Когда море молчит

Истошный крик Люси заставил короля Каспиана задрожать еще сильнее. Морской змей, извиваясь, вырывал зубами часть мачты в том месте, где стоял Эдмунд, но после рассыпался едким зеленым туманом, обволакивающим все вокруг, оставляя после себя лишь меч короля Питера, который рухнул куда-то на палубу. – Эдмунд, нет! Эдмунд! – Люси, плача от страха за брата, сорвалась с места, собираясь броситься за борт корабля, в надежде, что Эдмунд там. – Люси, постой, – Каспиан ухватил Люси за руку, утягивая на себя и прижимая к своей груди. – Люси, мне так жаль... – Каспиан и сам давит в себе крик боли, стискивая зубы, и только крепче сжимает в своих объятиях девушку. Не будь он королем, то первым бросился бы за борт в надежде, что Эдмунд жив. – Нам нужно ему помочь! – Люси, Эдмунду уже не помочь…. Он… Каспиан резко вскочил в своей постели, широко открывая глаза и сбивчиво дыша от страха. Стараясь отогнать сон, молодой король сел в постели и мотнул головой в сторону. Тишина, нарушаемая лишь чуть слышным шумом волн, заставила его обхватить себя руками. – Эдмунд… Тяжело вздохнув, король вытер пот со лба и слезы со щек. Это точно был сон. Да, только сон, ничего подобного никогда не могло случиться. Они всегда оставались живы. Все они. Древние короли и королевы Нарнии никогда бы не погибли в этом мире вот так. Аслан бы не допустил этого. Подумав о том, что сейчас, вероятно, уже глубокая ночь, Каспиан постарался тихо встать, не нарушая ночной тишины. Король, ступая дрожащими от волнения ногами по скрипящим половицам трюма и почти не видя ничего перед собой, шел на ощупь, выставив вперед изящные ладони, нервно подрагивающие от тяжелого сна. Подъем на палубу дался Каспиану труднее всего, и он, не удержавшись от качки, упал на колени в самом конце лестницы, едва открыв дверь. Тонкие отблески луны и горящий фонарь ослепляли, излучая слишком много яркого света для привыкших к темноте глаз. Король прищурился и, опираясь о дверь, поднялся на ноги. Вдыхая свежий запах моря, стоящий в одной рубашке Каспиан немного ежится от ветерка и шагает дальше. Рулевой смотрит на него с кормовой палубы, но не задает вопросов своему королю, лишь продолжает свою работу. Делая пару трудных для себя шагов, король хватается руками за влажный борт корабля и смотрит, долго смотрит в темную, беззвездную даль, моргая очень медленно пустыми, уставшими глазами. Тяжелый, сбившийся вдох – и Каспиан прикрывает глаза, запрокидывая голову и подставляя лицо ветру. А в памяти, будто нарочно всплывают моменты из недавно прошедших событий. – Ну как там Сьюзен? – с горькой усмешкой спрашивает Каспиан у Эдмунда и Люси, ища им сухую одежду. – Она еще помнит меня? – Она в Америке, – отвечает Люси с улыбкой. – Кстати, она очень скучает по тебе. Эдмунд ничего не добавляет, только мрачнеет заметно, чем очень удивляет Каспиана. – Все нормально, Эд? Может, выйдем на палубу? – Люси беспокоится за брата и прикладывает руку к его лбу. – Жара нет. – Люси, ты оставайся здесь, тебе нужно переодеться. Я выйду с ним, – молодой король смотрит с вопросом на Эдмунда, на что тот лишь кивает и выходит первым. Каспиан улыбается воспоминанию, ведь оно связано с дорогими ему людьми, не с идеальными королем и королевой золотого века, перед которыми он трепетал в первую их встречу, а с Эдмундом и Люси, с Эдмундом, который бывает невыносим, с улыбчивой, яркой Люси, которая так не похожа на брата. – Вы тренировались с Питером в своем мире? – молодой король кидает меч Эдмунду, а сам поджимает губы от досадной правды – у близких ему людей есть другой, их мир, а Нарния… это лишь место, куда они приходят научиться чему-то. – В нашем мире у нас нет мечей, Каспиан, – пожимает плечами Эдмунд и замахивается мечом на короля, ловко делая к нему один шаг. Сам поединок на мечах напоминает Каспиану танец, в котором, как ему кажется, ведет великий король. И он любуется. Любуется тем, как плавно, будто совершенно не напрягаясь, Эдмунд двигается с оружием в руках, как делает выпад вперед, атакуя, но при этом контролируя силу своего удара, чтобы не навредить. Каспиан парирует, после первым вступая в атаку, рубит с плеча, но лишь в пол силы. Юноша наклоняется и, отразив удар, оказывается за спиной короля, но тот, мгновенно реагируя, поворачивается назад, и они снова скрещивают мечи. Холодная сталь едва ощутимо касается кожи королей, которые смотрят друг другу в глаза с улыбкой. Каспиан тяжело дышит, а Эдмунд смеется, опуская оружие. Молодой король всматривается в его лицо и думает, что Эд смеется также ярко, заливисто, как когда–то раньше, но сейчас этот смех напоминает ему смех Сьюзан. Может ему только кажется? Нет, совершенно точно. В короле Эдмунде Каспиан внезапно видит ее. Видит ее улыбку, ее глаза, пусть даже не совпадающие цветом, слышит ее смех. А ведь раньше он не замечал такого сходства Сьюзан с братом. – Каспиан, что–то не так? – юноша смотрит внимательно, совершенно не понимая, почему его друг замирает. – О, нет, просто я, – нарнийский король не находит слов, чтобы оправдать себя и только мотает головой. Воспоминание обрывается также быстро, как и возникает в памяти Каспиана. Он знает, он уверен, что все живы, как и в его воспоминаниях, и вдруг вздрагивает, жмурясь от страха, который испытывал во сне, снова тяжело дышит, чувствуя, как стучит кровь в висках. Шаг назад – король падает, теряя сознание. Люси просыпается от шума, доносящегося из корабельного трюма. Не придав этому большого значения, королева не встает с постели, пока не слышит обрывки фраз, которые заставляют ее волноваться. – Король… все наверх… скорее сюда… помогите ему… он не очнулся… Схватив свой целебный бальзам, Люси побежала на крики, даже не переодев ночное платье и не надев обуви. Из-за толпы матросов, стоявших плотным полукругом королева не видела ничего. – Пропустите меня! – девушка почти плакала, напуганная голосами, а теперь лишенная возможности увидеть