История не нашей жизни

Утро встретило Чимина абсолютной тишиной. Ни мелодии будильника, ни голосов девочек. Вообще ничего. Шторы плотно закрыты и поэтому совсем не пропускали дневной свет. Впрочем, сейчас уже и не вспомнить, когда их в последний раз открывали. После смерти Юнги в этом как-то отпала необходимость. Прекрасный вид из окна, даривший умиротворение и некую радость, которым они любили вместе наслаждаться, утратил это свойство. Теперь в спальне всегда царил полумрак. Чтобы ориентироваться в пространстве достаточно встроенных над изголовьем кровати небольших плафонов или света, идущего из ванной комнаты. Потолочным светом Чимин не пользовался. Почему? Если бы он только знал. Когда они искали новую квартиру, решающим фактором при покупке стал вид из панорамных окон, что установлены в спальне и на кухне. От созерцания города с высоты птичьего полёта просто захватывало дух. А сколько раз этот самый город «видел», как они занимались любовью и не сосчитать. Юнги нравилось ощущение некой опасности быть обнаруженными. Вид обнажённого Чимина, прижатого спиной к холодному стеклу и мерное погружение в его податливое тело просто сносили крышу. Возможно, это являлось одной из причин, почему шторы в спальне больше не открывали. Чтобы не вспоминать. После смерти Юнги сексуальная жизнь закончилась. Пак и не задумывался никогда о том, чтобы попытаться найти себе кого-нибудь, даже на одну ночь. Подобных мыслей в его голове не возникало. Он не превратился в монаха, давшего обет, или что-то в этом роде. Просто его тело больше не стремилось к удовольствию, испытанному ранее, так как рядом не было того единственного человека, с которым хотелось бы вступить в интимную близость. Несколько раз он пробовал самостоятельно удовлетворить себя в душе, но все эти жалкие попытки заканчивались не только блёклым оргазмом, от которого не становилось лучше, но и слезами. Поэтому, вскоре блондин окончательно забросил это занятие. Раз его телу не нужно, значит не стоит и пытаться. Необходимо просто смириться. Это не столь большая потеря. Есть дела и поважнее. В их спальне мало что изменилось за прошедший год. С правой стороны двуспальной кровати, где спал Юнги, на прикроватной тумбе, встроенной в стену, по-прежнему лежали его очки для чтения, рядом совместная фотография с ребятами, сделанная в одной из заграничных поездок, когда они ещё были мемберами одной группы и впереди ждало так много вершин, которые нужно покорить. Там же стояли два фото поменьше. На одной Дахён у Юнги на руках в день, когда она родилась, на второй Хана, сидевшая на плечах Чимина. Они смотрели в тот момент друг на друга, пока шли привычным маршрутом домой, и Юнги успел запечатлеть их на камеру. В нижнем ящике хранились блокнот и несколько ручек. Они требовались на тот случай, если посреди ночи придёт вдохновение. Чимин никогда не доставал эти записи и не читал. Может быть, стоило их отдать Чонгуку? Он бы наверняка придумал, что с ними сделать. Но при мысли о том, что блокнота не будет на его законном месте, паника накрывала с головой. В шкафу висела одежда Юнги, даже нижнее бельё по-прежнему лежало в отдельном ящике. Наверное, лучше всё это убрать. Сдать на благотворительность, например. Однажды Тэхён предложил сделать нечто подобное, когда заглянул в гости. Им пришлось зачем-то пойти в спальню. Ким заметил в приоткрытой дверце шкафа чужую одежду. Позднее, уже сидя на кухне, он осторожно высказал свою идею. Чимин проигнорировал его слова, решив, что не стоит затевать спор, который всё равно ни к чему хорошему не приведёт. Друг не поймёт. Никто не сможет этого сделать. Кроме, быть может, самого Юнги. Но его больше нет. Стенд с украшениями и часами, что были аккуратно разложены и развешаны, располагался здесь же, рядом с