Вторая половина 2022 года
Начало сольной деятельности было положено выпуском альбома Хоби в апреле. А в конце июля планировалось выступление в качестве хедлайнера на фестивале музыки Лоллапалуза, проводимого в Чикаго. Он сильно из-за этого переживал. Одно дело, когда за твоей спиной стоит ещё шесть человек и совсем другое, когда ты совершенно один. После выхода альбома у него, казалось, оставалось ещё несколько месяцев в запасе на подготовку. Но время неумолимо бежало вперёд. Весна сменилась жарким летом. И вот уже нужно садиться в самолёт и опять-таки одному лететь на другой континент, чтобы выступить перед несколькими тысячами человек. Хосок безусловно получил от фанатов огромную поддержку. Сольного выступления ждали с нетерпением. Но вся радость перед грядущим событием перекрывалась страхом не оправдать возложенных надежд.Чикаго
Номер был шикарный. Он спокойно смог добраться из аэропорта до гостиницы. Охрана профессионально справилась со своей работой. Надо бы немного отдохнуть после длительного перелета, затем распаковать вещи и нормально пообедать. Немного придя в себя, Чон захотел съездить и посмотреть на будущую сцену, где ему предстояло выступать. Одному. Многие песни сопровождались подтанцовкой, но его верных соратников не будет рядом. Ни во время самого выступления, ни за сценой. От всех этих мыслей сильно болела голова, а к горлу поднималась тошнота. — Ты справишься, возьми себя в руки. Всё хорошо. Ты же профессионал. — Вечером, расхаживая по гостиной в номере, он безуспешно пытался себя успокоить. Ночью так и не удалось сомкнуть глаз. Когда на часах было уже четыре утра, певец не выдержал. Найдя брошенный где-то по возвращению в номер телефон, он решил позвонить. У них сейчас около восемнадцати часов, значит, друг ещё на работе.Сеул
Намджун находился в своей студии. Выход собственного альбома уже не за горами. А сделано только семьдесят процентов всей работы. Из размышлений его вырвал загоревшийся экран телефона. Он увидел знакомый номер и нахмурился. — Привет. Что-то случилось? — Почему, если я звоню тебе, это значит, что могло что-то случиться? Хосок старался придать голосу бодрости и привычного веселья. — Наверное, потому что сейчас у тебя пятый час утра и ты звонишь мне, вместо того, чтобы отдыхать после многочасового перелета. А если судить по голосу, ты вообще не ложился. Так что выкладывай, что случилось. Джун пересел с рабочего кресла на небольшой диван, стоявший тут же. — Смена часовых поясов даёт о себе знать. — Уже без прежней бравады, проговорил Чон. — И ещё я очень сильно переживаю. — Из-за выступления? — В том числе. Так непривычно быть одному. — Это же не первое твоё путешествие за границу в качестве сольного исполнителя. Да и директор Бан будет с тобой. Ким пытался его приободрить. — Да, но это первый раз после того, как мы решили больше не выступать. Я до сих пор не могу с этим смириться. Возможно, поэтому никак не могу взять себя в руки и успокоиться. А присутствие начальника скорее нервирует, чем успокаивает. — Тоже верно. Прости, не подумал. Я тоже не могу до конца принять новую реальность. Но от нас с тобой, увы, ничего не зависит. Эти двое чётко дали понять, что уходят, и мы не в силах изменить их решение. — Я так из-за этого злюсь, но уже в следующий миг испытываю чувство стыда. Словно хочу нас удержать вместе ради корыстных целей, но это вовсе не так. Хоби устало потёр глаза. — Понимаю. Мне и самому приходили подобные мысли. Я столько раз хотел подойти к Юнги-хёну и поговорить. Но стоило мне открыть рот, из него вылетали совершенно не те слова, которые я бы хотел сказать. На том конце трубки тяжело вздохнули. — Ты будешь в порядке? — Спросил Намджун. — Я не знаю, Джуни, я уже ничего не знаю. Возможно, это была ошибка и мне не следовало соглашаться. Кажется, я переоценил себя. — Продержись ещё немного и покажи своё лучшее выступление. Зажги Чикаго, ты сможешь это сделать. Я уверен. — Спасибо. Твои слова очень дороги мне. Правда. — Постарайся всё же поспать. — Хорошо. Пока. Они завершили звонок. Разговор с другом не выходил у Намджуна из головы до конца дня. Лёжа в постели и размышляя о том, что