происходящее, она расталкивала людей и остановилась, глядя на то, как Дриниан, наклонившись над королем пытается уловить его дыхание. – Каспиан! – королева заплакала, опустившись на колени перед ним. – Ваше величество, позвольте нам отнести короля в каюту, – Дриниан сел рядом с девушкой, заговорив с ней ровным тоном, надеясь, что это поможет ее успокоить. – Ему нужен покой. – Этих двоих на рынок – а этих двоих в темницу, – отдает приказ работорговец, толкая Юстаса к одному из своих людей. Каспиан видит, как юноша отчаянно пытается вырваться к Люси, за что его бьют по лицу. И короля охватывает ярость, не из-за того, что их схватили, а из-за того, как обращаются с Эдмундом: – Послушай ты, дерзкий глупец, я твой король! – Каспиан почти рычит эти слова, с ненавистью смотря на мужчину. – Ты заплатишь за это, – Эдмунд смотрит гневно, сплевывая кровь от разбитой губы. – Вообще-то, – работорговец тянет предложение, наслаждаясь беспомощностью пленников. – Заплатит кто-то другой, – он обводит глазами королей так, будто вот-вот рассмеется им в лицо, – за вас всех. – Работорговец жестом приказывает своим людям увести пленников. Каспиан слышит, как отчаянно Люси зовет брата, видит, как Эд пытается вырваться к ней, как ему страшно за нее. Мужчина и сам пытается вырваться, когда Эдмунду снова наносят удар. Ему невыносимо больно смотреть на то, как юноше делают больно. Эдмунд боится за Люси, а Каспиан за него. Эдмунд оказывается в тюрьме позже Каспиана. Ничего не говорит и засыпает почти сразу же. Молодой король виновато смотрит, поджимая губы, и садится рядом, внимательно всматриваясь в лицо королю древности. Он подвел его. Вечер тянется невыносимо долго, Эдмунд все ещё спит, и Каспиан осторожно убирает прядь его волос с его лица, виновато поджимает губы. На этот раз Эд не кажется слишком похожим на Сьюзан. Может, условия не те. Он помнит, как прекрасная королева спала на мягких подушках у него в покоях, чуть приоткрыв пышные губы. Лицо у нее было расслаблено и совсем не выражало беспокойства или напряжения. Каспиан помнит, как были раскинуты ее шелковистые длинные волосы, и помнит, как гладил их, любуясь королевой и как целовал ее тонкие, нежные руки, совсем не огрубевшие от сражений. Эдмунд был совсем другим. На таком же бледном, веснушчатом лице не было безмятежности, у него были нахмуренные во сне тёмные брови, сжатые в тонкую линию губы с запёкшейся кровью. Лицо короля оттягощено обязательствами, долгом перед Нарнией, перед своей сестрой и Юстасом. Зная о том, как обошлись с ним работорговцы, Каспиан с удивлением отмечает, что на лице великого короля совсем нет боли, хотя он отчётливо видит темную гематому у него на скуле. И спокойствия королевы Сьюзан на его лице он тоже не замечает. У Эдмунда грубоватая мужская красота. Молодой король ловит себя на мысли о том, что, возможно, эта красота нравится ему гораздо больше, чем когда–то ему нравилась красота нежной, как пион, великодушной королевы. И как же он сразу его не разглядел. А, может, просто боялся этого, ведь эта нежность к королю не могла взяться просто так, из ниоткуда. Время в тюрьме тянется для Каспиана долго, будто переходя в вечность, застывая в самое неподходящее время в неподходящем месте. Эдмунд едва слышно сопит, а Каспиан улыбается этому. Может, не такое уж и плохое место для того, чтобы провести тут маленькую вечность. Сон никак не идет к королю, поэтому он легко трогает Эда за руку, тихо шепча скорее себе, чем ему: – Я обещаю, мы выберемся отсюда. Король очнулся в своей постели и поморщился от головной боли, видимо от того, что ударился головой о палубу. Его руку сжимала теплая ладонь Люси. – Ну наконец–то, ты напугал всех нас, – произнесла заботливо королева, приложив свободную руку ко лбу мужчины. – У тебя жар. Он улыбается, немного расслабляясь в ее присутствии. Она протянула ему чашку с горячим отваром. – Спасибо, Люси, – он пьет чуть горьковатый напиток послушно, без лишних слов и думает о том, как ему повезло иметь таких близких людей. Молодой король долго размышляет о том, откуда взялась эта симпатия к Эдмунду. Вызвано ли это его сходством с сестрой, или это что-то другое? Сначала он действительно считал, что юноша всего-навсего напоминает ему о Сьюзан, и это все из-за тоски по прекрасной королеве, от одиночества, которое съедало его годами, пока Эдмунд и Люси вновь не оказались в Нарнии. И это их внешнее сходство, которое он не сразу заметил. Он почему–то раньше видел только сходство маленькой Люси с Питером, и общее сходство всех Певенси чем–то внутренним, но до их с Эдмундом боя на мечах, со Сьюзан он его не сравнивал. Никогда. У них ведь разный характер, совершенно точно. Великодушная королева запомнилась ему ответственной, рассудительной и заботливой сестрой, у которой рано кончилось детство. Конечно, Эд тоже был заботливым братом, но это совсем другое. Она рассказывала ему когда-то вечером, что у них с Питером рано закончилось детство, потому что в отсутствие родителей им пришлось взять ответственность за младших на себя. Наверное, из всех четырех Сью была самой серьезной. Спокойная, рациональная королева, которая никогда не позволяла себе лишних эмоций или движений, никаких противоречий. Она всегда была уверена в том, как правильно и как лучше. Никогда не сомневалась. Эдмунд не такой совсем, по крайней мере, король думает так. Он ведь буквально соткан из противоречий. Каспиану великий король кажется менее рациональным человеком с кучей эмоций внутри. Младший брат великодушной холодной королевы из сказок, на самом деле, выглядит более реальным человеком. Молодой король обожал образы королей и королев из нарнийских сказок, боготворил их. А когда познакомился с ними лично образы недосягаемости, почти божественности разрушились почти у всех древних правителей. Кроме Сьюзан. Остальные стали для Каспиана обычными людьми, в какой-то степени не соответствующими своим священным