Верни моё сердце

      Полуразрушенная луна больше не освещала ледяной мир Кота Блана. Если же Коту Нуару она была верным спутником, ведущая во тьме ночной, то теперь – нестираемое напоминание того, что он сделал. Почему его верная миледи не приходит уже который день? Почему его сердце так разбивается на осколки, которых не должно быть? В нём живут два противоречивых чувства: собственничество – Кот Блан ещё докажет Маринетт Дюпэн-Чэн, как она ошиблась, бросив его! Он далеко не бесчувственная кукла, управляемая невидимыми нитками. Ненависть – что, если букашечка уничтожит его? «Исцелив», избавиться от белого кота как от ненужной вещи в её прекрасной жизни.       Хочет ли он действительно взглянуть на пухлые, персиковые губы? Хочет ли маняще прикоснуться к ним, чтобы по всему телу прошёлся жар, разгоняющий холод в крови. Хочет ли утонуть в сапфировых очах, отдаваясь без остатка ей? Уйти вместе с Маринетт на дно морское, дёргаясь от судорог. И согреваться только от её милого, жемчужно-кораллового румянца, когда принцесса, то стесняется при виде него, то от злости вся становится пунцовой.       Нет, всё это в прошлом. Ведь она не даст жизни простому котику, начнёт со своим излюбленным чудесным исцелением! Сейчас Кот Блан призадумался: за время совместной работы стольких акум якобы освободили, но по сути, они убили личности, которые всегда были в носителе. Как же он был глуп!       Но отчего же его осознание не помогает забыть ласковый, заботящийся голос? Нежные, мягкие прикосновения её пальцев по грубым шрамам, заработанные после битв с этими же акумами, когда ещё в облике Кота Нуара подставлял свою спину. Он бы был готов и сию же секунду защитить ранимую Маринетт от любой напасти! Если бы букашечка не стремилась бы взамен искоренить намного мощнее, преданнее, мелодичнее котика.       ― Котик плачет и грустит, где же ты моя миледи? Или вовсе не моя отныне, ― громко пропевает эту строчку по сотому кругу Кот Блан.       Кажется, эта колыбельная единственное утешение в буквально пустом мире. Когда он успел стать таким? Вслед за разрушенной луной идут здания, машины, достопримечательности. Кот Блан просто желал так привлечь внимание! Но девушка всё не приходила, заставляя его сердце покрываться с каждой секундой нарастающей коркой льда и, обрекая, всех на неминуемую гибель.       Снежный воздух приятно щекочет ноздри, но, прикрывая глаза ему вспоминается запах свежо-выпеченных круассанов, бережно упакованные в фирменную коробку пекарни её родителей. Зарываясь в девичьи распущенные волосы, он всегда вдыхал: шоколад, корицу, ваниль. Сладкая, тягучая смесь после которой будучи Адрианом, невзначай облизывал шею, вызывая табун мурашек и вскрики у Маринетт.       Невольно рука облачённая в белое, потянулась вперёд, будто поглаживая одну из шёлковых прядей, но иллюзия спадает, стоит только раскрыть глаза и пробуждается необъятная злость. По привычке Кот Блан создаёт на кончиках, сложенных вместе пальцев голубой шар, выпуская заряд в сторону. Характерный звук падения здания нисколько его не волнует, словно так надо, словно всё в порядке. Лишь на мгновение мелькает мысль, а вдруг букашечка погребена под ним?       Да и плевать он хотел. Уж больно поздно принцесса вернулась за неудачливым котом. Она отобрала самое ценное у него – сердце. Был ли хоть маленький шанс объединить два камня чудес, загадав сокровенное желание? Забрала его чувства и со злорадной улыбкой, разыгрывала любовь, чтобы потом сказать, что не любит его! Какой позор, что Кот Блан верил ей, оберегал как зеницу ока.       Скупая слеза скатилась по морозной щеке и некому было её стереть. Котик устал, хотел заслуженной любви за годы, которые отец отталкивал его от себя. Ещё один человек, использовавший Адриана в своих карьерных целях!       ― Сгори оно всё пропадом! ― срывая голос, кричит Кот Блан, смиряясь с тем, что любовь всей жизни не помнила его, поставила на нём крест, ни разу не навещая воющего кота.       