно выводила Эклипса, можно сделать сердце.♡♡♡
Утро начинается не с кофе, а снова с крика Луны. Эклипса вздыхает. Это уже традиция. – Где мои трусы?! Господи боже. Вот вроде вчера они обе заснули на полу, а потом проснулись от ужасного холода и внезапного вдохновения Луны, а теперь последняя просит найти еë трусы. – Если ты про те, которые чёрные и похожи на шорты, то в верхнем шкафчике под розовым топом. – Стоп! Щас!.... Реально! Откуда у тебя такая подробная карта моего белья? Может потому-что я там недавно твоë же постиранное бельё раскладывала? – Я экстрасенс, – отвечает Эклипса, весело попивая кофе. Ей нравилось вот так беззаботно проводить время. Со слепыми свиданиями они покончили, разумно решив, что остальные знакомые Хекапу будут ещё хуже. Сегодня у них то самое тематическое пати. Через девять часов, конечно, но подготовиться лучше сейчас. Особенно учитывая, что ещё семь часов Луна собиралась потратить на картину. – Слушай, – Луна появляется на кухне неожиданно и в одном белье с очень серьёзным взглядом. Прям босс этого района. – Как думаешь, лучше розовая или голубая бабочка? – Лучше расстëгнутая на первые две пуговицы рубашка и небесный галстук, – отвечает Эклипса переворачивая яичницу с сосисками. Настоящий завтрак холостяка. – Тип как все подростки на выпускных? – Тип как красивые девушки из фильмов. На явный комплимент Луна реагирует удивлённо. Уши краснеют, а глаза сверкают. Поправляет прядку и садится на край стола, с любовью глядя Эклипсе в спину. – А ты как будешь выглядеть? – Тоже как красивые девушки из фильмов, – кивает купидонша, заваривая чай. – А это как? – сладко тянет Луна, заигрывая и заставляя хотеть прикоснуться к еë румяному лицу, провести линию поцелуев до выпирающих ключиц и очертить линию челюсти. – Увидишь перед выходом. – Я хочу сейчас! – Я тоже много чего хочу. – Например? Тебя Скажи меня – Букет роз! – хохочет Эклипса и ставит на стол тарелки с яичницей. Кружки с чаем остаются где-то около раковины. – Я запомню. На радостной ноте садятся кушать, пока Луну не посещает какая-то гениальная мысль, и она не убегает на вверх. Эклипса смотрит ей в след и нежно улыбается. Думает, что ей нравится видеть энергичную и счастливую Луну. Думает, что не хочет еë отпускать. Думает, что хочет быть рядом. Хочет любить. Эклипса вздыхает и грустно качает головой Нельзя. Она же купидон, а им заводить отношения с людьми непрофессионально. После заветных трёх слов, они исчезнут, а возлюбленные останутся одни с разбитым сердцем. Неправильно это. Эклипса не хочет, чтобы Луна грустила по ней, плакала из-за неë. Да и та вряд ли будет. Она еë не любит. Когда Луна возвращается, купидонша замечает, что вся голова у неë небесно голубого цвета. Красиво. Бросить пить у неë не получилось судя по всему. Мун ставит небольшую колонку на стол, весело хлопая в ладоши. – Я, конечно, говорила, что сейчас пойду творить, но подготовить танец, ведь тоже надо! – Угу, а что будем танцевать? – Импровизированный вальс! Эклипса ухмыляется и встаёт со стула, пока Луна в одном белье подключает телефон. – И что это значит? – Сейчас узнаешь! В такт мелодии Луна берёт Эклипсу за руку и кладёт другую ладонь на талию, проходясь большим пальцем на телу, посылая табун мурашек. Уши купидонши краснеют, а сама она не знает, куда себя деть, поэтому вести танец приходится Мун. Она кружит, ступая квадратом, аккуратно направляя Эклипсу за собой, гладит сквозь ткань одежды на талии, чувствует тёплое прикосновение на плече, видит розовые уши и думает, что счастлива. Ноги купидонши постепенно запоминают ритм, поэтому больше нет нужды в том, чтобы помогать ей двигаться. Эклипса уже может и с закрытыми глазами станцевать это, но неожиданно Луна отпускает еë талии и начинает крутить за руку, но купидонша перехватывает инициативу, взяв Мун за талию и слегка наклонив, чтобы в минутном замешательстве резко поднять еë на руки и закрутиться с ней. Луна цепляется за родные плечи и утыкается щекой в макушку тёмных волос, чтобы втянуть приятный запах роз и рассмеяться вместе с Эклипсой, которая держит еë за спину и снова выводит какие-то узоры на ней. Под тихий смех, купидонша сажает Луну на стол, чтобы та успокоилась и наконец перестала мучить тётю. Ей уже давно не двадцать. – Неплохо, да? – спрашивает Луна, весело моргая. – Великолепно, – вторит ей Эклипса и начинает снова смеяться. Сейчас она счастлива. Они счастливы.♡♡♡