образам. Допускающий ошибки Эдмунд, и вспыльчивый Питер, и слишком наивная Люси. Но не Сьюзан. Наверное, когда Кас был юношей, он влюбился в эту королеву за ее недосягаемость. Он был влюблен в нее как в богиню, спустившуюся к нему на мгновение. С Эдмундом рядом молодой король чувствовал себя как-то иначе. И чувства были совсем другими. Он почувствовал себя живым. Теперь он не думал, как угодить, или как впечатлить, королю было достаточно только присутствия Эдмунда в своей жизни, ему нравилось быть рядом с ним. Даже сейчас, в плену у работорговцев Каспиан чувствовал себя лучше, чем в покоях с королевой Сьюзан. Только сейчас король понял, как одинок он был. Эдмунд стал той частью его жизни, в которой Каспиан был счастлив даже несмотря на то, что его чувства останутся безответны. Люси недолго сидит рядом, молча забирает у Каспиана пустую, но все еще теплую кружку, и поднимается. – Тебе нужно отдохнуть, мы скоро будем дома, – под домом она имеет в виду замок короля, потому что после того, как с туманом было покончено, из Нарнии она не решилась вернуться обратно. Каспиан прикрывает уставшие веки и тяжело вздыхает. У него стирается грань между реальностью и сном, в котором происходящее ощущалось так, будто когда-то это происходило на самом деле. – А о чем ты мечтал, Эд? – Каспиан вглядывается в полумраке в черты лица великого короля так внимательно, как не позволил бы себе в любое другое время. Отблеск костра подсвечивает бледное лицо короля Эдмунда, а Каспиан любуется изящным овалом лица, чуть вытянутым подбородком, лишенными полноты губами, хмурыми бровями и едва заметными в темноте веснушками. Кажется, молодой король готов был запомнить их все. – Последнее время я только и мечтал попасть в Нарнию. Как и Люси, – сухо отвечает Эдмунд, и Каспиан замечает, как дрогнули губы Эдмунда в грустной улыбке. – А попав сюда, я не уберёг Юстаса. Я снова подвёл своих родных, – король тяжело сглотнул и отвернулся от Каспиана. – Эдмунд, послушай... – Каспиан осекся, подбирая слова. Он все знал, Люси когда-то давно рассказала ему, почему король Эдмунд так грустит время от времени. – Эдмунд, я... Я не знаю короля лучше, чем ты. – Питер всегда был лучше, – тихо прошептал Эдмунд. – И я действительно всегда был вторым. Я ничего не стою. Каспиан теряется, не зная, что сказать. Обычное отрицание будет слишком глупым. Он попросту не поверит. А если, Питер и правда лучше? Он действительно лучше него, Каспиана, но насчёт Эдмунда... Молодой король так не думает. Он поджимает губы, потому что ему больно. Больно от того, что король Эдмунд Справедливый, который был примером для него, легендой из сказки, которой он восхищался, да нет, даже просто Эдмунд, к которому, как оказалось, Каспиан совсем не равнодушен, говорит, что ничего не стоит. – Ваше Величество, – поддавшись чувству восхищения, или все-таки любви к юноше, молодой король опустился на колено перед Эдмундом, и, мельком заглянув ему в глаза, опустил голову. – Я всю свою жизнь восхищался Вами, король Эдмунд. Всю свою жизнь. Я столько слышал о вас, я мечтал познакомиться... – Каспиан, чего это ты? – Эдмунд непонимающе смотрит в глаза мужчины, стыдясь того, что король так обращается к нему. – Пожалуйста, вставай. Эдмунд мягко берет мужчину за руки, пытаясь потянуть вверх, но Каспиан не поддается. Он берет руку Эдмунда в свою и, не глядя ему в глаза, стыдясь своих смешанных чувств, целует тыльную сторону ладони юноши. – Я готов склонить не только колено перед вами, но и весь мир, – хрипло произносит мужчина, крепче сжимая дрожащую руку короля Эдмунда. – Каспиан, что ты... говоришь... – Эдмунд отпрянул от мужчины, с усилием высвобождая свою руку из его. Он полюбил Каспиана ещё с момента, когда они вместе сражались за Нарнию против тельмаринов. Но молчал, наблюдая за тем, как счастлива его родная сестра. – Прекрати. – Эдмунд, пожалуйста, я стою перед тобой на коленях! – Каспиан с тревогой, с отчаянием, протянул руки к юноше, стараясь поймать его ладони в свои. – Ваше величество, король Эдмунд... – мужчина все же поймал дрожащие руки Эдмунда, притягивая к себе, целуя с таким отчаянием и трепетом, будто влюблённый безумец. Молодой король целовал каждый палец руки, целовал в раскрытую ладонь, костяшки пальцев, целовал снова и снова... о как бы ему хотелось поцеловать каждый сантиметр кожи прекрасного Эдмунда. – Ты не можешь вот так признаваться мне в своих чувствах, – голос великого короля дрогнул, поцелуи Каспиана почти обжигали кожу, заставляя сердце трепетать, но он не перестал сопротивляться. – Ты не можешь считать меня заменой Сьюзен. С какой это стати? Это все потому что я похож на нее, и ты скучаешь?! – Эдмунд шептал с такой злостью, и казалось, что если бы вокруг них не было спящих спутников, он сорвался бы на крик. – Со мной нельзя так поступать! – Юноша резким движением вырвал свои ладони из рук мужчины и закрыл ими лицо, пряча от Каспиана свои слезы. – Послушайте же, король Эдмунд, – Каспиан боялся. Боялся, что если сейчас не объяснится с Эдмундом, то потеряет его навсегда. – Я преклоняюсь перед вами, восхищён вами, я люблю вас, мой король. – Каспиан больше не пытался дотронуться до юноши, лишь опустил голову, оставаясь стоять перед ним на коленях. – Перед твоей сестрой я никогда не вставал на колени, Эдмунд, – тихо, едва слышно произнёс Каспиан. – Я думал, что люблю Сьюзен, но я ошибался. – Эдмунд, Каспиан, всё в порядке? – спросила проснувшаяся от шума Люси. Эдмунд поспешно сел, толкая при этом Каспиана, чтобы тот последовал его примеру. – Конечно, Люси, мы просто разговаривали, не получалось уснуть, – в пол голоса произнёс Каспиан. – И Каспиан как раз говорил о том, как скучает по Сьюзен, – добавил расстроенный Эдмундд, отворачиваясь от короля и стирая рукавом рубашки слезы со щек. – Все в порядке, Люси. Прости, что разбудили тебя. Когда на следующее утро они поднимаются на борт корабля, Эдмунд даже не смотрит на Каспиана. Молчит, хмуря