***
Чарльз, бармен в "Доле Ангелов", помощник юного господина Рагнвиндра. Он спешил в сторону таверны. Сегодня была не его смена, однако у него были прискорбные вести. Он шагал по главной улице, заворачивая за угол. Он был готов сиюминутно заменить господина, представляя, как молодой Рагнвиндр будет шокирован, а затем непременно схватит ситуацию в своих руки. Чарльз нёс бремя тайны его господина. Он беспокоился за чувства Дилюка, оставаясь глухим к неспокойному поднятому ветру. Бармен был из тех людей, кто в самой страшной трагедии Мондштадта не позаботится обо всех. Его мир был ограничен Дилюком. И он распахнул дверь чёрного входа и ворвался в таверну, взволнованно прокричав имя своего господина. Дилюк успел поймать стакан, выскользнувший из его рук. Он поставил его на стол. Вышел в служебное помещение. Новость сильно потрясла его. Он без слов выбежал из таверны.***
Итер и Паймон приближались к Спрингвейлу. Путешественник очень устал за день. Ноги гудели, с каждым новым шагом он уговаривал себя не упасть лицом на соблазнительно мягкую поляну цветов. — Эй, Итер, давай достанем Чайник! — устало летала по кривой траектории Паймон. Тишину разбавил унисон двух опустевших желудков. — В Чайнике нет еды. — Посинел от досады и голода Итер. — Мясо... — пустила слюну Паймон и полетела на свет окон далёкого дома Драффа. Однако, прибыв в деревушку, Итер напрягся. Он видел, как все жители деревни были встревожены. На их лицах была паника, они бурно обсуждали одну и ту же новость. Итер улавливал только одно имя. Джинн. — Рыцарь, как ты мог такое допустить!? Это был голос Драффа. Непонимающий. Растерянный. Злой. Охотник приближался к нему, своими пьяными криками призывая к ответственности почётного рыцаря Ордо Фавониуса. А Итер и Паймон обменивались растерянными взглядами и прислушивались к ветру, который взывал к ним и просил о помощи.***
По высоким скалам Вольфендома шёл недовольный вой диких волков. Вдалеке они огрызались на людей, побеспокоивших их покой. По запаху они узнали Барбару, но были озадачены её таким поздним визитом. И адреналином в крови. Она бежала за рыцарем Ордо Фавониуса, чьи доспехи гремели и предупреждали о приближении. Из-за шлема на голове неизвестного рыцаря Барбара не слышала, как было нетерпеливо и тяжело его дыхание. Ещё она ничего не замечала вокруг себя из-за страха опоздать. Она спешила, как могла, даже когда лёгкие запутались, в каком порядке идёт вдох и выдох. Горло горело, по лицу стекали слезы. Ей казалось, что они бегут по кругу вечности! — Барбара, прошу вас, не плачьте! — Подбадривал её рыцарь. — Мы скоро будем на месте! Эта весёлость в голосе не давала Барбаре покоя. Она была уверена, что она вымученная, рыцарь сдерживал нервную истерику, чтобы не остановится и довести лекаря до смертельно раненного действующего магистра. Барбара боялась допустить мысли о том, что допустит гибели той, кого с гордостью называет своей старшей сестрой. Как может исчезнуть та, к кому она обращается в трудные минуты? У неё был Барбатос, но и у Джинн тоже. Барбара взывала к нему и молила помочь сестре. Ведь она погибает при исполнении долга! И это нечестно, если Барбатос не поможет Джинн, которую смертельно ранил маг Бездны, покусившийся на покой Мондштадта! Рыцарь остановился. Барбара не успела затормозить и полетела вперёд. Она упала в траву. На белом платье остался грязные следы от травы и цветов. — Это здесь. — Сказал он. — Это здесь?! Барбара оглядывалась. Они дошли до узкого ущелья. Никого здесь не было. Рыцарь задержал взгляд на зелёно-коричневых пятнах на платье девушки. — Там пещера! — Воскликнула Барбара и не без помощи рыцаря встала. — Джинн там!? — Да, вы