коллекцией любимого парфюма, которым пользовался Мин при жизни. В общем, если не знать правды, складывалось впечатление, что здесь по-прежнему живут два человека. А если знать, можно легко разглядеть во всём этом некий алтарь, посвящённый одному человеку. Чимин знал правду. Он не убирал вещи целенаправленно. Они требовались ему для проведения небольшого ежедневного ритуала. Он даже ставил будильник на час раньше, чтобы спокойно всё сделать. Пак каждое утро открывал шкаф и доставал что-нибудь из чужих вещей. Перебирал в руках, либо надевал на себя. Медленно вдыхая через нос, закрывал глаза и начинал вспоминать, как эта вещь смотрелась на самом Юнги. Была ли любимой именно эта рубашка? А может быть тот свитер? Вот это кольцо? Или всё-таки браслет? Как на нём звучал тот или иной аромат дорогих духов, купленных здесь, в Корее, или привезённых из очередной заграничной поездки? Нельзя это забывать. Надо продолжать помнить о Юнги. Как он выглядел, что любил носить, как от него пахло. Пак не давал угаснуть ни единому воспоминанию о нём, ни об одном взгляде или улыбке, что тот дарил детям или самому Чимину. Ничего нельзя забывать. Часы, что стояли на прикроватной тумбе с его стороны, отключились. Телефон вчера он так не поставил на зарядку, и за ночь тот окончательно умер. — Неужели, опять свет выключили? Уже второй раз за неделю. — Сонно потягиваясь в кровати, хозяин дома пытался сориентироваться и понять, что произошло. Уснул он далеко за полночь и по ощущениям сейчас было около 8-9 часов утра. Если так, это значит, что скоро приедет Джин, чтобы забрать девочек к себе на весь день, так как блондину нужно съездить на работу. — Чёрт! — Чимин подорвался с постели и стал нервно собираться. Открыв дверь спальни, он крикнул: — Девочки, просыпайтесь! Мы опаздываем. Утренний ритуал с вещами покойного пришлось, к сожалению, отменить. От этой мысли в груди неприятно кольнуло, но иного выбора в данный момент не было. Можно это сделать вечером. Да, это хороший план. Сейчас же нужно спешить. Пак наскоро принял душ, но не стал бриться. Времени на это, правда, нет. Затем снова надел на себя пижамные штаны и майку, в которых спал ночью. В квартире было прохладно, видимо, электричество отключили довольно-таки давно, и подогрев пола не работал. Чимин зябко поёжился после душа и решил накинуть ещё и махровый синий халат, что висел здесь же, на двери ванной. Прихватив с собой телефон, чтобы попытаться оживить его от портативного зарядного устройства, которое видел вчера где-то рядом с телевизором и, молясь, чтобы тот не оказался разряженным, Пак вышел в коридор и направился сначала в спальню к младшей дочери. Нужно убедиться, что девочки встали. Он замер в дверях, потому что комната оказалась пуста. В ней стояли кровать и шкаф для одежды, но не было ничего, говорившего о том, что здесь жила маленькая девочка. Ни игрушек, ни одежды. Ничего. На мгновение Чимин подумал, что лишился рассудка. Метнувшись в комнату к Дахён, увидел точно такую же картину. Никаких вещей, никакого присутствия ребёнка. Схватившись за голову, он практически бегом спустился вниз, но и там никого не обнаружил. Замерев посреди гостиной, которая была соединена с кухней, блондин не понимал, что происходит. Где его дети? Где все их вещи? Что вообще, чёрт возьми, происходит? Заглянув ещё раз в каждую комнату, чтобы убедиться, что девочки его не разыгрывают, Чимин уже начинал впадать в отчаяние. Он хотел позвонить кому-нибудь из друзей, пытаясь успокоить себя тем, что это какой-то глупый розыгрыш. Зарядное устройство так и не удалось найти, хотя Пак точно помнил, что видел его вчера где-то здесь. Он попытал удачу и включил телефон. Тот показал один процент зарядки, продолжая работать. Выдохнув с облегчением, блондин стал набирать