Что-то серьёзное

Огонёк на свечах в форме цифр «1» и «7» мгновенно потух от человеческого дыхания, и все вокруг завопили от восторга. Леону в этот день, а именно 14 июня, исполнялось 17 лет. Всё его окружение — хорошие друзья, вся на свете родня, включая ту, о которой парень ни разу в жизни не слышал, а также просто знакомые — собралось у именинника в доме и желало ему всего, что только взбредёт в голову. Отец, как всегда такой серьёзный и немногословный, пожелал сыну хорошей учёбы и удачи в личной жизни. Впрочем, он всегда желал этого Леону. На каждый его День Рождения. Друзья желали счастья, денег; какая-то тётушка Мари (та самая, о которой Леон только сегодня узнал) желала племяннику здоровья и крепкой любви на всю жизнь. Вообщем, чего только парень не услышал за этот день. Было много приятного, естественно, но такие пожелания как «Заведи поскорее невесту!» или «Закончи колледж с отличием!» не слишком радовали, если говорить откровенно. Хотя, это уже скорее придирки, на самом деле Леону очень нравились все эти пожелания, подарки и знаки внимания (пусть даже и не все были ему приятны). Семья у него, однако, была вовсе не маленькой и поэтому каждый День Рождения обязательно отмечался в её огромном кругу. Всего Леон насчитал человек 15 родни, не считая приглашённых им друзей. Так что вниманием и сюрпризами парень не был обделён, это уж точно. Однако к вечеру каждый устал от бесконечных плясок, криков и десятого по счёту тоста. К слову, было уже около одиннадцати часов и все (даже две неугомонные кузины, что носились по дому, словно мартышки по клетке в зоопарке) довольно сильно вымотались. Поэтому через минут десять друзья один за другим отправлялись по домам. Родня тоже постепенно рассасывалась. Тётушка Мари, которая — по словам отца — приезжала к Леону, когда он был ещё совсем ребёнком, крепко обняла племянника, навалившись на него всем своим тучным телом. Да так крепко, что парень чуть не задохнулся в её пышной груди. И вот, наконец, последний человек покинул дом семьи Литтлфут. Это был Сенди. Сенди — лучший друг Леона с самого детства, и он часто задерживался у семейки шаманов дома. Отец был не против, Сенди ему нравился (что было очень удивительно), так что парень в тёмной фиолетовой футболке, укороченных джинсах и немного растрепаной шевелюрой отправился домой аж в первом часу ночи. И, если признаться честно, только потому, что Сенди просто хотелось спать, а заваливаться в доме у друга казалось ему не слишком приличным. На дворе стояла уже глубокая ночь, небо было чистым, без единого облачка. Оно было таким тёмно-синим, что казалось чёрным. И только мелкие яркие звёзды поблёскивали в этой почти непроглядной тьме ночного неба. Обычно именно такое темнющее синее небо нависало над землёй в самом начале июня и было оно поистине прекрасным. Сэнди вышел на крыльцо большого двухэтажного дома. В темноте ночи здание казалось огромным чудовищем: окна — громадные пустые глазницы, а проём распахнутой входной двери — ужасающая чернющая пасть. Это ночное превращение обычно такого аккуратного и уютного бревенчатого домика выглядело жутко и одновременно с тем завораживало. Так подумал про себя Сенди, стоя у ворот, сопроваждаемых высоким забором, который окружал дом Литтлфутов. Леон открыл массивную парадную дверь, закрытую на такую же массивную щеколду. Казалось, в этом доме всё было таким же огромным и громоздским, как и его хозяин, отец Леона — Бо Литтлфут. Сенди вышел в этот огромный дверной проём, обернулся на друга и устало проговорил: — С Днём Рождения ещё раз, Леон, — расплываясь в слабой, но полной доброты улыбке. Он сегодня устал намного сильнее обычного и сумел выдавить из себя только такую вот скромную улыбочку. — Да ты мне это уже, наверное, раз сотый за сегодня говоришь ха-ха, — бодро ответил Леон. На его лице, в отличие от лица Сенди, не было даже и следа усталости. — Но всё равно спасибо, Сенди. — А как же, — шутливо отозвался сонный парнишка. — Не зря же я раскошелился на такой дорогущий подарок для тебя, ещё и нашёл время прийти, когда так хотелось побыть дома, так что будто благодарен! — Даа