правы. — Мягко сказал рыцарь, словно боялся поранить её словами. Затем кивнул. Барбара рванула вперёд. В пещере было темно. И пусто. Ни следов поверженных магов Бездны, ни следов её сестры. На земле не было отпечаток сапог. И крови от раны. Барбара напряглась. Она повернулась, чтобы ещё раз осмотреться, но прямо за спиной стоял рыцарь. В тот момент она стала осознавать странности. Её мысли были так заполнены образом умирающей Джинн, что ей даже в голову не пришла одна вещь. Причём она звенела в ушах весь путь. Как бедный рыцарь всю дорогу смог пробежать в шлеме? Почему он не снял его раньше? Как будто стеснялся своего лица. — Я в-вам помогу. — Покачала головой Барбара, отрекаясь от нелогичных подозрений. А разгадка была проста: в одиночку ему не снять это громоздкое ведро. Барбара отстегнула ремешки. Рыцарь схватил Барбару за руки. Теперь ей стало страшно. Это прикосновение было слишком аккуратным, но и сильным. Словно охотник схватил маленькую пташку, но побоялся свернуть ей шею. Они вместе сняли шлем. Барбара ахнула. Таинственный рыцарь одарил её привлекательной и жуткой улыбкой. Барбара была напугана тем, что рыцарем оказался Альберт.***
Лиза терпеливо выслушивала соболезнования читателей. Одни ругали Лизу за её бесчувственность, ведь она не проронила ни слезинки и не билась в истерике, а улыбалась своей кроткой улыбкой. Другие рассказывали, что эта улыбка была скорбной. Они видели в этой улыбке одолжение перед всеми, будто Лиза оставалась холодным крепким камнем, но на деле легко сломалась изнутри. Когда последний читатель сдал книгу и ещё не разобрался в своей оценке поведения библиотекаря, Лиза покинула читальный зал. Она постучалась в кабинет магистра и вошла, когда получила утвердительный ответ. — Милая, тебе не кажется, что слухи о твоей гибели сильно преувеличены? Джинн устало подняла голову. С двух сторон её закрывали стопки папок с делами и важных бумаг. Она забыла, где в комнате находились часы. Как слепой крот, оказавшийся на поверхности, она растерянно крутила головой. — Джинн, ты умираешь! — Ещё нет! — среагировала Джинн на такое заявление и встала с кресла. — Хорошо, мне нужен отдых... — Джинн, весь Мондштадт говорит, что ты умираешь! Что ты смертельно ранена одним из магом Бездны! Между девушками нависла пауза. Джинн подошла к окну и распахнула его. — Что за вздор?... В лицо Джинн ударил ветер. Даже Лиза, стоявшая в дверях чувствовала его сильное беспокойство. Она слышала взволнованный шёпот, но не могла разобрать ни слова. Она посмотрела на Джинн. У той затряслась рука, затем стала кулаком. Скрипнули перчатки. — Барбара! — испуганно воскликнула Джинн.***
Барбаре чудом удалось убежать от Альберта. Однако он всё ещё мог догнать её. Впереди доносились хиличурлские возгласы и пения. Сверху выли волки. Барбара оказалась в безвыходной ситуации. — "Барбатос..." — сложила ладони в молитвенном жесте несчастная девушка. Кончики светлых локонов поднял ветер, мимо ушей пролетели шелестящие листья. Его не было здесь, но она почувствовала, что была услышана. Листья опустились перед колючими и плотно прижатыми к друг другу кустами. Слабые девичьи руки с трудом распахнули скрытое углубление в скале. Барбара поджала губы и пыталась удержать ветки, чтобы пройти через них и не расцарапать кожу, но одна чуть не задело её руку, только разорвал рукав. Она прижалась к дальней стенке углубления и села на колени. Она обратились к Барбатосу. Архонт услышал слова благодарности, и теперь выслушивал про страхи пастора и новую просьбу: отослать подальше Альберта. Ведь юноша был пугающе настойчив. Снаружи послышался хруст. Подошва рыцарских сапог наступила на хрупкие камни. Альберт был