брови, и недовольно закатывает глаза, когда Люси зовет его в каюту Каспиана, чтобы обсудить дальнейший путь. – Эдмунд, нам надо поговорить, – тихо произносит Каспиан, когда Люси первая покидает каюту, в которой расположен кабинет короля. – Нам не о чем говорить, Каспиан. Я сказал тебе всё на острове. – Но Эдмунд... – Каспиан нервно кусает губу и сжимает руки в крепкий замок у себя за спиной. Ему почти больно от того, что он похож на влюблённого щенка, который стоял на коленях перед Эдмундом, почти умоляя принять его чувства. – Каспиан, я ничего не желаю слышать! – Эдмунд, по–королевски выпрямившись при этом, выставил перед мужчиной тонкую ладонь и произнёс эти слова резко, без лишних эмоций, так, как короли отдают приказы. Каспиан оторопел, не зная куда смотреть, он растерянно водил взглядом по сторонам, вверх, вниз, оглядывая стол с картами, дощатые стены, шкафы с книгами, но боялся даже взглянуть на короля перед собой. Поджав губы, мужчина думал о том, как робеет перед Эдмундом, юношей, который, на самом деле старше него на тысячу триста с лишним лет! – Эд, ты только... – Я сказал, что ничего не хочу слышать! От тебя – ничего! Ни про меня, ни про твои чувства к моей сестре! – великий король древности развернулся к Каспиану на пятках и, кипя от злости и обиды, продолжил. – Я тоже достоин любви! Меня нельзя считать заменой! – Эдмунд, я сильно ошибался, думая, что люблю Сьюзен. Это было лишь увлечением глупого мальчишки! Я люблю тебя! Я... – король осекся и, потеряв всю надежду на объяснение, закрыл глаза, шумно выдыхая воздух. Он боялся. Боялся, что Эдмунд вместе с тем, что отвергает его чувства, отвергнет и его дружбу. – А где ты был, когда я нуждался в твоей любви, Каспиан? – Эдмунд почти презрительно скривил губы, стараясь не потерять свою уверенность и равнодушность к королю, хоть и признался в том, что сам мечтал о нём. – Ты был с моей сестрой, Каспиан. Король Эдмунд отвернулся от мужчины, намереваясь таким образом закончить разговор. – О нет... – тихо прошептал Каспиан, вспоминая, как в их первую встречу король Эдмунд много молчал, странно смотрел на Каспиана и как отвернулся, не желая смотреть, как прощается принц с его сестрой. Стараясь бесшумно ступать по половицам корабля, Каспиан сделал несколько шагов в сторону Эдмунда, останавливаясь на небольшом расстоянии от него. Молча, дрожа от волнения, король коснулся ладони Эдмунда, едва ощутимо проводя подушечками пальцев по тыльной стороне ладони. Эдмунд не убрал руку, а Каспиан, хватаясь за такую почти призрачную надежду, провел рукой выше, останавливаясь на плече, сжимая его и чуть надавливая, заставляя юношу повернутся к нему. Один только разочарованный взгляд больших, темных глаз – и Каспиан был готов рассыпаться пылью перед ним, сгореть из-за терзающего чувства вины. – Я не в праве просить у тебя взаимности, – он убирает руку с плеча древнего короля. – Просто потому, что я недостоин, знаю. Я не достоин никого из вас, ведь вы – древние короли, легенды, о которых будут вспоминать все Нарнийцы. Просто, пожалуйста, выслушай, я лишь хотел сказать тебе, что не считаю тебя заменой Сьюзан. Король Эдмунд недовольно поморщился. – Вы совсем разные, да, у вас поразительное внешнее сходство, но на этом и все. Я вижу в тебе не твою богоподобную для меня сестру из нарнийской сказки, и не образ древнего короля, который стал для меня примером, а тебя настоящего. Эдмунд… – Ночью ты говорил иначе. Зачем ты лжешь, Кас, ведь ты обращался ко мне как к древнему королю. – Нет, нет, Эдмунд, я и правда восхищаюсь тобой как легендарным королем, но влюбился я в тебя настоящего. Ты для меня не просто герой из сказки. – Не дотягиваю образом до богоподобной сестры? – едко усмехается Эдмунд. У Каспиана оседает неприятный осадок, а сам он мрачнеет, теряя стремление объясниться в своих чувствах. Он был не готов к такой реакции Эдмунда. – Я так и знал, – Эдмунд произносит это так, что король ощущает это подобно плевку в лицо. Каспиан молчит, но когда Эдмунд стремится выйти из каюты, он обхватывает запястье древнего короля своей рукой. И, на самом деле, почти не сжимает её крепко, но юноша все равно останавливается. – Я был влюблён в тебя с того времени, как мы познакомились. А потом полюбил твоё присутствие рядом. Было больно от того, что ты предпочел мне мою сестру. Но я молчал. Я был рад даже тому, что мог стоять рядом с тобой, – жмурясь, быстро выпалиыает Эдмунд, будто стыдясь своих чувств. – Я молчал и мне хватало того, что ты считал меня близким другом. Я молчал, Каспиан, я смирился со своими чувствами, привык к тому, что они будут безответными. И просто жил дальше. – А теперь я рушу всё своим признанием? – Да, – король отворачивает свою голову, стараясь сдержать свои эмоции. Все стены, которые он строил годами, чтобы заглушить свои неразделённые чувства, сейчас рухнули. – Между нами всё равно ничего не будет, поэтому твоё признание делает только хуже. – Но почему? – теперь Каспиан совсем не хочет выпускать руку Эдмунда из своей, боясь потерять его навсегда. – Аслан не позволит нам с Люси остаться в Нарнии. А я не хочу, вернувшись, всю оставшуюся жизнь любить человека, который остался в другом мире, не хочу вспоминать о минутах, которые я провел рядом с тобой, зная, что их больше не повторить. Потому что сейчас мне столько, сколько было Питеру в прошлый раз. И я больше не вернусь. А если вернусь, кто сказал, что здесь не пройдёт целый век? И тогда тебя уже не будет. – Но теперь, вернувшись домой, ты будешь знать о том, что у меня есть к тебе чувства, не будешь ли ты думать о том, что между нами могло быть? Эдмунд закрывает глаза. Ему больно от того, что Каспиан прав. Он действительно будет думать о том, что могло бы быть между ними. Ведь вернувшись в Лондон тогда, он винил себя за то, что не признался сразу, как только разобрался в своих чувствах. Может быть, все было бы иначе. А теперь... Он почти уверен в