Новый хозяин Топей или спасение Дениса Титова

Старый серый «Опель», за рулём которого — Денис, резко сдаёт назад. И словно бы вот сейчас сделает крутой поворот на дорогу и уедет, поднимая клубы пыли и грязи с земли, но проходит несколько секунд, машина всё также стоит на месте. Внутри что-то происходит, на стёкла оседают сгустки крови. Водитель вдавливает педаль газа в пол, и с характерным рёвом «Опель» несётся вперёд, туда, откуда только вывернул, до обрыва остаются считанные метры. Под колёсами не остаётся почвы, машина летит в воду, перпендикулярно сталкивается носом с дном, от столь сильного удара вылетают стёкла. Падая вперёд «Опель» ложится на крышу, поднимая воду и шум вокруг себя. В это же время на берегу из милицейского бобика выскакивает капитан Козлов, а из хозяйского Гелика — Кольцов. — Ёб твою мать… — негромко говорит капитан, большими шагами подходя ближе к обрыву, чтобы увидеть перевернувшуюся машину. Максим молчит, невидящим взглядом смотрит туда, где теперь будут покоиться трупы двоих его друзей, в затягиваемом на дно «Опеле». Когда машина скрывается под едва колеблющейся водной гладью, загрязнённой выпущенным из бака бензином. В молчании проходит минута. Ступор отпускает его лишь тогда, когда он видит вынырнувшую на поверхность Соню, жадно глотающую воздух и из всех сил гребущую к противоположному от него берегу. Едва облегчённая улыбка трогает его лицо. Живая. — Софья-то, похоже, не зря молилась… — беря сигарету в зубы, замечает Козлов. — А чё ты, — начинает журналист, прикуривая своей зажигалкой его сигарету, — за этим-то не полез? — И без того хуёво, — немного помолчав, признаётся капитан. — Ну он же всё-таки начальник твой, — на самом деле Кольцову глубоко наплевать, наверно, он повёл бы себя также, будь на месте мента. — Нового назначат, — хмуро продолжает Козлов. — Кто назначит? — повернув голову в сторону собеседника, спрашивает Максим. — Как «кто»? Хозяйка, — как само собой разумеещееся отвечает капитан, усмехаясь. — Хозяйка? — переспрашивает Максим, сильнее хмурясь. — Она родимая, — Козлов улыбается на миг, но, замечая выражение лица москвича, одёргивает себя: — а, ты ж не знаешь… ну, короче: Хозяин у нас тут для вида был, на деле всем заправляет Хозяйка. И, видать, разглядела она что-то в этом вашем Дениске, раз позволила ему убить предыдущего Хозяина. Теперь уж он будет Хозяином. — Это как ещё? — спрашивает журналист. — А вот так, — он бросает тлеющий окурок на землю и давит его подошвой чёрного берца, с губ его срывается нервный смешок. — Хватит пиздеть, скоро сам всё узнаешь и увидишь, поехали уже. Козлов не оставляет выбора Кольцову, возвращаясь в бобик, и молодой мужчина следом уходит к Гелику. В голове у Максима мысли кипят, он едва может вести машину, следя за едущим перед ним УАЗиком, чтобы не потеряться. Когда въезжают в Топи, журналист поворачивает в сторону дома Арины, а Козлов едет дальше. Останавливается рядом с забором дома, который станет его новым домом, поворачивает ключ, глуша двигатель. Не помнит, как доходит до девушки, развешивающей на верёвке во дворе постиранные вещи, разворачивает её лицом к себе, смотрит в глаза, тянущие на самое дно, против собственной воли наклоняется и целует. Её никогда не нужно долго просить или заставлять, она сама всё понимает и тянет его за собой, в дом, ни на секунду не размыкая с ним губ. В полночь, когда над Топями стоит полная луна, на обрыв у мелководной реки выходит молодая женщина. Она снимает с себя чёрный кожаный плащ, водолазку и лакированные сапоги такого же цвета, а затем и голубые джинсы. Оставшись в одном нижнем белье, она находит наименее некрутой спуск к воде и уверенно заходит в неё. Идёт до самой середины, где вода всего лишь по пояс, а после ныряет. Проходит минута, две, водная гладь, ранее беспокойно колеблющаяся, успевает успокоиться, когда на поверхность выныривает сначала Т/Ц/В макушка женщины, а затем, вытащенная ею же, появляется и темноволосая голова Титова. Не без усилия она вытаскивает на берег мужчину, пребывающего в бессознательном состоянии, оставляет его на траве приходить в себя, а сама подходит к оставленным вещам, чтобы одеться. Денис заходится в хриплом кашле, поворачиваясь на бок, чтобы вывести воду, попавшую в лёгкие. Первое, что он видит — в свете луны спиной к нему стоит молодая босая женщина в синих джинсах, надевающая на мокрое тело чёрную водолазку. Оживление Титова не остаётся незамеченным, она оборачивается, заправляя в джинсы водолазку. Лицо у неё прекрасное, с красивой улыбкой — внушает чувство защищённости рядом с ней. — Очнулся-таки, — и голос у неё хороший, думает