рядом, Барбара притихла, даже остановилась молиться. Её руки перестали подчиняться ей, они схватились за губы и сжали их. Она даже боялась дышать. Шаги снаружи стали ближе. Её мысли вновь обратились к Барбатосу. На землю беззвучно падали слезы. — "Отведи его от меня, умоляю..." Зашумели ветви. Дыхание Барбары замерло. — Я нашёл тебя, моя прекрасная Барбара! Свист ветки и шлепок пощёчины, за которым последовало краткое "хах". От этого маленького смешка сердце Барбары заколотило, вены на лбу словно перестали давать тёплую кровь и пустили холодный поток. — Барбара! Показалось призрачное очертания Альберта впереди. Пастор мысленно умоляла Барбатоса навлечь несчастье на Альберта. Пусть явится ураган и его снесёт быстрым потоком к чертям, пусть на него обвалятся камни! Да пусть саму её, Барбару, замурует в этой маленькой пещерке, если это единственное спасенье, которое Он способен ей дать! — Барбара! — наклонился Альберт и протянул руку к ней. Он сжимал кусочек белой ткани. Часть рукава, оставшаяся в кустах. Барбара прижалась к стене сильнее и мотала головой. Она закрыла голову руками. И Альберт схватил её за эти руки. Барбара пыталась слиться с камнем, она выгнулась, но Альберт будто приобрёл нечеловеческую силу и рывком вытащил её из укрытия и прижал к себе. — Барбара...Прости, что это место не так живописно, но зато мы одни! — он гладил её по голове. Барбару сковал ужас. Воспользовавшись этим положением, Альберт накрыл её ладонью его поцарапанную колючей веткой щеку. Его лицо стало ближе. — Нет, хватит! Перестань! — Вскрикнула она. Глаза Альберта будто что-то укололо. Мир для него стал размытым. На кончике языка остался вкус морской соли. Глаз Бога ещё раз выплеснул сильный поток воды, оттолкнувший Альберта, но не сильно. Однако это позволило Барбаре выбраться из его схватки и побежать вон. Но Альберт схватил её за платье и дёрнул на себя. — Барбатос! Пастор упала. Тонкие колготки порвались, а разрез приоткрыл правое бедро. Коленки разгорелись красным, из царапин неспеша выходила кровь. По волосам падала пыль, а ресницы сплелись от слез. Девушка лягнула ногой и поползла прочь, ломала тонкие ногти о землю, за которую пыталась схватиться. Альберт схватил её за туфлю и грубо притянул её к себе, отчего она почувствовала боль, сравнимый с переломом. — Барбатос, молю! Альберт упал на колени и заключил Барбару в своих объятия, до боли прижимая к себе. — Здесь только ты и я. — Сказал он утешительно и мягко. — Только ты и я...И никого больше. — Всхлипнула от безысходности Барбара. Альберт больно вжал её в землю и накрыл собой. Тело боялось чувствовать, она ощущала только одно: как слезы счищали грязные щеки. Лазурный Глаз Бога потух. Пещеру накрыл мрак, а Барбару безнадёжность. С каждым прикосновением Альберта Барбаре казалось, что она становится всё ближе к полному исчезновению. Даже когда над ней ударил сильный поток ветра, а Альберт с криком впечатался спиной к камням. Затем Барбару поднял тот же самый ветер. Это напугало её. И впечатлило тоже. — Ты услышал меня... Лязгнул доспех, Альберт с болью отлепил себя от стены и побежал к парящей Барбаре. Та испуганно ахнула и пыталась поплыть наверх, но ничего не выходило. Она совершенно не понимала, что делать со спасательным воздушным потоком. Она просто висела на одном месте. И вновь Альберт улетел в противоположную сторону от девушки. В этот раз в живот ему попала магическая стрела. Барбара обернулась. Позади неё стоял бард "Бродяжка". Он откинул свою непринужденную весёлость и с презрением смотрел на Альберта. — Прости, что так долго. — Подпрыгнул он, аккуратно и нежно взял Барбару за руку. Они вместе спустились на землю. — Я поспешил, как