том, что этот, черт возьми, Каспиан будет сниться ему во снах. Ему будут сниться его прикосновения, его взгляд и голос. Эдмунд изо всех сил старается не сдаться сейчас. Ведь он поверил, поверил в то, что он не замена Сьюзан, Каспиан слишком искренне говорил об этом. И как бы он хотел, чтобы это было неправдой. Ведь тогда было бы легче. Можно было бы возненавидеть короля и, таким образом, побороть свои чувства, отогнать их на задний план, снова, как тогда, закрыться в себе и молчать, никогда не вспоминая о своих чувствах. Но Каспиан смотрит влюблёнными глазами, полными разбитых надежд на, пусть и короткое, но счастье. И король Эдмунд сдаётся. Шагает ближе, высвобождая свое запястье из руки мужчины, и властно, как истинный король, берёт своё. Он укладывает руки на щеки мужчины и целует грубо, нетерпеливо, ведь он ждал этого, как ему теперь кажется, целую вечность. Каспиан реагирует сразу же. Обвивает руками его талию и отвечает на поцелуй, поддаваясь и позволяя своему королю вести. А Эдмунд целует долго, наслаждаясь каждым прикосновением к желанным губам, дышит нервно, и Каспиану кажется, что большего на свете и не надо. Он уже счастлив. Когда юноша отстраняется, то король замечает, как у него на бледном лице вспыхивает яркий румянец, который так непривычно смотрится на лице серьезного великого короля. Каспиан улыбается, но не смотрит первым в глаза – боится смутить и без того покрасневшего Эдмунда. – Не улыбайся так, – и Каспиан едва сдерживает смех от умиления. Эдмунд сейчас так похож на совсем юного влюблённого мальчишку. – Как прикажет мой король, – он всё же смеётся, за что получает шуточный удар в плечо. Эдмунд теперь смеётся и сам. Дни, пока корабль почти стоит на месте из-за полного штиля, для Каспиана проходят на удивление легко. Теперь, когда юноша принял его чувства, мужчина был по–настоящему счастлив. Эдмунд заметно повеселел, чаще с сияющей улыбкой проходил по палубе. Они часто целуются, прячась в каком-нибудь темном угле от всей корабельной команды и Люси с Юстасом. Эдмунд попросил не говорить никому, потому что очень боялся, что Люси не поймёт совсем. Каспиан не возражал, уважая выбор своего короля. В очередной раз, когда короли и королева вместе рассматривали карту, обсуждая свой дальнейший путь, Каспиан поставил руку слишком близко к руке Эдмунда, и тот не удержался. Накрыл ее своей ладонью, мягко улыбаясь. Люси лишь улыбнулась, произнося: – А я думала, сколько ещё времени ты будешь смотреть на Эдмунда. Эдмунд как ошпаренный быстро убрал свою руку и, кажется, даже отскочил подальше от короля. – Это не то, что ты подумала, я совершенно случайно! – Эд, прекрати, – молодой король покачал головой, протягивая ему руку. – Мы бы всё равно не смогли долго держать это в тайне. Люси лишь неловко улыбнулась и, извинившись, вышла из каюты. Хотя, на самом деле, еле сдержалась от поздравлений. Она давно видела, как они смотрят друг на друга. И очень хотела, чтобы ее близкие люди были счастливы. Каспиан долго не засыпает, тишина в каюте, где Люси уступила ему постель ведь "король не может спать в гамаке в таком состоянии", не даёт ему покоя. Стены сильно давят на больной разум, а в зеркале вообще мерещится Аслан, который разочарованно качает головой. Когда дверь едва слышно скрипит, он, подскакивая с кровати, быстро оказывается возле нее, думая, что в этот раз его пришел навестить Эдмунд. Но отходит на шаг, пропуская к себе королеву.– Я не могу заснуть, – тихо говорит Люси и идёт обниматься. И сжимает Каспиана в объятиях так сильно, насколько может. Мужчина обнимает в ответ и гладит по волосам. – Это море сводит нас с ума, не смотри на меня так, – смеётся Эдмунд, запирая за собой дверь каюты Каспиана, затем сразу же нетерпеливо толкая его к столу. Каспиан перехватывает инициативу, сладко целуя своего короля в губы. И мужчина думает о том, что было бы неплохо, если бы торопиться было некуда, но, находясь на корабле в открытом море ожидать можно было чего угодно. И Эдмунд первым напоминает о том, что тянуть нет смысла. Он грубо впивается губами в кожу на шее короля, руками расправляясь с поясом на его брюках. Одежды падают также быстро, как Эдмунд оказывается сидящим на столе с картами совершенно обнажённым. Каспиан дрожит от нетерпения, смотрит на подрагивающие ресницы короля и на то, как быстро его лицо заливает румянец. – Я тут окаменею, пока ты насмотришься, – комментирует Эдмунд, цепляя молодого короля за руку и притягивая к себе. – Ты совершенство, – едва разборчиво шепчет Каспиан в губы юноши и, надавливая рукой ему на грудь, заставляет лечь на стол. Каспиан целует бледное колено, медленно мажет губами по слегка суховатой коже вниз и проводит руками по бедрам великого короля. Эдмунд замирает, дышит едва слышно и наслаждается такой нежностью короля, а тот лишь улыбается и, опуская рукой колено, целует в тазовую кость, заставляя сердце Эдмунда трепетать... ...И юноша стонет громко, поспешно утыкаясь в плечо мужчины, чтобы заглушить свой стон. Вышибается под ним податливо, крепче обнимая за плечи. И молодой король целует также нежно, целует в веснушчатые плечи, дрожа от наслаждения и восторга, жмет ближе к себе. – Я люблю вас, ваше величество, – Каспиан шепчет это на ухо юноше, на что тот ласково, очень бережно целует мужчину в губы, после прислоняясь щекой к его щеке. – Хочешь... – Каспиан замолкает, понимая, что его предложение может быть неправильно истолковано королевой или просто может обидеть ее. – Да, – Люси будто читает его мысли и спешит опровергнуть сомнения. – Раньше я приходила к Питеру, потому что не могла уснуть. Каспиан едва слышно шепчет: – Хорошо. Он неловко задерживается у кровати, смущаясь, но девушка тянет его к себе за руку, и он поддаётся, опускаясь на постель рядом. – Каспиан, могу я... – она не успевает договорить. – Всё, что угодно, Люси, – шепчет Каспиан и улыбается, когда девушка двигается ближе, обнимая его и утыкаясь