друзьям, но наткнулся на их отключенные номера. Хмуря брови и не понимая, что делать дальше, Чимин вслух произнёс: — Что происходит? Я до сих пор сплю? — Всё верно. Незнакомый голос, раздавшийся посреди гостиной, заставил подпрыгнуть на месте, а сердце чуть не выскочить из груди. Блондин посмотрел в сторону говорящего и второй раз за утро решил, что всё-таки потерял рассудок. Перед ним стоял какой-то темнокожий бугай под два метра ростом, в кожаных штанах цвета кипящей лавы и такого же оттенка жилетке, надетой прямо на голое тело. Длинные чёрные волосы до пояса были уложены в какую-то своеобразную причёску и откинуты назад. Из-за спины незнакомца что-то выглядывало, но Чимин не успел толком рассмотреть. В этом мужчине кое-что пугало его просто до чёртиков, до мурашек по всему телу. Холодные глаза. Ярко-синего, вообще не похожего на естественный цвет, огромные глаза. «Возможно, это какие-то линзы?», — пронеслось в сознании. Они словно сканировали, заглядывали прямо в душу, превращая всё, к чему прикасались, в настоящий лёд. Хотелось прикрыться или обнять себя за плечи, а ещё лучше отвернуться от этих глаз. — Кто вы и что здесь делаете? — Чимин нервно сжимал телефон, но попытался придать своему голосу твердости и уверенности. Тот продолжал рассматривать блондина, чуть наклонив голову набок. Закончив это делать, он снова выпрямился и сказал: — Чимин, нам нужно поговорить. Этот голос. Сложно описать то, как говорил стоявший перед ним человек. Наверное, так звучат слова военных генералов, что перед началом сражения произносят ободряющую речь, призванную вселить силы и уверенность в солдат, помочь одержать победу в грядущей битве. Так звучит голос матери, что убеждает тебя в том, что ты сможешь преодолеть все преграды на своём жизненном пути. Так звучит голос пастыря, который читает молитву перед прихожанами. Именно таким голосом для Чимина когда-то звучала вера. В самого себя и свои силы. Вера, которую он уже довольно-таки давно не слышал и больше не чувствовал. Незнакомец поднял открытые ладони вверх, давая понять, что не собирается причинять вред. — Я ещё раз спрашиваю, кто вы? Где мои дети? Если это какой-то безумный розыгрыш, то мне совершенно не смешно. — Меня зовут Лу, я — Ангел. И пришёл, чтобы поговорить с тобой о Мин Юнги. Чимин на секунду застыл. После услышанного захотелось или громко рассмеяться, или хорошенько заехать кому-то в нос. С каждой секундой, проведённой в неизвестности, второй вариант становился всё более предпочтительнее. — Вы издеваетесь? Что за бред? Чимин стал набирать Тэхёну, но абонент был не в сети. «Я схожу с ума?», — внезапная мысль промелькнула в голове. — Ты не сошёл с ума. Это сон. Сейчас ты спишь. Поэтому, не мог бы ты отложить телефон и послушать, что я хочу сказать? Этот «ангел» его совсем за дурака принимает? Неужели какой-то безумный фанат, узнав адрес, смог проникнуть в квартиру и похитил детей? Если так, почему он стоит, одетый не пойти во что, и не выдвигает никаких требований? Зачем продолжает твердить, что это сон? Что происходит? Все эти вопросы роились в голове блондина, пока он сверлил незнакомца нахмуренным взглядом. — Я не безумный фанат. — Ангел вполне дружелюбно улыбнулся. — Всё происходящее является просто сном. А на мне надета стандартная униформа Ангела, соответствующая занимаемому рангу. Чимин распахнул глаза в удивлении. — Что за фокусы? Стараясь не выпускать преступника из вида, хозяин дома планировал незаметно пробраться к входной двери, чтобы позвать на помощь. — Чимин, пожалуйста, не пытайся сбежать. Ещё раз напоминаю, это сон. Ангел уже немного уставал от этой ситуации, но он изначально понимал, что легко не будет. Блондин замер на месте, всё ещё сжимая бесполезный гаджет в руке. Не придумав ничего лучше, он запустил