Грани миров

Мир словно лоскутная ткань Где сотканы нитями все цвета радуги Лесная герань Граничит с темнеющим миром очей И помимо зверьми бесноватыми…

«Нет, что-то не то…» — проговорила я про себя чтобы не спугнуть зверят, спящих в листьях огромных подорожников и свисающих вниз ветвей клёна, чем-то напоминающих плакучую иву. Я встала с мягкой шляпки большого белого гриба, стряхнула налетевшую на него синюю пыльцу и отправилась на границу с лесом, в поисках большего вдохновения для своих стихотворений. Почти весь мой скетчбук исписан различными обрывками, которые я всё никак не могу довести до конца вот уже несколько лет, всё настолько фрагментарно, что первые страницы своей книжки я и вовсе вырвала, закопав их под светящимся камнем с острыми шипами на вершине. Я вышла на небольшую, протоптанную слониками тропинку и решила направиться в сторону лазурного озера, где всегда чувствуешь какое-то особое умиротворение и спокойствие. Я заметила для себя, что меня всегда тянуло к воде и даже несмотря на то, что живу я в очень спокойном и приятном мире, где царит гармония в каждом закоулке, всё равно у большого, красивого и мудрого озера я чувствую себя наиболее комфортно. По дороге сзади меня раздался высокий трубный зов, и от неожиданности я подпрыгнула и упала на спину на что-то мягкое. Перевалившись через что-то достаточно больших размеров, я увидела, что случайно упала на слоника, который топал на водопой по тропинке и хотел меня поторопить. Он посмотрел на меня своими большими блестящими глазами, взмахнул своими ушками и заплакал, начав светиться тёмно-синим. Я быстро встала, отряхнулась и подошла чтобы приласкать его. Я знала, что слоники любят, когда их чешут за ухом, так что стоило мне несколько раз провести ногтями по его толстой, но мягкой коже, как он почти тут же пришёл в себя, довольно хрюкнул по-слоновому и начал тереться о мои ноги. Я подняла голову наверх и сорвала с берёзы инжир, так как слоники его очень любят, потому и организовали свою тропинку на водопой именно здесь. Он выхватил инжир прямо у меня из рук своим хоботом и энергично зачавкал, начав светиться ярко фиолетовым, после чего начал икать, отчего я рассмеялась и снова почесала его за ушком. — Ладно, слоник, пойдём, нам с тобой по пути. — Как только я сдвинулась с места, он недовольно фыркнул и потянулся хоботом за мою ногу. — Что такое? — Он поравнялся со мной и немного присел, предлагая дойти до озера на нём, на что я тут же согласилась и села на него верхом. Он довольно хрюкнул, поднялся на ноги и вместе мы продолжили неспешный путь до лазурного озера. По пути я кормила слоника инжиром и яблоками, свисающими с деревьев, и оглядывалась по сторонам. Пускай слоник был и небольшой, всё равно сидя на нём складывалось впечатление, что ты стоишь на довольно большой возвышенности, и я смогла созерцать привычные виды в новом свете, которые захотелось даже зарисовать. Слева вдалеке, за лесом раффлезий, рос огромный дуб, на котором росли не менее огромные красные яблоки, манящие своими размерами, ярким цветом и исходящим от них ароматом. К сожалению, как бы я не пыталась к нему подойти, ничего из этого не выходило. Вся территория вокруг дуба заросла колючками высотой с берёзу, при этом они были настолько густыми, что пробраться даже на пару сантиметров было просто невозможно. Я пыталась их сломать, однако колючки оказались очень прочными, но при этом сухими, что меня немного удивило. За огромным дубом, который я решила прозвать вековым, была граница двух миров, куда я почти не хожу. На границе с лесом находится очень яркое нечто, что не подпускает меня ближе, как бы не пыталась я пробиться сквозь этот барьер, он был передо мной непреклонен. Был даже случай, когда мне почему-то очень захотелось пробраться к свету, однако в тот момент меня не просто не пустило внутрь, как-то было обычно, меня просто оттолкнуло назад и я едва не влетела в те колючки. После этого случая я обещала себе больше не подходить к тому месту. Справа же, за грибным лесом, была ещё одна граница миров, однако к ней я стараюсь и вовсе не подходить. На подступах к этой границе грибы начинают встречаться червивыми, огромное количество опарышей размером с мою руку до плеча начинают поедать даже маленьких лисичек, а на самой границе стоит высокая каменная стена, за которой постоянно гремит гром и слышны чьи-то крики и слёзы. Я надеялась на то, что издалека можно будет увидеть, что же находится за той каменной стеной, однако вся территория за ней заволочена туманом и как бы не пыталась я разглядеть то зловещее нечто, что находится за гранью. Впрочем, меня по понятным причинам не особо и тянуло к тому месту, так что я всегда оставалась в этом светлом и волшебном мире, подкармливая слоников и другую живность этого мира. Засмотревшись на грани миров я и не заметила, как слоник довёз меня до лазурного озера, издав трубный зов, показывая, что к пункту назначения мы уже прибыли. Я слезла со слоника, поблагодарила его инжиром и мы вместе с ним направились в сторону озера, перешагивая через черничные лозы и малиновые деревья. Слоник на радостях побежал в озеро, нырнув в него с головой и начав радостно трубить в свой хобот. Я рассмеялась, усевшись на кучку опят. В воду заходить мне было запрещено. Как только я обнаружила это озеро пару лет назад, возле него висела табличка «купаться запрещено», так что я ни разу не совала и пальца в эту воду. Думаю, что дело всё в том, что это озеро предназначено лишь для животных, а мне там плавать нельзя. Посему я сидела на опятах и, облокотившись на ладони и размахивая ногами, засмотрелась на небо, на котором размеренно и неспешно облетали по кругу три больших луны, одна из которых всегда была в форме месяца. Одна из лун всегда светила ярче предыдущей, показывая смену дня и ночи, чтобы не сбивать режим сна и, смотря на неспешно кружащиеся вокруг себя луны, на их невероятно красивое отражение в озере, немного искажающееся кругами на воде от купающегося слоника и прыгающих по поверхности воды насекомых, то и дело начинающих танцевать вальс, кружась вокруг маленьких кувшинок, смотря на всё это, я замечталась, взяла свой блокнот и принялась удовлетворять свой творческий порыв.