планировал сейчас сделать, он взвешивал все «за» и «против». Приняв для себя окончательное решение, Ким взял в руки телефон, нашёл нужный контакт и нажал на вызов, пока снова не передумал. Ему ответили не сразу. — Намджун, почему звонишь так поздно? — И без того хрипловатый голос Юнги из-за прерванного сна звучал ещё ниже. — У тебя что-то случилось? — Случилось, но только не у меня, а у Хоби. — Он же сейчас в Чикаго. — Мин сел на кровати, рядом зашевелился Чимин. — Хосок звонил днём, он страшно напуган. Юнги замолчал, переваривая полученную информацию. Пак тоже принял сидячее положение, пододвигаясь ближе. — Что от меня требуется? — Рэперу было неприятно слышать такое о близком друге. Сразу же начинал окутывать страх из-за невозможности помочь здесь и сейчас. — Может быть, наберёшь ему и попробуешь успокоить? Он всегда к тебе прислушивался. — Но сегодня он решил позвонить тебе. Так нужна ли моя помощь? — Послушай, хён, ты не хуже меня знаешь, почему он не стал тебе звонить. Поэтому я прошу это сделать. Он твой друг и никогда не переставал им быть, чтобы не происходило. — Строго произнёс Ким, включая режим лидера. — Я услышал тебя. Сколько у него сейчас времени? Намджун посмотрел на часы, затем прикинул разницу и ответил: — Около десяти часов утра. Ты позвонишь ему? — Да, я прямо сейчас это сделаю. — Спасибо. — Ким отключился.Чикаго
Хоби ковырял палочками завтрак, бессонная ночь давала о себе знать усталостью и мешками под глазами. Необходимо собраться с силами и ехать на репетицию. Люди очень ждут возможности с ним встретиться. Менеджер заглядывал несколько минут назад, интересуясь не требуется ли что-нибудь. На столе завибрировал телефон. Он недоуменно уставился на имя звонящего. — Чимин? — Привет, Хоби-хён. Как ты? — Тебе звонил Намджун, не так ли? — Чон сложил два и два. — Не имеет значение. Ты не ответил. У тебя всё в порядке? — Нет, Чимини, ничего у меня не в порядке. Я не могу ни есть, ни спать. Очень переживаю из-за выступления и того, что никого из вас не будет рядом. — Я приеду. — Что? — Хосоку показалось, что он ослышался. Встав из-за стола, он подошёл к окну. — Я сказал, что прилечу ближайшим рейсом. Юнги-хён уже попросил заказать билет. Мне следовало изначально с тобой поехать. Жаль, я раньше об этом не подумал. — У тебя хватает своих забот. — Ты мой хён, так что я приеду и поддержу тебя. А сейчас хорошо покушай, чтобы на репетиции показать высший класс, не говоря уже о самом выступлении. Скоро я буду с тобой. Ничего не бойся. — Спасибо. Ты не представляешь, что это для меня значит. — Хосок прикрыл глаза, до сих пор не веря услышанному. — До встречи.Сеул
Чимин отложил телефон и посмотрел на Юнги. — Почему сам не поговорил? — Ты не хуже меня справился, и твоя идея поехать туда…я бы, наверное, не догадался. — Он наш друг и если мы нужны ему в такой момент, не вижу причин, чтобы этого не сделать. Чимин мягко улыбнулся. Юнги ответил ему тем же. — Мы с малышкой будем очень скучать. — Я ещё даже не уехал. — Пак подвинулся ближе, устраиваясь поудобнее. — Это не мешает начать скучать уже сейчас. — Мин легко поцеловал его в самый кончик носа. — Давай, постараемся ещё поспать.Чикаго
Добравшись до гостиницы, Чимин буквально ввалился в свой номер. Так сильно давала знать о себе усталость. Но ему в любом случае пришлось бы лететь, просто чуть позднее, в рамках собственного запланированного расписания. В данный момент требовалось поддержать друга. Пак действительно жалел, что раньше об этом не подумал. Он прекрасно видел, как Хоби переживал, несмотря на все его попытки скрыть волнение и страх. Взять хотя бы вечеринку в честь выхода альбома. Было приглашено очень много народа. Хосок старался уделить внимание каждому. Но, если бы кто-нибудь присмотрелся внимательнее, с лёгкостью заметил трясущиеся руки и нервную улыбка хозяина вечера. А ещё это было связано с тем, что Юнги не смог прийти. Причина оказалась до смешного банальной. У Дахён поднялась температура, а няня, как назло, уехала в тот день из города. Оставить ребёнка оказалось не с кем. Чимин хотел отказаться от похода на вечеринку, но Юнги буквально вытолкал за дверь. Если бы оба не