только струны стали сами собой играть, и музыка стала разговаривать со мной. Эта поэтичность речи удивляла Барбару, она растолковали верно: Венти услышал голос самого Барбатоса и по его велению явился сюда на помощь пастору. Но, даже так, она была поражена, что на помощь позвали именно его. Альберт встал и достал обычный меч из ножен. Он не умел его держать. При обычных обстоятельствах это насмешило бы Венти, и он бы съязвил оскорбительную шутку. Вот только сейчас он собирался расправиться с этим недоноском. Вдалеке раздался взрыв и вопли хиличурл. Все направили свой взор в ту сторону. Из лагеря убегал перепуганный хиличурл. Путешественник и Паймон пытались его нагнать. — "Что он делает? Я же направил ветряные потоки как раз к этому месту. Зачем он остановился раньше?" Хиличурлу удалось скрыться благодаря тому, что Итер завидел знакомые лица. — Мы пришли на помощь к магистру Джинн! — чуть не заревела Паймон. — В том лагере хиличурлов её нет!! Венти нахмурился. Лживые слухи дошли до Почётного рыцаря Ордо Фавониуса. И его самонадеянность чуть не погубила Барбару, ведь Венти мог и не успеть. Всхлипывание Барбары направило мысли Венти в иное русло. Она прижалась к барду. Она была уверена, что тот защитит её вместе с Итером. — А ты что здесь делаешь?! — лицо Альберта исказила паника. Он сжал рукоятку меча сильнее, но не рискнул поднимать на героя Мондштадта клинок. Паймон и Итер были в полной растерянности. Крупицы мыслей говорили им, что здесь могло произойти. Но эти мысли были так радикально тревожными, что они до последнего держались за другую картину произошедшего. — Ладно, ваша взяла. — С горечью признал поражение Альберт. Он бросил под ноги дымовую завесу. Его фигура пропала за клубами дыма. Когда все смогли более-менее закрыть открыть глаза, то Альберт будто рассеялся по воздуху. Но Венти слышал, как его башмаки ударяли по земле. А ещё он слышал, как трескался лёд. И как металл накалялся огнём. — Его поймают. — Сказал он вслух.***
Вдалеке послышался шум. Действующий магистр Джинн опустилась к краю, чтобы посмотреть, что там происходит. Альберт чуть не попал под лавину камней. На выступе от него стоял Дилюк с огромным двуручным мечом, который так мощно ударил по камням, что те покатились вниз. А Розария подкралась сзади и сбила ног лже-рыцаря. Джинн кивнула, полностью удовлетворенная их работой и побежала дальше искать младшую сестру. Затем она увидела, как ветреные потоки шли дальше. Она пошла по следам.***
— Здесь...все? — Удивилась Барбара. — Тот, кто смог услышать зов Барбатоса. — Успокаивающе улыбнулся ей Венти. — Услышать? — Возмутилась Паймон. — От всех статуй ударил столб света! А если подходишь к ней, то она отбрасывала тебя в небо! Итер кашлянул и спросил, убирая меч. — Но Джинн в порядке? — Верно. — Ответила Джинн, спустившись к ним. Барбара всплакнула. Внезапно Джинн подбежала к ней и крепко обняла. Венти уже сам высвободил её из объятий. Сестры ничего не говорили. Джинн просто гладила Барбару по волосам и шептала на ухо успокаивающие слова. — Вижу, что нет причин для беспокойств. — Подошёл Дилюк. Розария шла позади него. — Как я и говорила. Если это Альберт, то проблемы не у Джинн, а у Барбары. — Ты пришла, чтобы помочь ей? - оставался беспристрастен Дилюк и посмотрел на Розарию. — Я патрулировала эту местность. — Фыркнула она в ответ. — Где Альберт? — спросила Паймон. Дилюк коротко усмехнулся и ответил вместо остальных: — Кэйа тоже не остался сидеть в таверне. Он и занялся им. Паймон держалась за голову и непонимающе смотрела на всех. — Я ничего не понимаю! Что произошло?! — Я расскажу. — Улыбнулся бард летающей малютке. — С условием, что вы заплатите за