Огромный, бирюзовый шар надувается до вселенских масштабов, грозясь истребить всё то, что и так осталось на мелькающих развалинах. Он не сдерживает себя, поддаваясь неожиданному порыву. Кот Блан искренне ждал, ждал, ждал. Зачем спас миледи от злосчастной бабочки? Может она бы ощутила на своей шкуре, какого это приятно стать новым «я». Дать выплеск своим бушующим эмоциям.       Всё идёт не по плану. Как только земля уходит из под ног из-за образовавшейся ямы, то он проваливается в ничем неосвещённый тоннель, что-то мелькает перед ним и какие-то обрывки доносятся до его накладных, белоснежных ушей:       ― Маринетт! Я вдруг понял, я понял, что ты для меня…       ― Девушки Парижа, крепитесь! Ведь у супермодели Адриана Агреста появилась девушка…       Яростно Кот Блан мотает головой, закрывая крепко ладонями уши, чуть ли не сдавливая череп до хруста. Барахтается от бессилия, моля остановить этот кошмар! Нет его девушки, нет его принцессы, вообще больше ничего нет. Даже тот красивый берет с аккуратно вышитыми сердечками, хранящийся как памятная вещь, был безжалостно разорван в клочья.       Это падение для него растягивается в вечность, выслушивая вновь и вновь отрывки прошлого. Небольшой, из ниоткуда возникший, розовый огонёк, напоминающий объёмную, шестиконечную звезду хаотично вертится перед лицом. Кот Блан когтистой рукой пытается словить, слепящий предмет. Тело не слушается, застыв в полусогнутой позе. Он рычит от раздражения, но «конец» приходит быстро.       Портал открывается в небе и успев раскрыть жест, умудряется не расшибиться в лепёшку на плавящимся асфальте. Стоп, плавящийся? Кот Блан поднимает взгляд, сощурившись на яркое, давно забытое солнце, освещающее расцветающий парк. Птицы щебечут, детские голоса звонко звучат позади.       Он узнаёт этот парк, в который удавалось приходить с Альей, Нино, Маринетт. Обычно они в тёплую погоду устраивали пикники, с удовольствием поглощали тающее мороженое, делали совместно проекты, если Адриан не был занят делами. В его мире от этого парка, если и осталось пару завянувших кустиков, то хорошо. Кот Блан устранил все места, связанные с воспоминаниями о ней.       Может тем самым отпугнул свою букашечку? Но они бы вместе создали бы новый мир! Он точно в этом уверен. Зачем сохранять память о Коте Нуаре, неспособный иметь собственного мнения, поддающийся всем подряд? Наверняка, Кот Блан миледи понравился бы сильнее.       Только вот Маринетт так и не застала его, не увидела расцвета неограниченных отныне сил, не застала паскудный крик, ломающий своей мощью целые кварталы. Не послушала вместо серенады и без того не менее прекрасную колыбель, сочинённую им самим. Справедливости ради – её балкон был разрушен, так что по классике не получилось бы.       Слова печально вылетают из его уст будто раскаяние за содеянное. В этот раз эти строчки без наигранности пропитаны тоской, желанием увидеться с ней на миллисекунду, даже, если сотрёт его как Кота Блана в порошок, а может всё же применить к ней мега-котаклизм? И заодно отдаст то, что по праву принадлежало ему.       ― Котик плачет и грустит, где же ты моя миледи? Верни моё сердце! ― тихо шепчет Кот Блан, удивляясь, что в парке мало людей.       Они проходят мимо и смеются над его костюмом, но, почему-то агрессия не наступает. То ли не его стихия – солнце тормозит всё внутри него, то ли усталость даёт о себе знать. Чаще всего, свесив ноги он сидел на крыше, не шевелясь, чтобы не пропустить силуэт букашечки.       Головная боль преследовала по пятам, не получаясь вспомнить события, которые сделали его таким. Замыленный образ Леди Баг представал перед ним в крови, а то и вовсе каменной статуей до которой было страшно коснуться: рассыплется от лёгкого ветра в прах, уносящийся намеренно от Кота Блана. Но это неправда! Он же не успел ей ничего сделать, хоть мысленно и мечтал в сумасшедших припадках убить её. Ведь так, да?       