пришли, это выглядело очень неуважительно по отношению к Хосоку. Пак объяснил, почему он пришёл один. Кажется, Хоби ему не поверил. Тем более, что буквально на следующий день Шуга отлично выступил на концерте Psy. Каким чудом менеджер смог выбить номер в той же гостинице, где проживал Хосок, так и осталось загадкой. Чимин быстро принял душ и переоделся. Он решил не тратить зря время и сразу поехал к другу. Прибыв на место, парень не стал раскрывать своего присутствия, поэтому незаметно подглядывал, стоя за сценой. Репетиция шла уже не первый час, все заметно устали. Чон не хотел заканчивать. Ему всё время казалось, что они допускают ошибки, поэтому просил снова и снова прогнать всё с самого начала. Танцоры не спорили, молча занимая нужные позиции. Увидев достаточно, Чимин решил выйти из укрытия. — Хоби-хён, может, прервёшься на минутку и обнимешь меня? Хосок обернулся. Он до последнего не верил, что тонсен действительно приедет сюда ради него. — Чимин? Боже, как же я рад тебя видеть. Он крепко обнялись. На сегодня репетиция была завершена, к всеобщему облегчению. Они вернулись в гостиницу и поужинали вдвоём, без присутствия посторонних глаз и ушей. Хоби смог успокоиться и начать нормально дышать. Ранее ему казалось, что любая попытка вдохнуть полной грудью причиняла почти физическую боль. — Я очень благодарен за то, что ты смог выделить время и приехать ко мне. — Ты всегда нам помогал. Настала очередь отплатить тем же. Я рад быть здесь и с нетерпением жду твоего выступления. Ты же позволишь мне посмотреть? — Конечно. О чём ты вообще спрашиваешь? Директор Бан тоже приехал. Так что думаю, вас разместят где-то рядом. Когда настал день концерта, и Чимин занял своё место в зале, он искренне радовался, что не ему сейчас выступать перед огромной аудиторией. В этот момент он в полной мере осознал все страхи Хосока и понял, как же сильно не хватает поддержки остальных мемберов. Ещё раз убедившись в правильности своего решения относительно поездки, вокалист с удовольствием подпевал вместе с остальными фанатами уже полюбившиеся мелодии. Шоу получилось просто невероятным. Чимин был абсолютно уверен в том, что прекрасный вечер останется в памяти людей на очень длительное время, как и для него самого. В Твиттере быстро стал набирать популярность хештэг Хобипалуза. О чём Пак с удовольствием сообщил своему хёну после концерта. Несмотря на пережитое нервное напряжение и усталость после более, чем часового выступления, Хосок вышел к фанатам на vlive. Количество людей, которые смотрели эфир, поражало воображение. Зрителей стало ещё больше, когда к нему присоединился Чимин. Они немного поболтали, ответили на некоторые вопросы Арми. Чудесное времяпрепровождение не испортил даже звонок какого-то фаната, узнавшего телефон Пака и решившего позвонить ему прямо во время трансляции. Домой вернулся один. Чимин остался в Штатах для записи новой песни. Без происшествий добравшись до дома, наконец-таки, смог выдохнуть. Хосок сделал это, пусть не обошлось без поддержки, но он выступил и действительно зажёг Чикаго. Отзывы были положительными. Свою работу можно считать успешно завершённой.***
Несколько дней спустя на телефон пришло сообщение от Мина. Тот просил его приехать, так как хотел о чём-то поговорить. Чимин ещё не вернулся, поэтому они будут только вдвоём, если не считать их дочери. Хосок немного нервничал, нажимая на дверной звонок. Он ещё не успел поздравить их с новосельем, поэтому решил захватить в качестве презента качественный и весьма дорогой алкоголь, привезённый из-за границы. Он знал, какую марку предпочитал Юнги. Если бы рэпер поехал сам, обязательно привёз именно её. Когда двери открылись, ему с порога вручили ребёнка, даже не позволив раздеться. — Прости, Хоба, не мог бы ты подержать Дахён. Иначе, у меня сейчас всё сгорит. Она ни в какую не хочет слезать с рук. Сразу начинает плакать. Я надеялся, что к твоему приходу малышка уже будет спать, но у неё на этот счёт оказались свои планы. — А ты уверен, что она не начнёт плакать из-за того, что ты отдал её мне? — Нет. Главное, держи её и проходи, пожалуйста. Мин скрылся по направлению кухни. Так