носом в широкую грудь. Он обнимает в ответ, едва сдерживая дрожь в руках. Боится, что сейчас она передумает, и он снова останется один на один со своими мыслями. Оторвавшись от изучения карт, король повернулся, сразу же счастливо улыбаясь. Эдмунд, чуть приподняв голову, подставлял лицо струящемуся солонцу, легко заслоняя ладонью свет, который слепил глаза. Мужчина с замиранием сердца наблюдал за великим королём, любуясь, стараясь запомнить его таким надолго. – Каспиан, всё в порядке? – Эдмунд поворачивает к нему лицо. – Не мог оторвать от тебя взгляд, – отвечает король, делая несколько шагов навстречу. Эдмунд смущается и его щеки слегка розовеют, а Каспиан легко берет его руку в свою и целует тыльную сторону ладони, прикасаясь к коже губами как можно дольше. Древний король дарит ему в ответ нежную улыбку и гладит его по щеке: – Больно думать о том, что я это всё потеряю. Мужчина молча сжимает его ладонь крепче. Тут не скажешь слов в утешение, их просто невозможно найти. Юноша отворачивается к морю, вглядываясь вдаль и нервно закусывая губу. А Каспиан обнимает. Обнимает со спины, укладывая голову на плечо, коротко целуя в шею. И, на самом деле, Эдмунду не нужно смотреть на поблескивающий на солнце океан и на лазурное небо над ними, чтобы успокоиться. Ему нужен Каспиан. Люси так и не смогла заснуть. Девушка ещё ближе прижалась к королю и подняла на него взгляд. Он улыбнулся. – Знаешь, когда я был маленьким и не мог уснуть, мне помогали нарнийские сказки и легенды про вас. Мне их рассказывал доктор Корнелиус. Я с замиранием слушал каждое его предложение. О, а когда древние короли и королевы, прости, Люси, то есть вы, охотились за белым оленем и потом исчезли в лесу, я плакал, потому что не понимал, как вы могли просто исчезнуть. Уже тогда я боялся за вас, представляешь? И когда Каспиан делится своими воспоминаниями, она грустно улыбается. Ведь для всех Певенси Нарния, и даже сам Каспиан – лишь малая часть их жизни. Яркая, любимая, но всё-таки лишь часть жизни. Но они для него составляют большую часть жизни, даже в виде легенд, ведь тогда они были с ними в его детстве. – Знаешь, какая легенда была одной из самых моих любимых? – Расскажи, – тихо говорит королева. Эдмунд заливисто смеётся, когда они, сняв тяжелые сапоги, бегут по песку вдоль берега моря, а когда Каспиан догоняет, ловя за руку своего короля, тот, не задумываясь, падает на песок, утягивая за собой мужчину.Король приподнимается на локтях, нависая над Эдмундом и нежно произнося: – Ты самое прекрасное, что я видел в своей жизни, – он не отводит взгляд. Сейчас, когда в глазах великого короля отражается яркое сияние звезд, ему хочется навсегда застыть в таком положении, чтобы любоваться юношей целую вечность. Эдмунд широко улыбается:– Я люблю тебя, Каспиан, – вырывается у великого короля. Мужчина наклоняется ближе и целует. Целует снова и снова, прижимаясь телом к телу так близко, насколько это возможно. Потом они долго сидели на остывающем от дневного жара песке, безмолвно смотря друг другу в глаза. И им обоим кажется, что слова будут лишними, не способными передать все чувства. Мягкое касание пальцев – и Каспиан придвигается ближе к возлюбленному, сжимает его руку, поднимаясь вместе с ним на ноги.– Останься, прошу тебя, – король первым прерывает тишину, как наивный мальчишка смотрит в глаза Эдмунда, прижимая его руку к своему сердцу. – Ты выйдешь за меня? – Каспиан решается на предложение быстро, этот поступок он обдумывал уже давно. Эдмунд испуганно делает шаг назад. И смотрит также холодно, как тогда, когда отказывался принять его чувства. Король опускает руки и почти задыхается от наполняющей его боли. – Каспиан, не все сказки сбываются. Наша – не сбудется, мне придётся покинуть Нарнию, – твёрдо говорит Эдмунд, но сам сглатывает тяжелый ком в горле. Дышит нервно и, кажется, едва сдерживает слезы. Каспиан именно сейчас понимает, почему короля Эдмунда называют Справедливым. Никто кроме него так трезво не оценил бы ситуацию. Молодой король понимает, насколько беспристрастны слова Эдмунда, понимает и принимает это единственно верное решение, и пытается справиться с отчаянием и болью, точно также, как делает его король. Но первым сдаётся холодный, справедливый Эдмунд, который резко отворачивается, пряча лицо в ладонях, дрожит и опускается на колени.  Каспиан от отчаяния кусает губы и делает несколько шагов к юноше на совсем не послушных от волнения ногах. – Эдмунд, милый, – опустившись перед ним на колени, мужчина едва дотронулся до рук короля, осмеливаясь убрать их от лица. И Эдмунд поднимает на него взгляд, в котором обжигающе холодное разочарование, смешивающиеся с болью, плещет через край, вырывается наружу потоком непрекращающихся крупных слез. – Я не смогу жить без тебя, – дрожащим голосом произносит Эдмунд. – Я не понимаю, Каспиан, почему я могу быть здесь только тогда, когда в Нарнии что-то случается? Это НЕ справедливо. Каспиан впервые видит Эдмунда таким уязвимым. Мужчина лишь молча касается губами к его лба и прижимает короля ближе к себе.