Когда Кот Блан «проснулся новым человеком», то она была же ещё! Стояла вместе с его подонком-отцом. Выставив ладони вперёд, прикрывалась от него, раня и без того избитую душу. Что-то кричала влажными губами, но он не мог слышать, так как мотылёк сидящий в бубенчике тоже параллельно нашёптывал мерзости. А потом всё как в тумане: миледи растворилась из его жизни как рой божьих коровок улетающие после чудесного исцеления.       Окунуться в пробелы в памяти, не даёт до боли знакомый запах выпечки и голос девочки, раздающийся за спиной:       ― Ты кого-то потерял? ― беззастенчиво интересуется она.       Кот Блан боится повернуться, шелохнуться, дёрнуться, а если и удрать, то трусливо, куда-то спрятаться. Искусственный хвост поджимает к себе, услышав удивлённый восторг. Сжимает руки в кулаки, чтобы ненароком не наколдовать шар. Вот его шанс убить её в прошлом, чтобы в будущем эта мерзавка не смогла разбить, забирая с собой сердце! Так, почему застывшее сердце резко забилось в груди, неприятно отстукивая отвыкший ритм? Сковывающая цепь как по щелчку спадает с органа. Первой слой льда тронулся от одного её милого голоса!       Он проклинает её всеми словами, но не предпринимает никаких насильственных действий против девочки. Кот Блан осознаёт, что это чёрт возьми неправильно! Да, ненависть в нём не поубавилась, но она была направлена на себя же - эта простая истина дошла до него поздно. Ненавидел себя за предательство, по отношению к ней. Когда дурашливо клялись на мизинцах, что не позволят поглотить Бражнику их разумы.       Кот Блан игнорирует маленькую Маринетт для её же блага. Каким бы эгоистичным он не был в своих стремлениях. Пускай, сделает вид, что обратилась не к нему, пускай, убежит от страха, пускай, остудит свой интерес к белому коту. Если он двинется, то задавит её грудную клетку, не сдержавшись. И непонятно, то ли от любви великой, то ли от ровно такой же злости, которая давит на виски. Виновато поджимает уши.       ― С незнакомцами не разговаривают! ― рявкает Кот Блан, чтобы припугнуть. Тишина начинает окружать его, он удовлетворённо вздыхает, но не тут-то было.       ― Я - Маринетт Дюпэн-Чэн, а Вас как зовут, месье? ― учтиво представляется, не подозревая, что её имя и фамилия уже были давно выбиты в его тёмной голове. Все мечты об их браке сводили с ума Адриана, а потому с довольной улыбкой представлял свою будущую жену журналистам. Дразнил с хитрым, изумрудным прищуром ненасытную публику.       ― Кот Блан, принцесса ― растерянно шепчет он, надеясь, что она не услышала. И поражается самому себе: он смог вспомнить как ещё называл свою любимую.       ― Вот и отлично! Теперь мы не незнакомцы, ― со счастливым хлопком отвечает Маринетт.       Делать нечего, а притвориться глухим не получится. Кот Блан осмеливается повернуться, тут же застывая на месте как вкопанный. Она настолько прекрасная малышка, что он прикрывает рот ладонью, чтобы приглушить звуки умиления. Корит себя за мысли об её уничтожении. Маринетт настолько идеальна, что устранить её – означает лишить людей ангела во плоти.       Её иссиня-чёрные волосы сверкают от лучей солнца. Два родных хвостика завязаны красными бантиками, но они чуть короче, чем у взрослой Маринетт, покинувшая его. Длинное, розовое платье как у принцессы, чарующая всех вокруг. Поверх платья жемчужный жилет в середине с алым бантиком побольше. И ровно такие же белоснежные балетки с маленьким каблуком.       От девичьей невинности хочется взвыть. Каждый, кто сделает ей больно, станет покойником, благодаря Коту Блану. Было ли это перемещение – искупление сделанного греха? Все размышления об убийстве отошли на дальний план. Он готов стать живым щитом для неё, как и прежде, кощунственно было желать принцессе мучений.       ― Никогда не видела котов в полный рост! Ты такой удивительный! ― радостно бормочет Маринетт.       ― Удивительный? ― удивлённо переспрашивает Кот Блан.       Те, кто погибли от его руки так явно не считали. И их предсмертными словами было: Монстр! Ты погубишь всё! Где наш герой Парижа?! Он отфыркивается от этих воспоминаний, дёргая голову по сторонам, чем заслуживает вопросительный взгляд со стороны девочки.       ― Да! У тебя и хвост, и уши, даже бубенчик как настоящий! ― завороженно перечисляет она.       ― А где твои родители? ― разумный вопрос поздно приходит на ум.       ― Они работают сейчас в пекарне, а я гуляю, ― уклончиво рассказывает Маринетт, не вдаваясь в подробности.       ― Совсем одна? ― недоверчиво спрашивает белый кот.       ― Ну…я поссорилась с подругой, ― она печально складывает, провинившись, руки за спину и водит балеткой туда-сюда.       ― Алья?       ― Да ты волшебник! Как ты узнал? ― она загорается энергией, резко превращаясь из грустной в жизнерадостную. В её светлых глазах рождаются искорки, так как теория про мага ей по душе.       Это необъяснимо, что он делает, но разум шепчет исполнить это: Кот Блан присаживается на колени, опираясь на носочки, его руки покорно сложены на коленях, а взором сталкивается с напротив стоящей Маринетт, но теперь он смотрит ровно в её безобидные, небесные глаза. Блики словно облака на её морской радужке. Она прижимает тёплые ладошки к его ледяным щекам, шокировано раскрыв рот. Он хочет поправить ей чёлку, но страшится прикоснуться, а то пропадёт от его прикосновения.       Мужские слёзы неожиданно стекают целыми струями, образуя лужи на асфальте, которые быстро испаряются, оставляя осадок из соли. Кот Блан не понимает, что с ним, но смотря на неё, весь мир застывает. Ему плевать на прохожих, на Алью, которая тоже может ищет подругу, на родителей скоро окликающие принцессу домой.       К сожалению, Маринетт приходится вежливо распрощаться с ним с тем же сожалением. Он вцепляется в тонкое платье, умоляя этим действием остаться, но родители есть родители. Не успевает принцесса выйти с парка на пешеходную дорогу как на неё со всей скорости из-за поворота несётся грузовик. Кошачий рефлекс срабатывает сразу, и он на четырёх конечностях подобно настоящему коту бежит, и котаклизмом спасает от смерти миледи. Последнее, что он видит краем зрения – её благодарный и одновременно обескураженный взгляд.       Знакомая дыра появляется под ним, и Кот Блан падает снова в бесконечный тоннель. Нет сил на крик, не мог же он надеяться, что в прошлом исправит ошибку для будущего? Не вернуть ему его букашечку, а от этого понимания хочется убить себя, тем самым избавившись от монстра, погубившего всё. Блаженно закрыв глаза, возникает маленькая ещё ничего знающая о своём будущем Маринетт. Такая тёплая, счастливая, живая. И звёздочка оказывается рядом из прошлого путешествия, ведя по мрачному пути. Темнота постепенно расступается от силы малинового света.       Кот Блан в этот раз оказывается на той крыше, на которой всегда ждал принцессу со своей колыбельной. Делает шаг вперёд поближе, чтобы покончить с ужасом. Второй шаг станет решающим, но не успевают он что-либо предпринять, как его сжимают со спины за шею очень крепко родные руки, пальцы обколотые по неосторожности иголкой, мощно цепляются. Запах шоколада с примесью ванили кажется галлюцинацией, навеянная мозгом. Тёмно-синие развеваются на ветру. И он, не выдерживая, плачет в унисон с ней. Её очаровывающая улыбка исцеляет его: она не теряла веры.       Принцесса зачем-то тянется к бубенчику, но Кот Блан готов отдать всё: и сердце добровольно так-то отданное и до этого, и душу, и почки, и лёгкие. Весь набор органов, если она потребует. Он успевает сквозь пелену её всхлипываний, услышать сломленный, надрывный девичий голос:       ― Прости меня, мой котёночек, что я так поздно пришла.       Кот Блан давно её простил и пелена розовых, божьих коровок будет последнее, что он будет помнить, прежде чем стать порядочным, чёрным котом.