им в голову незнакомца. И каково же было его удивление, когда телефон прошёл сквозь тело и улетел куда-то под кухонный стол. Лу на несколько секунд обернулся, видимо, чтобы посмотреть, куда подевался кусок пластика, которым на его лбу хотели оставить огромную шишку, если бы достигли своей цели. В этот момент Чимин разглядел то, что скрывалось за спиной странного чудака. Крылья. Огромные, тёмно-коричневого цвета крылья. — Что за…? Проследив за его взглядом, Ангел спросил: — Теперь ты готов меня выслушать? Лу сделал пару шагов вперёд, а Чимин столько же от него назад. — Не приближайся. Иначе я за себя не ручаюсь, — Пак вновь начал отступать, но упёрся в диван и невольно сел на него. — Кто ты? — Позволь ещё раз представиться: меня зовут Лу, и я Ангел. Мне необходимо поговорить с тобой о Юнги. — Ты немного опоздал. Он умер. О чём тут можно говорить? — На последних словах голос предательски дрогнул. — Я знаю. И пришёл сюда, чтобы это изменить. — Изменить? Смерть невозможно исправить. Чимину становилось всё хуже от этого разговора. Хотелось кричать и рвать на себе волосы. Он опустил голову на руки, уперев их в собственные колени. Лу в мгновение ока, словно по волшебству, оказался рядом и опустился перед ним на корточки. Его тяжёлая, но тёплая ладонь опустилась на плечо. — Послушай, мне очень жаль, что всё это произошло с вами. Так не должно было случиться. Но вы сами нарушили правила, хоть и не осознано. — Что ты несёшь? Какие правила? Я ничего не понимаю. Где мои дети? Голова начинала раскалываться, а глаза щипало от слёз. — Не плачь, пожалуйста. Я сейчас попытаюсь всё объяснить, но ты должен мне поверить. Иначе, ничего не получится. — Я ничего тебе не должен. Чимин сбросил чужую руку с плеча и отодвинулся от него на максимально возможное расстояние, что ограничивалось длиной дивана. Лу, стараясь не делать резких движений, поднялся на ноги и присел на противоположной стороне. — Да, ты прав. Ты не должен мне ничего. Скорее, это вам очень сильно задолжали наверху. В Небесной Канцелярии. — Ангел поднял указательный палец вверх. Проследив взглядом за его странным движением, Чимин снова ничего не понял, но решил промолчать. Незнакомец не вёл себя агрессивно, хоть и нёс какую-то околесицу. Блондин решил дать ему возможность высказаться и тогда, быть может, он начнёт уже отвечать на вопросы самого Чимина. Снова посмотрев на хозяина дома своим взглядом-сканером, Ангел довольно улыбнулся и произнёс: — Да, я отвечу на все твои вопросы, как только ты выслушаешь меня. — Я весь внимание. — С сарказмом в голосе сказал Пак. — Скажи, ты что-нибудь знаешь о соулмейтах? — Не ожидая подобного вопроса, блондин приоткрыл рот, а затем отрицательно помотал головой. — Я так и думал. Тогда, позволь немного тебя просветить. Соулмейты — это родственные души. Они находят друг друга в каждой из своих земных ипостасей, снова и снова, встречаясь и проживая одну жизнь на двоих. Это столь редкое явление, что каждая такая пара находится под тщательным контролем. Их оберегают, но стараются всё же сильно не вмешиваться в судьбу, предоставляя право выбора в большинстве вопросов. Вы с Юнги являлись классическим примером такой пары. Прожив не одну тысячу лет, я могу с уверенностью сказать, что не встречал связи сильнее, чем у вас. Пак непонимающим взглядом смотрел на собеседника, всё ещё надеясь услышать, что это розыгрыш. — Надеюсь, ты понимаешь, как безумно сейчас звучишь, — Чимин не смог удержаться от едкого комментария. Лу усмехнулся, но совсем не разозлился на своего слушателя. — Позволь продолжить. Эта жизнь планировалась для вас совершенно иной. Всё должно было не так произойти. Именно поэтому Юнги пришлось погибнуть, завершив свой жизненный путь раньше положенного срока. Намного раньше, надо сказать. Ибо