– Знаешь, я ожидала чего угодно, но не этого... Луна в замешательстве. Красивом замешательстве и восхищении. Эклипса перед ней в короткой рубашке с воротником до Севастополя, в опрятном жилете с бантом и в чёрных шортах и таких-же гольфах. Прям как мальчики – принцы. Только у Эклипсы на ногах потрёпанные кроссовки, а на руках длинные перчатки без пальцев в монохромную полоску. Обманула она. Настолько красивых девушек в фильмах не бывает. Луна же в наполовину расстёгнутой рубашке, под которой один чёрный топ, а сверху небесный галстук, в брюках с цепями и в ботинках на шнурках. Не так красиво и элегантно, как у Эклипсы, но тоже неплохо. – Ты красивая, – говорит Луна, ухмыляясь. – Ты тоже, – Эклипса расчёсывает свои непослушные пряди перед зеркалом и смотрит прямо в глаза Луне. Прям в душу. И нежно улыбается, словно хочет сказать больше, чем может. Так и есть, – Даже лучше, чем я ожидала. – Тогда я счастлива, миледи, что смогла вам угодить, – мурлычет Луна. Берёт ладонь купидонши и целует еë, луково улыбаясь. Эклипса игриво ухмыляется, а внутри вся горит, молясь, чтобы всё лицо не превратилось в помидор. Стыдоба! – Миледи? А как же птичка? – Сегодня птичка спит, а королева танцует! Весёлые девушки выбегают из дома и несутся на вечеринку, думая каждый о своём. Хочу еë поцеловать. Хочу, чтобы она меня поцеловала. Что-ж, организовали они это хорошо. Толпы людей не было, всë в меру, зал просторный с несколькими прикреплёнными к нему помещениями и красивое освещение. Луна и Эклипса выглядели красиво по отдельности, но рядом... Странно. Принц и неформал – отличный дуэт. Обсудить эту проблему стоило ещё утром, но работа Луны, и погруженная в растения на веранде Эклипса напрочь выбили это мысль из головы. Теперь пришлось мириться с тем, что как таковой гармонии у них не было и выглядели они так, словно пришли отдельно и просто спились вместе. Но что-то было в этом. Что-то, что можно показать и заставить чувствовать белую зависть. Они такие красивые. Не успели Луна и Эклипса пройти хотя-бы половину зала до столов с закусками, как вдруг на купидоншу накинулась какая-то девушка. Мун удивлённо поднимает брови, но тоже видит знакомое лицо немного поодаль. Ахуеть – Марко? – Луна осматривает его с нод до головы, подмечая, что нежно-розовое платье на нём очень даже неплохое. Ему идёт. – Привет, Луна... – Судя по голосу, тебя заставили, – Марко смущённо кивает и указывает в сторону, где Эклипса разговаривает с той налетевшей незнакомкой. Интересно. – Могу поинтересоваться, кто это? – Эх... Ты только это, не смейся, – Луна хотела спросит над, чем ей не стоит смеяться, но Марко кого-то замечает и несётся в глубь зала, сливаясь с ним. Интересно. Можно подумать, что Луне не нравится стоять одной, но бокал вина и шампанского думают иначе. – Чего грустим, малышка? – доносится где-то с боку. Луна поворачивается, чтобы дать понять человеку, что она уже занята, но видит налетевшую незнакомку в гавайской рубахе и с очками в форме сердца. Девушка ярко улыбается, а Эклипса смущённо отводит взгляд. – Я вообще-то Луна. – Я знаю! Не надо делать из меня совсем глупую! – театрально возмущается незнакомка, а после снова ухмыляется. – Я Звёздочка, странно, согласна? Особенно учитывая, что ты Луна. Звёздочка подмигивает, а после притягивает Эклипсу поближе, а то та как-то слишком далеко отошла. – Не смущайся! Ты словно меня с родителями знакомишь, а не с... – игриво тянет Стар и хихикает, разглядывая волосы Луны. – Подругой. Ой! Ты Марко не видела? – Вы знакомы? – Конечно! Я его купидон! Что-ж, это всë объясняет. – Не была я готова к