близко Чону ещё не приходилось иметь дело с их дочерью. Он, конечно, видел её и несколько раз держал на руках, когда бывал в гостях у ребят ещё до момента их переезда, но сейчас его в буквальном смысле оставили с ней наедине. Первая мысль: только бы не уронить. Пройдя вглубь квартиры и аккуратно придерживая малышку, словно она могла в любой момент сломаться, Хоби присел за стол. Юнги жарил мясо, по всему помещению распространялись аппетитные запахи. Мин при этом что-то бурчал себе под нос. В какой-то момент он посмотрел на друга и замер. — Что? Я что-то не так сделал? Держу её неправильно? Хоби серьёзно запаниковал под прицелом прищуренных лисьих глаз. — Нет, всё нормально. Вы хорошо смотритесь вместе. Я тоже ожидал, что она начнёт капризничать, но посмотрите-ка: молча сидит и даже звука не издаёт. Удивительно. Продолжив заниматься готовкой, Шуга вновь отвернулся к плите. Хоби посмотрел на притихшую у него на руках девочку и сказал: — Привет. Большое спасибо, что не плачешь. Иначе, мне бы тоже пришлось. Юнги услышал его слова, но никак не прокомментировал, только ухмыльнулся про себя. Закончив с готовкой, он забрал ребёнка и отнёс наверх, чтобы уложить спать. Пока его не было, Чон побродил по первому этажу. Площадь оказалась довольно-таки большой и обставлена со вкусом. Проживающие здесь люди смогли наполнить это место уютом, не оставляя никаких сомнений в том, что они абсолютно счастливая семья. Стало немного завидно. Быстро отогнав от себя глупые мысли, Хоби вернулся за стол, в этот момент спустился Юнги. — Прости за такую встречу. Немного сумбурно получилось. — Так, о чём ты хотел со мной поговорить? — Хосок перешёл сразу к делу. — Прежде всего, я хотел бы извиниться. Тебе уже дважды требовалась моя поддержка и я оба раза не смог её продемонстрировать. — Я не обижаюсь, всё в порядке. — Нет, не в порядке. Сначала я не пришёл на твою вечеринку, которую ты так мечтал для нас устроить, а затем и на твоё выступление не приехал. Хоби было приятно слышать, что Юнги тоже переживал за него, поэтому слегка улыбался. — Я видел твою сторис в инстаграм. Спасибо, что смотрел. — Этого недостаточно. Ты — мой друг, у которого сейчас весьма напряжённый период, а я ничего не сделал для того, чтобы как-то помочь и облегчить жизнь. Мне следует перед тобой извиниться. Я очень виноват. Юнги действительно считал себя виноватым. Их взаимное молчание слишком затянулось. Больше так не может продолжаться. — Спасибо, хён. Я всё понимаю, правда, и совсем не держу на тебя обиды. — А должен бы. Я оказался плохим другом. Намджун позвонил мне после того, как поговорил с тобой. Он просил связаться и поддержать, а я этого не сделал. — Мне позвонил, а затем и приехал Чимин. Я почувствовал себя гораздо лучше, когда его увидел. Мин улыбался. Чимин всё правильно сделал. — Мы сильно отдалились друг от друга после того, как решили в прошлом году закончить с выступлениями, и наши отношения тоже изменились. Взять хотя бы эту ситуацию, она о многом говорит. Ты позвонил Джуну, а не мне. — Я не хотел тебя беспокоить. Но ты прав, мы изменились. Между нами словно вырос невидимый барьер, и не понятно, как его обойти. Хуже того, я не уверен, что вообще хочу его преодолевать. Безусловно, как раньше уже не будет. — Хосок помолчал какое-то время, а затем сказал. — Если ты готов сохранить нашу дружбу, я постараюсь сделать всё от меня зависящее. — Спасибо. Со своей стороны, я обещаю сделать тоже самое. А теперь, давай поедим. Не уверен, что Дахён предоставит нам на это слишком много времени. Они долго разговаривали, обсуждая свои последние новости, которыми очень хотелось поделиться. Это ещё неполное восстановление разрушенных отношений, но уже большой шаг на пути в данном направлении. Самое главное, не опускать руки и не сдаваться. Наша жизнь принадлежит только нам. Несколько лет спустя Хоби загорелся идеей открыть свою танцевальную студию, Юнги с удовольствием помог ему это сделать, выступив в качестве совладельца. Но это планы на будущее. А сегодня, сидя за одним столом, двое друзей смогли высказать свои недомолвки, которые возникли между ними за долгие месяцы молчания, и постарались найти способ исправить ситуацию. Вернуть утраченное доверие и попытаться наладить отношения. Для этого у них были желание и возможность.***