про себя Денис. — Ты… кто? — первое слово он буквально проглатывает, прочищает горло, но голос всё такой же хриплый, тихий, буквально шёпот загробный. — Ты замёрз наверно? — нежно предполагает она и вдруг в шаге от них вспыхивает яркий огонь, парень дёргается в сторону от него, но, приглядевшись, понимает, что это лишь костёр. И как он не заметил его сразу? А был ли он тут раньше? — Садись ближе, обогрейся. Титов придвигается ближе к источающему тепло огню, но взгляда с неё не сводит. Она замечает это, вздыхает и присаживается рядом с ним на корточки, протягивает к нему руку, и (он хотел бы отодвинуться, но неведомая сила не позволяет ему этот сделать) проводит рукой по его сырым волосам, заботливо распутывая спутавшиеся пряди. — Для всех я — Хозяйка, но ты можешь звать меня просто Т/И. Голос у неё нежный, убаюкивающий, и вот Денис не замечает, как оказывается лежащий головой на её худых коленях. — «Хозяйка» — это как? — еле волоча языком, спрашивает парень, лениво наблюдая за танцем языков пламени в костре. — А ты слушай, — отвечает она, начиная свой рассказ. — Все знают, что в Топях есть свой Хозяин, но не многие осведомлены, что за ним стоит Хозяйка. Ты же знаешь, что издавна в каждом доме глава — хозяйка: хранительница очага, воспитывающая детей и всё такое? А хозяин — что? А хозяин — зарабатывает деньги и приносит в дом добычу, чтобы прокормить семью, другими словами — делает всю грязную работу, не предназначенную для нежных рук хозяйки… вот и у нас так. Я всегда в тени, обо мне мало кто знает, но я всё равно главная и вся власть у меня. А Хозяин выполняет все мои прихоти и делает дела, оберегает меня. Вот так и получается, что за каждым хозяином стоит хозяйка. — Бред какой-то, — Титов слабо крутит головой, — я ж убил Хозяина… — Правильно, — кивает она, — а знаешь, почему? Потому что я так захотела. А это значит, что теперь ты — новый Хозяин, мой милый. — Я не… нет! — он порывается встать, но силы вдруг покидают тело, его вновь прижимает к земле. — Ну что же ты, милый, поздно бежать, ты теперь мой настолько, насколько я захочу… а пока тебе поспать нужно, силы восстановить. Глаза у Дениса сами по себе закрываются, сколько бы он ни пытался открыть их — не получается, его всё сильнее затягивает спокойный сон. Женщина нагибается над ним и целует в самый уголок губ, после с нежной улыбкой поглаживая его по щеке. Во второй раз Титов очнулся уже после рассвета, когда костёр затух, а в стороне от себя он слышит голоса, все знакомые, но разобрать не может, приподнимается над землёй и смотрит в ту сторону, откуда слышен разговор. — Так у нас теперь будет, — только доносится до него голос Т/И, обращающейся к Козлову, что опирался спиной на свой неизменный бобик. — Да хуйня это всё какая-то! — выкрикивает кто-то третий и только после из-за милицейской машины выходит Кольцов. — Максим! — зовёт он, набрав в лёгкие побольше кислорода. — Выспался что ли? — усмехается капитан, а сам журналист подходит к Денису и помогает подняться, в то время как Т/И безмолвно наблюдает за ними. — Реально живой, — не веря собственным глазам, говорит Макс, вглядываясь в бледное лицо, которое держит в своих ладонях. — Да я сам в ахуе, — соглашается парень. Он и рад бы видеть друга, но его тянет оставить парня и перевести взгляд дальше, на Т/И. — Как спалось, милый? — спрашивает она, а улыбка, обращённая к нему, всё такая же — нежная. — Нормально, — запоздало отзывается Титов, сам улыбается. С ней почему-то по-другому не может. — Ну хорошо… — Чё она тут тебе наплести успела, что ты прям млеешь от одного взгляда, а? Неужели дала… а! — он останавливается на полуслове, хватаясь за горло, скулит и оседает на колени. — Не надо так думать о своей Хозяйке, — грозно глядя на Кольцова, уже менее доброжелательно говорит молодая женщина, только пальцем осталось пригрозить. — Я хоть и доброй кажусь, но злить меня лучше не стоит, — предупреждает Т/И, ещё несколько секунд выжидает и только после сводит недовольный взгляд с журналиста, который начинает дышать. — А Алябьев ведь, сволочь такая, ещё и машину мою любимую тебе подарил, — взглянув на Гелик, вздыхает она, — повезло тебе, что Хозяйка у тебя милостивая, подарки не отбирает. Кстати, Денис, как тебе шубка моя, нравится? Алябьев подарил в девяносто девятом, когда в Москву ездили… и ведь хорошо, что я выбрала тебя на роль нового Хозяина, — и снова улыбается, подходит ближе, кладёт руку ему на щеку, — хорошенький ты, хоть и судьбой побитый. — Главное, что тебя встретил, — как заворожённый, отвечает Титов, прижимается ближе и целует губами её ладонь. А в её Т/Ц/Г глазах пляшут черти…