такому, – говорит Эклипса, пока Звёздочка смеётся. Луна тоже подхватывает. – Не была готова к тому, что встретишь своего учителя? Или стесняешься меня так называть? – Ну не надо, Стар. – Ой-ой-ой! Вот, что делает с тобой общение с людьми! Не уважаешь меня, – Звёздочка складывает руки на груди и высматривает кого-то в толпе. – Так, что насчёт Марко? – Убежал куда-то, – спокойно говорит Луна. – Надеюсь, что к Тому. – Кому? – Да есть тут один парень, который нравится Марко, и я всë жду, когда он решится ему признаться! – А у меня с работой плохо... – Эклипса выглядит подавленной, и Луна понимает почему. Но если бы она знала, что случится через несколько минут, то прыгала бы выше крыш. Но нельзя портить сюрприз. – У всех бывают плохие дни! Разговор перетекает в какое-то другое русло и постепенно все забывают о внешнем мире. Пока не начинает играть какая-то приятная песня, смутно напоминающую ту, под которую кружили они с Эклипсой. – Потанцуем, миледи? – Луна протягивает руку Эклипсе, ласково улыбаясь, а та колеблясь пару секунд, всë же принимает приглашение. Еë тянут в глубь толпы, прямо на танцпол. Одну руку кладут на талию, другую на шею и смотрят нежно-нежно. Эклипса хочет верить, что ей не мерещится. Что это правда. Она не знает куда деть свои ладони, но они находят себе место на плечах. Двигаются по отработанной траектории: квадратом. Ноги сами пляшут, а голова где-то в другом месте, где намного приятнее и легче. Большим пальцем Луна гладит Эклипсу по шее и талие, улыбаясь и ведя еë за собой. Ладони Эклипсы легонько сжимают плечи, а после спускаются на талию и прижимает к себе, заглядывая прямо в глаза. В душу. В сердце. Луна скалится и задаёт какой-то бешенный ритм, перехватывая руки купидоншы, чтобы потом закрутиться с ней на месте, прижимаясь настолько близко, чтобы чувствовать тепло другого тела, складки на ткани и биение сердца, которое говорит лучше всех слов. Они неожиданно меняют положение, когда Эклипса разворачивается к Луне спиной, позволяя еë рукам блуждать по своему телу. Но недолго. Все прикосновения на шее, груди, животе и бёдрах исчезают, когда Мун обходит Эклипсу и снова прижимается к ней спереди, кладя свои вспотевшие ладони ей на спину, чтобы провести по всему позвоночнику и остановить одну на шее, а другую чуть выше копчика, а потом победно улыбаясь и заглядывая в горящие глаза Эклипсы, резко наклонить еë, чтобы ноги потеряли опору, чтобы еë руки ухватились за Луну, чтобы она ойкнула, и приблизиться лицом к еë, касаясь носами, спрашивая тихое разрешение глазами. – Ты мне... – договорить Луне не дают, закрывая еë рот ладонью. Эклипса вся красная, сжимающая свои губы, с горящими ушами и довольными глазами, вся расплавленная в руках Луны сейчас закрывает ей рот, чтобы не слышать того, что может всë изменить. – Тогда я помолчу, – примирительно говорит Луна, когда руку убирают и целует Эклипсу в лоб. Никто не успевает заметить тот момент, когда девушки вновь ровно стоят и парят в вальсе. Одна счастливо улыбается, другая смущённо. Эклипса не верит. Но пытается. Блеск в глазах, счастливая улыбка и эти слова... Луна любит еë. Она любит Луну. И все тревоги словно отключают, когда Эклипса берёт свой ритм танца, начиная весело смеяться и целоваться уже в губы, не смущаясь того, что они в людном месте, что не одни, но и Мун не против. Наоборот. Пусть видят, какими бывают некоторые королевы.♡♡♡
– Ты где был? – спрашивает Звёздочка, попивая коктейль. – Я его не нашёл, – грустно говорит Марко и берёт себе бокал. – Не парься! Зато вот сходили развеяться, да? – Ты права. Здесь хорошо. – А насчёт Тома. Я знаю, что делать, – лукаво улыбаясь, сообщает Стар. – Тебе не понравится.♡♡♡
