Чокнутые лунатики

За всю мою долгую жизнь, я пришел к выводу, что мы навеки связаны с теми, кто с нами одной крови. И пусть мы не выбираем своих родных, связь с ними может стать великой силой. Или глубочайшим разочарованием. © «Древние»

      Драко вдохнул, выдохнул, досчитал до пяти и шагнул в обеденный зал, с печалью обнаружив, что за столом собрались почти все — кроме Теда Тонкса, который, видимо, ушел гулять с маленьким Тедди. Остальные здесь присутствовали — и его родители, и обе тетки, и оба дяди, да еще и кузина с мужем, и Рудольфус — вроде бы он был Драко зятем, но сам черт ногу сломит в этой генеалогии.       Семейство Блэков всегда держалось вместе, что бы ни случилось. Кое-как они помирились и пришли к взаимопониманию — вместе с мужьями. Мужей при этом никто не спрашивал, но они тоже умудрились более-менее поладить — хотя бы не пытались убить друг друга при встрече, это уже считалось удачей.       Блэки, Лестрейнджи, Тонксы, Малфои и Люпины. В их семейке умудрились родиться два метаморфа, к ним затесался оборотень, среди них были авроры, члены Ордена Феникса и Пожиратели Смерти…              Поэтому жил взрослый Драко теперь отдельно, работал в Министерстве и с семьей пересекался как можно реже, в основном на таких сборищах. За исключением тех родственников, кто тоже работал в Министерстве, но там на разговоры времени не было. Сейчас же у Драко был очень серьезный разговор.       Он собрался жениться.       Чистокровным принято подбирать невесту загодя, но с Асторией у них не сложилось, и полюбовно семьи сошлись на том, что нет — так нет, и без внутренней грызни после войны проблем хватало.       Ирония судьбы заключалась в том, что спустя пять лет после войны Драко влюбился в мисс Гринграсс — только в другую. В старшую. Дафна была идеальной, они могли поговорить обо всем, в отличие от Астории, и с Даф Драко было очень… легко.       Легче, чем с кучей родни. Намного легче.       — Садись, — буркнул Люциус, и Драко понял, что стоит, как дурак, посреди зала. Смущенно поправив галстук, он сел на свой законный стул, но не взял в руки вилку, чтобы приняться за поданный домовиком ужин.       — Папа, мама… — пафосно и вдохновенно начал парень, но понял свою ошибку, сбивчиво продолжив, — …в общем, дорогая семья! У меня есть для вас новости.       — Ты проиграл все наследство в плюй-камни? — хохотнул Сириус.       — Нет, — Драко сжал зубы. Старший дядя его бесил. Регулус относился к племяннику более… понимающе.       — Ты гей? — сделала предположение Нимфадора.       Иногда Драко казалось, что эти двое — не двоюродные дядя и племянница, а самые настоящие брат и сестра, настолько они похоже себя вели. И бесили его одинаково. Но кричать на них в присутствии всех родственников… неприлично.       Зато огрызаться — прилично.       — У кого что болит, — язвительно ответил Драко.       — Я бы свое наследство с удовольствием в плюй-камни проиграл, — развел руками Сириус. — Хочешь? Тогда тебе Вальбурга будет на ухо вопить.       Драко отказался.       — Да говори уже, — поторопила его Беллатрикс.       — Я собираюсь сделать предложение, — наконец решился Малфой-младший.       Все замолчали.       Надолго.       Потом Нарцисса осторожно спросила:       — Кому?       — Девушке? — уточнила Тонкс.       — Если парню — я застрелюсь, — пообещал Люциус. — Из палочки, — объяснил он уже готовящемуся съязвить насчет маггловского оружия и чести чистокровного аристократа Сириусу.       — В геях нет ничего плохого! — обиделся Регулус.       — Ага, — покивал Сириус. — Но спиной я к тебе все равно не повернусь.       — А ты мне и не сдался, — парировал Регулус. — Ты не в моем вкусе.       — Вы в курсе, что вы братья? — спросила Андромеда.       — Нам с тобой в школе это не мешало, — протянула Белла.       Меда вспыхнула.       — Мы всего лишь учились целоваться!       — Белла? — Рудольфус приподнял бровь.       — Что Белла? Тебе не нравится, как я целуюсь? — нахмурилась Беллатрикс.       — Нет, что ты, дорогая, конечно, нравится…       — Так кому ты будешь делать предложение? — спросил Люциус.       — А если Гермионе? — спросила Тонкс. — Я видела, они очень мило в школе разговаривали.       Нарцисса схватилась за сердце.       — Только не… г-г… магглорожденной! — ругательство за столом было недопустимо.       — Мда, хватит с нас Меды, — подтвердила Белла.       — Зато Тед мне цветы до сих пор дарит, — безмятежно отозвалась Андромеда. — О любви говорит. Пирожные мои любимые печет. Люц и Рудо так делают?       Нарцисса и Беллатрикс переглянулись. Потом посмотрели на мужей.       — Вот и не завидуйте, — заключила Меда.       — Рудо, — тоном скальпеля спросила Белла. — Где мои цветы?       — Ты не любишь цветы, — ответил Рудольфус. — Сама говорила.       — Цисси, я закажу тебе огромный букет алых роз! — выпалил Люциус.       — Это уже совсем не то! — обиженно отрезала Нарцисса.       Драко покашлял, привлекая к себе внимание.       — Вообще-то я собирался сделать предложение…       — Гарри? — весело спросила Нимфадора. Судя по яркому розовому цвету ее волос, кузина получала от происходящего огромное удовольствие.       Наверное, все они — или почти все — получали удовольствие от стеба над ним. В этой огромной семье Драко не повезло быть самым младшим. Тедди в расчет не брался — не младенца же троллить.       — Гарри? — Сириус нахмурился. — Нет уж, хватит с меня Рега… Если еще к двум родственникам спиной не повернуться, то с кем тогда в походы ходить?       — Гарри хотя бы полукровка… — растерянно сказала Нарцисса.       — Гарри наследника не родит, — вздохнул Люциус.       — Ну почему же, папа говорил, что колдомедицина шагнула далеко вперед! — радостно сообщила Дора.       Люциус подавился.       — Гарри — неплохой парень, — подал голос до того не отсвечивающий Ремус. — Добрый. Дурной немного, но с кем не бывает. Даже смог выучить заклятие Патронуса… ну, кроме Экспеллиармуса.       — Лучше бы Окклюменцию учил, — волосы Нимфадоры покраснели. — Из-за него мы в Отделе Тайн чуть не откинулись.       — Не ври, тебе понравилось со мной драться, — Белла съела виноградинку.       — Понравилось, но мы все равно чуть не откинулись, — пожала плечами Тонкс. — Я понимаю, учиться у Снейпа так себе удовольствие, но когда это необходимо… Я же сдала Зельеварение на Превосходно!       — Ну так ты и не дура, — усмехнулась Беллатрикс.       Покрасневший до корней волос Драко откашлялся.       — Я не гей!       — Слава Богу, — хором сказали все, даже Регулус.       — И я не влюблен в Гермиону! — продолжил Драко. — Мы не разговаривали, Дора! Мы ругались! Возможно, ты не видишь разницу, но мы ругались!       — Слава Богу, — опять хором сказали все, даже Андромеда.       — Нет, не подумайте, я не имею ничего против магглорожденных, — сказал Сириус. — И Гермиона — хорошая девочка. Умная. Я ей буквально жизнью обязан, да и Гарри не раз ей жизнью обязан. Но в одной семье с ней… при всем уважении к ее интеллекту… Она бы всех нас задолбала, будем честны.       — Ладно, это не Гермиона и не какой-то парень, — подытожила Тонкс. — Тогда… Джинни?       Ей явно нравилась эта игра в угадайку. Драко уже не пытался перебивать родственников — тем более, что в процессе их пикирования узнавал много интересных подробностей.       — Уизли? — Люциус скривился, будто съел лимон. — Лучше уж Поттер.       Все удивленно на него посмотрели.       — А что? — старший Малфой развел руками. — Поттер сирота. А Уизли — они же как саранча! И размножаются в геометрической прогрессии!       — Флер снова беременна, — наябедничала Тонкс.       — Почему я не удивлена, — закатила глаза Белла. — Это у нее пятый?       — Третий, вроде, — задумалась Дора. — Хотя ее мужа оборотень укусил. И ничего, — она многозначительно посмотрела на Люпина.       — Дорогая, ты что, правда хочешь еще детей? — спросил Ремус.       Тонкс снова задумалась и вздрогнула.       — Боже упаси. У нас и Тедди случайно получился… Иначе я бы для роли матери созрела годам к сорока.       — Я же говорила: предохраняйтесь, — проворчала Андромеда. — Нарцисса вон однажды так же прокололась.       — Мама? — ахнул Драко.       — При чем тут сразу мама? — обиделась Нарцисса. — Твой отец там тоже участвовал. Мы тебя очень любим, дорогой, но рискованно заводить детей в военное время, когда твой муж рискует или погибнуть, или попасть в Азкабан… и даже не знаю, что лучше…       — Получается, свою беременность планировала только я, — усмехнулась Андромеда. — Только не планировала, что родится она, — опустила миссис Тонкс с небес на землю уже задравшую нос Нимфадору.       — Это не Джинни, — Драко удалось-таки вставить слово.       Все снова вздохнули с облегчением.       — Луна? — не прекратила игру Тонкс. — Такая милая девочка…       — Да, действительно, — согласилась Нарцисса. — И чистокровная.       — И вела себя очень вежливо, хотя была в плену, — вспомнил Люциус.       — Чокнутая немного, но это даже хорошо, — поддержала Беллатрикс.       — У ее отца забавный журнал, — заметил Рудольфус.       — И отец у нее хороший парень, — сказал Сириус.       — А ее мать изобретала заклинания, — вспомнил Регулус.       — Кроме шуток, она гениальная ведьма, говорю, как учитель, — сказал Люпин.       — И не зануда, как Гермиона, судя по всему, — поддержала Андромеда.       Ну все, подумал Драко. Сейчас его без него женят на Лавгуд. Ничего себе, как она, оказывается, им понравилась…       — Луна правда очень хорошая, но она немного помолвлена со Скамандером, — напомнил всем Драко. — И я влюблен в другую.       Тонкс не вспомнила больше никого из девчонок, помолвкой с которыми могла бы подразнить кузена, и махнула рукой.       — Окей, говори, кто эта несчастная.       — Почему несчастная? — обиделся Драко.       — А ты представь, в следующий раз она среди нас будет, — сказала Дора. — Ладно-ладно, жги, кто это?       Драко набрал воздуха.       — Дафна Гринграсс.       Белла, Меда, Сириус и Нимфадора синхронно издали смешок.       — А я тогда так долго с Гринграссом все улаживал, — печально сказал Люциус. — Столько огневиски с ним выпил… Столько времени и денег угрохал, чтобы не разругаться с еще одной чистокровной семьей… Ты сразу не мог сказать, чтобы просто поменяли невест?       — Они же не вещи, чтобы их менять, — внезапно заступилась за Драко Андромеда.       — Скажи это Рабастану, — проворчал Рудольфус.       — А Дафна хорошая девочка, — сказала Нарцисса. — Настоящая леди. И не проклята, как Астория… Хм, хороший выбор.       — Это если она не пошлет его куда подальше, — сказала Тонкс. — А то мало ли. Девушки имеют свойство говорить «нет».       — Я говорила «нет» Теду целых… пятьдесят три раза, — вспомнила дотошная Меда. — Мужчина не должен сдаваться.       — Только если отказ неочевидный, — добавила Нарцисса. — Иногда сразу понятно, что «нет» — это «нет». А иногда «нет» — это «да, но позже».       — Или «да, но я неуверенный в себе и закомплексованный оборотень», — буркнула Нимфадора.       — С тех пор я сделал тебе предложение целых два раза, и третий раз — после войны, когда мы обновили клятвы, — обиделся Люпин. — И все это было моей инициативой! Ну подумаешь, немного сомневался из-за разницы в возрасте, а вдруг бы ты меня через год бросила? Хватит меня этим стебать!       — Но вел ты себя, как девчонка, — хохотнул Сириус.       — А ты у нас ведешь себя так мужественно, — кивнул Ремус. — Тогда где твоя жена?       — Я что, виноват, что Цисси замужем? — вздохнул Сириус.       Все затихли. Нарцисса на полную активировала Окклюменцию.       — Ладно, — сказала она. — Самое главное, что наш мальчик собрался жениться!       — Я еще хотел спросить… — Драко знал, что зря поднимает эту тему. Очень зря. Лучше бы ему заткнуться и есть пудинг, но близких друзей у Драко не было, и посоветоваться было не с кем. Точнее, друзья были, но не с Гойлом же такие вещи обсуждать? С возрастом Грегори стал не таким идиотом, но все равно максимум, что он бы сказал Драко «э-э-э, ну пригласи ее в ресторан». Еще Драко близко дружил с Панси, и Панси бы наоборот могла здорово ему помочь, но она дружила и с Дафной тоже, так что… не вариант. Оставались только чертовы родичи, от которых иногда бывала польза.       Драко их любил. И они его тоже.       Подумаешь, поржут лишний раз.       — …как бы лучше признаться ей в чувствах?       — Стоп, а ты еще не признался? — ахнул Люциус.       Тонкс и Сириус одновременно накрыли лицо ладонью удивительно похожим жестом.       — Драко просто воспитанный мальчик, — сказала Нарцисса. — Он хочет сделать все по правилам и порадовать свою девочку, да, Драко?       — Мама, я был бы тебе ужасно благодарен, если бы ты перестала разговаривать со мной, как с пятилетним, — процедил Драко.       — А я была бы тебе ужасно благодарна, если бы ты поскорее женился и продолжил род, а не жевал сопли! — рявкнула Цисса, мгновенно преобразившись из нежной голубки в фурию. — Одну чистокровную семью уже загубили!       — В смысле? — возмутился Сириус. — А я?       — А ты сиди и помалкивай, — посоветовала ему Нарцисса, снова активировав Окклюменцию.       — Есть еще я, — подал голос Регулус.       — Вот, я же говорила, что колдомедицина шагнула далеко вперед! — подтвердила Тонкс.       — С кем я живу… — схватился за голову Люциус.       — Так что? — спросил Драко.       — Своди ее в кино, — посоветовал Сириус. — Только никаких боевиков. Выбери какую-то девичью романтическую фигню, а потом проассоциируй вас с героями, скажи ей что-то красивое, кроме «я тебя люблю». Цветы подари обязательно, красные розы, шипы обрежь, она это оценит… В кафе потом своди, угости чем-то, если скажет, что у нее диета — сделай комплимент идеальной фигуре… Потом по городу с ней погуляй, за руку держи, и плети любую чушь, но уверенно и влюбленно. И все. Ну, у меня так прокатывало.       — Да… — мечтательно протянула Нарцисса. — Кхм, то есть, действительно очень хорошее свидание.       — Мы с Тедом тоже так гуляли, — в тон сестре проговорила Меда. — Он цветы не покупал только, а срывал. Все пальцы исколол шипами от роз. И на гитаре играл. Песни мне посвящал…       — А Рудо мне посвящал своих жертв, — таким же мечтательным голосом пропела Белла.       Нимфадора засопела. Ремус напрягся.       — Люпин, — мрачно проговорила она. — Где мои розы? Где мои песни? Где мои жертвы, в конце концов?!       — Беги, — шепнул Сириус.       — Дора, я же дарил тебе цветы! — обиделся Люпин.       — Но не срывал! И они были с шипами! — надулась Нимфадора. — А песни? Где мои песни?!       — Так я же не умею на гитаре играть… — растерялся Ремус.       — Научись! — отрезала Дора. — И вообще! Жертв тоже мог бы мне посвящать! Нет в тебе никакой романтики…       — Ничего, девочка, Люциус мне максимум все покупал, — утешила ее Нарцисса. — И то после тысячного намека.       — Так, погодите, — прервал их Драко. — Значит, пригласить в кино на фигню, сводить в кафе, нести уверенную влюбленную чушь и нарвать роз, чтобы пораниться?       — Примерно так, — кивнул Сириус. — Сечешь фишку.       — А ей понравится, что ты рвешь цветы руками? — засомневалась Нарцисса. — Девочка же аристократка, это Андромеде было нормально, она у нас особый случай…       — Дафна — художница, — сказал Драко.       — А, — успокоилась Нарцисса. — Тогда нормально.       — А хорошо рисует? — спросил Регулус.       — Потрясающе, — честно сказал Драко. — И я говорю не потому, что я ее люблю. Она правда очень талантливая художница. И очень увлеченная. Это ее призвание, она создана, чтобы рисовать… сама так говорит.       — Короче, тоже с прибабахом, так что общий язык мы все с ней найдем, — заключила Тонкс.       Тед Тонкс зашел в столовую с Тедди на руках. Устроив его на детском стульчике под женское воркование с малышом, он сел на свое место и взял тарелку.       — Что я пропустил?       — Драко женится на Дафне Гринграсс, — сказала Меда.       — Если не облажается и она его не отошьет, — уточнила Дора.       — И лучше бы ему не облажаться, а то Малфои вымрут, как Блэки, — угрожающе сказала Нарцисса. — Сириусу нельзя, на Рега надежды нет — сам понимаешь…       — Ну почему же нет? — возразил Тед. — Колдомедицина шагнула далеко вперед…       Люциус застонал.       — С кем я живу? — повторил он, зарывшись пальцами в волосы. — Преступники, оборотни, метаморфы, анимаги, психи… Жена открыто признается в инцесте, золовки учились целоваться друг на друге, один своей супруге дарил своих жертв, другой своей даже цветы подарить не мог, третий изобретает возможность мужской беременности, которую применит на четвертом, а теперь в эту компанию чокнутых лунатиков добавится вряд ли менее чокнутая художница!       — Она не чокнутая, — обиделся Драко. — Ну… может, немножко. Она увлеченная. Вы только не удивляйтесь, если она посреди разговора потребует, чтобы вы замерли. Ей всего на пару секунд надо. Она запомнит и нарисует. Вдруг на вас свет будет красиво падать.       — Точно поладим, — обрадовалась Тонкс.       — А тебя она тоже рисовала? — спросила Меда.       — О, а в стиле «ню» часом не рисовала? — оживилась Нимфадора.              Рисовала, вспомнил Драко. И обязательно покажет картины, если попросят — Даф не считает это чем-то интимным, несмотря на ее идеальное воспитание; это же искусство, что неприличного в искусстве, действительно… А ее обязательно попросят.       Отец прав, их семья — чокнутые лунатики. Ну ничего, вот подрастет Тедди, найдет себе девушку — тогда Драко будет троллить его вместе с остальными.       Скорее бы.