уж, твой подарок просто нечто, — Леон явно говорил с иронией. — Я вовсе не ожидал, что ты подаришь мне тот же самый плед, что и в прошлом году! Как и в позапрошлом! Вот это да, я реально в шоке! Сенди наигранно нахмурился. — Это, вообще-то, вещь полезная. Не то, что твои конфеты. Вот сожрёшь ты их за два дня и всё, в чём кайф-то? Да и плюсом к этому только портишь свои зубы. А вот плед, мм… Плед можно использовать в любой ситуации, да хоть даже от маньяка спастись, вот как! И вообще, радуйся, что хоть что-то подарил, блин, а то мог бы вовсе не приходить. — Ой-ой-ой, больно ты мне нужен! — продолжал Леон всё с той же шутливой иронией. — И подарок твой. Вот ты мне скажи, как этот плед сраный меня от убийцы спасёт, а? — А вот так! — Сенди набросился на Леона и якобы стал душить его своей большущей футболкой. — Аааа пиздец, умираю, помогите! — парень фальшиво завопил и поднял руки вверх. — Меня сейчас задушат вонючей футболкой! И они оба заливисто рассмеялись, упав на мягкий газон рядом с входной дверью, похожей на гигантский чёрный портал в какую-нибудь преисподнюю. Немного успокоившись, Сенди возразил: — Сам ты вонючий, блин! — парень потрепал Леона по волосам (и довольно не слабо, так, что у того аж искры полетели из глаз). — Я эту футболку два дня назад стирал вообще-то! — Ахахаха, всё, прекрати, бошку оторвёшь! Хахахах. Они всё-таки поднялись с земли. Сенди посмотрел в глаза Леону и сказал уже совсем откровенно: — Знаешь, на самом деле мне всё понравилось, несмотря на шумное застолье и на то, что ты не смог отметить в кругу друзей… Было весело. — Да ладно, — усмехнулся Леон. — В другой раз отметим как-нибудь, не конец жизни же, в самом деле. Я очень рад, что ты пришёл, Сенди. И он тепло улыбнулся. Подошёл к другу и крепко обнял его на последок. Объятия оказались немного более долгими, чем Сенди ожидал. Леон несколько раз ненароком прикасался к шее друга, так нежно и как-то даже двусмысленно… Впрочем, Сенди это нисколько не удивило. Вот уже шёл десятый год их с Леоном дружбы (кто бы мог подумать, что время летит так быстро) и парень уже давно был знаком с подобными жестами. Сенди знал, что его товарищ неравнодушен к прикосновениям и нередко делает что-то двусмысленное, но, можно сказать, что парень к этому привык и это перестало казаться ему странным уже через пару месяцев их знакомства в глубоком детстве. Леон отстранился. — Давай, дорогой, мне пора, да и тебе тоже, походу. Вон, еле на ногах стоишь. Ещё раз спасибо! И, удаляясь к входной двери, напоследок весело ухмыльнулся. Сенди, кажется, уже изучил каждый его жест, за столько-то лет тесного общения. И он прекрасно знал, когда именно Леон так ухмылялся, будто флиртует с девчонкой в клубе. Всегда, когда делал что-то неоднозначное. Но Сенди это только забавляло, хотя он никогда не признавался в этом товарищу. Поэтому сиреневовласый просто тепло улыбнулся другу. — Да, давай, спокойной ночи. И, когда дверь перед ним закрылась, он неспешно поплёлся в сторону своего дома. Путь к дому номер 126, в котором живёт Сенди, проходит через большой парк, кишевший людьми с самого утра и чуть ли не до ночи. Парень не слишком любил это место, здесь всегда было так неуютно и, в каком-то смысле, даже тесно, хоть парк и был одним из самый больших в городе. Однако сейчас на улицах было так тихо и просторно. Без людей, вечно куда-то спешащих (их Сенди не понимал), кричащих без умолку детей, громкой безвкусной музыки из колонок парка и бродяг, зарабатывающих на хлеб посредством игры на полуживых инструментах или исполнением старинных песен 80х-90х, которые обычно никому не нравились. Но Сенди было жаль этих людей, они ведь стараются. Поэтому парень нередко подбрасывал пару монет в импровизированные «копилки», сделанные из бутылок или жестяных банок из-под кильки в томатном соусе. Задумываясь об этом, Сенди невольно остановился, прислушиваясь к такой редкой тишине в этом уже привычно шумном месте. Он посмотрел в небо. Оно было чистым, тёмно-синим, плотно усыпанным яркими звёздами. Да, именно такое небо было июньскими ночами. Белые огоньки в небе отражались блеском