Идя по тёмным улицам в свете фонарей, Эклипса понимает, что всë получилось как-то по дурацки. Но с любовью. Прям как в тупых подростковых сериалах. Щëки горят, но сердце уже успокоилось за прошедшие несколько часов. Они с Луной успели и потанцевать, и поцеловаться несколько раз, и выпить, но всë это ничто по сравнению с их тихой прогулкой под открытым небом. Они держатся за руки и считают звёзды на небе, прекрасно понимая, почему в душе так хорошо и легко. Эклипса думает, что признаться стоило раньше. Луна думает, что их танец был ослепителен. Домой заходят тоже в тишине, но когда обувь остаётся в прихожей, а рубашки скинуты где-то на кухне, то вместе заливаются громким смехом. И не потому-что вспомнился какой-нибудь анекдот, а просто так. Потому-что они могут. В приятном смехе пропадают и тревоги, сменяясь спокойным чувством уюта. Луна что-то обдумывает за чашкой чая, пока Эклипса сушит еë волосы после душа. Аккуратно перебирает голубые пряди и думает, что будет скучать по ним, когда цвет смоется. Какая-то нелепая идея посещает Мун и та спешит в мастерскую, а после несётся на второй этаж и зовёт с собой Эклипсу, которая вздыхает и улыбается, думая, что завтра они могут проваляться в кровати целый день. Мрак второго этажа сменяется приятным светом в пустой комнате и уличной прохладой. На полу стоят краски, кисти и другие странные вещи, названия которых купидонша не знает, но потом обязательно спросит у Луны. Она светится от счастья. Эклипса тоже. – Помнишь, ты как-то просилась со мной порисовать? Создать что-то совместное, – говорит тихо, потому-что ночь и соседи уже спят, хотя раньше еë это не особо волновало и улыбается нежно, тепло, протягивая кисть Эклипсе. – Хочешь вместе со мной раскрасить эту стену? Создать что-то наше? Эклипса молчит пару секунд. – Хочу, – в этих словах больше, чем они хотели-бы сказать. Только идей, что нарисовать не было. Луна спокойно наблюдала за размышлениями возлюбленной. Сама взяла кисть и провела розовой краской кривую линию, превращая еë в контур крыльев. Еë крыльев. Поняв намёк, Эклипса послушно хлопнула в ладоши и за спиной появились большие крылья, закрывающие девушек от внешнего мира. Луна с восхищением посмотрела, на открывшейся ей вид и продолжила водить кистью по стене, вырисовывая перья. Эклипса улыбнулась одними уголками губ, а сама начала создавать что-то на подобии деревьев со звёздами в их кроне. Иногда, в особо тихие моменты, они касались друн друга пальцами, ногами и носами, желая получить капельку ласки и нежности. Прикосновения обжигали и приятно щекотали. Касаться родных шершавых губ Эклипса могла до бесконечности, чувствуя привкус алкоголя на них. Луне нравилось класть свою голову ей на колени и наблюдать за тем, как ресницы слегка дрожат, а руки ровно двигаются по стене, создавая очередной глупый смайлик, как губы слегка приоткрываются, и сдерживать себя Мун больше не могла. – Я люблю тебя. На мгновение всë затихло. Кисть из чужих рук упала, а глаза раскрылись в ужасе. Луна только через секунду поняла, что ляпнула и ещё через секунду, что ничего не произошло. Стоп. Эклипса всë ещё была в слабой панике, но уже без крыльев. Луна растерянно покосилась на возлюбленную, а после крепко-крепко обняла, чтобы та почувствовала, что кто-то рядом. Не просто кто-то, а именно она. Дрожащие руки обхватили еë поперёк торса, постепенно расслабляясь, а со временем и вовсе успокоившись Эклипса непонимающе смотрела то на себя, то на Луну. А после расплылась в счастливой улыбке и начала смеяться, вытирая выступившие слëзы. – Что произошло? – обеспокоенно спросила Луна, накрывая ладонь Эклипсы своей. – Я больше не купидон! У меня нет ни крыльев, ни способностей! Я просто человек! – обнимая возлюбленную, радостно кричала Эклипса, целуя Луну везде, где только могла дотянуться. Она не могла больше сдерживать. Смысл исчез. – Люблю-люблю-люблю-люблю! Мун тоже захохотала, принимая объятия и тоже начиная шептать несвойственную ей чепуху. Смысла скрывать еë уже не было. Теперь есть только любовь.♡♡♡