Лёжа вечером в постели, Юнги позвонил Чимину. — Ты почему ещё не спишь? Ночь уже за окном. — Чимин только недавно позавтракал и собирался выходить. — Хотел перед сном услышать твой голос. — Мы недавно с тобой говорили. — Знаю, но я успел соскучиться. Чимин улыбнулся на это признание. — Я тоже скучаю и совсем скоро буду дома. У вас всё в порядке? — Да, всё отлично. — Поговорил с Хоби-хёном? — Пак немного боялся задавать этот вопрос. — Ты буквально не оставил мне другого выбора, выдвинув ультиматум: или мы поговорим, или ты перестанешь со мной разговаривать. Младший звонко рассмеялся. Когда он заявил это, не сильно верил в успех затеи. Но сейчас, слыша улыбающийся голос на том конце трубки, понял, что правильно поступил. — Я рад, что всё наладилось. Вам давно нужно было вместе сесть и поговорить. — Спасибо, что подтолкнул меня это сделать. Заканчивай свои дела и приезжай домой. Пока наша дочь не забыла, как ты выглядишь. — Этого не произойдёт. Я скоро вернусь. Ложись спать, мне нужно уходить. — Пока. Отключив вызов, Юнги перевернулся на бок и подтянул к себе подушку младшего, которая ещё хранила его запах. Он был едва ощутим, но этого достаточно, чтобы на мгновение почувствовать Чимина рядом с собой. Когда им приходилось разлучаться, каждый скучал по-своему. Вокалист загружал себя с головой работой, чтобы не оставалось ни минуты свободного времени на тоску по родному человеку и по маленькой дочери, чья улыбка была для него самой яркой. А Юнги тосковал. Так сильно, что не мог ничем заниматься. Время словно останавливало свой бег, превращая минуты в часы ожидания встречи. За столько лет жизни бок о бок, эта пустота не только в доме, но и в душе казалась в разы больше. Уезжая, Чимин «забирал» с собой весь свет и радость. Все краски жизни в миг становились блёклыми грязными пятнами. Наверное, это неправильно, так сильно скучать по человеку. Ведь его голос можно услышать, стоит только набрать знакомый номер. Сейчас между ними сотни тысяч километров, но Шуга по-прежнему ощущал его присутствие. Именно это и позволяло совсем не захандрить. Он цеплялся за связь с младшим, пытался воспроизвести в голове его смех или почувствовать запах, пусть лишь от подушки. Это помогало двигаться вперёд и спокойно дышать. Позволяло жить. Юнги всегда старался быть честным перед собой, поэтому с тоской признавал тот факт, что плохо переносил их расставания. И сколько бы не прошло времени, это никогда не изменится. Теперь уже точно нет. Чимин необходим, как воздух. Но он не станет в таком признаваться, чтобы не делать подобное откровение тяжким грузом на плечах младшего и омрачать его мысли. Он рано или поздно вернётся, и тогда можно снова дышать полной грудью. Прижаться во сне к тёплой спине, утыкаясь в макушку, и слушать жалобно произнесённое: «Жарко». Но всё равно не отпускать, пока усталость не возьмёт своё, забирая в мир снов. А на утро проснуться от того, что маленькие ладони осторожно гладят по спине, а пухлые губы покрывают плечи лёгкими поцелуями. Оба любят так начинать свой день. Это их своеобразная традиция. Сейчас Чимин далеко. Оставалось лишь довольствоваться почти выветрившимся запахом и недавним разговором. А также считать дни до возвращения, чтобы снова не выпускать из своих объятий, а потом из постели, заставляя прочувствовать, как сильно по нему скучали. Зацеловать губы, пока они не станут ярко-красными, и всю ночь слушать самые прекрасные звуки, что срывались с этих самых губ, лаская чуткий слух. Самый любимый голос. Самый родной. Единственный человек, что так дорог сердцу и сердце без него точно остановится. Потому что биться дальше у него просто не будет причин. Наверное, нельзя так сильно любить кого бы то ни было. Но Юнги любил именно так. Растворяясь в любви без остатка. Позволяя ей управлять собой, быть зависимым. Почти одержимым. По-другому он не умел любить и не хотел. Главный ориентир, что помогал двигаться вперёд и никогда не сдаваться. Вот, что Чимин значил для Юнги. И это никогда не изменится.