Замёрзли руки | ЧвЧ

      Я не вижу.       Я вообще ничего не вижу.       У меня слёзы. И какая-то грязь.       Под спиной я ощущаю что-то твёрдое, плоское. Наверно, это пол, или просто поверхность. Всё тут такое мокрое и вязкое, я слегка покупал руки в этой жидкости. Почему-то улыбнулся. Холодно, но и жарко. После меня, чуть приподняв голову, моментально прижали в объятия, нежно поглаживая спину. Рука мужская, телосложение тоже.       Я чувствую.       Я чувствую тепло. Влагу от пота. Жидкость на своих руках. Движение вздыхающей груди. Вспотевшие большие руки на своей грязной одёжке.       Я слышу отяжелённые, быстрые вздохи, словно этот человек пробежал марафон.       — Ко-стя, всё отлично… Всё хорошо… — он вздохнул, словно тоже захлёбывался от слёз. — Кос-тя…       Меня берут за лицо. Нежно.       Я ничего не вижу, но узнаю этот голос даже в таком состоянии. Наверно, он крайне беспокоится. Чувствую себя по-идиотски…       — У тебя тут была драка?! — этот парень едва держится от того, чтобы не сорваться на плаксливый крик. — Кос-тя?! Что с тоб-ооо-о-ой?.. Пожалуйста, скажи что ты жи-жи-жииив! Хах… Хах! Я уже вызвал врачей, я не смогу справиться с раной у тебя в животе.       Тут очень темно. Наверно, я в помещении.       — Ми-ша…       Мне едва удалось угадать с тем, где его лицо, ответно тронув его щеку.       — Ты весь в крови… Ты весь в крови! Ах! Б-б-блинский, мне не стоило тебя оставлять после конференции…       Прежде, чем я смог сказать слово, когда услышал его плач, меня крайне легко чмокнули в уголок губ. Я ощутил себя… благодарным?       — Миш… — я держусь от того, чтобы не закатить глаза перед финальным сном. Рана, кажется, так сильно забирает силы, что лишила меня почти всей памяти, кроме моей идиотской влюблённости. — Спасиб… бо…       — Не смей спать! — рявкнул рыдающе Миша, отвесив щелбан. — Ещё немного, Кость. Ещё немного…       Меня уложили обратно на спину, снова поглаживая по щеке. Похоже, он меня крайне сильно любит. Ощущаю сильнее идиотом.       — Я виноват.       — Не говори… так…       — Мне стоило…       — Не… смей…       — …Мне стоило его прибить получше.       Опа.       О, боже.       — Подойди.       Он послушно навис надо мною, тяжко дыша. Если бы я мог видеть сквозь слёзы, наверно, приметил бы его необычайно грустные глаза.       Я попытался протянуть руки, чтобы обнять. Но вместо этого Миша первым меня обнял.       — Прибить? — прохрипел я, наконец, ощущая слабое жжение в области живота.       — Да.       — Почему?..       Его нос уткнулся в мой висок.       — Потому что он плохой человек. Посмел убить тебя. Я хочу сделать признание.       — Валяй.       — Я…       — Убивал. — мне не хватает сил сказать более осмысленные предложения. — Угадал?       Меня снова поцеловали, но в лоб.       — Извини… — ощущаю его виноватый взгляд. Снова. — Я крайне извиняюсь. Я омерзительный, и идиотский человек. Мне очень жаль, что я не смог вести себя более строже с этим идиотом, чтобы тебя защитить. В итоге я везде провинился. Везде, я…       — Ди нах… Говори коротко. — я кашлянул, аж горло заболело. — Кху! Мне плохо…       — Пожалуйста, не умир-р-рааа-а-ай! — он это так слезливо простонал над моей шеей, склонив истерически голову, дыша отрывисто. — Я не могу! Я просто не могу тебя потерять!       Я смог лишь попытаться снова схватить его лицо в свои руки. Не вышло, Миша помог своей рукой.       — Прости…       — Нет причины. — я тут нагло вру, я не выживу с такими ранами даже в скорой. — Я выживу.       — Но!..       — Люблю. — поэтому не совру тот. — Спасибо. За заботу. Люблю.       Пальцы покалывает. Губы тоже. Я снова закашлял, ощущаю железо.       — Костя!..       — Кху… — я вскоре окончательно потеряю сознание. — Я такой же. Как ты.       Он прижал мою руку к своему сердцу. Ритм… сбитый. Громкий. Миша слишком мокрый, слишком тёплый, слишком любимый до щекотки в груди.       — Всмысле?..       — Нет сил. — я сам отпустил руку с его груди, потому что нет сил более держать. — Подумаешь сам.       Наконец-то, я стал видеть более чётко, слёзы прекратились. Боже… Миша такой смешной. Кажется, был поздний вечер, света почти нет. Выглядит всё так смешно. Но улыбнуться не смогу, однако так хочется.       — Поцелуй. Пожалуйста.       — Кость…       Я ощущаю такое нежное касание на губах, влагу, отчаяние, да его слёзы. Я стараюсь, правда стараюсь ответить, но выходит крайне паршиво. Теперь я перестал романтизировать предсмертные поцелуи, они крайне отвратительные. Не могу вложить все чувства, что сейчас у меня на краю сознания. Особенно такому же безумно ревнивому человеку, как я.       Это безумно постыдное зрелище. В следующей жизни я не хочу так прощаться с любимым человеком.       Меня целуют жадно, но с такой любовью, аж задохнуться можно от счастья или переизбытка других эмоций. Жаль, я не могу правда ответить. И тем более жаль, что я дал себя в обиду. Я не помню, кто был убийцей, что вообще произошло. Помнятся лишь чувства к этому человеку, чью пустоту я не могу увидеть.       Я не вижу. Я не вижу. Я вообще не могу увидеть его пустоту, которая есть так же у меня. Всё это время были так близки, так похожи. Мы друг друга переиграли, а ради чего?       Ради того, чтобы я глупо умер прямо при нём без надежды на счастливый финал, наконец-то ощутив лишь его кусочек?