– Ты знала, да? – спокойной, но с интересом спрашивает Эклипса, когда на следующий день видит Звёздочку. Та хитро щурится, разглядывая льющуюся воду из фантана. Парк здесь восхитителен. – Мне больше тысячи лет, конечно, я знала! Думаешь, когда купидон влюбляется, то он обязательно должен распрощаться со своими чувствами? Бред! – Стар нахмурилась, но вновь возвращая взгляд к счастливым глазам Эклипсы, улыбнулась. – Волосы твоей подружки тоже не крашенные. Удивлена, да? Когда человек начинает влюбляться в купидона, то его волосы начинают менять цвет. В каком, неизвестно. Это абсолютный рандом. Но факт есть факт, она сразу тебя выбрала. Вы такие влюблённые идиоты! В мире каждый может быть купидоном. Сосед, подруга. Нет все купидоны работают, как мы. Точнее купидоны да, а те кто познал любовь уже нет. Ты может и человек, но и купидон тоже. – То есть мне от этого не убежать? – А ты хочешь? – Звёздочка с интересом щурится, припуская очки на нос, а через секунду видит улыбку на губах Эклипсы. Кто-же знал, что любовь еë так изменит. – Нет. Мне нравится, что я могу дарить любовь. – Ей, да? – луково улыбается, зная, что еë понимают. – Да, она достойна. – Хей, и когда ты успела стать такой сентиментальной, – Эклипса пожимает плечами, а Стар смеётся. – Я скоро снова уйду. Моя работа с Марко почти закончена. Осталось немного. Может встретимся, Эклипса. Удачи! И убегает, махая Эклипсе рукой. Купидонша остаётся стоять в парке, около того фантана, глупо улыбаясь.♡♡♡
В очень ответсвенный день всë пошло не так, кроме планов Эклипсы. Это можно считать обычной удачей или остатками магии, но как говорится: " Меньше знаешь – крепче спишь. " Хотя смотря, кто знает, и кто спит. Утром встать пришлось всем рано, чтобы успеть привести себя в нормальное состояние, а после упаковать картину и доставить еë на праздник. Почему этого нельзя было сделать раньше? Потому-что кое-кто доделал работу только ночью, а времени уже что-то менять не осталось. Теперь из транспорта только одиннадцатый номер и машина Марко. Он как хороший друг согласился подвести Луну с Эклипсой, хотя огромный холст вызывал у него слабые сомнения. Ехать нужно три часа ( и какого им приспичило проводить свадьбу где-то у чёрта на куличках?!) , а мало того, что солнце жарило, как бешенное и на небе ни одного облачка, которое бы спасло наших путешественников, так ещё духата стояла такая, что дышать было невозможно! Единственное, что спасало Луну от всего этого это сон на плече у возлюбленной, которая ласково перебирала пряди и что-то напевала себе под нос. Нос щекотал запах роз и волосы купидонши, которая заботливо ещё и веером махала, чтобы прохладный воздух дул именно на Мун. Чувствовать заботу оказалось очень приятно, поэтому Луна мысленно себе пообещала по возвращению домой устроить Эклипсе чудесный ужин. Уж готовить она умеет! Звёздочка, как ни странно, тоже ехала вместе с Марко, сопровождая его по ощущениям везде, хотя потом парень признался, что сам позвал Стар с собой. Она за всю поездку успела перепеть все песни из радио, поспать, поспорить с Марко и даже мысленно сыграть с Эклипсой в шахматы, что по мнению Луны совсем уж выходит за все рамки. Пока Луна мирно сопела на плече, купидонше удалось усмотреть висящее на нитке фото, на котором была изображена молодая девушка с цветными прядями и в обнимку с Марко. Тот очень выразительно улыбался, отдалённо напоминая Мун. Через зеркало Стар заметила взгляд, полный любопытства и не смогла отказать себе в удовольствии утолить его. – Интересует девушка на фотографии? – Эклипса вздрогнула, но кивнула продолжая махать веером. Луна что-то промычала во сне и практически всем телом легка на возлюбленную, потираясь щекой о еë шею. – Это Джеки. Бывшая девушка Марко между прочим! – Вы чего там мою личную жизнь обсуждаете?! – кричит Марко, заливаясь краской. – Звёздочка! – Я купидон, мне можно, – на удивление, Марко действительно затихает сдавшись. – Еë подруга как-раз и выходит замуж, поэтому нас и пригласили. – А я то думаю, почему вдруг все вокруг рвутся на эту свадьба. Луна перекатывается на другой бок, а Эклипса умиляется с этого, начиная сиять глазами. – Она, кстати, тоже любит купидона. На мгновение воцаряется тишина, прерываемая только звуком колёс, музыки и стуком пальцем Марко, которого кажется ничего