– Если я так искупаю свою вину перед Нарнией, то это нечестно. Когда я впервые увидел его, он говорил мне, когда мы были с ним одни, что никогда не вспомнит моего поступка, что я ещё ребенок и просто ошибся, – Эдмунд зарыдал, впервые за долгое время выплёскивая свои чувства. – А сейчас я знаю, что как только мы поможем тебе уничтожить тот проклятый туман, он отправит меня назад навсегда. – Может быть, всё будет иначе? – прошептал Каспиан, в надежде, что это приободрит юношу. – Никогда не будет иначе, потому что все, что здесь – не моя настоящая жизнь! – Древний король вскочил на ноги и обвел всё вокруг взглядом. – Он так считает. Он тоже самое сказал Питеру и Сьюзан в прошлый раз! Не наша настоящая жизнь, ты понимаешь?! – он небрежно стер рукавом слезы со щек. – НЕ настоящая жизнь, но почему тогда это моя страна, за которую я сражаюсь, которой я когда-то правил?! Как это все может быть ненастоящим, если здесь всё, что мне дорого. Ты, мой народ и моя страна! Как я могу из этого вырасти, Каспиан, я не понимаю, – он покачал головой и опустил руки, нервно закусывая нижнюю губу. – Я люблю легенду о том, как король Эдмунд бился с принцем Рабадашем, – улыбнулся Каспиан, но после отмечая возникшее неприятное тревожное чувство, которое потревожило его, как только он произнёс его имя. Люси поджала губы. Она только сейчас начала понимать, почему король так спокойно об этом говорит. Видимо то, что он, падая на палубу, ударился о нее прямо затылком, повлияло на его воспоминания. – Каспиан... – она тяжело вздохнула. – Что последнее ты помнишь? Он удивлённо посмотрел на нее и сел в постели: – Что ты имеешь в виду? Мы же плывём за звездой. – О, Каспиан, – королева, растерявшись, отвела взгляд. Утром королям пришлось проснуться раньше остальных. Волнение Каспиана передалось и обычно спокойному перед битвами Эдмунду, который, до этого, всегда старался совладать со своими эмоциями. – Каспиан, прошу, перестань, – Эдмунд осторожно отвел ладонью меч короля,  — Он достаточно наточен. Каспиан вздохнул и неохотно отложил оружие в сторону, сдаваясь под пристальным взглядом своего короля. Эдмунд довольно усмехнулся, подходя ближе к мужчине и, не мешкая, сел к нему на колени, обнимая за плечи. – Просто поцелуй меня перед боем, прошу, – тихо произнёс юноша, чуть касаясь его губ своими. – Ты изводишь меня своими переживаниями. – Прости, я до сих пор боюсь не соответствовать своим идеалам, – он виновато улыбнулся  – И какие же у тебя идеалы? – юноша прильнул щекой к руке молодого короля, прикрывая глаза, наслаждаясь, возможно, последними минутами наедине. – Ты, Питер, Сьюзан и Люси, – прошептал мужчина, прикасаясь губами к губам великого короля. Поцелуй был долгим, мягким, Каспиан целовал его так отчаянно, боясь того, что целует своего короля в последний раз, ведь после битвы, может, ему придётся отпустить Эдмунда. Поцелуй отдавал горечью, но короли не стремились отстраняться, желая продлить поцелуй как можно дольше. Когда Каспиан отстранился, Эдмунд снова прильнул к его губам, требовательно, жадно впиваясь в губы, запуская пальцы в его волосы, сжимая на затылке, надавливая и заставляя углубить поцелуй. Капризно укусив короля за нижнюю губу, юноша наклонил голову и мягко провел носом по его шее, вдыхая его запах. Мягкие губы коснулись тонкой кожи, и Каспиан шумно выдохнул, опуская одну руку на бедро Эдмунда, второй прижимая его ближе к себе, но когда древний король потянулся к рубашке мужчины, тот прервал его, накрывая узкую ладонь своей. – Подожди, Эд, – мужчина сжал его руку, поднося ее ближе к своему лицу и, поцеловав ладонь, прикоснулся к ней своей щекой. – Кас, чего это ты? – разгоряченный юноша удивленно уставился на короля, но не отстранил своей руки, а только мягко погладил его скулу большим пальцем. – Посмотри мне в глаза, мой король, – тихо шепнул Каспиан, – хочу запомнить то, как ты смотришь на меня. Эдмунд молча кивнул. Он и сам понимал, что, возможно, после битвы у них не будет времени, даже секунды, на то, чтобы побыть наедине друг с другом, вздохнул, а потом поднял взгляд на молодого короля и улыбнулся ему… Днем на корабле все были слегка тревожны, наспех затягивали туже свои пояса с оружием, всматривались вдаль, уже ощущая опасность. Небо вокруг начинало мрачнеть и море, казалось, бурлило, сражаясь с наполнявшей его тьмой. Моряки снова проверяли узлы канатов, целостность парусов и крепления на мачтах. Каспиан, волнуясь не меньше остальных, подхватил Эдмунда за локоть, вынуждая идти за ним. В его каюте, Каспиан, подойдя к своему королю со спины, он помог ему стянуть доспех и, чуть наклонившись, обнял, покрывая мягкими поцелуями шею. – Пообещай мне, что с тобой ничего не случится, Каспиан, – Эдмунд верил, что они, как всегда, одержат победу. Он не боялся своей смерти, он боялся потерять Каспиана. Также сильно, как всегда боялся потерять брата и сестер. – Я обещаю тебе. И ты пообещай мне, что мне не придётся за тебя волноваться. – Я буду осторожен, ради тебя, – повернувшись лицом к лицу мужчины, Эдмунд подарил ему короткий поцелуй. – И все же, – Каспиан коротко посмотрел в окно, – если нам суждено погибнуть в этом тумане, знай, ты самое дорогое в моей жизни, Эд. – А ты – для меня, – развернувшись лицом к королю, Эдмунд ласково провел ладонью по его щеке. – И все-таки, все будет хорошо, Каспиан. Нам пора. – Люси, что случилось? Но девушка лишь покачала головой, пытаясь сдержать слёзы. – Люси, не молчи, что–то с Эдмундом? Я не видел его, когда вставал с постели, – король, волнуясь, даже представить не мог, в чем дело. – Он заболел? Аслан вернул его обратно из-за того, что мы любили друг друга? Но девушка, не ответив, зарыдала, закрывая глаза рукой. – Думайте о тех, кого мы спасаем! За Аслана, за Нарнию! – Каспиан, стоящий на верхней палубе закончил свою речь и улыбнулся Эдмунду, который стоял внизу, наблюдая за ним. – Я горжусь тобой, – прошептал великий король, зная, что Каспиан поймет это даже не услышав. – Подожди, я помню зеленый туман, – он вскочил с постели и подбежал к окну. – Я не вижу звезду. Мы... Уже приплыли к Раманду? Там был туман? – Нет, Каспиан, туман был после того, как мы уплыли с Раманду, – королева шмыгнула носом. Каспиан тяжело вздохнул. – Почему я этого не помню? – Это из-за ушиба, Каспиан, ты сильно ударился головой, когда упал на палубе. – Да... Я, кажется, помню. Я вышел туда, чтобы подышать воздухом, мне приснился кошмар. Я видел, будто змей... – Не говори мне этого... – тихий голос Люси задрожал, а девушка обхватила себя руками, будто надеялась так спасти себя от боли, от отчаяния, которое поглощало с головой. – Но почему? – Не говори, не говори, Каспиан! Девушка закричала и король, сорвавшись с места, подбежал к ней, встав на колени рядом с кроватью. Он не знал, не помнил и не понимал, почему