меня одну бутылочку. Дилюк скрестил руки. — Сегодня для всех присутствующих я разолью вино бесплатно. Даже Розарии, которая всего лишь патрулировала местность. Розария всем своим видом давала понять, что владелец "Доли Ангелов" её раздражает тем, что делал акцент на её участие в спасательной операции. — Дилюк, ты сможешь сделать Барбаре горячей шоколад? — Джинн накрыла сестру своим пиджаком. — Я хочу домой... — очень тихо произнесла Барбара. Она отпустила голову, чтобы скрыть лица, на которым было прекрасно видно, что она стыдится своего жалкого положения. Но сильная боль дала о себе знать. Сердце Джинн сжалось. — Ох, где наши манеры? — Венти сыграл пару аккордов, и раны Барбары затянулись, боль постепенно отступала. — Предлагаю действующему магистру довести сестру до дома, а я, как истинный джентльмен, провожу их. — Эй! — возмутилась Паймон. — Ты же обещал рассказать, что случилось! — Кэйа присоединиться и расскажет обо всём вместо барда. — Сообщил Дилюк. — Ну надо же. — Удивлённо посмотрел на Дилюка Итер. — Ты и его угощаешь. Под их разговорами, который перестал нести хоть какой-то смысл, Джинн и Барбара удалились, Венти пошёл за ними.***
Пока они добирались размеренным шагом, Джин решила понести уставшую сестру на своей спине. К тому же она была не до конца уверена, что с нога Барбары полностью восстановилась. — "Я точно возьму выходной...Хотя бы показать Барбару доктору". Уже через пару секунд сон опустился на Барбару. Она тихо посапывала. Джинн удивлялась, как она могла просто радоваться тому, что чувствовала, как спокойно дышит её сестры. — Джинн, как думаешь, надо ли мне явиться в своём Важном Прикиде к главе Церкви и потребовать неделю выходного для Барбары? Девушка посмотрела на барда, который тщательно скрывал свою истинную сущность. Он шёл легко, почти подпрыгивая. Он улыбался. Вот только его улыбка была странной. Будто он утопал в болезненных воспоминаниях и пытался обмануть себя в том, что не чувствует боли. — Я не знаю, что сказать, Барбатос... — Спасибо? Они снова шли молча. Джинн подбирала слова в голове, но первым прервал тишину Барбатос. — Мы слепы или глухи? Или и то, и другое? — Барбатос тяжело вздохнул. — Я бы хотел помогать каждому жителю Мондштадта, оказавшемуся в беде. Но...ни у одного Архонта нет таких зорких глаз и чуткого слуха. — Мы всегда благодарны за всё, что ты делаешь для нас. — Попыталась подбодрить Джинн, но тот, кто притворялся бардом, стал ещё мрачнее. — Однако у людей есть вера. Чем сильнее вера, тем громче голос. — Барбара была бы польщена, узнав, что ты всегда слышишь её. — Я раньше никогда её не слушал. А если бы услышал, то смог бы заметить сгущающиеся тучи? Джинн остановились. Она посмотрела на человеческий лик бывшего архонта. Такой маленький, как букашка. И его грустный взгляд давал понять, что он сам понимал всю свою никчёмность. — У Барбары такая замечательная семья. Столько друзей...И столько поклонников. Слишком много поклонников для такой молодой и одарённой девушки. Он странно усмехнулся. С неким сожалением. — Ах да. У неё самой есть Глаз Бога, что отличает её от остальных. Её голос всегда будет громче других. — Но разве она не заслужила быть услышанной тобой? — Была озадачена его размышлениями Джинн. Они подошли к дереву. Тому самому, который пробуждал чувство гордости у каждого жителя Мондштадта. Но не у Венти. Он смотрел на него, шёл прямо на него. И с каждым шагом ощущал свою незначительность на судьбы свободных и несчастных людей. Он прижал ухо к крепкому стволу и шепнул дереву: — Но я ведь мог услышать её раньше. Она точно была обеспокоена тем, к чему привела её одарённость. Она точно разговаривала со мной. Слушал ли я?