в усталых глазах. Сколько Седни себя помнит, его глаза всегда были такими. Вечно усталыми. С синяками чуть ли не на половину лица. «…такими же тёмными, как это ночное небо». — подумал про себя Сенди и невольно усмехнулся, даже сам не понял чему. Бедный парнишка страдал Синдромом хронической усталости (СХУ) или, как его называют врачи, миалгическим энцефаломиелитом всю свою жизнь. Поначалу было сложно. Болезнь сопровождалась головокружениями, головными болями и плохим сном. Из-за неё Сенди зачастую становился причиной беспокойства родителей. В раннем возрасте мальчик часто пугал их своим почти непрерывным сном. Но взрослея, парень старался бороться с желанием бесконечно спать. Во-первых, он не хотел обижать собеседника тем, что засыпает прямо во время разговора. К слову, это случалось достаточно часто. А во-вторых (что гораздо серьёзнее), его физическое состояние в — примерно — двенадцатилетнем возрасте было настолько плачевным, что Сенди могли грозить серьёзные заболевания из-за почти полного отсутствия нормальных нагрузок. СХУ мог стать проблемой парня на всю оставшуюся жизнь, но, слава Богу, он научился почти полностью его контролировать. Сенди смог привести себя в хорошую форму и на данный момент уже не нуждается в постоянном лечении. Ну, почти. В любом случае, полностью от болезни не избавиться и Сенди прекрасно это понимал. В принципе, он уже даже привык. Да, определённо привык. Теперь синдром не слишком-то мешает его, как он считал, довольно бурной жизни. Да, второй курс медицинского колледжа и подработка в одном из местных «Бургер Кингов» — это достаточно бурно. Учитывая наглых посетителей и таких же наглых учителей, требовавших от учащихся чуть ли не Нобелевской Премии по математике или анатомии… Ах, да, чуть не забыли про ещё более наглых соседей. Из задумчивости парня вырвал порыв холодного ветра. Хоть сейчас лето почти в самом разгаре, ночи всё ещё были по-весеннему прохладными. Если бы не этот ветер, Сенди бы, наверное, простоял тут до самого утра, утопая в своих бессвязных мыслях. И вправду, в ночном парке было хорошо. Очень даже. Сенди достал телефон и взглянул на время. 01:49. Он удивился, ведь вышел только в 01:10, а до 126-го дома топать всего минут 15, не больше. Продвинулся Сенди вовсе не намного. Постояв ещё пару секунд, парень решил, что пора бы, всё-таки, идти домой. Он ведь собирался лечь спать и еле волочил ноги, а сейчас сна ни в одном глазу… Сенди ускорил темп и направился к своему дому номер 126. На самом деле дом 126 — общежитие для учащихся «Высшего Государственного Медецинского Колледжа». Перспектива жить с родителями не очень радовала парня, который так любил уединение. К тому же, отец и мать (в свои-то годы) оставались энергичными и резвыми, будто им вечно 18. Постоянно куда-то рвались, путешествовали чуть ли не каждый месяц и были попросту неугомонны. При всём при этом, родители и сына с собой таскали. Им всегда было будто всё равно, что у Сенди здесь, вообще-то, учёба и работа. Однако парень был достаточно самостоятельным и иногда даже казалось, что он старше собственных родителей… Впрочем, семья их была достаточно дружной, несмотря на противоположности характеров. Родители были совсем не против того, чтобы сын остался в городе и жил в общежитии (и причём, в очень неплохом). Финансов для оплаты учёбы вполне хватало. Благодаря такому решению Сенди, мать с отцом отправились в кругосветное путешествие со своим домом на колёсах. Парень был даже рад такому исходу. А что, деньги от них поступают регулярно, общаются родители с ним часто, не забывают о нём, да ещё и не достают своим извечным позитивом. Так что всех всё устраивало. Сенди заметил, что снова задумался и даже не помнил, как оказался у дверей своей квартиры, проворачивая ключ в замочной скважине. Внутри царила тишина и почти кромешная темнота. Только за дверью соседней комнаты тускло светил огонёк. Наверное, Эдгар опять будет сидеть в телефоне до первых лучей солнца, а потом жаловаться на головные боли. «Как обычно». — с улыбкой подумал Сенди и тихо прошёл в свою комнату, стараясь не привлекать лишнего внимания. И