Желания

Хинако почти никогда не рассказывала о своих желаниях. Возможно потому что была слишком замкнута, возможно потому что не хотела чтобы кто-то знал о них, Однако иногда она и сама боялась своих мечтаний. Часто её голова была забита всякими важными мыслями и размышлениями, однако иногда в ней и всплывал знакомый образ девочки с ведëрком на голове. Нет, не иногда, зачастую. Мишуку и сама не могла понять, что такого в ней. Обычная наивная добрая дурочка, разве не так? Всё таки, они не приятели даже. Хинако самозванец, который работает на АСУ-НАРО, Девчонка же лишь жертва. Просто фишка, которая попала на поле этой игры. Однако одна только мысль о лёгком прикосновении её нежной руки сводила с ума. Почти всегда Канна посещала сны и разрушала кошмары. Хинако это бесило. До мурашек бесило. Хотелось просто взять и забыть всё. Почему она. Почему именно она. Почему. Почему самозванка не может выкинуть из головы эти непослушные волосы цвета нежной зелени, эти тëплые хрупкие руки, эти глаза цвета чистого стекла, эту добрую успокаивающую улыбку. Почему эта девочка засела у неё в голове? Почему Мишуку так желает, чтобы она же успокоила её лёгкими поглаживаниями по голове? Почему... Она хочет защищать её тоже?.. Эти мысли не давали здраво размышлять. Хинако была готова закричать на неё, ударить, лишь бы она исчезла наконец из её мыслей и снов. Она старалась перестать думать о девчонке, однако даже простые слова и вещи напоминали о ней. Если честно, самозванка устала. Хватит. Почему она. Почему не кто-то другой. Неужели это.. И есть влюбленность?.. Нет. Она не имеет права влюбиться. Особенно.. В неё. Она была готова чуть ли не рыдать. Острое чувство разрывало грудь, ком в горле не улучшал ситуацию. Голова раскалывалась. Мишуку была уже готова упасть на колени. — Хинако? Всё хорошо? Канна.. Волнуется.. — Посмотрев на лицо собеседницы, та вытерла подступающие слëзы. Куклы не плачут. Нельзя. — Всё нормально. А теперь иди. — Отведя взгляд в пол, она старалась не смотреть на неё. Хинако то-ли было стыдно, то-ли она боялась чего-то. Прикосновение бархатной руки вывело из размышлений. Самозванка вздрогнула. Сердце кололо, в животе было странное ощущение. Она старалась даже не дышать. Открыв рот, Мишуку попробовала возразить, однако не смогла проговорить не слова. Канна немного приобняла девчушку. Зачем. Почему.. Это происходит?.. Почему она терпит такую как Хинако?.. Не боится? Хочет.. Помочь? Умеет читать мысли? Нет, это уже бред.. Почему.. Так хочется прижаться сильнее к ней и зарыдать? Заплакать Мишуку себе не позволит. Однако... Руки сами тянутся к коротким зелëным волосам. Теплые и мягкие, как она и думала. Канна не глупая, всё понимает. Поэтому она и обнимает Хинако, которая смотрит удивлëнно, с ноткой боли, страха и неуверенности в глазах. Убрав прядь ярко-розовых волос за ухо второй, Девочка с ведром на голове нежно и по доброму улыбается. На лице Хинако до сих пор удивление и смущение. Она знает, этот момент больше не повторится, поэтому... Его ужасно не хочется разрывать. Хочется утонуть и раствориться в приятных тëплых объятиях Кизучи. Раствориться, как снежинка которая только-только упала на ладонь. Хочется... Остаться в этом моменте навсегда. Так что она просто утыкается лицом той в плечо и закрывает глаза, сама не замечая на своём лице лëгкую улыбку. Это приятно. Очень. Мишуку не ощущала такого никогда. Всё же, Канна разрывает долгие объятия, и снова улыбается наивной доброй детской улыбкой. Секунда, и Хинако чувствует, как та прильнула своими сухими приятными губами к её лбу. Смущение будто сковывает. Она не может и спугнуть её, и просто сказать что-то. Она просто зажмуривает глаза и сжимает кисти рук в кулаки. Кизучи прощается, а Хинако до сих пор остается стоять, с алыми щеками. Просто стоять с зависшим шоком на лице, беглыми зрачками, медленно трогая лоб. Она искренне надеется, что это был не последний раз. Она по настоящему хочет испытать это ещё.