Что есть Бездна?
Господство раздора и осквернённых воспоминаний - кладбище несбыточных желаний и потаённых под толщей пепла надежд.
И он ненавидит это место,
И он готов принести самую значимую жертву,
И он готов снизойти, отдав всё, что у него осталось.
Память о ней - это самое ценное.
Но Бездна никого не щадит - забирает всё.
Он давно заплатил непосильную цену за свою любовь, обрёк себя на вечное рабство и покаяние.
Так безрассудно.
Дайнслейф видел, как рассыпаются в крах грёзы; сгорают чьи-то обещания; развеиваются иллюзии людских ожиданий светлого завтра.
Пытался ухватиться за крупицы невозможного для них обоих - вспышки минутного успокоения для двух заблудших душ, потерявших дом.
Эгоистично.
Путь самообмана сладок, но оба предпочли истину - горькую и прискорбную.
Тело, находившееся всё это время в подвесном состоянии, нещадно ныло. Руки сковывали ржавые кандалы, крепко фиксируя Хранителя у каменной стены.
Его пронизывала острая боль, впиваясь микроскопическими миллионами игл, отравленных разрушающим организм эффектом.
Дайн провёл половину своей жизни, гоняясь за орденом Бездны. Ему ли не знать, какая кончина ждёт тех, кто пойдет против роли её высочества.
Он с самого начала был готов к такому концу, потому что по-другому быть просто не могло. Это ему доподлинно известно.
Ныне тлеющие руины Каэнри'ах - прямое свидетельство того, чем может обернуться немилость богов.
Они не пускали свой взор на земли, которые несли божественную опалу.
Это было в неугоду.
Дайнслейф прекрасно понимал их.
Он не ждал спасения, как и не таил глупых сожалений.
Так было бы слишком просто - тяжесть грехов не отпустит до тех пор, пока ничего не останется - не отпустит, не вдоволь пришлась услада, сотканная из его страданий.
Картина перед глазами становится с каждой секундой более мутной: Дайнслейф замечает размытое очертание силуэта перед собой. Он не видит лица, но знает - это она.
— Люмин..
— Молчи, — шёпотом произносит та. Тонкие и изящные пальцы обхватывают подбородок её пленника.
Дайнслейф чувствует, как его губы накрывают чужие, такие холодные и некогда родные.
Она целует его грубо, отчаянно.
Полная тишина и безмолвие уносят дальше отсюда, заглушая посторонние факторы.
Им не нужны слова.
***
Лунный свет отражается на лице Люмин, освещая её волшебные глаза, которым Дайнслейф завещал больше, чем весь Тейват. Именно за эти янтарные глаза он умер бесконечное количество раз, утонул в них в прошлом и продолжает тонуть по сей день.
В этот момент не существует больше ничего, кроме них двоих.
Он целует её с такой нежностью и любовью, будто боится прикасаться. Если Люмин его видение, он не желает просыпаться
Возможно, чувства к Люмин - самое искреннее, что у него когда либо было и будет.
Дайнслейф срывает цветок интейвата, вплетая девушке в золотистые пряди.
Она притягивает его ближе к себе, цепляясь руками за спину, будто всё это происходит не с ними.
Он любит путешественницу настолько, что готов пасть к её ногам.
Её редкую улыбку он пронесёт в памяти на долгие века.
Эта ночь осталась далеко в прошлом, но в сердцах обоих живёт в настоящем.
Никто из них не желал обратить самое дорогое в воспоминания.
***
Меч легко пронизывает тело насквозь, на полу остаются кровавые пятна.
Они всё знали заранее, но так умело скрывали и убегали от самих себя.
Дайнслейф улыбается слабо, измученно. Его губы складываются в тихое "спасибо".
Настало время потухнуть вековым пожарам.
Рукоять выпадает из рук с характерным звоном металла.
Люмин вкладывает в его руку интейват, который в то же мгновение обращается в прах.
Больше у них не осталось ничего.
По её щекам стекают одинокие слёзы, разбиваясь о холодный пол.
Их война была давно уже проиграна.