как только парень бросил усталый взгляд на свою, такую необычайно соблазнительную сейчас кровать, так и не заправленную с утра, сонливость мгновенно вернулась, заключив и без того вымотанного Сенди в свои объятия. Вообщем-то, сиреневовласый был даже и не против этих объятий. Он скинул с себя одежду и тут же завалился на необыкновенно мягкий матрац; уложил голову на прохладную подушку, которая была сейчас просто идеальна; накрыл себя нежнейшим одеялом, что согревало бы парня всю эту не слишком тёплую ночь. Эти мгновения были поистине чудесны именно сейчас, когда Сенди чувствовал себя ходячим трупом. Погружаясь в сон, парень расплылся в довольной улыбке. Он не знал, чем сейчас он был доволен больше: тем, что наконец готов погрузиться в царство Морфея или сегодняшним днём, проведённым с лучшим другом. Вообщем-то, он не успел об этом как следует подумать, ведь тут же заснул. А на лице всё также осталась эта улыбка. Быть может, ему снилось что-то очень хорошее. *** Это утро должно было быть совершенно обыкновенным. Проснуться, сделать утренние процедуры, быть может, сбегать в универмаг «У дома» за очередной упаковкой сосисок, а потом валяться весь день в постели, занимая себя просмотром сериалов и поглощением чипсов с крабом. Сегодня суббота, а значит Сенди мог позволить себе дрыхать до обеда. Поэтому сегодняшнее утро начнётся в 15:36. Именно в это время наш уставший парнишка наконец выспался. Он немного попялился в потолок и, не обнаружив там ничего интересного, полез в телефон. На панели уведомлений высвечивался значок мессенджера. Сенди сразу догадался, что это пишет ему Леон. Не долго думая, парень разблокировал смартфон и зашёл просмотреть сообщения. «Привет, спишь?)» — гласило первое сообщение, отправленное в 10:15. «…и чего ему не спалось?» — пронеслось в голове Сенди. Но как только он взглянул на то, что прислал друг чуть позже, то окончательно проснулся. «Сенди, ты сможешь прийти сегодня часов в 5 вечера? Или когда ты там проснёшься? Это очень важно.» — в 13:45. Глаза парня расширились не столько от удивления, сколько от страха. Обычно Леон писал всякую ерунду, не несущую в себе серьёзной смысловой нагрузки, и, тем более, не использовал точки в конце предложений… По этой причине Сенди по-настоящему занервничал. Подобные слова были совсем не в духе Леона, и парень решил, что случилось что-то нехорошее. Он хотел было спросить в чём дело, но, почему-то, передумал. Сенди очень надеялся, что Леон просто так прикалывается или ещё что. Хотя, если бы это была шутка, то парень бы придушил друга прямо на месте за то, что тот заставил его беспокоиться. Но с другой стороны, Сенди всё же надеялся на шутку, он боялся, что у Леона случилось что-то действительно плохое… Одежда, которую Сенди оставил на полу вчерашней ночью, молниеносно оказалась на нём, и парень стрелой вылетел из своей комнаты, перепугав своих соседей по квартире. — Ты чего это? — спросила беловолосая девушка. Она сидела на кухне в одной маечке и розовых трусах и потягивала горький кофе из большой чашки с какими-то аниме-персонажами. Напротив неё, также с чашкой кофе, сидел её сосед по комнате — Эдгар, который, как всегда, засыпал на ходу. Но возбуждённое состояние Сенди всполошило обоих. — Дела, — коротко отрезал Сенди и вылетел из квартиры, толком ничего не объяснив. Девушка со светлыми волосами озадаченно проводила товарища взглядом, а затем обратилась к Эдгару: — Странный он какой-то, что это с ним сегодня? — Мне-то почём знать? — бросил парень и занялся наконец кофе. — Нечасто его таким увидишь. Может, гречка по акции, вот он и побежал, пока не разобрали, — рассмеялась Коллет. Эдгар ничего не ответил. Он не выспался от слова совсем и был не в лучшем расположении духа, поэтому просто продолжил попивать горячий напиток. — Горько, — Заметил он. Коллет перевела взгляд на большое кухонное окно. — Сахар кончился. — Пиздец. Но Эдгар всё равно продолжил тянуть кофе сквозь зубы, несмотря на противный вкус. Ему тоже было интересно, куда направился Сенди однако он ничего не сказал. Они молча сидели в полупустой квартире номер 34, 126-й общаги.