Пустые следы

После распада СССР, Россию долгое время никто не видел. США примерно знал, где искать парня. Мальчишка как-то упоминал о доме за Санкт-Петербургом, где тот отдыхал ото всех. Вот только где было это самое имение, американец не знал. Так что потребовалось некоторое время, чтобы разыскать пропащего. Проникнув в загородный дом без проблем, дверь была не заперта, Штаты нашел новоявленного Представителя в одной из темных комнат. Русский сидел на кресле неподвижно, сгорбившись и держась за голову. На удивление, помещение было идеально чистым. И не заметно, что Россия провел здесь несколько месяцев затворничества. Все же, парень, не смотря на свое состояние, находил в себе силы поддерживать дом в чистоте. Наверное, уборка и правильное питание успокаивали его, отвлекали. Аме, с его вечным голоданием, а потом ночным фастфудом, можно было только позавидовать. - Вот я тебя и нашел. Артем никак не реагировал на голос гостя, ровно как и на ослепляющий дневной свет. Норман открыл окно, впуская зимний воздух. - Слушай, я знаю, что никто тебе не указ, но и вот так пропадать не советую. Особенно, когда весь мир на тебя смотрит. Ты слушаешь? Мужчина повернулся, чтобы продолжить свои нравоучения, но заметил мокрые пятна на ковре. Небольшие, редкие, находящиеся под самым лицом России. - Я и так все это знаю. - Голос парня был хриплым, еле слышным. Аме тут же направился к Россу, сев напротив него на колени. Аккуратно убрав руки мальчишки с лица, перед ним возник абсолютно поникший и печальный образ. - Вот только слезы не останавливаются. Я просто не знаю, что мне делать. И как в подтверждение, на ковер упало еще несколько капель. Норман еще никогда не видел Стран настолько подавленными. И даже понятия не имел, правильно ли то, что он является свидетелем этого. В другой ситуации, он вполне мог использовать слабость Артема против него, и поставить на его место своего протеже. Но он слишком любил пацана, да и не в его характере действовать настолько радикально. Россия медленно открыл глаза и посмотрел на Америку. Взгляд был безучастным, пустым. Русский тоже не знал, что ему сказать в свое оправдание, да и стоит ли. Все равно, свое поведение ему никак не объяснить. Все мысли поглощали лишь одиночество и возникшая, тупая боль в груди, мешающая дышать. Оба начали понимать, что никакое слово не сможет разбавить нагнетающую и неловкую атмосферу. И все же, мужчина проявил инициативу, и раскрыл руки, приглашая русского в объятия. Артем замер, смотря на Аме, его еле заметную, и такую редкую, искреннюю улыбку. Сочувствующий взгляд. Все то, чего так желал Россия, но так боялся признавать это сам себе. Еще пара мгновений, и Росс прижался к американцу, зажмурив глаза и уткнувшись лицом в крепкое плечо. Почувствовав, как сильные руки нежно легли на спину, в голову ударили приятные воспоминания. Те же тепло и покой он испытывал в компании Союза. То же ощущение счастья окутывало его каждый раз, когда оказывался в объятиях Предшественника. Вместе с воспоминаниями, пришло и осознание потери, и еще более сильная волна горести. Россия уже не смог больше сдерживать себя и навзрыд кричал, прижимаясь все сильнее к мужчине и сжимая в руках ткань его куртки. Норман молчал, не отпуская дрожащее тело и терпеливо ждал окончания потока. Его мысли в тот момент были смутными, обрывистыми. Образы Союза в последние годы жизни, их постепенно нарастающий конфликт и то, как он стал грубее со времен войны. Для Аме было честью иметь хорошие отношения с Преемником самого Империи, но при всем желании, ничего у того не вышло. Оставалось только быть близким хотя бы для Артема. За всеми этими мыслями, неизвестно, сколько прошло времени, но Россия начал успокаиваться и затихать. Постепенно его дыхание стало ровным, а тело обмякло, уже полностью лежа на Аме. — Как ты себя чувствуешь? — Хреново. Артем никогда не позволял себе подобных ругательств. Настолько он был уставшим. Тишину все же пришлось нарушить, но никто из парочки так и не сдвинулся с места, продолжая сидеть на полу, обнявшись. Посмотрев на ситуацию со стороны, Штаты слабо усмехнулся. — Только Оливеру не говори об этом, хорошо? — Что, ревновать будет? — голос русского слабо повеселел. — Не то, чтобы. Скорее завидовать. Он хоть и эмоционален, но такого себе не позволяет, даже наедине со мной. Россия почувствовал укол стыда за все, что с ним произошло и за весь этот поток чувств, из-за которых он дал слабину. Тем более, перед Страной-конкурентом. Но в то же время, оказал ему моральную поддержку далеко не Страна. — Я поступил неправильно? — Росс с этими словами словно сжался, пытаясь стать меньше. — Нет. Это… И правильно, и нет. Я не знаю, ковбой. — Аме давно не чувствовал себя настолько неуверенно. — Я правда не знаю. — Тогда… Я ничего не скажу Оливеру, если ты никому не расскажешь обо мне. — Сделка? Идет. — Легкая усмешка. — Это останется между нами, обещаю. — Спасибо тебе. За все. Аме ничего не ответил. Да и слова ему показались недостаточно уместными, поэтому он просто прижал к себе паренька сильнее. Над ними снова нависла тишина. Норман уже думал о том, чтобы встать и отвезти Артема в другое место, развеяться, дать ему отвлечься. Только он хотел предложить ему данную идею, как Росс слабо сжал ткань в руках. — Можно, мы еще вот так посидим? Хотя бы минут десять. Пожалуйста. Было сложно отказать. Поэтому мужчина тепло улыбнулся и тоже закрыл глаза, устраиваясь поудобнее. — Посидим столько, сколько пожелаешь.