не смущает. – Ну не удивляйся! У неë даже цветная прядь есть только в отличие от вас, она к принятию и признанию отношений пришла намного быстрее. – В этом городе у каждого что-ли есть купидон? – Нет, но связь с купидонами может передаваться по наследству или в особых кругах там. Наример в племени каком-нибудь. Вот у Марко много родственников с купидонами дружат! – он что-то неразборчиво мычит, внимательно следя за дорогой. – И почему я ничего из этого не знала? – Эклипса смотрит на умиротворенное лицо возлюбленной, на слегка приоткрытые губы, на спокойное дыхание, на то, как Луна сопит и сжимает пальцами одежду купидонши. Она постоянно в движении, постоянно бежит, она редко бывает такой тихой и спокойной. Это заставляет улыбаться. – Так узнай, – Звёздочка снимает солнечные очки ухмыляясь. – Я теперь не купидон, а человек. Моя жизнь не вечна. Я не смогу узнать всë, да и сейчас не хочется заниматься изучением чего-то столь... Волшебного. – Тогда буду я. У меня информации столько, сколько на одну книгу не хватит, – за окном проносятся здания. Они уже близко. – Купидоны не табу. Мы не скрываемся. Нас никто не ищет. От того, что кто-то о нас узнает ничего не изменится. Может люди наконец поймут, что волшебных любовных стрел у нас нет! Эклипса смеётся, а Марко давит смешок, пока Стар разглядывает родинки под глазами Луны.♡♡♡
– Здесь скучно. Они находятся в просторном зале, наблюдая за танцем молодожёнов. Церемония уже прошла, картину вручили, получили тысячу благодарностей и теперь можно спокойно отдохнуть. Марко со Звёздочкой ещё в самом начале куда-то убежали, оставив Луну с Эклипсой одних. – Давай потанцуем? Предложение вылетает само, не успев отложиться в головах. Эклипса спокойно ждёт ответа, а Луна говорит, что сейчас не хочет. Ей хочется только домой, но сегодня, а может и завтра они врядли туда попадут. – Им очень понравилась твоя работа, – ласково шепчет Эклипса, кладя ладонь на талию Мун. – Наверное именно поэтому у меня заказывают картины, – хмыкает Луна, прижимаясь к возлюбленной, чувствуя, что та тоже устала. Луне пришлось не только отдавать работу, но и учавствовать в играх, танцах и викторинах, а это очень, очень сильно выматывало. Безумно хотелось не то спать, не то убивать. Тяжело вздохнув, Мун потёрлась щекой об открытую шею, ласково целуя еë и осторожно кусая. От неожиданности Эклипса охает и хочет начать возмущаться, но когда чувствует, что нежные поцелуи продолжают блуждать по коже, то расслабляется. – Какая ты красивая... Они стоят в углу зала, в тени. Их почти не видно, поэтому им не страшно, что кто-нибудь заметит. Ладонь осторожно гладит бока, слегка сжимает, но ничего более. Ни Эклипса, которая сейчас зарывается носом в распущенные волосы возлюбленной, ни Луна, которая дышит ей в шею, сейчас не хотят ничего кроме простых объятий. Около сцены громко кричат и танцуют, радуются и смеются, а до девушек долетают только обрывки фраз, музыки и прочего шума, который они не в силах разобрать. Эклипса ласково гладит Мун по щеке, проходясь большим пальцем по губам, приоткрывая их и разглядывает родинки. – У тебя, – говорит купидонша, указывая пальцем под глазами. – Что там? – Родинки в виде сердечек. Луна хлопает глазами, а после смущённо улыбается, укладывая голову на грудь возлюбленной, скрепляя руки за еë спиной, обнимая. Эклипса думает, что это очень красиво. Красиво и волшебно. Они начинают слабо качаться из стороны в сторону, имитируя танец. – Правда сердечки? – спрашивает Луна, кажется всë ещё считая слова шуткой. – Правда, – и целует еë. Нежно, трепетно и долго. Гладя пальцами щеку, языком аккуратно вылизывая помаду и проходясь им по зубам, а после выдыхать в рот привкус алкоголя, видя, как заводится Луна. – Давай сбежим? А потом кто-то из зала кричит, что жених упал в шоколадный фонтан, а невеста облилась пивом из-за смеха. Но Эклипсе и Луне плевать. Они уже бегут по улицам города, абсолютно не замечая ни людей, ни мероприятие и ничего более. Они сейчас вместе. Это главное.