Мы будем рядом

Гарри считал, что за три с лишним года, проведенных в мире магии он пережил достаточно, чтобы перестать удивляться происходящим с ним приключениям. Но сегодняшний день проходил под девизом «Шок — это по-нашему!». С утра все было еще терпимо, если не считать профессора Зельеварения, который решил побить свой же рекорд злобности. Затаившись после того, как Невилл лишился десяти баллов «за то что пыхтел на уроке как Хогвартс-экспресс», Гарри получил взыскание и лишение баллов «за попытку не дышать, которая ухудшает и так плачевную работу ваших куцых мозгов, Поттер!». После этого взрыв котла Симуса все встретили даже с облегчением, так как тут хотя бы было не обидно за потерянные для факультета баллы. Свое имя, вылетевшее из Кубка Огня, парень сначала посчитал глупой шуткой. Но директор не выглядел как один из близнецов Уизли под оборотным, к сожалению. Потом Гарри испугался, что его накажут за то, что его имя попало в Кубок, и начал сбивчиво объяснять, что он не при чем. Но оказалось, что бояться нужно не наказания за чужую шутку. Дамблдор заявил, что Гарри теперь обязан участвовать в смертельно опасном турнире, соревнуясь с совершеннолетними волшебниками, которые знают и умеют намного больше него. И тут парень осознал, что сжимает правой рукой левое запястье, а под ладонью горит как от сильного ожога. Но почему-то не рискнул никому сказать про эту проблему, решив сначала посмотреть что там в одиночестве, тем более боль почти сразу отступила. Дальше было шумно, бестолково и обидно. В комнату, где Чемпионы должны были получать инструкции, собрались директора школ, деканы Хога, представители министерства. Зачем-то притащился преподаватель ЗоТИ профессор Грюм. Все вразнобой обвиняли Гарри в обмане, а директор Дамблдор вместо того, чтобы сказать хоть слово в его защиту только твердил что ничего уже нельзя изменить, так как контракт с Кубком заключён. — Господа! — хорошо поставленный голос профессора Снейпа на удивление легко перекрыл базарный шум. — И дамы, разумеется. Вы все так уверены, что мистер Поттер, четверокурсник прошу заметить, с легкостью обошёл защитные чары, которые наши уважаемые директора накладывали втроем? Тогда полагаю, что такому самородку просто необходимо почтить своим вниманием Турнир! А если он никакой не самородок, то стоит провести расследование, кто виноват в произошедшем, но для этого точно не стоит привлекать детей! Может, вы проведете уже обещанный инструктаж, и отпустите наших Чемпионов? Гарри слегка потряс головой и попытался незаметно себя ущипнуть. Щипок получился неприятным, что доказывало что это ни разу не сон, и Великий и Ужасный Кошмар Подземелий вместо того, чтобы обвинять Поттера в поиске славы путем сговора с Кубком Огня, этого самого Поттера защищает. И главное — к нему прислушались. Все вдруг перестали спорить и возмущаться, быстро в общих чертах рассказали четверым Чемпионам что их ждет дальше и отпустили с миром. Ну как «с миром»… Вернувшегося в Большой зал Поттера встретили разве что не тухлыми помидорами, и то просто за неимением оных. И если наезды от других факультетов были понятны, то враждебное отношение «своих» задело очень ощутимо. А Рон, называющий обманщиком, чуть не довел до слез. Но как раз в этот момент Гарри случайно слегка задел рукой мимо проходящий профессор Снейп, и вроде как переставшее болеть запястье отозвалось ожогом, и Поттер переключился на вторую странность сегодняшнего дня. Найдя глазами Грейнджер, он с облегчением понял, что она не спешит присоединяться к толпе его хейтеров. Гарри растолкал толпу, схватил девушку за руку и потащил к выходу из Большого зала: — Герми, мне сейчас жизненно необходима твоя главная суперспособность! — В смысле суперспособность? — Пойдем пожалуйста в библиотеку, мне очень нужны твои мозги! — это было предложение, от которого Гермиона была не способна отказаться. ____