Собачьи задницы

Кизару который раз наблюдает за передвижением серой маленькой и тощей фигуры по студии. Фигура не то чтобы маленькая, она, правильнее будет сказать, даже до коленок своего хозяина не достаёт. Длинные конечности и короткошерстный хвост. Огромные черные глазища, вид как у какого-то инопланетного создания и сходство со Снуп Догом — все это Олег замечает уже не первый раз в своей собаке Сати. И вроде бы его не возбуждал американский коллега по цеху, но собственная собака одурманивала мозг лучше любой элитной шлюхи. Каждый раз, когда его мысли улетали куда-то в эту сторону, он пытался вспоминать Леру. Иногда это даже помогало, но грёзы о скулящем животном под собой не давали спать и днем. Олег задумывался: «Может мне просто не хватает перчинки в сексе?». Тогда и пошли его различные эксперименты в области половых развлечений. Первое его грязное делишко случилось с Егором, и вспоминать это он уж очень не любил. Сначала Олег правда пытался все по-хорошему объяснить Ракитину, уломать на быстрый трах или хотя бы дрочку, но парень был неуклонен. Разбитые Гучи очки, слезы москвича, попытка написать заяву, удаление Банданы Два и разрыв всех отношений… Олег скорчил лицо и встряхнул все тело от неприятных воспоминаний. Дальше было хуже. Нечипоренко совершенно случайно наткнулся ночью в парке на утку. Да, самая обычная утка, даже не селезень. Но эта птица так подействовала на упоротый мозг мужчины, что он просто взял, облизал свои тощие и длинные пальцы, вставил их в утку и довел ее до оргазма. Но это было в прошлом. Сейчас все иначе. Олег снова перевел взгляд на мирно посапывающую на диване Сати. Но этот взгляд не был наполнен детской любовью к домашнему животному, в нем было что-то темное, непонятное даже такому близкому человеку для Олега Егору, что-то ужасающее и обжигающее зимним морозом. В нем было по-настоящему животное возбуждение. Зек устал терпеть, устал закидываться занами или душить свою глотку газами. Устал просыпаться с глазами, которые красные от лопнувших капеляров и просто наблюдать за виновницей всего этого. Он не будет себя как-то оправдывать или идти лечить свою совсем поехавщую от одиночества бошку. Олег сам во всем виноват, он сам оттолкнул от себя близких, сам не послушал Егора, когда тот перед вылетом, собирая свои последние вещи, сказал: «Тебе лечиться надо, ебнутый придурок». А после просто ушел. Кизару еще долго не принимал, что во всем виноват именно он сам. Что Тейп не обязан был его за ручку вести к психиатору, а лучше сразу в дурку, что Лера с ним встречается не для того, чтобы через пять лет отношений услышать совершенно неожиданные слова, и потом, как сделал Егор, уйти от тридцати летнего мужика на все четыре стороны. У всех свои скелеты в шкафу, но у Олега этот скелет видимо от динозавра, и шкаф уже сломан как минимум для двух человек, а дальше друзья друзей, друзья друзей друзей… И вот Олег уже не просто зек торч и барыга, а, в чем он сам себе с трудом признался, зоофил. — Блять, к черту это дерьмо, — Олег подорвался с кресла, чем заставил Сати встревоженно поднять уши. Нечипоренко уже тысячи раз представлял это в голове, но на деле он остановился с расставленными рукамм прямо перед перепуганной до чертиков собакой. Сати все же решила, что лучше будет убежать, но Олег такого не действия не одобрил. Быстро закрыл дверь и перегородил все пути для бегства. Единственным было плотно закрытое окно, но Сати, явно не отличающаяся габаритными объемами или большой массой тела, а может вся проблема была далеко не в теле или массе, а в размере мозга, но она не додумалась бы даже запрыгнуть на подоконник. Кизару приблизлися к лавретке, схватил за шею одной рукой, и, приподняв, поцеловал в мохнатое пузико. Собака уже хотела начать вырываться, как ее тут же прижали к поверхности стола, полностью обездвижев. Олег левой рукой держал скулящую псину, правой сперва расстегнул ремень Луи Витон, а потом стянул штаны до щиколоток. Сати тем временем пыталась придать своему оскалу более ужасающий вид, царапать руки тупыми грязными когтями, но против человека она ничего сделать не могла. — Сати… Прости меня? , — Олег последний раз взглянул на морду, огромные черные глазища и… — Блять, сука, что я делаю нахуй, — Нечипоренко убрал руку от дрожащей собаки, обратно натянул штаны на себя, одним шагом преодолел расстояние от стола до двери, открыл ее и опустился на пол, наблюдая, как Сати быстрым голопом выбегает из комнаты. Стоя на коленях и тяжело дыша, он пытался прийти себя, но никак не получалось унять свои мысли. До Олега только сейчас дошло, что дело совсем не зоофилии или заднице Сати. Дело в Егоре. Когда они с Тейпом веселились или играли в мортал комбат на плойке, собака всегда была рядом. И это не она заставляла глубоко в олеговском желудке летать бабочек, не она заставляла кончики его ушей краснеть, а сердце скрепеть где-то глубоко под ребрами от обиды, что этим отношениям скорее всего не суждено быть даже во снах, ведь Кизару сразу прогонял это из головы. Теперь Олег сам отпунгнул его еще дальше, и скорее всего, навсегда. Сати вдруг прибежала обратно, держа в зубах забытую Егором подвеску «Benzo». Подвеска правда была красивая, по ней видно, что стоит она немалых денег. Бриллианты неприятно отражали свет включенной лампы прямо в уставшие глаза Кизару. В голову резко впечатались последние слова Егора: «Тебе лечиться надо, ебнутый придурок». И он, кажется, первый раз в жизни задумался о том, что почему бы и нет. Почему бы не вылечиться от этой хуйни, встретиться с Егором заново, так сказать новым человеком. Без всяких замашек на уток и собачьи задницы.