сценария этой жизни никогда не существовало, он нигде не прописан. Но вы смогли каким-то образом нарушить правила и сделать всё по-своему. — Я окончательно перестал понимать этот бред. Если ты говоришь, что мы родственные души, которые должны быть вместе, почему в этой жизни нам нельзя было встречаться и заводить семью? Извини, но сам себе противоречишь. — Это сложно, я попробую ещё раз объяснить. Как я говорил ранее, за такими парами, как у вас, очень пристально следят. Каждая ваша история уже внесена в Книгу Судеб. Вы не просто рождаетесь и умираете, побыв какое-то время вместе, а являетесь частью жизней других людей, что встречаете на своём пути. В Небесной Канцелярии есть весьма чёткое понимание того, как должны развиваться события. Что должно происходить, а чего быть не может. Жизнь, которую вы создали, полностью противоречила этим планам. Решение отказаться от группы, чтобы создать семью, абсолютно сюда не вписывалось. — У меня голова идёт кругом. Я ничего не понимаю. Кому мы помешали? Какие, к чёрту, планы нарушили? Чьи планы?! Чимин уже был готов взорваться. — Повторюсь, всё происходящее вокруг не является хаосом, есть чёткий порядок. Жизни людей выстраиваются по определённому сценарию. Одни судьбы пересекаются с другими, рождая новый виток истории. — А мы, значит, системный сбой, ошибка? Так получается? Чимин сложил руки на груди и гневно уставился на Ангела. — И да, и нет, — грустно улыбнувшись, ответил Лу. — В этой жизни вашей основной задачей было дарить своё творчество людям. Стать голосом в борьбе с несправедливостью и жестокостью мира. — Этим мы и занимались, столько лет посвятив себя музыке и нашим фанатам. Неужели сделанного оказалось недостаточно? — Увы, нет. Вы закончили карьеру перед началом глобальных изменений, у истоков которых должна была стоять именно ваша группа. Так как ты и Юнги свернули с намеченного пути, остальные последовали за вами. Потому что 7-1=0. Помнишь? — Вы из-за этого его убили? Из-за того, что мы ушли из группы? — Чимин стал задыхаться. Грудь тяжело вздымалась и опускалась, лицо покраснело от ярости. — Кто вам дал такое право?! Лу вновь мгновенно оказался рядом и несильно встряхнул Чимина за плечи, призывая успокоиться. — Послушай меня. Не только это стало поводом. Наверху смогли бы придумать, как это изменить и снова направить вас по нужному пути, по уже написанному сценарию. Главной причиной являлись ваши девочки. Точнее, дети Юнги. — Что? Причём здесь они? Блондин ещё больше напрягся от последних слов. Ему хотелось отстраниться, но горячие ладони не дали этого сделать, практически обжигая кожу, а взгляд светящихся глаз наоборот пронизывал душу насквозь холодом, создавая дикий контраст в ощущениях. Хотелось кричать от неправильности всей этой ситуации. Заткнуть уши и не слышать ни слова. — Знаешь, в чём главная особенность соулмейтов? Чимин, находясь уже практически без сил, вновь покачал головой из стороны в сторону. — Они никогда не обзаводятся потомством, потому что это может породить души, которые начнут искать свою вторую половинку. Но, в отличие от вас, никогда не смогут найти, потому что её попросту не существует. Родственные души появляются только после того, как проживут тысячу земных жизней. Вы последняя такая пара, единственные в своём роде. По этой причине ваши дочери умрут рано или поздно, не встретив свою судьбу. Самого их существования не должно было произойти в природе вещей. Вы обрекли на гибель две души. Ты понимаешь меня? Соулмейты — это не о продолжении рода, Чимин. Это союз, заключённый на небесах, целью которого является поддержание жизни во Вселенной и создание гармонии. Своими действиями вы запустили процесс её разрушения. Не в силах выносить страшные и однозначно безумные речи, Чимин отключился.