королева так реагирует, но он все равно протянул руки к Люси, обнимая ее. – Почему ты так реагируешь? Что случилось? Ты ведь не знаешь, что было в моем кошмаре... Послушай, я видел, как Эдмунда... – Не думайте, не выдавайте свои страхи, они могу стать явью, – лорд Руп, безумный старик, расширив глаза, смотрела на остров с Тьмы с опаской, наводя при этом ужас и на членов экипажа. Весь его вид, его голос заставляли всех опасаться того, что может сделать с ними этот туман. – О, простите, – протянул Эдмунд. Навязчивые мысли о страшных морских змеях будто сами проникали в голову, отравляя разум. Он не смог сопротивляться своим мыслям. – Эд, о чем ты сейчас подумал?! – крикнула Люси, бросаясь за братом к борту корабля. Черное море, подсвеченное красным пламенем факелов с корабля, будто закипело, открывая вид на широкий хвост морского чудища. Змей не спешил показываться полностью, медленно подплывая к кораблю, выжидая, чтобы выпрыгнуть в самый удобный момент. Момент, когда все будут сбиты с толку, гадая, где именно находится голова морского чудища. И когда корабль шатнулся, скрепя ломающимися досками, змей вынырнул с другой стороны, яростно бросаясь на палубу. Все для Каспиана вдруг замелькало так быстро… Крики, вопль раненого лордом Рупом Юстаса, переполох на палубе и даже нападение змея – все смешалось для Каспиана, остался лишь страх за жизнь Эдмунда, который захлестнул его так сильно, что он опомнился только тогда, когда Эдмунд оказался рядом, чтобы толкнуть в сторону, защищая от змея. Стараясь взять себя в руки, молодой король осмотрелся, цепляясь взглядом за скалу, находившуюся неподалёку. – Эд, Эд, – сжимая плечо юноши, Каспиан поспешно указал на скалу. – Протараним его, разобьём о скалу. Мужчина бросился к штурвалу, не дожидаясь ответа. Эдмунд улыбнулся, соглашаясь и, вытянув фонарик из кармана, прокричал: – Лево руля! Я его подманю! Ловко пробежав по ступеням, взбираясь на верхнюю палубу и дальше, по лестнице на голову корабельного дракона, Эдмунд ухватился за выступ, чтобы ловко влезть в его пасть. Каспиан не видел, что делал Эдмунд. Сжав в руках крепче штурвал, он закрутил его, направляя корабль прямо на скалу. – Потому что змей был, Каспиан... – Да... – он задумался. – Кажется, я помню... Королю вдруг вспомнилась фраза "Я его подманю", которую кричал Эдмунд. – Я, кажется, помню... Змей мы разбили змея о скалы. – Каспиан, змей не разбился о скалы. А твой сон… ты видишь его каждую ночь уже несколько дней, и это не просто кошмар, Каспиан... – Люси едва могла говорить дальше. Король поднялся на ноги, поднося руку к виску и зажмурился, пытаясь восстановить в памяти все события. Это давалось с трудом. Он снова не понимал, как ему отделить сны от реальности, как разобраться в том, что же было на самом деле. Чувствуя вину за то, что всей команде пришлось сражаться с выдуманным им, Эдмундом, змеем, великий король отчаянно рвался в бой самым первым. Стоило Каспиану отрубить часть щупалец змея, защищая своего короля, как Эдмунд молча кивнул ему, зная, что они думают об одном и том же: "Его можно убить" – Приготовьте гарпуны! – мужчина улыбнулся Эдмунду, подбадривая. – Кас, подманю его ближе. Юноша, сорвавшись с места, ухватился за скользкие от воды канаты, прикреплённые к мачте, руки иногда скользили вниз, и он несколько раз едва не сорвался вниз, но продолжал попытки забраться на верх мачты. Змей, извиваясь, реагировал на яркий фонарный свет, а Эдмунд, наконец-то сумев забраться на покачиваются мачту, выставил вперед меч, другой рукой не прекращая светить в глаза морскому чудовищу. Но стоило появиться зелёному туману снова и Эдмунд отвлекся, оборачиваясь на голос колдуньи. Перед ним стояла она. – Эдмунд, милый, идём со мной, – она говорила так мягко, улыбалась ему, маня к себе рукой. – Я скучала по тебе, мой король. И Эдмунд, заворожённый ее голосом, не слышал, как рвутся веревки гарпунов, криков матросов, он не слышал, как треснула рядом с ним часть мачты. Он шагнул ближе к колдунье. – Эдмунд, действуй! – только крик Каспиана сумел разорвать наваждение, заставляя Эдмунда поспешно обернуться.Змей, широко разевая пасть, кинулся на него, разрывая зубами мачту. Истошный крик Люси заставил короля Каспиана задрожать еще сильнее. Морской змей, извиваясь, вырывал зубами мачту, заглатывая ее в зубастую пасть, но после рассыпался едким зеленым туманом, обволакивающим все вокруг, оставляя после себя лишь меч короля Питера, который рухнул куда-то на палубу. – Эдмунд, нет! Эдмунд! – Люси кричала, плача от страха за брата, сорвалась с места, собираясь броситься за борт корабля, в надежде, что Эдмунд там. – Люси, постой, – Каспиан перехватил Люси рукой за талию, утягивая на себя и прижимая к своей груди. – Мне так жаль... Каспиан едва подавил в себе крик боли, стискивая зубы, крепче сжал девушку в своих объятиях, не позволяя своим чувствам вырваться наружу. Не будь он королем, то первым бросился бы за борт в надежде, что Эдмунд жив. Он искал бы его так долго, насколько бы ему хватило сил. Искал бы, вопреки здравому смыслу, вопреки тому, что ему уже некого было искать. – Нам нужно ему помочь! – вырывалась плачущая королева. Каспиан, крепче смокнув руки на талии девушки, посмотрел туда, где исчез Эдмунд. Небо над разломанной мачтой начинало приобретать голубой цвет. – Мы уже не поможем ему, Люси… Он… исчез, – король зажмурился, отказываясь верить в то, что Эдмунд погиб. – Эдмунда больше нет, – отрешённо произнесла Люси, давя внутри себя крик, посмотрела в глаза королю. Каспиан, шатнулся назад от взгляда королевы так, будто это был смертельный удар от меча, и сполз на пол, молча зарываясь пальцами в свои волосы, сжимая их. Он хотел кричать, но эмоции переполнили его настолько, что он не мог произнести и слова. – Этого не может быть... – тихим шепотом произнес Каспиан. Перед глазами у Каспиана возникло воспоминание о том, как Эдмунд впервые счастливо ему улыбнулся.